Варяжское море II. Ярл

Глава 2

Уппланд, восточное побережье современной Швеции. Усадьба Флоки Мстителя. Ярл Самсон.

…Где-то примерно через час или даже полтора я пришел в себя лежа на кровати совершенно нагим — и в очередной раз с удовольствием зарылся лицом в волосы уютно устроившейся на моей груди женщины…

— Так все-таки, почему ты молчала при воинах? У твоего профиля есть какие-то ограничения?

Оля по-кошачьи потерлась щекой о мою голую грудь, после чего мечтательными такими интонациями, будто пребывая сейчас где-то совсем далеко, неспешно ответила:

— Да… И их очень много…

После короткой паузы я осторожно, стараясь не нарушить идиллию момента, продолжил расспрос:

— Это Саша придумал? Ход с исландской воительницей?

— Ну… Не совсем. Ведь в игре изначально немало легендарных, но при этом неигровых персонажей. Вот, кстати, моя принцесса с сотней воинов одна из самых влиятельных неписей, дающая игрокам максимальные бонусы. На Руси есть подобная мне воительница Василиса Микулишна — и ее тоже можно взять в жены. Вот правда, дружины у нее нет! Еще есть былинные богатыри, они могут стать верными соратниками — тут я довольно хмыкнул, радуясь собственной прозорливости, — а между Данией и Англией циркулирует ладья Беовульфа.

Я удивленно присвистнул:

— А они случаем Гренделя сюда засунуть не догадались?! Или дракона с золотом нибелунгов?! Или не знаю… скандинавских троллей?

Олька весело рассмеялась, после чего доверительно сообщила:

— Нет, пока до этого не дошло. Тот же Беовульф здесь лишь легендарный воин и влиятельный наемник, а не победитель чудовищ. Его можно заполучить в союзники, но этот НПС прежде всего запрограммирован на разжигание конфликта. Так что встреча с ним процентов на девяносто гарантирует драку — зато, если победишь, бонусов получишь даже больше, чем со мной.

После короткой паузы любимая добавила:

— Хотя вообще я слышала, что планируется версия «Варяжское море 2.0. Былины». И вот туда как раз собираются добавить целый бестиарий, с полным набором мифических персонажей, вплоть до Змея Горыныча, русалок и того же Гренделя.

Я зябко передернул плечами, представив, что придется сойтись в схватке с огнедышащим драконом, после чего заметил:

— Неплохо они развернулись! Хотя вот я точно не хотел бы встречаться со всякой нечистью, пусть даже и в виртуальной реальности!

Помолчав с минуту, находясь в плену собственного живого воображения, я все же продолжил расспрашивать свою «принцессу»:

— Слушай, ну так все-таки — как ты смогла стать НПС? Причем такой влиятельной?

Супруга (или ее пока еще справедливее называть невестой?!) посмотрела мне в глаза, ласково, и в тоже время хитренько так улыбнувшись:

— Чит-коды. Официально Саша тестирует дополнительную платную функцию для игроков, не желающих пробиваться линейным путем от раба до воина и в последующем — что, кстати, может и не выгореть! — до вождя. А тут ты сразу могучий воин с заложенными умениями, и имеешь дружину лучших бойцов! Правда, неписи даже с учетом чит-кода не могут стандартно развиваться в игре — их ранг постоянен и не может меняться.

— Звучит интересно. Даже с учетом неизменности ранга. Чую, поиграть за Беовульфа захочет каждый второй…

Оля согласно кивнула:

— Это точно! Каждый второй игрок-парень. Но не забывай и про девушек — я уверена, что Хельги будет не менее популярна!

— Ахахах! Не уверен, что у нас столько девушек с наклонностями садисток и убийц!

— Эй!

«Хельги» возмущенно двинула локтем мне в ребра — и я сдавленно охнул от боли. Сила у перса девушки прокачана на должном уровне, этого не отнять… Примиряюще улыбнувшись строго смотрящей на меня «воительнице», я постарался ее успокоить — не удержавшись, впрочем, от колкостей и иронии:

— Ну, прости, солнышко мое сладкое, не хотел я тебя обидеть! Правда, я не считаю тебя садисткой или убийцей. Сейчас… А вот когда ты угробила Олофа, тогда да… Аж мороз по коже пробрал! Но зато сейчас совершенно не считаю, вот прям ни капельки, ни в одном глазу!

Обиженное выражение в любимых карих глазах сменилось смешливыми огоньками — и девушка, не удержавшись, засмеялась, легонько ткнув меня кулачком в грудь:

— Дурачок!

