Ведьма из зазеркалья

8. Ольга, слёзы и коньяк

Слухи всегда распространяются молниеносно, а в больших компаниях, при наличие мессенджера, слухи разлетаются со сверхзвуковой скоростью. Через полчаса после полета начальника под стол, весь филиал знал об этом эпическом событии. Все сотрудники от бухгалтера до уборщицы решили посмотреть на героиню дня и выразить ей свое почтение. Эти толпы паломников фланировали мимо открытой двери Анатолия Ромуальдовича, чем вызывали его справедливый гнев.

На четвертой группе поддержки Анатолий Ромуальдович не выдержал. Он вызвал Ольгу и Юлю к себе:

— Значит так. Ты, — он ткнул толстым пальцем в Олю, — на сегодня твоя стажировка закончена. Завтра придешь к девяти. И чтоб без фокусов. И имей ввиду, ещё одна выходка и твоя карьера в этой компании закончится. Теперь ты! — он перевел палец на Юлю. — Следи, чтобы в отделе был порядок. И прекрати эти походы. Расходились тут, понимаешь, умники, устроили мне бардак!

— А что я? — возмутилась Юля.

— Поговори мне, останешься без премии. Сама устроила, сама и прекращай. Свободны. Обе.

Он махнул в сторону двери. Часы над выходом показывали семнадцать ноль-ноль. Оля расстроилась такому концу рабочего дня.

— Да ладно, зато весело было. — успокаивала Юля. — Ты не дрейфь, его скоро тут не будет. Давай, до завтра.

Оля с облегчением покинула офис компании «Одиссея». Тяжелый выдался день. На противоположной стороне улицы, на первом этаже жилого дома, она увидела кафешку. «Надо перевести дух», — решила она.

Ольга быстро перебежала дорогу по пешеходному переходу. Она вошла в кафе, огляделась и заняла дальний столик возле окна.

Кафешка ей понравилась. Крашеные бежевые стены, металлические лампы в стиле «лофт» под высоким потолком, окна в пол, деревянные, нарочито простые столы и удобные мягкие стулья — всё располагало расслабиться и отдохнуть. За дальним концом барной стойки в черной бандане сидел крепкий, коренастый мужчина, со слегка выпирающим животиком лет тридцати пяти. Он повесил на спинку высокого стула кожаную в металлических заклепках байкерскую куртку, оставшись в белой футболке, серых рваных джинсах и тяжелых ботинках на тракторной подошве. Положив перед собой мотоциклетный шлем, разрисованный под дракона, он ел из креманки мороженое. У него была аккуратная черная бородка эспаньолка и выбритые на висках молнии, убегающие под бандану.

Ольга подошла к бармену и, заказав чашечку кофе, вернулась к окну. Посидела немного, снова подошла к стойке и заказала еще рюмочку коньяка. Надо снять стресс.

Она достала телефон посмотреть смс-ки. Может Кирилл написал? Кирилл был её другом. Ничего такого между ними не было, вернее, могло бы быть, но пока не было. Он работал айтишником в компании по производству компьютерных игр. А туда брали только серьёзных ребят, это вам не игрушечки. Платили хорошо, но и загружали по самое «немогу». Вчера Ольга рассказала ему, что идет на работу. Он обещал позвонить и узнать как у неё дела, но пока не звонил. Скорее всего, закрутился, заработался.

Она сама набрала Кирилла. Пошли гудки. Третий, Четвертый. Пятый. Он не брал трубку. Ольге очень захотелось поговорить с ним. Она написала ему в WhatsApp:

«Привет. Я тут недалеко от тебя в кафе. У меня сегодня какой-то жесткий зашквар. Приезжай, расскажу»

Подумала и дописала:

«Я сейчас геометку скину»

Она отправила геоположение, по которому Кирилл сможет отследить её перемещения, когда откроет переписку.

Официантка принесла заказ. Ольга благодарно кивнула. Она разорвала бумажную упаковку сахара, высыпала его в кофе, размешала и стала с наслаждением пить маленькими глоточками. Ах да, коньяк. Ольга его уже расхотела, но не выкидывать же. Она взяла в руки маленькую рюмочку и, немного покривившись, быстро выпила.

