Уловка

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Линь И

Полет из Тайпея в Шанхай занимал меньше часа. Но Линь И надеялась уснуть во время него. Она ненавидела полеты, а еще не могла толком спать с тех пор, как полгода назад они взорвали корпорацию Цзинь. Она страдала от кошмаров почти каждую ночь после этого, не могла вспомнить сны, но просыпалась снова и снова в сильных руках Айрис, шепчущей мягкие слова, успокаивая Линь И. Сердце Линь И всегда колотилось, а лицо было в слезах.

— Ты помнишь? — шептала Айрис, задевая губами горло Линь И.

И Линь И качала головой.

Она не помнила.

Не было ни обрывков, ни картинок. От снов оставались только чувства: предательство, потеря, печаль, сожаление.

Но они не произносили слово, висящее в воздухе между ними. Потому что Линь И боялась испытать бурю эмоций, смириться с его смертью. Потому что Айрис боялась спросить.

Виктор.

Они не произносили его имя вслух.

Мягкий голос стюардессы пожелал им приятного полета, огни потускнели до прохладного голубого свечения первого класса. Большинство пассажиров уже надели на глаза и уши шлемы виртуальной реальности, погрузились в свои развлечения — играли в любимые игры, путешествовали, куда пожелает сердце, воплощали самые дерзкие фантазии.

«Сколько заплатил, столько получил», — всегда говорил отец Линь И, и пассажиры первого класса получали все, чего хотели, в виртуальной реальности.

Линь И бросила в рот успокоительное, отчаянно надеясь, что лекарство отключит ее, немного успокоит. Но боги не были на ее стороне. Она погрузилась в тревожный сон, который прерывал кашель пассажира за ней и вой ребенка в стороне. Уснуть толком не удалось. А ее разум все забредал в разные воспоминания…

«Я не могу потерять тебя, Линь И».

Виктор поцеловал свою ладонь в перчатке и нежно погладил ее щеку, этот жест почти никто в группе друзей не заметил, потому что они были очень рады, что она и Айрис пережили жуткий птичий грипп, который выпустил Цзинь. Линь И не упустила нежности в теплых карих глазах Виктора, или как он смотрел на нее с открытым уязвимым сердцем. Он все еще любил ее.

Она знала это, но не говорила с ним об этом. Они встречались несколько месяцев, и он ей нравился, но Линь И не была влюблена. Это стало понятно, когда Айрис появилась в маленькой квартире Линь И, приглашенная Виком. Айрис с платиновыми короткими волосами слабо кивнула Линь И, когда Виктор представил ее, на миг взглянула на лицо Линь И, отвела взгляд. Она молчала, расхаживала по гостиной, напоминая Линь И кошку в клетке, который был бы рад бродить на свободе.

Широко улыбаясь всю ночь, Линь И говорила нарочито бодро, будто птица, которую заставляли петь, тыкая палкой. Она ярко и нервно чирикала, пока Айрис вдруг не встала и не посмотрела в глаза Линь И.

— Мне нравится твоя юбка, — тихо сказала Айрис. — Цвета.

Линь И была в пышной юбке цвета фуксии с хризантемами цвета индиго. Она помнила этот миг так четко, потому что замолчала на середине предложения, будто выключили запись. А потом жар медленно поднялся по ее шее к щекам. Она точно сияла, как красный спелый помидор, и Айрис не упустила этого. Было понятно, что Айрис не говорила. «Я бы хотела носить такую юбку», — было очевидно, что она делала комплимент Линь И в своем тихом стиле.

Линь И не знала, уловил ли Виктор ее румянец, потому что она вообще забыла о нем в тот миг.

Айрис была загадкой и удивлением, она пришла в жизнь Линь И и перевернула весь мир.

