Охотник на читеров 9: Уральский цугцванг

Глава 7 Магический урок

Я молча смотрел в запотевшее окно. Острые белые линии мороза уже покрывали его края. На улице мела жуткая метель. Где-то обреченно выли сторожевые собаки и редкий свет прожектора на мгновение ослеплял мои глаза. Там, во дворе, ужасная непогода — отражение настроение хозяина этого сна. А чего я, собственно, ожидал? В таком месте никогда не светит солнце. Лагерный двор не становится поляной, полной ромашек и васильков, а снайперские вышки не превращаются в стройные каштаны.

Губер молча смотрел на меня. Очки на его переносице забавно двигались, говоря, что их владелец находится в очень глубоком раздумии.

— Ты у Белки остановился? — внезапно спросил он.

— Нет. Она не стала рисковать. Ей внезапные нападения в реале не нужны.

— Правильно. Ольга — баба умная, хоть и молодая. По моим меркам, конечно, — поправился Губер, — ты правильно сделал, что пришел сначала ко мне, а не кинулся к ведьмам или кому еще. Есть подозрение, что другие сдадут тебя даже быстрее, чем я.

— Совет пока сделал паузу в моем отношении?

— Да. Они никогда ничего не делают наобум. Некоторые решения могут принимать годами. Им спешить некуда. Они вечные, в отличие от нас с тобой.

— Мастер Дэн из их числа, не так ли?

— Да, — Губер улыбнулся, — Совет столетиями ведет эксперименты по наделению бездушных тел сознаниями старых магов. И как видишь, вполне успешно.

— Звучит жутковато.

— Это просто иная грань бытия. Та самая, за которую обычный человек не попадет никогда. Да что говорить. Даже ведьмы не в курсе про Совет. Нам и то не все рассказывают, а мы, считай, главный контрольный орган за магами в этой стране. Про всякие ФСБ, ГРУ я вообще молчу. Они просто пешки в этой игре.

— Скорее, они просто отвечают за более реальные аспекты нашего бытия, — вслух подумал я.

— В том числе. Вот скажи мне, Сережа, о чем или чем ты думал, когда убил Игрока?

— Он был опасен. Для меня, для тех, кто мне дорог и важен.

— Он должен был стать следующим супером. А ты убрал его с доски. А знаешь, что бывает с пешкой, которая доходит до конца игры?

— Вот не надо! — я замахал руками, — можно я и дальше буду сам по себе? Носиться по мирам, воевать с иномирцами и трахать красивых ведьм?

— Ты уже давно не сам по себе, Сергей. Должен понимать, что выбраться из этой игры тебе никто не даст. В лучшем случае ты кончишь как Витюша.

— А в худшем?

— А тут уже от твоего понимания зависит. Если для тебя худшее — стать супером и навсегда потерять свое физическое тело, то, да, так оно и будет. Или худшее — просто помереть, а твое сознание будет помещено в спецотстойник, где его будут мучать всякими ужасными видениями, пока ты не сдашься окончательно. Поверь, у совета много вариантов решения одной и той же проблемы. Или ты мне не веришь?

— Да почему же? Верю, — я тяжело вздохнул.

— Кто там был хоть? Рассказывай да подробней, — попросил Губер и щелчком пальцев создал стакан горячего чифира. Здесь, в собственном сне, он мог позволить себе все, что угодно. Вряд ли он балуется этим напитком в реальности. Старый больно, сердце может и не выдержать.

Губер внимательно слушал мой недолгий рассказ. Его губы то сжимались в кривой ухмылке, то дули на горячий чифир.

— Тебе сильно повезло, Сережа, — сказал он, когда я закончил, — буду честен. Одного супера ты наверняка положишь. Двух уже с натяжкой. Против трех тебе поможет только чудо, ну а дальше ты сам понимаешь — шансов нет ни у кого.

— Эти охотники — кто они?

— Не самое сильное звено в Совете, если честно, — улыбнулся Губер, — это разведчики. Сильные, могущественные, но их силы не запредельны, поэтому я и говорю, что ты сможешь победить сразу двоих.

— Есть и гораздо сильнее?

