Ты мне… жена!

Глава 64

К моему небольшому огорчению, дни до маскарадного во всех смыслах бала пролетели до обидного скоротечно. Зато эти, несомненно, чудесные деньки в теплой компании Темнейшего и его сестры, пожалуй, с момента появления в этом несколько странном мире, без скоромности сказано, стали самыми счастливыми для меня.

По договоренности всеми делами Ашерди, пока мы не закончим наше, несомненно, важное дело на уровне короны, полностью занялся Коктенберг вместе с Каргиной. Суин и Морев занимались непосредственно особняком. Город потихоньку расцветал и радовал глаз новыми яркими строениями.

К слову, Сансейт выразил категоричное желание выделить под облагораживание города денежную помощь. Поначалу я порывалась воспротивиться такому самоуправству, но нахальный лорд заявил, что средства вообще-то не для меня лично, а на благо города и его жителей, так скажем, пожертвование от анонимного бескорыстного богатого самодура. А если я его хочу как-то за щедрое дело отблагодарить, он берет бартер в виде жарких поцелуев. Ох, что это были за поцелуи! Чуть до греха не дошли. И нет, для меня это никакой не бартер, я сама хотела мужские твердые губы целовать. Разве можно было удержаться? Тем более, Темнейший вообще-то мне муж, так что это даже не грех.

А следующим утром на счету городской управы появилась баснословная сумма, от которой даже Коктенберг имел бледный, но очень радостный вид.

Тем же днем, когда к нам заявились незваные гости в лице Парси, мы с Сансейтом после завтрака заняли мой кабинет, где он мне передал королевский тубус, в котором обнаружилось два свитка. Один, заверенный королевскими печатями и визой, — о передаче Изумрудного в собственность Каргины, а второй… о том, что госпожа Рот более не является простолюдинкой, королевской милостью ей посулен титул баронессы Ронтерберг.

Боги, от переполняющих эмоций я даже завизжала, чем поначалу испугала Темнейшего, у него аж инквизиторский посох невесть откуда в руку влетел, а затем ринулась его благодарить теми самыми сладкими поцелуями, чуть опять до греха не дошли прямо там, на стуле! Таким макаром, чую, скоро точно стану полноправной женой этого бессовестного драконища, ну, я и так как бы его жена, только консумацию пройти, но мы по умолчанию решили пока не спешить.

Откровенно говоря, я хотела сразу обрадовать Каргину ошеломительными новостями, но решила немного повременить, сначала хотела передать ей тубус после бала, однако, наблюдая, как мучается бедняжка, да и сам Коктенберг, моя совесть с каждым днем била меня по темечку, так что я переобулась и мнение поменяла. Отдам завтра перед отъездом в Сарухан.

Помимо всего прочего, мы с Сансейтом почти эти дни не расставались, узнавая друг друга. Каждое утро после завтрака гуляли по улочкам Ашерди, обязательно обедали в таверне, посетили ярмарку, конечно полакомились «стеклянными» яблоками и пирожками. Было весело и как-то душевно. А вчера вот вместе с жителями города смотрели театральную постановку. Мне понравилось. Конечно, до уровня моего мира не дотягивает, но видно, что артисты старались.

По ночам бегала в амбар, за этим делом меня ещё пока не спалили. Уверена: просто повезло, что комнаты с Темнейшим у нас по-прежнему раздельные. Он, конечно, пытался муркнуть на этот счет, но я быстро пресекла все подобные попытки. Вот объявит о нашем магическом браке официально, тогда и коврижки! Почему? Сама не знаю. В этом плане я немного не понимала себя, мне и хотелось, и почему-то кололось. Сказывался какой-то внутренний неприятный страх, аж до дрожи доходило.

Впрочем, Сансейт всё замечал и не настаивал. А я видела, как не настаивать ему нелегко.

Перед сном я раз за разом перечитывала краткую информацию о принцессе и, честно говоря, бедняжке я не завидовала, как хорошо, что я попала в тело Сьеры, а не какой-нибудь эльфы, реально.

