Волк и конь

На "Саксонском берегу"

Байе было не впервой встречать гостей из-за Пролива - с тех пор как в Британии одержали верх язычники, саксонские христиане неудержимым потоком хлынули за море, спасаясь от резни устроенной Энгрифледой. Особенно много беженцев поселилось в Бессене, где еще с римских времен оседали переселенцы-саксы, к потомкам которых и устремлялись их островные родичи. Однако до сих пор еще ни один из тех беженцев не привлекал к себе столько внимания, как сегодняшний гость. Еще с утра рыбаки из прибрежных сел с изумлением взирали на вошедший в устье реки Ор длинный корабль, с высокими мачтами и широкими парусами украшенными изображениями алых и золотых драконов. Не менее тридцати весел с каждого борта размеренно поднимались и опускались, неся судно вверх по течению. Вдоль бортов прохаживались крепкие воины, со светлыми и рыжими волосами, вооруженные мечами, копьями и боевыми топорами. Иные из них носили добротные кольчуги, тела же других прикрывали лишь доспехи вареной кожи или же куртки стеганой шерсти.

На носу судна стоял молодой человек, почти мальчик, в алом плаще с зелеными полосами, накинутом поверх льняной туники и таких же льняных штанов, заправленных в кожаные полусапожки. Талию охватывал широкий пояс, с которого свисал короткий меч в отделанных золотом ножнах. Светлые волосы охватывал серебряный обруч, шею украшала золотая гривна с окончаниями в виде конских голов. Рядом с юношей стояла статная женщина в черном платье с серебряными узорами, скрепленным у горла золотой брошью инкрустированной драгоценными камнями. В темно-каштановых волосах, уложенных в замысловатую прическу, мелькали седые пряди, в углах глаз скопились морщинки, но, несмотря на это, женщина еще была красива неброской прелестью ухоженной зрелости..

За главным кораблем двигались с десяток судов поменьше - одни похожие на передний корабль, другие - просто большие лодки, обтянутые бычьими шкурами. Весь этот небольшой флот двигался вверх по Ору, приближаясь к столице Бессена. На городской пристани уже скопился народ, с жадным любопытством рассматривавший приближающиеся корабли. Впереди, отдельно от остальных, стояло с десяток всадников, чьи богато украшенные одежды и добротные доспехи выдавали их знатное происхождение. Рядом с ними стояли и пешие воины - лучники и копейщики. Здесь же, восседая на сером коне в яблоках, находился и пожилой мужчина в облачении священнослужителя и с большим крестом на груди.

Большой корабль ударился носом о берег и молодой человек нетерпеливо спрыгнул на причал. Надменно вскинув голову и окинув столпившуюся на берегу толпу пренебрежительным взглядом, он подошел к встречавшей его знати.

-Я вижу, тут собрались лучшие люди Бессена, - вместо приветствия сказал он, - поскольку вы все были вассалами моего дяди...

-Дяди? - рыжебородый мужчина в синем плаще, тронул коня, так что молодой человек вынужден был отскочить, чтобы не угодить под копыта - откуда мне знать, что ты говоришь правду, юнец? Слишком много проходимцев, с тех пор как умер герцог...

-Может, и меня ты не узнаешь, Беренгар? - послышался голос и черноволосая женщина, в сопровождении нескольких воинов, сошла на причал. При виде ее рыжебородый, только сейчас разглядевший спутницу юноши, заметно смутился.

-Госпожа Берта, - он поклонился, - мы молились, чтобы с вами было все в порядке, но...

-Как видите, ваши молитвы услышал Господь - прервала его женщина, - жива и я и мой сын Эльфрик - племянник герцога Вильгельма, в верности которому вы клялись и сын короля Эдмунда.

- И мы все помним о наших клятвах, королева Берта, - поднял голос священник, - уверен граф Беренгар не хотел обидеть ни вас, ни принца Эльфрика...

- Он вовсе не принц! - послышался вдруг громкий голос и вперед, на белом коне, выехал молодой воин, в черном панцире украшенным изображением белой лошади. Светлые волосы разметались на широких плечах, голубые глаза смотрели смело, но не дерзко.

-Он уже не принц, - повторил воин, - он король. Мой король!

Он спрыгнул с коня и опустился на колено перед молодым монархом.

- Вы из Уэссекса? - спросила Берта.

- Я тэн Канвульф из Кента, моя королева, - поклонился он, - но я христианин и ненавижу ведьму из-за которой умер старый король, а вся Британия погрузилась во мрак идолопоклонства. Кровавая сука Энгрифледа вырезала в Кенте всех, кто поддерживал настоящего короля Эдмунда и лишь немногим кентцам удалось бежать на континент.

-И почему же средь этих немногих оказался ты? - спросила Берта, в упор взглянув на воина, - почему ты не умер за своего короля в Британии?

