Волхв

Глава 4

С адмиралом разбирались долго. Сначала поехали в Центральный штаб ВМФ СССР на Малый Харитоньевский переулок, куда подвезли материалы, которые подготовил Виктор, и кроме того, штабные офицеры флота подтаскивали справки по тому или иному вопросу. А Катерина и Вера, быстренько переоделись в форму, оказавшись старшими мичманами, взяли на себя снабжение стихийного совещания чаем, бутербродами, и вообще всем необходимым.

Простая мысль о том, что нужно списывать как минимум треть флота, была настолько дикой для главкома, что потребовалось два часа для её доказательства. Подняли даже расходы на содержание корабля постройки тридцатых годов, и прогноз по его боевой устойчивости. Затем возникла тема удалённых операций, и гордость советского флота — крейсеры «Светлана» также известные как крейсеры 68 проекта, были подвергнуты такой уничтожительной критике, что даже уже чуть привыкший к позиции Виктора адмирал Горшков оторопел.

— Они-то тебе чем не угодили?

— А против кого они? — Уточнил Виктор. — Ну кто предполагается к ним в противостояние? Только не говорите, что одиночный линкор или крейсер. Американцы так не ходят, да и шансов поймать одиночный британский крейсер исчезающе малы. Только корабельную группу. И даже ракетное вооружение он применить не успеет, потому что дальность его пуска определяется дальностью целеуказания, а это без авиации примерно сорок-шестьдесят километров. И что он будет делать, когда какой-нибудь Хокай, наведёт на него Гарпун, который уже заканчивает испытания и имеет дальность боя под триста километров. Ну или что совсем просто — наведёт тактическую авиацию с ядерным оружием на борту. У наших крейсеров ведь даже нормальных зенитных ракет нет. Пушки с ручным наведением. Ни радаров, ни расчётов упреждения.

То есть в военно-морском бою, наши корабли просто мишени. И никакая доблесть моряков эту ситуацию не исправит. И простите меня, товарищ адмирал флота Советского Союза, но на мой взгляд, вы, да и весь флот, конкретно так заигрались в политику. А ведь вы сами знаете, что моряки — это море и… корабли. Так вот кораблей у нашего флота можно сказать что и нет. И с этим нужно что-то делать. Потому что с такой береговой линией как наша, не иметь флота — преступление. Поэтому я предлагаю следующее. Разделим задачи флота. Первое — подпорка пограничников большими мускулами. Быстроходные злые корабли малого и среднего водоизмещения, или вообще экранопланы. Так чтобы на крики избиваемых погранцов в течение десятков минут прилетало такое, что изначально не вызывает желания с ним встречаться. Скажем малый ракетный корабль, способный пустить ко дну даже крейсер, экраноплан или высокоточная ракета. Далее, у нас задача по обеспечению свободного судоходства в мировом океане, проводка конвоев, блокирование пиратства и так далее. То есть конфликт низкой интенсивности в районе удалённом от мест базирования. Автономность таких кораблей должна быть явно выше двух-трёх месяцев, и на борту кроме бани и кают-компании, должен быть и полноценный госпитальный пункт, и даже спортзал. И никаких кубриков на сто человек. Уютные комнаты на два — максимум три человека со всеми удобствами. Душ, телевизор, кондиционер. А в качестве оружия — ракеты всех типов, вертолёты ДРЛО, и штурмовые вертолёты, полный комплект беспилотной авиации, и так далее. Такой плавучий отель с хорошо вооружёнными парнями. Конечно в группу нужно включить пару лёгких крейсеров эскорта, и других кораблей, и мы готовы обеспечить защитой круг радиусом в пятьсот километров, что уже немало. Кроме того, такая точка сможет быть ядром экспедиционных сил в случае удалённого конфликта, где нам могут пригодиться и подводные лодки повышенной скрытности, и даже артиллерийские корабли, для поддержки высадки десанта.

