Вирус

Глава 12

На следующий день, едва за окном занялся рассвет, я в приподнятом настроении подставил плечо пробивающемуся через окно лучу солнца и разочарованно поджал губы. Ни одна из дорожек первой тату не окрасилась в зелень, вторая тату тоже никак себя не проявляла, если не считать свежего покраснения кожи. Вечером, перед сном, одна из ломаных линий едва светилась зеленью, а сейчас все пропало, намекая на то, что за прошедшую ночь эм-энергия окончательно пропала из моего организма.

Закончив с утренними процедурами в ванной, подтянувшись шесть раз и позавтракав, я вернулся к себе в комнату. Требовалось хорошенько обдумать вчерашний день, я явно что-то упускал и это не давало мне покоя. Все, что могло дать подсказку о тату и эм-энергии, так или иначе было связано с тем, что и как сказал Ив. Пятиминутный «штурм» памяти, перебирание слов, эмоций, недосказанностей и мыслей дали неожиданный результат.

— Да не может этого быть, — не веря сам себе, откинулся я на спинку дивана.

Цепочка размышлений получилась примитивная и фантастическая, из-за чего в нее верилось с большим трудом. Взяв за аксиому, что эм-энергия появляется в организме в процессе дыхания, получалось, что играя в баскетбол я как-то по особенному дышал, результатом чего стало появление эм-энергии и, как следствие, срабатывание свечения у татуировки. Если бы не одно но, из моего прошлого, я так и не придал бы данному варианту причинно-следственной связи особого значения, а отбросил его, как заведомо ложное, но в том то и дело, что всё совпадало.

— Анна Птицина и её зеленая кожа, — пробормотал я непонятные для постороннего человека слова.

Дело было в том, что тренер баскетбольной секции, куда я ходил в школе, долго и упорно прививал своим воспитанникам «правильный» метод дыхания. Он заключался в том, чтобы дышать не грудной клеткой, а диафрагмой. Цель, преследуемая тренером была довольно странной. По его словам, мы должны были не только уметь вести меч и бросать его в корзину, но и пугать противников, издавая в нужный момент толи утробное рычание, толи крик. Извлечение звуков данным способом называлось вроде-бы гроулинг, но я плохо сейчас уже помнил этот термин.

В качестве наглядной демонстрации использования данной методики, тренер приводил в пример известную на тот момент спортсменку из тенниса, имевшую сексуальное тело и красивое лицо. Женщина издавала после каждой подачи мяча настолько проникновенный крик, что принимающая сторона непроизвольно отвлекалась, но этого мига оказывалось достаточно, чтобы пропустить, или не успеть отбить мяч.

Подобное пояснение не нашло особого понимания у нас, школьников от пятого до седьмого класса, так что тренер в тот день решил дать еще один пример, по его мнению, наиболее нам понятный. Упоминание зеленокожих орков, из компьютерной игры, издающих воинственное рычание, в надежде испугать своих врагов во время битвы, окончательно развеселило ребят. Склонные все высмеивать и перевирать, я и остальные парни, не долго думая «родили» зелёнокожую Анну Птицыну, чем поставили окончательную «точку» в попытках тренера объяснить нам, для чего всё это надо.

В баскетболе так никто не дел и я считал идею тренера «рычать» во время соревнований, полной ерундой. Наверное из-за этого меня и убрали из основного состава команды, так как я скорее баловался, издавая звуки к месту и нет, нежели следовал командам и наставлениям. Воспоминания о тренере потянули за собой мысли о том, так ли был не прав разменявший пятый десяток лет мужчина, пытаясь научить нас, детей из периферийной школы одного из спальных районов, уметь делать хоть что-то необычное, что дало бы нам шанс выиграть пару матчей, пусть и не на городском уровне, так хотя бы на межрайонном.

— Извини, Геннадий Антонович, — шёпотом повинился я, сидя в пустой комнате и вспоминая тренера школьной команды по баскетболу.

