Восхождение язычника 2

Глава 24

Я же обомлел от слов настоятеля и замер, обдумывая, как бы помягче ему ответить, без брани.

— Ваше высокопреподобие, это мои люди, мне кажется, стоит их для начала выслушать, — вмешался Андрос.

— А что их выслушивать, убивцы, они и есть убивцы, это вы, господин Андрос, не так давно в этих краях и многого не знаете. Вот господин Диодор многим людям помогал, не одного бедняка от голода спас и не раз получал мое личное благословение на дела во славу Господа нашего, а они, они даже над его телом надругались, — ткнул раскрасневшийся настоятель пальцем в сторону тела купца. Точнее, его двух половинок.

А купец-то, видимо, был изрядным шутником, кровавые жертвы приносил одному богу, а у настоятеля еще и благословение получал.

— В этом все и дело, — начал я говорить, и на меня все уставились. — В так называемых его добрых делах, — я хмыкнул, не удержавшись. — Если опросить всех заболевших, выяснится, что они заболели, когда испробовали хлеб, который раздавался этим уважаемым купцом.

— Это что за придумки такие? — возмутился настоятель.

— Это не придумки, а чистая правда, мой слуга опросил уже больных на этот счет, — снова вмешался Андрос, придавая моим словам больший вес.

— Истинно, я же являюсь еще и учеником лекаря Евсея и одарен, могу лечить людей своим даром, — продолжил я. Но был перебит префектом.

— А не ты ли моего племянника спас?

— Было, лечил его, — кивнул я.

— Семья брата хорошо о тебе отзывалась, — покивал он. — Но как твое ремесло связано с убийством купца? — строго взглянул на меня префект.

— Благодаря моим знаниям и моему дару у меня появились смутные подозрения, что это не совсем болезнь, как только я с ней столкнулся. У людей будто вытягивали силы, ни одна болезнь так не воздействует на человека. А еще я ощущал рядом с ними, как бы вам объяснить, — я повертел рукой воздухе, — словно они пахли гнилью, да, это самое близкое к этим ощущениям. А в больнице среди множества больных это ощущение было непереносимое. И, почувствовав исходящий от дома купца точно такие же миазмы, я решил проверить его на предмет больных, в этом деле мне помогли мои товарищи, которые состоят в букелариях, как и я, у господина Андроса.

Меня слушали, не перебивая, Андрос и префект с серьезными лицами, а настоятель весь раскраснелся, да еще и хмурился.

— В доме больных не оказалось, но ощущение никуда не пропало, оно стало только сильнее. Я решил осмотреть подвал, а купец воспротивился. Даже денег дал, чтобы мы туда нос не совали. А когда я настоял, он просто приказал нас убить, спокойно, будто он это часто делал. С его охраной мы справились. Вот только сам купец оказался непрост.

Я замолчал, подобрав слова продолжил:

— У него были способности, как у одаренного, но это другое. От этой силы шло ощущение гнили и грязи, как от больных людей. Да и умел он намного больше, чем простой одаренный. А когда я его ударил с помощью дара, он сумел защититься. И назвал меня магом. А также в порыве гнева сказал, что он обычный человек, не одаренный, а эту силу ему даровал его бог, и скоро он отправит ему зов, и тот одарит его еще больше.

— Нелепость какая-то, — не выдержал настоятель.

— Нелепость, а вот трое, которых я вытащил из подвала, тоже нелепость, — я указал на спасенную троицу. — А вон там за сараем чуть ли не кладбище, тоже нелепица, — я начал распаляться. — Возле входа изуродованное тело девушки, которое я с снял с алтаря, может быть, тоже нелепица. Или алтарь для жертвоприношений, весь в крови, к которому подойти невозможно, от него так и веет какой-то силой, тоже нелепица.

— Быть не может, — протянул префект, рассматривая троицу обессиленных людей. А после жестами отправил стражей за указанный мной сарай, направившись за ними следом.

Настоятель же зыркнул на меня исподлобья и побежал искать подвал.

Лишь Андрос остался на месте, с любопытством рассматривая нижнюю половину Диодора, висящую на каменном шипе.

— Не ожидал я такого побоища, когда дал тебе разрешение, — он повернулся и взглянул на меня.

