Турнир

Глава девятая

Сай-Дор, столица Империи, квартал Небесных мостов,

пятый день месяца харризан

Этот трактир не пользовался особой популярностью у простого люда столицы. «Сай-Дор» – так гласила надпись на дверях из черного терранского тиса, так именовался главный град Империи, и за клочок пергамента с номером столика, обвитым затейливым «S», охотно выкладывался полновесный кошель серебра. За облезлой, рассохшейся вывеской с позеленевшими от времени медными буквами скрывался от любопытных глаз подлой черни уютный обеденный зал с лучшей во всей Империи кухней.

Эденские кудесники очага и жаровни услаждали вкус привередливых гурманов устрицами Зеленого моря, нежнейшим мясом голубого хартарского фазана и подкопченным на холодном дыму алавийской ивы ручейным хариусом. Впервые попавший в почтенное заведение юный отпрыск графского рода или провинциальный барон, по делам наследства посетивший столицу, со стыдливым изумлением вертел в руках карту вин, пытаясь найти хоть одну знакомую марку.

Но не только кухня привлекала пресыщенную знать. Пара высших магов из элитного Красного корпуса создавала трактиру репутацию неприступной твердыни. Охранник-верзила с неизменной зловещей ухмылкой являлся скорее декорацией – услуги его оказывались востребованными крайне редко. Но соответствующий колорит заведению он придавал. Да и телохранителям важных персон было с кем померяться от скуки оценивающими взглядами во время долгого ожидания.

Но на этот раз привычного развлечения охранник лишился. Тройка боевых серых монахов ордена Серр бодалась, игралась в гляделки с малой звездой гвардейцев Тайного Канцлера. Игралась у двери отдельного кабинета, над которой мерцал оранжевый огонек «завесы непроницания», внеуровнего заклинания, надежно предохраняющего от магической прослушки. Чудненькая аристократка в глубоко декольтированном платье, сунувшаяся было в полутемный закуток, с приглушенным визгом шарахнулась обратно, наткнувшись на мрачную стену тревожного молчания.

Впрочем, двое мужчин, без особого увлечения отдававшихся чревоугодию, не опасались посторонних ушей. Разве что самоубийца да душевнобольной чародей могли попытаться проникнуть в тайну разговора самых могущественных людей Империи. Но зачем, скажите на милость, эта тайна нужна сумасшедшему? И как ее сможет использовать человек в мире Вечного Сумрака?

Словом, ни вельможа с орлиным профилем и проницательным, выворачивающим наизнанку душу холодным взором, ни его собеседник, румяноликий толстячок с лицом деревенского простофили, одетый в скромную сутану, об этом даже не задумывались. Старых друзей заботило иное.

Да, когда-то они были друзьями. Так давно, что не вспомнить и самим. Пять или шесть веков назад. Или тысячелетие? Точно не знал никто. Скорее всего, они были ровесниками ныне властвующего императора Тита Третьего, семь столетий назад взошедшего на престол.

Тит Победитель – так звали его в народе. Мечом и магией выжег он последнюю крамолу, завершив дело, которое начал его дед. Семь независимых княжеств, уставших от междоусобных раздоров, набегов Степи и разбойничьих вылазок диких горцев, объединились в Империю. Но еще два тысячелетия шла подковерная борьба за корону. Именно Тит Третий решил эту проблему раз и навсегда. Повесив с полсотни отпрысков знатных родов, он призвал на помощь последних из магов Древних. На Тронный зал дворца наложили заклятие, неподвластное нынешним чародеям. Никто не мог войти в него более без приглашения наследника крови. Думается, нет смысла пояснять, кто был этим наследником.

Лишь одного не сумели предугадать могущественные Древние, допустив единственную ошибку. Никому и в голову не могло прийти, что у потомка царствующей крови, денно и нощно находящегося под неусыпным взором лучших целителей, не окажется прямого наследника. Тит Последний – из уст в уста испуганным шепотом бродило в народе еще одно прозвище властвующего императора.

Но того, что знали двое мужчин, не ведал более никто, если не считать личного целителя монарха. Тит Третий был смертельно, неизлечимо болен. Жить ему оставалось от силы полгода, если снизойдет на него своей милостью Дремлющий. А может, и меньше.

