В глубинах неба

Глава 21 Темная луна

Итак, что же мне удалось выяснить? Когда за спиной закрылись двери, я просто шагнул в сторону и остановился. Что-то серьезное происходит прямо сейчас. Это уже невозможно игнорировать, все признаки на лицо, и это не простой бунт. Только за время моей работы на Марсе их случилось два, так что тревожные признаки уже были знакомы. Но еще ни разу высшее руководство не покидало планету так дружно. Половина совета! Главный техник, финансист, научник, снабженец… Запросив информацию, я убедился, что никого из них сейчас нет на рабочем месте.

Открыл расписание полетов на Кольце. В нем ничего не поменялось, составы к Земле и Марсу шли четко по времени. Единственное, что на рейсы из системы Ю регистрировалось слишком много пассажиров: люди остро чувствовали наступающую беду. Что же все-таки здесь назревает?

В соседнем разделе нашлось расписание движения по системе. Я открыл его. Здесь размещалась схема движения кораблей внутри системы. В основном, грузовики, что таскают газ и дробленые Троянцы на заводы Кольца. Большие, с хорошим запасом топлива, они улетали далеко за пределы системы, в поле захваченных Юпитером астероидов, и возвращались с грузом. И при этом могли долго идти под ускорением, без необходимости экономить. То, что надо.

Что? Подсознание приняло решение еще до того, как мозг успел сформулировать вопрос. Это возможность все-таки попасть в лабораторию Хоффмана. Если я хоть что-то понимаю, то все происходящее сейчас на станциях связано с полученным Хоффманом сигналом и найденной на Европе жизнью.

Вызвав орбитальный челнок, я направился к стыковочной станции, даже не постаравшись замаскировать пункт назначения. Пусть думают, что детектив принял условия соглашения и теперь возвращается на Землю.

Желающих улететь оказалось так много, что мне пришлось занимать очередь и потратить не меньше часа, прежде чем удалось попасть на борт. В набитом пассажирами челноке мне оставалось только занять свое место и закрыть глаза, вспоминая роскошь частного полета. Было очень шумно, пассажиры, среди которых не оказалось ни одного морфа, громко обсуждали происходящее. Мнения были самые разные. Кто-то считал, что это просто учения. Другие уверяли, что «доигрались» в биолаборатории на одной из лун. Третьи – что Земля и Марс давно уничтожили друг друга, а то, что нам пихают под видом новостей – заранее снятая подделка… Никто, в прочем, не старался никого убеждать или хоть как-то подтверждать свои слова. Простой треп обеспокоенных людей. Но между тем напряжение в салоне росло, взлетая по экспоненте, так что я с огромным облегчением наконец услышал лязг стыковочной системы.

Оказавшись снаружи, я отошел в сторону, чтобы не мешаться под ногами и вызвал объемную карту Кольца. От пассажирского хаба расходились пешие и транспортные ветки. Первые вели к залам прибытия и отправления через таможенный пункт, обрабатывающий отбывающих. Вторые делились на ветки ближнего и дальнего сообщения. Я сверился с планом: мне нужно было попасть к заводским складам, расположенным на обшивке Кольца. Туда вела вакуумная труба скоростного транспорта. До отправления следующей капсулы оставалось семь минут. Потом нужно будет арендовать карт, который доставит меня к складской проходной. Отлично. Нужно быть максимально осторожным, все мои перемещения точно отслеживаются Хаммером или кем-то из его людей.

Я не торопясь пошагал к станции вакуумного транспорта. Это была уменьшенная копия зала прилета, но все равно просторная и рассчитанная на большой пассажирский поток. За время, проведенное на станциях Ю, я привык, что почти везде, кроме улиц, оказываюсь один или в окружении небольшого числа людей. Здесь же оказалось очень людно. Из коридора, ведущего от хабов, предназначенных для морфов, тянулся плотный поток торопящихся на смену людей-плюс. Каждый косился в мою сторону неодобрительно и с легким удивлением.