Ну и в третью очередь, те силы, которые смогут потягаться с авианосными группировками. И тут без авианосцев не обойтись никак. Потому что при любом обострении вам нужно первым делом поднять в воздух самолёт дальнего радиолокационного обзора, а вертолёт с радаром на борту, лишь бледная тень оного. Даже примитивный Орион, кроет любую нашу поделку как бык овцу. А значит нам нужен настоящий ДРЛО, с полноценными радарами, и мощной вычислительной техникой на борту, чтобы сразу обеспечивать наведение крылатых ракет большого радиуса поражения, истребители и перехватчики для защиты самолёта в воздухе, и тактическая авиация для того чтобы гоняться за всякой водоплавающей мелочью.

И вот что важно особенно, и никак нельзя обойтись. Модульность и сериальность. То есть не тридцать типов ракет на флот, а десяток. Не пятьдесят видов радиолокаторов, а пять. И все в гнёздах, типа автоматного магазина. Сломался радиолокатор, для чего требуется серьёзный ремонт? Не тащить специалиста из Ленинграда, а отключить блок от коммуникаций, вытащить краном из гнезда, и отправить в ремонтное предприятие, а на это место воткнуть такой же, или более современный. Этим решается и вопросы межремонтного пробега техники, и её модернизация. Также с ракетами. Создать унифицированный ракетный пенал. Есть ракеты меньшего размера? Сделать так, чтобы в пенал помещалось несколько штук. Не нужны противокорабельные ракеты? Загрузить зенитные. Наши электронщики вам универсальный пост наведения сделают на раз-два.

От стола, заваленного документами, картами и фотографиями отвались только к пяти часам утра. Адмирал несмотря на приличный возраст держался молодцом, а штабные, вообще выглядели словно только что из санатория, и ателье. Подтянутые, с иголочки одетые, и собранные.

С Горшковым удалось обсудить всё и даже будущую программу строительства флота, под которую ещё предстояло выбить деньги из правительства, но тут Виктор обещал всестороннюю поддержку. Но и документ, который начал готовился был не просто планом постройки какого-то количества кораблей, а полноценным докладом с определением задач морской составляющей вооружённых сил, необходимых сил и средств, и нарезания задач для проектных, кораблестроительных и прочих предприятий страны.

Хорошо, что утро было субботнее, и не нужно ехать на работу. Хотя у Виктора был относительно свободный график, но и расписание встреч нельзя перекраивать слишком часто.

А вообще проблем в позднем СССР было столько что удивляться нужно было не тому, что он развалился, а тому что дожил до конца восьмидесятых.

Виктор системно подбирал все самые важные «хвосты» начиная от питания, и зарплат учителей и врачей, и вот дошёл до проблем флота. Причём ему совершенно было непонятно, почему такие очевидные вещи не видели сами флотские, но тут видимо сказывалось включенность в систему, когда трудно оценить то, в чём находишься сам. И в большинстве случаев, было достаточно толчка, чтобы система вышла из многолетнего ленивого состояния, и начала работать. Но иногда требовался и тщательно спланированный налёт как в случае с адмиралом Горшковым.

Но в планах кроме таких вот штурмовых операций, были и контрольные бомбёжки. Во внимании нуждалось и машиностроение, которое очень любило производить один вид машин или станков по двадцать и более лет, или, например, оптическая промышленность СССР, которая вообще пребывала в состоянии летаргического сна, и последний раз проснулась, когда получили трофейные станки из Германии.

Должность начальника информационного управления Верховного Совета позволяла Виктору не только запрашивать практически любую информацию о работе ведомств и предприятий, но и положить на стол руководителей страны информационную записку или аналитику, и в связи с правилами обработки информации, чиновникам нужно было реагировать на документ, принимая меры и сообщая об этом в ответном документе. А Верховный совет был не той организацией, чьё мнение можно было игнорировать. Особенно в свете усиления его роли в хозяйственной жизни страны.

Ранее неприкасаемые директоры, теряли должности, и становились пенсионерами всего за одну формальную отписку по представлению Информационного Управления, и очень быстро, бюрократы и директорский корпус понял, что с темой лучше не шутить.