Самолет дернулся, разбудив Линь И. Вскоре он покатился по дороге, подпрыгивая так, что ее зубы стучали. Она, похоже, все же уснула без кошмаров, благодаря лекарству. Но она ощущала себя еще более уставшей, чем перед полетом — истощенной эмоционально. Она не думала, что вернется в Китай, когда ее прошлый визит был исполнен счастливых воспоминаний с родителями и младшим братом, когда ее отец сказал ей не возвращаться, потому что она должна порвать все связи с ним, если хотела жить тихо в Тайпее. Ее отец убежал в Китай, когда стало известно, что он был известным хакером-«мышонком», о котором услышали десятки лет назад. Она неплохо умела взламывать, чтобы ее не заметили, не смогли отследить. Она училась у лучшего. Но если ее отец знал бы, во что она ввязалась, он гордился бы, а потом отослал бы ее в тундру, чтобы она жила подальше от бед.

Но он не узнает. Как он и не мог узнать, что его дочь вернулась в Китай, ослушавшись его и наплевав на здравый смысл. Линь И ощущала тревогу с тех пор, как согласилась встретиться с Джени в Шанхае, и узел в груди не пропадал. Но у нее были теплые воспоминания о Джени, остававшейся у них два лета. Линь И была старшей в семье, но получила старшую сестру в лице Джени на те несколько месяцев. Ее брат сидел дома и играл в компьютерные игры, а Линь И изучала Тайпей так, как никогда не делала за четырнадцать лет, потому что Джени было девятнадцать. Они в последнее время не общались, но Линь И знала, что Джени стала магистром в инженерии и хотела теперь получить степень доктора. Она помнила Джени умной, забавной и доброй. Линь И не могла не ответить на просьбу о помощи Джени, и она сразу же купила билет, получив сообщение.

Линь И схватила сумку, повесила кожаную почтальонку с ноутбуком на плечо и вышла с потоком пассажиров. Черные бархатные веревки вели их к большой зоне прилета, слишком ярко озаренной белыми флуоресцентными лампами. Она шла следом за знаками, подписанными упрощенным китайским, ведущими всех в VIP-секцию для китайцев, вернувшихся в страну. Китай долго отказывался видеть Тайвань как отдельную страну, но ее все еще злила эта игра власти над жителями Тайваня. Линь И пошатнулась от усталости и сжала металлический поручень. Успокоительное уже выветрилось — она приняла маленькую дозу — но, может, не стоило и рисковать. Линь И не прождала и пятнадцати минут, когда оказалась перед скучающим китайцем, глядящим на нее из-за стеклянной перегородки. Он был коротко острижен, от этого выделялись скулы. Линь И замерла, парящий робот завис рядом с офицером, проверял ее сетчатку.

— Вы принимаете лекарства? — спросил мужчина. — Зрачки сокращены.

Она моргнула.

— Я приняла успокоительное… от полета я нервничаю.

Он хмыкнул, и сердце Линь И забилось быстрее.

— Причина визита, мисс Чан? — спросил мужчина, глядя на экран перед собой.

— Развлечение, — сказала Линь И. Она взломала Бюро консульских вопросов, изменила данные своего паспорта с фальшивой личностью. Вряд ли ее отец проверял бы, но она не могла рисковать, чтобы он узнал, что она была в Китае. Безопаснее, если никто не знает.

Мужчина посмотрел на нее внимательно, отметил ее лиловые волосы и голубое длинное платье — она старалась приглушить обычно яркую одежду в пути.

— На сколько дней вы останетесь?

Она кашлянула, во рту пересохло.

— Неделя, — Линь И не сомневалась, что хорошо подделала паспорт, но не могла успокоить нервы. — А остаюсь в «Waldorf Astoria», — добавила она. Она выбрала самый дорогой отель в Шанхае не чтобы впечатлить офицера, а потом что, если ты был богатым, ты не мог согласиться на меньшее. Люди доверяли богатству.

Мужчина постучал по сияющей клавиатуре, а потом кивнул и пропустил ее без слов.

Относительная тишина VIP-секции сменилась шумом, когда Линь И вышла в сам аэропорт, следуя за толпой людей и парящих роботов, пытающихся продать ей номера в гостинице и поездки на воздушных машинах. Она пробилась наружу, но там ее ждала очередь из сотни нетерпеливых людей, ждущих такси. Она встала за тучным мужчиной, кричащим в телефон, ощущала, как пот стекает по ее спине. Август был жарким.