Весь последний год шел лихорадочный поиск. Искали хоть кого-то, в ком текла бы частичка крови. Бастарда в десятом колене. Нашли двоих. Одним был сын простого ремесленника с редким в этих краях именем Лайен. В раскладах царедворцев он казался лишним.

– Ты решил проблему, Тай?

Голос толстячка звучал сухо и бесцветно. Они уже забыли собственные имена. Тай – сокращенное от Тайного Канцлера. Ребячество, но когда-то очень давно и они были молодыми.

– Решил, Алый, – краешком губ усмехнулся Канцлер. Парадная сутана (в отличие от повседневной серой) Кардинала ордена Серр неизменно отливала алым.

– Надеюсь, ты не забыл о Проклятии? – в голосе одновременно прозвучали любопытство и затаенная тревога.

Заклинание Древних надежно защищало потомков крови от насильственной смерти. Нет, заколоть их кинжалом наемного убийцы или отравить медленным ядом не представлялось делом особой сложности, но тогда Проклятие само шло по следу и не успокаивалось, пока не уничтожало всех, причастных к заговору. Вольных или невольных – оно не разбиралось.

Канцлер мягко улыбнулся:

– Ты за кого меня держишь? – Навалившись грудью на стол, он негромко продолжил: – Я нашел в команду по болу, где играет Лайен, иноземного наставника. Дурачок залетный, несмышленыш. Им осталось пять игр до конца сезона, и достаточно проиграть хотя бы одну, чтобы вся команда за долги отправилась на каторгу.

– Остроумно! – хохотнул Кардинал. – На несколько лет о нем можно будет позабыть. А потом предъявлять права на престол окажется поздновато… – Сделав небольшой глоток вина, он задумчиво произнес: – Любой наставник по боло – это маг, и ему одного взгляда хватит для того, чтобы понять происходящее. Как же он согласился? На каторгу-то ему отправляться вместе с командой.

Тайный Канцлер кисло поморщился:

– Он не маг… Предъявил какой-то жетон, сказал, что у себя на родине был наставником. Сам напросился, его никто не неволил.

Кардинал молча кивнул в ответ: одну проблему можно было считать решенной. Долгим взглядом посмотрел на собеседника, отрешенно отлавливающего устриц на серебряном блюде, и резким тоном задал вопрос, весь вечер вертевшийся на языке:

– Почему твои люди вмешались в операцию?

Густые черные брови изумлено поползли вверх.

– Поясни! – жестко потребовал Канцлер.

– Наша княжна была уже на грани отчаяния и безумия. Еще день-другой, и она принесла бы Клятву кольца даже тюремщикам. В дело вмешался твой человек… – на белоснежную скатерть лег листок желтоватого пергамента.

Заклинание Древних предусмотрело и это. Если у наследника крови рождалась дочь, то под венец она шла исключительно по доброй воле. Любое принуждение заканчивалось просто: по следу обидчика отправлялось неизбежное Проклятие. Но если наследница давала Клятву кольца, правило считалось соблюденным. На этом и строился расчет заговорщиков.

Клятва предполагала наличие как минимум двух претендентов на руку. И у Кардинала и у Канцлера имелись сыновья. Единственные. Лучшие мечи Империи и далеко не последние маги семи объединенных княжеств. Желающих сойтись с ними в честном бою надо было еще поискать. Но выбор состязания оставался за наследницей престола.

Лайен по естественным причинам не мог пойти под венец ни с одним из сыновей заговорщиков. Оставалась единственная дочь князя Алавии, в жилах которой нашлась священная кровь. Небольшой мятеж, и княжна в панике бежала из родных мест. Ужас от кровавой расправы над семьей, убийство преданных слуг, разбойники, мрачные стены подземелья…

Любой сломается в такой ситуации. Тем более – юная княжна. И если обставить все должным образом, выманить Клятву кольца у нее окажется вовсе не сложным. Да и в претендентах будут значиться не простолюдины, а самые знатные аристократы Империи.

– Джей Би ноль-ноль-семь, секретный агент, – беззвучно зашевелил губами Канцлер и озадаченно перевел взгляд на собеседника: – Ничего не понимаю… Это шифр капитана Воккоуна, его личный номер. Он уже три года числится пропавшим без вести – с той самой поры, как ушел в свободный поиск к Диким горам… Откуда у тебя это?

