Триптих. Знамение.

- Освободи остальных, - коротко велела Адэль.

Лона согласно кивнула. Краем глаза она увидела труп рыжего и едва не закричала.

- Да тише ты, - шикнула Адэль. Лона попыталась что-то сказать, но Адэль приложила ей палец к губам. Велев Лоне не дать остальным женщинам поднять панику при виде трупа, Адэль взяла Эмлит за руку и повела к выходу.

- Ты не поможешь? - голос Лоны дрожал, как и все тело.

Адэль посмотрела на неё с укором.

- Я уже помогла.

Не дожидаясь благодарности, Адэль выскользнула вместе с Эмлит из амбара. Они ещё не успели углубиться в лес, как послышался женский вопль, хриплый вой гончих и крики разбойников. Превозмогая боль в ноге, Адэль крепче сжала руку Эмлит. Они бросились бежать.

Глава 5. Знаки.

В дороге один день сменял другой, приближая все ближе к цели. Стивен и Марк (как стал называть он своего спутника) шли без происшествий и неприятностей. Денег, что дал Хальстов, хватало на еду и ночлег. Стивен уже понадеялся на беспрепятственное прохождение всего маршрута, как на дороге показались двое всадников. Они вышли из леса, немного позади Стивена и Марка, и направили коней в их сторону. Они не подгоняли лошадей, но и не отводили взгляда от спутников, попутно о чем-то переговариваясь. Стивен предположил, что двое всадников не случайно задержались в лесу и вышли в тот момент, когда рядом проезжал он и Марк. Не отличаясь излишним героизмом и не боясь выглядеть трусом, Стивен пришпорил коня. Марк последовал его примеру. Увидев это, всадники тоже стали набирать скорость. Сомнений не оставалось - эти двое были охотниками до их добра. Стивен столько раз скрывался от облав Магического контроля, бегал в роли должника от уличных кредиторов, но вот от обычных воров убегать ему было впервые! Если бы он только знал, как контролировать свой дар в условиях Третьего мира, то расправится с двумя, пусть и здоровыми, но все же обычными людьми, не составило бы труда. Но у него остался лишь невнятный намек на былые таланты, который никак не хотел развиваться до прежних высот. Дорога пошла в гору. Не смотря на хороших лошадей Хальстова, Стивен с Марком не могли оторваться. Толи разбойники были лучшими наездниками, толи их лошади не уступали Хальстовским. В любом случае время шло, а животные не могли скакать так вечно, и поскольку Стивен не горел желанием вступать в рукопашную, надо было действовать! Ему не в первой было концентрироваться, когда на хвосте погоня. И хотя его магия здесь не стабильна, попробовать стоило. Через минуту он уже был отрешен от происходящего настолько, чтобы творить. Нужно было создать или перенести нечто большое и отправить прямиком в преследователей. В голове начали появляться формы, Стивен перекинул поводья в правую руку, а в левой стал образовываться белый энергетический сгусток, обретая всё более четкую форму. Но, не дойдя до конечного состояния, шар начал терять плотность, а всадники всё нагоняли.

* * *

Тушеное мясо, хмель, пряные пироги, кислая капуста - воздух был перенасыщен запахами. Несмотря на позднее время, повсюду сновали люди. Слышались недовольные крики ребятни, которую родители разгоняли по домам, цокот копыт, скрип старых повозок - всё то, от чего Адэль спасалась на утесе Дианы. Энвит готовился к наступлению ночи. Мужчины толпами покидали трактиры, торговцы закрывали лавки. И все вокруг были суетливы, словно запуганы.

- Мерти, дорогая, пойдем домой, уже поздно.

- Но дедушка, ещё рано! Давай ещё погуляем. Я хочу к мисс Ларен, она обещала мне сиреневую ленту, если я с тобой приду!

Старик посмотрел на внучку, угрожающе сдвинул брови и, неподходящим для него властным басом, произнес:

- Забыла, что добрый дядя сказал: пока злых людей не поймают, домой надобно уходить до темноты.

