Вампир и девственница

— Мы здесь, чтобы увидеть Отиса Крампа, — Оливия показала свой значок ФБР охраннику в Ливенворте. — Начальник тюрьмы дал на это разрешение.

Охранник изучил ее значок, затем значок Джей Эл.

— Пожалуйста, входите, — он положил на стойку лист для записи.

Оливия вошла в кабинет, отметив, что регистрационный лист был только для этого понедельника.

— В прошлый раз, когда я была здесь, я расписывалась в книге.

Охранник кивнул.

— Изменение в процедуре. Мы добавим эту страницу в книгу сегодня вечером. К нам приходят самые разные посетители — жены, подруги, — это защищает частную жизнь заключенных, если их посетители не знают, кто еще приходит к ним.

— Понимаю, — он говорил правду. Оливия передала планшет Джей Эл.

Охранник отступил назад и закричал в соседнюю комнату: — Эй, Джо, тебе нужно привести Крампа в комнату для посещения. Агенты ФБР хотят его видеть.

— Снова Харрисон? — закричал в ответ Джо.

Оливия обменялась взглядом с Джей Эл. Он сказал ей, что его расследование закончилось месяц назад.

— Нет, — ответил охранник. Он посмотрел на регистрационный лист: — Джей Эл Вонг и Оливия Сотирис.

Второй охранник, Джо, выглянул из соседней комнаты. Несмотря на то, что его лицо оставалось непроницаемым, Оливия почувствовала, как дрожь тревоги пронзила его насквозь.

— А что, есть какие-то проблемы? — спросила она.

— Нет, — быстро ответил Джо. — Я подготовлю Крампа, — он проскользнул обратно в соседнюю комнату, и они услышали стук захлопнувшейся металлической двери.

— Это займет несколько минут, — сказал охранник.

— Мы понимаем, — Джей Эл потащил Оливию через зал ожидания. — Ты вся напряглась, — прошептал он.

— Другой охранник солгал, — прошептала она в ответ. — И он всерьез переживает из-за того, что мы здесь.

— Оливия его растущее чувствовала — Да. Я приходил сюда месяц назад и попросил показать видеозаписи всех его интервью с Крампом. На последнем он сказал, что сделает с Крампом, если он не оставит тебя в покое.

— И все? — когда Джей Эл кивнул, она продолжила: — Тогда почему Харрисон солгал о том, что не виделся с ним? Джей Эл пожал плечами.

— Его угрозы были не совсем этичным поведением для специального агента. И я не думаю, что он хочет, чтобы ты знала, что он заступился за тебя.

Оливия вздохнула.

— А почему этот охранник расстроился из-за того, что мы здесь? Я уже бывала здесь раньше, так что это не так уж странно.

— Но это было давно, — Джей Л. потер подбородок, пока обдумывал. — Возможно, я совершил ошибку, попросив посмотреть только видео с Харрисонами. Мне следовало попросить видео и с тобой.

— Со мной? Поверь мне, ты не захочешь их видеть.

Джей Эл вернулся к стойке.

— Мне нужно посмотреть все видеозаписи допросов мисс Сотирис и Отиса Крампа.

— Минутку, — охранник достал из-под стойки книгу регистрации и положил ее на стол. Он пролистал несколько страниц в конце папки с тремя кольцами и покачал головой. — Мисс Сотирис отказалась от записи своего последнего допроса.

— Что? — Оливия подошла к стойке. Она всегда записывала свои допросы, и все же она могла сказать, что охранник говорил правду. — А когда должна была быть сделана запись? — В прошлый понедельник.

У нее перехватило дыхание.

— Дай мне посмотреть, — она перевернула папку и обнаружила свое имя на странице регистрации в прошлый понедельник. Подпись была похожа на ее собственную. — Это была не я.

Удивление и замешательство охранника были искренними.

— Мы всегда проверяем документы перед тем, как кто-нибудь зарегистрируется.

— Вы работали в приемной, когда эта женщина регистрировалась? — спросил Джей Эл.

Охранник нахмурился и внимательно изучил регистрационный лист.

Это было после одиннадцати. Я был на обеденном перерыве. Скорее всего, это был Джо.

