Туманность Иридии (СИ)

Глава 19

Карла улыбалась под шлемом, откинувшись на спинку анатомического кресла. Воздуха в кабине становилось всё меньше, и она должна была бы эвакуироваться из катера. Но куда было идти? Эсминец вот-вот прикажет долго жить, развалившись на части, Карилис ушёл в переход, напоследок распилив корпус вражеского корабля едва ли не пополам. Миролич попыталась глубоко вздохнуть, от чего в глазах ненадолго потемнело. Резкий толчок вверх заставил её прийти в себя, вторично ухватившись за ремни безопасности, вдавившие её в кресло. На экранах ничего не было понятно, только мигали десятки аварийных лампочек и систем, сообщающие о насильственном гравитационном векторе, притягивающим катер к себе. Через полминуты над катером показался серебристый бок «Иглы», и голос Яна в кабине сообщил:

— Эй, ты, безумная женщина-пилот, ты ещё дышишь? Если нет, я достану тебя и заставлю это сделать!

— Капитан Карилис, — улыбаясь, выдохнула она хриплым голосом, — к сожалению, я ещё дышу.

— Ну и славно, — сменил он тон голоса, добавив в него облегчение. Карла пыталась понять, что произошло и откуда тут взялся Ян, но он сам сообщил ей:

— Мы решили за тобой вернуться. Индиго очень настаивал.

— Какой сюрприз, — выдохнула она, чувствуя, как катер втягивается в брюхо корабля. Ей даже думать не хотелось, чего это стоило судну и самому искину, не говоря уже о людях. Мгновенный разворот и обратный прыжок в оставленный после выхода переход редко завершались успехом, и потому так рисковать решались только безумцы или глупцы. Карилис не был ни тем, ни другим, и Карла даже не могла представить, как он это провернул и почему.

— А я вообще полон сюрпризов, не забыла? — мрачно и сухо высказался Ян.

— Что будем делать, шеф? Преследовать объект?

Рыжий выглядел задумчивым и мрачным. Наёмник только что потерял свой корабль, почти половину своих людей — разово нанятых работников он не считал, — и теперь хотел кому-то серьёзно надрать задницу. И раз справиться с целью не вышло, он решил обратить свой гнев на первого попавшегося.

— Нахер их всех, — прорычал он в переговорник. — Движемся к Катальду… Нет, к Кронару будет ближе. Оттуда найдём выход на Митчела. Думаю, у этой сволочи скопилось достаточно врагов в Сенате, чтобы нас было, кому поддержать.

— Шеф, — решился прервать его второй пилот, чудом успевший эвакуироваться, — из побочного коридора движется большое судно. Судя по опознавательным маякам, это флагман Конгломерата. С ним ещё несколько боевых кораблей и кучка мелочи. Отходим или рискнём прибиться к новичкам?

Рыжий некоторое время молчал, не закрывая канал связи, потом нехотя сказал:

— Покружим тут рядом, в случае чего притворимся остатками наёмного флота Конгломерата. Разве ты не слышал, пилот? Идёт война, и подлые ксеноформы атакуют мирное население, то есть, нас.

В ответ послышался дружный смех. Разрядка прошла успешно, боевое напряжение уходило.

— Что, во имя Пророка, происходит?

Возникшая на пути Карлы Аша производила устрашающее впечатление. Вся шея, щеки и видимые из-под одеяний части рук покрывали шрамы от тонких порезов, которые складывались в замысловатые узоры. Некоторые порезы выглядели свежими, из них всё ещё сочилась кровь. Карла замешкалась у выхода из ангара, куда её втянуло гравилучом судна, и поискала взглядом, кому бы переадресовать вопрос. Позади Аши появился Ян. Он до сих пор был в своей помятой жилетке, хотя след от удара кулака кто-то уже попытался выправить. Замша в этом месте разошлась, являя остальным поблёскивающие красным цветом пластины меридия. На скуле комитетчика наливался багровым огромный синяк, левая бровь была разбита, на ней запеклась красным корочка засохшей крови. Костяшки пальцев на правой руке набухли, и Карилис то и дело сжимал и разжимал эту руку, словно решая, стоит ли ударить что-то или кого-то ещё. Серые глаза его смотрели пронизывающе и пристально, будто снимая с Карлы кожу слой за слоем. Потом он тряхнул слипшимися волосами и выражение лица его стало странно обеспокоенным. Карла совсем потерялась в чтение эмоций капитана.

— Сенат объявил ксеноформам войну. Все силы мобилизованы и перебрасываются на рубежи влияния Конгломерата, — сказал он. В тишине заглохших механизмов подъёмников его голос прозвучал громко, эхом отражаясь от стен ангара. Карла отступила на шаг назад, не в силах поверить в происходящее. Аша резко обернулась к Карилису, ожидая продолжения. Комитетчик вздохнул, устало прислонился плечом к стене шлюза и продолжил, уже без привычного задора и злости:

— Сенат объявил о нападении ксеноформ на миры Конгломерата. Запросил поддержки у рацис, дзюнь-пу, гуамов и прочих дружественных представителей ближайших миров. Или хотя бы не враждебных представителей, — добавил он. — Индиго доложил о расшифровке инфо-пакетов, которые мы мельком схватили на Катальде, когда ссаживали там животных.

