Волк 6: Лихие 90-е

Глава 8

Кафе «Старый город»

Всё случилось быстро. Убийца, стоящий к туалету спиной, стрелял всего по разу в каждого. С таким-то калибром хватает и одного попадания, ведь киллер был вооружён Кольт 1911.

Сначала досталось Черномору, потом Пианисту, потому что он полез за оружием во внутренний карман куртки, а киллер это заметил. Прапор, который не мог толком говорить из-за проволоки и пластин во рту, завыл, громко и обречённо. После выстрела заткнулся. Убийца вытянул руку над столом и выпустил пистолет, который грохнулся на стол, разбив пепельницу. Сам убийца торопливо пошёл на кухню.

Душман бросился к окну, дальше смотреть нечего. В сортире холодно, потому что окно регулярно открывали, чтобы проветрить, да и курили многие. Он забрался на раковину, изо всех сил оттянул шпингалет, распахнул окно и полез наружу через узкое отверстие.

Зимнюю одежду он захватить не успел, у него была только тёплая китайская рубаха в клетку, поэтому сибирский мороз тут же дал о себе знать. Душман вылез дальше, сгруппировался и упал в снег. Убийцу скоро грохнут, но вот очень нежелательно находиться здесь самому, когда трупов найдут. Объясняй потом, что делал в этом месте, а если ещё узнают свои…

Калдина всё ещё горела, но все охранники Черномора забежали внутрь кафе. Больше выстрелов не было, похоже, киллер смог или спрятаться, или уйти, или его взяли без стрельбы. А кто его послал? Какой-то враг Черномора? Это был профи, который сначала отвлёк внимание, потом ударил.

Плевать. Душман бросился к оставленной в темноте Ниве, которую взял, чтобы не привлекать внимания, но открыть дверь не успел. Кто-то начал стрелять ему в спину из пистолета. Если это киллер, у него есть ещё один ствол.

Пуля разбила стекло, другая чиркнула по рубахе, разлохматив рукав, третья отрикошетила от капота. Душман открыл дверь, запрыгнул внутрь и достал ТТ из бардачка. Но киллер уже ушёл куда-то в темноту. Лучше и самому не задерживаться, особенно, пока не появилась охрана Черномора, привлечённая шумом. А ведь они же могут решить, что это Душман убил остальных. Он вставил ключ в замок зажигания и поехал вперёд.

Паджерик я заметил сразу, а он при виде нас затормозил. Внутри Славка, усталый и будто бы постаревший. Он вылез и подошёл ко мне.

— Дам вам денег с Женькой, — произнёс я, идя ему навстречу. — Слетайте куда-нибудь подальше, пока всё не успокоится.

— И чё, думаешь, мы тебя бросим? — он усмехнулся. — Тут ещё веселее будет.

— Женька вот тоже отказался, — я вздохнул. — Но надо Слава, хотя бы тебе, после такого уж точно. Слетай в отпуск, ведь вопросы будут, и не только у братвы. Скажем, что ты улетел сразу вечером, алиби будет.

— Наверное, ты прав, Волк.

— Вот, деньги есть, — я подал ему пачку денег. — Пять тонн баксов захватил, хватит тебе? А как успокоится, вернёшься.

— Лады, — он кивнул. — А куда лететь, Волк? В Питер?

— Там сыро и скользко, но пересиди где-нибудь. Потом дам знать, что и как. Кто там был?

— Черномор, Прапор и один хрен с мясухи, — Слава поёжился. — Будет много вопросов, как они тут оказались там одновременно и что обсуждали все вместе, так что ты зря переживаешь. Душман там ещё крутился, его я хотел тоже вальнуть, но он свалил, сука. Мне кажется, на него всё повесят, хрен он отбазарится.

— Пушку где взял?

— Так тогда, когда с братками Черномора дрались, — сказал Слава. — Ты у Коваля спалил, что он автомат отобрал, а про меня ты забыл, — он усмехнулся со своей привычной физиономией. — А я кольт взял. И ПМ ещё был, старый, с тех времён ещё оставался, Фрол мне ещё отдал.

Значит, последняя интрига Черномора не удалась. Он как-то уговорил Прапора и Душмана поработать на него. Душман, может, и наврёт что-нибудь, а Прапор уже не сможет оправдаться. Если его тушу найдут рядом с Черномором, то уже понятно, из-за чего он на нас наехал. А дальше будет проще.

Со всем этим надо разбираться. Но то, что Черномор пригласил одного из мясокомбинатовских, нам на руку. Налицо провокация, а Душман… Душман будет петь об этом утром, когда вернётся его пахан. Ведь ему и самому надо куда-то деваться.

