Глава 13. Раз проблема, два проблема

– Армада, мне нужно твое содействие в помощи Избранному.

«Защиты Трешу не будет. Его путь – дорога только для Стража. Он сам должен пройти и одолеть ее. Отец не в ответе за сына».

– Отец в ответе за сына с момента его рождения. Так было испокон веков. И так должно быть всегда! Но я не прошу за Избранного, я ратую за его самостоятельность, за его мнение, за успех операции. Необходимо тебе исполнить обещания Избранного своим помощникам. Он не в силах совершить это, не обладая возможностями Стража, но во власти Армады воплощение мечт боевых товарищей Треша.

«Это придумал он – ему и отвечать за осуществление обещаний, ему исполнять клятву. То есть вы признаете несостоятельность Избранного как будущего Стража? Или оспариваете удачное окончание миссии? Его боевые товарищи – это, прежде всего, друзья, осознанно идущие на смерть. Требования к операции изначально исключали всяческую помощь и наличие каких-либо друзей. Избранный сам должен был выполнить задание и достичь цель. Он один в ответе за все».

– То есть Армада не может или не хочет воплотить в жизнь обещания Избранного членам его отряда? Я правильно понял?

Молчание. Тишина. Никита ждал минуту, невероятными усилиями унимая беспокойство. Он давно научился контролировать эмоции и сдерживать бурные чувства. Смотритель обязан владеть собой и в стенах Армады, и в бою, и в жизни. Хотя эта жизнь давно куда больше стала связана с Армадой и вечной борьбой с ее врагами. Истребитель повернулся, чтобы уйти.

«Чаша бытия наполнена, – вдруг раздался механический голос под сводами, – весы выровнялись, зло не дремлет и стремится к власти. Нельзя позволить взять верх Темной стороне. Ни Избранный, ни Страж не имеют права давать заведомо невыполнимые обещания. Особенно касающиеся судеб Мироздания и искажения времени. Страж, донесите это до Избранного. Тем более, вы состоите с ним в родственных связях. А решение об исполнении вашей просьбы примется в ближайший час. На то воля Основателей».

После некоторого молчания Никита понял, что продолжения не будет, и зашагал из огромного зала прочь. С верой в положительное решение проблемы.

* * *

– Что ты хочешь за свои услуги?

– Воду, еду и артефакт. А еще ствол.

– Хм, губа не дура у вшивого пескоеда! Ну, на тебе то, что ты заслужил! Как и твои зазря сдохшие родичи…

Выстрел. Тело кочевника, только что в мыле прискакавшего на загнанной лошади из Пустошей со стороны Мертвой заставы с вестью от агента Свата, завалилось и сползло в кювет. Второго бедуина по пути сожрала аномалия. Нумизмат обманул кочевника, представившись Плутом из «Всевластия», на которое, по всей видимости, работал тайный резидент в отряде Треша. Он убрал маузер в жесткую кобуру, протер жирными пальцами толстые губы и прищурился. Не от свистящего в знойном воздухе песка и не от яркого солнца. От мыслей, роящихся в его большой лысой голове. Словно они слепили и мешали вглядываться в бугристые очертания горизонта. После Судного дня эти места, раньше никогда не знающие наносных песков или дюн, стали Пустошами – непроходимыми для живой души безжизненными территориями, состоящими из солончаков, барханов и степей. Бывшие города и поселки превратились в оазисы посреди огромных пустынных площадей. Откуда взялся песок в некогда благоухающей зеленью и речками местности, никто не знал. Не успели понять. Потому что в Судный день несколько гигантских цунами обрушились на Землю, сметая все и вся. Первой после мощного электромагнитного импульса, посланного Армадой, явилась Вспышка, ослепившая всех любопытных и замешкавшихся. Тут же следом пронеслась звуковая ударная волна, сбивающая даже тяжеленные постройки и транспорт, не говоря уже о людях. Третьей стеной явился огонь. Пламя до небес выжгло и превратило в пепел все, что только могло гореть. А потом подул шквальный ветер, продолжавшийся несколько суток. Он нес зной, радиацию и пыль пожарищ. А еще песок. Не тот чистый кварцевый песочек, на котором так любили загорать от мала до велика, который нагребали для строительства из рек и озер потные, изнуренные работой строители. А прокаленная, жгучая масса, где ничего не росло, но в ней водились эфы и прочие монстры Пустошей.

«Ну, вот и свидимся, щенок! Расплатишься со мной за все. Жизнью. Но сначала я вытрясу из тебя кишки, а заодно полезную информацию по Армаде, маршруту в Восточный форт и цели, какую ты там преследуешь. И святые артефакты я тоже заберу. Вот же подфартило! О, Всемогущий Адгне, благодарю тебя за…» Мысли Нумизмата прервал голос ближайшего помощника:

– Брат, нужно торопиться. Пескоед что-то говорил о летающем оке сталкеров, наблюдающем с неба округу. Я так думаю, что это штучки того изобретателя из Южного форта. Видимо, следопыт взял его в отряд. Можем глупо попасться и потерять эффект неожиданности.

– Что предлагаешь?

– Спрятаться, хорошо замаскироваться от обнаружения сверху и от двигающихся сюда сталкеров. Затем выждать момент и напасть. Они явно устроятся на привал после трудного перехода и боя с пескоедами, вот тогда-то мы и возьмем их тепленькими.

– Не забывай, что сюда торопятся люди «Всевластия». Встречаться с ними и делить лакомый кусок нам совсем не с руки.

– Согласен, брат. Предлагаю спрятаться… э-э… ну, хотя бы в одном из железнодорожных вагонов, стоящих на станции. Здесь не так много мест, где можно засесть. Здания не годятся, потому что сталкеры, скорее всего, укроются там. Мы же можем ожидать их в товарном вагоне. Вон подходящий состав ютится возле сгоревшего пассажирского.

– Действуй. Да хранит нас всех Великий Адгне! – Нумизмат одобрительно кивнул заместителю, рванувшему исполнять желание Верховного, а сам внимательно посмотрел на светлое небо, будто уже мог заметить дрон, парящий где-то поблизости.

Через пять минут все полтора десятка «демонов», наскоро выбрав годный для засады вагон, набились в него, задвинули роликовую ставню и затихли. Одинаковые серые балахоны, сухие белые лица в тени глубоких капюшонов, однотипное оружие – автоматы АК-107. Группа напоминала дьявольский спецназ, посланников Сатаны, затаившихся в темноте вагона, скудный свет в который проникал только через люк в крыше.

* * *

– Спасибо, братишка, что поддержал в трудную минуту! – Ра протянул руку Тиму.

– Принято. Не верю, что ты предатель, да и вообще, что в отряде таковой имеется. Не похоже на это.

– Может быть… может быть, – задумчиво прошептал Ра.

Грузовик мчался по склонам холмов, выбирая наиболее ровные участки развороченной дороги. Низины чаще всего угрожали радиацией и аномалиями, а на гребнях барханов и терриконов скорость езды замедлялась от сильной тряски. Лабуда рулил достаточно уверенно, следя за системой подкачки пробитого колеса. Раскаленный на солнце «Урал» чадил все сильнее, а радиатор охлаждения требовал долива воды. Но таковой поблизости не было, а тратить и без того скудные запасы отряда на машину не решились, и теперь двигатель грозил перегревом с последующим выходом из строя. Волнующийся Лабуда часто оборачивался и многозначно кивал на температурный датчик, но Гучи успокоил его, сославшись, что на протяжении еще около полусотни километров ничего страшного с грузовиком не произойдет. А вот вероятность напороться на невидимую аномалию трогала бывалого сталкера куда сильнее, но он старался не думать об этом, иначе путь до станции занял бы полдня. Да и проскочить коварные ловушки на скорости – казалось вполне выполнимо и менее опасно, чем тащиться среди них наравне с черепахой.

