Венец. Эпизод третий

Глава 3

Прямой в голову я пропустил. Удар был неряшливым, вялым, нанесенным словно бы для галочки. Отбить подобный было несложно даже такому, с позволения сказать, бойцу. Но я все равно его пропустил. Наверное, потому, что так до начала драки и не смог поверить, что меня действительно собираются бить.

Просто… Приморский город белых стен и красных крыш, ласковый осенний вечер, улыбчивые люди и кричащие чайки, я такой нарядный с девушкой под руку прогуливаюсь — все это никак не согласовывалось с троицей разбитных молодых людей, которая поджидала нас на безлюдной улочке, куда мы невесть зачем свернули.

Хотя сразу было понятно, что намерения у них вполне однозначные, уж больно плотоядные взгляды они на нас бросали. Да и выглядели они так, что не спутаешь с отдыхающими: короткие стрижки, спортивные штаны и футболки темных тонов. Внешности все, как один, непримечательной. В сумерках я лишь отметил, что один из них, видимо, главный в группе, был повыше других…

Тут, наверное, имеет смысл объяснить, как мы с Кэйтлин оказались на пустынной керченской улочке, а то я что-то несколько вперед забежал. Все просто. Мы же поехали в командировку всем составом Секции, даже Василича в валенке прихватили. Дело серьезное намечалось, на дистанционке такое не распутаешь. А в Екатеринодаре пока все тихо было, так что…

Прибыли мы в Керчь во второй половине дня. Пока добрались до арендованного для группы дома, пока разобрали вещи, уже и вечер подступил. Собирались мы сюда основательно, как в небольшой отпуск, неизвестно ведь, насколько затянется расследование, так что каждый прибыл с парочкой сумок, а Шар’Амалайя и вовсе с четырьмя чемоданами, даже пришлось носильщика нанимать на вокзале.

Покончив с распаковкой вещей, весь состав Секции собрался в гостиной, чтобы набросать план действий на день следующий. И когда с этим закончили, мы с Кэйтлин (по ее просьбе) отправились на вечернюю прогулку. Пока еще светло было, сходили на набережную, посмотрели на руины османской крепости, после чего неспешно направились к дому. Ну и нарвались. Такая вот история, если вкратце.

Грабители будто бы вынырнули из темноты, где скрывались, поджидая таких вот беззаботных гуляк. Я в тот момент подумал, что сама архитектура благоволит неправедному их ремеслу: узкие улочки, куча всяких подворотен и ниш малопонятного назначения. Грабь — не хочу!

Двое перегородили дорогу нам, а третий зашел со спины, отрезая путь к отступлению. Так я их и обозначил: Дылда, Второй, Задний.

— Гуляем? — вопрос их главный протянул так, будто слово было вязкой патокой. Сладкой до приторности и липкой до невозможности.

Нормально его рассмотреть мне до сих пор не удавалось — слишком мало света. А вот голос «лидера преступной группы» мне не понравился. Было в нем что-то нездоровое. Пьяный? Под наркотой? Или просто псих, кайфующий от страха жертв?

— Если тут нельзя ходить, мы уйдем, — предпринял я попытку разрешить дело миром.

Я и правда был готов отдать деньги (с утра бы в любом случае всю полицию города на ноги подняли), лишь бы только в уличную потасовку не влезать. Не то чтобы я так боялся драк (хотя и не любил это дело), просто кончиться эта конкретная могла заточкой в моем боку. Грабители — люди простые. Если что не по плану идет, тут же за сталь хватаются. А со мной девушка, да и я сам в единственном отпускном костюме, который последний раз надевал года три назад.

При этом я все же попытался встать так, чтобы закрыть Кэйтлин собой от тех двоих, что стояли впереди, и как-то прикрыть от Заднего. Получилось не очень, грабители расположились довольно грамотно. На одних отвлечешься, все равно другому откроешься. И мысль еще перед ударом мелькнула: «Кого ты защитить пытаешься? Твоя спутница всех троих в кровавый фарш перемелет быстрее, чем ты чихнешь!» Правда, сейчас на ней был блокиратор, толком пользоваться магией она не умела, да и неправильно было бы хулиганов убивать. Это точно сочтут превышением пределов необходимой самообороны.

В этот момент, Дылда резко приблизился и коротко, без замаха, ударил. Вот этот прямой в скулу я и пропустил.

