Ведьмак: назад в СССР-5

Глава 37

Едва Карзай умолк, Магди шагнул вперёд, словно тень, выходящая из-за занавеса. Его острый взгляд, безошибочно выделил меня, как самого опасного зверя в стае.

— Значит, это ты осмелился прервать священный ритуал в Кабуле, обагрив землю кровью моих… заблудших друзей? — пророкотал он, усиленным энергией голосом, и его палец указал на меня.

В тот же миг больше десяти автоматных и винтовочных стволов, развернулись в мою сторону.

— Я не позволил иным совершить непоправимую ошибку. Если бы они отказались от своих безумных планов, то все бы остались живы — ответил я.

— Меня не интересуют их жалкие жизни. Ты отправил в серые земли молодых выскочек, не внявших голосу деда Магди и возомнивших себя владыками мира! А я ведь предупреждал их: время разлому ещё не пришло!

— И что теперь? — спросил я. Затем, ради снижения напряжения, вернул Маузер за пояс.

— Убийца из тени, ты дерзнул ступить на нашу землю, и за это тебя ждёт расплата, — провозгласил Магди, и я почувствовал: за показной бравадой скрывается ледяное спокойствие. Он не боялся меня ни капли.

Я не понимал, в чём его сила, но она подсознательно ощущалась. И притом не маленькая. Среагировав на опасность, я сунул два пальца в рукав и обхватил обломок артефактного клинка.

— Русский, не испытывай судьбу, мои моджахеды изрешетят тебя пулями, до того как ты успеешь дёрнуться. И амулет тебе не поможет — внезапно предупредил Магди, будто прочитав мои мысли.

— Дедушка Магди, я не сделаю ничего плохого до тех пор, пока не узнаю о твоих намерениях — пообещал я.

— Мои намерения просты, как горный воздух, — ответил Магди, — Я хочу, чтобы всё оставалось, как прежде. Разлом распахнётся лишь тогда, когда придёт время принести жертвы. — Он погладил свою рыжую бороду и, словно оценивая товар на рынке, бросил недобрый взгляд на двойника Каца и президента Амина. Это дало понять, что их судьба для него предрешена.

— А может, проще будет навсегда закрыть разлом? — предложил я, при этом чувствуя, что играю с огнём.

— Русский, не испытывай судьбу. По-твоему, не будет — угрожающе прорычал он.

— Боюсь, я не смогу отступить — моё признание вырвалось спонтанно, и я заподозрил внешнее, ментальное воздействие.

— Если не отступишься, умрёшь быстро. Если пойдёшь навстречу, поживёшь подольше. Выбор скорости, с которой ты покинешь этот мир, предстоит лично тебе.

Перспектива вырисовывалась не радужная, да и подавляющее преимущество врагов в огневой мощи, заставляло поостеречься. Осмотрев строения получше, я обнаружил подготовленную комнату с нужным радиооборудованием. Невдалеке нашёлся зиндан, в котором сидели несколько связанных людей Джаббара. По всей видимости, их взяли врасплох, когда они находились на последней стадии приготовления.

Ситуация сложилась нехорошая. Едва расправившись с половиной намеченных целей, я забрёл в тупик. Конечно, оставалась возможность ввязаться в неравный бой, но в этом случае все мои спутники, скорее всего, погибнут. В связи с этим неизвестно, как среагирует аномалия на возможную смерть двойника Каца.

Размышляя о происходящем, я внезапно почувствовал, как вокруг сгущаются тени. Знакомое беспокойство, заставило встать дыбом волосы на загривке. Инстинкт кричал: сейчас произойдёт нечто ужасное.

Буравящий меня взглядом, Магди, тоже что-то почувствовал и нервно осмотрелся. Опасность появилась со стороны заснеженного обрыва. Это была девушка в белых одеждах, с распущенными волосами.

Забравшись на торчавшую часть скалы и взглянув на мир светящимися глазами, мать волков издала протяжный, монотонный рык. И в тот же миг из теней, словно из преисподней, выступили десятки огромных волколаков, принявших свою боевую форму.

