Волшебство

Глава двадцать четвертая

Два месяца в заточении я изучал свою диспозицию, чтобы нанести удар и скрыться. Сегодня я беззаботно гулял по крепостной стене. Ранний туман рассеялся, уступив место солнцу. Но оно не могло согреть меня. Два месяца в полупустом замке с драконом, который уже наигрался новой забавой, сыном, и переключился на что-то другое.

Меня пугало то, чем он может заниматься. Но повлиять на него я никак не мог, и беспомощность вызывала у меня приступы неудержимого гнева.

Когда вернулся к себе, старый слуга, встретившийся на пороге, кланяясь, позвал меня в покои, где завтракал дракон. Я кивнул и пошел за ним.

За эти месяцы познакомился со всеми обитателями замками, верными слугами дракона. В основном, это были люди. Старые люди. Не знаю, чем он вызвал у них горячую преданность, но мне так и не удалось ничего у них узнать. Все разговоры кончались поклонами и коротким: «как вам угодно, господин».

— Садись, сын. — Я кивнул и сел за стол напротив Райдера. — Все грустишь за своей эльфийской парой? Тогда почему отослал тех дев, что я прислал тебе намедни?

— Потому и отослал… — сухо заметил я. Меня раздражали его попытки меня развеселить. Если бы он на самом деле хотел помочь, отпустил бы домой. Мне очень не хватало Лорма и Оль, к которой за это время я не на шутку привязался. Настолько, что незаметно стал воспринимать проклятие драконов с благодарностью.

Дракон недовольно покачал головой.

— Тебе еще рано обзаводиться сыном, поживи в свое удовольствие пару сотен лет, а потом… Потом родится еще одна пара, ты же с этой не сошелся? Кстати, она человек? Если да, то когда умрет, ты будешь свободен. И магия все равно сведет тебя с парой! — И тут Райдер печально вздохнул. — У меня же нет выхода, эльфийки бессмертны. Так что я скорее найду твою мамашу. Получишь ты свое бессмертие, и сходиться с парой тебе не придется.

На данный момент бессмертие волновало меня меньше всего. Я язвительно напомнил:

— Свою пару ты испугал и, кажется, это навечно.

— Пока ничего не кажется, — одернул меня родственник.

Я отмахнулся:

— Ты и делать ничего не намерен, чтобы по-настоящему исправить ситуацию. Максимум на что ты способен, шантажируя ее смертью близких, заставить с тобой жить.

— Кто тебе рассказал? — ощерился дракон. Я раздраженно отмахнулся:

— Любой эгоист настолько предсказуем, что даже напрягаться ненужно. А ты еще этим и бравируешь! Получается, ты задумал шантажировать жену? И в качестве наживки будет Лорм? Я прав?

Дракон поморщился:

— Ты занудлив и суетлив, как люди.

— Занудливостью суетливостью ты считаешь моральные нормы, которые признают неприемлемым подобное отношение к тем, кто не виноват в воздействии драконьей магии, как Лорм или моя мать, — чувствуя себя многословным эльфом, возразил я.

— Направляйся завтракать к себе, сын, и подумай над своими словами! Следующий раз лишу тебя обеда за дерзость! — загремел дракон.

Я расхохотался:

— Как я понимаю, это предупреждение: «Так проявляется старческое слабоумие у драконов!»

— Уходи, иначе я сделаю то, о чем после пожалею!

— Ничего, заведешь себе еще одну пару и еще одного сына, и все наладится… — насмешливо заявил я, не собираясь отступать. Райдер застыл, наливаясь гневом. Если он обдаст меня огнем, я ударю его эльфийской стрелой. Но дракон внезапно успокоился:

— Смелый… Решил меня спровоцировать и сбежать?

Я пожал плечами, кто кого провоцирует.

— В общем, ты прав, от магии мы страдаем, и сильно. Я бы давно избавился от упрямой и бессмертной эльфийки, но, суть проблемы такова: если эту убить, следующая пара не появится.

Я, кажется, смотрел на него, открыв рот, он СЕБЯ посчитал жертвой драконьей магии! СЕБЯ, а не женщин, на которых пало проклятие драконов.

— Н-да, получается тех несчастных, первых жен, ты тоже испугал, так что они сбежали, раз ни одна из человеческих женщин не стоит сейчас рядом с тобой.

Дракон небрежно отмахнулся, не желая говорить.

— Ты знаешь, что всех моих порков уничтожили и теперь эльфы и люди празднуют победу? — с налетом насмешки сообщил он.

— Я рад за них. Думаю, твои следующие партии порков и троллей унаследуют ту же участь.

Дракон брезгливо скривился:

— Ненавижу троллей, у них так отвратительно хрустит шея, когда ее ломаешь, — Райдера передернуло от воспоминаний.

Я с удивлением на него посмотрел. Скажи это кто другой, я бы посчитал это грубой шуткой, однако, дракон не шутил. Он просто намекнул, что с ним связываться опасно.

Когда-то тролль, схватив меня за ногу, вырвал часть мышц на ноге, которые так восстановить не удалось. Будь у меня такая сила, этого никогда не случилось.

Помолчав, я спросил:

— У тебя еще есть сыновья?