Было не больно, скорее, обидно за то, что я не успел среагировать на выпад. Нет, титулом мастера уличных боев я не обладал, но был молод, в приличной форме, да и драться приходилось. В последнее время даже чаще, чем хотелось бы. Но там и противники были нормальными злодеями, а не дворовыми шавками.

— Что вы делаете?! — тут же вскричала Кэйтлин и рванулась из-за моей спины. Я едва успел ее перехватить — не хватало еще ей под ногами путаться.

Подобные женские выкрики меня всегда забавляли. Особенно, когда я встречался с ними в кино или книгах. По правде сказать, я считал, что только там они и возможны. Ну, в самом деле, что может быть глупее, чем спрашивать уличных бандитов: «Что вы делаете?!» А на что похоже? Явно же не дорогу в общественную библиотеку спрашивают!

Оказалось, не только в фильмах так бывает.

Зато от пропущенного удара в голове прояснилось. В том смысле, что мыслить я стал, как ни странно, четче. Вылетели все глупости, осталось только четкое понимание — надо драться. Никаких переговоров, никакого мирного пути — удар на удар. Поэтому попытку Заднего напасть со спины, я решительным образом пресек пинком в колено.

Получилось, кажется, сильнее, чем я рассчитывал. Что-то хрустнуло, грабитель свалился на бок, схватился за ногу и заорал благим матом. Дылда тут же закричал, как пару секунд назад Кэйтлин:

— Ты че, сука, творишь!?

И вытащил из-за спины короткую палку.

Я про себя выматерился — несмотря на всю его примитивность, оружие для уличной схватки было опасным. Обычный отрезок металлопластиковой трубки, в один из краев которой заливается свинец. Получить таким мне не улыбалось совсем — можно к предкам отправиться, если в голову попадет.

Спасло меня то, что бойцом Дылда был еще хуже, чем я. Первый удар он нанес, пользуясь эффектом внезапности, я-то был немного знаком с «правилами» уличного гоп-стопа, а потому и не среагировал на неожиданную атаку. Сперва ведь надо было «разогреться», подвести разговор к этому самому, а уже потом бить.

Второй был того же уровня. Они бросились на меня вдвоем: Дылда размахивал трубкой, а Второй с разбегу намеревался ударить меня в прыжке ногой. Но, по всей вероятности, тренировки на слаженность действий они никогда не проводили, вот и вышло, что дубинка Дылды ударила Второго по выброшенной в мою сторону ноге.

Нет, понятно, что от «терпилы» с дамочкой грабители не ждали каких-то навыков рукопашного боя. И расчет был на стремительный наезд. Но хоть капельку думать, а?

На фоне возмущенного и полного боли вопля Второго, хрип Дылды был почти не слышен. А что я, дурак, что ли, подарки судьбы игнорировать? Отступил на шаг, пропустив его упавшего товарища, и отработал по корпусу хулигана с палкой. Получилось очень неплохо, на мой взгляд. «Двойка» в корпус сбила ему дыхание, а крюк в челюсть свалил с ног.

А вот потом я совершил ошибку. Надо было убедиться, что всех успокоил. Но в крови бурлило возбуждение, и мозги, видимо, не очень хорошо работали. Мыслил я так: «Сейчас повезло, не факт, что везение будет длиться вечно!»

— Уходим, Кот! — я подхватил девушку под руку и потащил к выходу с улочки, туда, где горели фонари городского освещения.

И не заметил, как Второй схватил выпавшую дубинку Дылды и, не вставая, шибанул ей меня по голени.

Боль была такая, что, кажется, свет в глазах померк. Я зашипел, рефлекторно склонился, чтобы схватиться за, по ощущениям, раздробленную на части голень, и тут же получил палкой по щеке. К моему счастью, удар Второй наносил из крайне неудачного положения, чудо, что вообще попал, поэтому удар вышел слабым. Но мне хватило. Погасший чуть раньше свет взорвался китайским фейерверком, затем сменился каким-то странным багрянцем и на секунду или около того я выпал из реальности.

За это время, как оказалось, я успел оседлать Второго, вцепиться ему в горло двумя руками. Игнорируя его слабеющие удары по корпусу, давил и давил, желая лишить паскуду дыхания. Потом почувствовал, как по плечам колотят маленькие кулачки, и услышал, будто сквозь слой ваты в ушах, голос Кэйтлин:

— Отпусти его, Антон! Ты же его убьешь!

