Волшебство не вызывает привыкания 5 (СИ)

100

Чем больше я приглядывался к жителям острова, тем больше подмечал странностей. Мне с самого начала население показалось каким-то… Безразличным? Даже суетились местные как-то без огонька, не говоря уже о более бытовых моментах. В них как будто отсутствовало что-то неуловимое, на уровне ощущений. С виду люди как люди, просто слишком спокойные. Сначала я списывал это на общую усталость людей, и не обращал внимания, но после слов Оли с глаз будто шторка упала.

Вряд ли тут замешан Хаос. От него наоборот — колбасит, как от ведра энергетиков натощак, но тут подобного не ощущалось совсем. Широкая река изолировала Тёплый, да и щупальца «черноты» сюда не дотягивались. Возможно, всему виной серая зона смерти, располагавшаяся по соседству, ведь никто до этого не жил прямо на её границе. Однако остров помимо воды ограждала цепочка блокираторов, и в теории они должны пресекать любые эманации. Пусть здешние артефакты слабее пирамидок, они брали количеством.

Однако описание «пришибленные» подходило для жителей больше всего. Даже подростки, которые обязаны хоть иногда заниматься ерундой, вели себя непривычно тихо. Большая часть помогала взрослым, остальные занимались прикладным трудом по домам. Красили всякую мелочёвку, разбирали привезённую технику и далее по списку. А ведь кто-то не поленился на одном из пустырей обустроить что-то вроде футбольного поля с воротами из вкопанных досок, не годящихся для строительства. Однако там колосилась нетоптаная трава по колено.

— Это ещё фигня! — уверила меня Оля. — Сейчас я тебе настоящую жесть покажу.

Мы пересекли почти весь остров наискосок и вышли к противоположному пляжу, где валялось ещё одно речное судно, практически полностью на берегу. Будто детскую игрушку забыли в песочнице, только больше двадцати метров в длину. На этот раз это было что-то вроде баркаса с однопалубной рубкой, обгоревшей до черноты. Вокруг суетились работяги в испачканных сажей спецовках, напоминавшие деловитых муравьёв, осаждающих толстую гусеницу. При помощи двух обладателей призванного оружия они потихоньку пластали корпус на части, после чего оттаскивали металлолом в сторону. Надо признать, магические лезвия справлялись не хуже промышленных резаков. Только вот расходовали они слишком много энергии, запасы которой приходилось постоянно пополнять. В качестве мобильного заправщика выступал крепкий черноволосый парень в камуфляже, периодически окатывающий работников синеватой волной.

Мы подошли ближе и подловили мага на одной из перебежек по берегу.

— Здравствуй, Тим, — кивнул он мне на ходу. — Рад, что ты всё-таки живой. Мы с Олей очень за тебя переживали.

— Ага, особенно ты, — буркнула его бывшая супруга.

На мой взгляд Ерёменко сильно осунулся, что неудивительно при таком темпе работы. На коротко стриженой голове отчётливо пробивалась седина в районе висков, а под глазами залегли тёмные круги. Как будто с дикого недосыпа.

— Олег, постой, — я схватил его за рукав, чтобы хоть как-то притормозить. — С тобой всё в порядке?

— В полном, — улыбнулся сталкер, деликатно освобождая руку. — Извини, я сейчас занят. Давай пообщаемся чуть позже? Заходи к нам вечером, после работы.

— Я больше не живу с тобой, придурок! — вспылила Оля. — Сейчас мы с Тимой пойдём ко мне в номер и будем там делать зелёных человечков! Чтоб твоим рогам даже адские гончие позавидовали!

— Ну зачем ты так? — вздохнул парень. — Я очень по тебе скучаю… Просто сама видишь, тут целое море работы. Мы не можем тратить расходники, они у нас наперечёт.

— Тим вернулся! Ты что, ослеп⁈

— Я его тоже вижу, не переживай. И он даже сохранил свою память, в отличие от остальных. Ты ему уже рассказала?