— Я и сам не ожидал, что так обернется и мы вскроем такой нарыв, — ответил я ему.

Спустя минут двадцать явился настоятель и вид имел бледный, в прямом смысле этого слова.

— Это дело рук врага человеческого, как я мог такое просмотреть, так еще и совсем рядом? Позор мне, позор, сколько же этот ирод душ невинных погубил, — причитал настоятель.

И по нему было видно, что он искренне переживает.

— Ты прости меня, юноша, что обвинил тебя, сгоряча так вышло, — он подошел ко мне и перекрестил.

Хотелось ответить что-нибудь едкое, да и добавить, что Христос не мой бог, но я смог промолчать. А то вдруг обвинят еще в чем нехорошем.

— Надо в Константинополь отписать срочно патриарху, не дело это, что враг рода человеческого среди белого дня козни строит и чистые души совращает, — тихонько проговорил настоятель.

Это он про кого, про дьявола, что ли? Ну, тоже вариант, пусть так и думает, в следующий раз такую пакость точно не пропустит.

— Феофан, найди бумагу да чернила, надобно все записать, к письму патриарху приложим, — отдал распоряжение настоятель одному из монахов. Мне пришлось проследовать за настоятелем.

Расположились мы в кабинете Диодора, там нашлись и бумага, и чернила, да и не мешал нам никто.

И мне пришлось все рассказывать по второму кругу, да еще в подробностях. Ну и въедливым оказался этот боевой старичок, но с весьма живым разумом, и вопросы у него были дельные. А Феофан все записывал, даже и не знаю, как успевал. Часа два промурыжили.

Когда все закончили, пару вопросов решил и я задать:

— Дозвольте спросить?

— Спрашивай, — проговорил настоятель и взглянул из-под седых бровей на меня.

А Феофан продолжал в этот момент строчить.

— Что вы сейчас делать-то будете с алтарем этим?

— Разломать бы его да закопать поглубже, ты был прав, чувствуется в нем сила злая, до самых костей пробирает. Будем вестей из Константинополя ждать, а пока охрану поставим да начнем каждый день молебны служить. А как со всем этим решим, я в скит уйду, такое под своим носом, и не заметил, стар я стал.

Я бросил взгляд на старика, брови сведены, лоб наморщен, а во взгляде усталость и боль.

— Вот ты ученик лекаря, одаренный божьей благодатью, да еще и заразу чувствуешь эту, зачем он людей травил, да и выздоровеют ли они? — неожиданно спросил настоятель.

— Зачем? Видимо, ему было мало тех людей, которых он отправлял на алтарь под нож. Ему было нужно больше жертв. Вот и выдумал способ, как тянуть из людей силы, только, как он это делал, я не знаю. Травил каким-нибудь снадобьем, а после вытягивал самостоятельно силы людей или уже как-то после их смерти это делал. Я не знаю. А ведь люди перед смертью мучаются сильно, да и ту девушку, чье тело я снял с алтаря, он пытал. Видимо, мучение жертвы тоже играло свою роль в его ритуалах. А насчет того, выживут ли, хочется верить. Но они отравлены уже этой злой силой, главное, чтобы сила этих людей не попала в алтарь, — поделился я своими мыслями с настоятелем.

— Феофан, это тоже запиши, — произнес настоятель и крепко задумался над моими словами.

Я же ждал, был у меня еще один вопрос. Как не спросить, когда представитель церкви рядом, да еще и высокого сана.

Дождавшись, когда у старика прояснится взгляд, я заговорил:

— Я вот слышал, что жрецы христианские, Кирилл и Мефодий, буквицу измыслили для соседей ваших, и книги вы по этой буквице пишете.

— О том и я слышал, о Кирилле-философе да Мефодии Солунском, но много и не знаю. А тебе почто это? — с интересом взглянул на меня митрополит.

— Так интересно взглянуть на буквицу эту да на книги, может, она и в моих краях на что сгодится.

— Вот, значится, как, — медленно проговорил старик. — Есть монастырь Гастрия, что стоит на южном склоне седьмого холма, недалеко от Константинополя. Там ты найдешь протоирея Пелита, с ним стоит о том речь вести. Ты через несколько деньков ко мне загляни, я письмецо для него напишу, тогда он точно тебе не откажет, а теперь ступай, — махнул мне рукой настоятель.

