Вернём ваших любимых

ГЛАВА 19. ВЕРА И НИКА

Вернувшись в свой номер, Артур застал Веронику. Она сидела на диване и щелкала семечки в пластиковый стаканчик.

– О, ты пришел! – она поставила миску и стаканчик с шелухой на тумбу, отряхнула руки о джинсы и подошла к Артуру. – Как твоя рука?

– Бывало и лучше, – он хотел спрятать ладонь, но Вероника оказалась проворнее.

Она проверила бинт, пощупала через него руку, выясняя, больно ли Артуру. Тот смотрел на нее, пока у него не закончилось терпение.

– Зачем ты пришла? Я собирался отдохнуть.

– Мне казалось, что ты не против моего присутствия? – Вероника прищурилась, не отпуская его руки. – Тебе Борис что-то наплел, да?

Артур кивнул.

– И что же?

– Неважно.

– Мне он тоже о тебе некоторые вещи рассказывал.

– Ты поверила?

– Я ж не дура! С чего бы мне слушать старого бомжатого маразматика, – Вероника отпустила его и вернулась на диван. – Не нужно было так рисковать с рукой. Пустил б свою напарницу со сладким голосом. Она почти ничего не сделала за все испытание.

– Она боится собак.

– Ой, на секундочку – ты не забыл, что она все равно твой соперник? Или ты запал на эту рыжуху?

– Я пришел сюда выиграть, а не баб выбирать, – ответил Артур. Вероника притихла. Он сел на диван и виновато глянул на нее. – Ты не вправе говорить мне, что делать. Так-то и ты мне соперница. Зачем ты все время пытаешься со мной сблизиться? Думаешь, что я отдам тебе победу?

– Да мне все равно, – Вероника взяла горсть семечек в руку, пересыпая из одной ладони в другую, – все равно мне на победу.

– А как же приз?

– Я вообще не уверена, что то, что осталось от сестры, можно воскресить. Ника погибла давным-давно, а я повелась на яркий баннер. Захотелось семьи, тепла, знаешь ли. Дома слишком одиноко, – она говорила, а ее глаза наполнялись слезами.

– Как она умерла? – только потом Артур подумал, что о таком нельзя спрашивать, но сказанного не воротишь.

– От передозировки наркотиками. Нам было по тринадцать. Мы были отражением друг друга и в то же время – разными. Она была оторвой, я – ботанкой. Она принимала всякую гадость, веселилась с парнями, а я – зубрила, чтобы не завалить очередную тупую контрольную. В итоге от нее осталось лишь имя. Я сменила имя, написав заявление на получение паспорта.

– Значит, она была Никой, а тебя звали Вера?

– Именно. Теперь Я Вероника – то, что осталось от нас обеих. Я пью, а потом просыпаюсь и плачу от того, что делаю со своей жизнью. У меня нет любимого человека. Родители отвернулись от меня, а сестра лежит в могиле.

– Брось пить и жизнь наладится.

– Тогда я сойду с ума и покончу с собой, – она грустно улыбнулась. Агрессивный макияж в этот раз не смог скрыть от Артура нежность и ранимость Вероники. Ему захотелось погладить ее по щеке, приласкать, сказать что-то ободряющее. Раненая рука заныла, возвращая его к реальности.

– Тогда приходи ко мне, когда тебе будет грустно. Пока у нас есть время на шоу, я научу тебя жить по-настоящему, – сказал Артур.

– Обещаешь?

– Обещаю.