— Лучше заткнись!

Девушка сжала кулаки, готовая в любую секунду кинуться на бывшего мужа, но тот лишь пожал плечами.

— До вечера, ребят.

Я ещё долго смотрел ему вслед, пока он не скрылся внутри выпотрошенного судна. Вскоре там засверкали новые всполохи, но от дальнейшего наблюдения меня отвлёк острый локоть Оли, ткнувшийся в бок.

— Нет, ну ты видел⁈

— Он явно не в себе, — согласился я. — Давно это с ним?

— Недели три, — прошипела девушка, зашагав обратно. — Поначалу всё было тип-топ. Мы тут со всеми перезнакомились, планировали подбить кого-нибудь на побег. Вплавь не добраться, в воде слишком опасно, нужен хоть какой-то транспорт. Катера охраняются круглосуточно, так что мы подумывали соорудить плотик и на нём сплавиться до ближайшего поворота. Даже начали собирать потихоньку материалы, но однажды утром он проснулся… Вот такой.

— Проверяла на заклятия?

— Естественно! В статусе ничего, как будто всё в порядке. Пока рот не открывает, так и не поймёшь.

— На суккуба тоже не похоже, там должен быть интим…

Мне пришлось уворачиваться от очередного тычка, чтобы сохранить рёбра в целости.

— Оль, я просто перебираю варианты.

— Он у нас хоть и левая палочка «Твикс», — фыркнула та. — Но налево не ходил. Да и никакой одержимости у него нет. Думала, хоть после развода у него что-то в голове зашевелится, но ты сам видел. Полный отморозок!

Она со злостью пнула носком берца какой-то мелкий камушек и тот со свистом улетел в придорожные кусты.

— Контроль разума тоже отпадает, — продолжил я рассуждать вслух. — Слишком много целей. Одна моя знакомая утверждала, что разом заморочить больше десятка человек под силу лишь настоящему мастеру. А сотня — это уже около-божественный уровень. Даже для Кирсанского слишком круто. Хотя он точно приложил к этому руку…

— Что ещё за знакомая такая? — недовольно поинтересовалась Ольга, сбив меня с мысли.

— Наполовину эльф, наполовину суккуб, кстати. Специалист во всём таком. Мы какое-то время путешествовали вместе.

— Ничего себе! — присвистнула девушка. — Смотрю, даром время ты не терял. И как она?

— Отвратительно готовит, — принялся я вспоминать. — Зато в драке незаменима. У неё тоже есть волшебное оружие, а ещё рога. Настоящие.

— Да я не про это, дубина! Ты точно деревом не стал?

— Ты прекрасно знаешь, чем закончились мои прошлые отношения.

Разведчица виновато потупилась.

— Прости, меня что-то занесло…

— Боишься стать такой же?

— Да! — излишне экспрессивно кивнула девушка. — Накручиваю себя постоянно, на всякий случай. Кстати, ты тоже какой-то подозрительно спокойный. Вот прошлый Тим затормошил бы Олежку до коматоза или ещё что-нибудь такое выкинул.

— Пришлось учиться держать эмоции в узде, — признался я. — У меня и так немало наломанных дров на совести. Но если честно, влепить ему отрезвляющий подзатыльник очень хотелось, до сих пор ладонь зудит. Кстати, о чём он там хотел рассказать?

— Забей, — мотнула она головой, продолжив шагать по дороге. — У Ерёменко не все дома, сам видел.

— Остальные тоже стали такими?

— Да, кроме мелюзги. Как бесились раньше, так и бесятся.

— А Дымухина?

— Я за ней специально не следила, знаешь ли, — пожала разведчица плечами. — У неё там отчим придурошный, пришлось его немного приструнить в дороге. Он и своих-то детей поколачивал, чего уж говорить о приёмной. Кто ему только документы подмахнул…

— Зачем ему тогда далось опекунство?

