Воспаление колец (СИ)

ПРОЛОГ

Предупреждаю сразу: вся эта история — брехня, и если кто-нибудь из вас, дорогие читатели, узнает себя в одном из ее героев... Что ж, в мире, как и на страницах этой книги, полно идиотов. Я поведу в ней речь о том скверном народе, который называет себя хрюкками, и, поверьте, вы узнаете о жизни этих хрюкков много любопытного.

ПОСТОЙТЕ!!! Ну-ка, ну-ка... Вы — что? Впервые слышите про хрюкков??? Не может быть! Не может быть! Ребята, я вам искреннее завидую! Слушайте, между нами: если вы не хотите заработать разные болезни, плюс стойкую аллергию к печатному слову, выкиньте эту книгу. Вот так, не читая — раз, и в мусорник!

ЧТО? НЕ ВЫКИНУЛИ??? И, более того, продолжаете читать? Тогда я умываю руки. Имейте в виду: я вас заранее предупреждал и никакой ответственности за ваше здоровье не несу!

А теперь пристегнитесь... ПОЕХАЛИ!!!

Итак, хрюкки — это такие сказочные существа. В отличие от гонококков, хрюкков можно отыскать лишь в одной стране, сказочной стране под названием Среднее Хреноземье, что лежит слева от ближайшего сумасшедшего дома.

Хрюкки — очень мелкий народец: в среднем их рост составляет около метра; изредка попадаются доходяги размером с помойное ведро или табуретку. Внешность хрюкков крайне специфична, а если отбросить политкорректность, то можно сказать, что уродливей этих созданий только африканские павианы. У хрюкков жуликоватого вида физиономии с маленькими злыми глазками и носом, в каждую ноздрю которого можно легко засунуть по черенку от лопаты. Ну а рот... ох!.. Он широкий, губастый, вечно перекошенный глумливой ухмылкой, обнажающей длинные — не по росту — клыки.

Теперь что касается хрюккских ног... Подождите, приму две противорвотные таблетки... Гм. Так вот, ноги... Они напоминают волосатые ходули. Очень страшные, очень волосатые ходули, от вида которых даже закаленного человека бросит в дрожь. Впрочем, даже на таких ногах хрюкки резво улепетывают с места мелких и крупных краж, на которые они большие мастера. В повседневной жизни хрюкки передвигаются походкой пьяного матроса, при этом крутя фиги всем, кого встретят на улице. Босяки по жизни, обувь они презирают, кичась своими мозолистыми пятками и умением ловко давить ими жаб.

Одеваются хрюкки весьма экзотично. В одежде они следуют моде, которая называется «Что украл — то и надел». Состоятельные хрюкки (те, которые много наворовали) обожают щеголять в мешковатых камзолах самых идиотских расцветок с огромными накладными карманами для бутербродов. В жаркую пору все хрюкки облачаются в гавайки с узорами, напоминающими рисунки шизофреника, и в шорты, пошитые из эльфийских обносок.

Хрюкки не слишком любят людей, или хмырей, как они нас называют. Эльфов они презирают, а гномов обзывают «бородатыми букашками», «камнегрызами» и «пещерными паразитами». Не стоит, наверное, говорить, что прочие расы Среднего Хреноземья хрюкков ненавидят.

Хрюкки слывут большими любителями шляться по гостям, где можно залить зенки и пожрать на халяву, а еще — подарить хозяевам такие безусловно нужные в быту вещи, как старые вешалки, бельевые прищепки и пустые консервные банки. Из гостей хрюкки уходят по-английски, обычно прихватывая на память о хозяевах какую-нибудь мелочь вроде фамильных бриллиантов, вазы эпохи Мин или, на худой конец, кошелька.

Между собой хрюкки общаются в основном на эсперранто: так они называют чрезвычайно удобную резиновую дубинку с ребристой рукоятью и утяжеленным концом.

Ученость у хрюкков никогда не была в большом почете, зато в большом почете всегда были пьянство, матерщина и выбивание зубов на спор бильярдным кием.

Еда для хрюкков — это смысл жизни. Хрюкки всеядны, а их изумительная пищеварительная система позволяет им без всякого вреда лакомиться хоть свиной отбивной, хоть старой автомобильной шиной. Даже такая мерзость, как жареная Шелоб, и та сошла бы у хрюкков за деликатес.