Вернувшись на улицу, я обратил внимание, что стражники активно копаются за сараем и на свет из-под земли извлекают тела. Лишь к закату были закончены эти работы и откопано больше восьмидесяти тел разной степени целостности.

Префект похвалил меня, как и Андрос, но это было смазано, оба находились под впечатлением от открывшегося.

Я не стал возвращаться в больницу. К сожалению, я там ничем не мог помочь, а наблюдать за смертельной агонией сотен людей мне не хотелось.

Так что мы вместе с Андросом и остальными букелариями вернулись в лагерь, а переночевав, отбыли в крепость. Вместе с собой мы забрали тело Насиба и схоронили его на крепостном кладбище, где стало на одну могилу больше.

Завалившись в лекарскую, я просто рухнул на свою койку. Хотелось подумать в тишине и никуда не торопясь. А мысли неслись как табун коней.

Был ли купец Диодор магом? Но ведь, с его слов, ему силу даровал бог. А если принять за факт, что он из другого мира, то бога его здесь нет, тогда откуда он черпал свою силу? А получал он ее через жертвоприношения, которые обращал своему богу и тем самым наполнял алтарь. Тогда выходит, что он получал свою силу от ритуалов, что наполняли силой алтарь, и ею он пользовался. Значит, он все же маг. То есть получается, пока его окружала эта сила, он мог ей воспользоваться, а если ее вокруг нет, то все, он обычный человек.

Интересный все же опыт был. По сути, нам повезло, что с нами был Юхан, иначе нам бы конец и пришел, я бы с ним не справился. Просто не смог бы пробить его магический щит, так бы и скакал вокруг него, надеясь на чудо, пока у самого источник бы не опустел. Да и артефакт, что его защитил от моего удара, тоже весьма интересный был. Исполнил свою защитную функцию и рассыпался пылью, где бы мне такой найти.

А ведь он, получается, уже пятый не из нашего мира, о ком я знаю. Первый, естественно, я сам, второй Триглав, хотя он, возможно, и из нашего, но явно обитает не здесь, третьи были гоблины, четвертый — местное чудище, и пятый Диодор. Значит, может, и другие будут попадаться, в том числе и маги, которым в бою я буду на один зуб, и Диодор это доказал.

М-да, и это только осложняет и вносит факт неожиданности в то, что мне предстоит совершить. Хотя наличие одаренных уже все меняет, и колесо истории в любой момент может пойти совершенно другим путем. Да и черт с ним, мне деваться все равно некуда. Так что будем спасать веру и людей от истребления, а там куда кривая заведет. И будет у меня свое селение или городишко, а там, глядишь, и князем стану.

— Эх, мечты, мечты.

Немного еще полежав, я наконец смог уснуть.

Проснувшись, решил устроить себе отдых. Так что весь день шатался по крепости да попивал вино, играя в кости. Жаль только, день быстро закончился, а следом ночь, и наступило новое утро.

И наконец я полез в сумку, в которой лежали долговые расписки, найденные в кабинете Диодора.

Свитков было много и на разные суммы, от пятидесяти золотых до пятисот, на весьма крупную сумму в размере восьми тысяч солидов.

Так что теоретически я богат. Вот только не знаю, как подступиться к этим деньгам. Самолично бегать по городу, разыскивая этих людей, так и времени это займет много. В расписках, конечно, не указано, у кого они брали в долг, но все же, вдруг откажутся. А давить мне на них нечем, нет у меня в городе такого веса. Разве что нож к горлу приставлять да угрожать. Опять же, неизвестно, смогут ли они сразу отдать эти деньги или придется ждать, а это тоже время. Ладно, есть у меня еще денек подумать, и есть одна мыслишка. Получу, конечно, меньше, но хоть так.

Прогуливаясь по крепости, заметил, как в конюшню идет Язид. Действительно, куда же еще этот лошадник может идти. Впрочем, это вовремя, как раз вопрос с Крылом решу.

Зайдя вслед за ним на конюшню, я его окликнул:

— Язид, погоди, дело есть.

— О, Яромир, здравствуй, — обернулся на мой голос печенег.

