Время жатвы

Глава 1

Голинск. Почти типичная российская глубинка. Городишко на пятьдесят с небольшим тысяч жителей. Раскинулся он довольно широко, но только из-за обилия частного сектора. Пожалуй, почти половина территории занятой Голинском и есть сплошной частный сектор. Многоквартирных домов в пять этажей много только в центре и в Западном районе, который местный зовут просто Новым или Западным. Здания выше десяти этажей и вовсе можно пересчитать по пальцам одной руки плотника Василия, часто бравшегося за электроинструмент в пьяном виде. В общем, свечек у нас всего три: здание, которое так и зовут Свечкой в центре и Башни близнецы на Западном. В качестве градообразующего предприятия в нашем городе выступал деревообрабатывающий завод. Как и положено вокруг него и крутилась вся жизнь Голинска. Почти половина жителей города либо трудились непосредственно на самом заводе либо каким-то образом была прочно связана с его трудом.

Я, Дмитрий Осипов, относил себя ко второй половине жителей. Так сложилось от того, что я работаю тренером по боксу и веду занятия у детей от девяти до пятнадцати лет. Вроде где бокс, а где деревообработка, но четыре группы занимающихся у меня детей почти поголовно являются детьми заводчан и за занятия мне платят их мамы и папы деньгами, заработанными на заводе. К тому же сам завод оплачивал половину аренды занятого мной помещения. Собственно администрация города предоставляла помещение за полцены в рамках какой-то программы поддержки молодёжи, и так получалось, что из своего кармана непосредственно за помещение я не платил ничего. Оставалось платить только за свет, за тепло, платить налоги и оплачивать еще кое-какие мелкие расходы.

Будь иначе и плату за секцию пришлось бы поднять, если не вдвое, то, как минимум в полтора раза. А так лишь одна тысяча рублей с ребёнка в месяц. Всего порядка шестидесяти ребятишек и соответственно грязными шестьдесят тысяч в качестве месячной оплаты труда. Даже если учесть вычет налогов и текущие расходы, по меркам Голинска выходило совсем неплохо. При этом и плату с ребенка не назвать большой, тем более, если учитывать, что я как тренер, утверждаю без ложной скромности, довольно хорош. Я и как боксер был, в свое время, хорош и далеко бы пошёл, если бы не много раз проклятая мной травма спины. Эта травма, полученная в результате падения с мотоцикла, приковала меня на полгода к койке и навсегда закрыла дорогу в большой спорт. Можно было выступать только там, где нет серьезного медицинского контроля, ну или работать тренером.

Правда тренировать мне нравилось, да и о старой травме я давно почти забыл. В жизни она меня в целом никак не ограничивала. Ну, разве что тяжести мне таскать не рекомендовалось. Точнее нагружать чрезмерными тяжестями позвоночник. В общем, легко понять, отчего я в свои двадцать семь с достаточным оптимизмом смотрел в будущее.

У меня имелся частный дом близко к центру нашего любимого города. Недавно по любви женился на девочке на шесть лет моложе себя. Иногда ездил один или с красавицей женой загород в стрелковый клуб, чтобы пострелять по мишенькам. Сегодня тоже ездил, но без жены. Оленька в отличие от меня работала не после того, как у школьников заканчиваются занятия и поэтому могла кататься со мной только по своим выходным, или вечерами по моим выходным. У меня их получалось аж четыре в неделю: вторник, четверг, суббота и воскресение. Правда, это если не учитывать периодов, когда я катался с ребятами на соревнования. Далеко мы не ездили, но обычно уезжали на два — три дня. Тогда тренировки приходилось каким-то образом перекидывать. Где на следующий день, а где на субботу или воскресенье. Не лучший вариант, но помощников у меня не имелось. Так получилось, что достойной кандидатуры я пока не нашел. Все кто мне подходили не хотели этим заниматься, а кто хотел мне не подходили. Кто-то пил, а кто-то был ленивым бездарем.

Тренировка младшей группы шла как обычно. Я успевал показывать упражнения тем, у кого не получалось и следить за остальными, чтобы не хулиганили и не отлынивали. Следить разом за восемнадцатью мальчишками и двумя девчонками девяти — десятилетнего возраста совсем не просто, но как-то справлялся. Кое-кто уже успел заработать наказания в виде отжиманий с приседаниями и даже исполнил их.

Внимание жители Земли!!!