Досуг хрюкков отдан разнообразным играм. Вот краткий перечень самых любимых игр: «Драка», «Грабеж», «Кража», «Убийство», «Суд», «Тюрьма», «Электрический стул». Альтернативу «Электрическому стулу» часто составляет игра «Виселица». У каждого хрюкка есть любимое хобби — одни мастерят самокаты, другие отливают кастеты, третьи сколачивают гробы, четвертые пытаются свести болотной грязью прыщи с лица, ну и так далее.

Во все времена запугать хрюкка было очень легко, а вот убить — крайне сложно. Требовалось раз двадцать ударить эту гниду по черепу кирпичом, чтобы прибить до конца.

Теперь обратимся к истории. Ни одному ученому до сей поры не удалось выяснить, откуда взялись хрюкки. Доподлинно известно одно: хрюкки — наши прямые сородичи (не нужно пугаться!), ибо с самого Начала Времен они изъяснялись именно на человеческом языке, а соображали примерно так же, как тухлый арбуз в теплую погоду. Иначе говоря, так, как обыкновенный, среднестатистический человек. Среди множества версий о происхождении хрюкков лишь одна кажется мне достоверной: в давние времена какой-то негодяй из людей согрешил с шимпанзе.

Согласно Желтой Книге Западных Обделов (издательство «Балрог и сыновья», Мордор, Удун, дом номер восемь по улице Короля-Призрака, стучать в мифрилловую рельсу три раза), хрюкки объявились в Среднем Хреноземье внезапно, свалившись на головы его жителей, словно бубонная чума. От их вида сошли тогда с ума многие эльфы, а люди — те, что со слабой психикой, впали в депрессию и потихоньку спились.

Хрюкки кочевали по Хреноземью целыми стадами, и нигде от них не было покоя. Но однажды они смекнули, что без родного дома, где можно хранить награбленное, плохо. Разработав блестящий план, они застигли тогдашнего владыку королевства Гондория за прополкой грядок, и поговорили с ним по душам. После этого разговора они получили в дар обширную территорию, известную под названием «Гнилушка». Там никто не жил, ибо это место считалось проклятым. Но хрюкки не боялись проклятий. Вереща от радости, они кинулись в Гнилушку и поселились там навсегда.

Еще до переезда в Гнилушку у хрюкков насчитывалось три основных клана — Захребетники, Губошлепы и Долбаки.

Захребетники были до того уродливы, что пугались своего отражения в зеркале. Характер Захребетников соответствовал их внешности — это были самые грубые, самые склочные, самые паскудные хрюкки. Однажды какие-то умники из числа людей решили воспитать из Захребетников нечто вроде сторожевых псов, но затея с треском провалилась, ибо Захребетники за небольшую мзду пускали на охраняемый ими двор всех желающих.

Губошлепы издавна кочевали вдоль берегов великой реки Надуин, слывя никчемными интриганами и любителями перекинуться в картишки. Основой их экономики было вымогательство у проплывавших по Надуину эльфов. Если вымогательство не удавалось, Губошлепы опускались до банального грабежа.

Однако самым значительным был клан Долбаков, которых называли еще Могучими Карликами. Жестокие эгоисты, они молниеносно заняли в Гнилушке лучшие места и привили остальным хрюккам моду на цикл забавных ролевых игр с такими названиями: «Сообразим на троих?», «Кому бы набить морду после пьянки?», «Пьяная драка в скверике», «Приезд милиции», «КПЗ», «Статья за хулиганку». Благодаря своей силе, Долбаки заняли в Гнилушке все руководящие посты и больше с них не слезали. Они имели дубовые лбы, мощные, прорезиненные желудки и выпуклые пупки, от чего Долбаки задирали нос, топорщили хвост и надували губы. Первый президент Гнилушки Лизол Вонючий был, конечно же, из этого клана. Это именно он, страдая острой формой кретинизма, придумал для Гнилушки другое, более звучное название — Пофигшир.