За «нападение» Оля заработала увесистый шлепок по кругленькой крепкой попке, после чего между нами началась шутливая борьба, закончившаяся моей убедительной победой и несколькими сладкими, жаркими поцелуями… Оторвавшись, наконец, от губ невесты, я включил режим зануды и продолжил расспрос:

— Так значит, Саша тестирует на тебе чит-коды?

— Да. Тестирует. Даже проинформировав руководство и с их отмашки. Вот только никто не знает, что играю я не автономно, а подключена к твоему игровому процессу и помогаю тебе.

Этого следовало ожидать — но, не смотря ни на что, спину обдало неприятным холодком будущих проблем:

— Но если они узнают, что я проходил игру с твоей поддержкой…

Оля непривычно серьезно кивнула:

— Да, ты не получишь денег. А Саша, вполне возможно, потеряет работу. И именно поэтому в присутствии других я должна вести себя, прежде всего как Хельги — безжалостная и смертоносная исландская валькирия. Ведь виртуальная реальность считывает кучу разных показателей, в том числе реакции окружающих нас… людей. Так что придется мне еще чуть-чуть побыть свирепой, высокомерной и холодной — правда, только до свадьбы.

Сделав короткую паузу, любимая продолжила говорить со мной уже с легкой улыбкой:

— Но тебе пока не о чем переживать. Саша предпринял все возможные меры предосторожности, чтобы не раскрыть меня — а в случае экстренной ситуации он просто выведет меня из игры. Пока же я вполне убедительно играю роль Хельги, имитируя ее стандартный прогресс: встреча с игроком, схватка, в которой он побеждает или нет — и если побеждает, то я становлюсь его женой и участвую в его походах. И да, секс по умолчанию входит в перечень стандартных взаимоотношений супругов…

Бросив мне кокетливый, игривый взгляд, Оля начала медленно спускать одеяло-шкуру вниз, по миллиметру открывая моему взору гладкую кожу шеи и груди… Но тут меня вдруг озарила весьма неприятная догадка:

— Так, подожди-ка! А что на счет персонажа Хельги в целом? Она всем игрокам будет представать в твоем облике?!

Невеста весело рассмеялась, продемонстрировав мне белые, жемчужные зубки:

— Нет, конечно, нет! Ее персонаж спишут с актрисы Кристанны Локен, исполнительницы роли Брюнхильды в фильме «Кольцо Нибелунгов».

Согревая меня лучистой улыбкой, Оля добавила волнующим шёпотом:

— У нее будет абсолютный кинооблик. Волосы светлый с рыжим — моя задумка для Хельги. Только твоей Хельги!

Я облегченно выдохнул:

— Ну, так-то лучше. Задумка шикарная, мне очень понравилось, правда! А Беовульфа, выходит, также спишут с мультяшного Рея Уинстона?

Любимая недовольно сверкнула глазами:

— Да! Но спрашиваешь ты совершенно не о том!

В этот раз девушка сбросила с себя шкуру рывком, представ перед моими глазами полностью обнаженной! Но только я было потянулся к ней, буквально загипнотизированный красотой женского тела и манящими огоньками в шалых глазах невесты, как в дверь настойчиво постучали. Оля аж зарычала от негодования!

— Ярл! Из поселка принесли тело Флоки! Ты просил доставить его, чтобы убедиться в смерти свея!

У меня на секунду перехватило дыхание от ненависти — и одновременно от наслаждения чувством свершенной мести. Я видел, как стрела ударила в грудь поганца, но где-то в глубине души оставались нерациональные сомнения, что везучий хлопчик сумеет каким-то образом вывернуться.

Но не сумел.

Я хотел было уже встать с ложе, но в ту же секунду мерно покоящаяся на моих бедрах стройная, изящная ножка возлюбленной напряглась, серьезно тормознув мое движение — а сквозь кожу Хельги тут же проступили крепкие, рельефные мышцы. Я встретился глазами с ее возмущенным взглядом, и обезоруживающе улыбнулся любимой, одновременно потянувшись руками к ее телу:

— Оставьте тело во дворе! Теперь Флоки уже никуда от меня не денется…

Старый свей молча сидел с другими пленниками, и боялся лишний раз шумно вздохнуть, тогда как всего полгода назад (ну может чуть больше) он был в усадьбе на правах едва ли не хозяина! И челядь боялась лишний раз посмотреть на ближника ярла Сверкера, а вышколенные хирдманы ловили каждое слова хольда! Как все быстро изменилось… Теперь он калека, прислужник врага, сделавшего его практически не ходячим — и поверив на слову ромею, Гуннар сам привел варягов в свой дом. И что его ждет теперь? Ромею он больше не нужен. Он вроде бы держится за свое слово — но сам же признал, что условия их договора изменились — и у будущего владельца бурга Сверкера не будет ни хирда, ни поселения. Останется только дом, если венды и тот не сожгут — но даже если не сожгут, и ромей назовет Гуннара новым ярлом… Что же, сородичи отыграются на беззащитном калеке за все, что им сегодня пришлось пережить. Свое предательство, свою вину перед свеями старый, некогда славный хирдман понимал в полной мере — и сейчас проклинал себя последними словами за то, что не решился умереть еще в ночь покушения. Стоило тогда ползти не от ромея, а к ножу — глядишь, принял бы смерть достойно, с клинком в руках! А то и дотянулся бы до ноги врага — ведь чтобы убить его, хватило бы даже небольшого пореза!

Гуннар проклинал себя последними словами за то, что довел варягов до дома, а не навел их в море на скрытые в воде камни — таких в достатке хватает в полосе шхер. Но нет, он не рискнул пойти на смерть мужественно, как настоящий воин, прихватив с собой добрых полсотни врагов — и теперь его ждала позорная смерть предателя уже от рук сородичей…

Или же придется молить ромея сделать его слугой, как-то доказать свою полезность! Но как? Все, что Гуннар мог от себя сделать, он уже сделал! А калека не сможет даже прислуживать за столом или кормить скотину…

Однако вскоре свею вновь выпал шанс доказать свою полезность.

Когда тело Флоки внесли во двор усадьбы, Гуннар не мог не содрогнуться от жуткого зрелища: лицо бывшего ярла превратилось в кровавую кашу, и было обезображено настолько сильно, что узнать сына Сверкера представлялось лишь по волосам и одежде, да по юношескому еще телосложению. Все это совпадало — и свей невольно почувствовал скорбь и угрызения совести при виде младшего сына Сверкера. Паренька, еще вчера бывшего совсем малым, ребенка господина — и даже, возможно, друга… Но после того, как Флоки выдвинул Хакана и задвинул Гуннара, как пренебрежительно — словно с цепным псом! — обращался с ним во время совместного путешествия на Рюген, свей отдалился от молодого ярла. А неудачного покушение на ромея и вовсе стало последней каплей! Ведь в тяжелой травме старый хирдман винил прежде всего выскочку-малолетку с непомерной гордыней — и было время, когда Гуннару на полном серьезе казалось, что Флоки сознательно дал ему невыполнимое задание. Что он желал ему смерти! По крайней мере, калеке было удобно в это верить… Но теперь, со смертью господина вражда ушла, и свей наконец-то осознал, как был несправедлив к нему, как был виноват перед ним за свое предательство…

Он даже невольно прослезился, тут же устыдившись этого проявления слабости. Кое-как проморгался, смахнув слезы — а после разглядел застарелый шрам на открытой кисти убитого. Шрама, коего у Флоки никогда не было… Зато точь-в-точь такой же был у Арвидха — парнишки из поселения, ровесника ярла. Их никогда не сравнивали внешне, хотя теперь Гуннар задумался о том, что парни были действительно схожи телосложением и цветом волос, будучи еще и ровесниками… Но тогда получается, что тело ярла подменили на тело обычного парнишки! А сам «Мститель» возможно жив, и прячется где-то в поселении. Ну, или его прячут…

Старый хирдман испытал невероятное облегчение от этой догадки, но тут же к горлу его подступил ком. Ведь это же и был его шанс заслужить безбедную жизнь, точнее ее остаток на службе у ромея! Раскрыть подлог, сообщить, что Флоки прячется от варягов… И заслужить положение хотя бы слуги, коему не будет угрожать опасность расправы и коего худо-бедно обеспечат миской горячей похлебки с мясом или рыбой, и куском хлеба с сыром хотя бы раз в день.

Однако если еще полчаса назад Гуннар судорожно искал и никак не мог найти своего шанса заполучить службу у ярла варягов, то теперь его душу раздирали противоречия. Да, он очень хотел жить. Да, он страшно боялся остаться в разоренном поселении наедине с сородичами, кои обязательно выместят на нем свой гнев. Но испытав чувство стыда и потери, когда свей впервые увидел обезображенное тело Лжефлоки, он никак не мог решиться на очередное предательство.