– Я понял! – подскочил вдруг Холод, пристально всматривающийся в окрестности. – Кристалл сиял не от сказанной неправды! Вероятно, близость этой эфы и вызвала сигнал амулета! Она же постоянно перемещалась рядом с отрядом, вот кристалл и изменял тональность цвета!

– Думаю, что ты прав, дружище. Я вот сижу и думаю об этом же. Явно так и было. Так что, извините, братцы, если кого обидел… Но на привале все равно придется проверить всех еще раз, уж не обессудьте. – Треш виновато улыбнулся, но, заметив взгляды бойцов, отвернулся.

Он запрятал амулет во внутренний карман куртки, застегнул до упора молнию. Солнце пекло сильно, ветер немного стих, позволив людям приоткрыть защиту на лицах, смочить горла водой, протереть маски и «параллаксы». Треш положил «Вал» рядом, ощупал контейнеры на поясе, набитые ценными и нужными артефактами. Половиной из них сталкера снабдил отец, уверяя, что в пути они могут пригодиться. Святые реликвии трех фортов находились в отдельной ячейке, завернутые в фольгу и изолированные друг от друга специальными перемычками. Избранный обязан был сохранить их в любом случае и вместе с «искрой», добытой в Восточном форте, вернуть в Армаду. Пройти весь путь, без порталов, которыми, со слов Лучника, пользуются Стражи, преодолеть выпавшие на его долю испытания и вернуться живым. Но в нагрузку еще найти что-то очень сокровенное для Армады и при этом защитить Злату. Ведь она тоже Избранная! И у нее теперь тоже имеется диковинный кристалл, находящийся когда-то у ее отца – профессора Синцова, виновника Судного дня. «Хороша родня! Это что, руку просить Златки потом у главного врага Армады? Зашибись… Тогда лучше подольше в женихах походить». Треш оглянулся на подругу, сидящую в кабине. Протянул руку через окно заднего обзора, дернул ее за хвостик. Злата обернулась и мило улыбнулась. Ей импонировали любые знаки внимания со стороны любимого мужчины. Вроде и вместе находились все эти дни и ночи, а близости почти не ощущалось, флюиды витали, но не приносили желаемого эффекта. Причина крылась в сложности и опасности рейда, в постоянных дерганьях, поэтому девушка смиренно и с пониманием воспринимала недостаток чувств с его стороны.

– Лабуда, че там с топливом у нас? Хватит до Дербышей? – крикнул через плечо Холод, по-прежнему обнимая автомат.

– Боюсь, что нет… Литров десять осталось. И те – фигня полная! Рапсовый бензинчик никогда не отличался качеством. Не пойму, то ли уже с перебоями работает и скоро заглохнет, то ли просто осадок в баке собрал в себя всю слежавшуюся грязь, – ответил сталкер, тихо матерясь.

– Я уже заметил, – шепнул спецназовец, вздрогнув от очередного толчка машины и громкого черного выхлопа из-под кузова. Но пока автомобиль ходко вез вперед готовую ко всему команду, оставляя каждому надежду, что еще долго не придется идти пешком.

Минут через десять грузовик миновал полузасыпанный песком рефрижератор с ржавыми облезшими боками и белыми, отшлифованными ветром и согретыми солнцем человеческими костями. И тут раздался возглас Самоделкина:

– Внимание! Боюсь, у нас снова неприятности.

– Где?

– На два часа. Аномалия! Прет сюда.

– Дай-ка мне, – Треш схватил планшет и прищурился, всматриваясь в блики экрана. Лицо его побледнело, зрачки расширились. – Это еще что за…

– На «смерч» смахивает, – Гучи, прильнувший к командиру, тяжело выдохнул, – и тоже блуждающий, блин. А рядом с ним должны гулять и эфы.

– В смысле?

– Ну, как у акул в сопроводителях рыбы-лоцманы и прилипалы, так и у «смерча» обычно в свите песчаные фантомы. Лакомятся тем, что разрушает и разбрасывает по сторонам «смерч».

– Вот попадалово! – Холод заерзал на месте, готовя оружие к бою. – Лабуда, гони шибче! Уходи западнее.

– Че?

– Да ниче! Дуй на одиннадцать. И не смей тормозить, водила.

– У нас пробитый скат плохо подкачивается! Давления воздуха не хватает, кочевники, похоже, ресивер прострелили! – прокричал рулевой.

– Гони-и, я сказал!

– Оружие не поможет, – подсказал Гучи, хотя сам схватился за подствольник автомата, загоняя в него ВОГ-25, – «смерчу» наши заряды нипочем. Если аномалия догонит, конец, братцы, нам!

– Да не мути ты народ, сталкер! Пробьемся. Всем держаться крепче, без команды не стрелять. Где наша не пропадала!

Бойцы удивленно посмотрели на Холода, но сильнее вжались в борта машины, прыгающей на ухабах. Грузовик свернул левее и, перемахнув очередной гребень, устремился по склону вдоль холма. Солнце теперь светило в спины, позволив разглядеть приближающееся зло.

– Атас, братва! Хорошо, что я застраховался в компании «Армадус» и воспользовался услугами и скидками фирмы «Треш энд трэвел». А-а-а…

Большинство бросило на Тима укоризненные взгляды, не оценив юмора парня, другие напряженно усмехнулись.

Огромный коричневый столб песка, виляя, как заправский танцор сальсы, показался из-за соседних барханов, чуть застыл, видимо, определяя точное местонахождение жертвы. А затем рванул наперерез грузовику. Параллельно его курсу склоны холма прорезали несколько фонтанчиков. Будто песчаные акулы бороздили простор пустынного моря. Разве что торчащих наружу плавников не хватало.

– Торпеды, мать их в дышло! Держитесь, пацаны-ы! – выкрикнул Холод и выстрелил ВОГом, тут же вцепившись в борт машины.

Граната не произвела никакого эффекта, потонув в вихре песка. Даже ее разрыва никто не услышал. «Смерч» взвыл диким гулом и накинулся на грузовик сзади. Автомобиль подбросило на пару метров, отчего люди, сидящие в кузове, чуть не выпорхнули из него мотыльками.

Удержались. «Урал», надрывно загудев, плюхнулся на поверхность бархана и продолжил движение. Хотя уже и с меньшим рвением. Пробитое колесо окончательно сдулось, а мост в задней части грузовика угрожающе заскрежетал.

Не удовлетворенный эффектом «смерч», вздымая облака песка, пошел наперегонки с умирающим транспортом, пытаясь бортануть упрямую махину. Люди заорали, но трехэтажный мат не смог сбить напора аномалии. Столб свернул, поменял курс и резко ударил в другой бок автомобиля.

Тела разлетались, кувыркались и мешками падали на склон бархана, словно кегли от шара. Грузовик подскочил и завалился набок, стал тормозить, зарываясь передком в сыпучий склон, и, наконец, встал парящей грудой, напоминая загнанного в капкан зверя. Девчонки в кабине свалились на водителя и зажали его, как в тисках. Сразу раздались стоны и вопли. Наполовину зарытый в песок грузовик окутался облаком пыли и выхлопного дыма.

Всех без исключения бойцов разбросало по холму на десяток метров. Кто-то приземлился удачно, группируясь и падая на мягкие части тела и рюкзаки, другим повезло меньше. Треш грохнулся так, что старые ушибы, полученные от Лунного Вепря, вновь заныли, намекая на более серьезные увечья в районе грудной клетки. Зима вообще сломал ногу, причем ту, которая была прострелена в прошлом бою. Теперь он орал благим матом, лежа на боку. Вальтер вывихнул плечо, Грешник сломал палец, Тим расшиб до крови колено. Все, крайне испугавшись, пребывали в шоке, наглотались песка и потеряли часть личного скарба. Ретироваться пришлось очень быстро, позабыв про боль и утраченную амуницию. Страх попасть в жернова «смерча», а следом в объятия эфы, затмил сознание, ноги сами понесли бойцов к спасительному островку перевернутого грузовика. Холод одной рукой схватил РПГ, другой – под руку Тима. Треш, задыхаясь от спазма в груди и нехватки воздуха, на полусогнутых, часто припадая на четвереньки, засеменил к машине. Остальные тоже подтягивались к «Уралу», все еще урчащему двигателем.