Впрочем, как бы то ни было, привычку дышать диафрагмой во время игры в баскетбол он действительно мне привил и вчера, пытаясь выиграть у Фрица, память тела «переключила» обмен кислородом на данный метод. Пяти минут поиска в интернете и пятнадцати минут чтения оказалось достаточно, чтобы узнать, что дышать диафрагмой рекомендуют большинство йогов, а так же, к моему удивлению, многие эстрадные исполнители. Насчет того, чтобы дышать диафрагмой во время борьбы, никакой информации обнаружить не удалось, так что вопрос со второй татуировкой и советом «подраться» для её активации, оставался пока открытым.

Свернув станицы сайта, я встал и, подумав, скинул лишнюю одежду, после чего вышел в коридор, решив еще раз подтянуться. Мама сегодня была на сутках, а подтягиваться без одежды было чуть-чуть легче, чем в одежде. Сумев сделать пять упражнений, я спрыгнул и двинулся на кухню. Обед с утра стоял на плите, накрытая полотенцем небольшая кастрюля «прятала» в себе рисовую кашу и пару отварных сарделек. Пришедшее через SaySee сообщение от Захара застало меня во время допивания кофе, растворимый, с двумя ложками сахара, мне нравилось именно так заканчивать прием пищи.

Сообщение было лаконичным, без лишней воды и местоимений. Чем больше мы общались с Захаром, тем больше парень мне нравился. Сделав последний глоток кофе, к этому моменту уже остывший и оттого ставший противным на вкус, я выдохнул. Обзаводиться новыми друзьями, взамен «отшивших» меня Сереги и Олега, рано или поздно бы пришлось. Только если с последними меня связывало десять школьных лет, то с новыми ребятами все еще было впереди.

До назначенного срока время пролетело довольно быстро, я просидел посреди своей комнаты больше часа, пытаясь «правильно» дышать диафрагмой. Тату, как я и ожидал, засветилась, но не вся, впрочем и двух с половиной дорожек по краю рисунка было более чем достаточно для подтверждения правильности моих измышлений. Попробовав вначале вдохнуть побольше грудной клеткой, я тут-же закашлялся, так-же, как было и раньше, по выходу из госпиталя. Если же дышать только диафрагмой, не «раздувая» ребра, то воздух проходил сквозь легкие до самого низа, а потом выходил назад. Сколько уж там формировалось эм-энергии я не знал, главное что все «работало».

Чтоб не пропустить назначенную встречу, я поставил будильник. Прозвучавший сигнал прервал «культивацию», как я мысленно обозвал данный процесс, найдя во всем происходящем сходство с фэнтезийными книгами. Одеться, положить спортивные вещи в сумку, закрыть дверь, пройти пешком две остановки до середины района, тренажерный зал в который пригласил меня Захар располагался в модно выглядящем фитнес центре.

— Привет, здорова, — обменявшись рукопожатиями с парнем, подъехавшим на каршерной машине буквально через пять минут, я увязался вслед за Захаром, уверенно направившегося ко входу.

Оформление гостевого прохода не заняло много времени, девушка за стойкой довольно ловко взяла у меня скан отпечатка пальца и сетчатки глаза, а так же внесла с показанного документа мои паспортные данные. Далее мы прошли через турникет, пропустивший меня после того, как я приложил палец и посмотрел в «зрачок» видеокамеры. Судя по всему, когда-то этот фитнес центр переживал лучшие времена, установленное здесь оборудование еще работало, а вот косметический ремонт сделать бы не помешало. В раздевалке так же оказалось все неоднозначно, железные шкафчики, открывающиеся по отпечатку пальца, соседствовали с протертым линолеумом и кислым запахом пота.

— Ну как тебе, — переодевшись и пройдя в зал, наполненный всевозможными тренажерами, зеркалами и занимающимися людьми, поинтересовался у меня Захар.

— Просторно, — кивнув на высокий потолок, нейтрально ответил я.

— Пойдем, познакомлю тебя, — махнув рукой, парень двинулся куда-то к центру.