Серых убийц здесь собралось не меньше сотни. Я знал, на что способно даже один оборотень, так что иллюзий в случае нападения не строил. Больше шансов спастись будет у тех, кто не станет сопротивляться, а просто бросится со скалы в пропасть. Оставалось непонятным только одно, по чью душу прибыла стая.

Витавшую в атмосфере концентрированную опасность прочувствовали все. И даже дедушка Магди, несмотря на кажущуюся расслабленность, напрягся. После того как все замерли, местная мать волков прошла сквозь строй расступившихся душманов.

Магди посмотрел на неё и до того, как она открыла рот, заговорил, пытаясь наполнить усиленный голос превосходством:

— Серая, мы же договорились. Твоя стая должна держаться подальше от этих гор.

Высказав претензию, тёмный грозно нахмурил брови.

— Дедушка Магди, все твои молодые последователи нашли свою погибель в Кабуле, так что прежние договоры перестали действовать. А значит, тебе пора отойти в сторону — заявила волчица, и на краткий миг девичье лицо исказил оскал истинного зверя, до поры прячущегося внутри человеческой оболочки.

— Значит, ты решила помочь тому, кто раньше убивал волчат твоих сестёр — недовольно проговорил Магди, явно пытаясь вывести серую мать из себя.

Среагировав, волчица едва не начала трансформироваться, но каким-то чудом смогла удержаться. Затем она грозно зыркнула на меня.

— Стая живёт своим умом, так что я не собираюсь потакать красному Ведьмаку. После того как он закроет разлом, он ответит за всё.

Когда она договорила, от сердца отлегло. Потом, пусть делает, что захочет, а сейчас главное — попытаться завершить задуманное. Я кивнул волчице, подтверждая готовность на всё, и та в ответ, оскалилась. Магди это заметил и принялся недовольно качать головой.

— Серая, ты выбрала не ту сторону и скоро пожалеешь. У русского всё равно ничего не получится и разлом продолжит существовать, как и пятьдесят лет назад.

— Дедушка Магди, ну раз ты так уверен в этом, может, тогда не будешь мешать и уйдёшь, вместе со своими воинами? — предложила мать волков.

Магди призадумался, и я почувствовал, как тёмная энергия начинает вокруг него концентрироваться. Пауза, взятая на размышление, длилась больше минуты. И хотя он просто стоял, я чувствовал, как он сканирует окружающее пространство, пересчитывая варианты.

В определённый момент он набрал столько силы, что я увидел его истинный облик. Немигающие змеиные глаза и пупырчатая кожа, подсказали, что в прошлой жизни дедушка Магди был опасным существом, лишь отдалённо походившим на человека.

— Хорошо, я уйду, но потом я покараю каждого — неожиданно изрёк Магди и резко развернувшись, направился в сторону горной тропы. Стоявшие за ним аксакалы и полсотни душманов последовали за ним.

Когда напряжение немного спало, волчица вперила неприязненный взгляд в Амина и обратилась ко мне.

— Вскоре Магди вернётся с подкреплением. Через два-три часа у него будет не меньше тысячи штыков. Но самое страшное — он наверняка позволит этим подлым кровососам выползти из своих глубоких нор. Так что у тебя, русский, около часа, чтобы попытаться убрать эту трещину.

Волчица указала на пространство между чёрными скалами, куда никогда не падала ни одна снежинка.

— А потом мы с тобой, враг волков, обязательно поговорим.

Когда она отошла в сторону, наша группа направилась к постройке с оборудованным пунктом связи. Карзай с Джаббаром освободили своих людей. Я же, чувствуя, что надо спешить, коротко рассказал Амину, что мне конкретно от него надо.

Сегодня политик осознал, насколько мизерно стоит его жизнь, так что почти не сопротивлялся. Судя по тому, что я чувствовал, несмотря на природную изворотливость, президент Афганистана понимал, другого выхода у него нет. И это меня вполне устраивало.

Закончив с ним, я подошёл к двойнику доктора Каца. Под порывами морозного ветерка он окончательно очухался и теперь сидел возле догоравшего очага и с пониманием следил за приготовлениями связистов.