В жизни остроухих всё, как и рассказывал Сансейт. А младшей ненаследной принцессе вообще не повезло, как понимаю: её с пяти лет отодрали от материнской юбки и отправили в закрытый пансион для богатых остроухих девочек при какой-то там святой, в то время как старшая обучалась всему, что должна знать наследная принцесса, во дворце при родителях, и я сильно сомневаюсь, что этой Аполлинари Мархель Элионской в почти что монашенском пансионате было легко и сладко. Вышла она из его стен относительно недавно, буквально три месяца назад, и то спустя полгода после своего совершеннолетия. Возникает закономерный вопрос: если бы не планы эльфов на брак с Софаарой, а собирались ли родители Аполлинари её вообще из пансионата того вызволять? И почему мне кажется, что с этим делом они бы не очень спешили?

И ещё, не знаю, каким образом шпионам короля удалось надыбать на принцессу характеристику, только, по сведеньям, Полька — робкая забитая овечка, страшащаяся лишний раз глаз от носков туфель поднять, покорная и кроткая. Именно по этой причине я решила, что девочку в пансионате не особенно привечали, наверняка и без рукоприкладства не обошлось. Бедняга.

Имелось в деле принцессы изображение внешности, и вот именно внешность принцессы меня конкретно смутила. Просто… По необъяснимым причинам мы с Мархель оказались сильно похожи. Исключение — строение ушей.

Ещё несколько месяцев назад я бы сошла за ее сестру, это сейчас моя внешность претерпела опять-таки непонятные изменения. Мархель, как и истинная Сьера, — блондинка с длинными локонами, вьющимися на концах. Заостренные кончики ушей, но без перегиба, большие кукольные небесно-голубые глаза, аккуратный носик и пухловатые губы, талия, которую можно двумя ладонями сжать, тонкая, как тростинка. Очень красивая девочка. Только подобная схожесть лично меня наталкивала на определенные мысли: родная мать Сьеры, случайно, не с родины остроухих консерваторов? И второе имя, весьма подходящее для эльфятин. Этот вопрос я адресовала кейн Харду, предъявив ему фотоснимок.

― Исключать родство настоящей Сьеры с эльфами нельзя. Внешность действительно каноничная для остроухих. Однако я, как владеющий чтением аур, не нахожу в твоём ментальном теле печати одного из королевских столпов нашего мира.

У меня округлились глаза, читающий ауры? Чего не умеет делать этот мужчина? Небось и вышивает крестиком неплохо, недурно поет, танцует, вот про танцующего кейн Харда было лишним! А то всякое-этакое в головушку лезет.

― И вместе с тем, чтобы отринуть возможность твоего родства с королевским домом, следует провести кровную проверку, а именно сделать сравнительный анализ твой крови и, допустим, принцессы Аполлинари. В дополнение, чтобы узнать твои корни, расширенную сетку, опять-таки по анализу крови. Если тебя беспокоят тайны прошлого Сьеры, я охотно помогу установить тебе истину.

И взгляд такой: любыми методами. Ха.

― Я поняла. В моем мире подобное… подобные анализы тоже вполне возможны, так что, я понимаю, о чем ты мне говоришь. Оставим вот эти все проверки пока, ладно? Меня больше беспокоят текущие изменения в моей внешности, чем какие-то там тайны Мадридского двора. Сейчас меня трудно назвать сестренкой этой принцессы, я вообще не понимаю, почему вдруг начала меняться, изменения начали происходить примерно… ― замерла, подозрительно глянула на улыбающегося довольным котом порошочка.

― Так? Продолжай.

― Гм. Господин инквизитор, а вы не желаете в чём-нибудь сознаться, м?

― В чём именно, душа моя?

― Отчего-то мне кажется, что в этих изменениях торчат ваши уши!

― Ладно, ты меня раскусила, ― обнял за талию, ласково сжимая в стальных тисках, наверняка чтобы не сбежала. ― В изменениях в твоей внешности действительно косвенно есть моя вина, точнее сказать, они происходят по причине парного обретения, твой организм подстраивается под мою силу, чтобы без угрозы жизни для матери выносить ребенка моей крови.

Меня тряхнуло, внизу всё сладко сжалось.

― Допустим, а внешность при чём?

― Ты переместилась в наш мир не в своем теле, теперь твоя оболочка подстраивается с тем же самым обретением под твою истинную ауру, под желания твоей души. Рано или поздно внешне ты бы всё равно изменилась, с обретением трансформация происходит в ускоренном темпе. Ты становишься похожа на себя настоящую.