— О, тут всё просто! Он льготы хотел, как многодетный папаша, чтоб в ополчение не загреметь и жить на социальные донаты. А когда понял, что не прокатило, решил со всем семейством сюда переметнуться. Эти хмыри как раз распинались про светлое и нефильтрованное будущее у них на хуторе. Не жизнь, а сказка, ага! Теперь этот дурень с утра до вечера бревна таскает, вместе с такими же лопухами. А сюда пока шли, его даже собрать хворост для костра не могли заставить. Лентяй был ещё тот.

— Кстати, а как вы здесь оказались?

Ольга нахмурилась сильнее обычного.

— В самую последнюю ночёвку всех резко застанило, я даже бровью дёрнуть не могла. Нас всех связали, а потом закинули в портал, как мешки с сам знаешь чем. Потом перегрузили на какую-то лохань и привезли сюда. Сутки торчали в подвале, пока с нами общался Профессор, потом понемногу стали отпускать. Даже комнаты выделили. Мы решили не рыпаться раньше времени и притворились до поры паиньками. Как видишь, кое-кто слишком заигрался…

Под конец рассказа мы вернулись в посёлок и прошли через внутренний периметр, представлявший собой простенький забор из брёвен и колючей проволоки, укреплённый несколькими бетонными ДОТами, прямо как в фильмах про Великую Отечественную. Серьёзных монстров такие конструкции вряд ли остановят, зато сходство с трудовым исправительным лагерем только усиливалось.

С другой стороны, нам никто не запрещал оттуда уходить. А куда ты денешься с острова, когда до ближайшей земли несколько сотен метров? Нам, оказывается, ещё повезло доплыть сюда без приключений. В здешних водах водилась весьма агрессивная живность, которая могла дать прикурить даже представителям Хаоса. Деревяшки хищников не интересовали, но стоило в воде оказаться живому существу, как они сплывались отовсюду.

Хорошо, что мы выбрали подходящий транспорт и покидали его лишь на суше.

Солнце тем временем потихоньку клонилось к горизонту, приближая время трудового отбоя. Правда, большинство жителей настолько упахивались за световой день, что после ужина посёлок практически вымирал. Нам, кстати, тоже выделили по койке в общежитии, но туда меня пока что не тянуло.

— Тогда может обратно в столовку? — предложила Оля. — А то налетят потом, не протолкнёшься.

— Сначала к детишкам, — решил я.

— Ой, да никуда твоя Даша не денется! Она ж ещё не выросла до ходячего апокалипсиса…

— Вообще-то там у меня ещё дочь, — признался я. — Её тоже не плохо бы навестить.

— Кто-о-о⁈

Оля резко остановилась, будто налетела на невидимую стену. Пожалуй, сегодня ей потеря эмоций точно не грозит. А вот дар речи её ненадолго покинул. Она едва смогла из себя выдавить возмущённое бульканье, отчаянно потрясая руками, будто коренная уроженка Италии. Надо было раньше сказать, да подходящего повода не подверунлось.

— Она у меня от прошлого брака, — поспешил я успокоить переволновавшуюся разведчицу. — Та самая буква «П», помнишь? Пришлось аж в Новороссийск за ней плыть, и даже чуть дальше.

— Ну ты… Даёшь!

Она схватила меня за руку и потащила вперёд, к скоплению неказистых деревянных избушек. Даже мне с первого взгляда стало ясно, что местные зодчие учились прямо на ходу, и некоторые постройки доводились до ума уже после сборки. Где-то отпиливали лишнее, а где-то наоборот — заливали щели монтажной пеной. О пожарной безопасности таких построек лучше не думать. Крыши тоже лепили из чего попало, но чаще всего встречались разномастные листы металлопрофиля, привезённого из соседних населённых пунктов.

Самый крупный сруб как раз являлся детским садом, хотя некоторые его обитатели до прихода Волшебства успели пойти в начальную школу. Увы, образование на острове пока что находилось в зачаточном состоянии. А так как вкалывали тут почти все, малышей определили в одно место, чтобы не мешались и были под присмотром.