Сердце Оливии забилось быстрее.

— Нам нужно поговорить с ним.

Охранник кивнул и нажал кнопку рации.

— Нам нужен Джо Китчнер в приемной.

— Посмотри на это, — Джей Эл пролистал еще несколько страниц в журнале регистрации. Четыре недели назад некто, называющий себя Оливией Сотирис, зарегистрировался здесь. Он продолжал переворачивать страницы. Каждые четыре недели Оливия якобы навещала Крампа.

— Проверь ноябрь, — сказала она.

Джей Эл нашел запись от восемнадцатого ноября.

— Тебя даже не было в стране. Харрисон должен был увидеть это. Этот идиот потратил больше времени на угрозы Отису, чем на собственно расследование.

Оливия указала на камеру наблюдения в углу.

— Тот, кто выдает себя за меня, должен был попасть на камеры, когда посещал его.

Охранник застонал.

— Потребуется время, чтобы найти нужную пленку.

— У нас впереди целый день, — пробормотал Джей Эл.

Рация охранника издала щелкающий звук.

— Крамп готов, — объявил голос. — Он в камере № 3.

— Это ты, Чип? — спросил охранник по рации.

— А где Джо? — Не знаю, — ответил Чип. — Он велел мне и Бобу привести Крампа, а сам ушел. Вам нужно, чтобы я сопровождал посетителя? — Я знаю дорогу, — сказала Оливия.

Джей Эл с трудом оторвал взгляд от регистрационной книги.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой? — Со мной все будет в порядке, — сказала она.

— А ты узнай, кто выдавал себя за меня.

— Мне кажется, я уже знаю, — он поморщился.

— Надеюсь, я ошибаюсь.

Оливия тоже надеялась, что ошибается. Без сомнения, они подозревали одного и того же человека. В офисе была только одна женщина, имевшая доступ к ее удостоверению личности и подписи.

Она подошла к двери для посетителей и подождала, пока ее впустят, затем прошла по простому коридору, ее шаги эхом отдавались на блестящем линолеуме пола. Она остановилась у двери с надписью: «Камера № 3» и глубоко вздохнула.

Отис Крамп был мастером обнаруживать слабость и использовать ее для собственного болезненного удовольствия. Ей нужно было сохранять спокойствие и держать себя в руках.

Если все пойдет хорошо, она больше никогда не увидит этого ублюдка.

Он стоял в маленькой комнате с простыми стенами со всех четырех сторон и укрепленной стеной из плексигласа, отделяющей его половину комнаты от ее. За спиной у него была металлическая дверь, а рядом — простой металлический стул, привинченный к полу.

Охранники включили видеокассету и согласились подождать снаружи. Они могли наблюдать за происходящим на мониторе в коридоре.

Оливия всегда находила его черты слишком нежными. Без сомнения, именно его мягкий взгляд побуждал жертв доверять ему. Каштановые волосы, карие глаза, средний рост, хорошее тело.

Но в нем не было ничего поразительного. Ничего откровенно мужского и запоминающегося.

Он восполнил это своей личностью.

Он улыбнулся, когда она вошла в разделенную комнату, и она чувствовала, что он искренне рад ее видеть.

— Проходи, Оливия. Садись, — он развалился на металлическом стуле. — Я уже давно жду тебя.

Предсказуемо. Он начал с командования в попытке установить свое господство. — Вошла внутрь остановилась около и металлического стула в своей половине комнаты.

— У меня есть несколько вопросов… — А у меня есть все ответы, — перебил он ее с ухмылкой.

— Я рассчитываю на твое полное сотрудничество.

— Правда? — он провел рукой вверх и вниз по бедру. — А что ты можешь мне дать, чтобы это стоило того? — Я могу пообещать, что ты останешься в живых.

Он усмехнулся.

— О, угроза. Мне это нравится. С сильными женщинами гораздо веселее. Они сопротивляются и борются до последнего вздоха. Это делает окончательную победу гораздо более привлекательной, — он поднял руку. — Не волнуйся, дорогая. Я бы никогда не сделал тебе больно. Нам суждено быть вместе.

Она могла бы указать на то, что он отбывал три пожизненных срока подряд, но он, похоже, никогда не поймет это.