— А то. Всегда найдется рыба покрупнее. Так что радуйся, но не сильно. Их задача была раскрыть твой потенциал. Частично это у них получилось. Теперь какое-то время совет будет анализировать твои возможности.

— Будут магию реала использовать?

— Само собой. Просчитают все повороты, выверты. Поймут сколько усилий им нужно будет потратить, чтобы сломать тебя окончательно и превратить в их охотника.

— Я буду сопротивляться.

— И они это знают. Но там такие профи, Сережа. Ух. Они могут заточить твое сознание в сферу безвременья и мучать тебя столетиями, а на самом деле пройдет всего несколько часов. Ты сам будешь рад вернуться сюда хоть в каком-то виде и качестве. Я думаю, что тебя будут подключать постепенно.

— Расчеловечивать?

— Это даже не обсуждается. Маг такого уровня не может быть человеком в принципе. Что есть человек вообще, Сережа? Ты же задумывался об этом? Это симбиоз физического и сновиденного тела. Мы все симбионты, в каком-то смысле. Человек — это звучит гордо! А для меня вот нет. Некоторые умники считают, что мы живем в мире-тюрьме. А я вот считаю, что наше физическое тело и есть тюрьма. Клетка для духа! — у Губера аж глаза засветились. И свет этот был недобрым.

— Поэтому вы построили еще одну тюрьму, но уже в собственном сновидении? — прямо спросил я, и мой собеседник аж побледнел. Но особист не занимал бы такое высокое положение, если бы не умел брать под контроль свои эмоции. Его лицо тут же порозовело, а сам он снисходительно улыбнулся.

— Я не получу вечной жизни. Когда я умру, меня не позовут в Совет, и не дадут новую тушку, но я и не попаду в Лимб. Не уйду за грань снов. Ты же ведь не думал об этом? У вас, магов хитрожопых на все один ответ — «мы должны сохранить светимость при жизни, а после смерти, уйти в лучший из миров». Вы просто взяли «Бардо Тхедол» и переиначили его по своему. А ты не думал, что есть люди, которые не хотят уходить? А есть и те, кому нельзя уходить. Просто запрещено. Ты, наверное, презираешь меня. Ты думаешь, что это я создал эту тюрьму внутри собственного сознания и содержу здесь опасных магов-преступников? Увы.

Мне стало не по себе. Я все понял. Теперь Губер выглядел совершенно иначе в моих глазах.

— Тебе пора, Сережа, — вздохнул Губер, — Совет знает о нашей встрече. Будь осторожен не только в своих поступках, но и в мыслях. Никто не знает, чем закончится твоя история.

— Но чтобы вы мне посоветовали?

— Бежать. Если бы ты мог перенестись целиком в другой мир — это был бы лучший выход из твоей ситуации, но мы оба знаем, что это невозможно.

Я встал со стула, и перед глазами потемнело. Образ Губера таял. Меня плавно выбивало из его сна. Ладно хоть без каких-либо последствий для здоровья.

Я протер глаза и привстал на локтях. Я вообще не помнил вчерашний вечер. Меня так сильно размотало по дороге, что я вырубился сразу, едва моя голова коснулась подушки. В маленькое пластиковое окошко светило яркое солнце. На подоконнике стояли красные стеклянные подставки для свечей. Я лежал на простой одноместной пружинной койке советских времен. Ладно, я хотя бы раздеться как-то сумел. Или меня раздели? Не помню.

Я встал и нашел свою одежду на стуле. Она была аккуратно сложена. Точно не моя работа. Я как настоящий мужик просто разбрасываю тряпки по всей хате, и мое утро начинается с поиска трусов и носков. Неужто меня Филин раздевал? Мне стало как-то не по себе. Или Белка?

Но все оказалось проще. Едва я оделся и вышел из маленькой комнатки, как сразу столкнулся носом к носу с молоденькой курносой блондинкой. Она была одета в яркое разноцветное платье и удивленно смотрела на меня.

— Вы проснулись? — почему-то шепотом спросила она у меня.

— Как видишь, — так же прошептал я, — это ты меня раздевала?