И тут с разных сторон объявились сразу три эфы. «Смерч», потанцевав вокруг покалеченных жертв, убрался восвояси, долго буравя горизонт мощным столбом завихрений. А песчаные фантомы взялись за свое черное дело – стали барражировать вокруг людей, цеплять брошенные оружие и вещи, долбить опрокинутый грузовик. Машина вздрагивала от ощутимых толчков подземных тварей, норовя снова сбросить бойцов на землю. Фифа потирала синяк на лбу, Лабуда охал, выкарабкиваясь из кабины, и размазывал ладонью по лицу кровь из разбитой губы. СВД Златы накрылась – ствол погнулся от сильного удара о панель, но, тем самым, не дал хозяйке вылететь через лобовое стекло.

И тут послышался возглас Вальтера, который никак не мог найти друга. Вслед за ним раздались пистолетные выстрелы и ужасающие вопли Зимы. У бойцов волосы зашевелились от понимания происходящего. Взоры всех устремились на ближайший бархан, за кромкой которого находился их товарищ.

Вальтер, морщась от боли в плече, попытался соскочить с кузова и броситься на выручку, но Холод придержал бойца и показал на холм. Глаза сталкера вылезли из орбит, губы задрожали, по лицу пробежала тень боли и сочувствия.

Зима появился из-за гребня, взрыхляя поверхность бархана своим телом, и достаточно быстро понесся по склону к машине. Сразу стало понятно, что его ухватила за ноги эфа и теперь тащила, смакуя момент триумфа. Верхняя часть тела бедняги торчала снаружи, остальная, от пояса до пят, – под песком. На погибающем бойце не было лица – дикая боль и кошмар охватили все его существо. Словно косатка с морским котиком в пасти, эфа глумилась над жертвой и показывала ее всем очевидцам.

Два других фантома двигались параллельно, норовя отобрать добычу у сородича. Зима снова попытался расстрелять хищника, но последние пули пистолета впились в песок, не причинив вреда невидимому захватчику. Ор человека оглашал округу, разрывая сознание товарищей. Все уже поняли, что Зиме настал конец и его смерть неизбежна. Холод вскинул РПГ-7 на плечо и стал целиться.

– Ты убьешь Зиму! Убери-и! – закричал Вальтер.

– Нужно что-то делать, мужики-и! – причитала Фифа, утирая слезы на лице.

– Командир! Команди-ир-р!

– Может, прекратить его мучения?! – Савва приподнял ствол пулемета. – Я сразу, чтоб без боли! А?!

– Командир, дай отмашку, нельзя больше это терпеть!

– Треш, братцы… Сделайте же что-нибудь!

– Кранты пацану…

– Мне стрелять?! Дай команду, Треш!

– Господи-и!

Зиму болтало и дергало из стороны в сторону, вдруг он совсем пропал под слоем песка, который, как зыбучая масса, вновь заполнял борозды от фантомов и тела жертвы. Народ привстал, держась за машину, усердно вглядывался в поверхность холмов.

– Все-е… Отмаялся, бедолага…

Неожиданно Зима снова появился над гребнем бархана, сознание, видимо, покинуло его. Боль и шок были невиданными. Голова сталкера безжизненно болталась, руки волочились, песок забил рот, ноздри, глаза. Пятна крови на теле вмиг покрылись желтой крупой. Арафатка и маска слетели и потерялись, как и «барбарис», привязанный к раненой ноге. Теперь боец стал похож на безвольную тряпичную куклу, которую безжалостно дергал шалун-ребенок.

– Я не могу потерять своего бойца! Я должен… должен! Холод, Савва! Отбивайте других эф, остальным крепить и держать конец, – громко скомандовал Треш, сбрасывая с себя все лишнее и разматывая кольца веревки.

– Ты че удумал, командир?!

– Треш, нет!

– Зря это… ему уже ничем…

Сталкер быстро соорудил петли с обоих концов веревки, одну перекинул через свои плечи, другую бросил друзьям.

– Как возьму его, сразу тяните все разом. С богом!

Злата начала дико кричать на весь белый свет что-то предостерегающее, но Треш уже не слышал никого. Он спрыгнул с грузовика и, надевая неизменную в походах перчатку от экзоскелета, побежал навстречу опасности. Что сейчас творилось у него на душе, какой болью отдавали два сломанных ребра – никто не знал, да он и сам в эти секунды забыл про все. Как и про то, что владеет кристаллом Армады и что ему могут помочь святые артефакты фортов. Даже не успел подумать, что наверняка уже бесполезно вытаскивать труп товарища из кровожадных объятий твари. Устремившийся к цели следопыт твердил одно – это его боец, ему Треш обещал вечную жизнь еще там, в баре, и именно он, Избранный, обязан выручить товарища из беды.

Одна из блуждающих аномалий, почуяв колебания почвы, замерла на месте, чтобы определить источник движения. Навострила все мутировавшие органы. В этот момент РПГ Холода изрыгнул снаряд, который впился точно в монстра. Взрыв невысоким, но плотным столбом вырос на месте притаившейся эфы, разметав песок, всполохи огня и мясные ошметки с роговыми наростами. Второй фантом утробно рыкнул и выскочил наружу от внезапного звукового дисбаланса, созданного взрывом. Перестав быть невидимым, во всей своей ужасающей красе он предстал перед взорами людей: багровый сгусток плоти, перевязанный многочисленными сухожилиями-жгутами, переливающийся иссяне-черными оттенками панциря, хлюпающий и чавкающий коричневой желчью. Как ни странно, песчинки не задерживались на нем, чрево мутанта раскрылось, края узкой пасти завибрировали, издавая леденящий слух визг.

Хладнокровный Савва тотчас вскинул пулемет и выпустил длинную прицельную очередь. Эфа задергалась в конвульсиях, пули принялись рвать ее плоть, кровавые пузыри лопались, отростки взвивались, словно волосы Горгоны. Под всеобщее ликование группы аномальный монстр издох, оставшись лежать на мокром от желчи и крови песке.

Теперь взгляды всех устремились на командира, добежавшего до тела Зимы. Он сноровисто скинул страхующую петлю и в мгновение ока набросил ее на раненого, даже успел продеть ее под одну из его рук. Не ожидавшая от человека такой прыти и смелости эфа дернулась к новой жертве, но сталкер ловко перепрыгнул фонтан песка и покатился по склону на той стороне бархана. Разъяренный фантом поднырнул глубже и на время исчез.

– Тащите-е! – долетело эхо.

– Тянем. Живо-о! – Холод вместе с бойцами рванул веревку и стал подтягивать тело Зимы. Быстрее и ближе. Вот уже безвольный боец оказался у грузовика, оставляя кровавую полоску на песке. Секунды – и он очутился среди друзей, в надежных и заботливых руках. Тут же его лихорадочно принялись очищать от песка, вспарывать штанины комбинезона, пытались привести в чувство. Боец дышал, но жизнь уходила из покалеченного тела.

– Срочно вкалывай антишок… бинтуйте… остановите кровь… вот жгут… давай сюда «филейку», – советы и распоряжения сыпались, как из рога изобилия.

– Где Треш?! Где он?! – причитала Злата, передавая для раненого лекарства, но неотрывно следила за гребнем песчаного бугра.

– Он справится… Он знает, что делает! – пробурчал Холод, хотя и сам безмерно переживал за друга.