Он покачал головой:

— Первая жена отравилась, чтобы мой сын не появился на свет, вторая тоже покончила с собой.

Он сказал это с такой болью и обидой, что у меня язык не повернулся позлорадствовать на тему: «Так кто их до этого довел!» Получается, эльфийская жена самая стойкая, она просто выкинула драконье отродье вон. Интересно, он когда-нибудь анализировал, почему это все случилось?

Закончив завтрак, подхватил бутылочку эльфийского вина, я развернулся и ушек к себе. Спать. Чтобы забыться и ни о чем не думать.

Я сидела на диване в гостиной дома Андро и… мягко гладила голову Дриона, который устроил ее у меня на коленях. Драпируя мутную неловкость четкой мыслью, что это сон, а во сне можно все, — я нежно ему улыбалась. Самое забавное, хотя в реальности я об этом никогда не думала, эти ласковые прикосновения нравились и ему и мне.

Видно, потому что во сне, мы лениво и довольно односложно переговаривались, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга.

— Я соскучился… — внезапно сознался он. Улыбаясь, я невесомо провела пальцами по его подбородку, и тоже призналась:

— Я тоже. Лорм обещал, что ты появишься, а тебя все нет и нет.

— Он меня не выпускает… и откуда Лорм знает?

— Сказал, что ты отправил ему письмо.

Дрион мгновенно на локтях поднялся и, распугивая остатки неги, настойчиво вгляделся мне в глаза, сообщив:

— Я ничего ему не посылал.

Я вяло пожала плечами:

— Значит, таким образом, он утешал меня…

Дрион вновь лег, а когда я дотронулась пальцами до его кожи, чуть не заурчал от удовольствия.

— Ты как кошка… — усмехнулась я. Но Дрион, нежно прижавшись щекой к моей ладони, вернул разговор к эльфу:

— Нет, я не писал, не мог, но Лорм прав, я жив…

— Это же замечательно. — Я ему улыбнулась. — Так давно не видела снов о тебе.

Теперь мягко улыбнулся он. Я, нежно перебирая его волосы, думала, когда это мы стали такими близкими? Дрион, с удовольствием потянувшись, продолжал:

— Раньше думал, что эти сны у нас из-за проклятия дракона, но оказалось, нет. Лорм был прав, это что-то эльфийское.

— Странно, я не знала, что ты тоже видишь сны обо мне. Хотя, ты эльф, вероятно для вас это нормально.

Дрион молча покачал головой, и я осознала, что его пристальный, лишающий воли взгляд никуда не делся. Оказывается, он просто решался сказать что-то очень важное:

— Нет, я не эльф, я дракон. Увы, отсюда и проклятие. — Он тяжело вздохнул, поднял руки и прижал меня к себе.

Я немного беспомощно на него посмотрела. Это шутка?

Дрион покачал головой — нет. Но удивляться во сне глупо, и я лишь тихо возразила:

— Но впервые я увидела тебя у эльфов.

Дрион усмехнулся:

— У драконов всегда рождаются драконы, даже если мама эльф, а дядя — Лорм.

Он с улыбкой вздохнул и еще крепче прижался ко мне. Я безмятежно отозвалась:

— Лорм хороший.

Дрион кивнул, потом поймал мою руку и, нежно целуя ладонь, добавил:

— Ты моя…

Я весело тряхнула головой и с легкой улыбкой кивнула:

— Конечно. А ты мой… — Он лукаво усмехнулся, заставляя мое сердце сильно забиться в груди… От этого я проснулась.

Оказалось, что после бессонной ночи я проспала чуть ли не весь день. Да, сначала металась и ворочалась в течение нескольких часов, но, наконец, задремала. Я попыталась выбросить приснившийся разговор из головы, и готовиться к поездке. Но нежное признание Дриона не отпускало. Неужели я соединила в голове черты реального Дриона и того героя, что снился мне последнее время?

Размышляя об этом, спустилась вниз. В гостиной, видимо единственной комнате, где осталась хоть какая-то мебель, находилась Гильверда. Кузина медленно склонила голову, изучая меня, как будто бы я странный уродец, которого она никогда не видела.

— Так как тебя зовут твои друзья? Оло или Ола? Ольгерда — это слишком изысканно для дочери простого крестьянина.

После такого преисполненного нежностью сна, я пребывала в благодушном настроении. Мне совершенно не хотелось вступать в колкие беседы со сварливой кузиной. Но все же от ее слов настроение резко испортилось.

Я медленно посмотрела на совершенно не похожую на меня беловолосую сестрицу, у которой отражалась на лице вся скудость ее души, и мне стало неприятно. Ненавижу сплетников.

— Так что там о кличках? — насмешливо поинтересовалась Гильверда.

— Думаю в этом вопросе я помочь не смогу. О кличках лучше спросить дочь той, что продали соседу за клочок земли, как борзую собаку на развод… — парировала я чопорным тоном, который исключал оскорбление и полностью противоречил смыслу сказанного.

— Моя мама погибла, а ты… Да как ты смеешь, ты, невоспитанная деревенщина! — она задохнулась от гнева. — Ты…

Можно подумать, мои родители живы! Я удивленно подняла брови. Хорошо, что всю мебель и подушки распродали, иначе Гиль осыпала бы меня водопадом из домашней утвари, так как ее глаза бегали по комнате в поиске, чем бы в меня швырнуть.