Пока мы шли, мой взгляд то и дело цеплялся за людей, делающих упражнения. На первый взгляд все было как всегда, те же штанги, те же гантели, только вот если присмотреться, то появлялось чувство неправильности. И дело было не в том, что к примеру худенький с виду парень жал штангу с понавешанными блинами в триста килограмм, и не то, что делал он это без страховки, а в чем то другом.

— Заметил, да? — бросив краем глаза на моё озадаченное лицо свой взгляд, поинтересовался Захар.

— Не понимаю, — честно признался я, не в состоянии объяснить, что именно кажется мне неправильным.

— В этом зале занимаются люди с iota-мутацией, — пояснил он очевидное, после чего добавил то, что заставило меня тут же напрячься: — и если захочешь, то уже сегодня сможешь стать одним из них.

Пока я соображал, правильно ли понял Захара и не смеётся ли он надо мной, вглядываясь в моё растерянное лицо с улыбкой, к нам подошел крупный мужчина. Выглядел он не столько мускулистым, сколько наделенным от природы широкой костью и крупными габаритами. Переведя на него взгляд, я оценил его телосложение как сухое, только непропорционально толстые ноги не давали подобрать подходящее слово.

— Захар, что у тебя? — перешел сразу к делу он.

— Сан Саныч, я tau-мутацию все же взял, думаю на днях ослепну, — ввел в курс своих дел мужчину парень, после чего указал на меня: — вот, Игорь помог.

— Значит не послушался меня, — чуть скривился тот и посмотрел на меня без особой доброжелательности.

— Ну, Сан Саныч, я уже целый месяц на это потратил! Сидел целыми днями в гаждетах, пялился в экранчики и тыкался в кнопочки, достало! — затараторил, оправдываясь, Захар: — максимум через десять дней буду снова «в строю»!

— То, что будешь в строю, я не сомневаюсь, а вот эм-энергии то на все хватит? — непонятно уточнил у парня мужчина о чем-то своём, после чего кивнул на меня и предупредил: — Захар, ты же помнишь, что у нас только для своих, а этот не выглядит готовым.

— Я в Игоре уверен, он сегодня iota- откроет, — с некой бравадой заявил приведший меня в это место парень.

— Ты понял, о чем я, — опять намекнул ему на что-то своё Сан Саныч.

— Я все объясню, — уверил мужчину качок, после чего покровительственно похлопал меня по плечу.

Мне, подобные недосказанности совсем не понравились. Дождавшись, пока Сан Саныч отойдет он нас на достаточное расстояние, я тут же насел на Захара, требуя объяснить, что все это значит. Даже возможность получить ещё одну мутацию не стоила того, чтобы потом оказаться непонятно кому и непонятно чем быть обязанным.

— Сан Саныч, он бывший ОМОНовец, — приступил к пояснениям Захар: — сейчас лидер движения дружинников нашего района, те, кто здесь занимаются, ему подчиняются.

— Это как это подчиняются? — ещё недавно я не хотел идти в армию и по прежнему довольно резко реагировал на определенные «ключевые» слова.

— На телефон поставим тебе приложение Дружина, туда будут приходить сообщения, мол прийти туда и когда надо. Дружинники, помощь полиции, понимаешь? — объяснял парень, после чего видимо сообразил, что я действительно не понимаю и перешел к конкретике: — в оцеплении там постоять, когда Облава идет, или еще чего-нибудь, участвовать в силовых акциях могут только те, у кого Аура не ниже оранжевой, так что нам с тобой пока рано.

— И все? — с подозрением уточнил я, не веря, что все так просто.

— Ну да, может еще для массовки какой пару раз в неделю выйти, — кивнул Захар, после чего, о чем-то сообразив, добавил: — тебя, кстати, ночью родители то отпустят? На Облавы чаще всего нас дергают во время комендантского часа!