Девушка согласно кивнула.

— Спасибо. А где Филин?

— Учитель на балконе. На втором этаже.

— Хорошо, — я сразу увидел лестницу. Точно, мы же у него на даче. Тут все такое маленькое, но весьма уютное.

На втором этаже было несколько комнат и выход на весьма обширный балкон. Филин сидел в сером кресле-мешке и пил мате из калабашки через трубочку. Бамбилья, или как она там называется?

— Как сходил в гости к своему товарищу-особисту? — прямо спросил Филин вместо традиционного «доброго утра».

— А я и об этом говорил? Вообще от переутомления ничего не помню.

— Вот тебе и магия осознанности, — ухмыльнулся мужчина, — садись. Чай, кофе, матэ, саган-дайля, кумыс?

— Выбор как в шаманском кафе.

— А что, такие есть? — удивился Филин.

— Давно уж. И в Питере, и в Москве. Любая херня, на которой можно срубить бабла, получит свое личное кафе. Мне чай. Черный, классический, с тремя ложками сахара и молоком.

— Саша, ты слышала? — Филин нахмурил брови, и девушка исчезла за моей спиной.

— Твоя ученица?

— Да. Взял на свою голову в прошлом году. Бестолковая она, конечно, как и почти все ученицы, что у меня были. Мало кто из них магом становится.

— А ученика брать не пробовал? — усмехнулся я и сел рядом прямо на пол.

— Прости, друг, я не из этих, — Филин сделал сложный жест рукой, — у нас не приняты однополые связи в образовательной части.

— Ого, а чего так?

— Так повелось, — коротко ответил мужчина, — и это хорошо. Поверь мне на слово, это сильно лучше. Нет соперничества и классических замеров у кого писька больше.

— Понял.

— Так что там твой особист? Рассказал интересное?

— Говорит мне заховаться надо от Совета. Вот думаю, как бы это лучше сделать.

— Куколка подошла бы как нельзя лучше, ну либо отправиться в глубокое путешествие. Только есть проблема.

— Крот в ваших рядах, — догадался я.

— Да. Это проблема. Если сюда нагрянут люди в камуфляжах и автоматами, чтобы забрать твое спящее тело, я его выдам. Сам понимать должен. Я рисковать не буду. Ни собой, ни ученицей. У меня еще жена и дети.

— Прекрасно тебя понимаю. Я и сам бы на твоем месте не стал так геройствовать. Белка приедет вечером, устроим военный совет. Будем решать, куда тебя прятать. Так что ты раньше времени не прыгай с трамплина. Все будет нормально.

— Почему-то я тебе верю.

— Это моя фишка. Мне все верят, — улыбнулся Филин, — Саша тебе чай принесла. Пей давай да гляди какие у нас прекрасные горы на Урале. В Питере-то одни болота небось, да комары. А тут вон какая красота. Хребты. Таганай!

— Я думал, что Уральские горы будут немного погористее, — заметил я, делая глоток чая.

— Они очень старые. Конечно, у нас тут не Армения, но поверь на слово, подниматься на них тоже очень непросто.

Мы пили чай. Я смотрел на лес и горы. Разговор плавно перешел на какие-то простые бытовые темы. Я такое замечал уже не раз. Маги — забавные персонажи. Думаешь, что встретишь такого, и вы будете часами, сутками говорить о мастерстве, обмениваться опытом, травить волшебные байки. А вы сидите и обсуждаете то мотоциклы, то какая погода будет этим летом, то как подорожала водка в магазинах. Данила считал это абсолютно нормальным. Маг может говорить о магии только с теми, кто в ней несведущ. С равным же он говорит о простых человеческих вещах. И в этом отчасти и есть магические признание практиков друг друга.

У Филина был новенький мотоцикл «Урал» с коляской. Сама фирма давно ушла из России и всю сборку ведет в Казахстане, а основной покупатель этих ретро динозавров — внезапно США. Когда я это узнал, то был сильно удивлен. Ведь новый «Урал» тяжелее достать чем хорошую иномарку.