Девочка послушно потупила взгляд и пошла вслед за дедом. Тронутый обидой внучки, дед ласково потрепал её по голове:

- Когда преступников переловят, тогда будем..., - старик не успел закончить. Его окликнула Адэль. Её волосы все были спутаны, а некогда красивая одежда была похожа на старую подстилку. Старик при виде неё откровенно поморщился от отвращения и рявкнул, что ни денег, ни еды у него нет.

- Мне не нужны деньги. И еда не нужна, - голос её был уставшим, и она говорила отрывисто.

Старик ещё раз оглядел Адэль с головы до ног, и сменил отвращение на подозрительность:

- И чего тогда?

- Оружейник. Вэнсен Кард.

- Кард? - глаза старика округлились от удивления.

- Да, Кард. Его мастерская закрыта, дом тоже. Он в городе? С ним ничего не случилось?

Вэнсен Кард был видным человеком и известным мастером, в Энвите его знали все. Адэль надеялась и старик тоже.

- А как же! Случилось, конечно!

У Адэль едва сердце не остановилось, за тот миг, что прошел до следующей фразы старика.

- Разбогател он, знаете ли! В центре города живет теперь.

Адэль благодарно улыбнулась и с облегчением вздохнула.

- По главной улице, последний дом, - объяснил старик и собрался уходить.

- Извините, - задержала его Адэль, вспомнив, о чем он говорил с внучкой, - Я случайно услышала: вы упоминали преступников.

Адэль стало интересно, что за преступники могли перепугать местных настолько, что они спешили спрятаться дома до наступления ночи.

Старик остановился и, не поворачиваясь, со страхом, ответил:

- Ты девочка от жизни видать отстала. На нас уж давно маги нападают: убивают, грабят! Ни король, ни министерство делать ничего не хотят. Маршал вот только прислал своих полукровок, разогнать этих магов, чтоб им...! - старик воображаемо плюнул и ушел.

Адэль не поверила своим ушам.

* * *

Стивен наблюдал, как шар в его руках становиться все меньше и теряет материальность. Этот мир продолжал ставить свои условия и к уже готовым заклинаниям. При своей многолетней практике Стивен никогда не сталкивался с подобным. Неудавшиеся заклинания были нормой, но остановка материализации на середине пути могла произойти лишь при желании или иссечении сил того, кто составлял заклинание. Стивен же был полон и желания и сил, которых должно было хватить на вещи более существенные, особенно при том, что последние дни он почти не использовал магию, а значит, должен был накопить огромный резерв. Но сейчас некогда было разбираться почему магия так повела себя, поэтому Стивен сделал единственное, что мог в этой ситуации - отправил наполовину сформировавшийся сгусток в сторону разбойников. Он попал одной лошади в ноги, та споткнулась и упала. Второй грабитель остановил своего коня, а затем и вовсе повернул в обратную сторону. Стивен не видел, стал ли разбойник спасать своего товарища или просто поехал дальше, так как не сбавлял хода еще долго.

Еще днем они проехали последний постоялый двор на пути к Энвиту, и к вечеру поняли, что ночевать им придется в лесу. Они решили проехать еще несколько часов, чтобы после ночевки выдвинутся с рассветом, и к полудню или даже раньше, прибыть в Энвит. Марки предложил место, которое не раз использовал его отец: лесной уголок, что защищал и от дождя и от ночного зверя. Предвкушая долгожданный привал, путники прибавили скорости, несмотря на усталость и сгущающиеся сумерки.

* * *

Адэль брела по почти безлюдным улицам и размышляла о том, что услышала от старика.

Появилась первая звезда. Ставни домов закрывались, фонарщики зажигали белые магические огни. Адэль не смотрела за дорогой и вскоре запуталась в поворотах. Ничего вокруг не напоминало центральную улицу. Она вернулась на два переулка назад и продолжила путь оттуда. Ей нужно было увидеться с Вэнсеном Кардом, но голову занимали слова старика. 'Полукровки Маршала. Полукровки. Маршал. Какой ещё Маршал? Нападения магов... Какие нападения, что за чушь?'. Адэль не представляла, как ей реагировать. Зачем магам нападать на простых людей? Они изобретатели, помощники, образованные, культурные люди! Строят, творят, производят магические товары для всего мира, создают прогресс. И получают за это достойную плату! Для чего им грабить крестьян? Маги - часть жизни, и никогда в истории не было вражды между одаренными и не одаренными. Встречались и исключения, но редко. При королях есть советники магии, в большинстве стран - целые министерства, занятые контролем над магической стороной жизни, использование магии против людей и закона карается более чем сурово. Массовые нападения магов невозможны и лишены смысла! Разве что мир сошел с ума. А Маршал...? Маршал - это мессия. Первый пророк демиурга. Тот, кого мир не видел очень давно и в ком похоже, отчаянно нуждался. Неужели высшие силы прислали первого пророка? 'Маршал! Немыслимо'.