Стеклянный терминал извивался над ними, и воздушные лимузины и прочие машины летали сверху, не сдерживаемые пробкой внизу. Крытый эскалатор забирал людей к площадке, где сияли воздушные лимузины, увозя богатый пассажиров. Линь И была дочерью самых успешных предпринимателей в строительстве и кибербезопасности, так что она всегда росла как ю, богатая девушка, знающая роскошь. Но порой она все еще удивлялась из-за преимуществ богатства. Ее отец родился бедным, сам сделал себя миллионером, но он не стеснялся выражать недовольство из-за неравенства, которое видел в Китае, а потом и в Тайване. В этот миг, впрочем, она была готова потратить наличные, чтобы сесть в воздушный лимузин и прибыть к Джени на два часа быстрее, чем страдать на земле в обычном такси.

Когда она села в прохладный салон серебристого лимузина, оказавшись на кожаном сидении, Линь И поняла, что сделала правильный выбор, хоть стоила поездка возмутительные три тысячи юаней. Робот-бар приблизился к ней, и Линь И заказала охлажденный чай с дыней, который робот смог ей подать. Она потягивала сладкий освежающий напиток, ее плечи расслабились, пока водитель за черной мутной перегородкой направлял их вверх, унося по воздуху на скорости, которая была возможна только в небе.

Она смотрела на бесконечные многоквартирные дома в районе Пудун, стоящие так близко, что они выглядели как бетонные домино. Изогнутые дороги окружали их, полные машин, грузовиков и мотоциклов, ползущих как насекомые, пока ее лимузин летел сверху. Вскоре стало видно известный небоскреб Шанхая напротив нужного ей района. Он поднимался из толстого покрывала коричневого смога, только начинал сиять неоном в сумерках. Последнее творение Цзиня Фэйминя, Башня Цзинь, возвышалась над Жемчужной башней и Мировым финансовым центром, заняв титул самого высокого здания в мире.

Башня Цзинь, первый в мире «вертикальный город», была гладкой, покрытой стеклом, поднималась на 188 этажей, куда выше башни в 101 этаж в Тайпее. Внутри были офисы, квартиры, рестораны, магазины, торговые центры, этажи с садами — настоящий город — по задумке человек мог вообще не покидать его. Говорили, его извилистая форма повторяла дракона, появляющегося из земли. Цзинь занял землю под проект три года назад, но ускорил стройку в последние полгода, ведь штаб-квартира в Тайпее была разрушена. В новостях говорили, что Цзинь готовился к такому открытию в этом месяце, какого еще мир не видел.

Небоскреб был красивым, но пугал. Пока костюмы Цзиня не продавались, Линь И понимала, что он искал другой способ нажиться на грязном воздухе в городе — и всей стране. Из-за населения в почти двадцать шесть миллионов в Шанхае больше всего искали настоящее жилье и хороший воздух. Цзинь обеспечивал покупателям и то, и другое в вертикальном городе. Ее лимузин следовал за изгибом реки Хуанпу, пронесся мимо небоскрёба. Линь И ощущала, как волоски на руках встали дыбом, она сжала кулаки. Реакция была невольной. Она ненавидела мало людей в жизни, но Цзинь входил в их число. Он не только приказал убить маму Аруна, но и был виноват в смерти Виктора.

Джени попросила Линь И прибыть в Юй Юань в Старом городе в Шанхае, дала ей точные указания, как попасть в ее квартиру пешком. Джени написала, что встретила бы ее в аэропорте сама, но боялась покидать дом. Она просила следить, чтобы ее не преследовали. Линь И вспомнила Джени, которая часто улыбалась с ямочкой на правой щеке, а потом беззаботно смеялась. Они смеялись из-за многих глупостей те два лета, например, когда Линь И украла шапку у человека в костюме Пикачу, рекламирующего кафе с покемонами. Она не могла преувеличивать. Линь И знала по этой переписке, что Джени попала в серьезную и опасную ситуацию. Она переживала за старую подругу.