Филин показал мне устройство своей дачи. У него был небольшой участок, но зато построено все, что необходимо. Не сравнить с охотничьим домиком Данилы, конечно, где ведьмы свои шабаши проводят, да нагишом по двору бегают. Тут вон соседки — бабки старые повсюду. Тут такое не прокатит. У Филина была весьма вместительная баня, беседка, домик для гостей, гараж и мастерская. И все это на каких-то пяти сотках. Маг пояснил, что это его летняя резиденция, а зимой он живет с семьей в квартире. На мой вопрос, а куда девается ученица, ответил, что «улетает в теплые края». Выходит, обучение здесь сезонное.

С собой Филин таскал здоровенную китайскую мобилу. Защищенную, с выпуклым глазом фонарика и большим динамиком. Также на поясе всегда висел охотничий нож. Марттиини. Настоящая финка из Финляндии, а не от новоделов из НКВД.

После короткой экскурсии, мы втроем направились прогуляться на местное озеро. Филин выдал мне одежду, чтобы я переоделся. Камуфляжный костюм. Я такое никогда не носил, так что выглядел странновато.

— Прямо как темный сталкер, — усмехнулся я, — только не хватает крутого противогаза и дробовика.

— Ты про этих пораженцев? — уточнил Филин, — всегда удивлялся их секте. Кто там теперь главный-то? Романа, говорят, отправили в один конец без возможности вернуться.

Пришлось по дороге поведать об этой не самой приятной истории. Саша вежливо молчала, но я видел, что она чертовски меня боится. Филин слушал внимательно, не перебивая и не задавая никаких вопросов.

— Тебе бы книжки писать, Серега, — сказал он, когда я закончил, — что-то в духе боевиков из девяностых. «Ведьмак на службе Московского ковена». «Кровавые сны». «Убойный ковенант». У нас раньше были подобные проблемы, но я не знал, что вы там еще и в реале стреляете. Правила же подразумевают разборки только во снах, а не эти личные встречи. Хотя, это чего это я разбухтелся. Когда припекает, всем насрать на правила. Тут бы самому живым остаться, а правила потом поправим, перепишем, да или просто глаза закроем. Не было ничего! Не виноватая я! Они сами пришли!

— И как же Круг решает внутренние разногласия? Или вы всегда договариваетесь?

— У нас самое простое наказание — это изгнание и отказ в дальнейшей помощи. Маг без круга начинает делать ошибки. Попадает на мушку иных сил и пропадает навсегда. Это вот как если тебя из ковена выкинут и лишат всех его благ.

— Да я бы только с радостью, — весело воскликнул я, — но меня просто так не отпустят.

— Но ты же здесь…

— Считай это творческим отпуском, — улыбнулся я, — не более. Поехал размять сознание и кости.

— И тебе его уже неплохо размяли охотники совета, — рассмеялся Филин, — а ты забавный. Мне нравятся такие неунывающие маги.

Мы перекидывались шуточками и скоро дошли до озера. Я думал, что оно будет сильно больше и тут будет много людей, но все было совсем иначе. Озеро маленькое, а людей и вовсе нет. Зато сразу на березе висит грозная табличка — «Заповедник — Не купаться!».

— Не боись, лесник нас знает. Да и не ходит он сюда никогда. Он по ночам беспилотники с тепловизорами гоняет. Пожары ищет, а до нас ему дела нет, — пояснил Филин и начал раздеваться. Саша последовала за ним. Я окинул быстрым взглядом ее худенькую фигурку. Не мой профиль. Ни спереди, ни сзади, как говорится. Но мне тоже нужно было раздеваться. Так что скоро мы все, голые, залезли в прохладную воду, и я наконец то смог хоть немного расслабиться.

Когда я вылез, то заметил, что меня пристально рассматривает ученица мага.

— Я тебя чему учил? — строго спросил у нее Филин, — не стесняйся задавать вопросы. Этот дядя тоже маг, так чего ты перед ним пасуешь. Спрашивай.

— Сергей, а зачем вам такие страшные татуировки? — выпалила девушка пока я надевал труселя.

— Чтобы иномирцев пугать, — пошутил я, — и особо впечатлительных учениц.

