Ведьма с нашего района

Глава двенадцатая

Мысленно хватаясь за голову, она вспоминала весь домашний винегрет: «детки», которых надо прятать от всех; маг-огневик, который огородил «порченого» бедолагу огненной стеной от всего мира; а когда она, Анюта, вернётся домой, там уже будут Хароны, целители и неведомый пока Назарий, который должен будет одобрить невысказанную вслух идею Агнии или, напротив, обрубить её на корню. «Не квартира, а проходной двор! — суматошно раздумывала она. — Ой, а ведь с отцом Пашки ещё придётся говорить. Хотя с ним легче. Твёрдо скажу, что нельзя видеть сына из-за магических дел! Думаю — это сработает… А если я там встречусь с Викентием?! Хм… Если встречусь — мой оберег на удачу не сработал. И что бывший скажет при виде того, как Пашкин отец передаёт мне сумку с яблоками? — И решила: — Если увидит, ему придётся эту сумку тащить ко мне в дом. Ой… А Викентию… Можно будет видеть всю братию, что у меня собирается?! И как ему объяснить, кто все эти люди?! Хм… А нужно объяснять?»

Шла к магазину и абсолютно отчётливо чувствовала, что волосы стояли дыбом. На всякий случай даже подняла руку, словно невзначай огладить их. Нет, всё нормально, лежали спокойно, несмотря на ветерок. Тёплый летний вечерок, когда солнце уже начинало просто пригревать, а не палить, уходя на покой, уютно ложился на плечи и успокаивал. И Анюта в конце концов решила: «Не буду думать заранее, что делать и что говорить. Как встречусь — так и буду напрямую болтать!»

Свернув за угол, она первым делом пригляделась к автостоянке и вздохнула. Машина бывшего здесь. Неужели Викентию нужна удача сильней, чем она думала. «Ладно, если вечером будет время, сделаю ещё один оберег», — думала она, приближаясь к магазину и уже высматривая машину Пашкиного отца — в упор не помнила, какая у него была, мелькало лишь в памяти, что светлая.

— Анна Сергеевна! — помахали от последней в ряду машины, и Анюта заспешила к высокому мужчине, который радостно потрясал большой продуктовой сумкой.

Как мальчишка — улыбнулась Анюта.

Когда она подошла, родитель поставил сумку в машину, на сиденье, явно собираясь порасспрашивать хозяйку квартиры о сыне.

— С Павлом всё хорошо, — опередила вопрос Анюта. — Но пока вам нельзя его видеть.

— Что-то вроде магического лечения? — деловито уточнил родитель.

Чуть не рассмеявшись: этот широкоплечий мужчина по-детски балдеет, оттого что его сын — не простой человек! — она поспешила согласиться с ним.

— Что-то вроде, — кивнула она.

— Жаль, что вам придётся нести такой груз, — вмиг расстроился он. — Может, хотя бы до подъезда?

— Нет. Лучше не надо, — уже серьёзней сказала Анюта. — А сумка — ничего. Буду менять руки — и донесу. Большое вам спасибо!

Сумка оказалась и впрямь тяжеленной, но Анюта снова улыбнулась отцу Пашки и спокойно пошла назад. У того же магазинного угла она оглянулась, остановившись и, как и было обещано, поменяв руки. Короткий сигнал с дороги оповестил, что уже знакомая машина поехала домой. Она помахала рукой вслед — и внезапно отягощённая сумкой с яблоками рука резко полегчала.

— Что это? — бесстрастно спросил Викентий, слегка приподнимая сумку.

— Яблоки, — беспечно ответила Анюта, спокойно глядя на бывшего и, стараясь не выдать, внимательно оглядывая его. Побрит, чуть пахнет мужским кремом. Странно, машина здесь, а выглядит… Ой… Выглядит так себе, если учесть, воротник сорочки, едва видневшийся под пиджаком. И её же манжеты, краешек которых высовывается из пиджачного рукава.