— На борту неупокоенный дух, это его вина, — глыбой нависая над Яном, непререкаемым тоном высказала мысль Аша, положив ладонь на длинный изогнутый меч аламхадцев. — Позволь мне разобраться с ним, капитан, тогда неприятности уйдут.

Ян в ответ только ещё раз глубоко вздохнул. Аша была умной и сообразительной, достойной дочерью своего народа, прекрасным воином и верным слугой Комитета. Но иногда она проявляла потрясающее упорство в части верований Аламхады, что существенно осложняло жизнь её спутникам и, казалось, напрочь прерывало процесс критического мышления в голове женщины.

— Шерри, я знаю, что Хамад был твоим мужем, и ты хочешь отомстить за него, — тихо начал Ян, не поднимая взгляда на женщину, — но вряд ли война с чужаками — дело рук мстительного духа. И если ты разберёшь Индиго или судно, мы уж точно никуда не доберёмся. Я помню о своём обещании не препятствовать тебе в твоей священной войне, но пока что никто реально не столкнулся с духами, призраками или прочими безбилетниками на борту. Что же до войны… — он взглянул на Карлу с какой-то злой усмешкой, — спорю на две ночи с самой дорогой жрицей любви, это дело рук Митчела из Сената. Старый хрен спорил по этому поводу ещё с моим отцом, но спор так и не дошёл до своего крещендо, отец погиб раньше. Ничего не доказали, — сухо добавил Карилис, заметив сомнения во взглядах Карлы и Аши. — И вряд ли докажут.

— Но разве твоего отца никто не поддерживал? Чего он вообще хотел? — задала вопрос Карла, подойдя к Яну. Ей от чего-то очень хотелось погладить его по плечу и на какое-то время остаться с ним наедине, позволив Карилису отдохнуть и выспаться, а не прыгать из одной обоймы передряг в другую.

— До прибытия есть время, — отлепившись от стены, пожал плечами Карилис. — Думаю, подвести итоги наших дел стоит в любом случае. И при всех, — строго сказал Ян. Женщины переглянулись, Карла опустила плечи. Ей тоже было, о чём рассказать комитетчику. Например, о своей истории в ВКС Эдарии, о Войсе, о том, как она попала на Иридию и почему. Общую канву дела Ян должен был узнать и так, но сегодняшние события диктовали новые условия договора. Да и выслушать Аша с её войнами на борту судна тоже бы не помешало.

— Общий сбор уже объявлен, всем прибыть подготовленными ко всему, от высадки в вакуум, до торжественного приёма.

Карилис развернулся и, не прощаясь, пошёл прочь. Перед тем, как за ним закрылась тяжёлая шлюзовая дверь, он обернулся, посмотрел на Карлу долгим взглядом и сказал совершенно нормальным тоном, какого Миролич не слышала от него почти никогда:

— Не делай так больше, Карла. Я же тебя просил.

В голосе Яна послышалась усталость и затаённая тревога. Карла так опешила от этого тона, такого же мягкого и немного дрогнувшего, как был у Индиго во время их совместного полёта, что не нашлась, что ответить, только согласно кивнула, становясь похожей на провинившуюся ученицу Академии.

Тяжёлые двери шлюза захлопнулись за спиной Карилиса, оставляя женщин наедине. Карла посмотрела на Ашу. Та изучающе разглядывала Миролич.

— Слушай, ты бы действительно заканчивала со своим геройством, — сказала аламхадка, — один раз смысл всей жизни Янис уже потерял, запихнув на его место работу. Второго раза он явно не выдержит.

— Ты о чем? — против воли смущаясь, спросила Карла. Аша только покачала головой, неожиданно улыбаясь и легко касаясь кончиками пальцев щеки женщины.

— Ты ему нравишься, Карла. До той степени, что он подрался на Катальде с военными, отбирая у них дубину и сбивая из неё катер наёмников. А теперь он развернул целое судно, не сбавляя скорости вошёл в открытый переход и вернулся за тобой сюда.

Карла похолодела. Она знала, что такие манёвры делают с кораблями любого класса. И тут уже было совершенно всё равно, какой искин стоял на судне, полноценный или кастрированный. Кожухи охлаждения реактора могли перегреться, обшивку сдирало подчистую, о каком-то защитном поле и речи не было, а судно просвечивало до жилых помещений жёстким рентгеновским излучением. Припасы, воду и одежду можно было выбрасывать за борт прямо сейчас. Если кто не успел надеть личную защиту или спрятаться в специальных боксах, те тоже подлежали утилизации. О мощности, износе движков и разрушение крепежей можно было не говорить.

