Великий и Ужасный 6

Глава 5 Пекло

Пекло — это и существительное и глагол одновременно. Зависит от ударения. Тут актуальны были оба значения.

Ну как обычно народ себе представляет пекло? Именно таким образом всё и обстояло.

Иссушенная, раскаленная пустыня с ручейками из лавы, витающим в воздухе пеплом, от которого тянет блевать и чихать, потому что целые комки этой субстанции так и норовят забиться в глотку и нос. Жарко так, что хочется снять с себя одежду вместе со шкурой, пить охота неимоверно, но всю воду выхлебал один засраный гоблин, который теперь страдал и булькал на плечах у тролля.

— ТР-РАК!!! ВЖУХ! — треснула поверхность земли и взорвалась целым потоком кипятка пополам с грязью, паром и камнями, которые со свистом взлетели в воздух и потом градом обрушились на землю.

Мы наддали как сумасшедшие, и подошвы наших ботинок плавились и обугливались, и брызги горячего вара, попадающие на открытые участки кожи, заставляли нас вздрагивать, и орали и матерились мы все как один. Я подхватил Эсси на руки, несмотря на сопротивление — и ускорился, Хурджин шуровал ногами как чертов паровоз — поршнями, а маги… Маги, падлы, были магами. Все у них не как у людей, а с подвыпердом!

Ермолов уподобился паукану: он и не думал топтать бренную землю самостоятельно! Выпустил из-под плаща несколько этих своих темных плетей-щупалец, и использовал их как ходули. Я тут же вспомнил и Витеньку, и доктора-осьминога, и Вдовушку, и тех киберэльфов на мосту… Но двигался быстро, что и говорить, от нас с Хурджином не отставал!

А светлая волшебница и вовсе окуталась ярким белым сиянием, закрыла глаза — поднялась в воздух, сантиметрах в тридцати над землей, и полетела вперед, со средней крейсерской скоростью в 15–20 километров в час. И как после такого магов не ненавидеть? Читеры, читеры, намного более читерные чем всякие резчики и шаманы!

Я бежал, обливался потом, татау полыхали, накачивая мышцы сверхъестественной мощью, легкие горели, от ботинок осталось одно позорище, и ступни мои уже чувствовали обжигающий грунт. Эсси пару раз порывалась соскочить с моих плеч, но хрен там — она мне нужна живая-здоровая, иначе кто меня будет лечить и жалеть?

Хурджин не отставал: может духи помогали, а может троллячий организм усиленный моими татау вполне себе справлялся. Тролли — это… Это тролли! Двужильные скотинки. Даже — четырехжильные.

— Однако, скоро закончится… — начал он, но очередной поток кипятку из-под земли чуть ли не под самыми нашими ногами заставил синего заткнуться, и дальше мы бежали молча — пока пекло не закончилось, и не превратилось в каменистые холмы.

— Ах, черт, — сказал я и аккуратно ссадил эльфийку, и ляпнулся на камни. — Ох, зараза!

И ухватил себя за ступни. Потому что ботинок там вообще не осталось, вместо подошв были одни дырки! Обгорелая моя кожа отваливалась прямо кусками, и это было очень больно и мерзко, но регенерация работала вовсю, так что умная Эсси тут же выдернула из патронташа два протеиновых батончика — один мне, другой — Хурджину.

— Кушайте, мальчики, а я пойду уши Кузе надеру. Короткая дорога, а? Иди сюда, гоблинская Сусанна Иванова, я тебе сердечный приступ организую!

— Почему Сусанна Иванова? — срывая с себя остатки ботинок поинтересовался я. — Что это за присказка такая эльфийская?

— Эх, темнота! — сказал Ермолов, который выглядел довольно свежим и явно радовался моему потрепанному состоянию. — Сусанна Иванова — это национальная российская героиня! Она войска ганзейских гномов во время Смуты семнадцатого века в леса завела, под стрелы эльфийских добровольцев…

— И что — погибла? — уточнил я на всякий случай.

— Нет, с чего бы? — удивился Хурджин, который, похоже, тоже знал эту историю. — Она так-то пальцем показала, мол туда ходи, сюда не ходи — и сдриснула, однако. Хорошо быть живым героем, так-то. Мертвым героем быть не хорошо!