— Кто он? — всё так же сухо спросил он.

— А зачем тебе это знать? — приноравливаясь к его интонациям, спросила она.

Впервые в жизни она увидела на его обычно спокойном лице раздутые ноздри.

— Аня, кто он? — настойчиво повторил он.

«Поверит — нет?»

— Это отец Павлика — того мальчика, которого мы вместе с тобой спасали. Вчера он пообещал привезти нам яблоки, что и выполнил.

— Но почему он не привёз их к тебе домой?

— Вопрос, конечно, интересный, — в сердцах пробормотала Анюта, нетерпеливо оглядываясь на дом, до которого совсем немного, а этот её держит здесь, в то время как она чуть не подпрыгивает от нетерпения вернуться. — Викентий, давай, я тебе чуть позже объясню, а пока мне некогда — у меня гости!

— Вчерашние? — как-то тускло спросил он.

— Викентий, а почему ты здесь? — спохватилась она. — Ты так и не съездил к кузену?

— Нет. — Он ответил тихо, без эмоций, а потом с едва уловимым вздохом спросил: — Можно — я донесу сумку до двери? В квартиру рваться не буду.

— А чего в неё рваться? — легкомысленно спросила Анюта. — Хочешь проверить, не вру ли насчёт гостей? Так могу дверь распахнуть, чтобы ты увидел и услышал. Только… Викентий, зачем тебе это?

— Давай просто донесу, — упрямо повторил бывший и пошёл впереди неё.

На улице ещё достаточно светло, и Анюта, прикусив губу, уставилась на ноги бывшего. Ботинки сияют — вычистил в машине. Но края штанин пыльные… Сколько он уже без привычных ему удобств:.. А потом Анюта вдруг вспыхнула: не хочет ли он таким образом — жалостью к себе! — надавить на неё?! Чуть не побежала за ним и догнала у подъездной двери. Хотела вырвать сумку из его рук, но он сам протянул груз с яблоками уже на её лестничной площадке.

— Аня, я нашёл работу в твоём городе. Ты не будешь возражать, если я… — Он замялся, раздражённо кривясь и глядя в сторону.

Не дождавшись от него ответа, она уточнила:

— В смысле, у тебя здесь, в городе, кроме кузена, никого нет, а ты хотел бы?..

— Да, хотел бы. — Он вопросительно взглянул на неё. Уже привычно бесстрастный. — Хотя бы иногда. И с Лёлькой.

— Созвонимся? — предложила она и чуть не фыркнула, приметив на его лице облегчение.

— Спасибо, Аня.

Но, прежде чем попрощаться, она-таки полностью открыла дверь в квартиру. Кусочек зала, то бишь проходной комнаты, отсюда прекрасно виден. Как видны и люди, которые довольно активно передвигаются в этом кусочке. Он явно не понял, что за люди, но смирился с безысходностью и, кивнув, быстро сбежал по ступеням. Глядя ему вслед, Аня покачала головой: «Упрямый! — А когда зашла в квартиру, всё ещё не показываясь людям, собравшимся в ней, вдруг засияла: — Лёлька обрадуется! Вот будет сюрприз для доченьки! Пока жили в общежитии, сколько раз она спрашивала о нём! Фиг с ним самим! Но Лёлька будет рада!.. Правда, ещё родителям придётся объяснять, что к чему… С другой стороны, мы и не договаривались, что ему доступа к дочери не будет, так что…»

Пальцы онемели от тяжести и таким образом напомнили, что пора бы освободиться от сумки. Анюта закрыла дверь на замок и запоздало удивилась: «А откуда все эти люди, если я постоянно видела дорогу от магазина до дома — и ни одна машина сюда не заезжала?! Или они все пришли осторожно — пешком, чтобы Нил или его подручные никого не заметили? Но столько народу…»

Она быстро оставила сумку с яблоками на кухне и почти добежала до зала, где, при виде множества, как на первый взгляд показалось, людей, сначала растерялась. Но её заметила Агния и звучно сказала:

— Вот и хозяйка вернулась!