Нет, дед хорошо задумал, надо смело сватать ее по договору, потом сосед с радостью отдаст все, и поместье в придачу, чтобы отделаться от «доброй» жены. Что не сделаешь ради спокойной жизни! Возможно, на это барон и рассчитывает.

В дверной проем гостиной, довольно потирая руки, вошел дед:

— О, вы мило беседуете! Ольгерда, я договорился об экипаже, ты можешь ехать!

Гиль вскинула на меня колючий взгляд. Я кивнула и направилась за саквояжем в спальню, вдогонку дед сообщил:

— Вот только мой возница уволился… что-то там с семьей.

Понятно, с такими хозяевами детей кормить нечем. Я еще раз молча кивнула и ускорила шаг, мечтая как можно скорее покинуть эту обитель раздражения. Даже на убогом древнем тарантасе.

Править лошадьми, которые на удивление оказались молодыми и сильными, мне было не только привычно, но и приятно. День медленно клонился к закату, дорога из каменных плит безошибочно указывала направление к поместью соседа. К тому времени, когда экипаж остановился во дворе замка будущего жениха кузины, шерсть парочки гнедых потемнела и взмокла от пота.

— Забирай лошадей на конюшню и хорошенечко за ними поухаживай, —велела я, вручая вожжи молоденькому пареньку, который удивленно застыл при виде кучера-женщины в дорогом наряде. Что поделать… Я была рада, что провела эти два часа в одиночестве. Подхватив свой саквояж, огляделась.

Ворота еще не закрыли, но во дворе почти никого не было. И тут из двери у подножия донжона появилась, судя по одежде, — та самая экономка, отказавшая Гильверде в приеме и помощи.

Я вгляделась. Сердце екнуло, и побежало. Я взвизгнула от радости и, отбросив вещи, побежала навстречу, счастливо вереща:

— Марта!!

Она вздрогнула и резко обернулась.

— Ой, — всплеснула руками Марта. — Оленек? Ты? Вот не думала, что увижу, да еще в платье!

И повисла у нее на шее. Только догадавшись, что если бы она меня не узнала, то этакой радостью я могла ее просто напугать.

Я, улыбаясь, спросила:

— Ты знала?

— Конечно! Это Андро все было некогда, он все собирался тебя к магистру медицины вести. А то не растешь, усов нет…

Мы расхохотались. Я была так рада, что она здесь, что меня узнала, что ничего объяснять не пришлось. Она всегда была умной и очень доброй женщиной, и только простоватый вид Марты мог ввести недалекого человека в заблуждения. Такого же глупого, как я, надо же считать, что она не догадывается!

По-осеннему быстро темнело. Марта, оглядевшись и властно махнув набежавшим на шум зевакам, повела меня в замок. Сейчас будет кормить, а я очень проголодалась за эти дни в гостях у деда. По дороге в кухню, она быстро сказала:

— Я уже приказала закрыть ворота, но потом сжалилась над бедной девушкой, что она будет делать ночью в чужом месте? А тут такая радость… Ты нашла меня. Уже и не мечтала… — прерываясь через слово, она расплакалась. Мы остановились. Нежно обняла Марту, и, незаметно вытирая слезы, прижала ее к себе. Ведь все это время я их искала, но в той суматохе, что была перед войной, никто никого не видел.

— Даже надеяться не могла… — призналась я. — А вы кого-то ждали?

Она сурово покачала головой:

— Этот проходимец, сосед, прислал письмо, где написал, что вот-вот приедет обещанная по договору невеста для владельца нашего поместья…

Я покачала головой. Дед решил, что обманул меня, сохраняя любимую и единственную внучку. Вот и задуманная каверза, увы, ничего нового… И почему-то, больно. Я поинтересовалась, чтобы окончательно убедиться в своем выводе:

— Проходимец, в смысле, барон?

— Да какой он барон! — отмахнулась Марта. — Он женился на вдовой баронессе, а когда она умерла, под каким-то предлогом выгнал родную дочь барона из замка. Потом спустил за игральным столом все, до чего мог дотянуться. — Марта покачала головой:

— Так что, когда появятся настоящие наследники, им достанутся одни камни. Он, было, обрадовался, когда выдал родную дочь за соседа, запудрив тому мозги мнимым титулом, но они погибли… или что еще там было. Ты знаешь, от нечего делать местные разносят сплетни как сороки. Я бы и слушать не стала, но он проявил настойчивое любопытство в отношении хозяина, мне пришлось узнать, с кем мы имеем дело.

Новость, что дед и Гильверда мне никто, — обрадовала, выносить очередное предательство от человека, которого я считала родственником, было тяжело. Как и осознавать, что я повторила судьбу матери. Оказывается, ее тоже выгнали из собственного дома.

Пока Марта рассказывала столь важные новости, мы вошли на кухню. Высокие потолки, большой камин, где можно зажарить целого барана, дубовая мебель, высокие спинки стульев, печи и столы для готовки. Все величественно и мрачно, как в королевском зале. Интересно, много человек здесь живет?

Пока я размышляла над превратностями судьбы, Марта наложила мне тарелку с говяжьими отбивными, молоденький поваренок сбегал в погреб и принес соленых огурцов и моченых яблок.