Среди ожидающих капсулу были морфы из модификационной линии Войцеха. Они отличались разве что большей мышечной массой, от чего уже выглядели более пропорционально. Их создавали для работы с тяжестями в условиях околонулевой гравитации, то есть для астероидов и вот таких вот орбитальных заводов. Когда капсула остановилась по ту сторону трубы, морфы двинулись в раскрывшиеся двери. Я вошел последним, встал у дверей. Удивленных взглядов стало больше. Один из пассажиров даже протянул руку, осторожно коснувшись моего плеча:

– Эта капсула идет в рабочий сектор. Вокзал в другой стороне.

– Все правильно, мне в ту сторону, – ответил я, показывая полицейскую метку. – Мне нужно попасть на склады.

– Да? – Морф нахмурился, но отступил. Я отвернулся и снова переключился на карту маршрутов.

Если у меня получится попасть на один из грузовиков, можно будет потребовать, чтобы пилот сменил маршрут. Для этого у меня есть еще один козырь. Останется решить вопрос с проникновением в лабораторию и после выбраться оттуда.

Капсула шла с остановками, высаживая работников, но все равно прибыла к складам через девять минут после старта. Склады были конечной остановкой. Я вышел вместе с последними пассажирами, отстал, сверяясь с картой. Рабочие прошли, гремя магнитными подошвами, скрылись, втянувшись в длинный, тускло освещенный по меркам норма коридор с высоким сводом.

Запрыгнув на сиденье подоспевшего карта, я указал, куда ехать и откинулся на низкую жесткую спинку. Но расслабиться не получилось, нервная система была на взводе, готовясь в любой момент перевести тело в режим задержания. Зудели кончики пальцев, я без какого-либо смысла вытащил из кобуры и проверил пистолет. Но оказалось, что не зря. После стрельбы на Плавучей у меня осталось всего два патрона, а остальные лежали в сумке, оставленной в номере. Я скрипнул зубами.

Карт двигался по направляющим, которые удерживали его на полу в условиях нулевой гравитации. Он пронесся через анфиладу вытянутых высоких помещений, в которых шла непрекращающаяся работа. Здесь принимали, сортировали и отправляли к внутренним планетам газы и металлы, собранные в системе Ю. Мне нужно было попасть в доки, где разгружались прибывшие из астероидного поля грузовики. Пришлось трижды предъявлять свой полицейский допуск, но он работал без сбоев. Наконец, карт вильнул в сторону, останавливаясь на стоянке для беспилотного транспорта. Я выбрался из него, магнитные подошвы прилипли к полу.

Я на месте. Если есть сомнения, то сейчас последняя возможность повернуть назад. Я прислушался к себе: – нет, никаких, – и пошагал к входу в доки.

Транспорт нашелся легко. Сверившись с расписанием полетов, я направился прямиком к шлюзу корабля, готовящегося к отлету. Войдя в шлюз, подключился к внутренней системе корабля и передал код доступа. Освещение сменилось с нейтрального на красное, секундой позже в голове прозвучал сигнал вызова. Удивленное лицо на внутреннем экране появилось еще до того, как я успел ответить.

– Что случилось? У меня проблемы? – спросил человек быстро.

– Пока нет, и надеюсь, у нас получится этого избежать. Открывайте.

– У вас есть ордер? – Пилот нахмурился.

Я посмотрел в глазок камеры над пультом, сказал веско:

– Я веду расследование, и у меня самые широкие полномочия от Совета.

Пилот помолчал несколько секунд, изучая отправленный мной документ, потом сказал, все еще сомневаясь:

– Хорошо, господин следователь… Прошу на борт.

Освещение вновь сменилось на гражданское. Я подошел к переходному люку в полу, тот отполз в сторону, сверху опустилась лестница. Оказавшись в кабине грузовика, я осмотрелся. Простая утилитарная обстановка, минимум удобств, максимум функциональности. Панель управления физическая, с простыми кнопками и переключателями. Такие нужны, если вдруг магнитное поле Большого Ю взбрыкнет, и электроника начнет сбоить. Всего два кресла, для пилота и штурмана. Но штурманов стараются с собой не брать: трассы все знакомы, можно не делиться заработком, так что и самих штурманов теперь мало, все переучились на пилотов.