— Ох, дуреха, — Филин хлопнул себя по лицу, — как же тебя учить-то? Я думал ты будешь его вычитать, спросишь, почему пиструн такой мелкий. А ты про татуировки. Серега, будь другом, замри минут на пять в одной позе. А ты…

Маг внезапно подошел к Саше и схватил ее за голову сзади. Мне это показалось грубым, но девушка даже не пискнула. Филин твердо держал голову Саши и навел ее взгляд на меня.

— Как я тебя учил? Не дыши, не закрывай глаза. Смотри! Созерцай. Не останавливайся. Ну же! И ты все увидишь сама. Без всяких глупых вопросов.

Саша широко раскрыла свои зеленые глаза и замерла. Филин продолжал держать ее голову, крепко закрыв уши девушки.

— Отринь слух, отринь ощущения, отринь запахи. Только смотри. Мы будем стоять так до тех пор, пока я не пойму, что ты увидела.

Длилось это недолго. Видимо, они так часто практиковали. Глаза девушки заслезились, и в них появился испуг.

— Змеи шевелятся, — прошептала она, — письмена горят пламенем, валькнут мерцает, звезда крутится.

— Достаточно, — Филин довольно подмигнул мне и отпустил голову девушки, — и что ты поняла из этого видения?

— Это магические татуировки. Они плотно вплетены в его световое тело.

— Правильно. Еще что-нибудь?

— Только визуальные эффекты.

— И так неплохо. Лет через пять научишься видеть и смысл всего этого. Будем считать это занятие успешным, но ты должна больше созерцать. Не филонь. У тебя и так немного времени. Скоро зима.

Мы все оделись, но я все равно оставался под впечатлением от этого урока. Вот как он учит второму зрению. Забавно.

— Человек не может увидеть, пока не обратит свой взор. Но и этого мало. Даже если взор направлен, но не сосредоточен, если все эмоции не отброшены, если диалог не остановлен — ты не увидишь ничего. Смотреть, но не видеть — это удел человека, но не мага. Без видения не стать магом. Никогда, — бубнил Филин на обратном пути.

На обед, а завтрак я проспал, был обычный борщ с гренками, гречневая каша с котлетами и салат из рукколы и помидоров с базиликом. Все свежее и по-приятному домашнее. Хлеб Филин пек сам, и он был действительно вкусным и воздушным.

Затем я был отправлен подремать, а маг сел разговаривать с Сашей. Это было частью обучения и касалось сегодняшнего урока. Мне это было неинтересно, потому что я такое уже проходил, да и вряд ли Филин мог быть учителем круче чем Данила.

Поспать у меня не вышло. Слишком много было мыслей и переживаний. Через несколько часов на улице послышался гул двигателя, а в окне замаячило нечто рыжее.

Белка приехала.

Ведьма влетела словно ураган. Сразу разбросала в гостиной все свои вещи и потребовала ужин. За едой Белка была максимально загадочной. Она молчала и только забавно пучила глаза. Филин прекрасно понимал этот странный язык жестов и кивал головой. Я понял, что они на самом деле разговаривают.

— Завтра в Кыштым поеду, — внезапно выдала ведьма, — нужно побывать в одном месте.

— Это там, где Алешеньку нашли? — вспомнил я.

— Да, это совсем глупая история вышла, — вздохнул Филин.

— То есть это правда?

— Как есть.

— А его останки? Их же же потеряли…

— Они у твоих друзей-особистов, — усмехнулся маг, — они сразу не поверили, что живой чучек к людям вышел.

— Кто? — я сделал сложно лицо от удивления.

— Чучек, — повторила Белка, — это карлики такие. Мелкие, с локоть. Живут в Уральских горах кланами. У нас их немного, а вот в Пермском крае побольше. Особо рядом с Суксуном.

— Вы меня сейчас разыгрываете? — прямо спросил я, — карлики? Чукчи?

— Чучки, если быть точным, — поправил меня Филин, — если бы я хотел разыграть, то сказал, что у тебя спина белая.

— То есть эти карлики живут в нашем мире?