И как назло, ромей все никак не выходил из усадьбы взглянуть на мертвого врага, ради смерти которого и затевался этот поход. Душу Гуннара терзали сомнения…

Наконец, ярл Самсон вышел из дома в сопровождении исландской воительницы, на которую свей воззрился с жарким любопытством. Принцесса Хельги оказалась хороша — даже очень хороша, и калека жадно вглядывался в черты лица принцессы, пытаясь напоследок насладиться ее красотой. Очевидно, что уже ничего более яркого и привлекательного он не увидит — и потому он хотел запомнить ее лицо… Впрочем, вскоре исландка поймала глазами его взгляд — и посмотрела в ответ так, что у Гуннара едва поджилки не затряслись! Ему показалось, что на него взглянула сама смерть… И как только ромей сумел одолеть ее в схватке?! Ветеран бесчисленных походов Сверкера и его отца, носивший в прошлом славное имя «Свирепый», старый хирдман многое отдал бы, чтобы увидеть их бой. Ведь чего стоило одно зрелище поединка ромея с «Убийцей берсерков»! А уж схватка с воительницей Хельги была однозначно более зрелищной…

Между тем, ярл Самсон подошел к Флоки — и сердце свея забилось так часто и тяжело, что он услышал отзвуки его ударов в ушах. А вдруг ромей хорошо запомнил «Мстителя»? Они ведь могли видеться в Ругарде — и тогда сейчас он может обратить внимание на заметный шрам на руке! Или же об этом гласно заявит кто-то из слуг?!

Гуннар уже было открыл рот, чтобы заявить о подлоге, подстрекаемый собственными страхами, но тут ромей смачно плюнул в кровавое месиво на месте лица Лжефлоки, после чего сухо добавил:

— Как и обещал. Ты заслужил свою судьбу, Флоки.

После чего отвернулся от тела и двинул обратно в усадьбу, добавив:

— Берите все, что хотите, и уходим. Людей не убивать! Баб… Баб можно взять, но по быстрому, однако девок и девочек совсем малых трогать запрещаю! Кто ослушается — тот испытает судьбу в поединке с Хельги!

Судя по стремительно побледневшим лицам собравшихся во дворе воинов, угроза пробрала их до печенок. А Гуннар вдруг понял, что именно сейчас решается его судьба, потому в отчаянии заговорил с ромеем, не обращая внимания на красноречивый взгляд его спутницы:

— А как же я?! Что делать со мной?!

Ярл Самсон скользнул равнодушным взглядом по пленнику, после чего столь же равнодушно бросил, разведя руками:

— Правь. Ты хотел быть ярлом — и я тебя им назову.

Свей внутренне горько усмехнулся над собственной слабостью, но все же попытался упросить ромея:

— Меня убьют, как только ты выйдешь за ворота, ярл. Позволь мне последовать с тобой.

Ромей на секунду задержался, задумчиво рассматривая связанного:

— А знаешь ли ты дорогу до усадьбы ярла Лудде?

Гуннар промедлил всего мгновение — он не мог решить про себя, проведет ли он врага к очередному свейскому поселению, зарабатывая на хлеб челяди, или же погибнет вместе с варягами, наведя их на подводные камни. И он уже готов был сказать «да», как тут в разговор вмешалась исландка:

— Мой кормчий знает Варяжское море как свои пять пальцев! Он проведет тебя в любой фьорд, в любую гавань или бухту, мой ярл!

Ромей улыбнулся Хельги, после чего с издевкой голосе и едкой, лживой ухмылкой обратился к свею:

— Как видишь, у меня нет нужды мучить тебя, забирая с собой в очередной поход. Твоя рана… Она не зажила. Так что лучше тебе остаться дома — ведь дома, как говорят, и стены помогают.

А после короткой паузы добавил уже изменившимся, глухим от ненависти голосом, зло сверкнув глазами:

— Той ночью твои люди забрали жизнь моего близкого друга! А уже следующей твой господин предательски, вероломно убил другого!!! И то, что я не воздам за отправленный клинок прямо сейчас, своими руками — вот тебе моя высшая милость!!! По крайней мере, у тебя ещё есть шанс оправдаться перед сородичами и убедить их не мстить. Крохотный, но шанс! Ни у Ромы, раненого «саксом», с ядом, нанесённым на клинок, ни у отравленного Ратибора шансов не было!!!

Круто развернувшись, ярл стремительно покинул двор усадьбы — и Гуннар уже открыто усмехнулся ему в след. В душе он понимал, что ромею больше не за что его ценить, не за что уважать, и не за что дорожить жизнью ночного убийцы, едва не оборвавшего его собственную! И все же, так или иначе, ярл предал его — и свей промолчал. Он не стал говорить о Флоки, последней отчаянной попыткой силясь спасти собственную никчемную жизнь. Он решил поступить правильно, хотя бы напоследок — и почувствовал при этом невероятный душевный подъем, коего не испытывал уже долгое время! И плевать, что этот правильный поступок не спасет его от гнева сородичей — зато Флоки, коли выживет, обязательно найдет способ отомстить ромею и его исландской шлюхе.

Обязательно найдет!