Аша покинула её, удалившись вслед за Яном и всё ещё продолжая улыбаться своим мыслям. Карла осталась одна. Наедине с непривычным чувством нужности кому-то, не только для работы или службы.

С виду жилетка комитетчика выглядела, как новая, и Карла не удивилась бы, узнай, что она действительно извлечена из запасников Карилиса. Потёртые значки, придающие этому предмету гардероба какой-то бесшабашный вид, однако, всё ещё находились на своих местах. Карла впервые присмотрелась к полустёртым картинкам на этих голозначках. Лица людей, запечатлённые сцены из жизни Яна, симпатичные виды Эдарии, Аламхады и некоторых других планет, о которых Миролич только слышала. Но вот изображения улыбающихся и двигающихся людей ей теперь были знакомы — бывшая команда Яна. Самая первая, потерянная им в плену ксеноформ.

Карилис смущённо кашлянул и одёрнул длинную куртку с высоким воротником. Взгляд его, против ожиданий женщины, был скорее растерянным, чем злым или сосредоточенным. Карла сощурилась. Ян явно что-то хотел, но не знал, как об этом заговорить.

— Я вся внимание, — кивнула она, тряхнув волосами и нервно почесав выбритый висок. Карилис прошёлся по её каюте, заставив Карлу проследить за его передвижениями взглядом. Она начинала нервничать всё больше.

— Мы вышли в нормальное пространство, — начал комитетчик, старательно не глядя на Карлу, — и нас никто не встретил.

Он остановился, положив руки на спинку стула и сжав её пальцами до побеления костяшек. Ссадины и покраснения на правой руке почти сошли, но на фоне общей белизны рук теперь снова казались яркими и свежими.

— И в чем проблема? — нахмурилась Карла, отложив сбор своей одежды до подходящего времени. Ян кашлянул, прочищая горло.

— Индиго доложил, что мы выскользнули из коридора в пространстве ксеноформ. И, какой сюрприз, всем на нас плевать. Понимаешь? Судно Конгломерата, военное судно Комитета вышло в чужом пространстве, но его проигнорировали.

Карилис явно нервничал, продолжая сжимать спинку стула. Карла встала со своей койки и подошла к Яну, заглянув тому в глаза.

— И где все местные? — с затаённым предчувствием неприятностей произнесла она. Карилис тряхнул волосами, пожимая плечами.

— Индиго засек вспышки активности и следы ударов ядерных ракет рядом с Гефеей. До неё порядка шести часов ходу в обычном пространстве.

Карла выронила из рук какой-то маломощный пистолет, с которым возилась, пытаясь разобраться в механизме. Тот с глухим звуком упал на ковёр. Взгляды Яна и Карлы упёрлись в оружие на полу.

— Война? — очень тихо произнесла Карла. Карилис согласно кивнул.

— Да ещё такая, что чужаки стянули к Гефее все окрестные патрули и силы быстрого реагирования. Они оставили свои границы полностью. А это может значить только одно…

— Их попросту вырезают, — едва слышно закончила за него Миролич. Ян замер в той позе, в которой стоял, продолжая держать руки на спинке стула. Карла осторожно обошла его сзади, придвинулась к нему и, положив свои ладони на пальцы Яна, медленно начала разжимать их, убирая его руки с предмета мебели. Карилис стоял молча, не двигаясь и не пытаясь препятствовать женщине.

— Знаешь, я в последние дни почти не сплю, — неожиданно признался он, — первое время удавалось уснуть без снов, но потом мой бар опустел окончательно, — невесело хмыкнул он. — Сны… — Ян вздохнул. — Мне казалось, прошлое было сожжено вместе со спасательной капсулой, но я ошибался. Только когда мы взяли курс на Гефею, я понял это.

Карла стояла, не шевелясь и почти не дыша, продолжая держать ладони на пальцах Яна, хотя тот уже отпустил несчастную резную спинку стула.