После закономерно заданного мной вопроса, как сами дружинники объясняют полиции свое присутствие на улице в запрещенное время, Захар деланно вздохнул, но все же объяснил, что скачанное на телефон и активированное приложение Дружина, используется в качестве средства «свой-чужой» по протоколу wifi с полицейскими. С его слов выходило, что патрульные машины даже не останавливаются, так как видят, что «ты» свой. Понимая, что не все так просто, как расписывает парень, я не стал выпытывать дополнительные детали. История с Фрицем, когда я по неосмотрительности оказался втянут в полукриминальные шашни, заставила по новому относиться к лишним вопросам.

— Ну так как, сообразил, нет? — сочтя тему Дружины исчерпанной, он кивнул на ближайший к нам тренажёр, где занимался пухлый парень.

— Подожди, — произнес я и, продолжая прокручивать в голове только что состоявшийся разговор между Сан Санычем и Захаром, медленно произнес: — как я понял, любую мутацию можно активировать самому и ты, почему-то, решил взять мою tau- мутацию, и кстати, что значит мою или свою, разве они чем то отличаются, ну, кроме срока самой мутации?

Вздохнув и с сожалением посмотрев на тренажер, Захар повернулся ко мне и, понизив голос, начал говорить. Из моего сумбурного вопроса он мало что вынес, но уловил общий посыл и рассказал то, что сам об этом знал, начав с того, ему все это рассказал один из ближних Сан Саныча, присмотрев регулярно посещающего спортзал Захара и предложив ему присоединится к дружине. После того как парень привел в зал еще и своих друзей, влившись после этого в активную жизнь дружины, он время от времени стал удостаиваться личного общения с Сан Санычем.

Перейдя непосредственно к тому, что меня интересовало, выяснилось, что для активации мутации помимо наличия эм-энергии в теле человека требовалось выполнить определенные действия, являющиеся триггером запуска процесса. Например, для старта tau-мутации, надо было использовать зрение, «прогоняя» через него максимальное количество всевозможных данных. Слушая парня, параллельно сравнивая со своими воспоминаниями, я мысленно согласился, что так всё и было. Единственным моим увлечением в последние месяцы являлось созерцание экрана гаждетов, телефона или планшета. Вот мой школьный друг Серега мало время тратил на компьютеры и гаджеты, в то время как Олег постоянно участвовал в баталиях онлайн игр. Так что получалось, что не было ничего удивительного что у меня и Олега активировалась tau-мутация, а у спортсмена Сереги, нет. Захар, не заметив, что я ушёл в свои мысли, перешел к обсуждению наших дальнейших действий.

— У меня iota-мутация охватывает где-то 40 процентов мышечного корсета, это хватит для резонанса гармоник! — уверенно заявил парень, используя непонятные словосочетания: — главное понимать, что без Превозмогания ничего не получится!

— Гармоники, Превозмогания? — уставился я на парня.

— Для активации iota-мутации нужно Превозмогание, на пределе Сил! — пропустив вопрос про гармоники, видимо и сам не до конца в этом что-то понимая, Захар продолжил объяснение про анимэшное слово Превозмогание: — надо заставить напитанные эм-энергией мышцы совершить критическую работу, так, чтобы они аж затрещали от напряжения!

— Затрещали? — ни разу не встречая ранее использования данного слова в отношении мышц, я даже затряс головой.

— Тут сложно и просто, надо взять вес, а потом его как-бы отпустить и остановить в критически-нижней точке! — от переизбытка эмоции, что не может объяснить, Захар стукнул сжатым кулаком левой руки в подставленную ладонь своей правой руки, после чего указал на занимавшегося недалеко от нас пухловатого парня: — помнишь я тебя спрашивал, догадался ты или нет, так вот, упражнение заключается не в том, чтобы выжать лежа на спине ногами сто пятьдесят кило вверх, а в том, чтобы платформа с навешанными на неё блинами начала падать назад, в изначальное положение, но её надо еще ускорить своей силой, а потом остановить! Как бы Превозмочь! Понял?