Сумерки охватили город грязной золотой дымкой, и, несмотря на уходящее солнце, было все еще жарко, особенно после прохлады лимузина. Время было шумным, люди в деловых костюмах спешили из зданий к метро или вызванным такси. Линь И снова потрясло, сколько людей шло по тротуару, хотя еще больше людей проносилось мимо на мопедах и велосипедах, которые могли создать сами, за их спинами были прикреплены ящики или другие вещи. Джени не назвала сам адрес, и Линь И часто замирала, искала приметы, а в это время ее толкали локтями те, кто спешил мимо, не глядя на нее. Она вытерла пот со лба платком, закашлялась, игнорируя давление в груди — ощущение тревоги. Тонкая маска на лице почти не защищала от смога, едкого запаха выхлопных газов. Шанхай был таким же грязным, как Тайпей, а, может, даже хуже.

Наконец, она нашла яркий рынок с фруктами на углу, как и описала Джени. Линь И замерла, делая вид, что рассматривает большие манго на витрине. Она пыталась понять, преследовали ли ее, но на дорогах было слишком много людей. Она скользнула на улицу Джени и остановилась, миновав несколько дверей. Она прислонилась к стене. Это больше напоминало переулок, обрамленный приземистыми коричневыми зданиями, покрытыми грязью, собравшейся за десятки лет. Из всех окон сверху торчали шесты для сушки белья, одеяла и одежда висели на них. Эти здания в три этажа были куда старее небоскребов вокруг них. Тут жили бедняки, которые не могли позволить квартиру современнее, с видом на город. Зато тут было тихо, почти уединенно. Линь И покинула шум машин и толпы людей, словно очутилась в другом мире.

Она взглянула на Вокс на ее запястье, выждала пять долгих минут. Никто не выглянул из-за угла и не прошел за ней в переулок. Тут был только кот, устроившийся на крыльце. Он моргнул, глядя на нее, и стал вылизывать себя. Ветер трепал белье сверху, и оно отбрасывало на землю странные тени. Убедившись, что за ней никто не шел, Линь И отошла от стены. Она миновала старушку с седеющими волосами, сидящую у дома, моющую овощи в красном тазике. Линь И поправила очки и смотрела внимательно на каждую дверь. Она была почти в конце улицы, когда нашла то, что искала — красного бога двери из бумаги, прикрепленного к потрескавшейся деревянной двери, выкрашенной в зеленый. Рама была такой старой, что казалось, что дверь вот-вот вывалится. Линь И опешила. Она знала, что Джени не была богатой, но она была уважаемой в научных кругах, насколько было известно, и Линь И не ожидала увидеть, что девушка живет в трущобах.

Занервничав, она стукнула по двери три раза, замерла, стукнула дважды, а потом добавила еще удар после паузы, как и просила Джени. Она склонилась и услышала только тишину на другой стороне. Линь И провела ладонью по вспотевшему лбу. Она правильно пришла? Она глупо пошла так далеко, не взяв с собой оружие — хотя бы складной нож. Ножи напомнили ей о Чжоу с резким уколом боли. Линь И отогнала мысль. Они не говорили месяцами. Подавляя панику, она уже отворачивалась, когда дверь приоткрылась, и стало видно темный силуэт человека, выглядывающего изнутри.

— Линь И, — прошептала молодая женщина, открыла дверь и втащила Линь И внутрь.

Линь И смогла подавить крик удивления. Ее глаза не сразу привыкли к полумраку комнаты, но она тут же узнала Джени. Девушка выглядела изможденно, под глазами пролегли темные круги. Ее волосы были стянуты в небрежный хвост, и она была в свободной серой футболке и черных домашних штанах.

— Я так рада, что ты пришла, — тихо сказала Джени, словно боялась, что их подслушивали. Она сжала на миг пальцы Линь И. Та без колебаний обняла подругу. Джени сначала напряглась, а потом обняла ее в ответ, протяжно выдохнув.

— Ты в порядке? — спросила Линь И. — Что происходит?

Джени склонилась к ней, и Линь И заметила, как она бледна, словно не выходила на солнце неделями.

— Цзинь, — сказала она так тихо, что Линь И пришлось читать по ее губам. Но страх на лице Джени лишил ее сомнений.

— Цзинь, — повторила Линь И. — Блин.