Избу охраняли всего двое увальней, резавшихся в карты. Вроде не замороченные, на первый взгляд. Один со стрелковым оружием, второй являлся вполне продвинутым магом — заклинателем земли. Увидев нас, они подобрались и преградили единственный вход внутрь.

— Чё хотите?

— Догадайся, — предложил я. — Дочь у меня там, забрать хочу.

— Это какая?

— Новенькая. Ты их по именам, что ли, знаешь?

— Да, была такая сегодня, — спокойно кивнул охранник. — Проходи.

— Она со мной, — кивнул я в сторону Оли, которая по-прежнему находилась в лёгкой прострации.

Нам открыли дверь, после чего ребята вернулись к своему занятию. Вот и пойми теперь — они просто такие пофигисты по жизни, или тоже попали под эмоциональный каток. Сам я сколько ни прислушивался к себе, никаких особых изменений не заметил. Кирсанского всё так же хотелось прибить, вытащить ребят с острова и больше никогда сюда не возвращаться. Работать вроде бы не тянуло.

Мы прошли сквозь тесные сени и очутились в просторной комнате, увешанной детскими рисунками чуть ли не до потолка. Лучше всяких обоев, сразу задаёт нужное настроение. С мебелью здесь дела обстояли куда лучше. В распоряжении детворы оказалась парочка мягких диванов, оббитых дерматином, а так же несколько кресел-подушек и раскладных столиков. Есть, где устроиться. Голые доски пола укрывал вполне добротный ковролин в клеточку, так что все бегали в носках. Чуть дальше располагалось ещё одно помещение, уставленное кроватками стык в стык, а так же простенький санузел.

На одном из диванчиков восседала Каринэ Георгадзе в своем фирменном длиннополом платье с кожаным корсетом, и читала вслух «Незнайку на Луне». Феерическое зрелище, учитывая её агрессивный макияж, которому она не стала изменять. Вокруг готической флейтистки сгрудилось около трёх десятков детей, многим из которых не хватило места даже на подлокотниках, вынудив их устроиться прямо на полу. Некоторые малыши примостили головы прямо на её ноги вместо подушки и ловили каждое слово.

Кара бросила в нашу сторону недовольный взгляд и завершила чтение.

— На сегодня всё, котята. Давайте-ка собирать игрушки, скоро ваши родители придут.

Детвора тут же подняла возмущённый гомон, но всё-таки послушалась и стала понемногу расходиться. Надо признать, кандидатуру для воспитательницы подобрали подходящую. Мало кто справится лучше и не сойдёт с ума. Некоторые сорванцы принялись активно колдовать, поднимая в воздух разбросанные вещи или пытаясь сделать их невидимыми. Однако стоило флейтистке строго зыркнуть, как все тут же прекратили магические шалости без лишних понуканий.

Пелагея в общей движухе не участвовала, устроившись в дальнем углу вместе с темноволосой хмурой девочкой, выше на полголовы. Пусть я и видел её всего однажды, всё равно узнал сразу. Худенькая, с бледной кожей и пронзительно зелёными глазами, имевшими отчётливый восточный разрез. В тот раз она была испачкана в крови и грязи, держа в руках материнскую винтовку, отчего казалась чуть старше. Сейчас я ей больше десяти бы не дал.

Несмотря на солидную разницу в возрасте, девочки о чём-то бурно шептались, показывая друг другу измалёванные листы бумаги. Рисунки Пелагеи я узнал моментально по обилию ярких красок, а вот её коллега по живописи предпочитала мрачные тона и чёрный фон. С такими работами прямая дорога к детскому психиатру.

Увидев меня, Пелагея радостно пискнула и рванула к нам, оставив Дашу в одиночестве. Та хмуро принялась собирать чёрные листочки в стопку. Её новый папаша сюда явно не спешил, поглощённый трудовым порывом, так что ей ещё сидеть и сидеть. Возможно, до самой темноты.