И сразу же ослабил хватку. Хлестанул пару раз грабителя по щекам и с облегчением увидел, как он закашлялся.

— Черт!

С помощью девушки я поднялся на ноги и привалился к стене. Сердце бухало пожарным набатом, перед глазами плыли цветные круги, а общее самочувствие было таким, будто я сдал норматив по физподготовке, а потом был избит парочкой казаков.

Сходили, блин, на прогулку!

Грабители тоже, конечно, пострадали. У Заднего, судя по тому, как он хныкал, баюкая ногу, выбит или сломан сустав. Дылда лежит без сознания, хорошую серию я ему выдал, а Второй продолжает кхекать, радуясь вернувшейся способности дышать. Но радости мне это не доставило. У меня был помят и испачкан грязью и кровью бежевый отпускной костюм!

— Бежим! — дернула меня Кэйтлин.

Но теперь уже я ее остановил.

— Я тут побуду. А ты беги, квартального сюда приведи.

— А если?.. — тут же испугалась девушка.

— Им сейчас хуже, чем мне, — успокоил я ее. Морщась и охая, дохромал до дубинки, поднял ее и вновь вернулся к стене. — А если будут безобразничать, я их успокою. Беги давай. Их надо в полицию сдать.

Ну, не мог же я, в самом деле, бросить тут трех пострадавших! А то они еще подумают, что за испорченный костюм можно отделаться лишь небольшой трепкой!

Спорить Кэйтлин в кои то веки не стала и шустро выбежала на центральную улицу. Когда цокот ее каблучков затих, а я в полной мере осознал, что остался один в компании пусть и помятых, но превосходящих меня числом грабителей, стало немного одиноко и чуточку тоскливо. Но не слишком. Я не играл в героя, если бы чувствовал опасность, то отправился за помощью вместе с ней. Просто мне нужно было пообщаться с нападающими тет-а-тет. Без лишних ушей и плохо мотивирующих на откровенность восклицаний: «Что ты делаешь, Антон, ему же больно!»

— Ну и кто вас надоумил на меня напасть?

Вопрос я задал единственному способному говорить хулигану. Им был Второй — бедолаге трудно было проталкивать воздух через помятое горло, но он хотя бы был в сознании.

Паранойя это разыгралась или здоровая бдительность, но я не верил в случайность нападения. Чтобы вот так тупо, в первый же день приезда, стать жертвой грабежа — это, конечно, возможно в теории, но на практике я бы на такое не поставил. Подозрения в том, что появление бандитов не случайно, появились у меня в тот момент, когда Дылда первый раз меня ударил. Это было… не по сценарию!

— Ты о чем, мужик? — прохрипел Второй.

Я не слишком сильно, но чувствительно стукнул его утяжеленным концом палки по голени. Уж кому, как не мне, знать, насколько это чувствительное место!

— Повторю вопрос. Вы напали на следователя, который только приехал в город и решил прогуляться с девушкой. Ко всему прочему, следователь этот еще и квартерон. Допускаю, что таких сложных слов ты не знаешь, поэтому поясню. Во мне есть капля орочей крови, я чувствую, когда ты врешь.

— Я не вру!

— Вот прямо сейчас врешь. О том, что не врешь. Вас на меня навели. Кто?

Первыми и главными подозреваемыми для меня, конечно же, были Вивисекторы. Да, я понимаю, что для такой крупной и серьезной организации, способной создавать гибриды из людей и Старших рас, какой-то следователь из Екатеринодара — не фигура. Но я все-таки пару раз им дорогу перешел. Кое-какие неприятности доставил. Наконец, их самый удачный «опытный образец» сегодня прогуливался со мной под ручку. Так, может быть, они все-таки решили, что пора избавиться от докучливого сыщика?

К этому времени признаки мышления продемонстрировал Задний. Прекратив скулить, он, видимо, смог на короткое время сконцентрироваться на нашем разговоре и тонко крикнул:

— Молчи, Муха!

Но тот, кого он так назвал, и не думал колоться сразу.

— Нахер пошел! — выплюнул Второй в мой адрес. И ожидаемо замолчал.