— Здравствуй, у меня для тебя подарок есть, — я подхватил его под локоть и повел в стойло к своим четвероногим.

— Подарок, мне? — удивленно протянул мой друг.

Действительно друг, за прошедшее время я со многими букелариями сдружился.

— Тебе, тебе, — закивал я. — Дарю, теперь этот красавец твой, — и я указал на Крыло. Который вместе с Кусакой, когда услышал мои шаги, приветливо заржал.

Жалко было коня, но еще было бы больше жаль продавать в неизвестные руки. А так я уверен, что Язид о нем позаботится.

— Я, я не могу его принять, — и мой товарищ замотал головой.

— Можешь, ведь я его тебе дарю. Скоро я покину службу у Андроса, и путь мой будет по воде, его взять с собой не смогу, а ты о нем сможешь позаботиться, — сказал я, а Язид меня внимательно выслушал, не отрывая взгляда от Крыла.

— Благодарю за столь щедрый дар, Яромир. Я принимаю его, — посмотрел мне серьезно в глаза Язид. — И обязательно отдарюсь.

А после печенег повернулся к Крылу и потянулся к нему дрожащей рукой, конь фыркнул и отошел на шаг назад.

Ладно, пусть знакомятся.

Вернувшись в лекарскую, я взял сумку с расписками и направился к Андросу, решить все через него мне представлялось оптимальным вариантом.

Зайдя в особняк и поднявшись на второй этаж, я открыл дверь и скользнул внутрь.

Андрос сидел за столом и внимательно читал письмо, он довольно улыбался.

— О, Яромир, проходи, можешь меня поздравить, я скоро женюсь. Наконец удалось договориться, — с улыбкой произнес Андрос. В его глазах так и плескалась радость.

— Искренне вас поздравляю, — склонил я голову.

— Ты по делу или так зашел? — спросил Андрос, аккуратно откладывая письмо в сторону.

— По делу, — и, подойдя к столу, я протянул открытую сумку с расписками.

Андрос недоуменно на меня посмотрел, но все же достал из сумки один из свитков, развернув, углубился в чтение и, прочитав, вопросительно на меня посмотрел.

— Здесь долгов на восемь тысяч солидов, я подумал, что мне самому будет затруднительно получить эти деньги. И потому пришел к вам, я хочу четверть от этой суммы.

Андрос впился в меня взглядом, а после медленно заговорил:

— Откуда это у тебя, я даже спрашивать не буду, но согласен на твои условия. К тому же скоро свадьба, мне и самому деньги лишними не будут. Но чтобы собрать эти долги, понадобится время, сам понимаешь, — и он хмыкнул.

Я лишь кивнул на его слова.

— И кажется мне, — протянул Андрос задумчиво, — что, получив такие деньги, ты явно не задержишься на моей службе, — и Андрос внимательно всмотрелся в мое лицо.

— Вы правы, я хотел бы вернуться домой, — склонил я на секунду голову.

— Ну что ж, — он откинулся на спинку стула, — это твое право, конечно. И мне не хотелось бы, чтобы столь справный воин покидал службу. В любом случае тебе стоит подумать на этот счет, оставайся, и с твоими талантами у тебя будет блестящее будущее, хоть в армии, я могу сделать тебя офицером, хоть подле меня.

— Благодарю за лестные слова, я обязательно подумаю.

Покинув кабинет Андроса, я медленно прогуливался по крепости и размышлял о том, что быстро он меня раскусил, о том, что я захочу покинуть его службу. В принципе, такой вывод напрашивался сам собой, достаточно хорошие деньги будут у меня на руках, чтобы я захотел остаться. Хотя дело здесь не в этих деньгах, службу я и так намеревался покинуть, к тому же в кубышке у меня есть хороший запас по деньгам, которого хватило бы на покупку и ладьи, и товара. А тут еще и две тысячи солидов плюсом пойдут, что достаточно неплохо.

В тени деревьев я заметил компанию букелариев, в числе которых были Гостивит и Дален.

Надо бы и с друзьями переговорить.

— Гостивит, Дален — окликнул я друзей я, махнув им рукой, подзывая.

Дождавшись, когда они подойдут, я заговорил:

— Друзья, а не кажется ли вам, что мы задержались в этом краю и нам пора домой?