— Это не мой мир, — произнёс он тихо.

— Не ваш, — подтвердил я.

— Молодой человек, у меня фотографическая память, и я вас точно никогда раньше не встречал. Но есть ощущение, что я вас знаю целую вечность. После того как я попал сюда, я каждую ночь вижу чужую жизнь. Скорее всего, это обрывки жизни моего здешнего двойника. Москва почти моя. Я узнал Боткинскую больницу, где изначально должен был работать после интернатуры, но уступил место своему сокурснику.

— Доктор Кац, так уж получилось, что ваш местный двойник — мой лучший друг. Он не раз спасала меня от неминуемой гибели. Изначально именно из-за того, что вас перепутали, меня отправили в Афганистан — честно признался я.

— Ну раз это не мой мир, скажите, можно ли мне попасть в свой. А то там у меня остались очень важные, неоконченные дела.

— Если отсюда и есть путь в вашу реальность, то он только один. — Я указал на крохотное окошко, через которое был виден разлом.

— Думаете, я смогу пройти?

— Не уверен, но если захотите, то можно попробовать.

Встав у окошечка, Кац уставился на разлом и на пару секунд призадумавшись, утвердительно кивнул.

— Значит, мне просто нужно туда войти — сказал он и повернулся к двери, но я его придержал.

— Артём Абрамович, не спешите, у нас есть время на подготовку. А пока, если можно, расскажите вкратце, что происходит в вашей реальности? И самое главное, я хочу знать, почему вы особо не удивляетесь тому, что происходит вокруг?

Двойник Каца не стал сопротивляться и пока я собирал ему припасы и одежду, принялся рассказывать о своих злоключениях и о том, как он сюда попал. И чем больше он рассказывал, тем больше я подмечал пересечений и всяких интересных фактов.

В его реальности не было аномалий, но существовали проходы в очень опасную, теневую изнанку мира. Там не было иных, но были люди, использовавшие изнанку во вред.

Выслушав, я отказался от первоначального плана, одеть дока в тёплую одежду, дать с собой припасы и всучить пистолет. Пришлось собирать его как на войну. В результате через десять минут передо мной стоял Кац, облачённый в бронежилет и забитую магазинами разгрузку, снятые с людей Джаббара. Кольт Карзая в кобуре, трофейный автомат афганцев в руках — он смотрелся грозно, как оживший кошмар.

Как я подметил, за оружие доктор Кац взялся с удовольствием, и на это имелись веские причины. После описания его злоключений с одним московским «Участковым», я признал в последнем своего старого знакомого. По некоторым приметам выходило, что этот «страж порядка» провалился в реальность Каца прямиком из нашего мира, словно угодил в петлю времени — причём прямиком в восьмидесятый год, московской Олимпиады.

Хотелось о многом поговорить и много объяснить двойнику доктора Каца, но я чувствовал, время поджимает. Вместе с нами, посмотреть, как всё пройдёт, вышел Джаббар.

Минуя прячущихся в тенях оборотней, мы направились прямиком к разлому. Напряжение росло, так что пришлось ускориться. Зарядив автомат Каца последним магазином, заправленным энергией в осколке джиннов, я объяснил, как безопасно пользоваться силовыми разрядами.

А когда мы подошли к разлому, я не выдержал и, предупредив, что это, повесил на шею дока трофейный амулет, снятый с мистера Кирби.

— Кажется, теперь я готов к любому исходу — изрёк двойник Каца и протянул мне руку для прощания.

— Артём Абрамович, если всё получится, передайте привет своему знакомому «участковому» от полковника Геннадия Петровича Строева. Он всё поймёт — попросил я.

Двойник Каца явно удивился и кивнул.

В тот момент, когда он обернулся и сделал шаг к аномалии, я внезапно почувствовал, как ледяной ужас сковал мой затылок. Натренированный организм сработал быстрее сознания. Перед глазами блеснул выскользнувший из рукава артефактный клинок, и в следующее мгновение его остриё вонзилось в тело невидимого противника, прыгнувшего на Каца со спины.