— Раз уж ты так любишь меня, я жду, что ты честно ответишь на мои вопросы.

— И я ожидаю кое-что взамен. В знак твоей любви ко мне, — он опустил руку на промежность.

— Мне нужно твое фото размером восемь на десять дюймов, чтобы я мог на него мастурбировать.

— Ты зря теряешь мое время, — она направилась обратно к двери.

— Подожди, — он вскочил и последовал за ней по свою сторону стекла. — Не уходи, Оливия. Я так давно тебя не видел.

Она остановилась у двери, чувствуя его отчаяние. Его эмоциональная привязанность к ней всегда вызывала у нее тошноту.

— Ты готов ответить на мои вопросы? Он медленно улыбнулся.

— Ты хорошо научился играть в эту игру. Я ведь хороший учитель, правда? Он был таким самовлюбленным человеком.

Даже когда она взяла ситуацию под свой контроль, он считал это своей заслугой. Она неторопливо вернулась в центр комнаты, заставляя его следовать за ней.

Он пошел.

— Тебе понравилось отдыхать на Патмосе? — Я задаю вопросы, — она положила руки на спинку металлического стула. — Кто твой сообщник? Кто посылает яблоки? Он развалился в кресле.

— Разве тебе не нравятся яблоки? Тебе было так весело чистить их для меня. Ты можешь снять кожу с яблока, превратив ее одну длинную спираль, — он повертел палец в воздухе. — Мне пришлось пройти через несколько женщин, прежде чем я овладел этой техникой.

Она старалась не выказывать никаких эмоций, но чувствовала, что он возбужден.

— Кто твой сообщник? Он улыбнулся.

— Услуга за услугу, Клариса.

— Это не кино.

— Но должно быть, — он встал и пошел к стеклу. — Кто, по-твоему, должен играть меня? Может быть, Брэд Питт? — Кто твой сообщник? Он прижал ладони к стеклу.

— Никто. Она ничего не значит для меня. Она просто способ следить за тобой. Ты единственная, кого я люблю.

— Кто она? Он отошел от стекла.

— Я ответил. Теперь услуга за услугу. Теперь моя очередь задать вопрос.

Его взгляд скользнул по ней и задержался на ее льняных штанах.

— Когда ты пришла ко мне в первый раз, на тебе была узкая черная юбка и у тебя было видно ноги. Ты сидела на этом стуле, скрестив ноги, и я думал, что попал в рай. Я бы сказал тебе все, что угодно, лишь бы ты продолжала приходить сюда в этих обтягивающих маленьких юбочках.

Тошнотворное чувство в животе росло. Она с самого начала чувствовала, что он хочет ее, и использовала это, чтобы завлечь его в доверительные отношения. Когда он предложил ей рассказать все, если она просто очистит для него яблоко, она согласилась. И он признался, что мучил и убил еще десять женщин.

Отис оперся руками о стеклянную стену и наклонился к ней.

— Я чуть не умер, когда ты перестала носить юбки. Ты же знаешь, как я люблю твои ноги.

Она начала носить брюки, когда он сказал ей, что он любил делать с ногами своих жертв.

— Когда ты чистила это яблоко для меня, — продолжал он, — я понял, что это ты. Никто не понимает меня так, как ты. Ты можешь сказать, когда я лгу или капризничаю, но ты все время возвращаешься ко мне. Признай это, Оливия. Ты находишь меня очаровательным. Когда ты трахаешься с другими мужчинами, ты думаешь обо мне.

Она с трудом сглотнула подступившую к горлу желчь.

— Ты не задал ни одного вопроса.

Он усмехнулся.

— Ладно. Скажи мне, ты чистила яблоки, которые я тебе послал? Ты засовывала нож прямо под кожу и слышала этот тихий хлопок, когда лезвие прорывается? Ты снимала ножом верхний слой и… — Нет. Я выбросила яблоки, — она шагнула к стеклу. — Моя очередь. Имя твоего сообщника.

— Боюсь, тебе придется перефразировать это в вопрос.

— Кто твой сообщник? Он пожал плечами.

