Вероятность приспособления

Глава 24: Жертва.

Лёжа в темноте на удивление плавно двигающейся повозки, Танита лежала, прикрыв глаза. Расслабиться никак не удавалось, её несчастный разум мучали одни и те же мысли по кругу. Девушка так и не смогла определить для себя, что ей делать дальше. В который раз недобрым словом помянув тот день, когда заинтересовалась мальчиком и решила приподнять тот ореол загадочности, который его окружал, целительница пыталась понять, что она вообще к нему чувствует.

После невероятно тоскливого пробуждения сегодня утром от самого прекрасного из всех, которые она когда-либо видела, сна, девушка не могла отделаться от мыслей о семье и простом человеческом счастье. Она даже и не думала, что после стольких лет целительства подобные желания могут её посещать. Танита прекрасно знала то, о чём целительницы со стажем предпочитают молчать, чем дольше и больше ты работаешь с целительской энергией, тем быстрее теряешь человечность, сострадание, сопереживание, и даже обычное влечение к противоположному полу. Причем тех, кто, как сама Танита, обладает маленьким магическим резервом, эти последствия касаются быстрее. Именно по этой причине наставницы когда-то негласно решили сквозь пальцы смотреть на невинные шалости учениц с приспешниками, если они не приводили к непоправимым последствиям. Пусть отдаются своим желаниям с головой, пока эти самые желания у них ещё есть.

Под грузом дневных забот и проблем, ощущения от сна несколько забылись, но когда Дин, как во сне во время их свадебного ритуала, предложил обменяться кристаллами-накопителями, воспоминания о так и не сбывшемся счастье нахлынули на девушку с новой силой. Она даже испугалась, что если она потеряет равновесие и ученик вдруг обнимет её, просто чтобы не дать ей упасть, она не выдержит и поцелует парня. Вовремя вспомнив про то, что она ничего не ела со вчерашнего дня, целительнице удалось отвлечься едой от вновь нахлынувших на неё воспоминаний о счастливых сновидениях.

А потом, во время совместного лечения, когда ученик начал закачивать в неё свою энергию, словно горячая щекочущая, волнующая ставшее вдруг чувствительным тело волна наполнила её до краёв. Повторилась история с лечением в подвале Пирамидального храма, когда энергия алтаря довела девушку до полной прострации от возбуждения. Очнулась она от сотрясающих всё её тело спазмов удовольствия, создаваемых активно двигающемся в её самом чувствительном месте юношей. Не в силах сопротивляться даже более приятным, чем несколько дней назад в храме, ощущениям, путая реальность и неоднократно виденные ей сны со схожим содержанием, Танита отдалась на волю чувств, наслаждаясь каждым мгновением происходящего.

А потом, когда всё закончилось, она осознала, что её только что энергично попользовал собственный ученик, подросток, на 8 лет младше её самой, и она наслаждалась этим процессом, словно распутная подстилка, а не серьёзная, опытная и знающая себе цену целительница. А хуже всего, что это произошло прямо у кровати больного, которого ей надо было лечить, сына её давней знакомой, которая вполне могла слышать её стоны и сделать правильный вывод о происходящем.

Не в силах смотреть в глаза ни Дину, ни Полыни, девушка ретировалась в ванную комнату, где попыталась отрешиться от произошедшего и привести мысли в порядок, поскольку цель визита, состоявшая не сколько в лечении, сколько в уговорах генерала Ривас, ещё не была выполнена. Однако вышедшую из ванной комнаты и настроенную на серьёзный разговор целительницу ждало ещё одно известие, её ученик уже успел переговорить с Полынью и уболтать её на сотрудничество. А потом ещё заботливо послал её отдыхать, сказав, что будет управлять повозкой всю дорогу до Оплота самостоятельно. А ведь он до этого ни разу ей не управлял, но сидит за рычагами с таким видом, будто всю жизнь только этим и занимался!

Только сейчас, ещё раз прокрутив в памяти всё происходившее с ней сегодня, Танита поняла, что её на самом деле беспокоило. Не таланты Дина, которые легко объяснялись вмешательством Богини, ни её сны с ним в главной роли, которые тоже легко было объяснить его влиянием и общей неудовлетворённостью самой целительницы, ни проблемы, которые он постоянно ей создаёт и которые сам же впоследствии помогает решить. Больше всего девушку волновало, что теперь она выглядит в глазах своего ученика не как союзник, с которым нужно сотрудничать, а как легкодоступная распутница, которой можно легко и беспрепятственно воспользоваться, пока не надоест.

С изумлением Танита осознала, что это её волнует не потому, что её ученик всего за несколько дней занял значительное место в её жизни, не из-за возможных преимуществ, которые сулила дружба с ним, ни его обещания, которые могут очень круто изменить жизнь самой девушки к лучшему, если будут выполнены. В наиболее значительной мере то, что о ней подумает Дин, её волновало именно из-за того, что он сам стал ей очень сильно небезразличен. В том самом виде, в котором раньше её не волновал ни один мужчина.