Коньяк мягко прокатился по языку, нежно лизнул нёбо и тягуче скатился по горлу, оставив после себя немного цветочного вкуса с терпкими древесными нотами и даже послевкусие осеннего яблока. Ольга зажмурилась. Вкусный коньяк, особенно если запить крепким кофе. Она сделала маленький глоток горячего напитка. Ольга посмотрела в окно. Недалеко от неё за тротуаром, на проезжей части, остановился черный автомобиль с тонированными «в гуталин» стеклами. Увидев своё отражение в окне этого автомобиля, Ольгу немного повело, голова закружилась. «Крепкий коньяк». — подумала она.

Её слегка затошнило, живот скрутил спазм, а перед глазами замелькали разноцветные круги. Красные, синие, оранжевые. Они танцевали, кружились, подпрыгивали. Ольга хотела встать, но у неё не получилось. Она попыталась прогнать руками радужную свистопляску, но руки не слушались. Испугаться Ольга не успела.

Она на секунду отключилась, склоняясь головой к чашке, затем резко вскинулась, глубоко вздохнула и огляделась, будто только что вошла в помещение. В это мгновение сознание Ольги провалилось в забытье, и девушка из зеркала полностью заместила её. Это была Татьяна. Татьяна Волкова.

Она растерянно улыбалась. Она перевела взгляд в окно и подмигнула своему отражению в черном стекле автомобиля.

Весь день она пристально наблюдала за Ольгой из своего зазеркалья, она чувствовала в ней что-то близкое, родное. Да, они похожи, но это не то. Когда козёл-начальник накричал на Ольгу, Татьяна увидела это из большого зеркала, расположенного между окон в клиентском зале. Ольга непроизвольно, случайно кинула ему в след проклятие, и Татьяна почувствовала, как ожила её магия и потянулась к девушке в реальном мире. Татьяна как бы придала импульс Ольгиному заклинанию и, в результате, начальство оказалось под столом.

Татьяна начала осознавать себя совсем недавно. Где она была до этого? Как она была? Она будто сгущалась в зеркалах рядом с Ольгой. Последние дней пять она наблюдала за девушкой, за миром (узнавала и не узнавала его) и вот сегодня Татьяна смогла полноценно заглянуть в этот новый мир. Она плохо помнила, что с ней было раньше.

В последних четких воспоминаниях она видела Софью. Руки, пытающиеся удержать и не удерживающие. Помнила, как её грубо тянет по полу в зеркало, как ноги засасывает во что-то холодное, липкое, как её сильно дёрнуло, и это чёрное липкое залило лицо, залезло в уши, залепило глаза, проникло в рот и нос. Татьяна задыхалась, пыталась вздохнуть, а вместо этого заглатывала черную жижу в лёгкие, в желудок. Когда липкая дрянь протекла через уши в мозг, Татьяна стала умирать. Она ещё слышала взрыв, чувствовала вибрацию магического выброса, но это уже не касалось её.

Татьяна плыла. Её как будто размазывало тонким слоем, растаскивало. Будто экономная хозяйка намазывает тёплое сливочное масло на кусок подсушенного хлеба. Всё тоньше и тоньше. И вот масла почти не осталось, его почти не видно. Так и сознание Тани растекалось, истончалось… Все её клеточки будто отдалялись друг от друга, как планеты после большого взрыва. Её мысли становились тоньше и тоньше. Скоро их не останется совсем. Таня не могла сопротивляться. Не могла противостоять. Как можно сопротивляться, если у тебя нет руки или ноги, если нет головы. Даже мыслей нет. Они закончились давным-давно. Остались только ощущения. Ощущения. Почти остались. Скоро Татьяны совсем не будет, и это даже не жалко. Где ничего нет, нечему и жалеть.

Но однажды всё переменилось. Как-то резко и вдруг сила распылявшая Татьяну уперлась в невидимую границу. Вдруг она перестала рассыпаться. Будто изменился вектор силы, и её стало куда-то притягивать, тянуть. Пыль Татьяны стала стремиться в одну точку. Её потянуло, завертело, уплотнило. Вот она уже чувствует, помнит. Раз и Волкова сидит на какой-то странной кровати и видит, как с той стороны зеркала девушка, как две капли воды похожая на неё, носится по убогой комнатёнке.