Марта заварила чай. Мне было так хорошо, век бы не уезжала. Все-таки дом не там, где ты спишь, а там где тебя ждут и неподдельно рады.

— Рассказывай, как ты? Вижу в порядке. Я так боялась за тебя! Как я позволила остаться одной, это просто помешательство. Дня не проходило, чтобы я не ругала себя за это!

— Ты знаешь, раз я решила, то все равно меня не убедить… — энергично лопая ложкой нежнейший паштет из гусиной печени, пробурчала я.

— Все-таки ты воевала? — Удивилась Марта. — Среди грубых мужланов, ты хрупкая девочка⁈ Как? Не представляю!

— Мне просто повезло, — я усмехнулась, — вокруг меня были одни мальчишки, и воевала — слишком громко сказано. Так… чуть путалась под ногами. Воевали королевские войска, мы были… на подхвате. — Я пожала плечами и сытая отвалилась от стола как та пиявка. Все было очень вкусно, по-домашнему.

Марта покачала головой.

— Все равно не представляю, как это возможно.

— Сама не знаю как, но вот, я жива и здорова…

Марта подсунула мне тарелку с выпечкой.

— Ешь, одни кости остались…

— Не могу… оставь на завтра, — прокряхтела я, с трудом поднимаясь из-за огромного дубового стола.

— И то, правда, ночь уже… Ты ложись спать, завтра поговорим.

Я подхватила с лавки притащенный кем-то саквояж, забытый мною на земле возле тарантаса. И направилась за Мартой, которая поясняла, что ей завтра надо рано вставать, так как осенью с заготовками дел столько, делать не переделать. Слушая ее, я думала о том, что на таких трудягах, как Марта, в этом мире все держится.

С удовольствием представила, как сейчас брошу свои немногочисленные пожитки на пол, и обессиленно упаду на постель, едва за мной закроются двери спальни.

Марта открыла дверь и показала чудесную комнатку, которую мне предстоит по достоинству оценить завтра при свете дня, но видневшаяся в сумерках кровать с пологом мне уже нравилась.

Я радостно обернулась к Марте и сказала:

— Я обо все тебя спросила, а к главному так и не подошла… Как там Андро? Где он сейчас? Вы переписываетесь? Или он здесь?

Она внезапно перестала улыбаться, словно над чем-то размышляя, тихо ответила:

— Его нет… и больше не будет.

— Как это? — Ну, я понимала, что она работает у кого-то другого, значит, с Андро не видится, но… Как? Погиб⁈

Марта коротко пояснила:

— Еще в начале войны он сразу уехал. Потом пришло письмо… в общем, так. — Она покачала головой и тяжело вздохнула, отведя глаза.

Понимаю, что известие, что Андро нет, Марта уже пережила, но я… Тяжело кивнула и вошла в спальню. Марта пожелав доброй ночи, ушла.

Закрылась дверь, задыхаясь, я села прямо на пол, прислонилась спиной к стене и вытянула ноги. Вот и Марта нашлась. А Андро больше нет… я плакала. Я безумно плакала. Когда не стало мамы, я была ребенком, это было больно, но болело только сердце. А еще было горько от страха: «а что со мной будет?». Сейчас же во мне рыдало все. Я понимала, что такого доброго и чудесного человека больше никогда не встречу, не увижу, не отблагодарю!

Я очнулся от сна, чувствуя, нет… даже слыша, как плачет Оль. Я никогда не видел и не слышал этого, но это точно была она. Ольгерда сильно страдала. Резко вдохнул, в шоке от силы ощущений.Чувствовал, как боль разрывает ее изнутри… И ничем не мог помочь.

Это поразило меня даже больше, чем тот сон, где она согласилась с тем, что она моя. После которого я проснулся словно не в себе. Ощущая в сосудах горячий ток, который переносил по телу не кровь, а магию, которая бурлила, болезненно разрывая вены.

Весь день я сидел в своей комнате, опасаясь, что дракон заметит появление новых сил, которые оценить и понять, тем более использовать, я пока не мог. Но ощущение, которое появилось в новом сне, меня серьезно всколыхнуло.

Доведенный до отчаяния, я поднялся и пошел к Райдеру. Как сказал старый слуга, дракон в данный момент фехтовал в зале. Да, он это дело любит, по несколько часов каждый день сражается с порками. До этого момента мысль, предложить ему сразиться со мной, никогда не приходила мне в голову.

В огромной комнате с каменным полом, где по стенам висело всевозможное оружие, я наблюдал за схваткой. Да, Райдер достиг больших успехов. И без магии, как воин, он опасен, но все же от легендарного дракона ожидал куда большего. Заметив меня, он отвлекся, и порк-соперник зацепил его клинком, потекла кровь. Да, он даже без защиты!

Порки, стоявшие позади сражающихся, заметив это, расхохотались и одобрительно хлопнули дружка, задевшего дракона по плечам, одобряя его выходку.

— Я хочу попробовать сразиться с тобой… — При звуке моего голоса он застыл, но почему-то головы не повернул, стирая отворотом рукава рубашки кровь с руки.

— Если я смогу победить тебя, ты отпускаешь меня и не чинишь препятствий к моему возвращению!