Джени уже не улыбалась так часто, как помнила Линь И. Она стала призраком себя, двигалась по грязной комнате, считающейся кухней, нервно, как робкая мышка, пока заваривала для них чай. Линь И разглядывала жуткое место, пока сидела там, где была гостиная, играющая еще и роль столовой с кухней. Потолок был так низко, что, если бы она встала на носочки, она дотронулась бы его, а Линь И не была высокой. Узкое окошко высоко над рукомойником впускало немного света, было словно заколочено снаружи. Одинокая лампочка мерцала сверху. У входной двери был другой узкий проем, ведущий в темную комнату. Видимо, в спальню.

Джени села напротив нее на второй стул у надбитого деревянного стола и опустила щербатую чашку. Линь И прошептала благодарность, подняла горячую чашку и уловила запах жасминового чая. Знакомый аромат успокоил ее. Джени сделала глоток и тоже немного успокоилась.

— Прости за эту скрытность, — сказала Джени после долгой паузы, глядя на чашку. — Спасибо, что пришла. Я не знала, у кого еще попросить о помощи.

— Конечно, я пришла. Ты же мне как сестра, — нежно сказала Линь И. — Расскажи мне все.

Джени на миг улыбнулась, ее ямочка появилась, а потом пропала, как по волшебству.

— Ты знаешь, что я хочу получить степень доктора в инженерии. Но я годами занималась своим проектом. Просто баловалась, но наткнулась на то, что могло быть очень полезным и… очень выгодным, — она сделала паузу, словно стыдилась признаваться. — Я хочу помочь семье.

Линь И кивнула. Она знала, что Джени была умной, смогла выиграть бесплатное обучение, но поэтому не получала стипендию, а ее семья была бедной, как когда-то папа Линь И. Линь И подозревала, что он брал ее к ним те два лета, потому что видел что-то от себя в Джени.

— Это могло изменить фильтры воздуха, — продолжила Джени. — Физический фильтр заменяется химическим катализатором, который ловит загрязнители и превращает их в безвредные субпродукты. Их дешевле производить, и они могут работать годами, — Джени говорила все быстрее от волнения. — Их можно присоединить к нынешним фильтрам с помощью переносных картриджей. Представь, сколько мест получило бы от этого выгоду: школы, больницы, приюты — варианты бесконечны. Думаю, удалось бы очистить воздух и снаружи, особенно, если бы в это время издали законы об ограничении загрязнений в Шанхае.

Линь И потрясенно покачала головой.

— Это невероятно, Джени.

Молодая женщина скрестила руки перед собой и фыркнула.

— Да, так невероятно, что об этом пронюхал сам Цзинь.

Кожу головы Линь И покалывало. Конечно, Цзинь узнал.

Джени рассказала Линь И, как побывала у Цзиня в Пекине, отказалась продавать ему свое изобретение, и как ее чуть не убили после встречи с ним.

— Он не знает всех мелочей. Я создала новую систему очистки, а не просто фильтр. По крайней мере, он не знал тогда, — бледное лицо Джени вспыхнуло от гнева. — Но я поняла, что он не остановится, чтобы украсть мое изобретение. И потому я хочу скрыть его. Я знала, что мне нужно было защитить данные, и я сразу подумала о тебе. Я не знала, было ли безопасно связываться с твоим отцом…

— Ты права. Он может быть все еще под надзором. Если это не делает Цзинь, то точно делает китайское правительство.

Темные глаза Джени расширились.

— Твой отец связан с Цзинем?

— Только тем, что тоже ему отказал. Он отказался подписывать контракт с корпорацией Цзинь, и пару месяцев спустя стало известно о жизни моего отца как хакера, — Линь И кашлянула. — Вряд ли это было случайно.

Джени тихо присвистнула.

— Я рада, что ты была осторожна. Цзинь опасен, у него неограниченные ресурсы, и у тебя то, что он хочет.

— Что нам делать?

— Сначала мы уничтожим резервную копию.

Джени охнула.

— А потом лишим твой ноутбук связи с сетью, и я зашифрую его, чтобы только у нас с тобой был доступ. Мы скроем все твои данные.