В отличие от теневика это был не призрак, а вполне реальный человек, каким-то образом сумевший приблизиться на расстояние броска к Кацу. Обломок клинка за мгновение высосал из нападающего всю силу, и он упал. После этого проявилось его истинное обличье.

Несмотря на холод, незнакомец был обнажён и, судя по почти прозрачно-белёсой коже, ненормально выглядящим, гипертрофированным челюстям, усеянным острыми зубами, был вампиром.

— Похоже, дедушка Магди разрешил кровососам выползти из своих подземных склепов — изрёк подскочивший Джаббар и, взяв на изготовку автомат, развеял по ветру, горсть серебристого порошка.

Я же влил максимально возможное количество энергии в потустороннее зрение и указал афганцу на группу едва видимых силуэтов, скакавших по чёрным скалам, в сотне метров от нас.

— Вижу! — воскликнул Джаббар и кинулся к собиравшей стаю волчице.

Повернувшись, я увидел, что Кац остановился и смотрит на мёртвого кровососа.

— Артём Абрамович, не советую тормозить. Похоже, сейчас здесь начнётся ад — сказал я, и доктор кивнул, будто принимая свою судьбу.

Предупреждение подействовало, и он шагнул к разлому. И чем ближе он подходил, тем чётче проявлялись очертания аномалии. Видимо, само присутствие двойника доктора Каца, выходца из параллельного мира, работало как катализатор, проявитель подпространственного разрыва реальности. Сами его плоть и кровь, были ключом к вратам в иное измерение.

Подойдя вплотную к получившему объём разлому, Кац сделал шаг в бездонную пропасть и исчез. После этого аномалия начала расфокусироваться и терять объёмность. Правда, дальше этого, процесс не пошёл, и она осталась на своём прежнем месте.

За спиной раздались выстрелы, отвлёкшие меня от наблюдений. Завыли волки. Донеслись звуки звериной схватки.

Повернувшись, я увидел, как скачущие по скалам оборотни, догоняют мелькающих невидимок. Несколько серых догнали кровососов и теперь катались по камням и рвали их зубами и когтями. Вампиры не были мальчиками для бритья и отвечали им достойно.

А в это время Джаббар, словно древний колдун, высыпал из холщового мешка свой состав, создавая настоящий охранный периметр, вокруг импровизированного радиоцентра.

Рванув к каменным постройкам, я проткнул напавшего упыря и стал свидетелем нескольких яростных схваток. Несмотря на кажущийся сумбур, оборотни работали парами. Втягивая ноздрями воздух, они, ориентируясь по нюху, отыскивали невидимок и рвали их на куски.

Ворвавшись внутрь радиоцентра, я убедился, что оборудование включено и готово к работе. Карзай всё это подтвердил и сообщил об установлении контакта с тем самым узлом связи Советских войск, в котором засела Гадюка.

Надев наушники, я услышал знакомый голос девушки, монотонно повторяющий одни и те же контрольные слова.

— Триста тридцать третий, вызывает полста второго.

Включив микрофон, я тут же ответил:

— Полсотни второй на связи. Гадюка, у тебя всё готово?

— Так точно — явно облегчённо выпалила девушка.

— Как обстановка вокруг дворца?

— Кажется, наши спецы закончили. Советские военные контролируют все подступы к объекту. Но судя по тем обрывкам переговоров, которые я подслушала, главная задача не выполнена. Спецгруппы КГБ и ГРУ рыщут по сектору в поисках Амина.

— Ясно. А теперь скажи точно, сколько у нас минут осталось, до возможности подключиться к эфиру гражданских радиостанций?

— Через три минуты всё будет готово. Трансляцию услышат на территории всех афганских провинций, в восточных республиках СССР, Пакистане, Индии и даже частично в Китае — ответила Гадюка.

Сняв радии гарнитуру, я повернулся к президенту Афганистана. Амин прижался к стене и, вздрагивая, прислушивался к происходящему снаружи сражению.

— Товарищ президент, вы готовы? — спросил я, и Амин неуверенно кивнул.