— Однако, бабы — гораздо хитрее мужиков, — печально констатировал я, припоминаю нашего бедолагу Сусанина. Тот-то помер.

— Абьюз! Буллинг! Газлайтинг! Виктимблейминг! — орал Кузя, когда Эсси его настигла и форменным образом лупила по заднице. — Шейминг! Моббинг! Эйблизм! Нет! Не эйблизм, нормальный я! Нор-маль-ный ваще-то! Бабай, ну скажи ей! Ваще-то мы быстро пришли, вот они — гуси! Ну Эсси, ну я всегда тебя любил! Я за тебя был! Затебее не было никого! Гуси — вот они!

— Гуси! — сказала Эсси, выпуская гоблина. — Обалдеть. Гуси…

Гуси были белые, красивые, жирные. Плавали себе по довольно обширному, длинному озерцу, гоготали, хвостами шевелили симпатично, ряску кушали. Ветер гонял рябь по воде, шевелил осоку и камыши, шелестел ветвями каких-то лиственных деревьев — просто фантастика! Даже солнышко выглянуло из-за багровых туч и залило все это великолепие теплыми лучами…

— Это Оазис, да? — спросила Алиса. — Оазис же, да? Я — туда!

И полетела прямо к зеленой травке, пышным кронам деревьев и гусям с утками. И потом заорала, прямо из-под этих самых деревьев, дурочка с переулочка:

— Тут даже дышится по-другому!!!

И, конечно, гуси тоже заорали:

— ГА-ГА-ГА-ГА! — и хором поднялись на крыло, и свалили к японой матери на другой конец озера.

— Слушай, Клавдий, — сказал я, изображая классический фейспалм. — На кой хрен тебе такая тупая жена?

— Кто сказал — жена? — уставился на меня он.

— А ты что — поматросить и бросить? — в свою очередь я тоже на него вылупился. — Ты что — офигел? Я тебе щас леща дам! Ты джентльмен или не джентльмен?

— Я — Ермолов! — горделиво выпятил грудь он. — Столбовой боярин! О сем написано в Боярской книге 1611 года, нашего предка Араслана-мурзу Ермола в боярство сам Иоанн Четвертый Васильевич Грозный возвел! А джентльмены — это авалонская человечья знать, тьфу, коллаборационисты и эльфийские подстилки, прости Эсси, я против лаэгрим ничего не имею, вопросы с вами порешали, я про эльдаров.

— Ловко он спрыгнул, — сказала Эсси. — Я все равно про это Алисе расскажу, хоть она и дурочка. Пойдемте, ребята, место для лагеря готовить. Хтонь мне на мозг давит, ужасненько темно дышать и душно смотреть…

Ей-то было тяжелее нас всех, она-то была эльфийка! Эльфы плохо Хтонь переваривают. Так что Кузе на самом деле спасибо нужно было сказать, что так быстро к Оазису вывел. По нашим прикидкам нам еще километров пятнадцать-восемнадцать до первого привала топать пришлось бы, и Эсси точно стало бы совсем грустно… И татау она делать не хочет! Оставалось надеяться — тут, среди чистой природы, ключевой воды и буйной зелени девушка быстро придет в себя.

— Бабай! Я двоих подстрелила! — помахала мне луком эльфийка и ткнула пальцем в сторону камышей, куда скрылась часть вспугнутых Алисой птиц. Парочка из них действительно не подавала признаков жизни. — Смотри, какие жирненькие!

Уже пришла в себя, вот как!

— Кузя — иди их доставай, — ткнул гоблина я. — Это твой шанс на ужин и реабилитацию!

— А чего я? Я, ваще-то, простужусь! И буду хлюпать носом! — заявил Кузьма. — Очень громко.

— Фу! — скривился Хурджин. — Он ведь правда будет хлюпать, однако! Эсси, так-то двух шибко мало, давай еще… Семь! И я так-то полезу за ними всеми сразу!