Его губы изогнулись в намеке на улыбку, но снисходительное веселье не затронуло глаз. Порк, сражавший с ним, покачал головой и, равнодушно кинув мне меч, отошел. Не люблю я эти паркетные схватки, напоминающие танцы, настоящая битва совсем другое…

Опустив голову, пошел к ожидающему дракону, размышляя, получится ли то, что я задумал. Одновременно накладывая на клинок заклинание сна, думал, может, стоит его сменить на проклятие яда? Но решил не торопиться. На всякий случай, в сапоге есть нож.

— Я готов. Только одно условие, победа в этой схватке дает мне свободу!

Внезапностью его не взять, но я усилил напор, отжимая Райдера к стене. Поддается? Он громко, с трудом задышал, а затем неистово ринулся в атаку. Порки, стоявшие рядом, со смехом подтрунивали над драконом. От этих слов он в бешенства шипел, но продолжал отступать. Райдер ли это? Слишком легко он потерялся, вышел из себя, и запутался в движениях, теряя инерцию меча*.

*Меч — инерционное оружие, шпагой легко менять траекторию удара, а у меча нет. Если спутать последовательность ударов, выйдет заминка, в бою это конец. После завершения удара надо выходить в следующее движение по гладкой непрерывной траектории, иначе идешь против инерции меча.

Так что, уходя с линии атаки и нанося вертикальный удар ему в плечо, я насмешливо спросил:

— Никто в этом замке не дерзнет поставить под сомнение твое мужество, но к чему эта торопливость? — Дракон схватился за рану и упал на пол под заклинанием сна.

Я тут же развернулся и кинул нож в его бывшего соперника, порка. Нож, лезвие которого покрыто ядовитыми веществами, я придерживал для крайнего случая, но, увы, дракону яд не смертелен. Пристально посмотрел на него и сухо сказал:

— Не люблю, когда меня за дурака держат, папочка.

Раненый порк выдернул нож и груди и, с гневом взглянув на меня, тут же преобразился в Райдера. В его глазах замерцал гнев…

На самом деле замерцал, желтыми огоньками! Драконьи шуточки… Райдер начал преображаться в зверя!

Вот и дракон во всей красе!

Наступая на меня, он взмахнул хвостом и обрушил им стену. Большой обломок камня ударил меня в плечо, другой задел руку. Разъяренный дракон полыхнул огнем над моей головой.

Уклонившись от бешеной струи, я швырнул клубок огня в пасть черной твари и тут же откатился в сторону. На полу все было в дыму. Голова закружилась. Задохнувшись, на секунду прикрыл глаза и, не выдержав, вдохнул опаленный воздух. Все тело горело.

Я был в бешенстве и это плохо, холодная голова самое нужное, когда ты почти по колено в огне. Порки, воспользовавшись моментом, сбежали, бросив спящего порка с личиной Райдера в огне.

Дракон, задымив зал, начал своей огромной пастью читать что-то странное и страшное, я никогда подобного не слышал. От этих слов сотрясались основы замка. Вопли и крики эхом раздались из коридора. Что-то закрутилось, загудело, в середине зала появилась огромная воронка. Тролль тебя за…

Глубоко вздохнул и ударил эльфийской магией в центр воронки. Не знаю, что там я изменил, но рвануло так, что разнесло всю башню, остатки стен и потолка, начала с грохотом рушиться крыша. От удара воронка стала крутиться в обратную сторону, приближаясь к дракону. Его глаза и рот широко раскрылись от изумления, когда с диким шумом, поглощая все на своем пути, она обрушилась на дракона. И исчезла… вместе с Райдером.

Тишина стала гнетущей… Я оглянулся. Еще миг и остатки замка рассыплются в прах.

В полубессознательном состоянии побежал прочь от развалин, наблюдая, как обломки исчезают на глазах.

Когда все стихло, я подобрал в пыли кокой-то клинок, видимо из тех, что украшением висели на стенах замка, и отправился в тропический лес в сторону моря.

Парило. Плохо соображая, я усиленно пытался взять себя в руки. В голове бродил туман пережитого, которое до конца еще не осознал. Картина кошмарной гибели Райдера, неотрывно стояла перед глазами.

Я шел по владениям дракона, разыскивая хоть одного человека или порка. Вокруг не было видно ни одной живой души, все попрятались словно крысы.

Дорога миновала небольшой бамбуковый лес и закончилась у хмурых скал, преградивших путь к морю. Над головой носились яркие птицы, где-то внизу шумел прибой, нещадно палило солнца…

Надо спускать и искать местных рыбаков. Может, кто из них доставит меня в ближайший порт.

Довольно скоро мои поиски увенчались успехом, свернув с главной дорожки, я попал на поляну, посреди которой под навесом из бамбуковых веток кто-то сидел. Мужчина был настолько стар, что его лицо обвисало желтоватыми морщинистыми складками, а сквозь прилипшие к потной голове жидкие седые волосы просвечивала темная кожа черепа. Одежда была ветхая с прорехами, через которые была видна старческая кожа. На коже рук были браслеты из чешуи.

Ну вот, искал, искал, и нашел, прямо как в сказке. Несмотря на собственный скептицизм, я все же остановился и спросил:

— Уважаемый, что означает чешуя на твоих запястьях?