Теперь каждый член отряда хотел броситься навстречу опасности ради помощи командиру, чтобы хоть как-то отвлечь мутанта. Ра уже полез вниз, пытаясь спрыгнуть на песок, но окрик Холода остановил его. Фифа вскинула автомат, ожидая появления эфы, Грешник беспрестанно целился в кромку холма. Волнение росло, народ почти не дышал и не вошкался на борту кузова, забыв про свои неудобства и раны. И они дождались командира.

Треш спринтером выскочил из-за бархана и, почти не увязая в песке, помчался вдоль его гребня.

– Стреляйте-е!

Вслед за ним, буквально в двух метрах позади, появился фонтан песка, упорно преследующий сталкера. И тут Треш совершил хитрый рискованный финт, резко и высоко прыгнув в сторону. Его тело на добрых три метра зависло в воздухе, падая в низину. Эфа по инерции устремилась за ним, но косогор не позволил ей по-прежнему находиться под песком – мутант выскочил наружу по той же траектории, что и его добыча.

Этого момента и ждали бойцы. Глухие хлопки «Вала» заглушил треск АК Грешника. Некоторые пули попали в подземного фантома, вырывая из него кляксы крови, осколки панциря и клочки плоти. Треш сгруппировался и покатился по склону. Эфа шмякнулась следом, но тут же попыталась спрятаться от жалящих выстрелов людей. Израненные органы не позволили сделать это быстро – стрелки успели нашпиговать плотный комок достаточным количеством свинца. Аномальное существо все же зарылось в песок, быть может, чтобы уже там умереть в конвульсиях, но, тем не менее, жертве удалось ускользнуть и, хромая, достичь грузовика.

Сколько радости и восклицаний, объятий и похвал излилось, когда сталкер очутился среди друзей. Треш морщился от боли во всем теле, сплевывал песок, пытался снять «параллаксы», защитившие глаза, но товарищи тискали его, передавая по цепочке. Злата с трудом пробилась к любимому, расцеловала, присела, стала выискивать раны и повреждения. Бывший биатлонист легко отделался, сноровка рваного бега и кувырканий очень пригодилась ему даже по истечении почти десятка лет.

Бойцы воспряли духом, еще больше уверовали в силу и ум сталкера. Они теперь по-новому смотрели на него, связь с молодым, но смышленым и смелым командиром стала крепче. Авторитет следопыта вырос в разы. Идти под его руководством вглубь смертельно опасных Пустошей им стало совсем не страшно.

– Уважуха тебе, командир! Правда, не ожидал. – Вальтер подмигнул Трешу и снова склонился над раненым другом.

– Молодец! И ведь как четко сработал…

– Краса-ава! Я бы так не смог.

– Уважуха, братан!

Позже бойцы собрали разбросанные пожитки и оружие, все еще боязливо озираясь на барханы, быстро стаскали все к машине, почистились, заштопались, подлечились. Спустя полчаса Треш дал команду выдвигаться.

– Командир, ты извини, но, видать, ты спятил? – Лабуда с лейкопластырем на лбу еле лепетал опухшими губами. – Куда выдвигаться? Кругом эти ползучие твари, машине каюк, пешком брести через смертельные пески? Лично я не вижу смысла.

– То есть как, не видишь смысла уходить?! Значит, оставайся здесь навсегда! – сталкер на одном выдохе выплеснул накопившееся волнение. – МЧС на голубом вертолете не прилетит! Караван добрых дядей не придет! Грузовик не починится и сам не обзаведется топливом! Что же теперь, подыхать в этих песках?!

– Мы, конечно, с тобой, но… Черт возьми, как ты хочешь спастись? – Гучи сморщил смуглый лоб, вглядываясь в лицо следопыта.

– Что предлагаешь? – Холод пристально посмотрел на друга.

– Пехом двинем, – Треш отпил из фляжки и устало продолжил: – вереницей, след в след. Строго на север – к Дербышам. Я так понимаю, что во-он та темная полоска – это и есть станция! А, Самоделкин?

– Ну-у… попробуем проверить точнее, – замялся инженер, отряхивая от песка и настраивая оборудование. – Малость покоцалось при падении, но дисплей цел, а дрон сейчас взлетит. У него же система автопосадки стоит, он сел недалеко и точно должен функционировать. Сейчас, командир, запущу его снова.

– Отлично, мастер! Ну, что носы повесили, братцы-кролики? – Треш улыбнулся, осматривая грустные лица бойцов.

– Да уж, скорее не кролики, а суслики, еп-пэ-рэ-сэ-тэ!

– Лабуда, че за пессимизм? – Треш примирительно слегка толкнул товарища плечом. – Не боись, вот эта штука выведет нас.

Он вынул из поясного контейнера артефакт, развернул фольгу.

– Что это?

– Кажись, «изоплит». Не? – почесал лоб Холод.

– Ты прав, – сталкер спустился с борта грузовика, – он не раз уже выручал меня и моих друзей. Это святой и очень нужный в трудную минуту артефакт. Поможет, надеюсь, и сейчас. Та-ак, все готовы выступить? Раненые, что скажете?

Вальтеру вправили плечо, но рука его висела плетью. Ценную «филейку», последний из запасов отряда лечебный артефакт, приложили к ноге Зимы, представляющей ужасное зрелище – перелом, огнестрельное ранение, рваные раны от щупалец эфы. Он пришел в себя, стонал, закатывая воспаленные от песка и слез глаза, и что-то тихо бормотал. На место перелома наложили шину, обкололи бойца стероидами и соорудили носилки. Треш морщился от боли в теле, учащенно дышал, хватая ртом раскаленный воздух.

Народ закивал, собрался. И все уставились на командира. Тот присел, прикоснулся «изоплитом» к поверхности бархана и что-то прошептал. Тотчас от грузовика строго на север, через овражки и холмы, пролегла коричневая полоса. Песок потемнел, будто кто-то невидимый расстелил ковровую дорожку.

– Опачки! Ништя-ак, – обрадовался Гучи. – Пешеходной зебры не хватает и светофоров. Вот чудеса!

– И че, прям нас никто не тронет на этом тротуаре? – вслух озаботился Лабуда.

– Из подземных тварей – нет. Остальных будь добр отбивать сам, – сказал выпрямившийся Треш и махнул рукой. – Вперед, парни! Ни шагу в сторону, что бы ни случилось. Самоделкин, ты запустил дрона? Идем в Дербыши, на станцию. Надеюсь, Семеныч уже там.

– Ого, крутотень! – воскликнул Тим Волк, ступив на твердое покрытие волшебной дорожки. – Так, может, командир, прямо до Восточного форта проложить тротуарчик? Дошли бы без проблем! А?

– И верно! Почему бы не сварганить асфальт до Уральских гор? – подхватил Вальтер.

– «Изоплит» прокладывает надежную дорогу только на короткое время и до определенного пункта, наблюдаемого визуально, – пояснил Треш. – Активируется и действует раз в сутки, набирая и аккумулируя мощность заново. Я с грузовика успел заметить силуэты зданий на станции, поэтому артефакт кинул тропку до них. Подтянись! Идем живее. И помашем ручкой нашему верному, многострадальному транспорту.

Все оглянулись назад, провожая прощальными взглядами перевернутый грузовик, а ветер Пустошей уже начал маскирующую работу, занося машину песком. Зима приподнялся на локтях, тоже печально посмотрел на груду:

– Спасибо, спас нас посреди этой бескрайней жаровни…

Группа вытянулась в колонну и шла строго по темной полосе, проложенной артефактом. Эфы еще не раз будут безуспешно докучать им в пути, но надежная твердыня, соору-женная «изоплитом», позволит дойти бойцам до станции целыми и невредимыми, несмотря на беснования подземных фантомов.

* * *

– Молодца-а! Ой, молодца сын у тебя, Никитос! Вон как придумал, выкрутился! И бойца спас, и отряд выручил, и монстров покоцали. И уже на подходе к узловой. А ты все боишься, что из него Стража не получится. Экий ты мнительный!