Эльфийка энергично кивнула, перехватила лук и пошла вдоль берега. Тролль потрусил за ней. А мы с волшебниками и Кузей принялись разбивать лагерь. Ну как — мы? Я и Кузя. Эти-то двое не очень-то к походной жизни были привычными. Хотя казалось бы! Один — вояка, другая — советская и постсоветская пенсионерка! И вообще — если они маги, то где там скатерть самобранка и все такое прочее?

— Это к артефакторам! — обиделась Селезнева. — Я подсветить могу ночью, или там — костер разжечь!

— И то — хлеб, — вздохнул я. — Тогда идите сушняка насобирайте, и не смейте ломать деревья сраными темными щупальцами, чтоб я этого дерьма тут не видел! Насобирали по охапке — притащили, ручками! Потом вернулись в рощу — и снова повторили сие действие. А потом Алиса разожжет костер. Смекаете?

Рожа у Ермолова почти вернулась в прежнее состояние, он маг всё-таки, а не погулять вышел, но челюсть свою он потрогал — на всякий случай, и сказал:

— Смекаем!

Гусей мы зажарили на вертелах, гарниром послужили самые банальные бичпакетные макароны быстрого приготовления с заправкой из сушеных овощей, на десерт — сухофрукты и антихтонический чай из запасов Эсси. Был и такой! У эльфов, оказывается, имелись методики снятия хтонического переутомления. Не лаптем щи хлебали, тоже — развивались!

Сытный ужин, незримые границы Оазиса, оберегающие нас от всякой скверны, уютные отблески костра и плеск воды настраивали на расслабленный, даже романтический лад. Мы сидели вокруг сложенного из камней очага и не ложились спать. Ермолов, почуяв ночную стылость, сдернул с себя плащ и укрыл им плечи Селезневой, которая задумчиво смотрела в огонь, расположившись на траве полулежа. Ощутив тяжесть Алиса удивленно глянула не Клавдия, сказала:

— Спасибо! — и протянула ему кружку чаю.

Хурджин подтянул к подбородку свои громадные колени, обнял ноги руками, сцепил пальцы в замок и молчал, провожая взглядом улетающие в черное небо искорки.

— …Тих и печален ручей у янтарной сосны

Пеплом несмелым подёрнулись угли костра-а-а… — негромко пропела Эсси, и, надо сказать, получилось у нее гораздо лучше, чем у меня.

А еще — она положила голову мне на плечо. И я едва не растрогался, такой был приятный момент. Но потом я посмотрел на свои закопченные босые ноги, пошевелил пальцами со свеженькой кожей, которая только что наросла и вздохнул.

— Что? — спросила эльфийка. — Ноги болят? Бедненький… Хочешь — я подую?

— На ноги? — уставился на нее я. — Ты собралась дуть мне на ноги?

— Сдую песочек и намажу жуткой пекучей мазью! — она скорчила рожицу. — Чтобы быстрее заживало! Или ультрапантенолом напшикаю. Хотя оно и так зажило на тебе как на… Как на…

— Как на уруке, — кивнул я. — Тут другая беда: обувке конец! И джинсы мои, и куртка в неприглядном состоянии… Стыдно чудищам на глаза показаться! Нет, так-то мне похрен, я могу и в шортах с медведиками по Хтони гонять, но оно как-то не представительно! Вот что фальшдемоны подумают об Орде, если их придет убивать атаман в шортах с медведиками!

— Однако, всё правильно подумают, — проговорил Хурджин.

И он был чертовски прав, этот то ли сильно умный, то ли сильно тупой тролль! А гоблин — он пёрднул. Громко так, можно даже сказать — заливисто. Все, конечно, тут же уставились на Кузю, который почесал пяткой затылок и выдал:

— Ваще-то… Ваще-то там в развалинах есть чё. Ты б сходил, посмотрел?

И снова пёрднул. Алиса закатила глаза, Ермолов одними губами выматерился, а мы с Эсси переглянулись. Развалины — это был наш профиль. И идти до них было всего километра два, по берегу озера.

— Я знаю ко… — начал было Кузя, но Хурджин швырнул в него гусиной костью и гоблин обиженно заткнулся и стал чесать себе макушку другой ногой.