И вообще то, что им вначале казалось забавной шуткой Брежнева, постепенно стало совсем не смешным, а местами так и вовсе страшным. Особенно когда Новиков сцепился с прокуратурой Узбекской СССР, по поводу приписок, и фальшивых приёмных пунктов, предложив принимать хлопок не в республике, а по факту уже в Российских предприятиях. Сначала резко возбудились партийные органы Узбекистана, а чуть позже и прокуратура, которая затеяла какое-то своё расследование по факту «Дискредитации советских органов, союзной республики». Но в дело неожиданно вступили специалисты из Госплана, которым надоело вечно покрывать азиатские республики, с их приписками и недовыполнением плана, и директоры предприятий, перерабатывавших хлопок, которых постоянно драли за несоответствие поставленного сырья — выходу продукции.

И вот тут вроде как случайно выяснилось, что многие проблемы советской лёгкой промышленности от того, что хлопок в Средней Азии — дрянной, и не на что кроме технических тканей и пороха негодный, а любая попытка сделать из него ткань для одежды, это лишь растянутое во времени производство той же ветоши. Между тем, в связи с переходом к иным рецептурам производства порохов, коротковолокнистого хлопка требовалось всё меньше, а республика, как и раньше, ничего другого производить не умела. И в условиях планомерного снижения дотаций из центра, воровство из союзного бюджета стало единственным способом склеить бюджет республики.

Между первым секретарём КПСС Узбекистана Шарафом Рашидовым, и Леонидом Ильичом состоялся долгий телефонный разговор, когда Рашидов попытался вернуть дотации из союзного бюджета, в республику, а Брежнев, который всё никак не мог забыть справку о том, что жители РСФСР фактически недоедали, чтобы обеспечить красивую жизнь республик, категорически отказал.

— Шараф, вы сейчас не платите в союзный бюджет ни копейки, хотя всё образование, пенсии, и значительная часть прочих социальных расходов идёт из общих денег. Напомнить тебе кто стоит между твоими мирными колхозами и афганскими бандами? Наши пограничники, в содержание которых ты за последние годы не вложил ни копейки. Мы даже не можем призвать узбекских мальчишек в нормальную армию, потому как они ни читать, ни писать толком не умеют. Вот и стоят на границе русские парни. И ты ещё у меня деньги выдавливаешь. Развивай свою промышленность, сельское хозяйство. Сажай в конце концов сады, и поставляй в Россию фрукты. А то мы вон, кораблями возим из Африки.

А хочешь я тебе напомню, о том, как ты втихаря финансируешь узбекских националистов? Ты думаешь русские просто так уезжают из твоей республики? Да им до смерти надоели плевки в спину и угрозы расправиться с детьми. И как только появилась возможность выехать не в чисто поле, а сразу получить квартиру они потекли обратно. И я скажу тебе прямо. Мы планируем забрать всех, кто захочет жить здесь. И даже тех узбеков кому надоело повальное воровство, кумовство, и взяточничество, которые у тебя повсюду, куда ни глянь. Я тебя предупреждал три года назад, что по-старому не будет? Предупреждал. Ты не внял. Ну так кто тебе доктор? И смотри, как бы Узбекистану не стать самостоятельным государством. Мы никого не держим. СССР это точно переживёт, а вот ты едва ли.

Содержание разговора быстро стало известно главам других республик, что заставило их крепко задуматься. За последние годы уровень жизни в них значительно упал, а если брать такие республики как Грузия, так и просто катастрофически рухнул. И даже попытки вывезти свое вино и фрукты на международный рынок не увенчались успехом Фруктов везде было полно, а вино явно не дотягивало до стандартов качества. Это ведь в России можно было торговать всяким шмурдяком[7]. А в Европе за такое, засудят и снимут последние штаны.

Да, в республиках глухо нарастало недовольство исчезновением дотаций из России, но на все гневные и просительные реплики, руководство страны отвечало, что в условиях массового промышленного перевооружения РСФСР, и изменения стандартов жизни, приоритет отдан титульной нации СССР, которой признаны русские. А значит СССР будет исполнять свои обязательства по обороне и охране общих границ, частично по образованию и пенсионному обеспечению бывших работников союзных предприятий, но всё остальное придётся взять на себя республиканским бюджетам.