— Привет, па!

— Это она? — непонятно отчего нервничая спросила Ольга, когда дочка повисла на мне как обычно.

— Нет, мы просто однофамильцы, блин!

Пелагея состроила серьёзное личико и прищурила бездонные глаза.

— А вы тёть Оля? Папа про вас рассказывал.

— Да какая из меня тётя! — засмущалась разведчица. — Я ещё это… Молодая.

— Правда?

Боевая чародейка окончательно растерялась.

— Всё, егоза, не приставай, — осадил я проказницу. — Лучше расскажи, с кем ты там рисовала?

— Это Даша. Она клёвая, но с ней никто не хочет играть, — вздохнула моя сердобольная художница. — Она думала, что я тоже не буду, а я её не боюсь, вот!

— И всё-таки будь осторожнее, она даже мага-энергетика как-то раз высушила, — предупредил я её.

— Ха! А меня не смогла.

— Только не говори, что вы экспериментировали!

Она молча замотала головой, а когда я состроил недовольную гримасу, поспешила меня успокоить:

— Карина Нодаровна нас поругала, мы больше не будем!

— Какая она у вас молоде…

Договорить похвалу я не успел, потому что заметил ещё одну пару детишек, вышедших из спальной комнаты. Рыжая девочка с двумя хвостиками вела за руку белобрысого мальчугана лет девяти, который послушно шёл за ней, опустив голову. В ином случае ему пришлось бы снижать скорость и брести наощупь, ведь его глаза полностью закрывали белёсые бельма. Даже сейчас непонятно, лечится ли подобный недуг вообще, ведь он таким родился.

Они тоже направились к нам и остановились напротив.

— Здравствуйте.

— И тебе не хворать, Платон, — кое-как поборов изумление, ответил я. — Ты здесь откуда?

Девочка-проводник спряталась ему за спину, а мои спутницы не особо пока въезжали в суть происходящего. Ничего, объясню потом. Воистину, сегодня день неожиданных встреч!

— Из Каневской, — пожал плечами юный экстрасенс.

Да, дурацкий вышел вопрос. Это я от неожиданности тупить начал.

— Тебя выкрали?

— Нет, я сам, не волнуйтесь, — спокойно ответил мальчик, без капли сарказма. — Мне помогли сюда добраться, взамен на помощь станице. Теперь там всё хорошо. Снова.

— Кто-то из тех? — я невольно кивнул вверх, прекрасно зная, что слепой уловит этот жест.

— Мне нельзя говорить, простите. Я очень рад, что вы нашли дочку, она у вас очень сильная и смелая.

Пелагея зарделась и сделала неловкий книксен, а я новым взглядом окинул галдящую детвору, неохотно собиравшуюся по домам.

— Скажи, а много тут таких же, как вы?

— Почти все, — кивнул мальчик.

Меня пронял невольный озноб, но вроде бы поводов для паники пока не наблюдалось. Слепой медиум выглядел спокойно, а уж ему можно доверять в таких вопросах. Да и воспитательница у юных дарований была весьма строгая. Такая и взрослых мужиков будет по струнке водить.

Вот только это всё мало успокаивало.

— Зачем ты здесь?

— Мне тут хорошо, тут все свои, — уклончиво ответил Платон, кивнув себе за спину. — Это Сеня, она хотела вас предупредить, раз уж вы в курсе.

— В курсе чего?

Вместо ответа он протянул мне худенькую ладошку, не отпуская и свою рыжую проводницу по имени Есения. Я осторожно прикоснулся к его руке, образовав подобие хоровода, и перед глазами моментально потемнело.

Когда глаза привыкли к сумраку, оказалось, что вокруг меня простирается мёртвая пустыня, по которой ветер гнал тёмный песок. Граница с ночным небом едва угадывалась, а единственным приличным источником света была яркая звезда, постепенно затмевающая соседок. Она разгоралась с каждой секундой, заодно прибавляя в размерах, но это зарево делало окружающую картину ещё более тревожной. Песок поглощал тени, но в его отблесках угадывался странноватый рельеф. Как будто чёрную простыню встряхнули, оставив кучу мелких складок.