— Добрый вечер, — запыхавшись, поздоровалась Анюта, несколько стеснительно разглядывая своих странный гостей. Тут же обратила внимание, что в проходной комнате только взрослые. А где Вера с Павлом? Или их попросили не выходить из комнаты?

Поскольку к ней пока не обращались, занятые изучением Михея, который, остолбенев, продолжал стоять посреди комнаты — уже огненного кокона, она проскользнула в комнату к «деткам». Девушка и мальчишка сидели за временно письменным столом и старательно корпели над тетрадями, записывая под диктовку заклинания прадеда Николая. А диктовал им невысокий мужчина невнятно пожилого возраста, зато потрясающей внешности: коренастый и в то же время, кажется, очень худощавый, потому что потрёпанный и даже мятый, в заметных пятнах чёрный костюм висел на нём, мягко говоря, свободно; лохматый, будто лесной леший какой-то — особенно из-за густых торчащих бровей над небольшими, к тому же сощуренными глазищами, радостно ухмыляющиеся, а уж особые приметы — толстый нос в оспинах и толстые же, вывороченные от усердного чтения губы — превращали его в незабываемую личность уже по первому впечатлению.

Читал он заклинания прадеда Николая так, что Аня заслушалась, пока неизвестный не гаркнул (отчего она чуть не подпрыгнула):

— Стоять! Что ж ты, мила-ай-то, пишешь! Уж так я читаю медленно — чуть не по слогам, а что же ты записываешь за мной, а? Ты ж, прочитай эту запись свою корявую, в такие тартарары свалишься, что тебя оттудова вовек не вытащат!

Через мгновения неизвестный отвлёкся от обучения и диктовки и заметил Анюту. Но за эти мгновения она сообразила, почему и Вера, и Пашка во всём ему послушны и даже покорны, боясь пискнуть. На пиджачном плече чудика сидел странный зверь: он был похож на ящерицу — по очертаниям, если бы не длиннейшая шерсть, очевидно хорошо расчёсанная, поскольку свисала ровным слоем. И на этого зверя упорно смотрел Барся, чьи глазища полыхали охотничьим призрачно-зеленоватым отсветом. Впрочем, зверь тоже сверлил кота суженными жёлтыми глазами.

— Хозяйка ли? — отрывисто спросил неизвестный.

— Да, я Анна Сер…

— Ишь, Сергеевну ей подавай! Мала ещё да неопытна для Сергеевны! Будешь, как себя зовёшь, — Анютой! Меня зови дядя Назарий, ясно?

Анюта хотела было сказать: «Ясно — чего орать-то?» Но вовремя сообразила, что лучше промолчать, иначе будут разбираться долго и упорно, а у неё и так дел по горло, с которыми разобраться ещё предстоит.

— Вот именно! — самодовольно выпалил Назарий, будто отвечая на её мысли (или не будто?!), и тут же снова гаркнул: — Чё мужа-то оставила на улице?! Совсем бабы стыд потеряли — уж и добытчик в дом да работяга им не по нраву!

«Детки» робко, но вопросительно глянули на ошарашенную Анюту. Ответить она не успела, да и не сумела и счастье, что в комнату заглянула недовольная Агния.

— Дядя, ты опять орёшь! Может, чуть потише, а?