Пилот грузовика отстегнулся от кресла и теперь висел над ним, повернувшись в мою сторону. Он смотрел, как я протискиваюсь к месту штурмана, сажусь, защелкивая ремни, наконец, спросил с раздражением:

– Ладно, мне вас не выгнать. Но затянуть момент старта я могу надолго, так что будьте добры…

Я повернулся к пилоту. Человек, довольно высокий для норма. Рабочий комбинезон с нашивками компании и фамилией сидит на нем, как влитой. Скорее всего, бывший военный летчик, не нашедший себя после службы и улетевший в поисках приключений. Высокий лоб без единой морщины, светлые волосы и брови над голубыми глазами, на лице все эмоции читаются легко, он даже не старается их скрывать. Или не умеет. Американец? Я бросил взгляд на плашку над нагрудным карманом: Д. Льюис.

– Звание? – рявкнул я, просто чтобы убедиться.

– Лейтенант! – гаркнул в ответ пилот и попытался встать по стойке смирно, но в невесомости сделать это было невозможно. Он крутанулся на месте, схватился руками за спинку кресла и добавил смущенно: – В отставке…

– На Земле служил? Откуда родом? – уточнил я. Льюис закивал, потом на мгновение задумался, помотал головой и ответил уже обычным голосом:

– ВКС РФ, господин следователь. Пилотом палубного истребителя! – Он даже покраснел от гордости. – Шарик трижды обошли!

– Ты садись, нечего болтаться… – сказал я, глядя, как он болтается в воздухе, а затем спросил, неожиданно перейдя на русский: – А почему фамилия не наша?

Глаза пилота расширились на мгновение, и он ответил, расплывшись в широкой улыбке:

– Да по отцу… Он из аляскинских переселенцев, дед еще перебрался с семьей!

Пилот уже забрался в кресло, ловко пристегнулся. Я уточнил:

– А зовут как? Дэннис? Дональд?

– Не, обычное имя! – он довольно засмеялся. – Даниил я.

– Даня, значит, – я пожал протянутую руку, сухую и жесткую. – Отвезешь меня?

– Да не вопрос! – он с готовностью закивал, потом сказал, нахмурив лоб: – У меня сейчас рейс к рудникам в Поясе.

– Мне внутри системы нужно в одно место попасть. – Я скинул данные по луне, на которой располагалась лаборатория. – Нужно слетать туда и обратно.

– Сделаем… – Льюис закивал, изучая виртуальную проекцию маршрута, составленного компьютером грузовика. – Времени, конечно, уйдет немало, но…

– Сколько? Неделя? Две? – я напрягся, ожидая услышать страшное.

– Нет, почему? Мы же не по гравитационным кривым пойдем, – ответил пилот с усмешкой. – У меня нормальный движок, не пукалка атмосферная! Но все равно мы под ускорением часа четыре идти будем, а сначала еще Ю обойти…

Он замолчал, я спросил нетерпеливо:

– Ну, и?..

Семь часов, – ответил он обреченно.

Я заскрипел зубами. По сравнению с челноком, прилечу я почти мгновенно. Но Юпитер с его расстояниями от этого больше любить не стану.

Пока мы кружились вокруг Юпитера, переходя между орбитами, я еще пытался следить за происходящим. Хаммер попробовал выйти на связь, но мне нечего было ему сказать. Вызовы посыпались один за одним, к попыткам связаться подключилась Феррара, но мне быстро это надоело и я их заблокировал. Они увидели, что я не прошел регистрацию на рейс к Земле, и начали меня искать. Теперь остается надеяться, что поиски займут их надолго.

К моменту, когда корабль набрал достаточную скорость, чтобы начать подъем к внешним спутникам, я задремал. Сказалось напряжение последних дней. В невесомости мне все время чудилось, что я падаю, но едва двигатели дали тягу с ее подобием притяжения, и меня словно выключило. Где-то на грани восприятия свербела беспокойная мысль: можно ли доверять пилоту? Но я решил, что можно.

