Ведьма ищет любовь (СИ)

Часть 1. Одна за всех Глава 1. В которой ведьма знакомится с пунктом, написанным маленькими буквами

«…для активации заклинания необходимо, чтобы ведьма была влюблена», — сообщил черный гримуар.

Я недоверчиво уставилась на пожелтевшую от времени страницу. Потерла еще недавно слипавшиеся от усталости глаза в надежде, что данная строка мне просто привиделась из-за тотального недосыпа.

Увы.

Строчка осталась на месте.

Коварный гримуар специально вынес этот пункт в самый низ рецепта заклинания, пометив необязательной для чтения звездочкой. Еще и такими мелкими буквами гад эдакий написал, что пришлось хорошенечко прищуриться и склониться к странице.

И чем дольше я вглядывалась в слова, украшенные изящными загогулинами, тем явственнее ощущала разившую от них издевку.

— Так, да? — прорычала я, уже догадавшись, что гримуар подленько мстил своей хозяйке.

И мне лучше всего побыстрее сообразить, за что конкретно, пока не побежали злопамятные проценты.

Вскочив, я сделала круг вокруг кухонного стола, заваленного уже подготовленными для зелья ингредиентами, на ходу вспоминая свои прегрешения перед вредной книгой.

На прошлой неделе я забыла убрать ее на ночь в бархатный футляр, и в отместку гримуар нарочно добавил в зелье от простуды один крайне интересный ингредиент.

Нет, жена мэра, которой и предназначался тот пузырек, не пострадала.

И даже чихать и сопливить перестала. Зато пошла такими крупными и яркими зелеными пятнами, что терялась на фоне цветущих кустов.

А прошлой зимой я спускалась по лестнице со второго этажа и оступилась где-то на середине. Инстинктивно взмахнув руками, я схватилась за перила и ограничилась только легким ушибом коленки. А вот гримуар пересчитал собой все оставшиеся ступеньки.

И месть его была воистину страшна.

Уж не знаю, как этот диверсант умудрился заменить пакетик с заваркой, но после пары глоточков той бурды, что он подсунул, я еще несколько дней ходила как поленом пристукнутая и — вот где действительно ужас! — причиняла добро местным жителям из глупого альтруизма, категорически отказываясь от отплаты.

Потом, правда, меня попустило, и я повторно прошлась по всем адресатам с требованием заплатить мне чеканной монетой, но противное доброе пятнышко на идеально черной репутации осталось.

Так и не вспомнив, чем в этот раз прогневала мстительный гримуар, я решила сразу зайти с козырей.

Вернулась на место, в задумчивости постучала ногой по доскам пола и с покорным вздохом сказала:

— Извини меня, пожалуйста.

Ноль реакции. Черный гримуар продолжал безмолвно лежать на столе.

— Хорошо… — Я сделала еще один нервный круг по кухне и вернулась. — Не знаю, что я натворила в этот раз, но обещаю, что больше такого не повторится.

Гримуар продолжил выразительно дуться на свою хозяйку, отказываясь принимать извинения без искреннего покаяния.

— Ну что ты хочешь?! — психанула я. — Чтобы я на колени перед тобой встала? Чтобы уговаривала и просила?

Книга на секунду задумалась, а после одобрительно зашуршала страничками, подтверждая, что таки да. Колени и мольбы ее полностью устраивают.

— Перехочешь! — отчеканила я.

Гримуар молча захлопнулся и щелкнул крохотным замочком, намекая на то, что сегодня мне его великой мудрости больше не светит. Я же в сердцах так резко дернула стул, задвигая тот под стол, что прищемила подушечку большого пальца столешницей.

Последовавший за этим вопль боли был далек от цензурного, не предназначался для чужих ушей и был подленько прерван внезапным стуком в дверь.

— Ведьмы нет дома! — проорала я о своем нежелании идти и открывать дверь, за которой стояли проблемы.

Почему я так уверена, что проблемы?

А кто еще может заявиться в дом ведьмы во втором часу ночи?

Стук оборвался. Я облегченно выдохнула, втайне радуясь, что так легко избавилась от визитера, но оказалось, что рано праздновать победу. Прошла всего пара минут, которая потребовалась неизвестному, чтобы спуститься с крыльца, обойти дом и забарабанить уже в кухонное окно.

— Госпожа ведьма-а-а… — трагически провыли с улицы, подтверждая, что успели разглядеть меня сквозь щелочку между неплотно сдвинутыми занавесками.