На вашу планету занесено Зерно Кровавой жатвы!

Первый этап Жатвы начался!

Все разумные и не разумные обитатели Земли стали юнитами Кровавой жатвы! До двух третей разумных и не разумных обитателей Земли могут обратиться в монстров! Все, кто не обратятся, получат возможность стать жнецами Кровавой жатвы возвыситься в ее рамках и продлить свое существование! У тех, кто сможет стать жнецами есть некоторое время, чтобы набрать силу! Ровно через десять дней Земля станет доступна для всех жнецов Кровавой жатвы!

Сражайтесь или умрите!!!

Казалось, что голос разливался всюду. Можно было предположить, что он звучал с небес, но, как все же выяснилось, в самом деле, каждый житель нашей, покатившейся в сторону Ада, планеты слышал его в собственной голове и для каждого он звучал чуточку по-разному. Кто-то услышал женский, голос, кто-то мужской. Кому-то слышался грубый бас, а кому-то приятный баритон. Я услышал мужской голос с какими-то механическими и чуть квакающими интонациями. Приятного в нем не нашёл ни грамма, но выбрать иной мне никто не предложил.

— Дмитрий Николаевич что это? — спросила меня девочка Марина, но поскольку я понимал не больше нее, ответить мне оказалось нечего.

— Что за ерунда! — в смежном помещении с входом через наш тренировочный зал, парни и мужики бросили греметь тренировочным железом.

— Продолжайте тренировку ребята, — велел я детям и, не обратив внимания, что вернулись к упражнениям далеко не все ребятишки, пошел к постоянно распахнутой настежь двери в местную качалку.

Там меня неплохо знали и не просто как соседа по занимаемым помещениям. В тренажерке параллельно с занятиями в моей секции занималась половина парней старшей группы — подростки старше четырнадцати лет. Я и сам был не против потягать железки. Правда, до сих пор, после той злополучной аварии мне можно делать далеко не все упражнения. Например, становая тяга для меня могла закончиться возвращением на больничную койку. Однако и доступных упражнений вполне хватало, чтобы держать тело в завидной для большинства форме.

— Что за голоса? Что за чертовщина? — подростки и молодые мужчины взялись обсуждать происходящее.

— Хрень какая-то, — не сдержался кто-то из качков, хотя обычно даже такого из-за соседства с детьми и подростками себе никто не позволял.

— Дима, ты тоже слышал? — спросил меня, когда я появился в дверях, отвечавший за помещение тренажерки и сбор арендной платы Федор, тренер из Спортивной школы молодежи.

— Слышал, но что происходит, не понял. Что за срань? Может шутка какая? — я бросал на качков взгляды, пытаясь понять, не стоит ли за этим «гласом с небес» кто-то из них.

Вполне же могли учудить какую-нибудь шутку. Делов-то установить незаметные динамики где-нибудь под потолком. Хотя такого за этими ребятами вроде бы и не водилось.

— Может и шутка, да вот только как? — ответил за всех и тут же спросил Федор, но дальше стало не до поисков возможного шутника и обсуждения вероятного способа осуществления шутки.

Началось все с Гоши, как раз одного из тех парней, что занимался в моей старшей группе и ходил в тренажерку. Подросток, сидевший на лавке для жима лежа и, видимо, до голоса им и занимавшийся, ни с того ни с сего дернулся раз, потом другой, его руки скрючились, он еще сидя сжался в позу эмбриона и синея упал на пол. Глаза мальчишки закатились, а тело забилось точно в эпилептическом припадке. Ртом пошла пена с явной примесью крови. А ведь у парня было отменное здоровье. Это я знал точно. Родители мне приносили справки, что их дети здоровы и могут заниматься. На соревнования тоже нужны были справки о состоянии здоровья. Да и наблюдать я за ребятами мог, что позволяет делать некоторые выводы, даже не имея медицинского образования.

— Кто-нибудь вызовите скорую помощь! — закричал Федор, бросаясь к пострадавшему.

Сразу несколько человек кинулись к углу, отведенному под раздевалку маленького тренажерного зала. Все они хотели достать из одежды, развешенной по шкафчикам мобильные телефоны и позвонить. Я сунул руку в карман и достал свой сотовый. Ко мне подошел один из моих подопечных, Миша Баныкин. Любопытный мальчишка явно хотел посмотреть, что происходит в качалке, но это зрелище не предназначалось для детских глаз.