— Дорогая, ты уже все знаешь. И теперь, если бы ты просто признала, что мы принадлежим друг другу, мне не пришлось бы пользоваться услугами бедных глупых шлюх, которые хотят помочь мне в трудную минуту.

— Игра окончена, Отис. Ты никем не будешь манипулировать. Я добьюсь, чтобы окружной прокурор в Техасе предъявил тебе обвинение в убийствах, которые ты там совершил.

— Сделай это, дорогая. Я бы с удовольствием съездил в Техас. Я могу воспользоваться возможностью сбежать, чтобы мы могли быть вместе.

— Там тебя осудят, и я приду к тебе повидаться.

Он усмехнулся.

— Вот это моя девочка.

— Я буду свидетелем, когда тебе сделают укол.

Его улыбка исчезла.

— Смертная казнь, Отис. Как тебе нравятся эти яблоки? Его лицо окаменело от холодного взгляда.

— Пока ты стоишь здесь и сыплешь пустыми угрозами, мои сообщники уходят.

— Мы их достанем, — она решительно направилась к двери. Как обычно, ей захотелось сразу же пойти в душ.

— Оливия! — окликнул ее Отис.

Когда она оглянулась, он вытащил что-то из нагрудного кармана своей униформы. Оно было красным и кружевным. Ее пропавшие трусики.

Он потер их о щеку.

— До новых встреч, дорогая.

У нее свело живот, и она быстро вышла из комнаты. Она поспешила обратно в приемную.

Джей Эл стоял за стойкой вместе с охранником.

— Она у нас в руках, Оливия, — он повернул монитор так, чтобы она могла видеть.

Женщина оказалась примерно такого же роста и веса, что и Оливия. На ней были темные солнцезащитные очки, а темные волосы прикрывала бейсболка. Охранником был Джо. Она показала ему удостоверение личности и расписалась.

Жасмин. У Оливии упало сердце. Она надеялась, что это была не она, но это имело слишком большой смысл.

— Она сделала копию моего удостоверения личности.

Джей Эл кивнул.

— И она знает, где ты прячешь свою сумочку.

Вероятно, она сделала восковой отпечаток твоего ключа от дома. Это занимает всего несколько секунд.

Оливия прижала руку к животу. Ей и без того было плохо от дел с Отисом, но, когда она узнала, что Жасмин предала их дружбу, она почувствовала физическую боль.

— Ты позвонил Баркеру? — Да. Они объявили ее в розыск.

— Ее не было в офисе? — спросила Оливия и тут же поняла, что произошло. — Джо, должно быть, предупредил ее.

— Похоже на то. Он тоже исчез, — Джей Эл обогнул край стойки. — Как прошла твоя встреча с Отисом? — Он не стал разглашать ее имя, но признался, что использовал ее, — Оливия поморщилась. — Как Жасмин могла так поступить? Неужели она не понимает, какое он чудовище? — Ты никогда не чувствовала никакого обмана с ее стороны? — спросил Джей Эл.

— Нет! Она никогда не лгала. Она всегда была любопытной, но, насколько я могла судить, ее дружба была настоящей.

— Она знала о твоем даре, поэтому я думаю, что она всегда была осторожна с тобой.

Оливия застонала. Как она могла не понять? Предполагалось, что обнаружение обмана было ее специальностью.

Джей Эл проводил ее до двери. Он оглянулся на охранника.

— Сегодня можете ожидать спецагентов, которые возьмут показания у всех охранников. А пока, если услышите что-нибудь о Джо, позвоните по номеру, указанному на карточке, которую я вам дал.

— Будет сделано, — охранник выглядел обеспокоенным, наблюдая, как они уходят.

Джей Эл повел ее через парковку к своей машине.

— С тобой все в порядке? Ты очень бледная.

— Я доверяла ей, — прошептала Оливия. Ее мысли вернулись к Робби и его красным сияющим глазам. Если Жасмин обманула ее, то и Робби вполне мог ее обмануть. — Меня тошнит.

— Я отвезу тебя домой, — предложил Джей Эл.

— Нет. Я хочу продолжать работать.

Если она на целый день останется дома одна, у нее будет слишком много времени думать.