Льюис разбудил меня за час до прибытия. Показав на приборную доску, он сказал:

– Тут с вами связаться хотят, как я понимаю.

– Со мной? – Я поморгал, потер лицо, стараясь быстрее сбросить сонную заторможенность. – Откуда?

– Видимо, с вашей луны, – пилот пожал плечами. – Сказали, что нас взяли на прицел, и мы должны сообщить, кто такие и почему нарушаем границы бесполетной зоны.

Я не сразу осознал, что сказал пилот, а после на мгновение замер, глядя в его спокойное лицо. Нас взяли на прицел? Ожидаемо. Но вот его спокойствие… Настоящий боевой пилот. Такие не отсиживаются на базах в ожидании конца службы.

– Давно?

– Только что. И сейчас продолжают слать запросы. Переключаю?

– Да, давай.

Я еще раз потер лицо, пригладил волосы. Передо мной возник виртуальный экран, с которого смотрел мой старый знакомый Сандерс. За прошедшее с нашего прошлого разговора время он потемнел лицом, на лбу и щеках залегли жесткие складки, глаза припухли и покраснели. Он тоже меня узнал. Уголок рта дернулся не то в раздражении, не то в усмешке.

– Господин Коростылев!.. А я голову ломаю, кого же это к нам несет. Разворачивайтесь и летите обратно. Вас держат на прицеле, и у нас есть распоряжение открывать огонь по любому подозрительному судну.

Краем глаза я уловил короткий взгляд Льюиса, сказал уверенно:

– Я здесь, чтобы лично поговорить с коллегами профессора, Сандерс. Извини, что на «ты», но мое звание выше.

Лицо моего собеседника дернулось снова, он придвинулся к камере:

– Мне казалось, что мы еще в прошлый раз покончили с этим.

– Да, но с тех пор прошло некоторое время. Наши боссы встретились, и теперь вам придется принимать меня как родного.

Я отправил ему файл. По расширившимся глазам Сандерса я понял, что тот его получил и даже успел просмотреть. Вот так. Маленькая победа. Жаль, что этого не случилось при нашей первой встрече, тогда бы все было намного проще…

– Хорошо, начинайте сближение. – Голос Сандерса стал хриплым, словно его взяли за горло. – Вас поведут, примите направляющий сигнал.

Лицо Сандерса исчезло с экрана, затем погас и сам экран. Я повернулся к Льюису. Тот откровенно пялился на меня.

– Что?

– Жестко! Тот – сразу видно, что военный, а про вас и не подумал бы… Но как припечатали, а?

– Да-да… На экраны смотри! Получил сигнал?

– Так точно.

Подключившись к навигационной системе, я вывел координаты направляющего сигнала и удивленно присвистнул. Судя по его показаниям, нужная мне луна оказалась совсем не там, куда мы летели изначально. Ее положение было указано в каталоге с ошибкой в двадцать с небольшим тысяч километров. Сам же камень был покрыт сетью поглощающих маскировочных контуров, и обнаружить его иначе, как по гравитационным искажениям или наткнувшись случайно, было почти невозможно.

Льюис позволил лунной станции взять на себя управление сближением, но я видел, что в случае опасности он в любой момент перейдет на ручное. Привычка, которая приобретается годами интенсивной практики.

Рассмотреть луну обычной оптикой мне не удавалось почти до самого конца. Неровная глыба камня, покрытая оспинами кратеров, показалась впереди. Маскировочная система гасила тепловое и радиоизлучение, делая трехкилометровый булыжник практически невидимым. Грузовик обошел его вокруг, начал сближение с солнечной стороны, и только когда мы уже едва не терлись об его поверхность, я рассмотрел возвышающуюся над поверхностью причальную башню. Массивный длинный грузовик подошел ближе, завис, как ворона над тонкой веткой. Казалось, что он обязательно снесет ее, стоит просто сделать одно неловкое движение , но Льюис показал, что он действительно отличный пилот. Корабль с грацией, от него совершенно не ожидаемой, сблизился со стыковочной башней, синхронизировавшись с собственным вращением луны. Из корпуса выскочили стыковочные захваты.