— Мы тогда почти добрались до Кронара, — каким-то далёким и глухим голосом заговорил он, — но Олеандро не дотянул до планеты, он умер раньше. Перед смертью он просил меня об исповеди. Я был выше его рангом, негласно признаваясь им капитаном украденного судна, а по корабельным законам капитан исполняет роль священника при бракосочетаниях или похоронах. В общем, Олеандро признался мне, что он активно участвовал в нападении на судно Родерика, испугавшись и поддавшись порыву вернуться в привычное и устроенное пространство жизни. Иными словами, он струсил, сообщая координаты корабля Родерика. После того, как он увидел, к чему это привело, Олеандро всеми силами пытался искупить своё малодушие, но так и умер бы с чувством вины, если бы я не простил его и не отпустил ему грехи. Глупо, я понимаю, — Карилис чуть расслабился, прижимаясь спиной к стоящей позади и почти не дышащей Карле, — но ему было уже всё равно. Да и мне, кстати, тоже. Он умер спокойно, не пережил полёта по совокупности ранений и истощения. А вот мне удалось добраться до Кронара. Правда, меня там встретили горячо, — тихо засмеялся комитетчик, заставив Карлу позади вздрогнуть и похолодеть, — в прямом смысле, разумеется. По корвету выпустили несколько зарядов. Автоматическая система отвела большую часть, но судно подбили. Я эвакуировался, что мне помогло не сильно. Бот тоже сбили, и я падал на планету, заживо поджариваясь и утешая себя только одним — теперь мои раны на спине, загноившиеся за последние дни и начавшие сводить меня с ума лихорадкой и бредом, зажарятся вместе со всей в них заразой.

Он почти не слышал воя сигнальных систем, звучащих на удивление мелодично и успокаивающе, будто бы ксеноформы привыкли умирать спокойно, не боясь и не тревожась за себя. Карилис отметил для себя эти мысли, как те, над которыми стоит подумать позже. Вполне возможно, что так оно и было, и жизнь для отдельной особи ксеноформа была не большей ценностью, чем для человека его ботинки. Стекло кабины бота пошло мелкой сеточкой трещин, когда конструкция провалилась в атмосферу и окуталась плазменным коконом. Торможение никак не желало включаться, и Ян чувствовал, как перегрузки сплющивают его заживо. Не помогал даже какой-то лёгкий костюм, нашедшийся в боте. Назначения этой серебристой чешуйчатой шкурки Ян не знал, и предполагал, что, возможно, скафандр вообще был не предназначен для полётов, а только являлся элементом одежды или ещё каким-нибудь атрибутом. Яна даже не удивило, что форма являла собой удобный полиморфный чехол, подходящий человеку. Подсознательно Карилис надеялся обнаружить именно такую форму, и теперь, натянув её на себя, запоздало опешил, что не нашёл в боте ни следа чего-то, предназначенного для формы с щупальцами или присосками.

Панель уже почти не функционировала, отдельные лампочки и диоды не играли особой роли. Цветные пятна от нежно-голубого до насыщенно-синего слились в единый поток разноцветной массы перед глазами, в которой ядрёным жирным пятном выделялась клякса предупредительного оранжевого свечения. Пиктограмма катапультирования мигала крестиком на схематичном изображении пускового устройства. Он понял, что обречён. Тормозящие схемы всё же решили запуститься, в последний момент не дав перегрузкам перейти границу человеческого предела выносливости. Плазму тут же сдуло с корпуса, вытеснив её мерцающим защитным полем. Карилис почти не соображал, что происходит. Спутанное сознание периодически милосердно покидало его, оставляя наедине с писком и миганием систем, которое пару раз пропадало вовсе, заменяясь темнотой и тишиной. Он в последний раз пришёл в себя как раз в тот момент, когда кабина наполнилась удушающим едким дымом. Корпус бота не выдержал перегрева, электроника сплавилась и начинала потихоньку капать внутрь, что привело к возгоранию. И без того безумно высокая температура в кабине превысила все допустимые границы. Карилис чувствовал, как пламя облизывает его голову, пытаясь добраться до тела, спрятанное в костюме. Он последним усилием отстегнул удерживающие ремни, со всей силы ударив пиктограмму эвакуации. Мигающая картинка с креслом пилота подсветилась пунктирным крестиком ещё три раза, после чего внезапно сменилась на зелёную, и Ян не смог сдержать громкий крик, когда ремни вдавили его спиной в кресло, подготавливая к выбросу.

Последнее, что он запомнил, пляшущие по всей кабине языки пламени, облизывающие приборы и обшивку. И где-то посреди этой огненно-дымной канители сидел, потеряв сознание, Янис, ожидая окончания обратного отсчёта до выстрела кресла из капсулы спасательного бота.

Карла дёрнулась, сильнее прижимаясь к Яну и осторожно утыкаясь в его спину лицом. Комитетчик разом расслабился, плечи его опустились, но уже через минуту он снова напрягся, голос его зазвучал резко, холодно и с плохо скрываемой злостью:

— Если это когда-нибудь повториться, я хочу знать, что в моих действиях был смысл. Не инстинкт выживания, не долг перед Комитетом и Конгломератом, а смысл, который я так и не нашёл после возвращения, — тихо закончил он.

Он быстро развернулся, обхватив Карлу за талию и прижав её к себе.

— Кто-то всегда должен помнить, — зашептал он ей на ухо, щекоча короткие волоски рядом с выбритым виском, — о том, что случилось, кто был рядом с тобой и кем был ты. Так появился Индиго. Чтобы кто-то помнил и обо мне.