Слишком много времени, чтобы строить ужасные подозрения насчет секретов, которые скрывал Робби. Неужели она ошиблась, влюбившись в него? В тот вечер, как и большинство вечеров, Робби установил свой ноутбук и веб-камеру в конференц-зале напротив офиса Службы безопасности. Как только на экране появилось лицо Оливии, он сразу понял, что что-то не так. В ее глазах была печаль, а на лице застыло усталое выражение.

— Милая, что случилось? Она рассказала ему о своей поездке в Ливенворт и о том, как Джей Эл обнаружил, что их офис-менеджер Жасмин Эрнандес выдавала себя за нее, чтобы навестить Отиса Крампа. В обмане ей помог охранник тюрьмы.

— Их уже арестовали? — спросил Робби.

Оливия отрицательно покачала головой.

— Мы ищем их, но они оба исчезли.

— По крайней мере теперь ты знаешь, кто посылал яблоки, — сказал Робби. — Тебе должно быть легче.

На ее лице появилось страдальческое выражение.

— Я думала, что Жасмин — моя подруга. Я доверяла ей. Я присоединилась к ФБР из-за того, что могу использовать свои навыки детектора лжи для поимки плохих парней, а она была здесь, прямо у меня под носом, и я никогда не видела лжи.

Робби наклонился вперед.

— Ты не должна сомневаться в себе. Ты всегда считала, что у него есть сообщник, и была совершенно права. И разве ты не использовала свои способности, чтобы заставить Крампа признаться в новых убийствах? В ее глазах блеснули слезы.

— Мне следовало бы догадаться. Я должен был почувствовать, что она меня обманывает.

— Ты не можешь винить себя. Сейчас это нормально — чувствовать себя разбитой. Тот, кто тебе дорог, предал тебя.

Она бросила на него настороженный взгляд.

— Ты все еще приедешь сюда в пятницу? — Да. Я буду чуть раньше девяти.

Она моргнула, словно стараясь не заплакать.

— Лучше бы мы никогда не покидали Патмос.

Там было так… волшебно.

— Когда-нибудь мы туда вернемся. Только ты и я, — если бы она смогла принять его как вампира.

Она на мгновение закрыла глаза.

— Будь честен со мной. Неужели ты обманывал меня? Он резко вдохнул. Притворяться нормальным мужчиной было обманом.

— Оливия… — Забудь об этом, — она подняла руку, останавливая его, а затем с кривой усмешкой покачала головой. — Если ты лгал мне, то почему признаешься в этом сейчас? Я даже слышать об этом не хочу. Одного предательства в день более чем достаточно.

Неужели она снова сомневается в нем? Черт возьми! Но разве он мог винить ее за это? Он уже признал, что есть вещи, о которых он ей не говорил.

— Оливия, послушай меня. Когда я говорю, что люблю тебя, это правда. Когда я говорю, что думаю о тебе каждую минуту после пробуждения, это правда. Когда я говорю, что ты изменила мою жизнь, что раньше мое сердце было наполнено местью, а теперь оно наполнено любовью, это чертова правда.

По ее щеке скатилась слеза.

— Я так сильно тебя люблю, Робби. Твое предательство просто убьет меня.

Он с трудом сглотнул. Он мог только молиться, чтобы она не истолкует сокрытие правды как акт предательства.

— Эй, Робби! — Финеас ворвался в конференц- зал.

— Сейчас не лучшее время, — сказал ему Робби.

— Да, не лучшее, — ответил Финеас. — Мы только что объявили боевую готовность.

Робби напрягся и снова повернулся к монитору.

— Оливия, мне нужно идти. Я поговорю с тобой завтра.

Она нахмурилась.

— Что случилось? — Я дам тебе знать позже. Я люблю тебя, милая, — он отключился и поднялся на ноги. — Что случилось? Финеас пересек зал и направился в кабинет охраны.

— Ангус и Эмма только что телепортировались сюда. Я получил срочное сообщение от Станислава около пяти минут назад. Казимир и его маленькая группа веселых кровососов уже в пути.

— Ты знаешь, куда они направляются? — спросил Робби, входя в офис Службы безопасности. Там были Ангус, Эмма и Коннор.

Ангус бросил на него встревоженный взгляд.

— По словам Станислава, они где-то в Северной Америке.