Глава 20

Я открываю глаза.

Девять кресел составлены в круг между двумя бильярдными столами. Свет приглушенный. На заднем фоне маячат силуэты бодигардов.

Одно кресло пустует.

Мейронг так и не присоединилась к нам.

Я уже знаю от Рэйдена, что Мейронг контактировала с Хигасифусими — ее зафиксировала одна из камер, взломанных нашими эсбэшниками. Думаю, Мейронг курировала деятельность Ратмира. Что касается лидера Хигасифусими, то им была основана компания, контрольный пакет акций в которой принадлежал сёгуну. Эта компания и занималась модернизацией шагателей. Всё засекречено, не подкопаться.

Где сейчас Мейронг?

Корхонен утверждает, что служительница Иллиры, Зависшей-над-Пропастью, мертва. Дескать, члены Клуба наделены способностью чувствовать друг друга на любых расстояниях. Это правда. Я непостижимым образом ощущаю каждого из людей и нелюдей, занявших кожаные кресла. Всех, кроме Мейронг. Ее словно вычеркнули из действительности. Мне сложно представить одаренного, который бы справился с властителем в магическом поединке. Вероятно, до Мейронг добрались твари. Жаль, несмотря на наши разногласия, эта женщина мне нравилась.

Властители стали возвращаться из рейда.

По очереди открывались глаза.

Безымянный посланник всё это время был прозрачным — словно набросок существа, пребывающего одновременно в нескольких мирах. Удивляться тут нечему — наш пернатый друг вырос на изнаночной стороне.

Посланника звали Кроуном.

Адаптированное для человеческого слуха имя.

Через несколько минут все были в сборе. На протяжении последнего часа мы обменивались мыслями и образами, так что я не питаю ложных иллюзий. Час потрачен впустую. Никому не удалось обнаружить врата, через которые твари проникают на Землю.

— Что будем делать? — спрашивает Корхонен.

Это наш третий заход.

Через два с половиной часа орды хищников обрушатся на Тиба-дзё. Нам придется вступить в сражение и уничтожить всех, кто сюда явится. Жители Чудова вряд ли выживут — нам нет до них никакого дела.

Я приобщил к Источнику всех стихийников, включая Друцких и Данзасов. Мы заключили военный союз на доверии — без подписания бумаг и походов к нотариусу. Из Ижевска прибыл третий дирижабль с шагателями и командой разработчиков третьего поколения. Константин Федорович спасал всех, кто имел значение в будущем. В крепость непрерывно въезжали фуры с едой — крупами, мукой, консервами, замороженным мясом, рыбой и овощами. Слуги стаскивали всё это в холодильники, им помогали строители и те, кого я не задействовал в обороне комплекса.

Архимаги приобщились к Рэйдену и занялись планом по отражению атаки. Пилоты осваивали модернизированных шагателей на полигоне — из-за окна доносились тяжелые механические шаги. У меня есть результаты промежуточных испытаний, и они впечатляют. Кошкина запустила ракету средней дальности в оккупированное тварями село — дистанция составляла порядка ста пятидесяти километров. Ракета была хорошенько накачана эфиром, при этом ее укреплял взвод из четверых одаренных. Удалось выжечь участок многомерности на площади в десять квадратных километров. Людей там не было, а сколько погибло тварей, мы даже не считали. Сейчас пилоты отрабатывают взаимодействие в малых группах, навигацию в пятнадцати измерениях и способы минимизировать ущерб для гражданского населения. Первый запуск показал, что основной урон наносится самим тварями и геометрии Изнанки, а живые существа в нашей реальности не страдают. Побочный эффект — испарение зданий. Почему-то любые сооружения развеиваются, вне зависимости от материала изготовления. Дерево исчезает, если оно спилено и превращено в доску. Лес остается на месте, игнорируя все законы логики и многомерной физики.

Новостей больше нет.

Мы не можем отслеживать перемещение тварей, опираясь на «сводки с полей» и интерактивную онлайн-карту. Радиосвязь сохранилась, но с военными и приказными мы связаться не смогли. Либо не отвечают, либо несут что-то невразумительное. Данзасы звонили в Питер. Им удалось выяснить, что императорский двор, приближенные аристократы и отборные армейские соединения готовятся к обороне во дворце. О выживших после первой волны нашествия нам ничего не известно.

Два с половиной часа.

У Алмазовых — чуть больше.

Понятия не имею, сумели выжить церковники или нет. О беглецах в Заполярье сведения не доходят. Ощущение такое, что вся цивилизация с Паутиной, спутниками, артефакторными сетями и фиксаторами накрылась медным тазом. Магия и здравый смысл — вот всё, что у нас осталось.