А в следующий миг косматая ящерица соскользнула с плеча Назария на стол — «детки» с криком отшатнулись от неожиданности — и вцепилась в прыгнувшего ей навстречу Барсю. Громадный мохнатый клубок с рычанием и визгом шлёпнулся на пол. «Детки» с воплями прыгнули на кровать Веры, а Назарий, совершенно спокойный, нагнулся и за шкирки поднял и буквально отодрал друг от друга драчунов. Впрочем, за шкиряк он поднял Барсю. Ящерице не повезло — её прихватили за лохматый хвост. После чего Назарий всё так же спокойно бросил Барсю на раскладушку Павла — та с грохотом подпрыгнула, а ящерицу поднёс к своим глазам. Анюта, обалдевшая от происходящего, решила, что он сделает странному зверю воспитательное внушение, но Назарий заорал прямо в узкие глаза ящерицы:

— Цыц — я сказал! Договорились же! Чего лезешь, куда не просили?!

— Анна Сергеевна, — вполголоса сказала Агния, — пойдёмте в зал.

— А как же… — растерялась та.

— Назарий побалуется в роли учителя и тоже вернётся. И не обращайте на него внимания. Он всегда орёт. — Агния за локоть вывела из комнаты оглядывающуюся на комнату и на «деток» хозяйку квартиры и ещё тише сказала: — Пусть Назарий вас не смущает. Орать он всегда будет, но обычно среди этого ора бывают по-настоящему золотые слова. Насчёт Михея он нам уже всё, что надо, сказал, вот и переключился на детей. Но не бойтесь за них. Вера и Павел скоро поймут, что он не страшный. Хотя пару ласковых он и им уже ввернул.

— А что за животное у него на плече? — шёпотом поинтересовалась Анюта.

— А, опять из подпространства тварь притащил. Будет экспериментировать! — отмахнулась Агния. — Мы уже привыкли. Правда, вне своей лаборатории он обычно их редко прогуливает. Но, видимо, эта вот тварь из более или менее приемлемых для приручения, вот он с собой и захватил.

— Но…

— Анна Сергеевна, у нас к вам такой вопрос возник, — от толпы вокруг Михея оглянулся Андрей Ефимович. — Даже не знаем, как вы отреагируете на него. И захотите ли участвовать в этом… безумии.

— И… что за вопрос? — Анюта предпочла промолчать о безумии.

— Мы хотим поймать Нила на процессе вытягивания чужой силы. Вас в лицо он не знает, ну и… Не хотите ли попробовать себя на роль его жертвы?

— Но я же вроде всё взяла от прадеда Николая? — растерялась Анюта. — Да и он знает, Нил этот, где я живу. Михей чётко сказал, что его Нил напрямую сюда прислал!

— Э-э нет, не всё так просто, — сказал внезапно появившийся в зале Назарий. — Твой прадед, Анюта, удумал сделать такую штуку интересную, что, даже померев, водит Нила за нос. А именно — создал вокруг всего дома такую… — Назарий даже задумался, явно затрудняясь назвать созданное явление, — … сильнейшую оборот-обманку! А-ах, какую сильную! Жив был бы, мы б с ним ругались, но что за ним о-очень одобряю — умнейший мужик был! И сильны-ый!

Анюта неожиданно обнаружила, что сидит за обеденным столом, вокруг которого сидят и остальные гости, которые внимательно слушают Назария.

— Дурак — Нил! Ой, дурак! — дробненько рассмеялся вдруг Назарий. — Он же до сих пор не знает, взяла ли ты всё от прадеда! Обманка эта, Николаева-то, ему не даёт понять, можно ли из тебя силёнки перекачать. Раз он уже подступался к тебе — так, что ты не знаешь того. Приходил ночью, а понять, полноценная ли ты ведьма — так и не сумел. Он всё информацию проверял вокруг дома, а она, информация-то, не поддаётся! — И внезапно Назарий ухмыльнулся. — Агния порой дурёха тоже, но она придумала неплохо…

— Агния! — укоризненно вскричал Андрей Ефимович и мгновенно схватил вазу с лесными цветами, выбросив их, а воду выплеснув на загоревшуюся штору. После чего вернул вазу на место, воткнув в неё букет и виновато глянув на хозяйку, но та была так ошеломлена, что реагировать не могла.