— Я готов на любое сотрудничество.

— Тогда я думаю, вы сами, как опытный политик, подберёте правильные слова, необходимые народу Афганистана.

Амин часто закивал как китайский болванчик. Затем сел к микрофону и после отмашки Карзая, заговорил:

— Народ Афганистана. Братья и сёстры. В связи с последними событиями, я, Хафизула Амин, как ваш законный президент, должен сделать экстренное заявление. Сегодня в результате подлого заговора внутренних врагов Афганистана, и при непосредственном участии британских и американских спецслужб, была осуществлена вероломная попытка государственного переворота.

С ходу поймав кураж, Амин как заправский оратор, принялся рассказывать, как на дворец Тадж-Бек напали враги, и как его спасли от неминуемой смерти русские десантники. Он благодарил штаб советского контингента за молниеносную реакцию и неоценимую помощь в подавлении мятежа. Затем Амин, словно соловей, запел дифирамбы высшему руководству СССР и лично товарищу Брежневу, за неукоснительное соблюдение межгосударственных договоров.

Закончив с благодарностями, он пообещал, что обязательно обратится к руководству СССР, с просьбой значительно увеличить количественный состав ограниченного контингента войск в Афганистане, дабы западные страны не смогли организовать новые военные провокации.

После этого он со скоростью пулемёта, произнёс целую речь, о важности коммунистической партии для всего прогрессивного мира и о задачах по борьбе с гегемонией мирового империализма, поставленных после революции Владимиром Ильичом Ленином.

В конце Амин настолько вошёл в раж, что пообещал в скором времени лично посетить Союз с дружественным визитом, выступить на съезде коммунистической партии и поблагодарить за всё народ СССР, ЦК КПСС и товарища Брежнева.

Слушая жалкую трель, цепляющегося за власть политика, я вливал энергию в пистолетные пули и наблюдал за происходящими снаружи отдельными схватками.

После появления упырей волколаки быстро разобрались с тремя десятками кровососов, при этом потеряв только трёх собратьев. Но когда мне показалось, что серые победили, на них одновременно с трёх сторон напали крупные группы вампиров.

Закипело настоящее сражение. И оборотням пришлось туго до такой степени, что матери волков пришлось само́й обернуться и начать им помогать. Джаббар как верный страж стоял снаружи у дверей, и, не жалея пуль, расстреливал упырей, попавших в выставленную ловушку.

Его алхимический состав действовал безотказно, и не только снимал невидимость с вампиров. На несколько секунд они становились не такими быстрыми.

Я внимательно следил за происходящим, но каждые несколько секунд, мой взор сам переводился на аномальный разлом. После того как мы сюда телепортировались, Джаббар сказал, что после неудачного ритуала, аномалия немного уменьшилась в объёмах.

Я был уверен, что уход из этой реальности двойника доктора Каца её добьёт, но по какой-то причине всё пошло не по сценарию. Когда док исчез, я почувствовал, что аномалия готова исчезнуть, но для этого чего-то не хватило. Но чего именно не хватило, я не понимал.

А пока я раздумывал, ведомые своей матерью волколаки, смогли разорвать больше сотни упырей. Очистив долину, серые завыли, празднуя победу. А затем, увлёкшись погоней, бросились добивать начавшие разбегаться остатки кровососов. И в этот момент я почувствовал, что это ещё не всё.

Сорвавшись с позиции у окна, я приказал Карзаю приготовиться к обороне внутри, а сам выскочил из каменной хибары.

— Русский шайтан, мне кажется, всё подходит к концу — заявил обернувшийся Джаббар, но я отрицательно покачал головой.

И как только я это сделал, в двадцати метрах от нас, прямо из воздуха, начали материализоваться кровососы. Четыре десятка вампиров, бросились на нас, ведомые трёхметровым, иссохшим существом, очень напоминавшим уменьшенную версию умертвия из осколка джиннов.

Первым заработал автомат Джаббара. Не знаю, что за пули он использовал, но после попаданий, они оставляли в теле кровососов дымящиеся дыры, размером с мой кулак. Старательно не замечая этого, вампиры продолжали переть толпой, но оторванные конечности и дыры в телах их немного притормозили.