Танита, лёжа в темноте мерно покачивающейся повозки, горько улыбнулась. С ней, видимо, что-то очень сильно неладно, если она влюбилась в парня намного младше себя, мимоходом доставившего ей невероятное удовольствие, а теперь ведущего себя так, будто всё происходящее с ним и произошедшее между ними для него обыденность.

***

Почувствовав какую-то неясную опасность, но не зная, в чём конкретно она заключается, Тина дёрнулась, выпрямляясь и оглядываясь. В результате этого нож, который должен был пройти между рёбер и поразить сердце, лишь скользнул по ребру, оставляя глубокую, но не опасную для жизни рану. Машинально отпрыгнув, девушка на пару мгновений в шоке от происходящего замерла, наблюдая за приближающейся с такой доброй и ласковой улыбкой тётушкой, держащей в руках длинный окровавленный кухонный нож со сноровкой опытного кинжальщика.

Филиса, приблизившись, сделала невероятно быстрый для её физической формы выпад в горло гостьи. Тина закрылась скрещенными руками, получив ещё глубокие порезы уже на предплечьях, однако одновременно с этим ей удалось изо всех сил пнуть частично успевшую увернуться и ослабить удар даже в таком положении тётушку. Филиса, отлетев в угол кухни, удержалась на ногах, и схватив ещё один нож из открытого кухонного ящика, вновь двинулась на жертву, ни на секунду не прекращая ласково улыбаться, словно пыталась не убить, а погладить по голове.

Тина мгновенно сформировала всегда прекрасно получающийся и не раз выручающий её конструкт - "замешательство". Воздействуя на нервную систему противника, он снижал скорость реакции и дезориентировал цель. Убивать тётушку, несмотря на опасность, ей не хотелось. Однако, ни "замешательство", ни последовавшая за ним "парализация" не возымели ровно никакого эффекта. Филиса всё так же приближалась, сменив улыбку на кровожадный оскал.

Бросившись в коридор, Тина со всей доступной ей скоростью бросилась к выходу из домика. Ей некогда было обдумывать, почему добрая и заботливая тётушка Фили внезапно захотела сделать из гостьи гуляш, но стойкость её тела к ограничивающим конструктам приводила к очень печальным выводам.

Вылетевшая из-за угла навстречу бегущей убивице на уровне груди тяжёлая металлическая кочерга появилась на пути слишком внезапно, чтобы увернуться. Несмотря на обострённую опасностью реакцию, Тина успела только подставить руки и ослабить удар поворотом корпуса. Держащая в руках конец кочерги Марта на этом не остановилась, с несвойственной молодым девушкам силой направляя в убивицу новые удары. Тина попробовала заблокировать кусок металла и прорваться к выходу, но ещё один чуть не угодивший в лицо нож, брошенный Джиной, заставил её пересмотреть свои планы. Её бывшие подруги слишком хорошо взаимодействовали между собой, блокируя выход из дома.

Убивица отпрыгнула назад, разрывая дистанцию, и вновь использовала те же конструкты, но в усиленной, бьющей по области версии. Получив всё то же отсутствие результата, она оглянулась - Филиса не спеша приближалась к ней сзади, держа наготове кинжалы. Тина, всё ещё помня планировку дома, в котором не была с прошлого лета, рванулась в боковую дверь, резко захлопнув её за собой и задвинув засов. В этой комнате не было окон, она использовалась, как убежище внутри дома на случай вторжения захватчиков. В полумраке, развеиваемом лишь магическим светильником, стоящим на столе, девушка заметила лежащее на полу лицом вниз тело. Мгновенно подбежав, перевернула, с горечью вглядываясь в знакомые черты. В дверь с силой ударили, но та, сделанная с учётом подобного обращения, с лёгкостью выдержала.

Оставив в покое тело Майи, Тина лихорадочно раздумывала. Понятно, почему самую старшую из сестёр убили, она ещё год назад хвасталась девушке, что обладает природной сопротивляемостью к разумническим воздействиям. Остальных эта засевшая неподалёку гнида настолько плотно контролировала, что пытаться достучаться до их разума было бесполезной затеей. Разумник был настолько силён и умел, что своей волей рассеивал и ослаблял её конструкты, пытающиеся ограничить кукол. Но хуже всего было то, что и поведение, и маршрут пышущей гневом на убийц подруги Тины предсказали заранее, устроив ловушку там, где она меньше всего её ожидала.