Кардинал недоверчиво покосился на собеседника – верить или нет? Может быть, его партнер начал собственную игру? Договоренность у них была проста, как изваяние Дремлющего: все решится в честном поединке. Немного помявшись, он нехотя пояснил:

– Это выписка из реестровой казны деревенского гарнизона. Твой капитан взял там несколько золотых монет.

– Странно… – потерев переносицу, Канцлер коротко приказал: – Продолжай!

– Далее его след объявился в столице. Он избил городских стражников, вытащил из темницы княжну и убил на дуэли графа Фензеля… После чего отец Амбросий его арестовал.

– Твой человек посмел прикоснуться к моему капитану?! – Скулы Канцлера свело от бешенства.

– Амбросий разленился в последнее время, и я не доверяю ему серьезных дел, – неохотно поведал Кардинал. – Операцией руководил один из моих лучших тайных агентов… В темнице он находился под личиной простого караульного. Когда твой человек сломал ему шею, ситуация вышла из-под контроля… – Тяжело вздохнув, Кардинал негромко продолжил: – У отца Амбросия хватило ума отправить княжну в Северный замок, подальше от бешеного капитана. Но что делать дальше, я ума не приложу. Весь план полетел к рогатому под хвост.

– Придумаем что-нибудь, – беспечно отмахнулся Канцлер. Сосредоточенно наморщив лоб, он быстро спросил: – Воккоун сейчас в твоих застенках?

– Бежал! – после долгой паузы унылым голосом сообщил Кардинал.

Тайный Канцлер довольно хмыкнул.

– Есть еще одна странность, Тай… – сузил глаза старый товарищ. – Мои маги организовали поиск по крови…

– Его пытали?! – с угрозой перебил Канцлер.

Алый отрицательно покачал головой.

– Кровь осталась на его одежде после драки со стражей.

– И в чем загвоздка?

Под требовательным взглядом Кардинал с трудом выдавил ответ:

– Заклятие поиска не дало результата.

Одним из немногих заклинаний, против которых не имелось защиты в мире Араниэля, было заклятие поиска по крови.

Сай-Дор, столица Империи, Западная арена,

седьмой день месяца харризан

Лис с наслаждением подставил лицо прохладному ветерку. Насквозь промокшая футболка под жаркими лучами солнца высохла моментально; лишь соленые разводы напоминали о недавней тренировке. Первое знакомство с командой оказалось удручающим. Бей, беги, у ворот встретимся – вот и весь скудный тактический набор «Сайдорских ястребов». Неудивительно, что игроки плетутся в хвосте таблицы. Знать бы еще, каковы соперники. Видеозаписи игр посмотреть, километраж посчитать, количество отборов, выигранных единоборств… В общем, обычная рутина обычного тренера. Но это там, в его мире. Здесь, судя по всему, такая роскошь никому не доступна.

Объявив перерыв, Лис направился в подтрибунное помещение. Варранг проводил его вопросительным взглядом: мол, если я тебе, хозяин, без надобности, пока за мячиком побегаю? Лис, усмехнувшись, согласно кивнул в ответ – бегай, только за ноги игроков не кусай, бояться уже начинают. Щенок, радостно тявкнув, вцепился зубами в штанину ближайшего болиста, пытавшегося повторить финт, показанный новым наставником.

Следом за Лисом поплелся его помощник – рыжеволосый паренек по имени Тайши. От его безудержной трескотни болела голова, но кое-что ценное из нескончаемого потока информации выудить все же удалось. Во-первых, очередная игра их ожидала уже сегодня вечером. Во-вторых, соперник – один из лидеров Второй лиги, в последнее время громит всех с крупным счетом. И в-третьих: самое радостное, так, по-крайней мере, считал мальчишка. Их отправят не на дальние рудники, откуда возвращается только каждый пятый, а на ближние – медные. Там и кормят каждый день, и в кнутобойцах его родной дядька служит. Так что, если маэстро будет держаться поближе, с Тайши он точно не пропадет. Почему маэстро? Дык, всех наставников так кличут во всех лигах. (Тут нашему герою вспомнились зарубежные чемпионаты родного мира, на которых игроки обращались к своим тренерам не иначе как «мистер»).