В итоге темп атаки сбился, и мне удалось нормально подготовиться. Так что когда Джаббар ушёл на перезарядку, начал работать я.

Целясь наверняка, я принялся выбивать самых прытких, разрядами призрачной энергии, изрыгаемыми Маузером при каждом выстреле. Одного попадания вполне хватало, чтобы превратить голову кровососа в распадающийся на мелкие куски, обрубок плоти. В результате все десять пуль отработали на все сто.

Столкнувшись с периметром Джаббара, толпа вампиров ещё больше замедлила свой бег, и в этот момент я сам бросился в атаку. Обломок клинка прошёлся полукругом, разрубая костлявую плоть. И те четверо, кого достал мой выпад, рухнули как подкошенные, словно куклы, у которых в один миг обрезали нити управления.

Как только это произошло, я заметил, как в ненасытных глазах остальных, появилась тень ужаса. Отпрянув от меня, упыри начали разбегаться, но тут же попав под автоматные очереди перезарядившегося Джаббара.

После этого я успел достать ещё одного упыря. Отсекая ему голову, я заметил приближение трёхметрового умертвия и хотел переключиться на него, но тут же получил мощный удар когтистой лапой.

Воздух мигом ушёл из лёгких, и я полетел кубарем по каменной поверхности. Не знаю, как при этом не слетели солдатские сапоги с десантным беретом, но, когда я приземлился, понял, что лишился сорванной разгрузки и кителя. Амуниция помогла избежать серьёзных ранений.

Резко ускорившись, умертвие рвануло ко мне, собираясь довершить начатое, но к тому моменту как оно приблизилось на расстояние выпада, я успел поправить задравшуюся тельняшку и приготовиться к встрече.

Новый размашистый удар вражины, был встречен острой кромкой клинка. Во все стороны веером полетели отрубленные пальцы с когтями. Сделав шаг навстречу, я снова рубанул, отсекая повреждённую конечность по локоть. Правда, когда я попытался отсечь монстру левую руку, меня со всей дури пнули ногой.

Проскородив своим измученным телом, метров пятнадцать каменной поверхности, я тут же вскочил и уставился на разлом, до края которого я не долетел метра два. В этот момент что-то меня заинтересовало, но так как времени выяснять, что именно не имелось, пришлось снова встречать прущее на меня чудовище.

На этот раз я решил не пытаться выиграть, используя приёмы ножевого боя, а просто прыгнул врагу под ноги. Пролетая между нижних конечностей, отсёк одну из них по колено, а потом, извернувшись, проделал то же самое со второй.

Потеряв опору, умертвие нырнуло лысой башкой вперёд. А когда попыталось подняться, используя единственную оставшуюся целой руку, я отсёк ему голову от костлявого туловища.

Прокатившись, она долетела до аномалии и взорвалась. И только в этот момент я понял, за что зацепилось моё подсознание, пару секунд назад. Аномалия по-прежнему выглядела как нечётко прорисованная иллюзия, но небольшой участок, находившийся непосредственно рядом со мной, получил объём, как при приближении двойника Каца.

Нехорошая догадка заставила оглядеть окружающие долину чёрные скалы. Не найдя на их поверхности подсказки, я шагнул вперёд и заметил, как материализовавшийся участок продвинулся на такое же расстояние.

— Русский шайтан, больше не шпага! Это опасно! — предостерегающие возгласы Джаббара, заставил остановиться.

Добив парочку раненых упырей, афганец подошёл и указал на аномалию.

— Разлом разрывает все, кто попадает внутрь. Твой доктор из СССР единственный, кто оттуда выпал и смог вернуться назад.

— И всё-таки мне нужно кое-что попробовать — решительно сказал я и протянул к разлому левую руку.

Пальцы закололо, как от небольших электрических разрядов, но никакого видимого эффекта на материализовавшийся участок аномалии мой жест не произвёл. Однако, как только я попробовал вытянуть к разлому руку с зажатым клинком, разрыв в пространстве получил более чёткие очертания.