Карла обняла его за талию, подалась немного назад и посмотрела в глаза Яну. В них была надежда и сожаление. Если ты хочешь помнить, потрудись вспоминать не только одно дерьмо, Ян, — столь же тихо сказала Карла в ответ, едва заметно улыбаясь. Некоторое время Карилис неотрывно вглядывался в лицо женщины, а потом согласно кивнул и поцеловал Карлу.

— Решил заполнить пробел в хороших воспоминаниях, — отстраняясь, произнёс он, и в его глазах виднелся смех. На лице Карлы промелькнуло возмущение, потеснившее удовольствие и наслаждение от поцелуя, сменившись притворной злостью и негодованием. Но прежде чем она успела что-то сделать или сказать, Карилис уже исчез за дверью, оставив Карлу одну. Миролич посмотрела на всё ещё валяющийся под ногами пистолет, подняла его, покрутила в руках и положила на тумбочку рядом с небольшим столиком. Она прошлась из стороны в сторону, оценивая смутное ощущение, возникшее у неё, когда дверь за Яном закрылась. И только после того, как Индиго объявил по общей связи о входе в систему Гефеи, Карла, закрепив на ремне последнюю защёлку, поняла — Ян прощался с ней. Страх, прокатившийся волной от макушки до пяток, на мгновение заставил её замешкаться перед выходом из каюты.

Она застала только Элвиса и Госсершвейна. Остальные, включая капитана Карилиса, отсутствовали. После вчерашнего совещания каждый чувствовал лёгкую степень офигения и задумчивости, что нередко приводило Карлу в раздражение. Подполковник, к примеру, до сих пор, вроде бы, обдумывал сложившееся положение, и его костный мозг военного, не слезавшего с орбитальной базы более четверти века, пытался объяснить самому себе, как это было вообще возможно — создавать то, с чем все сейчас воюют. Карла отчасти понимала Атарха. Ей и самой было трудно смириться с реальностью, когда она вляпалась в неё на Иридии, но у Карлы рядом был Ян, а у Атарха не было никого, кроме горстки его людей.

Вспомнив о Карилисе, Карла подавила вздох сожаления. Капитана в рубке не было, однако с его отсутствием бурная деятельность не прекратилась.

— Где Янис? — спросила Карла., оглядывая вечно расслабленного Элвиса и замершего в напряжённой позе Госсершвейна. Мужчины молчали, не глядя на Карлу. Та прошла на место второго пилота, устроившись рядом с навигатором, натянула на голову мягкий шлем и почувствовала, как кресло начинает осторожно подстраиваться под неё. Её рука замерла над клавишей полного слияния с судном в ожидании ответа.

— Где капитан? Какие задачи? — раздражённо бросила она через плечо. Элвис пожал плечами и сказал:

— Карилис взял катер, спускается на Гефею. Собирался спуститься, во всяком случае. Карла резко развернулась, едва не выдрав шлем из креплений.

— А мы? — как-то потеряно спросила она, скрывая за деловым вопросом свои личные чувства по поводу услышанного. На самом деле ей было страшно. Ян собирался спуститься на планету ксеноформ, один, без прикрытия, а перед этим зачем-то попрощался с ней. И что-то подсказывало Карле, что подобного жеста доверия удостоилась она одна.

— Кхе-кхе, — откашлялся за её спиной Госсершвейн. — Гефея на военном положении, можешь посмотреть сводку от Индиго. Мы должны обеспечить капитану свободный коридор для спуска. Ну не думаешь же ты, что все те, с кем должен встретиться Карилис, болтаются на орбитах своих планет! — чуть резковато бросил он, не сдержав нервного раздражения от сложившейся ситуации. Карла молча кивнула, развернулась обратно и нажала на клавишу слияния. Через минуту мир вокруг преобразился.

— Карла, я рад снова тебя видеть, — послышался сзади тихий голос Индиго. Он старался держаться позади, будто не желал показывать своё лицо. Карла была слишком увлечена новой информацией и переживаниями за Яна, чтобы это заметить. Индиго прошёлся из стороны в сторону, меряя шагами палубу. На этот раз он просто удалил лишние объекты из поля зрения, создав обычную иллюзию уютной кабины прогулочной яхты, совмещённой с оранжереей под хрустальным куполом. Индиго обошёл стоящую перед иллюминатором женщину, встав к ней спиной, и Миролич заметила, что искин одет в длинную хламиду с капюшоном, полностью скрывающую его лицо и фигуру. Индиго дотронулся пальцами до прозрачного стекла иллюминатора, словно хотел взять видневшуюся за ним Гефею в ладонь. Изображение приблизилось, и Карла увидела происходящее.

На орбите планеты шёл настоящий бой. Флот ксеноформ, разделившись на три ударные группы по нескольку десятку судов, ведомых одним большим флагманским кораблём, пытался защищаться от нападавших. В мешанине одинаковых, или почти одинаковых, судов Карла не сразу поняла, кто есть кто. А когда Индиго дал ей наложение схемы раскладки сил, Карла ойкнула, отступая на шаг. Только сейчас она заметила, что одета в длинное вечернее платье, и его подол едва не оказался под высоким каблуком туфли, когда она отпрянула назад.