— Не то тебя волнует, молодой господин.

— А что меня должно волновать?

— Чешуя на запястьях потому, что мой род предназначен для служения дракону, а тебя, новый дракон, должна волновать дорога отсюда…

— Какой ты просвещенный, старче, — не скрывая скепсиса, похвалил я. — Так как же мне найти дорогу?

— Старый дракон открывал врата на тот берег Большого моря, пользуясь блуждающим туманом.

Я пораженно замер. Да-да, блуждающие туманы, таящие чудовищ… А ведь никто не знает, откуда они и как действуют! Кто бы мог подумать, что это магия драконов. Сколько еще я о них не знаю. Но, в любом случае, выбора у меня нет.

— Ты укажешь мне направление?

Он кивнул и пальцем, твердо показал на скалу.

— Что ж, встречу еще раз, буду должен… — поклонился я. Он кивнул и отвернулся. Все в обычаях слуг дракона.

Шагая к круглым камням, за которыми мне был обещан блуждающий туман, я вспомнил, что у остальных слуг в замке браслетов из чешуи не было. Резко обернулся, но старика на поляне не оказалось.

Это мог быть совет врага, но я был готов ко всему, так что, не задумываясь, шагнул в симметричный круг из выложенных камней. В лицо ударил поток ледяного воздуха, ослепляя и забивая легкие кристаллами льда. Вокруг жутко взвыли ветры, но я не двигался и выжидал, понятия не имея как понять, где нахожусь, и как выяснить, попал ли в нужное место.

Шли минуты, жгучий холод просачивался сквозь тонкую одежду, в ушах стоял яростный рев ветра. Дышать было невозможно, я захрипел, медленно сползая куда-то в небытие…

По ощущениям очнулся я не скоро. С ужасом и тяжестью в желудке, кое-как выполз из круга камней. Какова была моя радость, осмотревшись, обнаружил, что я в горах Лазури.

К вечеру попал в столицу. Явившись к эльфам в гостиницу, занял золота и разослал письма. Там же мне помогли найти пирующего с друзьями Таниеля, который рассказал, какой кошмар они пережили на корабле после моего похищения. Он же похвалился, что Олеандра наградили, и что теперь его владения недалеко от моих. Эту новость я воспринял как дар свыше!

Еще немного и я ее увижу!

Грохот колес гулким эхом отдавался от булыжной мостовой, поблагодарив возницу, я спрыгнул. Вот и новые владения Ольгерды. А замок ничего, только запущен немного. Нижние этажи башен увиты плющом, значит, в комнатах сыро. Донжон нуждался в срочном ремонте, не удивлюсь, если в нем никто не живет.

Я подошел к высоким воротам и постучал большим железным молотком в виде яблока об подставку.

Открывший двери тип, с всклоченными рыжими волосами, нервно озирался.

— Хозяин дома?

— А он погиб… погиб хозяин-то… Совсем недавно и не стало, вот только письмо принесли… — суетливо сообщил рыжий служка.

Она плакала, сильно страдала.

Соединив события, я замер в ужасе от этой мысли. Слуга с любопытством склонил голову чуть вбок, вероятно, выражая этим сочувствие. Я поднял на него взгляд и сухо спросил:

— Это точно? Что произошло?

— Ничего не могу сказать. Сообщили, что погиб, а, как и где, не написали…

Я закрыл рот и опустил голову. Чего хочу от простого слуги, кто будет перед ним распинаться, описывая события.

Не заставил себя упрашивать, поклонился и ушел, стараясь быстрее покинуть это место.

Погибла… Ольгерда погибла. Я не верил. Не хотел, не желал, был в бешенстве и умирал… от боли и горя.

Лорм тоже куда пропал, да и мое письмо он еще не получил. Но нетерпение и боль разъедала душу. Мне ничего не осталось, как вернуться к себе.

Под укрытием невидимости пробрался в свой замок, избегая вопросов и суеты вокруг себя. В моей комнате на столе лежало письмо от соседа, в котором он писал, что по договору прислал свою внучку. Тролль, я помню этот пункт договора, который никогда не собирался принимать всерьез.

— Проклятье! Только гостей мне не хватало… — Я выругался и стукнул по стене кулаком, ободрав костяшки пальцев. — Ну, нет, указывать себе не позволю!

Невидимость выручила, я нанес визит в погреб, прихватил оттуда все необходимое. Позже в весьма смутном состоянии после одинокого, но бурного возлияния, я посетил свою библиотеку, перепугав незваную гостью.

Музыкантом я не был, но Лорм научил меня паре мелодий. Спасаясь от себя самого, я бродил по библиотеке, надеясь найти такую книгу, чтобы утопиться в перипетиях жизни героев и позабыть о своей. С это идеей ничего не вышло, терпения не хватало вчитаться в начало, и я отложил выбранную стопку книг.

На глаза попался клавесин, купленный вместе с замком. Занимаясь довольно бесцельными попытками пальцев механически вспомнить проигрыш тех мелодий, я и думать забыл, что в библиотеке кто-то может быть.