Ноздри девушки уловили запах дыма. Если на стороне противника действует стихийник-огневик, дом разгорится за считанные мгновения, она даже не успеет выбраться. Куклы наверняка будут блокировать её здесь до последнего и сгорят вместе с жильём. Учитывая их силу и скорость, на которые сейчас без ограничений тратится их собственная жизнь, кукловод не рассчитывает сохранять их после атаки, да и не проживут они долго после такого усиления. Как глупо было пытаться их ограничить, вместо того, чтобы просто погасить их жизнь, но тот, кто устроил эту ловушку, именно на такую реакцию и рассчитывал. Её соперники просчитали поведение убивицы до мелочей, значит и то, как она сейчас должна поступить, ими было также предсказано. Вот только выбора у Тины уже не было, иначе из слишком быстро разгоревшегося дома ей не выбраться живой.

Убивица перестала сдерживать то, что обычно дремало внутри неё, но в моменты, когда ей угрожала опасность, просилось на волю. Кожа почти на всей поверхности тела девушки покрылась огромным количеством чёрных пятнышек, черты лица исказились, рот превратился в зубастую пасть. Пятнышки обернулись быстро растущими и прорезающимися кое-где прямо сквозь одежду чёрными перьями, кисти рук и ступни превратились в когтистые лапы, разрывая на части надетую обувь. Из спины полезли крылья с таким же чёрным оперением, разрывая надетую на ней блузу на тряпки. Через несколько мгновений та её часть, что появилась внутри Тины вместе с пробуждением способностей, та, из-за которой её и прозвали Чёрная Бестия, полностью вышла наружу, заперев сознание убивицы внутри себя.

Тина из глубин сознания отстранённо наблюдала, как Бестия в изорванной, но не упавшей на пол одежде, а это существо было именно женского пола, лениво и не особо напрягаясь выбила дверь, даже не подумав открыть засов. Затем она быстрыми взмахами лап с невероятно острыми когтями оторвала сначала руки с оружием накинувшихся на неё всех трёх кукол, затем и их головы, поскольку потеря конечностей не умерила их рвения. Пока Бестия двигалась по заполненному дымом и пламенем коридору к выходу, Тина внутри неё скорбела по воспоминаниям о счастливых днях, проведённых в этом доме, и слала ругательства в адрес виновного в гибели девушек и тётушки разумника. О собственной безопасности можно было пока не думать, убить Чёрную Бестию невероятно сложно, остановить её ещё сложнее. Взять под контроль полуразумную тварь, прислушивающуюся только к собственным инстинктам, самым сильным из которых было желание уничтожить любую возможную угрозу, было вовсе невозможно. Бестия не раз спасала Тине жизнь, однако как-либо общаться с носительницей отказывалась.

Прогоревшая крыша обрушилась чёрному пернатому существу на голову, поджигая окончательно превратившуюся в набор верёвочек блузу, однако особь не обратила на это препятствие никакого внимания. Тина не знала, из чего сделаны её перья, но в огне они не горели и резали своими краями не хуже металлических лезвий, вдобавок, их слои, покрывающие тело, пробить не могли ни копья, ни стрелы. Расправив крылья, Бестия взлетела через дыру в крыше и опустилась возле огромного факела, в который превратился дом. Чутьё зверя, которому ничуть не мешал сгущающийся вечерний сумрак, мгновенно определило, где прячутся люди и представляют ли угрозу. Наибольшая опасность исходила от трёх из них, прячущихся в лесу. Человек-разумник, настойчиво и безуспешно пытающийся взять под контроль Бестию, чем её невероятно злил, ульв-стихийник и гурр, увешанный очень характерно фонившими магией защитными амулетами. Несколько групп разумных, охранявших этих троих, угрозы не представляли.

Тина, неразрывно связанная с Бестией и воспринимающая всё, что происходило с ней, с ужасом поняла, что зверь, обозлившись на настойчивого разумника, двинулся расправиться с ним. Она попыталась достучаться до сознания Бестии и объяснить, что это ловушка, что постоянными попытками взять под контроль существо целенаправленно злят, направляя в нужную сторону. Бестия, как и до этого, игнорировала любые попытки общения.

Вдруг перед её мысленным взором возник Дин, подошедший и обнявший её за талию, после чего почему-то положивший ей ладонь на лоб. Странно, это же явно с ней было, но почему она этого не помнит?

- Когда ты поймёшь, что ситуация безнадёжна, вспомни о том, как нам было хорошо ночью, это спасёт тебе жизнь, - жарким шёпотом раздалось возле её уха, после чего видение растворилось.

Размышлять о том, откуда взялось это воспоминание и стоит ли ему следовать, было некогда. Ту ситуацию, в которой очутилась Тина, вполне можно было назвать безнадёжной, так что она схватилась за этот совет, словно утопающая за соломинку, и начала вспоминать. Неожиданно для себя жутко увлеклась этим процессом, вновь и вновь прокручивая в голове сладострастные моменты.