— Говорил же — дурёха, — спокойно сказал Назарий. — Чуть что — и вспыхнула.

— Дядя… — сквозь зубы предупредила маг огня.

— Была бы умной — не пыхала бы! — издевательски прикрикнул тот. И резко посмотрел на Анюту — всё с той же тяжёлой ухмылочкой. — Ну, пожелаешь ли приманкой побыть, чтобы Нила поймать?

Оглушённая всем, что говорилось, Анюта бессмысленно смотрела на него.

— Вы мне даже… — начала она, пытаясь объяснить, что события слишком быстро начинают свой разбег, но слов не подобрала, зато оглянулась на движение от гостевой комнаты: оттуда высунулись Вера и Пашка — оба с горящими от любопытства глазами. Сердце замерло, когда она вспомнила, как они лежали в прибрежной траве, в мокрой к вечеру осоке. И как она испугалась за них, как решила, что Пашка мёртв, пока Викентий не сказал — живой! Она облизала губы и покачала головой: — Пожелаю!

И тут же ужаснулась: «Во меня меня втравили — или хотят втравить?» Назарий медленно повёл головой — тоже посмотреть на «деток».

— Вот как было, значит… — пробормотал он, глядя на Павла.

— А как? — отчаянно спросила Анюта. — Как вы хотите поймать Нила? И как я могу помочь в этом деле?

— Мы сделаем из вас начинающую и в защиту Николая вставим информационную точку для Нила, — сказал Харон, отдышавшийся после эскапады Агнии. — Михея мы заберём — вызовем скорую. Среди медперсонала парочка Харонов есть — вызвать нетрудно. Это будет первый звонок для Нила: вы начинающая, потому что справиться с наведёнными на Михея порчами не сумели. Подручные Нила, которые сейчас сидят на детской площадке, увидят машину и сразу доложат Нилу. Только вот в подъезд войдёт один санитар скорой, а вынесут носилки уже трое — то есть вот эти двое (он указал на одинаково одетых в джинсу мужчину и женщину — оба лет под тридцать), Стас и Наталия, наши целители, будут сопровождать эти носилки так, как будто они тоже вышли из машины. А далее машина уедет в дом целителей. Вы останетесь в одиночестве…

— Как это — в одиночестве? — испугалась Анюта. — Я обещала родителям Веры и Павла приглядеть за ними!

— Дети останутся в квартире — и их никто не достанет. Нил сюда не полезет, — пренебрежительно к старому колдуну протянул Назарий. — Квартира с такой защитой ему не под силу. А я ломать сделанное Николаем не буду. Милочка Анюта, — вздохнул дядя Агнни. — Тебе предстоит не самый уютный момент. Тебя похитят во дворе этого дома и увезут к Нилу. Самое неприятное будет в его доме, когда он заставит тебя быть слабой и присосётся к твоей силе. Но сия неприятность долго не протянется. Мы будем начеку.

— А без этого никак? — с трепетом спросила Анюта.

— Есть другие варианты, но они более… трудно выполнимые, — с грустью сказал Андрей Ефимович. — То есть нам придётся выждать, пока он не найдёт ещё одну жертву. Проблема в том, что неизвестно и когда он её найдёт, и что это будет за жертва.

— А нельзя ли к нему какой-нибудь магический жучок прицепить? — осмелилась спросить Анюта. — Ведь тогда можно было бы отследить, что он делает.

— Нил знает, что он преступник магического мира, — сказал Харон. — Поэтому он каждый день себя внимательно обследует и очищается от всего, что прилипает к его личному пространству. Жучок он заметит сразу. Увы… Прецеденты были. Мы ведь тоже до вашего появления не сидели сложа руки, а пытались поймать его. И прокололись не один раз. Он ведь тоже, по колдовским меркам, довольно силён. И то, что сегодня предложила для вас Агния, очень грубо, но, мне кажется, действенно.

