Убийца Богов

Глава 22

Вот уже целый месяц без сна и отдыха я бьюсь над этой гребаной теоретической физикой, все время, каждую минуту, даже находясь на лекциях и практике по программе обучения, отвечая на вопросы преподавателей, в процессе выполнения заданий, написания программ. Разговаривая с кем либо. Все это шло фоном. Я отвечал не задумываясь, автоматически. Хотя, о чем там задумываться? Вопросы и задания элементарные — первый курс же.

Я бился над формулами антигравитации и гиперпространства.

Точнее над переводом этих двух формул на язык родной для меня физики. Земной. И у меня ни Ангела не получалось!

Точнее, формула получилась, но любой пробный рассчет по ней давал результат отличный от результата, получаемого по оригинальной формуле! То есть численная проверка верности моих выводов валила к Ангелу все мои теоретические построения.

И я не понимал почему. Совсем! Просто никак!

Я заколебал всю Кафедру Квантовой Физики, в чьем ведении были эти две формулы. Они уже начали шарахаться лишь завидев вдалеке мою нахмуренную рожу. Я их понимаю, но от меня даже Князь демонов сбежать не сумел. Куда уж им-то?

Я точно также задолбал математиков из соседнего Института. Дошло до того, что они уже сомневаются, правда ли два умножить на два будет равно пять с половиной.

Я запряг программистов, выбив рабочее время на кластере суперкомпьютера, одного единственного на всю планету, самого мощного в обитаемом космосе, стоящего у нас в главном здании Института. Я заставил их запрограммировать эти четыре формулы и численно их прогнать, проводя все вычисления с точностью до пятсот сорок четвертого знака после запятой, а то вдруг все дело в погрешностях, а я тут голову ломаю. Прогнали. Сорок девять часов считал, падла. Один хрен, не сходится! Точнее с моими устными рассчетами, как раз один в один сошлось самыми первыми, а вот одна нотация с другой — никак.

Если в ближайшие три месяца я не пойму в чем проблема, то плюну на все, призову Альраа и лично нарисую пентаграмму Прорыва кровью профессоров, не могущих справиться с элементарной задачкой! Нет, это возни много. Собственной кровью!!!

Или еще хуже: с Миром поздоровуюсь, чтобы этот гребанный Незис расхреначило метеоритом к Драконам Ангеловым!

Но это все лирика, а отвлечься и расслабиться надо. А то свихнусь еще, чего доброго. Тогда точно каюк планете будет, люди начнут умирать от изнасилования в мозг. Массово. В муках.

Я взял телефон и позвонил «папаше» Коваррин.

— Слушаю, — появилось его изображение на экране телефона.

— Ты про бои что-то говорил в первую нашу встречу, — не стал тянуть я. — Есть там кто-то действительно сильный? Или, хотя бы крепкий?

— Что, на «Гениальность» уже не надеешься? — усмехнулся он.

— Какая тут, в дупу, «гениальность», простейшую формулу с одной нотации в другую переписать не могу без ошибок… Так есть кто?

— Найдется. Только он киборг. Весь в имплантах. Удар — восемь тонн. Двенадцать тонн на подъем. Десять на сжатие кисти. Плюс реакция и скорость. Потянешь? Не помрешь, часом?

— Не помру, ни часом, ни веком. Можешь бой устроить?

— Могу, — согласился он. — Перезвоню, скажу, где когда и прочие инструкции.

— Хорошо, буду ждать, — отозвался я и нажал отбой.

Для проведения боя пришлось с Незиса улететь на Прогнур, там три часа ехать на скоростном электропоезде от космопорта, а после еще брать такси колесить по городу в поисках нужного адреса, присланного мне текстовым сообщением.

И все это время в голове продолжали вертеться формулы. Те самые четыре формулы, что плавили мой мозг уже месяц. Я честно пытался отвлечься, вытряхнуть этот мусор из-под черепа, но не получалось никак. Это, словно одержимость, сумасшествие какое-то, продолжалось и продолжалось.

В условленном месте встретил «папаша» Коваррин. Он посадил меня в другую машину и отвез уже конкретно к месту проведения боя.

Этим местом оказалось казино. Прямо под зданием располагалось большущее пустое помещение с клеткой по середине, заполненное до половины народом. Клетка навевала не самые приятные воспоминания. Как-то очень давно я в такую уже входил. Было очень больно. А больше обидно.

Но больше меня мучили мысли о терфизе. Настолько, что прокручивая в голове по миллион с чем-то тысяч пятому разу все этапы преобразования осточертевших формул, я наверное выглядел идиотом или блаженным.

Меня впустили в клетку, закрыли за спиной дверь. Как-то там объявили, вообще все равно как. Перед глазами вместо клетки, противника и толпы все равно плясали проклятые символы обеих нотаций терфиза.