— Продолжайте искать, — я поднимаюсь со своего места.

— А ты? — шелестит Кроун.

— Мне надо поговорить кое с кем.

— Есть идея? — встрепенулся Корхонен.

— Возможно.

Покинув бильярдную, я спустился на первый этаж. Вышел на улицу — в неуютные весенние сумерки. Над миром сгущается тьма, причем во всех смыслах.

Сзади послышались шаги.

— Думал от меня сбежать?

Хмыкнув, я притянул Арину к себе и поцеловал в губы.

— Нашел время, дурак.

— Может, в последний раз.

— Ты найдешь выход. Я верю.

Мы вместе зашагали к полигону.

Несколько «Молотов» сгруппировались в центре. Я вижу, как они синхронно ворочают конечностями, подчиняясь приказам из общего центра. Пилоты, в отличие от меня, видят все пятнадцать измерений, в которых вскоре закипит нешуточная битва.

Я приблизился к фигуркам наблюдателей.

За испытаниями следили мой дед, Карл Данзас, Пантелей Бровченко и еще пара техников, которых я видел впервые. Вероятно, специалисты ИР.

— Карл Фридрихович, — позвал я.

Данзас отвлекся от увлекательного зрелища.

— Что случилось?

— У меня вопрос… По технической части.

— Внимательно слушаю.

— Пилот, управляющий шагателем, может применять обычные стихийные техники?

Карл Фридрихович потер щеку.

— Уточни, пожалуйста. Я не совсем понимаю, о чем ты.

— Ну… смотрите. Допустим, шагателем управляет Архимаг вашего уровня. Ему доступны только ракеты, пулемет и кромсатель? А если вы захотите жахнуть по врагу «тектоническим сдвигом», то сумеете это сделать? Интерфейс потянет усиление?

— Хм… Интересный вопрос. Начну с того, друг мой, что интерфейс — это связующее звено между роботом и человеком. Модули, которыми я оснастил шагателей, одновременно подключены к разуму пилота и… в некотором роде… ко всей магической энергии, разлитой в многомерности. А еще ты обладаешь доступом к бронеходному комплексу.

— И что это значит?

— Пилот-эфирник, обученный в твоей школе, не ограничен только системами вооружения «Молота». Такой боец может применить стихийную технику, укрепив ее энергией Изнанки через мой интерфейс. Насколько мощной получится атака — другой вопрос. Если в кабине сидит бронеходчик в ранге Мастера, раскачивающий стрелковые техники, удар будет мощным, но не запредельно. Ты же помнишь — от ранга многое зависит. К примеру, Мастер земли вообще не владеет «тектоническим сдвигом». Эта способность закрыта для средних и низших рангов. А посему он и применить «сдвиг» не сумеет.

— А вы сумеете? — продолжаю допытываться я.

— Конечно. Проблема в том, что я не владею «сверхвосприятием» и прочими навыками, без которых не обойтись в многомерности. «Дальним зрением», например. Я попросту не увижу тварей, которые ко мне приближаются. И погибну наиглупейшим образом.

— А если бы владели?

К нашему разговору начал прислушиваться дед.

— Ну… тогда да. Я бы учинил такие катаклизмы, что Вторая магическая показалась бы тварям детской песочницей. Только мы время теряем попусту. Я не учился в твоей школе и не сумею овладеть эфиром за оставшиеся часы.

— Не спеши с выводами, Карл, — дед шагнул к нам. — Мне кажется, я понял, куда клонит этот парень.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

Дед понял.

Данзас вздохнул:

— Объясни мне, старому недотепе.

— Сергей интересуется, может ли подрубиться к ментальному интерфейсу высокоранговый одаренный, владеющий ВСЕМ СПЕКТРОМ боевых навыков. Разумеется, при условии, что такой пилот обладает подготоавкой волхва.

— И ты такого знаешь? — приподнял бровь Карл Фридрихович.

Дед выразительно посмотрел в мою сторону.

— Корректировщик? — опешил Данзас.

— Разве твои модули не универсальны? — ответил вопросом на вопрос Константин Федорович. — Если мне память не изменяет, Сергей достиг ранга Абсолюта в своем классе.

Карл Фридрихович скрестил руки на груди и глубоко задумался.

— В теории ограничений нет, — выдал он профессиональный вердикт. — Но ведь корректировщики… это же шиноби. Они не владеют площадными техниками.

— Мы удаленно редактируем реальность, — напомнил я.