Лис порылся в карманах брошенной на стул куртки. Вытащил початую пачку «Родопи», с сожалением пересчитал оставшиеся сигареты, достал одну и с блаженством прикурил. Маленькая комнатка окуталась клубами ароматного дыма. Дверь открылась без стука, на мгновение явив взлохмаченную голову помощника. Испуганно вытаращив глаза, мальчуган сотворил какой-то жест, шепотом пробормотал: «Сгинь, демон!» – и исчез. Через секунду появился вновь: любопытство оказалось сильней страха.

– Заходи… – Лис приглашающе качнул головой.

Не спуская завороженных глаз с тлеющей сигареты, паренек бочком протиснулся в каморку. На предложение присесть яростно замотал рыжими вихрами: нельзя в присутствии маэстро, не положено. Так и остался стоять, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и пританцовывая, словно молодой горячий жеребец.

– Ты мне вот что скажи… – задал давно мучивший его вопрос новый наставник. – Почему ваши боло цвет меняют?

– Маэстро! – У паренька от удивления глаза полезли на лоб. – Это же каждый ведает! Сильный игрок может подправлять полет боло, ежели вдруг неверно пробьет. И чем он сильней, тем послушней бол.

– А часто бол становится черным?

Мальчишка восхищенно присвистнул.

– Это только в Имперской лиге случается. Но крайне редко, только у лучших игроков… А где вы такое видели? – Любопытство било через край, Тайши даже застыл в ожидании и перестал приплясывать.

– Да так… – ушел от ответа Антон, вспомнив свои опыты на гарнизонном поле. – А почему у вас все игроки как на подбор бугаи?

Паренек презрительно оттопырил нижнюю губу. Новый наставник стремительно падал в его глазах. Он уже знал, что маэстро прибыл из далекой страны и что у них играют совершенно иначе, но такого дилетантства не ожидал даже от чужеземца.

– А что маленьким делать на поле? Их же затопчут в один миг, костей не соберут, одни ошметки останутся.

В чем-то мальчишка был прав. Правила боло практически не отличались от привычного футбола, хотя сама игра была намного жестче. Не регби, конечно, но как минимум хоккей. Стоит чуть зазеваться, опустить глаза, и противник со всего размаха бьет в корпус, да так, что искры сыпятся из глаз. Лис уже успел испытать это на себе, пяток минут погоняв мяч со своими подопечными.

– Ладно, пойдем на поле, – сделав последнюю затяжку, он затушил сигарету и поднялся со стула. – Будем мозговать, что нам делать вечером… как рудников избежать.

На миг вспомнился коварный секретарь Гильдии, даже не предупредивший его о таком простом и незамысловатом факте: права на ошибку он не имел.

На поле тем временем ничего необычного не происходило. Игроки сидели в центре, перекидываясь камешками в какую-то детскую игру, радостно гонялся за мячом неутомимый варранг, да у дальней кромки возились с болом несколько юношей. Молодежный резерв, вспомнились Лису пояснения помощника. Его внимание привлек невысокий черноволосый игрок с очень неплохой техникой, резко выделяющийся на фоне остальных.

– Кто это? – спросил он у Тайши.

– Лайен, – мучительно сморщив лоб, через минуту выдал паренек. – Сын сапожника, что сидит на углу Цветочной улицы, башмаки тачает. Игрок хороший, но слишком уж легок и мал. В основной состав ему в жизни не пробиться.

Бросив еще один взгляд на черноволосого игрока, Лис ожесточенно заскреб в затылке. Задача, стоящая перед ним, поражала своей простотой: за несколько часов, оставшихся до игры, ему предстояло вбить в голову спортсменам азбучные истины футбола.

Окраина Сай-Дора, элитный квартал «Золотой берег»,

личный особняк милорда Канцлера,

седьмой день месяца харризан

До тринадцати лет она росла сорвиголовой, если только это слово применимо к дочери имперского Казначея. Не обращая внимания на нянек и попреки вельможных родителей, она лазила с мальчишками по отвесным скалам, прыгала в студеную воду Магны с высокого обрыва, острым ножом резала на мелкие полоски парадный кафтан старшего брата, когда тот отказывался брать ее с собой на охоту.