Будь это просто вопль какого-то горожанина, я бы послала его к светлому колдунишке и с чистой совестью отправилась спать.

Увы, но даже мне, черной ведьме, посылать мэра было чревато.

Особенно в свете того, что у меня уже три штрафных замечания из пяти, а после пятого следует позорное выселение ведьмы и депортация из города без права возвращения. А я только-только обживаться начала.

Ремонт на первом этаже закончила, рассадой с хищными цветами обзавелась, крыс в подвал подманила… Нельзя мне выселяться!

Мысленно ругаясь на систему, придумавшую такие сложные правила, я подошла к окну и решительно отдернула шторки.

— Ну?! — спросила грозно.

— Госпожа ведьма, вы нам очень нужны, — сообщил мэр.

— Не сомневаюсь, — веско обронила я, ибо ненормальных тревожить ведьму в столь неурочное время в городе уже давно не водилось.

К слову, «ненормальных» было двое.

Невысокий и плотно сбитый мэр Гудворд стоял возле самого окна, схватившись одной рукой за откос, а другой придерживал порывающийся взлететь котелок. Видок у мэра был крайне озабоченный.

За его плечом зябко кутался в теплый плащ Гарри Личман, личный ассистент и, по слухам, преемник немолодого градоправителя. Высокий и худой, он всегда напоминал мне щетку для уборки, а пышные усы только довершали сходство.

— Госпожа Блэк, вы нужны городу как уникальный специалист, способный спасти нас от опасности, — скороговоркой выпалил мэр, пытаясь призвать к гражданской ответственности.

Но я была черной ведьмой, а мы, как известно, плохо поддаемся на такие штучки, поэтому скучающе зевнула и напомнила:

— Господин мэр, я черная ведьма. Спасать — это не по моей части. Обратитесь к светлому колдуну.

— Так уехал же светлый, — осторожно напомнил Гарри Личман из-за плеча начальства.

— ЧТО?!

Я удивленно приподняла брови и посмотрела в сторону виднеющейся неподалеку крыши.

По закону о равенстве магических ковенов светлых и темных одинаково радушно принимали в каждом городе и селили за счет мэрии в соседних домах. Делалось это с расчетом на то, что идейные враги будут присматривать друг за другом через крупную сеточку забора и не давать возможности злоупотреблять магическим искусством.

Старый перд… колдун, что достался мне в соседи, был противным, сварливым и за неполный год нашего соседства успел попить столько крови, сколько не выпили все местные комары.

К слову, два из трех штрафных замечаний я получила исключительно из-за его бдительности и увеличительной трубы, что старичок установил на чердаке светлого дома, дабы всегда быть в курсе того, чем в данный момент занимается черная ведьма.

Старый извращенец!

— Точно уехал? — не поверила я свалившемуся на меня счастью.

Колдун давно грозился сгонять в столицу, чтобы навестить подрастающих внуков, поделиться с ними своей мудростью, но все откладывал… и откладывал… и откладывал…

И так долго откладывал, что я уже перестала верить, что этот день хоть когда-нибудь настанет. И надо же какое счастье!

— Точно, — подтвердил мэр, а его помощник добавил: — Мальчишки видели, как он покупал билет на поезд, а после с кряхтением лез в свой вагон.

«Ура!» — мысленно возликовала я, лихорадочно перебирая, чем таким противозаконным можно заняться в отсутствие светлого конкурента.

В процессе я, кажется, предвкушающе улыбнулась, отчего оба мужчины резко отшатнулись на безопасное расстояние.

— Очень жаль, господин мэр, — бодро сказала я, задергивая сперва одну шторку, затем другую, — но это ваши проблемы. Я никого спасать сегодня не планирую.

— Но госпожа ведьма-а-а! — провыли с улицы. — На город напали гарпии!

Хм… Гарпии говорите…

Я чуточку постояла. Выразительно покосилась на гримуар. Поняла, что очень даже не против немного размяться и спустить пар. Прошла через кухню в прихожую и открыла входную дверь.

Мэр с помощником топтались у окна, о чем-то негромко, но очень эмоционально шушукаясь. Видимо, договаривались, как будут меня уговаривать. При виде вышедшей на крылечко ведьмы оба вздрогнули.

— И сколько мне заплатят за столь сложное и опасное дело? — уточнила я.

Мэр с помощником изобразили скорбный вздох.

Черные ведьмы знали себе цену и ничего не делали за просто так.

А я к тому ж еще любила торговаться.