Прихлебывая вековое вино прямо из бутылки, думал о своем, довольно грубо тыкая пальцами по клавишам. С другого конца библиотеки со свечой в руке кто-то приближался. Сначала мне пришла мысль напугать незваную гостью, а кто еще может таскаться тут по ночам? Я шумно убрал подставку, резко опустил крышку и, вставая, громко отодвинул стул.

Но гостья шума не испугалась, видимо в привидений не верила, и свой шаг не замедлила.

С грустью взглянув на пустую бутылку, я ушел. В погреб, за новыми запасами.

Мутное состояния бесцельного бытия длилось, пока не кончилось вино в бутылке. К вечеру очнувшись в кровати, стянул неудобную обувь и вновь лег. Но сон уже не шел. Я выполз и укрытый невидимостью уселся на подоконник.

Пусто в душе… Вся эта нормальная жизнь так далеко от меня…

Внизу суетились слуги. Лаяли собаки, с громкими разговорами крестьяне укладывали дрова в зимнюю поленницу под окном.

Тут во дворе появилась та самая дама. Посланница соседа. Лениво наблюдая за незваной гостьей из окна, размышлял, что завтра поеду в поместье к Лорму, может он, что расскажет об Ольгерде.

Вот только дома его нет, и я не в курсе, где его искать. Но сидеть на одном месте я уже не мог. Из моей жизни исчез смысл, и это невыносимо.

Расфуфыренная красотка, с пышными шелковыми юбками и дорогой кружевной накидкой, величаво дошла до конюшни, где ее уже ждал оседланный конь. Новая мода путешествовать без сопровождающих и кареты?..

Я с раздражением присел на подоконник, решая важный вопрос, достать вино из погреба или все же просто поужинать в столовой, так как, к счастью, навязанная гостья явно покидала мой замок.

Молодой конюх, стоявший от дамы неприлично близко, явно сходно со мной оценил степень ее свободы, и что-то насмешливо ей сказал. И, видимо не только сказал, тут она вздрогнула. Как я догадался, он ее ущипнул.

Девушка, недолго думая, развернулась, вынесла руку вперед и кулаком резко ударила лопуха в подбородок. Грамотно, сглажено, словно век тренировалась. Он упал. Я чуть было не зааплодировал, заинтересованно выглянул в окно, наблюдая за тем, что будет дальше.

Гостья что-то раздраженно проговорила жертве собственного заблуждения, потом с неимоверной легкостью влетела в седло и, растрепав атласные бантики в чудесной прическе, уселась по-мужски, небрежным жестом расправляя пышные юбки. Придерживая лошадку только коленями, она стянула с головы ленты и украшения, сунула их в сумку и, ловко натянула грубые кожаные перчатки и тронулась в путь.

— Держится в седле прямо как Ольгерда… — равнодушно высказанная вслух мысль меня поразила.

— Неужто?.. — прошептал я и до предела вытянулся из окна, всматриваясь в ее силуэт. На талии, прикрытый легким шарфиком, висел пояс с кинжалами.

Девушка в полном вооружении. Знакомое сочетание. Но гостья уже пришпорила лошадку и легким галопом понеслась к воротам, явно испытывая облегчение от возможности избавиться от объятий старого замка.

На пороге кладовки появилась Марта. Я замер. Гостья, заметив экономку, на скаку повернула коня и направилась к ней.

Еще шаг, и она ее затопчет…

Но нет, молодой слуга, появившийся вместе с Мартой, взял ее лошадь под уздцы, и девушка легко и грациозно спрыгнула наземь. Они обнялись. Марта заплакала.

Я кинулся вниз.

Все, теперь ты от меня так просто не уйдешь!

В этом замке творилось что-то странное, я сидела в библиотеке, когда в нее кто-то вошел. То и дело в той стороне огромной библиотеки раздавалось какое-то шуршание, которому я не придала значения.

После дневных трудов по хозяйству в помощь Марте, я приходила сюда, выбирала книгу и, забывая обо всем, читала почти до утра. Но об этом все знали и всегда могли меня найти.

Поднялась крышка древнего клавесина и в зале разлилась коряво наигрываемая музыка. Очень громкая музыка. Меня не волновало качество исполнения, но Марта и ее помощники весь день на ногах, а этот музыкант своим пиликаньем не давал им отдохнуть. Я быстро поднялась, отложила книгу, подхватила свечу и пошла в сторону, где виднелся инструмент, надеясь утихомирить игруна. Напоследок кто-то злобно захлопнул крышку бедного инструмента, заплакали струны, загрохотал стул… и все стихло.

Я поспешила, однако в этой части никого не оказалось. Свечи не горели, возможно, шутник играл в темноте по памяти. Подняв свечу, обошла это мистическое месте еще раз… Неужели в замке поселилось привидение? Почему раньше его не было?

Я наткнулась на пустую бутылку эльфийского. Пьющее привидение, это что-то новое. Ничего больше не обнаружив, оставила находку на месте и ушла спать.

На следующий день, закончив с засолкой капусты, я принялась собираться. Уезжать не хотелось, здесь Марта, этим все сказано, но столь нагло жить без приглашения в чужом доме я больше не могла. Даже три дня покоя, это роскошь.