Единственно кто остался в выигрыше из бывших республик, это Рижская, Вильненская и Ревельская области РСФСР. После того, как эстонцы, латвийцы и латыши, всем скопом подались на Запад, республики стали областями и в них шло активное строительство дорог, расширение портов, и развитие обслуживающей инфраструктуры, в связи с тем, что эти области решено сделать курортными для всего СССР.

Украинская ССР тоже переживала не лучшие времена. Лишившись всех промышленно-развитых областей кроме Киевской, и выхода к морю, республика превратилась в аграрный огрызок, а с учётом почти полного убытия западных украинцев на тот же Запад, ещё и малозаселённым.

Недовольных было много, но после прихода на должность председателя КГБ профессионального контрразведчика Цвигуна, и резкого сокращения задач, комитетчики ловили всяких недовольных на раз, а в некоторых случаях, ввиду запущенности болезни, лишали человека гражданства, и выставляли в нейтральную зону Специальной территории для перемещённых лиц, и лиц без гражданства на границе СССР и Финляндии. И вот эта лёгкость с какой можно было потерять гражданство, отрезвляла очень многих, потому что получить обратно советский паспорт было очень непросто, и граничило с цирковым номером.

Считаешь себя непримиримым борцом против СССР? Добро пожаловать на суд, с прокурором и адвокатом, там получить неделю на устройство дел, и через указанный срок, бесплатный билет на самолёт и автобус, который привезёт тебя с вещами на границу с Финляндией, где ты, как истинно свободная личность получаешь право мыть туалеты, или работать от зари до зари на плантациях по всему миру.

Но как правило, дело ограничивалось покаянной речью в суде, и исправительным сроком который подсудимый должен был провести на заводе либо в колхозе, что весьма способствовало просветлению даже у профессуры, и академиков. Ну а нет, так никто за людей откровенно продвигающих враждебную идеологию, не цеплялся. Понятно, что люди эти — потенциальные предатели, и возможная польза от них едва ли перевесит несомненный вред.

Но и в мире, происходили не менее тектонические подвижки. США зачистив большую часть финансовой элиты, и вынудив бежать остальных, тоже изменило политику и в отношении чёрных, которых всё также признавали полноценными гражданами, но перестали кормить пособиями. В результате сначала чёрные выплеснулись на улицы американских городов, но в полицию уже успели призвать большое количество ветеранов Вьетнама, и они-то собственно и показали чёрным, что такое война. Тем, кто остался в живых, это не понравилось, но в Америке не стали разбираться и всех, кто был причастен к погромам, погрузили на старые корабли, и привезя в порт Либревиля, оставили вместе с кораблями на рейде, только сняв вертолётами экипаж.

Большой сухогруз, приспособленный для перевозки людей, вмещал примерно три тысячи человек, и таким образом было вывезено на историческую родину почти сто тысяч афронегров.

Больше всего возмущались европейцы, но Никсону было вообще наплевать. Его рейтинг в США поднялся до немыслимых шестидесяти процентов, и имел все перспективы к дальнейшему росту. На таком фоне, начавшаяся депортация мексиканцев, и пуэрториканцев, вообще происходила под несмолкающие аплодисменты, а Никсона называли не иначе чем Спаситель Нации.

А тут и денежная реформа подобралась. Старые доллары в размере свыше ста тысяч свободно обменивали на новые только для иностранных финансовых учреждений, и граждан США, при наличии правильно заполненных налоговых деклараций за последние десять лет. Все остальные должны были получить разрешение Минфина, доказав легальность происхождения денег.

На этом трюке, американцы заработали как минимум пару триллионов, и в значительной части очистили свои наличные долги, что было очень плохо воспринято разными бандитами во всём мире, так как деньги традиционно складывались в кубышку именно в долларах.

Но как сказано в скрижалях, «Проблемы негров шерифа не волнуют».