– Да уж-ж. Есть такое, Орк. Не отнять. Очередную препону преодолели, а сколько еще предстоит! Впереди страшнее испытание. Смотри, что намечается на станции. Чую, придется попотеть там Избранным… И врагов аж две группировки самых шустрых и злых в Пади, и химера в придачу. Компот тот еще намечается! Переживаю, Орк, честно. Сын же, кровь моя! Наследник.

– По-прежнему рвешься помочь? Треш справится. Зуб даю.

– Тебе к стоматологу скоро таким темпом нужно будет идти. Вон, уже двух нету.

– Очень смешно. То ж после схватки с гуффонами. Это не в счет, Никит!

– Шучу, шучу. Эх, сынок… Блин, давай, жми. И оставайся живым!

* * *

– Командир, эфы отстали, позади чисто, – доложил замыкающий Ра.

– Принято. Хорошо. Что у нас по флангам? Движение есть какое?

– Чисто по флангам, – сообщил Холод.

– Савва, что там впереди?

– Да вроде нормалек. Гарпия на горизонте маячит, да гроза на северо-востоке собирается. А так метров триста до свалки Дербышей осталось. Противника не наблюдаю.

– Отлично, Савва! Я бы посреди этого пекла от ливня не отказался… Самоделкин, докладывай.

– Сразу за свалкой обваловка противопожарная, сама станция и железнодорожные пути в четыре полосы. Все забиты составами, один сгоревший, другие целые. Кажется, среди них наш, то бишь Семеныча. Народу нет, мутантов тоже. Крупных аномалий не видно, про мелкие не скажу.

– Хорошо. Что с самой станцией? Укрыться есть где?

– Рябит чего-то экран, сбои сплошные, – закряхтел инженер, возясь с планшетом. – Да, обыкновенный железнодорожный узел: пакгауз, здание администрации, магазин, склады, депо и еще всякие мелкие постройки. Пожарка, водонапорная башня, КПП, сарай. Разрушенный мост через пути. Не видно ни одной живой души.

– Ясно. Спят они там, что ли? Ладно, доходим до свалки, «тротуар» там обрывается. Гучи, врубаешь ПДА и Гейгера. Вальтер, попробуй установить связь с Южным фортом, потом смени носильщиков, Зиму старайтесь не трясти особо.

– Есть.

– Я в порядке, командир, нога ноет, а так все хорошо. Спасибо, – благодарно отозвался искалеченный парень.

– Ноет, значит, заживает. Это замечательно! То, что ты все слышишь и говоришь, – еще лучше. «Филейка» сделает работу, не переживай, будешь завтра бегать как сайгак.

– Гы-ы… лишь бы не кроликом от псевдоволков!

– Шутник, е-мое! Лабуда, лучше не трать сил на юмор, у костра похохмишь. Неси Зиму нежно, как собственную невесту.

– Я невесту не носил, я ее за подол таскал по сеням. Потом она меня за волосы!

– Че так? Плохо исполнил супружеский долг в первую брачную ночь?!

Парни заржали как кони от плоской, по сути, шутки. Сказывались усталость и волнения, одолевающие голод и жажда. В такие минуты только какой-никакой, а юмор мог подбодрить бойцов. И тут Савва сообщил, что отряд почти достиг места и он уже даже якобы чует запахи шашлыка и вина. Народ вмиг встрепенулся, взбодрился, расправил плечи, заулыбался и ускорил шаг. Группа сошла со спасительной дорожки, обогнула свалку и, миновав проселочную дорогу с косыми наносами песка, добралась до зданий.

Холод отдал распоряжения разведчикам – тщательно прошерстить территорию на наличие опасностей, девчонкам – искать место для ночлега, а сам с Трешем пошел изучать железнодорожные составы на станционных путях. Где-то среди них должен был стоять локомотив с Семёнычем, Ленкой, охранником Ноль-Пятого и тяжелораненым бойцом в плацкарте.

Треш осмотрел окрестности и вздохнул. Вроде бы всё спокойно, но гнетущее чувство тревоги не позволяло расслабиться. Кристалл порозовел и не менял цвета во всех местах станции. Сталкер переглянулся с Холодом, тот понимающе кивнул и с автоматом наперевес скрылся между поездами. Сам Треш взял «Вал» наизготовку и стал изучать местность пристальнее.

– Савва, за мной! – скомандовал сталкер, дождался, когда верзила с пулеметом догонит его, и оба крадучись двинулись вдоль первого пути на запад, в сторону КПП.

– Рано высовываться, – прошипел Нумизмат, прильнув к щели вагона. – Они разбили лагерь прямо перед нами! Временный, судя по всему. Значит, скоро срулят и займут какой-нибудь дом. Не на улице же им ночевать. Вон, уже темнеть скоро будет. Эти двое с пулеметом – тоже сила. И разведка их рыщет вокруг, не хватало еще за «заднее крыльцо» нас схватить. Ждем. Улягутся, тихонько вылезем, покрошим всех. А сейчас сидим как мыши! Потерпите еще немного, скоро и на нашей улице начнется праздник. Да услышит нас Великий Адгне!

– Мочи нет нюхать это зловоние! – прошептал рядом помощник. – Тесно тут, воздуха мало, а под нами на рельсах еще и мертвецы разлагаются. Смрад несусветный.

– Молчи в тряпочку! Эта вонь и трупы нам в помощь – сталкеры не полезут вагон осматривать. Уразумел?

– Понял. Тихо всем, – цыкнул на сатанистов помощник Нумизмата, утирая потное лицо рукавом балахона.

«Демоны» набились между вонючими развалившимися ящиками со сгнившими продуктами, как кильки в бочку, возились в тесноте и темноте, задыхаясь от тошнотворных запахов. Они мысленно проклинали помощника Нумизмата, который посоветовал спрятаться именно в этом вагоне, тогда как другие составы на путях стояли в гораздо лучшем состоянии. Но привыкшие к терпению, ждали упорно. Беззаветно верили своему главарю, идолу всех темных сил Адгне, и надеялись на скорое окончание операции. Ночью все должно было разрешиться!

Рация пискнула, зашипела:

– Треш, приём, это Холод.

– Слушаю, Ден.

– Семеныч жив. Сидит в тепловозе. Но есть проблема.

– Что стряслось?

– Мы здесь не одни. Будь осторожен, вернись назад, к лагерю, займите с отрядом круговую оборону, но не поднимая шухера. Подробности при встрече. Мы идем с машинистом.

– А Ленка, охранник, раненый – где?

– Погибли. Все, конец связи.

Треш убрал «Моторолу», присел, жестом показав Савве сделать то же самое. Кто сейчас кроме них находился в Дербышах и почему Семеныч остался один, сталкеру было невдомек, но испуганный голос разведчика и краснота кристалла подсказывали, что на станции действительно не все в порядке.

– Савва, валим отсюда, у нас на периметре гости. Следи за тылом, а я – по фронту. Пошли.

Они сразу уперлись в пассажирский поезд, сгоревшие вагоны которого тянулись на многие десятки метров влево и два относительно невредимых после пожара последних вагона справа. Возле состава стоял муторный запах горелого мяса и разлагающейся плоти. Причины обнаружились сразу – трупы людей ещё дымились как внутри вагонов, так и под ними. Штабеля мертвых людей, изначально растерзанных, по-видимому, мутантами, а потом еще и обгоревших до костей.

– Вот тебе и свежий шашлычок, и кислое винцо… – пробурчал Треш, зажимая нос. – Уходим, Савва. Ты куда полез?

Здоровяк повесил пулемет за ремень на плечо, стволом вниз, вынул пистолет и поднялся по ступенькам в один из тамбуров.

– Тс-с, командир, здесь кто-то есть!

– Савва, нет! Вернись щас же, – шикнул на верзилу сталкер, но тот уже юркнул в узкий коридор плацкартного вагона, заваленного обгоревшим скарбом пассажиров и их останками. – Аккуратно там, мастодонт. Я – в обход.