Тогда-то она впервые обратила свой взор на боло. Ее отец имел отдельную ложу на Главной арене столицы. Но Имперскую лигу она не любила. Ей никогда не нравились кровь и жестокость. Да, там можно полюбоваться на изысканное плетение Паутины игры, вдвойне притягательное для обладателя магического зрения. Да, там игроки не в пример мощнее, резче, умелее. Это все так, но…

Но ей нравилось другое боло – для черни. И пускай на стадионе вместо уютных кресел почерневшие от дождей и ветров деревянные скамьи, а вместо драгоценного шартреза подают дешевое пиво. Пускай. Здесь, хотя и очень редко, тоже случаются красивые плетения. И игроки бьются до самой последней песчинки в часах, не щадя сил и живота. К тому же ей наплевать на осуждающие взгляды почтенных матрон и сановитой знати. Наплевать!

Леся тяжело вздохнула, машинально поправила берет. В тринадцать лет все изменилось. Изменились взгляды друзей по детским играм, изменилась она сама. Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя. К совершеннолетию лебедь обзавелся стаей поклонников. И немудрено. Отполированная поверхность бронзового зеркала улыбалась отражением стройной красавицы с пухлыми алыми губами и бесовским взором синих очей. Строгий охотничий костюм, высокие сапоги из мягкой кожи и узкий кинжал на тонкой талии подчеркивали изящество стройной фигурки.

Но не потому вздыхала юная красавица. Сегодняшняя игра для ее любимой команды должна была стать последней. Дочь Казначея знала то, что недоступно верхушке аристократии, не говоря уже о простолюдинах. Столичному градоначальнику потребовалась земля для строительства дворца. Просто выкупить «Сайдорских ястребов» и снести арену он не рисковал по одной-единственной причине: разъяренная чернь взбунтовалась бы в одночасье. Старый интриган придумал простенькую комбинацию: год назад один из его прихлебателей купил команду, выгнал опытного наставника и продал лучших игроков. Теперь «Сайдорских ястребов» ждала недолгая и мучительная смерть.

Предстоящая игра для «ястребов» была решающей. В случае проигрыша новый владелец команды по «Уложению о торговой несостоятельности» должен был выставить ее на торги. Покупателей не ожидалось – ссориться с могущественным чиновником дураков не было. Игроков по контрактам за плохую игру (читай – убытки) ждала каторга, а на месте старенькой арены грозил появиться роскошный дворец.

Леся вновь вздохнула. Ее отцу наплевать с самого высокого шпиля на столичного правителя. Имперский Казначей раздавит его, не заметив. Но когда она попросила купить команду ей в подарок, отец долго молчал и хмурил брови. Деньги значения не имели, он просто не любил неразумные траты. Наконец после долгих уговоров отец согласился, но выставил простое условие: покупка состоится, если «Сайдорские ястребы» выиграют хотя бы одну игру. С момента разговора минуло два месяца. «Ястребы» сыграли десять матчей – и десять раз потерпели поражение.

Сегодня – день похорон ее любимой команды.

Западная арена столицы,

седьмой звон пополудни

Трибуны заполнились едва ли наполовину – бесконечная череда поражений привела к резкому снижению популярности местных любимцев. Лишь отъявленные фанаты пришли поддержать родную команду в решающей игре.

Гости выходили из раздевалки с веселыми улыбками, обменивались шутками. Соперники «ястребам» на один удар! Леся беззвучно выругалась. Но, когда на поле показались хозяева, легкое удивление шевельнулось в душе – таких решительных лиц у любимой команды она не видела давно!

– Смотри! – Подружка подергала ее за рукав. – У них новый наставник… Хорошенький! – Аттика мечтательно причмокнула губами.

Леся бросила мимолетный взгляд на сухощавую фигуру и быстро отвела глаза. Зачем запоминать лицо того, кому вскоре рудники станут родным домом? Она знала о тайном приказе, отданном секретарю Гильдии боло: у команды должен быть самый неумелый наставник. Жалость кольнула сердце – он еще не ведает своего будущего.

– И игрок новенький появился, – продолжала делиться новостями подружка. – Вон тот малыш, с краю.