— Мы сами сходим, — Эсси потянулась за луком.

— Если через пару часов не придем — подождете, — я взял с земли кард, сунул его за спину, туда же пристроил рюкзак и протянул эльфийке руку, помогая подняться. — Ведите себя хорошо, детишки, иначе я вернусь и надеру каждому из вас задницу. Кроме Хурджина, конечно. Он остается за главного, как самый сознательный!

— Гы! — сказал Хурджин. — Однако, никогда не думал… В смысле — так-то думал иногда, но что я сознательный — этого не думал!

— Ala prima ubiorum,- с самым охреневшим видом прочел я выбитые над входом в полуразрушенное высокое каменное здание латинские буквы. — Legio V Alaudae. Эсси, ты понимаешь, что это?

— Какие-то развалины эпохи Первой Империи Людей? — она с интересом разглядывала портик и потрескавшуюся колоннаду, но в дверной проем входить не спешила — ждала меня.

— Тут написано — Первое крыло убиев, Легион «Алауда» — он же Жаворонок, он же Иностранный! Цезарь набирал его из нелюдей, понимаешь?

— Погоди, убии — это ведь уруки, верно? — заинтересовалась она. — Это что — святое место для твоего народа, получается?

— Сложно сказать… Для моего народа в общем-то нет ничего особо святого, но мне — чертовски любопытно. Нет, ты посмотри, — я наклонился и поднял шлем, похожий на те, что мы привыкли видеть у легионеров в фильмах про Древний Рим, но с одним отличием: у него были крылышки. — Как хорошо сохранился! Бронза даже не окислилась!

Тут кругом валялись шлемы и куски доспехов, не прям горы, но довольно значительное количество. И это было престранно!

— От этого места просто разит магией, — эльфийка замерла, как будто прислушиваясь. — Но магия эта нам не враждебна!

Я попытался сосредоточиться и глянул на эфир — действительно, вокруг развалин сформировалось что-то вроде кругового течения. Может в этом дело? Может, там еще что-нибудь найдется, сохранное?

— О, Эру! Бабай, ты пришел в храм далеких предков, но снова думаешь о…

— Очень ценном имуществе! — обрадованно закивал я. — А особенно — о хороших шмотках и сапогах! Штанцы бы не помешали, и какой-то верхний прикид поплотнее, футболка-то черт с ней, у меня две на запас: на одной «DUSHNILA» написано, на второй — «PNI MENYA!» Очень стильно, кажется… Пошли скорей за штанцами и сапожищами!

Эльфийка включила фонарик, посветила внутрь, мы осмотрелись насколько возможно — и вошли. И стоило только сделать шаг вперед, как громкий хор грубых мужских запел что-то радостное и торжественное. Что-то, отдаленно напоминающее грузинские хоровые здравицы. А с потолка пролился свет, и все вокруг засверкало золотом! Все стены и потолок были изрезаны, чтоб меня, точь в точь в таком же стиле как мои долбанные татау-ачивки на правой руке! Вот это номер!

— Обалдеть! — запрыгала Эсси. — Всё работает! Магия работает! Посмотри, посмотри вокруг, как ужасненько красиво!

А я пялился на статуи уруков в полном боевом облачении, выстроившиеся вдоль стен. Те самые шлемы с поперечным гребнем и прорезью для глаз, пластинчатые доспехи, карды… Я читал надписи на постаментах со священным трепетом: «SIGIMER», «ARMIN», «MARBOD», «INDUTIOMER» и другие имена вождей и героев Черных Уруков, которые вместе с Цезарем громили гномские кланы, орды египетских снага, отряды авалонских эльдаров и продавшихся им кельтов…

— Гарн, гарн мужики! — я заговорил на черном наречии так, будто это были не статуи, а живые воины. — Я собираюсь устроить лютую дичь, вывернуть всю эту Хтонь наизнанку. Будет жутко весело! Здесь пройдут войска Третьей Империи Людей, вы сможете посмотреть на отличную боевую технику и выучку современной армии! Скорее всего, сюда пошлют Черных Гренадеров — новую поросль Боевого Урук-Хая! Вам будет любопытно взглянуть на потомков, да? Но есть одна проблема… Сраный гоблин, настоящая заноза в заднице, но парень полезный — он привел нас сюда короткой дорогой… И у меня сгорели ботинки. Плевал я на ботинки, могу и босиком побегать, но хотелось бы выглядеть как подобает настоящему воину, смекаете? Если есть че — поделитесь, и я смогу здорово подраться, побарагозить и навести суеты! Я — Бабай Сархан, вождь и атаман Орды, Резчик, которого принял в табор Маухур Поджигатель! Хай!