Сначала все пофигширские хрюкки жили в норах, доставшихся им в наследство от лис и барсуков; норы были сырые, темные и без отопления. Потом какой-то эльф шепнул хрюккам, что жить под землей уже не модно, и хрюкки перебрались на поверхность, где каждый построил себе жилище в соответствии со своим вкусом и доходами. Долбаки отгрохали особняки, Захребетники — виллы, а Губошлепы соорудили хибарки и халупы. У всех этих жилищ были общие черты — круглые двери и окна. Внутри все тоже было круглым — кровати, столы, кухонные плиты. Даже унитазы — и те были круглыми. При этом круглыми дураками хрюкки себя по сей день не считают.

Едва поселившись на поверхности, хрюкки переняли от эльфов искусство покрывать заборы нецензурными выражениями, что положило начало развитию их собственной письменности. Из древних памятников литературы можно назвать «Историю Пофигшира в шести томах», примечательную тем, что написана она с многократным использованием всего лишь одного существительного из трех букв и нескольких его производных.

В Пофигшире хрюккам живется просто отлично. Они браконьерствуют, издеваются над разными лесными зверушками, устраивают облавы на педерастов, короче, делают что хотят, плюя с самой высокой колокольни на такую гадость, как политкорректность. Нельзя сказать, что Пофигшир процветал во все времена, однако его экономическое положение оставалось стабильным благодаря обильным урожаям мака и конопли. Хрюкки даже обзавелись собственными военно-морскими силами, могучим флотом под названием «Параличный». В разное время численность надувных матрасов в нем колебалась, зато количество плотов оставалось неизменным: их было ровно два.

В первое время после эмиграции князь Эррозиодора Волапюк попытался вменить хрюккам в обязанность охранять мост через полноводный Баранбедуин... Наивный! В первый же день своей службы хрюкки подорвали мост чрезвычайно мощным эльфийским заклятием[1]. А после того, как в Пофигшире загадочно исчезла рота налоговой полиции Гондории, люди и вовсе оставили хрюкков в покое, непонятно почему назвав их край «Зоной». Отдельные смельчаки, рискнувшие туда пробраться, если и возвращались, то с навсегда покалеченной психикой: они до конца дней своих впадали в истерику от слов «хрюкк», «свинья» и «сало». Близкие уважительно называли их «сталкерами», что переводилось как «полудурки». Кстати, от этих сталкеров потом рождались дети-уроды с волосатыми ногами.

Хрюкки — заядлые курильщики! Правда, табак они не любят, а курят все поголовно какую-то загадочную «травку». Каким образом среди хрюкков распространился обычай курения всякой дряни, за давностью лет уже не определить. Согласно легенде, к этому приложил руку некий бородач в серой хламиде, который называл себя великим чародеем. Он скрывался у хрюкков «...от злобных недругов, завистников и клеветников», а на спине его хламиды, если приглядеться, можно было различить почти стертую надпись «Колония строгого режима». Легенда сохранила лишь окончание его фамилии, таинственное «...льф».

Ну, это всем известно!

Чего-о? Забыли? Не помнили и забыли? Ладно, изложу. Но только кратко.

Итак, в пофигширском городке Хрюкколенде (о переводе не спрашивайте, слишком непристойно) жил молодой Бульбо Бэ... бэ... бэ... Извините, отлучусь на минутку... Гм, шаурма, видимо, оказалась несвежей. Или чебурек. Сейчас, закурю сигарету... Пф-ф-ф! Ну вот, можно продолжать. Итак, звали нашего хрюкка Бульбо Бэдганс. Особыми талантами Бульбо не обладал, разве что мог умело забраться в чужой дом через форточку с тем, чтобы выйти через парадную дверь с плотно набитым чемоданом. Он кормился этим фокусом с самого детства и жил припеваючи, пока к нему не нагрянул Гнусдальф Сероштан. Этот Гнусдальф то ли выдавал себя за мага, то ли действительно был таковым, но искусно это скрывал; во всяком случае, ничего путного из его магии не получалось. (Впрочем, нет, однажды с похмелья ему удалось наколдовать чекушку, в которой оказалась весьма приличная водка.)