Леся нахмурилась. На фоне рослых, крепких болистов соперника местные игроки казались хрупкими, а черноволосый новичок выглядел сущим карликом. Им больше некого выставить? Или столичный правитель обнаглел до того, что решил сыграть в открытую, страхуясь от неожиданностей? Для чего? Игра предрешена – против «Алавийских буйволов» у «ястребов» нет ни единого шанса.

Полупустые трибуны взвыли от негодования: либо просочились слухи, либо что-то почуяли. Свисток судьи – игра началась. С первой струйкой песка турнирных часов атакующая пятерка гостей проломила защитные ряды хозяев, и бол судорожно затрепыхался в сетке.

– Сонные овцы! – смачно выразила свое отношение Аттика. – Это не оборона, а дырявое решето.

Через четверть звона счет удвоился. На трибунах послышался свист.

– Козлы! – резюмировала подружка. – Драные! Такой тупой игры я еще никогда не видела… – и злорадно добавила: – Ничего, на каторге их живо научат носом землю рыть!

Леся, не отрывая взгляда от поля, в возбужденном нетерпении отмахнулась от назойливого разносчика пива. Аттика права – такую игру она тоже видит впервые. У ее подруги нет магического зрения, и она не различает этих слабых нитей плетения. Нитей, которых не было ни в одной игре сезона. Они крепли с каждой песчинкой времени! Леся даже не обратила внимания на очередной гол в ворота «ястребов» – игра захватила ее целиком и полностью.

А что творил маленький новичок! Раз за разом он обыгрывал рослых соперников, оставлял их не у дел, не замечая боли ушибов и силовых приемов. И каждый раз ему не хватало самой малости. Даже трибуны притихли. Проигрывать три мяча одному из лидеров лиги – это, знаете ли, уже подвиг.

Перерыв показался вечностью. Леся ерзала на жесткой скамье, ожидая возобновления игры. В последние мгновения ее команда едва не забила первый в этом сезоне гол – гостей выручила штанга.

– Смотри! – вновь оживилась Аттика. – Маэстро готовится сам выйти на поле!

По трибунам прокатился удивленный гул – такое зрелище здесь было в диковинку. Даже маг-наставник «буйволов» – вальяжный, благообразный старичок в расшитой золотыми звездами мантии – отвлекся от своих игроков, с изумлением уставившись на коллегу.

Леся ответить не успела. Едва прозвучал свисток судьи, наставник «ястребов» ударил по болу. Ударил резко, почти без разбега, едва ли не с центра поля. Спортивный снаряд с низким гулом полетел по фантастической дуге, мгновенно изменив цвет.

– Черный?! – ошеломленно ахнули трибуны.

– Черный?! – Аттика судорожно вцепилась в руку подруги.

Бол вильнул перед распластавшимся в отчаянном прыжке вратарем «буйволов» и влетел в верхний левый угол ворот.

Трибуны сошли с ума.

Дальнейшее проходило словно в призрачном сне. Леся не смотрела на табло. Зачем? Какая разница, сколько забили «ястребы» – полдюжины или дюжину? Другое влекло ее. Паутина игры. Она не была цельной, как у команд Имперской лиги, но в тех местах, где ее плели эти двое – наставник и новичок-малыш – красота плетения казалась неописуемой. Точнее, не так. Плел наставник, а малыш, как и положено умелому подмастерью, помогал ему в этом.

Когда раздался финальный свисток, Леся едва не оглохла. Выли от восторга обезумевшие трибуны, пронзительно свистела Аттика, от многотысячного топота ходуном ходила земля.

– Мы выиграли, слышишь?! – Подружка трясла ее за плечи с безумно-счастливым лицом, размазывая рукавом слезы.

Леся не ответила. Всю игру она следила за волшебными финтами наставника, не видя его лица. Сейчас, стоя в кругу восторженных игроков и новоявленных поклонников, толпой выбежавших на зеленый газон, незнакомец вытер пот со лба, поднял голову. Поднял – и встретился с ней усталым взглядом.

Сердце прыгнуло испуганным котенком, замерло на мгновение и забилось с удвоенной силой. Едва взглянув в чистые серые глаза наставника, Леся внезапно поняла одну простую вещь. Старую, как сам мир Араниэля.

Леся поняла, что она пропала.