— Это не флот Гефеи, да? — спросила Карла, уже зная ответ. Стоящий к ней спиной Индиго печально покачал головой.

— Это три рукава напавших. Горстка оставшихся защитников бьётся за время. Через несколько часов подтянутся основные силы с военных планет, объединённый флот и наёмники, которых удалось привлечь. Но они не выстоят. Им даже не дают перегруппироваться.

Карла шагнула вперёд, беря Индиго за плечо и разворачивая его лицом к себе. На неё смотрел незнакомый мужчина, только слегка напоминавший ей Яна.

— Карилис должен спуститься на Гефею, — стараясь не удивляться увиденному, твёрдо сказала Карла. — И ты мне в этом поможешь.

— Наверное, я никогда не пойму людей, — спокойно ответил искин. — Мне казалось, я вас понял. Просчитал, вычислил и вывел наиболее вероятные схемы поведения. Но вы продолжаете меня удивлять. Сначала каждый из вас бежит от себя, потом бежит уже за собой. Вы убиваете всех, кто отличается от вас, даже искинов, но вы боитесь смерти, словно именно для вас она будет какой-то особенно страшной или невероятной. Вот и капитан… Сначала он рвался прочь с Гефеи, теперь он прорывается обратно. Вы жертвуете всем ради алчности, дружбы, власти и любви. И даже вы сами не всегда понимаете, что из этого что.

— Мы не понимаем, ты прав, — согласно кивнула Карла.

— Тогда как вы можете воссоздавать себе подобных? — искренне удивился Индиго. — Как вы хотите создать искина, если сами не знаете, чем являетесь, не можете отделить плохое от хорошего, ноль от единицы?

— Мы всегда надеемся, что наши потомки, наши произведения, созданные нами интеллекты, смогут высчитать это за нас, — вздохнула Карла. — Быть человеком очень трудно, Индиго. Всегда трудно быть тем, кто даже не имеет чёткого определения, кроме формулы ДНК или антропоморфных параметров. И всё, что я могу тебе сказать сейчас, ты на этой стороне. Возможно, правы те, кто там, — она кивнула на Гефею за иллюминатором, — но тебе не повезло, и ты оказался искином на этом судне, — Карла улыбнулась, — а значит, для тебя правы мы. Вот и вся истина.

— Для меня здесь существует и личный интерес, Карла, — он тоже улыбнулся. — Не думаю, что они, — он кивнул назад, — были бы столь же очаровательны и приятны в общении, как ты.

Карилис не знал, что ему ещё когда-либо придётся пережить подобное. Ощущая сдвоение реальности, осознавая себя одновременно в прошлом и в настоящем, он спускался по безумной параболе к поверхности планеты. Гефея гостеприимно распахивала свои водные объятия — миллиарды тонн воды, мрака, холода и вечности. Ян пытался полагаться на автоматику, но вскоре плюнул на это бесполезное занятие. Когда «Игла» врезалась в самую гущу сражения, не разбираясь, где свои и где чужие, он незаметно выскользнул из чрева судна, никем не замеченный и не потревоженный. Отключив большинство систем навигации, опознаваний местности и даже сигнальный маячок, Ян долгое время просто падал вниз, изображая космический мусор или большой обломок корабля, которых после космического сражения имелось в избытке.

Включив двигатели перед самой атмосферой, он скользнул в неё, испытывая перегрузки и сдавленно ругаясь сквозь зубы. Воспоминания о падении на Кронар навалились с новой силой. Чувство безысходности, фатума и завершения отрезка пути мёртвой хваткой сдавили горло комитетчика. Карилису казалось, будто он прожил эти годы во сне. Он должен был погибнуть тогда, при падении, при пожаре, сгнить в психиатрической лечебнице… хотя, этого уже не должно было бы случиться. Оболочку Яна поставили на ноги, переодели, дали в руки оружие и отправили жить заново. Но он умер тогда, и теперь всего лишь доделывал то, что судьба по каким-то причинам не пожелала сделать в тот раз. Когда-то раздробленные и удалённые кости руки, заменённые на стальные протезы, снова заныли нестерпимой болью, словно ему предстояло вновь упасть огненным болидом на планету только для того, чтобы быть извлечённым по частям и кое-как собранным в медцентре Кронара.