Треш с тошнотворными спазмами сглотнул слюну, поднял автомат на уровень лица и в позе готового к бою стрелка на полусогнутых осторожно пошел к концу поезда.

Дойдя до последнего вагона, сталкер посмотрел наверх, ожидая, когда Савва откроет дверь и высунется наружу, затем глянул направо.

И обомлел.

Прямо к нему с запада шла толпа вооруженных людей в одинаковой темной униформе. Треш едва не ойкнул, ощутив дрожь в коленях. Около двух десятков бойцов с оружием на изготовку уверенно топали по шпалам в его сторону. До них оставалось около полусотни метров. Поначалу опешив, Треш быстро пришел в себя, направил ствол автомата в сторону незнакомцев и крикнул, чтобы они остановились. Ускользнуть с линии огня сталкер уже не мог, но громким возгласом предупредить Савву, которого пришлые еще не видели, он был просто обязан.

– Треш, не признаешь меня?! – произнес в ответ один из бойцов, выступивший из толпы.

«Ярый?.. Лидер «Вымпела»?.. Вроде он… Фигура, осанка, лицо, строгая мимика, знакомая экипировка». Но кристалл горел алым цветом и готов был прожечь ему грудь, а интуиция звенела в голове колокольным набатом: «Враг! Враг! Враг!»

– Ярый, ты, что ли? Откуда тут? Какими судьбами за тридевять земель?! – поначалу дрожавший голос сталкера становился все более уверенным. Гремевший до этого в вагоне Савва притих и затаился.

– Прослышал, что тебе помощь нужна, вот и собрал ребят, прискакали выручать. Мы же свои в доску, кое-что тебе должны, так что принимай гостей, Треш!

Сталкер быстро оглянулся, прищурился, лихорадочно соображая, что ему предпринять. Убить врага одному и даже с Саввой не получится, друзья далеко, а угрюмые стрелки, стоящие полукругом за главарем, судя по всему, готовы открыть ураганный огонь и снести следопыта в два счета. «Блин, ни спрятаться, ни поддержки получить, ни стеной отгородиться… – подумал Треш, выдерживая паузу. – Стены? А если действительно…»

Сталкер вздрогнул от пришедшей мысли. И тотчас решил выполнять задумку. Он вынул из кармана рацию и установил частоту, которую на мосту через Реку ему сообщил Ярый. «Сорок семь». Поднес к лицу «Моторолу», не сводя взгляда с толпы.

– Щит и меч. Щит и меч. Вызываю Ярого. Прием.

Судя по чистому фону в динамике, связь работала, эфир спокойно пропустил запрос. Треш внимательно смотрел на предводителя незнакомцев в облике «вымпеловца», который засуетился, начал что-то шептать через плечо своим подельникам. Сталкер повторил пароль, и вдруг рация ожила:

– Я сорок седьмой! Щит и меч. Ярый слушает. Назовитесь.

– Это Треш. Ярый, приветствую тебя. Как дела в Пади?

Голос в динамике точно принадлежал Ярому, при этом стоявший недалеко лже-Ярый даже не взялся за рацию. Треш уже не слушал обеспокоенный голос настоящего командира «Вымпела», потому что убедился – перед ним враг. И, скорее всего, из «Всевластия». Он уже знал, что они способны клонировать своих волкодавов под кого-нибудь из реальных людей Пади.

– Отбой, Ярый, спасибо, ты мне очень помог! – быстро проговорил Треш, убирая «Моторолу». Следующим ловким и мгновенным движением он выудил из контейнера на поясе бесценный артефакт Южного форта.

Лже-Ярый понял, что сталкер раскусил его, и отдал короткую команду. Бойцы вскинули стволы и открыли огонь. Главарь со зловещей ухмылкой тоже выстрелил из кольта в одиноко стоящего сталкера. Как же давно и сильно они все мечтали сделать это!

Каково же было изумление мнимых «вымпеловцев», когда следопыт не свалился, изрешеченный десятками пуль, а продолжал стоять. Затем он открыл глаза и направил автомат на противника. Пули и картечь разлетались в метре от тела сталкера, словно встречали какую-то невидимую преграду. Даже выпущенный кем-то ВОГ отскочил на десяток метров и взорвался под днищем вагона. Недоумение стрелявших переросло в негодование, лже-Ярый понял, что произошло, но что-либо предпринять еще или схорониться он уже не успел.

Потрескавшееся стекло в окне торцевой двери последнего вагона со звоном вылетело наружу, рассыпавшись осколками по путям, а появившийся в проеме ствол пулемета выдал смертельный сноп огня. К тому же сталкер, резко упав на шпалы, открыл стрельбу из «Вала». Град пуль калибрами в девять и семь шестьдесят два миллиметра обрушился на толпу неприятеля, разрывая их тела, пробивая бронежилеты, кромсая снаряжение и амуницию. На миг отряд «вымпеловцев»-оборотней стал похож на танцевальную группу, дергавшуюся от быстрой музыки позади главного исполнителя. Пара бойцов бросилась было в сторону, но из ближайшего здания им под ноги прилетела граната из подствольника, после чего взрывом обоих снесло под откос. Главарь, в кругу «Всевластия» носящий прозвище Плут, упал раскроенной головой на ржавую рельсу. В разные стороны полетели кровавые ошметки, словно уронили перезрелый арбуз. Мертвые тела его людей усыпали шпалы и обочины пути с пожухлой травой. Огонь прекратился только тогда, когда закончились патроны в магазинах. Шестнадцать человек одномоментно превратились в валяющиеся на открытом пятачке трупы.

– Савва, спасибо тебе! Ты вовремя появился, – выдохнул Треш, поднимаясь с земли и отряхиваясь.

– Командир, я их сам уже засек из тамбура, ждал развязки, твоей отмашки, держал на прицеле. Понял, что не все чисто.

Верзила спустился вниз, присел, достал из РД пулеметный короб, стал перезаряжать оружие, обжегся о горячий ствол, матюгнулся. Треш потрепал бойца по плечу, подмигнул, с умилением поглядел на деактивированную «ауру», создавшую защитную сферу вокруг хозяина, убрал артефакт в поясной контейнер, после чего направился к лежащим телам. Из сарая слева вышел Ра, перезаряжающий подствольник автомата, и приветственно помахал рукой. Сталкер ответил одобрительным жестом и тут же сморщился от вида луж крови и дырявых тел.

– Вот вам и хабар, и запасы оружия, – прокомментировал он, поднимая с земли новенький подсумок для ручных гранат, с трудом расцепил пальцы лже-Ярого, – что тут у нас? О-о, нехилый барыш! Вот и причина копирования «Всевластием» любого чувака в Пади.

– Что это? – спросил подошедший Ра.

– Артефакт «ксерокс», один из самых редких. Говорят, он появился еще во времена Зоны, где последняя Вспышка породила серию бесценных диковинок.

– Ну, я немало слышал про теперешний Анклав, про дорогущие арты оттуда, которые почти невозможно встретить в Пади. Получается что? Эти архаровцы бывали там, в той старой Зоне?

Треш нахмурил лоб, почесал нос и посмотрел на бойца:

– Или имеют доступ в Анклав до сих пор!

– Ни хрена себе! Так Зона же давно исчезла, после ликвидации «Легиона» на Станции и полыхнувшего в Судный день Разлома! – Ра недоуменно развел руки в стороны.

– Но Анклав-то остался! И в нем много интересного можно найти…

Сталкер хотел еще что-то добавить, но ожившая рация спутала его мысли:

– Командир, это Самоделкин. Уходите оттуда. Угроза с севера. Срочно бегите!

– Вот е-мое! Кто там еще?

– Химера!