Бестия в замешательстве остановилась. Внутри неё основополагающий инстинкт, требующий растерзать угрозу, вступил в конфликт с другим, не менее фундаментальным инстинктом, пробудившимся очень неожиданно и требующим продолжения рода. После недолгой борьбы победил тот, что изначально был сильнее. Бестия расправила крылья, и взлетев, понеслась в сторону Оплота, поскольку именно там было существо, с которым спаривалась её носительница.

***

- Какого хтора эта тварь улетает?! - взревел Корус, когда то существо, которое им нужно было пленить и доставить порталом Мастеру, внезапно взлетело, вместо того, чтобы, как было предсказано, идти в приготовленную ловушку.

- Без понятия, - зло ответил Урикс, напряжённо всматриваясь в улетающий силуэт, - я делал всё, как сказали, постоянно использовал "контроль", ещё несколько шагов, и можно было кидать сети. Всё, улетела, - он резко выдохнул, - дальше я не дотягиваюсь. Хтор побери, всё почти получилось! Неужели Мастер ошибся в расчётах?

- Что-то вмешалось в течение событий, - меланхолично произнёс весьма мужественный по ульвийским меркам Дукас, любуясь огромным костром на месте дома. Он ещё с детства очень любил огонь, и эта любовь, как оказалось, была взаимна. - Что-то, что Мастер не смог предвидеть.

- Другой провидец? - задумчиво произнёс Корус. - Ладно, это не наша забота. Мастер будет очень недоволен всеми нами. Нужно вернуться и дать ему посмотреть наши воспоминания, тогда, возможно, удастся избежать серьёзного наказания.

- Хтор побрал бы, ненавижу открывать ему свой разум, - выругался Урикс, глядя на отрешённо глядящего на пожар ульва. С его точки зрения, тот был похож на некрасивую мужеподобную бабу. - Ощущение, будто тебе мозги насилуют.

- Командир, что нам делать? - подбежал один из подчинённых Коруса, тот, что должен был в нужный момент скомандовать сидящим по обе стороны тропы людям кинуть на существо особые высокопрочные зачарованные сети, способные выдержать невероятные нагрузки. Корус предупреждал их, что тварь невероятно сильна и обладает очень острыми когтями, поэтому сетей понадобится много и накидывать их нужно быстро.

- Сворачиваемся, отмена операции, - скривив рот, скомандовал гурр, - собираемся у точки открытия портала.

***

Тина очнулась в лежачем положении, глядя в темнеющее небо над головой. Трясясь от холода, она не сразу сообразила, что "физическое возмещение", как это обычно бывает при опустошённом резерве, самопогасилось. К счастью, с того момента, как Бестия, поглотив её резерв, вновь ушла в глубины её сознания, прошло достаточно времени, чтобы восстановившейся за этот промежуток энергии хватило для активации. Холод мгновенно перестал её волновать, боль в мышцах и всём теле постепенно начала уменьшаться.

Поднявшись на ноги, девушка огляделась. От блузы и коротких штанов не осталось даже ниточек, все вещи, что лежали в карманах, все амулеты, висящие на шее, пропали. Обувь была уничтожена ещё в доме. В накрывающей пространство вечерней темноте стало понятно, что Тина находится на небольшом острове посреди болота, заполненного топью и редкими кочками с кривыми небольшими деревьями. Хорошо, что Бестия, хтор её дери, чувствуя, как её время иссякает, догадалась приземлиться не в воду. С другой стороны, как вообще отсюда выбираться? И главное, куда идти?

Прикинув возможное время и скорость полёта, направление она знала из мыслей существа, вспомнив карту, Тина сообразила, в какое болото её занесло. Схватившись за голову со стоном и проклятиями в адрес вообще всех причастных к ситуации, она стала обдумывать маршруты к Оплоту. По всем прикидкам выходило, что добираться ей минимум сутки с учётом того, что идти придётся непрерывно. Хватило бы резерва, который придётся постоянно тратить на усиления, поскольку её накопитель, висевший на шее, потерялся ещё при превращении в доме.

Не мешкая, Тина спустилась к воде и двинулась в нужном, как она определила, направлении, к следующему островку. Ходить без обуви она жутко не любила, а сейчас ей придётся идти босиком и по лесу, и по болотной грязи. Чтобы отвлечься, она ещё раз прокрутила в голове произошедшие события, и в её голове сформировался вопрос, на который она намеревалась получить ответ любой ценой. Нет, не то, откуда противники смогли понять, как и когда делать ловушку, это как раз легко объясняется сильным провидцем на их стороне и источником информации в самом Оплоте, наличие которого Тина заподозрила ещё во время расследования исчезновения Маризы. Куда больше её интересовало, откуда Дин знал, что с ней произойдёт, и самое главное, откуда он знал, что его совет ей поможет?