— Не совсем, — покачала головой Белка, — вот мы живем в одной реальности, жители Лимба в другой, а чучеки в совмещенной. Понимаешь?

— То есть и там и здесь одновременно?

— Что-то типа того, — Филин покрутил рукой в воздухе, — в общем, они умеют видеть нашу реальность, а обычный человек их нет.

— К тому же они мастера телепатически вычеркивать себя из нашей таблички восприятия, — добавила Ольга, — поэтому даже если ты его увидишь, то примешь за камень или корягу и спокойно пройдешь мимо.

— Ну ни хера себе, — подивился я, — прямо гномы-телепаты. Название панк-группы, а не народ. Я знаю, что все фэйри и эльфы, тролли за редкими исключениями ушли из нашего мира. У них отдельный уровень сна, где они все строят светлое высокое будущее без людей. Я там бывал и не раз…

— Чучекам оно не нужно. Они подгорный народ, и всегда им были.

— А что тогда с Алешенькой произошло? Почему он не вычеркнул себя из табличек тех, кто его нашел? Не сходится ваш пазл! — я довольно улыбнулся и налил себе чаю.

— Алешенька умирал, — спокойно сказала Белка, — от старости или болезни, нам неизвестно, но они покидают свои пещеры, когда чувствуют близкий конец, и выходят на поверхность. Ослабленные и беспомощные, они ищут последнее пристанище, чтобы не отягощать жизнь своих соплеменников.

— Прямо как кошки, — пробормотал я.

— И вот ослабленный Алешенька вылез из пещеры, — продолжил Филин, — и пошел куда глаза глядят. Нелегкая занесла его на человеческое кладбище, где его и нашла бабка Тамара.

— Стоп. Как она его увидела вообще?

— Бабуля была опытная алкоголица, а бог любит пьяниц и маленьких детей. У них точка сборки смещена порой круче, чем у нас с тобой, — пояснила Белка, — к тому же психические отклонения. Она часто в психушке лежала. Так что увидеть со своим уровнем восприятия она могла кого угодно. У нее второе зрение, считай, перманентно включено.

— Даже не знаю, повезло ей или нет.

— Так что Алешенька был обнаружен и принесен домой. Дальше ты все и сам знаешь. Все, что он мог — это пищать. Человеческая пища ему не подходит, так что он просто медленно умирал дальше, среди глубинных маргиналов. Когда бабку забрали в дурку, то он тихонько помер на диване, а дальше началась вся эта история с засушиванием тела, японскими покупателями, полицией и прочей мистикой, — Филин кашлянул в кулак.

— А как же то, что была генетическая экспертиза, и это на самом деле тело мутировавшей девочки? — напомнил я.

— Не переживай. Особисты тебе что угодно напишут, лишь бы ты успокоился. Что у нас, что в Перу, там тоже чучека нашли. Учеными вертят те, кто дает им деньги на их исследования. Так всегда было. Все технологические прорывы совершаются только тогда, когда это выгодно элите.

— Хорошо. Вы говорите, что чучеки существуют. Ладно. Но я не поверю, пока не увижу их собственными глазами, — ультимативно заявил я.

— Вот это поворот! — Филин гулко рассмеялся и снова закашлял, — как бы нам не нужно тебе ничего доказывать…

— С другой стороны, если он увидит сам, то будет больше нам доверять, — Белка задумалась, — а Саша видела чучеков?

— Нет, куда ей. Погоди, — Филин задумался, — звучит как план. Покажем чучеков своим ученикам? Завтра?

— Прямо сейчас. Ты же знаешь, ночью они лучше идут на зов, к тому же завтра будет жарко, а они любят прохладу, — сказала Белка, — поедем на моей. Там плохие дороги. «Урал» Филина не пройдет, да и в прошлый раз мы так покатались, что меня из коляски выкинуло.

— Прямо сейчас поедем? — удивилась Саша.

— А когда еще? Маг прекрасен тем, что может менять свои планы, как джентльмен перчатки. Теплее одевайтесь, а самогон у меня в машине есть.

— Ну какая же ведьма и без самогона, — хмыкнул я и пошел к себе в комнату.