— Ты хочешь применить… «чистый лист»? — воскликнул Данзас.

— Хочу. Вопрос в том, смогу ли.

Архимаги переглянулись.

— Интерфейс не делает различий между классами, — начал рассуждать вслух Карл Фридрихович. — Любые ограничения связаны с техникой, которую ты применяешь. И с ранговыми условностями. Насколько мне известно, «чистый лист» — это тонкая, филигранная работа. Ты удаляешь из реальности одного человека, а заодно стираешь сведения о нем из баз данных и памяти людей.

— Упрощенно — да. Всё так, — согласился я. — Вот только я не собираюсь тратить ресурсы на удаление информации о тварях. Я просто хочу выпилить их из многомерности.

— Ты хочешь редактировать… Изнанку? — охренел дед.

— Именно.

Данзас откашлялся.

— Ладно. Есть свободный «Молот». Только тебе нужен инструктор, иначе не справишься.

— Разве они не силой мысли управляются?

— Да, — Карл Фридрихович вздохнул, удивляясь моей неосведомленности. — Когда ты срастаешься с машиной в единое целое, проблем не возникает. Но перед этим следует запустить и протестировать интерфейс, настроить его на себя, адаптироваться к восприятию Изнанки «глазами» шагателя.

— Информация будет поступать не только через твои органы чувств, — добавил дед. — Ты сможешь воспринимать показания датчиков, радара и астравизора.

— Это еще что?

— Артефакторный прибор, позволяющий ориентироваться на астральном плане. — Пояснил Данзас. — Упрощает навигацию обычным пилотам.

— Кто сейчас свободен?

— Тебе нужен не рядовой пилот, а инструктор, — заявил дед.

— Кошкина, — вырвалось у меня.

— Вика в ангаре, — вмешался в наш разговор Пантелей Бровченко. — Собирается влезть в своего «Злюку», так что поспеши.

— «Злюку»? — переспросил я.

— Она дала шагателю имя, — улыбнулся разработчик.

Я двинулся к разверстому ангарному зеву, но обернулся на полпути.

— Пантелей Викторович!

— А? — разработчик уже наблюдал в бинокль за перемещением роботов.

— Существует барьер по… усилению техники? Во сколько раз вырастет сила атаки?

— Ну… — Бровченко замялся. — Если честно… мы не проводили по-настоящему масштабных экспериментов. Я… не знаю, Сергей. Просто не знаю.

Кивнув, я покинул группу наблюдения.

Арина последовала за мной.

Вика нашлась в центре ангара — она уже нацепила свой любимый комбез и успела вскарабкаться по скобам на броню трансформы. Вместо танковой башни над корпусом робота возвышался полупрозрачный купол. Ага, значит поляризацию фонаря можно менять по своему усмотрению.

— Вика!

Девушка тронула сенсор блокировки, раздвигая лепестки полупрозрачной диафрагмы. Сегменты купола втянулись в корпус.

— Сергей, не сейчас. Твой же приказ выполняем.

— Это важно.

Кошкина обреченно посмотрела на меня и Арину сверху вниз. Присела на краешек брони, свесив ноги.

— Чего тебе?

Похоже, бронеходчица запала на новую игрушку. Мне знаком этот огонь в глазах. Новые возможности, дополнительные фичи…

— Научи меня управлять шагателем.

— Ты с катушек слетел?

— Нет, — я обезоруживающе улыбнулся. — Если научишь, я помешаю тварям всех нас сожрать.

— Это как?

— Сотру их к чертям собачьим.

Вижу — что-то начинает доходить.

— Серьезно? Ты будешь корректировать реальность… через интерфейс?

— Красиво, да?

Вика спрыгнула вниз.

— Через полтора часа они обрушатся на нас. Если ты ошибаешься, всем конец. Моя семья погибнет. Каждый шагатель важен, мы работаем во взводах по четыре машины. Арина, объясни ему.

Жена благоразумно молчит.

— Я — сам себе взвод.

Похоже, моя уверенность передалась пилоту.

— Лезь наверх.

— В «Злюку»?

— Испортишь что-нибудь — лично тебе голову оторву, хоть ты и Абсолют. Лезь, пока не передумала.

Я поднимаюсь по скобам.

— Обычно инструктор и ученик работают в шлемофонах, — сказала Кошкина, сверля мою спину глазами. — Вот только… ты в многомерности будешь воевать. Робот будет… лишь частичной проекцией самого себя. Связь в таких условиях не работает. Даже ментальная, через браслет. Ты будешь меня прекрасно слышать и воспринимать… пока не развернется Изнанка.