Гнусдальфа очень не любили в Пофигшире, ибо его появление обычно предвещало эпидемию холеры, спад рождаемости и общий экономический упадок. Он привел с собой целую дюжину оборванцев, которых отрекомендовал как безработных гномов-шахтеров. Первым делом гномы и Гнусдальф накинулись на съестные припасы хрюкка и сожрали все, что было в его доме, включая консервацию пятилетней давности. Затем они изрядно приняли на грудь и отмудохали Бульбо («А шоб не был таким умным!» — как выразился один гном), после чего предложили ему отправиться с ними в качестве козла отпущения к Горе-Одиночке. Там в печали и унынии влачил свои дни дракон Несмог, у которого гномы надеялись отобрать свою знаменитую реликвию, известную под таинственным названием «Руль от «Запорожца». Бульбо вежливо спросил, а что будет, если он не согласится. «Да ничэго нэ будэт! — честно ответил король гномов. — Савсэм ничэго! Дом спалым, тэбя зарэжэм! Понял, дарагой?»

Бульбо пришлось согласиться.

Итак, одним ясным утром гномы, Гнусдальф и Бульбо выступили в поход, причем Бульбо, собираясь в страшной спешке, не захватил даже своей рояльной струны, которой обыкновенно душил кредиторов.

С драконом путникам повезло: его удалось застичь врасплох — такое огромное, провонявшее соляркой уродище. Он как раз прочищал свой бензобак под хвостом громадным ершом, и надо же было такому случится, чтобы ерш в тот самый миг, когда гномы вошли в пещеру, накрепко застрял в бензобаке! Хм... Хм... Кха-а!.. В общем, дракона замочили практически в сортире, и... Стоп, я отклонился от курса. Все приключения Бульбо подробно описаны в его бестселлере «Как я побывал в заднице, или Туда — с лопухами, обратно — с деньгами». Берите и читайте. Кольцо же было найдено следующим образом...

...На полпути к Горе-Одиночке, а конкретнее в Плечистых горах, путников атаковали злобные чморки. Эти некоммуникабельные создания издревле жили в Среднем Хреноземье, и многие эльфы утверждали даже, что они гораздо уродливей хрюкков. Шутили, конечно...

Но по порядку. Однажды вечерком путники остановились на ночевку, как водится, разожгли костер, сварили гуляш, поужинали, спели несколько походных песен, потом открыли бутыль скверной эльфийской самогонки, набухались и заснули. Вот тогда, выбравшись из так называемых «Сучьих пещер», на них и набросились чморки.

Увы, Гнусдальфа с путниками не было: незадолго до привала он отправился для «утряски сложных политических дел» в дальние края. (У этого брехуна случился приступ редкостного «горного поноса».) Гномам пришлось несладко, ибо их кистени, нунчаки и свинчатки давно лежали в ломбардах, а квитанциями гномы уже успели подтереться. Схватываться же с чморками голыми руками гномы опасались: «Чэшуя у ных савсэм калучий, да? Я тэбе шито, дурак колоться?» В основном гномы бегали вокруг чморков и верещали, как павианы. В конце концов, бородачей взяли в плен и увели в пещеры.

Сразу после ужина Бульбо спрятался среди камней с целью полистать украденный у Гнусдальфа журнал «Стыд и срам по-эльфийски, или Жаркие ночи Содома» (научно-популярное издание, запрещенное к продаже во всех цивилизованных странах), и не заметил, как уснул. Проснувшись от ужасного шума битвы (гномы на коленях молили чморков о пощаде), он принял верное решение затаиться. Когда чморки повели гномов в пещеры, подгоняя их пинками, Бульбо скрытно последовал за ними. Из каких побуждений он отправился следом? Потом он рассказал Гнусдальфу, что хотел вытащить у одного чморка из кармана бумажник короля гномов. Увы, это ему не удалось.

Чморки завели гномов в большой пещерный зал и слегка отрихтовали их физиономии, а потом, обшмонав, заставили водить хоровод и петь матерные песни. Когда же они раздели гномов догола, вручили им березовые веники и начали стравливать себе на потеху, Бульбо понял, что пора ретироваться. Он помчался куда глаза глядят и, конечно, заплутал в подгорном лабиринте. Хрюкк долго бродил во мраке подземных галерей, его ноги устали, он хотел есть и вдобавок оброс бородой как пророк. Когда он совершенно отчаялся, судьба вывела его на берег подземного озера, посреди которого на небольшом островке жил бомж, которого звали Горлопан. Этот маргинал давно отринул все радости земной жизни. Он плавал по озеру, ловил рыбу на украденный у чморков спиннинг и ненавидел всех.