— Ребята все в раздевалку! Сидите там и не выходите! Чтобы носа не показывали оттуда, пока не разрешу! — я воспользовался тем, что у нас раздевалка находилась в отдельной комнате, отправил детей туда.

— Блядь, да что с ним! — вскрикнул Федор, пока я отправлял легким толчком в спину, развернутого в нужную сторону Мишу и набирал номер экстренной службы «112».

Под гудки и просьбы подождать я повернулся и уставился на то, что происходило с Гошей. Это определенно был далеко не обычный приступ эпилепсии. Происходящее с молодым человеком более всего походило на сцену из фильма ужасов об оборотнях. Подобным образом они там, в полнолуние принимали облик чудища. Плоть менялась. Лицо вытягивалось, превращаясь в подобие волчьей морды. Ступни превращались в звериные лапы, а пальцы рук обзаводились внушительными когтями. Из кожи сплошным покровом прорастала шерсть. Все происходило не мгновенно, но очень быстро. Может минута. Может чуть больше или меньше.

— Слушаю вас, — донёсся из телефона голос девушки оператора, но я замер не в силах ей что-то сказать и уж тем более объяснить что происходит.

Мужчина, сотрясаемый спазмами и изменениями, закричал, и в этом крике было что-то, что заставило всех отпрянуть от тела, но как оказалось, просто отпрянуть было мало. Покрытый серой шерстью антропоморфный мутант волк по-звериному зарычал и поднялся с пола в позу, напоминающую ту, в которой передвигается горилла. Монстр стоял почти на корточках с опорой на костяшки собранных в полукулак ладоней. Когти на пальцах не упирались в плоть, а легли вдоль кистей верхних конечностей. Судя по всему из-за ступней, превратившихся в волчьи лапы, стоять на двух конечностях этому существу было довольно сложно.

Получившаяся из Гоши тварь, смотрела на всех голодными жёлтыми глазами с крупными красными жилками. Кто-то закричал и бросился мимо меня так, что зацепив, едва не снес с ног. Я устоял, схватившись обеими руками за один из косяков и отшатнувшись за него. Увы, при этом телефон улетел куда-то в сторону. Разбился или нет, я не увидел, поскольку смотрел в другую сторону. Оборотень атаковал. Он схватил одного из шапочно знакомых мне мужиков здоровенной пастью за руку. Клыки впились в плоть, и монстр рванул конечность так, что кричащий человек повалился на пол. Федор нашелся первым и запустил в монстра, подвернувшейся под руку гантелей. Чудище оставило свою жертву и, прыгнув с места на несколько метров, подмяло под себя Федю.

Мимо меня пронеслось еще двое, кто-то ломился в окно, остальные замерли в ступоре, а один, так вообще снимал происходящее на камеру мобильного телефона. Если бы не все это я бы и не подумал геройствовать, но в такой ситуации делать оказалось нечего. В раздевалке дети и что-то подсказывало мне, что монстр их не даст спокойно вывести на улицу. Бросить же подопечных, не сделав всего возможного для их спасения, я не мог. Не из-за какого-то особенного чадолюбия, а из-за обычного чувства ответственности. Хотя детей я в принципе любил. Без фанатизма, но любил.

Мой взгляд упал на большой блин от штанги, с которым кто-то из ребят делал одно из многочисленных упражнений. Презрев возможные последствия для собственной спины, подхватив тяжёлую железяку, поднял ее над головой и устремился к чудовищу. Преодолев с блином на вытянутых вверх руках несколько шагов со всей мочи опустил свое оружие на затылок занятого своей жертвой оборотня. Убить или вырубить его с первого удара не получилось. Он попытался от меня отмахнуться, как от назойливой мухи, но благодаря не пропитым рефлексам, я сумел уклониться от удара длинной лапой и тут же опустил блин ребром на висок твари. Хруст проломленных костей прозвучал у меня буквально в ушах. Будь ситуация не такой я бы быть может даже испугался, но сейчас пугаться сильнее было попросту не куда.

Монстр упал на тело изодранного им Фёдора, и замер пару раз дернув нижней (или тут уместнее задней?) левой конечностью. Я попытался его стащить и при этом не выпустить из рук свое оружие. Не сразу понял, что зацепил что-то полупрозрачное, висевшее в воздухе. Какая-то медленно вращающаяся пластинка. Она тут же исчезла, но мне ее наличие не показалось, поскольку я испытал какое-то до странности приятное чувство. Оно лёгкой дрожью пробежало от кисти руки до плеча, а потом распространилось по всему телу. А ещё со мной тут же заговорил уже раз, до этого, услышанный голос. Тот самый, приквакивающий полумеханический голос, что слышался отовсюду, но находился в голове.