Сначала Волкова могла только сидеть на этой кровати, потом смогла перемещаться по зеркалам вслед за девушкой. Она разглядывала мир и не узнавала его. Как можно жить в таких домах? А эти крытые телеги на колесах без лошадей с набитыми в них людьми, как бочка сельдью, эти движущиеся коридоры с сиденьями вдоль стен под землёй? Как такое возможно? Пока Ольга носила зеркальные солнечные очки, Татьяна успела всё внимательно рассмотреть.

Это же не мир, а сумасшедший дом. Чего только стоит плоская черная коробка на стене. Когда Татьяна забралась в эту отражающую дрянь, а Ольга наставила на неё короткую палку, то Татьяне показалось, что мир лопнул во второй раз.

Её выкинуло из этого демонического устройства в зеркало, а в коробке появилась ожившая картинка — заплясали и запели странно одетые люди. Ольга же, как ни в чём не бывало, ходила мимо них в неглиже. Ненормальные. Постепенно Татьяна осматривалась и изучала мир. Когда Ольга слегка захмелела после выпитого коньяка и её психика расслабилась, Татьяна почувствовала, что её будто вытягивает из отражения. Будто для неё накрыли стол, открыли дверь и подталкивали сзади. Заходи, Волкова, и ни в чём себе не отказывай.

Татьяна не стала стесняться. Она тут же влетела в сознание Ольги. Это похоже на переход между зеркалами, только ярче, сильнее, энергичнее.

Татьяна повела плечами, покрутила головой, слегка размяла шею. Ох, как же приятно. Ну как же приятно снова оказаться живой. Она подняла руку и посмотрела сквозь тонкие пальцы на солнце. Она подняла вторую руку и провела по тыльной стороне ладони. Бледная кожа ощущалась мягкой, теплой, гладкой. Татьяна подняла чашечку и хлебнула напиток. Терпкая горечь растеклась во рту. Она посмаковала напиток. Прекрасно. Татьяна чувствовала, что Ольга никуда не делась. Её сознание здесь, спит, вернее дремлет. Татьяна вспомнила целительскую магию и убаюкала сознание Ольги. Хм, у неё получилось. Татьяна чувствовала, что это ненадолго, что тело не потерпит квартиранта и в итоге выкинет захватчика, но пока можно осмотреться, а потом уже и подумать. Она стянула с волос тугую резинку. Ох, стало легче жить. Зачем Ольга так издевается над волосами? Она встряхнула шевелюрой, растрепала пальцами светлые кудри и, откинувшись на спинку стула, оглядела помещение. «Отлично! Надо отметить это дело!» — подумала Татьяна.

За барной стойкой сидел всё тот же мужчина. Бармен протирал полотенцем фужеры. За его спиной Татьяна рассмотрела заманчивые разнокалиберные бутылки. Она подхватила Ольгину сумочку на длинном ремешке и, широко улыбаясь, двинулась к стойке.

— Любезный, фужер шампанского. — потребовала она, вскинув руку и щелкнув пальцами. Она взобралась на барный стул и небрежно кинула сумочку на стойку.

Бармен кивнул, отложил полотенце и стал колдовать с бутылками.

Мужчина, обладатель кожаной куртки, внимательно наблюдал за девушкой. Бармен включил огромный телевизор, висящий под потолком у себя за спиной. Он пощелкал каналы и остановился на музыкальном. Татьяна, слегка приоткрыв рот, с восторгом смотрела на кривляющихся певцов. В её время такого не было. Бармен поставил перед ней шампанское. Татьяна пригубила, посмаковала, снова уставилась в экран. Там какой-то смуглый подросток, что-то тараторил, под ритмичную музыку. Татьяна перевела взгляд на столики, посмотрела на потолок. Там её заинтересовали необычные лампы. Она рассматривала их и не понимала, нравятся ей такие формы или нет. Не хрусталь, конечно. Не хрусталь. Но что-то в этом есть. Она уставилась на своё шампанское и залпом ахнула весь фужер. Эх, хорошо. Конечно, этому пойлу далеко до утонченного французского напитка, но после бесконечности в пустоте, и оно было божественным.