— Так вот откуда ты родом — проговорил я, и, попробовав продирижировать клинком, почувствовал, как реагируют жгуты материализовавшийся энергии, из который состояли рваные края разлома.

В какой-то момент аномалия словно вынужденно подстроилась к моему энергетическому спектру и позволила потустороннему зрению заглянуть внутрь себя.

За пару мгновений я увидел множество дублей, идентичного межпространственного разрыва. Все они находились в совершенно разных, иногда поистине невообразимых местах. Голова тут же закружилась от огромного количества хлынувших образов, заставив срочно оборвать контакт.

Похоже, этот разлом не просто пронзил ткань пространства, энергетические артерии и течение времени. По какой-то причине он пронзил невообразимое количество параллельных миров, оставив в них свой отпечаток.

Внезапно меня озарило: да если научиться этим пользоваться, я смогу попасть в любую из реальностей или вернуться в ту, где меня сначала предали, а потом убили лучшие друзья. По всей видимости, изначально, мой теневой образ, каким-то образом смог проскочить через нечто подобное и занять тело погибшего двойника в этом мире.

Покрутив в руке обломок клинка, я осознал, что дороже него, навряд ли что-то держал в руках. Скорее всего, даже целый мир, стоит намного дешевле этого артефакта. Как толь я это понял, моё внутреннее хранилище, наполнилось до краёв энергией. Я снова почувствовал то, что ощущал в осколке джиннов, когда меня распирало от океана полученной силы.

Это было то самое могущество, к которому стремились иные. Получив пристанище в этом мире, они помнили, как это может быть, и желали вернуть былое. Подпитка энергией была столь колоссальной, что я всерьёз задумался о возможности в будущем «двигать горы и пускать реки вспять».

Поддавшись порыву, я легко взмыл на пару метров над землёй и завис, паря в разряженном воздухе.

Большая часть сознания ликовала, принимая этот дар. Но в самой глубине подсознания зашевелился червь сомнения, пробившийся сквозь триумф момента. Его голос прозвучал моими же губами:

— Ведьмак, а на кой чёрт тебе это всё нужно?

Заданный самому себе вопрос вызвал бурю воспоминаний. Рыжая пиромантка, медсестра Наташа, доктор Кац, Доцент…

Образы, друзей и врагов замелькали перед глазами, и до того, как я смог сам себя заставить их вычеркнуть, рука со всех сил швырнула обломок клинка в разлом.

В тот же миг меня захлестнула волна запоздалого сожаления. Я рухнул на землю и стал свидетелем угасания аномалии. Не меняя формы, она сжималась, превращаясь в точку, пока не исчезла бесследно, издав звук, похожий на стон рвущейся струны.

Энергия по-прежнему меня переполняла, но теперь я понимал, что это мой предел, и выше уже не подняться.

— У тебя получилось — прошептал стоявший невдалеке Джаббар. — А я не верил.

— Ну это мы ещё «будем посмотреть», что там у меня получилось — ответил я, при этом напрочь выметая из головы все мысли об упущенных возможностях. — Пойдём, дружище Джаббар, наверняка Амин уже закончил толкать свою пламенную речь.

Повернувшись, я увидел мать волков, кутающуюся в рваную и забрызганную кровью, белую накидку. Вокруг неё замерла её уменьшившаяся на треть стая.

— Серая, спасибо за помощь — поблагодарил я вполне искренне, и волчица зло оскалилась.

Я почувствовал, как она с трудом себя удерживает, чтобы не натравить на меня потрёпанную, но по-прежнему смертоносную стаю.

— Мы выполнили свою часть договора и заодно поквитались со старыми врагами. Как я вижу, ты тоже не обманул и выполнил свои обещания, — сказала она и кинула заинтересованный взгляд на то место, где раньше находился разлом. — Получается, мы исполнили своё предназначение, но это не означает, что ты расплатился по старым долгам. Так что знай, Ведьмак, когда-нибудь ты встретишься, либо со мной, либо с одной из моих сестёр. С тебя спросят за всё.