Горлопан очень обрадовался гостю. Мясо он любил больше, чем рыбу.

Бульбо был крупней Горлопана, следовательно, открытое нападение исключалось. Горлопан решил действовать хитро. Выбравшись на берег, он представился Бульбо местным сантехником и предложил поиграть в загадки.

«Гонево», — испугался Бульбо и ущипнул себя за локоть. Но Горлопан не пропал. Наконец хрюкк сообразил, что этот глазастый дегенерат — просто еще один персонаж, введенный автором для обогащения фабулы книги. Они немного поболтали о разной ерунде (погода, новый роман Ника Перумова), потом обговорили условия состязания и сошлись на том, что победитель игры сожрет проигравшего.

Это был справедливый договор.

Долго-долго они перекидывались никчемными загадками, пытаясь перещеголять друг друга в глупости. Это были тупые вопросы вроде: «Скажи, а кто изнасиловал мою бабушку?» или «Сколько длилась война в Персидском заливе?», причем глаза игроков постепенно наливались голодным блеском.

Наконец Бульбо выкинул свой козырь.

«Слышь, глазастый, а слабо угадать, что у меня в кармане?» — спросил он, ухмыляясь.

Горлопан заявил, что за такие вопросы нужно бить морду. Однако Бульбо стоял на своем. Тогда Горлопан сказал, что он, конечно, постарается угадать, но только с трех попыток. Бульбо не возражал.

Жвачка. Чморкские какашки. Фотоаппарат. Да, мозги у Горлопана работали, как бы это помягче выразиться... Короче, Горлопан проиграл.

«Да шо ж у тебя в кармане?» — в отчаянии воскликнул он и зарыдал.

«Что-что, — грубо ответил Бульбо. — А вот что!» — И Горлопан получил по лбу кастетом.

Пещерник ожидал всего, но только не этого. От потрясения (удар у отощавшего Бульбо вышел слабеньким) он потерял сознание. Бульбо нагнулся и тщательно обшарил карманы Горлопана. Кроме вшей и огрызков, он нашел еще скромное золотое колечко, которое и взял себе. Затем он решил пообедать (Горлопан проиграл состязание, вы не забыли?), но тут бомж очнулся, увидел оскаленную пасть недавнего собеседника, собрал остатки сил и сиганул в озеро. Бульбо, хоть и очень голодный, не стал его преследовать: у него, как и у всех хрюкков, были непростые отношения с водой.

С голодной гримасой потирая живот, он отправился прочь. Выход из пещер он отыскал по линии электропроводки, в жестокой схватке загрыз трех пьяных часовых и выбрался на волю.

Вскоре он набрел на своих спутников, спасшихся благодаря своевременному вмешательству Гнусдальфа. (Для чморков это вмешательство было глубоким и болезненным, как ректоскопия.) Компания справляла по Бульбо тризну, и к моменту прибытия хрюкка даже Гнусдальф не мог стоять на ногах.

На вопросы о кольце Бульбо вдохновенно врал, что получил его в знак признательности от одной подземной принцессы за деяния отнюдь не героические: «Двадцать пять раз, ребята! Двадцать пять раз!» Ясно, что умудренный жизненным опытом Гнусдальф ему не поверил: «Двадцать пять? Да у меня, мага, в день выходит не больше трех!» Однако кольцо взволновало чародея: «Золота граммов пять... В ломбард! Скорее в ломбард!» Но кольцо не приняли в ломбарде. Более того, главный оценщик на следующий день утопился. Тогда Гнусдальф понял, что кольцо не простое, и решил разузнать о нем поподробней. Кольцо он отдал на сохранение Бульбо: «Продашь или потеряешь — шкуру спущу!» («Вай, и дом спалым, и тэбя зарэжэм!» — добавил подручный короля гномов). Добыча сведений продвигалась туго и заняла — вы не поверите! — пятьдесят лет. Почему так много? Тут есть две версии: либо сведения были надежно спрятаны, либо Гнусдальф был обыкновеннейший идиот. Под конец этого срока поиски так задолбали Гнусдальфа, что он ушел в запой и на время забыл обо всем кроме водки.

Когда он вспомнил о кольце, было уже поздно (два часа ночи, для любителей точности).

Примерно здесь — или чуть дальше — и начинается эта история.