― Чудно, ― тогда буркнула я и сбежала, чтобы это всё переварить.

А сейчас, спрятав дело принцессы, прислушалась к окружающим звукам и, быстренько переодевшись, сбежала, как обычно, в амбар, только совсем не ожидала, что у моего побега имелся свидетель.

…Высокая тень отлепилась от ствола дерева и бесшумно последовала за тонкой фигуркой.

Занырнув в родимый амбар, заняла привычную медитативную позу, раскинула дар и встрепенулась, сердце всполошенно дрогнуло.

― Вот черт!

Дверка бесшумно распахнулась, в нутро помещения вошел не менее родимый порошок, чтоб его, заинтересованно огляделся и остановил инфернальный взор на недовольной мне.

― А я думаю: куда по ночам бегает моя жена? Магией балуешься, любимая?

Меня кинуло в жар. Любимая… Во рту пересохло.

― Вроде того, и ты мне мешаешь, дорогой.

― Смею предположить, у тебя не так давно инициировалась магия, вероятно, иного вида, чем обладала Сьера Мортель.

Вот же проницательный порошок! Тяжко вздохнула, тем самым подтверждая догадки муженька.

― Почему не сказала?

Пожала плечами:

― Хотела, да всё к слову не приходилось.

Честно говоря, не особо хотела.

― И какой магией обладает моя жена? ― с заговорщицким видом бессовестно уселся за моей спиной, обтекая своими сильными ногами. Черт, но как же приятно.

― Не знаю, ― ответила искренне.

― Расскажи мне о ней.

Ну, что же, пришлось докладывать о своей силе, будто бы было, куда деваться. Рано или поздно всё равно бы узнал. Внимательно меня выслушав, Темнейший нахмурился.

― Никогда не слышал о таком виде магии. Несомненно, ты обладаешь маной из раздела менталистики, а такие маги всегда стоят на учете магического контроля Магсофара при короне, вместе с тем, сила имеет интуитивный характер.

― Что-то мне не нравится, к чему ты ведешь.

― Расслабься, Серафима, ― легонько прикоснулся губами к моей макушке. ― Твой дар не опасен для общества, однозначно, но может быть весьма полезным, в том числе в нашем предстоящем деле. Единственное, если ты заметишь какие-то новые проявления своей силы, не забудь мне об этом сообщить. Я серьезно, жена, ― последнее — ну, очень строго, аж кровь в венах похолодела.

― Я тебя поняла, ― буркнула не особо довольно.

― Вот и договорились, ― умиротворенно заключил порошок, а затем мягко, но властно обхватил пальцами мой подбородок и повернул к своему лицу, накрывая мои губы своими, в рот скользнул жадный язык. В поясницу ткнулось упругое доказательство желания и особой любви ко мне инквизитора.

Эх, чую, скоро всё-таки согрешим, точнее, проконсумируемся по полной программе. Не заметила, как оказалась верхом на мужских бедрах, тесно прижатая к крепкому телу. Спину кололо от горячих инквизиторских ладоней. Прекратив терзать мои губы, Сансейт прижался лбом к моему лбу.

― Если ты не готова прямо сейчас стать Серафимой кейн Хард, нам следует остановиться, да и грязноватый амбар — не место для нашего первого брачного единения.

― Ты прав, ― облизнула губы не шибко довольно.

― На балу я намерен официально признать тебя своей и объявить о нашем магическом браке. Что скажешь на это?

― Ты и так мой муж, так что, придется, не вижу смысла тянуть. У меня было время смириться, за что тебя ещё не поблагодарила. Я же понимаю: ты специально дал мне эти две недели свободы. Спасибо за это, Сансейт.

В ответ инквизитор крепче прижал к своей груди.

― Моя драгоценная сайера.

А ты мой сайер. Где-то в темной глубине души истерично билась та Серафима, что по-прежнему была яростно против брачного хомута, только мне, правда, сильно нравился этот мужчина, а если наша супружеская жизнь не сложится, что ж… Всегда есть вариант овдоветь. Шучу. А может, и нет. Хе-хе.