— Нет, это… подожди, — переведя взгляд на тренажер, на котором пухлый замер, явно готовясь к чему-то, после чего резко подогнул ноги, дергая на себя удерживаемое до этого в верхнем положении железо: — м, ну..

— А сейчас понял? — наблюдая за моим лицом, стоящий рядом Захар выжидающе заглянул мне в лицо.

— То есть надо как-бы на себя? — вмиг став «косноязычным», как и парень, я добавил к своим словам жест руками, призванный дополнить несказанное.

— Да! Ты понял! Молодец! — обрадовался он.

Внимательно глянув по сторонам, я отметил, что кажущиеся ранее странности стали менее странными. Если знать теорию того, что делают находящиеся в зале люди, то становились понятна ритмика и динамика таких привычных, и не привычных одновременно упражнений. Захару явно не терпелось начать со мной заниматься, так что он не дал мне особо посмотреть на других, принявшись выспрашивать, какие упражнения и когда в последний раз я делал. Честно признавшись, что подтягиваюсь дома на турнике, умолчав что начал заниматься всего три дня назад, я вызвал у парня облегченный выдох и улыбку.

— Если бы ты вообще ничем не занимался, пришлось бы идти на беговую дорожку, — кивнув мне следовать за ним, парень направился в угол зала к виднеющимся там турникам: — ходят люди каждый день, а тут наполненность работающих групп мышц эм-энергией важна, и, поверь мне, открыть iota-мутацию «на беге» это тот ещё гемор, мы бы конечно справились, но, лучше начинать с чего-нибудь полегче.

— Захар, подожди, — посмотрев, как парень украдкой вытирает выступивший на глазах гной, я запоздало вспомнил о последствиях начала мутации: — а что со мной будет, ну, когда мутация активируется, не ослепну же я опять?

— А, ты об этом, — видимо сочтя вопрос уместным, он облокотился на стойку турника и пояснил: — конкретно сейчас, если все получится, твои руки будут висеть как плети, а вот если бы мы на беговой дорожке тебе ноги активировали, то пришлось бы тебя из зала выносить на носилках и домой на машине везти.

— Это что, получается, iota-мутация не один раз разве? — получив новый пласт инфо, впал я в некоторый ступор.

— Нет конечно, — видя моё удивление, развеселился Захар: — в корсете человеческого тела 640 мышц, мутацию всех, одновременно, может и можно выполнить, но делать этого явно не стоит, так что руки, ноги, туловище и шея, что за чем потом решим, схемы разные есть.

— Слушай, а вот откуда вот это все, ну, Знания о том, как активировать мутации, упражнения эти, схемы еще, а? — задался я вопросом, который должен был озвучить в самом начале нашего общения в зале.

— Так я же сказал, Сан Саныч, он бывший ОМОНовец, ушел из органов не в последнем звании, друзья-товарищи остались, вот, делятся гос информацией из под грифа, — понизив голос сообщил Захар и, видя скептическое выражение, наползающее на моё лицо, приблизившись вплотную, ещё тише продолжил: — я думаю, они новую структуру хотят организовать, сейчас же время начала передела сил, только-только все начинается, рано или поздно все начнут проверять других на прочность и лучше к этому моменту быть вместе с сильным лидером и в крепкой команде, чтобы оказаться там, куда сейчас при всем старании ни тебе, ни мне, ни еще кому-либо из наших знакомых и родственников не попасть.

Прозвучавшие слова расходились с тем, что наблюдалось из окна любого дома. По улицам ходил городской транспорт, из крана текла холодная и горячая вода, имелось электричество, люди делали покупки в магазинах, заводы и фабрики дымили своими трубами. Все было как всегда, но что-то всё равно витало в воздухе и, стоило Захару произнести «это» вслух, как я тут же ему поверил.

— Давай подтягиваться что-ли, — сочтя излишним что-либо отвечать или говорить парню, я лишь смежил веки в согласии с его словами, после чего развернулся к турнику.

— Давай, — произнес Захар, обрадовавшись и тому, что разговоры закончились, и тому, что я согласился быть с ними.