-Я был в Кенте, когда началась война и ваш брат высадился в Кенте, - не отвел взгляда молодой воин, - и я хотел идти с ним под Люнденбург, чтобы потом соединиться с королевской армией. Но мой отец, тэн Этельберт велел мне оставаться в Кенте, чтобы в случае чего, предотвратить мятеж язычников. Сам же он пошел на штурм Люнденбурга - и погиб от рук Редвальда, того, что зовет себя императором Тюрингии.

-Я слышала об этом, - кивнула Берта, - твой отец погиб как герой. Если ты его сын - тебе можно верить.

-Тэн Канвульф недавно в Бессене, но уже успел покрыть себя славой, - сказал священник, - он воевал за короля Хлодомира под Реймсом, а потом, обманув псов узурпатора, вырвался обратно в Бессен. Еще раньше он сумел вывезти из Реймса принцессу Сихильду, дочь короля Хлодомира и укрыть ее в безопасном месте.

-А еще под моим началом три тысячи воинов саксов, - сказал Канвульф, - и все они ваши, мой король.

Он снова склонил голову и Эльфрик, поймав одобрительный взгляд матери, коснулся золотистой макушки, в знак своего благоволения.

Уже позже Элфьрик, Канвульф, Берта, франкская знать, а также священник, оказавшийся епископом Сиагрием, настоятелем Байе и всего Бессена, собрались в замке графа Беренгара, построенном на месте старинной римского форта. В главном зале, меж стен, увешанных оружием и головами охотничьих трофеев, стоял большой стол, где лежали зажаренный целиком гусь, фаршированный яблоками из знаменитых садов Бессена, увесистый кусок говядины и ковриги хлеба, стоял кувшин с вином и несколько кубков. Впрочем собравшиеся мало ели и пили, увлеченные разговором

-Я законный наследник королевства моего отца, - говорил Эльфрик, - и вся Британия - моя по праву, не так ли матушка?

-Все так сын мой, - кивнула Берта, - и Уэссекс еще будет твоим.

-Два года прошло с тех пор, как пал ваш муж, - напомнил герцог Хильдебранд Руанский, - мы все были уверены, что вы погибли. Как же вам удалось избежать гнева Энгрифледы?

- С трудом, - поморщилась Берта, для которой, судя по всему, эти воспоминания были не из приятных.

-Мы сначала укрылись в Уэльсе, - сказал Эльфрик, - мой двоюродный дядя, король Родри приютил нас в своем доме. Мы надеялись, что позже нам удастся перебраться в Бессен, но фризы и даны наводнили весь Пролив, а Энгрифледа объявила, что заплатит золотом по весу - моему и матушки, - любому, кто захватит нас живыми или мертвыми. Мы просто не могли довериться ни одному перевозчику, чтобы он не выдал нас проклятой ведьме. Так что нам пришлось оставаться в Уэльсе - пока туда не явились саксы Энгрифледы, лютуя как бешеные псы.

-Нам пришлось бежать в Эйре, - подхватила Берта, - в свое время король Лейнстера, Келлах мак Муйрекайн, присягнул Эдмунду и, после его смерти, сохранил верность его жене и наследнику. Там мы и прожили почти два года - и лишь недавно, когда Келлах прекратил свои свары с соседями, а Энгрифледа, надо полагать, уверилась, что мы мертвы, мы с сыном и рискнули отправиться в это путешествие.

-Бог хранил вас, раз привел сюда, - с чувством сказал Сиагрий, - но что вы теперь намерены делать.

Берта переглянулась с сыном.

-Я думал, - начал Эльфрик, - как-то договориться о помощи... чтобы вернуть мне отцовский трон.

- Сейчас мы точно не можем отправить войск в Британию, - покачал головой Хильдебранд, - Сигизмунд и Хлодомир оба мертвы, как и их наследники и во всех владениях франков наступает бескоролевье. Во время грядущей смуты мы должны защищать свои вотчины.

- И что, никто не объявил о своих правах на престол? - неуверенно спросила Берта, обескураженная этим известием - когда они с сыном отчаливали из Ленстера, туда еще не донеслось вести о битве при Реймсе. Хильдебранд криво усмехнулся, переглянувшись с остальными вельможами.

-Нашлись, как же не найтись, - протянул Беренгар, - только такие, что лучше бы никаких вовсе. Мерзавец Луп Аквитанский, что якшался то с басками, то с сарацинами, не признавая власти ни Сигизмунда ни Хлодомира, вспомнил про свою бабку из Меровингов и объявил себя королем и защитником христианства. Не сегодня-завтра он перейдет Луару. А на востоке Редвальд, самозваный император Тюрингии, нашел какого-то бастарда Хильперика, брата Хлодомира и Сигизмунда. Этот бастард - язычник из Токсандрии и клянется возродить среди франков поклонение дьяволам Одину и Тору. Тюринги уже перешли Рейн, взяли Кёльн и Бонненбург, вскоре, если не случится чуда, падет и Аахен. Уж не знаю, какой король будет хуже - язычник или предатель.