Дали гонг, противник кинулся ко мне. Действительно очень быстрый. Для человека. Но относительно существ посильнее — даже до Палача демонов не дотягивает. Вот и схлопотал по зубам с ходу. Так, что три из них по красивой дуге в брызгах крови вылетели со своих штатных мест на пол.

Мужик на пару секунд ослеп от боли и отшатнулся на шаг назад. Я в догонку еще разок ласково съездилему по лицу с другой руки. Причем, когда я говорю ласково, то именно это и имею в виду. «Грубый» мой удар утесы раскалывает. Мужик же всего навсего лишился еще трех зубов с другой стороны челюсти. Для симметрии, так сказать.

Первая кровь легла на пол, словно краска на холст. Красиво.

«Скучный бой, не интересный,» — подумал я, проведя еще двоечку в лицо оппонента. «Штрихов» на полу добавилось. Мужик еще отступил. А я засмотрелся: красное на белом — красиво. Но скучно. И перед глазами снова была та самая формула в Земной нотации.

Я опустил руки. Противник принял этот мой жест за слабость и бросился в атаку. Быстрый но совершенно бездумный бросок, выполненный мной на автомате, заставил его тело грохнуться об пол повинуясь собственной скорости и энерции. Больно наверное — разбитым ртом и об пол. Я даже поморщился сочуственно. Но парень поднялся.

На полу растекалась новая лужица крови, напоминающая по форме греческую букву «пи»… Пи! Меня в этот момент буквально осенило. Я упал на колени и принялся рисовать на полу.

Противник решил, что это его шанс и вновь кинулся. В этот раз он хотел ударить меня ногой по голове, словно по футбольному мячу. Я автоматически отвел его удар неудобным для него образом. Он не удержал равновесие и грохнулся рядом со мной.

А у меня как раз кончилась кровь на пальце, и он перестал писать на полу. К несчастью для моего противника.

Легкий быстрый удар в лицо, и крови снова достаточно. А чтобы вновь не отвлекаться потом, я схватил мужика за волосы, не давая встать и сбежать моей «чернильнице».

Он пытался трепыхаться, но заработал успокоительный удар коленом в печень. Я же продолжил выводить на полу символы терфиза. Но в этот раз я не выводил формулу, наоборот, я отсчитывал ее «назад». От численного решения, полученного на кластере к исходным значениям коэффициентов, таким как гравитационная постоянная или то же самое число пи. Вот только я подставил в Земную нотацию результат от нотации местной.

Моя «чернильница» получила еще пять или шесть кроветворных ударов по лицу, пока я покрывал пол строчками формул и рассчетов. Мужик уже не сопротивлялся. По-моему он потерял сознание. Зрители недоуменно шумели — они не понимали происходящего перед ними. Клетка открылась и в нее вбежали дюжие ребятки, попытавшиеся оттащить меня от противника или противника от меня. Не знаю. Но зря они мне мешали.

Думаю, сползая безвольными куклами по стенкам клетки, они это поняли — нефиг мешать увлеченному психу! Закончит — сам успокоится.

Мне потребовалось еще пять минут, чтобы добраться до результата. И результат меня шокировал: формула верна только в том случае, если пи равняется три целых шестнадцать сотых! Приблизительно, конечно, число-то иррациональное, то есть его десятичное представление никогда не заканчивается и не является периодическим.

Но как так? Вот как так?!!!

Ведь пи есть отношение длины окружности к ее диаметру! Это постоянная величина, рассчитанная до семьсот тысяч какого-то знака, как она может быть другой?!! Как?! Вот как?!

Я был настолько шокирован этим результатом, что безропотно позволил вывести себя из клетки «папаше» Коваррин, не побоявшемуся подойти к психованному мне и взять, как маленького за ручку. Забавное должно быть зрелище. Особенно, если учитывать, что за все пребывание здесь, я не произнес ни одного слова. Типичный слабоумный.

Что ж, пусть так. Какая мне разница?

Главное пи!

Которое надо срочно проверить!

Как? Элементарно: бумага, циркуль, нитка, линейка.

Я нарисовал циркулем окружность, провел диаметр, уложил по линии окружности нитку, отмерил ее кусочек, равный длинне окружности, измерил его на линейке, той же линейкой измерил диаметр и поделил одно на другое. На той же бумажке, в столбик. Потом еще раз, но уже на калькуляторе… Три целых запятая один, шесть, два, один, три, пять, три, восемь, шесть, пять, четыре, девять, девять, девять… Дальше я уже не считал. Мне хватило и этого.

Все эти несложные действия я проделал прямо в машине, пока мы ехали с места проведения боев. И пребывал в таком дичайшем шоке, что не реагировал ни на какие внешние раздражители. Коваррин по началу пытался мне что-то говорить, но быстро бросил это гиблое дело. И правильно, все равно бы я ничего толком не ответил, потому, что у меня буквально на глазах картина мира рушилась. Подумаешь, какой-то мафиози, когда пи три целых шестнадцать сотых…