* * *

Так уж повелось со времен Четвертой Вспышки в Зоне, что большая часть мутантов, все аномалии и почти все группировки перестали там существовать. Зону переименовали в Анклав, постепенно некогда смертельно опасная территория очистилась от радиации, поросла зеленью и стерла отпечатки былых передряг. Но не из памяти бывалых сталкеров. Оставшихся в живых после битвы за АЭС, преследования властей Большой земли и Судного дня можно было пересчитать по пальцам. Они стали не только ветеранами Зоны, но и Легендами. Часть из них попала в разработку Армады и получила звание «Стражи», другие ушли за пределы образовавшейся Пади в поисках лучшей жизни.

Но вместе с выжившими после Вспышки из Анклава в Падь попали некоторые мутировавшие организмы, ужасные кровожадные хищники. Среди таких оказалась и химера – двухголовое, очень умное и сильное существо, не знающее страха и почти непобедимое. Она и в Зоне считалась исчадием ада, а в Пади, на больших просторах и под воздействием «дуги», превратилась в еще более безобразное и сильное чудовище, наводящее панику на людей и большинство зверей. Встреча с ним всегда заканчивалась непременной смертью жертвы. Химера, играясь с добычей, терзала ее с извращенной изобретательностью маньяка, получая удовольствие от криков, вида крови и запаха разорванной плоти.

И сейчас эта тварь мчалась к станции на звуки раздавшейся стрельбы.

– Холод, ты где? Собирай народ, срочно прячьтесь от этой гадины. Мы идем, – распорядился Треш по рации и увлек товарищей за собой, прочь от места расстрела группы фальшивых «вымпеловцев».

– Дуйте до кирпички, она в центре станции. Но я не могу. Мы с Гучи остаемся в засаде.

– Холод, в какой засаде?! Мы ликвидировали штурмовиков «Всевластия», теперь с химерой нужно разобраться.

– Треш, наши проблемы на «всевластных» и химере не замыкаются! Здесь, в Дербышах, есть еще один, как минимум, противник. Жду тебя возле штабелей шпал рядом с корпусом станции. Только обойдите с тыла, не прите по путям!

– Вот же блин! – сталкер махнул напарникам, изменил маршрут, убрал рацию и побежал напрямик от железной дороги к каменным постройкам.

Где-то позади раздался грозный рык, известивший о приближении химеры. Хищника привлекал запах свежих трупов. Зверь весом в полторы тонны и габаритами с микроавтобус двумя прыжками преодолел железнодорожные пути и приземлился прямо у распластанных на земле мертвых тел. Новый рев огласил окрестности – мутант радовался обилию еды, наступив когтистой лапой на одного из погибших и запрокинув обе морды к темнеющему небу.

Бойцы, тихо матерясь и причитая, спешили укрыться в кирпичном здании, Треш короткими перебежками миновал дворик, перемахнул остатки скамьи и присоединился к друзьям.

– Холод, ну что тут у тебя? Нашел время в прятки играть.

– Горячо у меня. Очень. Кажись, сектанты у нас по флангу в количестве полувзвода с явными намерениями напасть на нас хороших в ночной тишине. – Спецназовец устало провел ладонью по лицу, зыркнул на сталкера и подмигнул. Вот так вот, Данила!

– Зашибись походец! Да что за денек-то?! Откуда инфа и где они?

– Я нашел Семеныча в локомотиве. Ленка и парни из охраны погибли еще на той станции от рук Фараона. Кончили бы и машиниста, да в схватку вступили псевдорыси Лучника, вовремя подоспевшие с инфой от тебя. Пока они отвлекали фараоновцев на себя, Семеныч, прочитав записку, развел пары и свалил. И вот он тут уже полдня. Увидел сатанистов после обеда, затаился у себя в каморке, но заметил, как они аккурат перед нашим приходом спрятались всей кодлой вон в том вагоне…

– В котором?

– Вон, второй вагон от моста, крытый, темный, с цифрой в углу.

– Ага, вижу. Почему решили, что сектанты? Может, такие же, еп-пэ-рэ-сэ-тэ, клоны, как те, которых мы сейчас завалили?

– Семеныч говорит, что заметил среди них толстяка с маузером, по описаниям похожего на Нумизмата.

– Оп-пачки-и! Вот это удача. Так мы сегодня на ужин всеми потрапезничаем – и «Всевластием», и Нумизматом, и Красной Смертью? Жаль, нету, а так до кучи бы сюда еще Харда и Фараона приплюсовать!

– Шутник, блин… Твои слова, да Армаде бы в уши… Сплюнь, чтобы химера сама нами не закусила! Кстати, с чего взял, что это Красная Смерть? Не дай Бог! – Глаза Холода округлились, лицо побледнело.

– Заметил в оптику красную плешь на ее боку, когда она на переезде появилась. Да и в Пустоши только она одна наведывается из всего сборища тварей. Сам же знаешь.

– Во влипли! – пробурчал Гучи, пристально вглядываясь в очертания стоявших на путях составов.

– Если Нумизмат полезет наружу, мочим его секту и валим сразу в здание станции, к нашим. Надеюсь, стены выдержат прискакавшую на звуки пальбы химеру? Мы подготовились четко, – Холод пошлепал по прикладу пулемета, в руках Гучи Треш заметил РПГ-7, – махом нафаршируем сатанистов.

– И че, валяться тут до ночи будем, ждать их выхода? – Треш задумался, что-то соображая.

– В принципе можно жахнуть со всех стволов по вагону, там защита никакая, прошьем стены насквозь, а, командир? – предложил Гучи.

– Можно и так, но где гарантия, что всех положим? А идти потом, проверять их – идея хреновая. Появится химера и даст всем просморкаться. Не-е, нужен другой план. Та-ак-с. Она щас хавает мертвецов из «Всевластия», наполнит желудок, станет добрее.

– Ага, и мы попросим ее ласково покинуть станцию?! Треш? – Холод осклабился и недоуменно поглядел на друга.

– Ден, ну что ты вечно кислишь ситуацию? У меня, кажись, план созрел.

– Ничего я не кислю. – Холод слегка обиделся, выпятив губу. – Надо же… план у него созрел. Тут с арканом снова не попрыгаешь, как там, по пескам, от эфы. Тут…

– …А чего так? С веревкой, говоришь? А если все же…

Треш аж привстал, оглядывая округу. Глаза забегали по сторонам, руки потрясывало, поза стала похожа на стойку гончей, завидевшей кролика. Гучи улыбнулся и кивнул:

– Командир опять чего-то удумал – сразу понятно. Мы тогда держим под прицелом вагон и дальше, да, Треш?

– Лады, сталкер. Щас сбацаем гонки с препятствиями. Только не шевелитесь, иначе собьете мне охоту.

Треш, пригнувшись, покинул засаду, прячась за сваями, пробрался к кустам сирени.

– Ч-черт… Я вот Злате скажу сейчас, так она всыплет тебе по самое «не хочу»! Ишь, охотничек. Смотри, чтобы сам не стал добычей Красной Смерти. Вот же черт! – Холод припал к прицелу и стал ждать развязки. Он догадывался, что опытный следопыт, не раз ходивший на различных мутантов чуть ли не с голыми руками, и сейчас придумал что-то эдакое. Но слухи о гигантской химере тут же вызывали на спине мурашки, руки холодели, а ноги готовы были от тряски пуститься в пляс. «Кому геройство такое нужно?! Хотя молодец он. Давай, Треш, давай, Данька! Пусть Армада видит и знает своих героев».

Данька и дал! Сталкер обогнул с тылу станцию, присел в крапиве, за поваленным забором и еще раз осмотрел территорию. Слева копошилась среди мертвецов химера, утробно рыкая, чавкая и изредка озираясь, по центру стояли поезда, а справа возвышался рухнувший посередке пешеходный мост. Столбы с оборванными проводами, натыканные вдоль первого пути с нужным составом, выглядели костлявыми пугалами без одежки. Одни еще стояли ровно, другие накренились от изредка наведывающихся сюда «смерчей».