— И что мне делать?

В кабине довольно тесно. Я устроился поудобнее в кресле, которое тут же зашевелилось, подгоняя свои формы под мое тело. Приборной панели, как таковой, нет. Ни тебе рычагов, ни штурвала, ни педалей, кнопок, указателей, спидометров и тахометров. Разве что пара сенсоров и нечто, напоминающее тачпад.

Я в замешательстве.

— Слушай, — отрезала Кошкина. — И запоминай.

— Хорошо.

— «Злюка» настроен на меня. Тебе нужно его перезагрузить. Видишь черную клавишу рядом с сенсорной панелью?

— Вижу.

— Жми.

Выполняю указание.

Единственная кнопка в кабине.

Поначалу ничего не происходит. Затем в глубине приборной панели пробегают голубые искры. Вспыхивают красные индикаторы, утопленные в матово-черную глубину.

— Там всё красное, Вик.

— Надо подождать.

Первый индикатор меняет цвет на зеленый. Спустя несколько секунд то же самое происходит со вторым индикатором. Одновременно с этим загорается сенсорный экран — в его центре проступает логотип ИР.

— Перезагрузился? — доносится до меня голос Вики.

— Да.

— Что видишь на экране?

— Шестигранник. Разбит на ячейки.

— Там должна быть иконка с гаечным ключом. Это настройки.

— Нашел.

— Теперь ищи открытый глаз — это переориентация интерфейса на личность нового пилота.

— Запускать?

— Давай.

— И что теперь?

— Закрой глаза и расслабься.

Я так и сделал.

Поначалу ничего не менялось, а потом нечто попыталось проникнуть в мое ментальное поле. Перед мысленным взором сформировался образ шагателя. Я открыл свой разум и почувствовал… единение. Тьма отступила, нечто стало частью меня. Словно к руке приделали меч, и это оружие стало естественным элементом организма. Я вдруг понял, что заперт внутри машины, а затем…

Я и есть машина.

Мы — гибрид.

Живое в неживом.

Датчики и камеры стали моими органами чувств, обеспечивая круговой обзор. Реальность расчертила сама себя координатной сеткой. На некотором удалении от глаз вспыхнул призрачный экран, по которому поползли строчки отчетов. Робот начал проверять навигационные и оружейные системы, сервоприводы, время отклика и восприимчивость моего разума к геометрии Изнанки.

Высветилось определение класса.

Удивительно, но в память интерфейса были заложены и корректировочные параметры.

Взметнулся вверх столбик, означающий магический потенциал пилота.

Мне показалось, что интерфейс — это щупальца механического бога, проникающие вглубь моей натуры. Робот сканирует меня, сличает со своей базой данных, классифицирует и адаптирует под электронную среду. Точнее — под электронно-артефакторную среду. Объяснить сложно, ни с чем подобным в прошлой жизни я не сталкивался.

Внезапно проверка закончилась.

Перед моими глазами вспыхнула надпись:

МЕНТАЛЬНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ УСПЕШНО ЗАВЕРШЕНА

ПОКИНУТЬ ИНТЕРФЕЙС?

ДА/НЕТ

— Эй! — крикнул я. — Что делать?

Мой голос, прошедший через вокодер, резанул по ушам. Я захотел уменьшить громкость… и машина подчинилась. Интересно. Мне хватило простого желания, чтобы отредактировать настройки.

— Жми «нет», — послышался ответ снизу.

Жать не потребовалось. Я пожелал — и остался роботом. Затем в голову пришла мысль, что не мешало бы прикрыть себя куполом — и фонарь тотчас соткался из разрозненных лепестков.

Внешняя поляризация.

Трансформация.

Я начал перестраиваться. Увеличил рост, переделал гусеничные траки в ноги, выдвинул верхние конечности из грудной клетки. Положение фонаря изменилось. Гироскопы мягко развернули кресло вместе с моим физическим телом, открывая новые углы обзора.

Вика отошла вправо и подняла вверх кулак с оттопыренным большим пальцем. Арина молча наблюдала за мной, скрестив руки на груди.

— Не спеши.

Свою наставницу я слышу прекрасно.

И вообще.

Мои чувства многократно обострились.

Выдвигаю кромсатель и «гатлинг». Тянусь к эфирным потокам и неожиданно понимаю, что могу оперировать… любыми энергетическими объемами. Это не шутка. Интерфейс открывает безграничные возможности. Знание живет во мне на подсознательном уровне.

Поехали!

Загрузка...