Анюта опустила голову, глядя на рисунок скатерти и не видя его. Согласилась. А может, зря? Но снова посмотрела в сторону гостевой комнаты. «Деток» уже не видно, но она представила, что будет с Лёлькой, если та станет её преемницей, представила впившегося в дочь злого, почти бессмертного старика.

— Хорошо, — выдавила она, подняв глаза на сидящих за столом. — Значит, завтра я выйду во двор — и меня похитят?

— Ну, это уж вряд ли, — сказала Агния, успокоившаяся, но мрачно следившая за Назарием. — Пройдёт немало времени, прежде чем Нил поверит, что нашёл начинающую ведьму. То есть, как мне думается, пройдёт не менее недели, прежде чем он уверится, что может похитить вас без всяких последствий для себя.

— И всю неделю за вами будут следить не только подручные Нила, — добавил Харон, — но и наши ребята. Так что, надеюсь, вам предстоит пережить лишь несколько неприятных часов, после чего уже никто в городе не покусится на вашу силу.

Она чуть не ляпнула: «Только надеетесь, но не уверены?» Но промолчала. Назвался груздем — полезай в кузов.

— Значит, — с сомнением сказала она, — я могу продолжать ту же жизнь, что и до сих пор? Принимать посетителей и учить Веру и Павла?

— Именно! — подтвердил Назарий. — А если будут проблемы с обучением, милости прошу в музей на набережной — там моя лаборатория.

Солнце скрылось, но на улице ещё было светло, когда к подъезду приехала обещанная скорая. Держа сложенные носилки, словно портфель, в дом вошёл санитар в халате. Уговаривать лечь на них Михея не пришлось. Едва он понял, что его и впрямь спасают опытные в этом деле люди, он немедленно растянулся на носилках и замер. Целители взялись нести с двух сторон, а приехавший санитар шёл впереди и спокойно открывал двери перед ними. Сначала не поверившая, что наблюдатели могут обсчитаться с приехавшими на скорой помощи, Анюта, стоявшая у кухонного окна, ахнула, когда на улице невооружённым магией глазом увидела двух санитаров, несущих носилки!

— Иллюзия, — легко сказала Агния. — Ну, что, спасибо вам за вашу помощь, Анна Сергеевна. Без балласта в виде порченого Михея мы уйдём отсюда незамеченными. Как и пришли. До свидания.

— До свидания, — недоумевая, ответила Анюта, когда Агния взяла со стола свечу и одним взглядом на неё зажгла фитиль. Зачем? В комнате и так светло!

Харон улыбнулся хозяйке дома и шагнул в тень, которая образовалась за полуоткрытой дверью в её собственную комнату. И пропал. Онемевшая Анюта только рот открыла. Следом, поклонившись Анюте, шагнули два молчаливых Харона, которые ей не представились и о которых она постоянно забывала, пока не натыкалась на них взглядом. Ей ещё показалось, что эти двое не совсем самостоятельные, а сопровождают Андрея Ефимовича. И тоже исчезли в тёмной комнате.

— Если будет необходимость, звоните, — предупредила Агния, ставя свечу в подсвечник. — Придём сразу, если будет срочность — и именно таким образом. Впрочем, по мобильнику нетрудно будет напомнить, что для нашего скорейшего появления понадобится тень в доме. Дядя, ты идёшь?

Назарий стоял возле того же обеденного стола и неведомо чему ухмылялся, а потом вдруг насупился и погрозил пальцем чему-то, что даже не разглядела Агния — видела Анюта её сомкнутые от напряжения брови.

— Нечего, нечего! — проворчал Назарий. — Когда Хароны в доме — не попадайся им на глаза! Не дури! Вот уйдут — тогда возвращайся!

— Дядя! — нетерпеливо позвала Агния, и он пошёл к ней, машинально гладя косматую ящерицу на своём плече.