-Зачем же выбирать из двух зол? - вмешался в разговор доселе молчавший Канвульф, - когда перед вами сидит истинный король. У герцога Вильгельма не было сыновей, зато есть племянник - а все знают, что герцог мечтал о короне франков.

-Это безумие! - воскликнул Беренгар, - я всегда был верным вассалом Вильгельма, но никогда не одобрял его королевских амбиций. Он не королевских кровей, не Меровинг.

-Он не менее Меровинг, чем Луп, - напомнил Сиагрий, - он потомок Сигиберта, короля Кельна, и брата самого Хлодвига. Я признавал права Вильгельма на престол - и сам благословлю на царство его племянника, - епископ одобрительно улыбнулся Эльфрику, что молчал, ошарашенный столь неожиданным поворотом.

-А если нужно родство по крови, - подхватил Канвульф, - то и это можно устроить. Пусть принц Эльфрик женится на Сихильде, дочери короля Хлодомира. Если принц не против - я могу сам поговорить с ней.

- И она послушает тебя? - с сомнением протянула Берта.

-Даже не сомневайтесь - мне она доверяет, - заверил ее Канвульф, - ведь я, можно сказать, спас ее от Сигизмунда. Вы, может быть, не слышали эту историю: когда Бургундия вновь восстала, переметнувшись к Сигизмунду, среди предателей был и Этихо, граф Эльзасский, за сына которого уже была просватана Сихильда. Хлодомир, узнав о предательстве, разорвал помолвку, но Этихо в ответ, задержал девушку, как пленницу, в своем замке. Тогда же я предложил Хлодомиру выкрасть ее и король разрешил мне рискнуть. Переодевшись бродячим торговцем, я проник в замок и встретившись с Сихильдой, убедил ее бежать со мной. Так я доставил ее Хлодомиру, а он уже отправил свою дочь сюда, в Бессен.

-Не только воин, но и лицедей, - протянула Берта, со все большим интересом глядя на молодого кентца, - ты человек многих достоинств, Канвульф.

-И все они - ваши моя королева. И ваши, мой король, - поспешно добавил он, повернувшись к Эльфрику. Тот величаво кивнул, все больше входя во вкус своего нового титула. Остальные вельможи, судя по всему, тоже постепенно привыкали к этой мысли.

-Если он женится на Сихильде, - кивнул Беренгар, - да, это может сработать. Здесь в Бессене, как и во всей Нейстрии многие помнят майордома Вильгельма и охотно поддержат его наследника. Бретонцы, скорей всего, тоже выступят на нашей стороне.

-Но что же будет с Уэссексом? - спохватился Эльфрик.

-Как только вы коронуетесь в Реймсе, - сказал Канвульф, - и объедините всех франков под своей властью, настанет черед и Британии. Вы, как законный наследник короля Эдмунда сможете претендовать на власть над всей Англией - и франки помогут тому, кто избавил их от ужасов смуты. Оба берега Пролива объединятся под одной властью и тот кто сделает это воистину сможет именовать себя императором - и с куда большим основанием, чем этот язычник Редвальд.

-Он уже воюет на востоке, - заметил Хильдебранд, - и там же, скорей всего, высадится и его жена - вместе с англосаксонским войском. Если сейчас ударить по ним - убьем сразу двух самозваных королей-язычников: Энгрифледу и этого...Амальгара.

-Чтобы Луп ударил нам в спину? - возразил Канвульф, - главная опасность идет как раз от Аквитании. Редвальд и Амальгар никогда не захватят все королевство, потому что оно не примет короля-язычника. А вот Лупа примет - отвоевав Тулузу он разом возвысил себя в глазах многих, забывших о его прегрешениях. Пока мы будем сражаться с тюрингами и саксами на востоке - кстати, Энгрифледа пока не высадилась и добраться до ее глотки мы можем не успеть, - Луп приберет к рукам остальное королевство.

-Может ты и прав, - задумчиво произнес Сиагрий.

-Поверьте, ваше величество, - Канвульф повернулся к Эльфрику, - никто не хочет отомстить Редвальду и Энгрифледе, больше чем я. Но нужно быть благоразумными - и уметь выбирать цели. Если мы разобьем Лупа остальное королевство в считанные месяцы падет к нашим ногам - и тогда мы выбьем Редвальда обратно за Рейн, а потом - высадимся и в самой Британии, вернем нашу общую родину.

Беренгар еще немного поворчал, но вскоре и он, как и все остальные согласился с планом Канвульфа. Хильдебранд же наполнил свой кубок и поднял его, приглашая всех остальных присоединиться к его тосту.

-За императора Эльфрика, первого его имени, Божьей милостью короля франков, римлян, англов, саксов и бриттов! Да правит он долго.

-Да правлю я долго! - эхом откликнулся молодой претендент, залпом осушая кубок и обводя всех тут же захмелевшим взглядом, - клянусь Гробом Господним, Луп, Энгрифледа и Амальгар еще горько пожалеют, что встали между мной и моим троном!