«Работаем, сталкер! Не опозорься перед друзьями и Армадой. Пошел», – подбодрил сам себя Треш и легкой трусцой побежал вперед.

Когда товарищи, засевшие в засаде, услышали, как он окликнул химеру и предложил ей поиграть в догонялки, у них чуть челюсти не отпали. Холод дернулся влево и перевел ствол пулемета на одиннадцать часов, но разыгранное Трешем представление заставило вернуть оружие в прежнее положение и состроить гримасу ужаса и удивления одновременно. Предыдущая беготня от подземного фантома в сравнении со смертельными соревнованиями с Красной Смертью выглядела детской забавой. Поэтому Холод в унисон с Гучи грязно выругался, когда увидел эту «охоту».

Набивающая брюхо химера вяло рыкнула, услышав кричащего человека, и продолжила трапезу, выковыривая плоть мертвецов из бронежилетов, как тушенку из консервных банок. Треш затянул ремень автомата, висевшего за спиной, снял и убрал отцовскую пилотку за пазуху, еще раз огляделся. Удостоверился, что план должен сработать безотказно, все необходимые для квеста детали игрового поля находятся на своих местах, и достал «Гюрзу». Выстрел из пистолета вспугнул всех: и засевших в здании товарищей, и химеру, которую пуля ужалила в бок. Зверь зарычал обеими головами, развернулся, как недобитая самоходка фашистов, и рванулся к назойливому обидчику.

Треш, хоть и был готов к этому и ждал ответного хода хищника, но чуть в штаны не наложил от испуга. Ноги понесли бывшего спортсмена прочь. В несколько секунд сталкер преодолел расстояние до засыпанного песком перрона с ютящимся на нем ржавым автобусом «ПАЗ». Мутант уже находился в нескольких метрах позади, когда Треш обогнул транспорт и вынул фальшфейер. Холодный пот покрыл спину и виски, кровь в жилах бурлила, пальцы окоченели.

Химера боднула автобус, скрежет рвущегося ржавого железа и недовольный рык твари разнеслись по округе, вызывая страх у всех живых существ на станции. Даже вездесущие крысаки нырнули в укромные щели. Пара кругов пробежки пока закончилась успехом для сталкера. Химере сложно было маневрировать и срезать углы вокруг старого транспорта, тогда как человек проделывал эти финты более резво. Близость страшилища и его вонь повергали Треша в ужас. Он что-то кричал, махал руками, подбадривая себя, подначивал зверя и вызывал его к действиям. Лежащие в укрытии друзья замерли и окаменели как сваи, за которыми они прятались.

– Треш. Полный Треш… – прошептал пересохшими губами Гучи, пытаясь проглотить тугой комок, вставший поперек горла.

Холод сильнее сжал приклад пулемета, готовый всадить в красный бок химеры сразу весь боезапас, и напряженно ждал развязки. Не мог же парень просто так, без козыря в кармане, устроить эту дикую пляску!

Вспыхнувший фальшфейер озарил перрон и полетел к лапам хищника. Чудовище развернулось и подпрыгнуло, ревя на всю округу, а Треш бросился к железнодорожным путям. Наблюдавший в щель вагона за смертельной игрой Нумизмат бормотал невнятные молитвы и оскорбления в адрес сталкера, боясь упустить любую мелочь. Он уже предвещал страшную кончину этого безбашенного идиота, не догадываясь, что тот специально устроил это грозящее перерасти в скорое шоу. Только периодически вздрагивал от кошмарных рыков твари, ощущая, как позади него дрожат в испуге остальные братья. Вдруг он до крови прикусил губу, увидев, как сталкер бежит прямо к их засаде.

Треш подскочил к телеграфному столбу и встал как вкопанный. Снова выстрелил в химеру. Та взревела и после длинного скачка очутилась метрах в семи от жертвы. С набитым брюхом зверю стало очень неудобно прыгать, но Красной Смерти и не требовалось долго гоняться за добычей, находящейся прямо перед ней.

Отвлекающий маневр с фальшфейером удался, теперь сталкер использовал ловкость тела и светошумовую гранату, которыми снабдил отряд со склада Ноль-Пятого продуманный Холод. Треш ждал прыжка химеры, внимательно наблюдая за ее лапами и мышцами. Он старался не смотреть ей в глаза. Говорили, что тварь обладает гипнотическими способностями. Хотя острые когти и сокрушительная сила лап срабатывали быстрее ментала.

Зверь напружинился для последнего броска и рванул. Треш отпустил скобу гранаты, уронил ее, а сам резко кинулся в сторону. Задуманный план сработал – химера протаранила большой головой столб, который повалился от сильного удара прямо на вагон с засевшими внутри сектантами. Бетонная опора придавила роликовые ворота вагона, заклинив их в закрытом положении и изрядно напугав сатанистов оглушающим скрежетом. А Треш уже несся к мосту, когда позади грохнула граната, ярчайшей вспышкой озарив перрон и пути. На мгновение ослепший и оглушенный мутант завертелся юлой, издавая режущий слух рев. Очухавшись, он не сразу нашел проклятую верткую жертву и, схлопотав еще пару пуль в обе морды, поскакал за человеком.

Треш взобрался по ступенькам на мост и добежал до нужной точки. Дальше в бетоне зиял провал, из-за которого попасть на ту сторону путей становилось невозможным. Но, кажется, сталкеру это и не нужно было!

Постреливая в хищника, он перелез через поручни и встал на краю моста, прямо над поездом. Химера, беснуясь от уколов пуль и тщетных усилий достать наглеца, одним прыжком взобралась на остатки перехода. И тут сталкер спрыгнул на крышу первого вагона. Железные листы загрохотали под его ногами, Треш споткнулся, чуть не упал вниз, но, содрав кожу на ладони, тотчас вскарабкался и перескочил на вагон, где замерли сектанты. Он остановился возле конца столба, упавшего на крышу, и вентиляционного люка. Десяток метров отделял сталкера от рычащего наверху зверя, который легко смял лапой металлическое ограждение, приблизившись к краю сооружения.

– Ну, чего встал? Иди сюда, возьми меня! Давай, урод, мать твою в печень! – закричал Треш и выпустил в мутанта очередную пулю. А заметив готовность химеры к прыжку, громко бросил в открытый люк позади себя: – Нумизмат, прощай! Вали в свой проклятый Ад. Туда тебе дорога!

В ответ раздались проклятья и ор главаря сатанистов, но это было последнее, что Нумизмат сказал в жизни. Скакнувшая с моста Красная Смерть обрушилась всем своим весом на крышу в том месте, где только что стоял Треш. Своды вагона не выдержали груза тяжелого хищника, и разъяренный мутант провалился внутрь, давя и разрывая людей.

– Кранты «демонам»! – прокомментировал Холод слышимый на расстоянии ор. – Треш, красава. Все сбацал в ажуре.

– Не перестает удивлять. – Гучи опустил РПГ, привстал, наблюдая за сталкером, который уже ходил по платформе, отряхивался и потирал ушибленный локоть.

Дожидаться, чем закончится свидание химеры с толпой сатанистов, зажатых в замкнутом пространстве с закупоренным выходом, Треш не стал. Он побрел от поезда в сторону друзей, пытаясь унять клокочущее сердце и успокоить бурлящий в крови адреналин. Локоть ныл неимоверно, содранная кожа ладони горела, потревоженные ребра снова не давали свободно вздохнуть, но все это с лихвой окупалось творящейся за его спиной расправой хищника над недавними виновниками многих смертей в Южном форте. В одночасье перестали существовать штурмовики «Всевластия» и группировка «Демоны», а полдня назад еще и банда кочевников Пустошей. О такой удаче он раньше и не помышлял, да и вряд ли кто-то в Пади мог сотворить подобное. Распираемый от гордости сталкер под приветственные возгласы Холода и Гучи присоединился к остальным друзьям, и они все вместе уселись ужинать.

Загрузка...