Непосредственно перед средними слоями атмосферы на пульте загорелся сигнал опознавания. Защитные системы планеты опознали в катере Карилиса вражеское судно, готовясь открыть огонь на поражение при первой же удобной возможности. Пока он огненным шаром катился по небу Гефеи, стрелять в него было бесполезно, хотя, наверное, весьма увлекательно. Карилис набрал давний код мирных переговоров, который действовал ещё во времена его отца, и с удивлением понял, что искренне молится не то Пророку Аммаду, не то самому Единому. Тревожная рамка захвата цели на экранах на какое-то время перестала мигать, но после окрасилась из красного в темно-оранжевый, что говорило об отсрочке приговора. Сбивать его прямо сейчас никто не намеревался, но что будет после выхода из облачного горизонта, он не знал.

Карилис набрал ещё несколько команд, которые должны были передать на всех известных языках послание мирной миссии, сигнала о помощи и просьбу незамедлительной встречи с целями переговоров. Пальцы слушались плохо, в глазах плавала кровавая пелена, но скачкообразные заходы по слоям атмосферы вскоре закончились, и катер перешёл в плавное скольжение к посадочной зоне.

Когда он встал на опоры, немного завалившись на бок, Ян рывком дёрнул на себя рычаг аварийного открытия выхода. Люк с мягким шелестом отошёл в сторону, впуская внутрь катера влажный солёный воздух Гефеи. Карилис неожиданно подумал, что этот воздух вызывает в нем ностальгию. «Было же не только плохое, — вспомнив слова Карлы, подумал он, — было же и что-то еще». Припомнив Карлу, Ян скрипнул зубами. Он уже сто раз пожалел о том, что решился выразить свои чувства, заставив женщину думать о том, о чём ей вовсе думать было нельзя. Карилис оставил на неё своё судно — все, что у него ещё оставалось. И если теперь Карла задумается о чём-то, помимо работы, риск потерять последнее возрастёт неимоверно.

Сразу несколько золотых порталов вспыхнуло вокруг Яна, и он заслонился от пронзительного света руками, в которых сжимал потрёпанный лабораторный журнал. Чувство невесомости и лёгкости, на некоторое время вызвавшее у него тошноту и головокружение, заставило комитетчика выругаться и едва ли не оставить на камнях посадочной площадки предыдущий ужин.

Он шлёпнулся на каменный диск в окружение коралловых обелисков, сильно приложившись локтем и коленом о негостеприимную почву чужой планеты. Открыв глаза, Ян увидел собравшихся вокруг ксеноформов. Вернее, их слуг. Высокие и низкие фигуры в неизменных свободных одеяниях с капюшонами стояли вокруг, безразлично, как подумалось Яну, разглядывая прибывшего человека. Водная гладь за прозрачными стенами помещения была светло-голубой, что позволило Карилису сделать вывод о неглубоком залегании комнаты для переговоров. Впрочем, глубина мало что меняла. В сущности, Яну было всё равно, раздавит ли его двумя тоннами воды или всего лишь парой центнеров. В любом случае, он захлебнётся раньше, чем сумеет выплыть без дыхательного комплекта. Да и вряд ли собравшиеся чужаки просто позволят ему плавать на Гефее, как на курортах Конгломерата.

Карилис поднялся на ноги, упрямо сжимая журнал в руках. За стенами промелькнуло несколько тварей, замедляя ход и осторожно приближаясь к стенам комнаты под водой. Один из присутствующих человекообразных существ шагнул вперёд, стягивая с головы капюшон. Ян некоторое время неотрывно смотрел в лицо ксеноформа, пока в памяти не всплыло знакомое лицо. Это был тот же человек, являющийся переводчиком в тех, самых первых переговорах, куда Яна пригласило существо из каменного бассейна. Высокий мужчина кивнул, давая понять, что тоже узнал Карилиса.

— Человек Янис Трацис Карилис, — спокойно произнёс переговорщик, едва заметно склонив голову к левому плечу, — ты вернулся. Зачем? ты использовал коды доверия, данные твоему предку, нас заинтересовало это. Как и твоя решимость спуститься на нашу планету, человек Янис Трацис.

«Коды доверия? — в голове Карилиса взорвалась бомба из вопросов. — Мой отец тоже участвовал в заговоре? Митчел прав, и я делаю только хуже?»

— Я не вижу твоего хозяина, — ответил Ян, всматриваясь в прозрачные стены комнаты и пытаясь угадать, какое из плавающих там существ было тем самым, кто говорил с ним в бассейне. Переговорщик неожиданно грустно улыбнулся, покачав лысой головой.

— Ты так и не понял, человек Янис Трацис Карилис? — мягким тоном спросил переговорщик. — Те, кого вы называете ксеноформами, это не они, — он кивнул на стены позади себя, — это мы. А они — всего лишь дружественная раса, симбионты, помогающие нам в терраформации, занимающиеся благоустройством глубоководных поселений и решающие вопросы охраны.

Карилис сглотнул внезапно пересохшим горлом. Он вспомнил, как убивал слуг ксеноформов, называя их трусливыми тварями. Он вспомнил лицо чужака со змеиной кожей, вспомнил Алана, и с силой потряс головой, будто пытаясь избавиться от этих воспоминаний.