На одной из них устроилась темноволосая девушка в изодранном облачении, напоминавшем грязные лохмотья. Единственным целым элементом одежды была накидка из искрящейся ткани, в которую она зябко куталась. Судя по облачкам пара, вырывавшемся при каждом выдохе девицы, тут и правда стоял тот ещё дубак. Я же никакого дискомфорта не чувствовал. Как, впрочем, и собственного тела.

Вскоре вокруг стало так светло, что я мог нормально присмотреться к брюнетке. Системные справки тут не выскакивали, но резкие черты лица и восточный разрез глаз не оставляли никаках сомнений. Это была Даша Дымухина, повзрослевшая лет на двадцать и отрастившая истрёпанную косу. А значит, та звезда в небе…

Додумать мысль не дал закрутившийся неподалёку вихрь концентрированной черноты, на фоне которой даже далёкий космос казался каким-то блеклым. Энергетическая вампирша вскочила на ноги и резко взмахнула руками, отчего воронку скомкало, будто бумажную промокашку. Но было уже поздно — оттуда успела выскользнуть чёрная капля, трансформировавшаяся в ещё одну представительницу прекрасного пола. На этот раз — платиновую блондинку с асимметричным каре и васильковыми глазами, чьим нарядом являлось короткое платье, сотканное из разводов тьмы. Вот уж где чистая готика.

Я не задохнулся лишь по той причине, что у меня отсутствовало горло. Уж не узнать свою собственную дочь мог только слепой. Она выглядела ослепительно, даже в таких мрачных декорациях. Загорелая, улыбающаяся, и до обидного похожая на мать. Только та не умела так безумно улыбаться, будто выпускница «дурки».

А вокруг Даши тем временем зашевелились полупрозрачные жгуты из сконцентрированной энергии, заставляя песок растекаться в стороны, будто от невыносимого жара. Стоило взрослой Пелагее сделать шаг вперёд, как в неё полетели синие молнии, разрезая даже ветер. Однако они не достигали цели, разбиваясь о чёрные пластины, возникающие слой за слоем у них на пути. Дочка же как ни в чем не бывало продолжала шагать босиком по песку, оставляя за собой цепочку расплавленных щитов.

— Я не драться пришла, — покачала она головой, когда один из жгутов распорол-таки черноту, оставив на её плече кровоточащую царапину.

— А зачем⁈ — выкрикнула Даша, едва не сорвав голос. — Хочешь плюнуть в меня напоследок, как остальные?

— Вообще-то у тебя сегодня день рождения, дура.

Энергетические жгуты разом побледнели, а сама мятежница ещё больше сникла. После чего выдала едкий смешок.

— Точно, а я и забыла… Ну ничего, как раз будет круглая дата.

— Да, смотрю ты окончательно их достала, — цокнула языком Пелагея, задрав голову. — Ну надо же, настоящий метеорит! Красиво.

— Они не понимают… Я могла изгнать Хаос! Сделать наш мир таким, как раньше!

— Без магии, — наморщила нос дочка, почти такой же как у меня. — Это же дикая скукота! Оно того явно не стоило, поверь мне. Ещё и с таким размахом по итогу.

— Будем считать это прощальным салютом в мою честь, — проворчала Даша, глядя на приближающийся болид. — А теперь давайте проваливайте отсюда, Ваше Высочество. Или вам помочь с развоплощением?

— Вот ты торопыга. А подарок?

Пелагея грациозно подошла к энергетической вампирше и вложила ей что-то в ладошку, отчего та вытаращила зелёные глаза, будто держала в руке взведённую гранату. К сожалению, я так и не смог рассмотреть подробностей — не имея тела, угол обзора никак не поменяешь.

— С днём рождения!

— Это же твой… — прошептала Даша, глядя себе на ладонь.