Выслушав угрозу, я кивнул и после того, как оборотни нехотя расступились, направился в сторону каменного строения, с торчавшей над ним длиннющей антенной.

Уже подходя к радиоточке, я не услышал, а скорее почувствовал, как меня кто-то ментально окликнул. Резко обернувшись, я никого, кроме Джаббара, и скрывающихся в тенях волколаков не заметил. А потом от того места, где раньше находился разлом, донеслось слово, означающее благодарность.

До меня сразу дошло, что это кто-то неизвестный, поблагодарил меня за брошенный в разлом обломок клинка. И в этот момент почувствовал, вполне возможно, мы когда-нибудь пересечёмся.

48 часов спустя

Одна из трёх вертушек МИ-8, афганских ВВС, словно отбившаяся от стаи птица, отделилась от группы, держащей курс на Кабул, и, пойдя на снижение, начала клевать землю в его пыльных пригородах.

Не касаясь брюхом обожжённой солнцем земли, военный вертолёт застыл хищной стрекозой в двух метрах над заброшенным пустырём и выплюнул из своего чрева фигуру в советской полевой афганке и лихо заломанном голубом берете.

Разумеется, это был я.

Как только МИ-8 улетел и осела пуль, из-за сараев выехал армейский «Козлик». Едва автомобиль затормозил, двери распахнулись и под афганское солнышко вышли четверо. Гадюка, Доцент и капитан Кремнёв немного отстали. А кинувшаяся на меня Рыжая бестия, с разгона запрыгнула, едва не опрокинула на каменистую земельку.

Поцелуй, который я тут же получил от Рыжей, был откровенным и максимально горячим. Близость заставила вытеснить из головы все остальные мысли и задуматься о срочном уединении в ближайшем сарае.

Как ни странно, но меня отрезвил оценивающий взгляд Гадюки, в котором промелькнула слабенькая искра ревности. Только чудом сумев отлепиться, я поздоровался со всеми за протянутые руки и посмотрел на Доцента.

— Ну и что нам скажет наше московское трепло? — спросил я с подначкой.

— Даже не знаю. Прошло всего двое суток. Так что пока достоверной информации — кот наплакал.

— Да ладно, Доцент, не строй из себя пионера героя. Выкладывай всё, что есть. Здесь все свои, — надавил я.

— Ладно, уговорил. Отец сказал, в кремле до сих пор все стоят на ушах. И если бы не отчёт председателя правительства СССР товарища Устинова, то я даже не знаю, какое бы Брежнев принял решение. А пока вроде как Амина решили оставить. Он станет полностью подконтрольным главой Афганистана, с ограниченными до предела полномочиями.

Едва Доцент договорил, продолжила Гадюка:

— Нашей задумке очень помогли мировые СМИ, которые начали без устали цитировать обрывки речей Амина, нарезанных из радиотрансляций. Как ни странно, большинство газет, радиостанций и телеканалов, по всему миру, поддержали действия СССР.

— Значит, всё прокатило. Как-то даже не верится.

— Ещё не вечер — пробормотал Кремнёв, поддержав мой скепсис. — Твою информацию по генералу Калугина, приняли к сведению. По слухам, дошедшим от подполковника Нечаева, пока КГБ СССР отстранили от решения афганского вопроса. Похоже, в структуре Андропова намечается генеральная уборка.

— Думаю войны в Афганистане, всё равно не избежать — мрачно произнёс я, и Кремень утвердительно кивнул.

— Она будет, но пока всё затихло.

И снова заговорила Гадюка:

— Похоже, у тех, кто раздувал Афганский конфликт на западе, возникли большие проблемы. Нужный информационный фон, для оправдания поставок крупных партий оружия и финансирования оппозиционных бандформирований в Афганистане, так и не создан. Боюсь, столько денег, сколько они изначально хотели, запад на эту авантюру выделить не сможет.

— Ничего, думаю эти гиены, что-нибудь придумают. Но самое главное, теперь у СССР появился небольшой шанс.

— Какой шанс? На что? — переспросил доцент.

— Не знаю, Серёга. Поживём — увидим.