Она поставила фужер на стойку и обнаружила возле себя того самого мужчину.

— Добрый день красавица, вы, похоже, не местная? — галантно спросил он.

— Это ведь Санкт-Петербург? Россия?

— Ого, как все запущено!!! Да, Санкт-Петербург, Россия.

Волкова кивнула своим мыслям.

— Я местная. — ответила Татьяна. — Только давно здесь не была. Очень, очень давно.

— За последнее время город сильно изменился. Хотите посмотреть? Могу побыть вашим экскурсоводом.

Татьяна ненадолго задумалась, оценивающе окинула мужчину взглядом. Она слегка пошевелила пальцами, призывая силу. Как ни странно, но магия отозвалась легко, будто это тело Татьяны, а не совершенно незнакомой ей девушки.

— Что ж. Извольте. — она грациозно встала со стула, взяла сумочку и направилась к выходу. Мужчина восхищенно цокнул языком и пошел вслед за девушкой.

— Э-э-й. — возмутился бармен и развёл руки. Мужчина недоуменно обернулся. Он ничего не понял. Бармен снова развел руки.

— Ах да, простите. — мужчина засуетился, достал портмоне и расплатился за шампанское. Он через окно восхищенно посмотрел на Татьяну, ожидающую его на улице.

— Где же ваш экипаж? — спросила она, подошедшего мужчину. Он оказался немного ниже Волковой, но ничуть не растерял от этого своей импозантности.

— Прошу! — мужчина вытянул руку, указывая на стоявшую у тротуара монструозную металлическую штуковину на двух колесах c надписью Harley & Davidson.

Татьяна недоуменно уставилась на металлическое чудовище. Это совсем не похоже на грациозного скакуна, карету или даже телегу. Она подошла к мотоциклу, обошла по кругу, осторожно потрогала кожу сиденья, провела рукой по шлему, заглянула в зеркало.

— Интересная лошадка, — задумчиво произнесла она. — и как же мы на ней поедем?

— Вы никогда не катались на мотоцикле? О, я уверен, вам понравится. Ни с чем несравнимое ощущение полёта и свободы. Несешься, как на крыльях. Кстати. Разрешите представиться, Борис. — мужчина приложил ладонь к груди и слегка кивнул.

— Татьяна. Волкова Татьяна. — не задумываясь ответила она.

Борис подал Тане второй шлем. Она покривилась.

— Без этого лошадь не скачет. — безапелляционно произнёс Борис.

Он помог Волковой справиться со шлемом, надел свой, оседлал байк и, обернувшись, кивнул Татьяне на сиденье за спиной. Та немного поколебалась, слегка задрала юбку и взгромоздилась позади Бориса. Мотоцикл задрожал, взревел, Татьяна ухватилась за спину Бориса, и они рванули навстречу ветру.

Всё для Волковой было внове. Водоворот впечатлений подхватил и понес по волнам Петербурга. Она так увлеклась, что не заметила, как Софья вышла из офиса, перешла дорогу и села в свою ярко красную Мазду, позади байка Бориса. Софья пристально наблюдала за девушкой. Что-то в этой новенькой ей не нравилось. В офисе она видела скромную тихую пугливую особу, а сейчас на байк, оголив бёдра, села совсем другая девушка. Она притворялась в офисе? Или сейчас притворяется? Ну до чего же она похожа на Волкову, оставшуюся прошлом.

Софья даже секунды не думала, что это может быть Татьяна. Явись та сейчас, и бессмертие Софьи испарилось бы, как лужица в пустыне. И сидела бы в машине не молодая женщина, а древняя старуха. А может и не сидела бы, а рассыпалась кучкой старого праха.

Софья, завела мотор, переключила рычаг передач, нажала педаль и плавно тронулась в сторону дома, где её ждал разговор с начальником службы безопасности.