Занятые внутренними делами, США чуть отпустили с поводка Европу, и они, завидев бодрую торговлю между Россией и Америкой, тоже захотели в этом поучаствовать, но условия в который раз изменились. Союз больше не закупал ширпотреб. Союз хотел станки, и лицензии, а европейцы прекрасно понимали, что такая продажа — одноразовая, и несмотря на общую сумму, менее выгодна чем торговля изделиями. Но переговорщики Минфина были непреклонны, и желали обменивать газ и нефть только на средства производства.

Кочевряжились долго, но в силу того, что таких преговорных комиссий было как минимум три, и велись разговоры одновременно с японцами, американцами и с Европой, то результат был предсказуем.

Первой сдалась компания BASF, продав свой завод по производству полимерного волокна, и десяток лицензий на разные типы пластмасс. Ну а когда плотина прорвана, дальше уже было всё просто.

Да, Минфину, и Гохрану пришлось распечатать кубышку, но не на ерунду типа видеомагнитофонов и дамских чулок, а на закупку заводов, которые будут работать на бюджет долгие десятилетия. Тем более, что цены на золото сильно выросли на фоне аудита хранилища в Форт-Нокс, когда выяснилось, что большая часть золотого запаса США уплыла в неизвестные дали и от былого величия осталось едва ли три тысячи тонн, из восьми.

А тут и граждане СССР получили право свободно покупать слитки и монеты из золота, что увеличило нагрузку на золотодобывающие артели, и вообще создало некоторый ажиотаж, который удалось погасить, метнув из закромов Гохрана столько драгоценного металла, что охренели даже контролёры Минфина. А руководство государственного хранилища драгоценных металлов, доложило руководству страны, что полностью исчерпан депозитарий номер восемь. Сколько их там осталось знали только высшие руководители СССР, а прочим эти знания были ни к чему.

На сентябрь был назначен очередной визит Никсона в СССР. Президент США очень хотел лично пообщаться с Виктором, а отпускать его в зарубежную поездку, Брежнев отказался категорически. Телефон Никсона тоже почему-то не устраивал, и единственным вариантом оставался визит в СССР.

Впрочем, на фоне остальных лидеров Европы Африки и Южной Америки, зачастивших в Союз, это не выглядело чем-то странным. Просто ещё один визит. На этом фоне особенно выделялись те, кто видел движение, и не понимал его смысла, хотя и участвовал, и те, кто желал крепко извиниться за допущенную бестактность по отношению к высокопоставленному совслужащему. Но делегацию ООП, просто завернули в аэропорту, а с израильтянами не стали вообще разговаривать.

Шёл какой-то диалог между Русской православной церковью и Ватиканом, но Виктору сообщили только о самом факте переговоров.

Но особенно отличились китайцы. Поскольку Никсон разорвал план строительства в Китае промпроизводства и вывода туда крупных предприятий, им срочно потребовалось снова задружиться с СССР. Тем более, что конфликт как таковой, был исчерпан подписанием действительно справедливого договора о государственной границе двух стран, и соглашения о поставке промышленного оборудования в обмен на продукты питания и прежде всего риса, который в Союзе не очень-то и выращивали.

Китайцы приехали с предложением поделиться квалифицированными инженерами в обмен на миллионную армию рабочих, на строительство БАМа и расширение ТуркСиба.

Но история вышла пшиком. Инженеры Советскому Союзу и самому были нужны, а неквалифицированная рабочая сила в условиях Сибири ничего не решала. Решали машины и те же инженеры.

Несколько НИИ, получили задание и уже вели разработку механизмов и машин, способных ускорить прокладку обычных и железных дорог, и новые составы для самого дорожного полотна, и укрепления насыпи.

По инициативе Виктора, перед каждыми переговорами, на стол ответственному работнику ложилась памятка чего полезного можно было получить от страны, и что им можно предложить. И не всегда это были ресурсы или продукция заводов. Некоторыми странам требовалась военная помощь, кому-то технологии или обучение специалистов в вузах СССР.

У каждого были свои задачи, но всем казалось, что вокруг одни соперники, поэтому в приёмной министра было шумно, и порой разыгрывались настоящие драмы.