Пелагея лучезарно улыбнулась, тряхнув светлыми локонами с одной стороны головы. Противоположные были слишком коротки для такого. Модная причёска, хоть и непривычная.

— Ага, он самый. Дарю.

— И кто из нас дура⁈ — снова взорвалась брюнетка, сжав кулак. — Разве не знаешь, ЧТО будет, когда эта хрень сюда упадёт? Тебе тоже конец! Без вариантов!

— Ну не могла же я оставить лучшую подругу одну? — пожала дочь плечами. — Тем более, такую красоту только раз в жизни можно увидеть.

— Ты…!

— Ну скажи, давай, — подзадорила её Пелагея.

— Ты невыносима!

— Спасибо, ты тоже ничего.

Они крепко обнялись, озаряемые светом падающей звезды, и тут меня без предупреждения выплюнуло обратно. К собственному телу пришлось заново привыкать, так что я для пущего равновесия схватился за руку ничего не понимающей Ольги. Та особо не протестовала, продолжая сокрушаться на пустом месте.

— Нет, ну какая из меня тётя?

— Поверь мне, лучше так, чем она тебе самостоятельно придумает прозвище, — прокряхтел я, выдохнув застоявшийся в лёгких воздух.

Хоть мне уже далеко не впервые показывают видения, это каждый раз испытание для нервной системы. Особенно, когда в нём участвует твоя собственная дочь, похожая на модную злодейку.

— Это будущее?

— Нет, всего лишь вероятность, — уточнил Платон серьёзным тоном. — Одна из многих нитей, которые досаждают тем, кто смотрит вперёд. Пока они не стали настоящим, их можно менять. Но только тем, кто на это способен.

— Искажения?

— Да, их и так тоже называют. Вы должны решить.

Я не стал уточнять, что именно. В чём юный провидец хорош, так это в перекладывании ответственности на других. Первым моим порывом было схватить дочь в охапку и утащить её подальше от стихийного бедствия, но с видением всё обстояло не так уж однозначно. Эта версия существенно отличалась от того, что мне напоследок поведал Денис-химеролог. Даша не выглядела злом во плоти, и переживала в первую очередь не за себя, а за Пелагею.

Подруги, ну надо же!

И судя по всему, настоящие. А ведь близкие друзья — это самая главная ценность в жизни. Если так подумать, что хорошего видела Даша в своей? Смерть матери, жестокий отчим, гонения провидцев, разглядевших в ней проблему мирового масштаба…

Чем я буду отличаться от тех же девиантов, стремившихся её уничтожить просто за то, что она МОЖЕТ сотворить? Или я всё-таки другой?

Рядом стояла Ольга, готовая по первому слову броситься ради меня в огонь и воду. Даже не особо понимая в нашем с Платоном разговоре она не лезла с расспросами, а терпеливо ждала объяснений. С Олегом нынче всё сложно, но на нём список не заканчивался. Где-то далеко отсюда бороздила южные моря Талия, в Каневской перебирал очередные бумажки Егор Беседин, а в отвоёванном Новороссийске наводили порядок беспокойные Жень-Жени. И это не считая тех, кого уже нет на этом свете, но они навсегда в моём сердце…

— Пап, мы уходим? — отвлекла меня от размышлений Пелагея, поглядывая на хмурую Дашу, что не покидала своего угла. — Можно я рисунки заберу?

— Иди, конечно, — кивнул я. — А лучше, хватай-ка свою новую подружку и пойдём праздновать. Поводов у нас выше крыши, а с её папой я уж как-нибудь договорюсь. Тем более сегодня в столовой подают крокодилятину — всю жизнь мечтал попробовать! Для тех, кто не хочет экзотики, у меня есть тушёнка и сгущёнка, почти не просроченные. Платон, ты с нами?

Мальчик удивлённо вскинул светлые брови, после чего улыбнулся. Искренне, от души.

— Не люблю шум, но от сгущёнки не откажусь…