Вами получено 8 единиц жизненной силы.

Кровавая жатва присваивает вам статус безымянного жнеца. Шанс спонтанного превращения в монстра снижен до 0 %. Спонтанно вы в монстра не превратитесь, но будьте осторожны, укус заразной твари по-прежнему может обратить вас в ей подобную.

Хотите сделать блин от штанги системным оружием? Это позволит вам получать больше жизненной силы с убитых вами юнитов Жатвы.

Внимание! Внимательно подходите к выбору оружия, которое хотите ввести в Жатву! Оружия Жатвы много, но такую возможность вы получите только один раз!

Да/нет.

Голос и появившиеся перед глазами варианты ответа, заставили меня на секунду замереть, но не больше. Тут же решил, что с голосами в голове можно разобраться и после, а сейчас нужно дело делать и я взглянул на нужный мне вариант и вместе с этим пожелал «нет». Это как-то само собой получилось, будто я до этого тренировался отдавать мысленные команды, но в тот момент как-то вот не обратил на это даже малейшего внимания.

Сообразил отбросить блин и потянул тварь за лапу обеими руками. На помощь мне пришел кто-то из парней, и мы стащили труп монстра с Федора. Точнее с трупа Федора. Разорванное горло и располосованная когтями грудь, не оставляли ему ни единого шанса на выживание. Теперь я замер, глядя уже на эту картину. Но тут же кто-то громко сблевал, заставив меня вздрогнуть и сбросить оцепенение.

Глянул на парней. Один блевал. Второй сидел в углу, баюкая изодранную клыками монстра и, похоже, сломанную руку. Еще один пытался куда-то дозвониться. Наверняка, на станцию скорую помощи или в полицию. С этим явно что-то не выходило. Судя по лицу, парень просто слушал гудки и хлопал испуганными глазами. Еще несколько человек по-прежнему ничего не делали, а один продолжал все снимать на камеру мобильного телефона. Захотелось подобрать железный блин и приголубить им еще и этого доморощенного оператора.

Мое внимание привлекло движение со стороны мертвых тел. Я отскочил, ожидая, что зашевелился монстр, но как оказалось это задергалось тело Федора. Первым моим порывом было броситься ему на помощь, но что-то остановило меня. Только уже остановившись, я сообразил, что точно так же началось превращение Гоши в оборотня. Получалось, что мертвецы, покусанные монстрами, тоже превращаются. Или это упомянутое голосом спонтанное превращение, от которого я теперь застрахован, действует и на мертвецов? Собственно, какая разница, если исход один.

Попятился к двери от оживающего и превращающегося в монстра трупа тут увидел, что раненого постигла та же участь. Минута, а может и меньше, и укушенный, тоже обрастет шерстью и захочет нас загрызть.

— Мужики выходим! Быстрее! — крикнул я, первым выскакивая в свой зал и замирая сбоку от дверного проема.

Сделал я это не в нелепой попытке спрятаться, а чтобы суметь быстро запереть деревянную, но довольно массивную и прочную дверь. Когда последний из наших качков выскочил, Федор уже покрывался шерстью. Я захлопнул дверь, но навесной замок остался внутри, и запереть ее оказалось нечем. Хорошо хоть сбежали далеко не все из протеинового племени. Двое уже тащили длинную деревянную лавку, чтобы подпереть ей дверь и остановить монстров. Еще пара мужчин стояла рядом со мной. Они, по всей видимости, оказались готовы при нужде навалиться на дверь вместе со мной и попробовать удержать монстров внутри тренажерного зала.

— Держите дверь! Я сейчас! У меня ствол в багажнике! В раздевалке ребятишки! Если выпустите монстров, дети погибнут! — крикнул я мужикам, скорее на эмоциях чем от необходимости.

Несмотря на все в зале оказалось довольно тихо, чтобы не кричать. Оборотни еще шумели не сильно. Дети затаились в раздевалке, и носа оттуда не казали, как я им и велел. С улицы доносился какой-то не нормальный шум, но достаточно далекий для того, чтобы стены и окна с ним справились.