На секунду всё замерло, а потом стены вздрогнули.

— ГИМБАТУЛ ИШИ! — пророкотал грубый бас и одна из каменных плит пола отъехала в сторону.

— Это что было? — Эсси целилась во все вокруг из лука и была явно напугана.

— Они говорят — найди их внутри, — пожал плечами я. — Пацаны чем-то со мной делятся. Пойду посмотрю! Хорошие пацаны, авторитетные. Чего их обижать?

Я полез в открывшийся лаз и дал глазам некоторое время привыкнуть. Однако, запасливый народ был — эти убии! Здешнее подземелье внушало! Ряды точно таких же как на статуях уручьих доспехов, латные перчатки, сапоги с металлическими вставками, какие-то кожаные краги, шлемы, копья, карды… Комплектов двести, не меньше! Во мне сначала взыграла алчность, а потом я опомнился: я что, какой-нибудь кхазад, или — гоблин?

Мне нужны штанцы, обувка и, может быть, доспехи. Их я и возьму, и не более того! Потому что я — черный урук, а для урука главное что? Правильно — хрен пойми, что для нас главное, но прерывать замечательное приключение для того, чтобы утащить на базу двести комплектов старинной брони — не-е-е, я что, идиот? Это мы потом сюда вернемся и всё подчистим, так что после нас тут и Капитошка с Парамошкой ничего не найдут!

— Гы-гы-гы-гы! — басом заржали местные призрачные обитатели. — Скаи, скаи! Гоблин-хай!

— И ничего не «скаи», — отмахнулся я. — Я урук хозяйственный!

— Га-га-га!

— Саруману это скажите, он тоже был хозяйственный! — аргумент был серьезный.

Гуул… То есть — призраки, они же — вожди и герои прошлого, заткнулись. Похоже, Сарумана они уважали. Но я чуял — далекие предки внимательно наблюдали за тем, как я выбрасывал части доспеха и снаряжения наружу. Шлем я не взял — не срастается у меня с ними, мне больше нравится волосами эпично во время схватки размахивать. Эпос — наше всё! И кард не менял. Кард у меня — свой! Такую мою скромность они одобрили, так что плита задвинулась уже после того, как я вылез, а не до или во время.

— Мне тут не по себе, — эльфийка прижалась ко мне. — Такое чувство, будто кто-то постоянно пялится на меня, и видит всё сквозь доспехи!

— Гарн! — сказал я. — То есть — о! Именно так всё и обстоит. Я уверен. Это же не какие-нибудь там призраки алкашей и физруков! Это настоящие уруки. Слышите вы, настоящие уруки⁉ Это моя девочка! Не сметь на нее пялится!

И будь я проклят, если на секунду не почувствовал на своем плече мощную мускулистую длань! А потом кто-то самым злодейским и задушевным шепотом проревел мне в самое ухо:

— Красивая эльфка, толковая! Мы одобряем!

— Манал я ваше одобрение, — отмахнулся я. — Бубхош пушдуг бууб!

— Га-га-га! Аш глоб, мор багронк! — они тут похоже здорово развлекались, переругиваясь со мной и гогоча!

Но в итоге нас форменным образом вытолкали из храма чуть ли не пинками, и следом повыкидывали доспехи и шмотки. Один наплечник самым болючим образом прилетел мне прямо в башку! Какой-то меткий призрачный гад тут обитал!

— Ы-ы-ы! У-у-у-у! — вопили они.

Я говорил, что ненавижу уруков и все они просто настоящие бубхош глоб, как один⁉ Кажется, да. Ну так вот, если что — мертвые уруки тоже считаются.