Картина знакомая до боли! Сколько таких «гордых» и «несгибаемых» побывало у меня на допросах — не счесть. Все они сперва демонстрировали это выражение лица — «ничего ты, мусор, от меня не узнаешь!» Но я узнавал. Каждый раз. А ведь в допросной у меня не было палки со свинцом внутри.

— Я понимаю, что ты ничего не знаешь, — проникновенно произнес я, давя искушение воспользоваться этим орудием убеждения. — Обо всем договаривался ваш главный, да? Вот этот мальчик, который сейчас красочные сны смотрит? Ты, как и твой товарищ, ничего не знал, я уверен. Для тебя это был обычный «гоп-стоп», правда же? Просто помять телку, отжать немного налика у заезжего фраера. За такое, если поймают, даже уголовка не светит. Без телесных повреждений так и вообще — на административку можно спрыгнуть. Ну, я прав?

Все преступники, кроме разве что идейных и отдельных видов психопатов, трусы. А грабители вроде тех, что были сейчас передо мной, точно! Нормальному человеку не требуется скрываться от своего страха за страхом других. Так что выход, который я давал Второму, срабатывал в девяноста процентах случаев.

Это не ты виноват! Не ты это придумал! Просто пособник, может быть, даже под угрозой действовал — боялся отмороженного вожака. И статья тебе будет мягче, и срок меньше, и надежда на будущее. Свали свой страх на другого, как ты привык делать всегда! Сдай!

Конечно, было бы лучше, если бы Задний так и продолжал баюкать свою ногу. Но и так сойдет. Мотивирует заговорить первым, пока подельник петь не начнет. Я же не говорил, что мое предложение предназначалось только одному.

Секунд двадцать грабитель молчал. Прикидывал, как ему лучше поступить. Он отлично усвоил информацию про следователя и орочий дар чувствовать правду и теперь думал, как бы подороже продать то, что он знает. Придя к некому выводу, он буркнул:

— Горын.

— Вот ты трепло! — тут же возмутился Задний.

— Закрой пасть! Чайка нас в это втянул, хрен ли бы я молчал!

Начало было положено. Рыбка клюнула, теперь нужно было подсекать. Я спросил:

— Что «горын»? Или кто «Горын»? Змей Горынович из сказок вам велел напасть?

Второй пошевелил разбитыми губами (я вроде бы только душил его, не бил же?) и выдал:

— Зовут его Горын. Он с Чайкой договаривался.

Чайка — это, надо полагать, Дылда? Совсем прозвище ему не подходит. Какая из него чайка, если он целый баклан! Наверное, дали его, когда он еще совсем мальком был, так и прилипло.

— И кто такой этот Горын?

— Да все его знают!

— Я не местный.

— Ну… — тут Второй замешкался, не зная, как описать искомого Горына. — Серьезный мужик. Лучше такому дорогу не переходить.

— Приму к сведению. Где его искать?

— Я не сука, че бы ты не думал, мусор! — окрысился грабитель. — Чужое на себя не возьму, но и своих не сдаю!

Замечательное утверждение! А сейчас ты, парень, что сделал? Нет, все-таки мелкие преступники не только трусы, но и мастера компромиссов со своей совестью. Тут сдал, тут не сдал — как бы и не стукач. Ладно, черт с ним! И так все ясно-понятно. Горын, значит? Найдем мы этого Горына и без помощи хулиганствующего молодчика. У местных коллег поинтересуюсь завтра, они-то уж точно в курсе.

— А тебе, калека, добавить нечего? — уточнил я у его товарища со сломанной, надеюсь, ногой.

— Хана тебе, мусор!

Вдалеке послышался дробный топот тяжелых ботинок, к которому примешивался цокот тонких каблучков. Приближалась подмога, ведомая Кэйтлин. Пора было заканчивать экспресс-допрос.

— Спасибо за сотрудничество, господа разбойники, — сказал я будущим сидельцам местной тюрьмы. — Вы мне очень помогли.

Когда на темную улочку вбежали два полицейских, тут же осветив ее ручными фонарями, я позволил себе расслабиться и тихонечко сползти по стене. И принять положенную герою награду… Нет, не поцелуй и не объятия, конечно. Просто восклицание, полное неподдельного беспокойства и заботы.

— Ты в порядке, Антон?

Мелочь, а приятно.