Но на этом всё не успокаивалось. Зазвонила мобила. Только вспомнил, а он уже хочет со мной поговорить.

— Привет, дорогой, — послышался голос Душмана. — Некрасивая история вышла. Это всё косяк Прапора, он с Черномором спелся, а мы не знали. Вот и…

— Ну надо же, — ответил я с издёвкой. — Кто бы мог подумать?

— Да, бывает. Чуть войну не устроили из-за предателя. Дом только жалко.

— Какой это дом? — спросил я.

Ответ мне не понравился.

Пожар было видно издалека, а кроме огня тёмные улицы освещалист мигалками на пожарных машинах. Дом Жени тушили, заливая пеной из рукавов, а в стороне стояли соседи. Снег вокруг растаял, в лицо бил жар, воняло гарью. На заборчике сидела одноглазая кошка и наблюдала за суетой. Лаяли собаки, какая-то испуганная женщина громко плакала.

— Там же Серый был, — с тоской в голосе протянул Женя, когда мы подъезжали ближе. — Если они и его, суки… я за себя не отвечаю.

— А всё остальное? — спросил его Денис Машуков. — Бабки, документы, пушки?

— У меня там сейф несгораемый, — Женя опустил голову. — Дорогой тогда брал, не знаю, выдержал нет. Бабки там, и то я не всё дома храню. Документы ещё в сейфе. А вот ружьё сгорело, наверное. И шмотки, иконы ещё бабкины, и остальное. Фотки там родительские были, техника. Серый же там был, жалко его. Твари.

Я остановил машину у своего дома, насколько близко, как мог, чтобы не мешать пожарным работать. Дед открыл калитку, а следом выглянул Кирилл.

— Как загорится-загорится! — затараторил он. — Резко так, а мы уже спать легли! Остановили марковник, давай бутылки в дом кидать, окно разбили. И светло сразу стало, как днём. А деда пожарников вызвонил.

— Пожарных, — поправил его дед.

Женя вышел из машины, обречённо смотря на свой горящий дом. Но услышав приглушённый собачий лай со стороны моего двора, развернулся, мгновенно просияв. Одноглазая кошка сбежала, а собака залаяла громче.

— Да у нас твой Серый, Жека, — торопливо сказал Кирилл. — Дубак был, а ты его не запустил. Я сходил вечером, забрал к себе. Деда разрешил к нам в гараж его пустить, чтобы не мёрз.

— Ну и хорошо, — я подтолкнул Женю к воротам. — Хоть что-то нормально прошло. Проверяй там своего, потом увидимся.

Хоть с собакой обошлось, но за дом мы спросим серьёзно. Злоба снова вернулась, ведь зайди Кирилл чуть позже, бандиты бы его заметили. И вполне могли поджечь мой дом. Может, и хотели, просто перепутали.

Я оставил с Женей несколько человек, чтобы смотрели за ним, вручил ему ключи от своей съёмной квартиры, чтобы было куда податься поспать, а сам поехал в контору. Пусть останутся, посмотрят, может, найдут, что ценного можно спасти, да и вытащат сейф. Надеюсь, Женька не хранил дома гранаты или ещё чего-нибудь. А то будет ещё веселее.

Хотелось спать, но это ещё не скоро выйдет. Едва я переехал через железнодорожный переезд, мне снова позвонил Душман.

— Говорю же, некрасиво с домом вышло, дорогой.

— Меня хотел спалить?

— Не, Максим, ты чего? Это люди Прапора, и ехали они именно туда за твоим другом. Надо бы их развернуть, но они сами по себе, меня не послушают. Вот, ищу, кого можно подтянуть, пока Иваныч не приехал. Такой бардак устроили сегодня.

Но дальше было спокойно. Уже почти утро, и надо решать, что делать дальше, как решать вопрос с милицией за стрельбу возле конторы, укрыть Женю со Славой ото всех, и наверняка будет неприятный разговор с Ремезовым.

И снова зазвонил телефон, который стоял на зарядке. В этот раз номер определён, но у меня он не был записан. Я ответил.

— Волгин беспокоит, — представился звонивший уставшим голосом. — Слышал, да и весь город слышал, что сегодня творилось. Никто не спал. Понимаю, кровь у молодых бурлит, но не время для такой бойни, не спокойно сейчас. Надо разговаривать, а не стрелять.

Никак, сам Эдик решил мне позвонить. Местный Смотрящий и вор в законе хотел стать посредником.

— Ко мне сейчас Игорь Крюков едет, — продолжил Эдик. — А то он только вырвался на охоту, и тут такое… Подъезжай и ты со своими, обсудим вопросы, которые у всех накопились, — он откашлялся и твёрдо добавил: — Под мои гарантии.