Солнце бросало косые лучи сквозь толщу деревьев. Я на миг присела у окна. Слуги под руководством Марты спускали в больших плетеных корзинах урожай овощей в подвал кладовки, тут я увидела того самого крестьянина которого спасла в горах. Он медленно брел через двор, и самое смешное, кажется, его никто кроме меня не видел. Оказалось это не все, вдруг до меня дошло, что он удалялся — ХРОМАЯ… Я тупо уставилась ему вслед

— Тролль, да что творится? Вижу о чем мечтаю или мне так везет на покалеченных?

Я покачала головой. Остался только день и все, пора ехать на корабль, а я так и не посетила свои новые владения. Но Марта просила:

— Ольюшка, не уезжай! Я тебя с хозяином познакомлю, он тебе понравится!

— Не волнуйтесь, непременно напишу твоему хозяину, что ты пыталась меня остановить. Чтобы он смог выполнить договор… — смеялась я.

— Правда? — с трогательной надеждой в голосе переспросила Марта, тут до меня дошло, а ведь она насмехается!

Я удивленно подняла брови:

— Я что-то не знаю?

— Конечно, просто невозможно знать все… — уверила меня она. Я выдохнула и покачала головой. Ну что за игры!

Марта добавила:

— Я не думаю, что он собирался жениться…

— Вот и хорошо, значит, не расстроится! А мне правда надо отправляться: билет куплен, я всю жизнь мечтала путешествовать. Конечно, останется без присмотра подарок короля, но там говорят страшно строгий управляющий, я ему перед отправкой напишу письмо и прикажу навести порядок в поместье.

Попрощавшись с Мартой наверно в десятый раз, наконец, я выехала из замка на одолженном жеребце, принимать его в подарок я отказалась.

Я проехала по мосту, свернула в рощу, тут меня нагнал всадник. Я привстала в стременах, положив руку на пояс, где висели ножи.

Он догнал меня, с удивлением спрашивая:

— Оль?..

Услышав знакомый голос, я ахнула и осела. Неужели?

— Дрион?..

— На этот раз ты не уйдешь… — Внезапно он подъехал вплотную и, задыхаясь, прижал меня к себе. Затем внимательно оглядев, чуть ли не отпрянул и медленно уставился на меня, словно не в состоянии осознать увиденное…

Прошли две мучительные секунды. Мы внимательно смотрели друг на друга, не произнося ни звука. Напоенный осенним запахом листьев воздух просто потрескивал от напряжения…

Внутри у меня все переворачивалось, сердце дергалось в бешеном танце. Знакомые темные глаза, знакомые темные круги под ними. Высокие скулы и благородный, гармонично очерченный рот. Шрам на щеке. Темно-синий камзол. Сапоги из жесткой кожи, высотой до голени. Пронзительный взгляд. Он не похож ни на эльфа, ни на Дриона, но это Он.

— Это настоящий ты?.. Почему сразу меня не нашел? И где ты был? Лорм тебя искал… Почему ты молчишь?

— В голове никак не укладывается… Личико Оленька и моей невесты.

— Какой еще невесты? И откуда ты знаешь об Оленьке? Марта рассказала?

— Я дурак…

— Охотно соглашусь, — раздраженно кивнула я.

— Как я сразу не понял кто ты, когда нашел в тех кустах…

Я недовольно перебила:

— Чего⁈ Ты еще скажи, что ты и Андро… — и тут я замолчала. Перехватило горло, и с трудом выдохнула.

Если так, то он жив! Я уже похоронила Андро, места себе не находила, стал свет не мил, а он… Обида сжала горло, боль защемила сердце.

Глупо как! Но я не могла взять себя в руки.

Еще миг я смотрела на него, затем молча развернулась, тронула лошадку и поехала по дорожке. Главное, скорее убраться отсюда до водопада из слез… Похоже, я превратилась в какую-то капризную дурочку с глазами на мокром месте, которая не в состоянии управлять собой.

Он оказался рядом так быстро, что я задохнулась от неожиданности.

— Стой, ты же никогда не убегала от трудностей.

— Да откуда ты знаешь… — прошипела я, не оборачиваясь. — Знаешь, я по-настоящему счастлива, что ты жив! Но мне нужно время все обдумать!

Но он не дал уйти. Вновь притянул меня к себе, крепко обнял, положив подбородок мне на макушку, прижался всем телом. Мне следовало прыгать от счастья от того, что он жив. Нашелся. Но вместо этого я чувствовала лишь… растерянность.

— И не проси. Ни на миг я больше тебя не отпущу. Все в прошлом, и уже неважно. Главное, мы нашли друг друга…

Он спрыгнул с коня и стянул меня к себе в руки.

— Я завтра уезжаю в путешествие… — зачем-то грустно сообщила я.

Дрион радостно оживился:

— О… отправимся вместе! Я давно мечтал об этом.

Я с надеждой на него посмотрела. Он почему-то решил, что это было разрешение на поцелуй.

Я же всего-навсего пыталась получить ответы.

— Но я все еще ничего не понимаю… — Он обнял меня, его глаза мягко светились, согревая меня изнутри.

— Чего не понимаешь? Что я люблю тебя? Что год с лишним гонялся по горам, пытаясь защитить?

— Гонялся? Но почему?

— Ну, ты ведь со мной так и не потанцевала! — счастливо рассмеялся он, целуя…

Распахнув в шоке глаза, я вспомнила свой единственный отказ.