— Нет, невозможно, — прошептал он, — но как же другие, как же те, кто был в моей команде…

Переговорщик вновь печально покачал головой, всё с той же снисходительной улыбкой.

— У нас осталось крайне мало женских особей, человек Янис Трацис. И нам приходится заимствовать тела иных рас. Если мы не можем спасти чужую жизнь, мы забираем тело…

— Вы их убиваете, — зло прошипел Ян, уже зная, что не прав. — Внедряетесь, как паразиты.

— Ты можешь оставаться при своём мнении, человек Янис Трацис, — очень по-человечески пожал плечами переговорщик, — я вряд ли найду время и слова, чтобы переубедить тебя. Но разве ты пришёл к нам за тем, чтобы поговорить о наших способах размножения?

Улыбка переговорщика стала весёлой, и Ян немного стушевался. Он бросил короткий взгляд на свой комм, тут же помрачнев и нахмурившись.

— Моё судно погибает на орбите вашей планеты, пока я здесь, — глухо произнёс он. — Мои люди, как и тогда, в первый мой визит, погибают там. Я пришёл рассказать вам правду о том, что происходит. После этого вы должны сами думать, что делать.

— Однажды мы помогли вашему виду встать с четырёх конечностей и сбросить шерсть, потом мы ушли на поиски иных свершений, а когда вернулись, вы объявили нас врагами, — задумчиво сказал переговорщик. — Ты считаешь целесообразным приходить к нам со своей правдой? Не боишься, что мы просто уничтожим тебя?

Карилис от души засмеялся, вызвав у присутствующих волнение и долгие переглядывания друг с другом. Отсмеявшись, Ян сказал:

— Для Конгломерата я уже покойник, изменник и предатель. Для вас я тот, кто убил ваших братьев, украл судно и испортил какой-то личный праздник. Конечно, я до усеру боюсь смерти, именно потому приперся сюда и притащил вот это, — он показал лабораторный журнал. — Здесь немного, но достаточно, чтобы вы поняли, откуда взялись те, кого сейчас люди считают вами.

Переговорщик шагнул вперёд, Карилис сделал тоже самое. Они медленно пошли навстречу друг другу, пока Ян не оказался перед ксеноформом. Рассмотрев его, комитетчик понял, что вряд ли бы отличил его в толпе от множества других людей. Даже глаза, так сильно выделявшие ксеноформов из ряда человекообразных, сейчас оставались совершенно обычными, в чем-то даже живыми и человеческими. «А ты ожидал увидеть мёртвую поволоку на зрачках? — зло подумал Ян. — Или трупные пятна, синюшную кожу», заметив его пристальный взгляд, переговорщик приподнял бровь и спросил:

— Что тебя так впечатлило?

— Твои глаза, — пробормотал Ян, — они были другими…

— Такими? — весело осведомился ксеноформ. Ян увидел, как чужак медленно мигнул третьим веком, сомкнув его в вертикальную щель, когда веко сошлось, перед Яном снова была та самая белая плёнка, делавшая ксеноформов похожими на мертвецов при их первой встрече. Карилис согласно кивнул.

— Д-да, — заикаясь согласился он, — я про это.

Переговорщик снова мигнул, восстанавливая привычные взгляду глаза и пожал плечами.

— Защитная плёнка бережёт от солёной воды глаза, — пояснил он. — Да и покажи я тебе тогда, как они выглядят, ты же поднял бы настоящую панику, человек Янис Трацис Карилис. К обвинениям в экспансии, убийствах и порабощении добавилось бы ещё и угнетение человечества, насильственная служба на нас, если бы ты принял меня за человека. Или начал бы искать признаки нас в своих знакомых.

Карилису пришлось признать, что ксеноформ совершенно прав. К тому же, для Яна стало приятным сюрпризом наличие чувства юмора у ксеноформа. Переговорщик, узнав, над чем так сильно задумался Карилис, серьёзно сказал:

— Это не наша заслуга. Это естественный эволюционный процесс, побочное действие проекта изучения и понимания твоей расы, человек Янис.

Карилис напрягся, и переговорщик вздохнул.

— Ты говорил, что у тебя что-то есть для нас? — дипломатично напомнил он комитетчику. Карилис протянул ксеноформу журнал, начав рассказ о сотворении гибридов с самого первого эпизода.

Перед тем, как решиться посетить Гефею вновь, он пришёл к выводу, что если бы журнал действительно был зашифрован ДНК-пробой, то Жози не стала бы сохранять его, как возможный козырь и гарантию спокойствия. Рацис всегда отличались разумностью и взвешенными решениями, чтобы просто так прихватывать с собой то, что никак не смогут использовать, публично обнародовав в прессе. Это было смелое и весьма безумное предположение, но Ян решил поставить на это всё, что он имел — свою жизнь и своё судно.