В квартире воцарилась тишина. Анюта поморщилась: впечатление такое, будто в неё старательно напихали кучи информации, но не объяснили, как всё соединить между собой. Слегка подташнивало, и болела голова.

— Ань…

Она обернулась на шёпот.

— Ушли, да?

«Детки» нерешительно вышли из гостевой комнаты. Огляделись.

— Они что — снова ушли в тени? — спросила Вера.

— Откуда вы знаете? — поразилась Анюта, потом сразу сообразила — откуда, но ответ Павла выслушала внимательно.

— Когда ты ушла, Агния тут свечи зажигала, а потом двери открывала, а один вышел из прихожей.

— Но не сразу, — сказала Вера. — Сначала она им сфоткала эту комнату и разослала снимки, чтобы они знали, куда выходить.

— Аня, а ты папу встретила? — спросил Пашка. — Чё-то яблок захотелось!

— Они немытые, — машинально откликнулась Анюта и повернулась идти на кухню.

— Я помою, — пообещала Вера, шагая за Пашкой, который чуть не вприпрыжку помчался за яблоками.

Затем они сидели за кухонным столом и хрумкали не только яблоками, но и персиками, которые оказались на самом верху в сумке.

Анюта пыталась обмозговать произошедшее и понять, правильно ли она сделала, согласившись на участь подставной жертвы. А ещё размышляла о том, что, несмотря на внешнюю грубость, ей очень понравился Назарий. Колоритный дяденька! Правда, он тоже подкинул ей пару ну очень таинственных загадок. Что он имел в виду, говоря о муже? Викентий — бывший! А Назарий назвал его именно что мужем… А напоследок — с кем говорил этот дядька и о чём предупреждал, напоминая о Харонах?

— Ань, а ты тоже умеешь ходить тенями? — спросил Пашка, который до сих пор помалкивал, явно тоже обдумывая странный вечер.

— Нет, не умею. — И, сообразив, что для мальчишки этого маловато, добавила: — Мне кажется, эта способность магическая. А мы — колдуны. И ведьмы, — улыбнулась она насупившейся Вере. — И, хоть такая способность мне тоже нравится, но я нисколько не завидую магам. Ведь у колдунов в заначке тоже немало интересных приёмов. Вот научимся всему, а там… Глядишь, вы тоже придумаете своё — близкое к магическому.

— Ты так смешно сказала — научимся, — заметила Вера и потянулась взять ещё один персик. — Как будто уже не учёная.

Анюта помотала головой и задумалась.

— Неа, неучёная. Мне кажется, тетради прадеда Николая — это только старт. А всё остальное — зависит лишь от нас самих. Ну, как моя способность предугадывать, сколько у меня каждый день будет гостей. В тетрадях прадеда этого не было. Но, когда развиваешь свой талант, всегда видно, куда можно двигаться дальше. Неужели вам кажется, что вы выучите все заклинания деда Николая — и всё? Остановитесь?

— Ну, Андрей Ефимович сказал же, что у нас есть что-то от Харона и мага огня, — напомнила Вера. — Наверное, нас и этому будут обучать. Но, если честно, я бы тоже хотела иметь какую-то интересную способность, как у тебя с подносами. Мне тоже нравится знать заранее — хоть что-то! Аня, как думаешь, что надо для этого делать?

Она пожала плечами.

— Прислушиваться к себе и приглядываться к тому, что делаете? Не знаю.

— Ань, а давай напросимся к Назарию в музей? — предложил Пашка.

— А что так? Я думала — вы его испугались?

— Ну его! — отмахнулся мальчишка. — Пусть орёт. Мне просто кажется, у него в лаборатории столько всего интересного! А-ань, уговори его — пусть нам покажет!

— Сначала позвоню Агнии — можно ли так, — подумав, кивнула Анюта. — А уж если она добро даст, то я тоже не возражаю. А пока — идём дописывать дедовы заклинания. Время есть, так что продолжаем учёбу.