- Не поздновато для прогулки, милая? - спросил Адэль ласковый женский голос из темноты, - Нынче опасно после полуночи блуждать вот так в одиночку по улицам.

Адэль едва не вскрикнула от испуга, а потом подошла ближе и увидела стройную немолодую женщину.

- Я ищу дом оружейника Карда.

- О, дорогая! так это ты совсем не туда зашла. До его дома отсюда добрый час ходьбы, а может и дольше. Отложила б ты это дело до утра, а то того гляди заплутаешь, - её голос звучал звонко, а 'Р' сливалась в единый звук со следующими гласными и порой походила то на 'х', то на 'г'. Она определенно была родом из Арлуа или Лиора.

Адэль обдумала совет и мысленно согласилась. Сейчас действительно лучше отдохнуть, поспать, а утром найти Карда.

- А вы не знаете где ближайшая гостиница или трактир? - Адэль огляделась по сторонам.

Женщина широко улыбнулась и гордо сообщила:

- Ты около него стоишь! Вот. - Она указала рукой на здание у себя за спиной. - Это наш с мужем трактир 'Добро пожаловать'. Говорят, он лучший в городе! Я-то, конечно, не настаиваю, но от постояльцев такое слышать одно удовольствие. Муж вообще-то не позволяет бродяг оставлять, но про тебя я ему не скажу. Можешь заночевать на заднем дворе. Уж больно вид у тебя жалобный.

Адэль выгнула бровь, а потом сообразила, что действительно походит на нищенку.

- Спасибо вам, но я бы не отказалась от комнаты, если есть свободная.

Женщина, похоже, сочла подобное пожелание за наглость или, в крайнем случае, за шутку. Она раздраженно отвернулась, и фыркнула что-то себе под нос.

- Я заплачу, - добавила Адэль, - У меня есть деньги.

Хозяйка тут же начала приносить свои извинения. Адэль улыбнулась в ответ, и женщина предложила ей пройти в комнату, но только через задний вход (вид Адэль мог смутить посетителей).

В трактире было все ухоженно и очень опрятно: полы вымыты, столы протерты, на окнах чистые занавески. Приглушенный свет ламп, придавал уюта. Женщина показала комнату, взяла плату, и пожелала хорошего отдыха, пообещав принести еду. Комната оказалась просторной. Дважды приходила молодая девушка и принесла теплую воду, мыло, поднос с едой и чистое бельё. Адэль вымыла руки, жадно накинулась на горячий томатный суп с индейкой и только насытившись, помылась в специальной комнате и выстирала одежду. В очередной раз Адэль вспомнила об абсурдных 'нападениях магов', когда развешивала вещи на магической 'Скоро-сушащей веревке' - одному из многих тысяч изобретений, созданных магами не для себя, а для блага простых людей.

* * *

Стивен сразу же почувствовал, что-то странное. Он был жителем другого мира. Мира, где нет такого количества девственных лесов и полей; где здания тянутся к небу, закрывая свет деревьям; где наука давно взяли вверх над природой. Попав в царство 'дотехнологического' мира, где люди еще не познали искусственный фотосинтез и чудо электричества (правда уже примитивного и устаревшего в мире Стивена), где стихийные бедствия не прогнулись под весом магической энергии, Стивен, с его прозаичностью современного человека, ощутил незнакомый трепет. И теперь у него возникло ощущение, что и этот мир все-таки идет навстречу чужому человеку, более высокоразвитому, чем кто-либо из тех, кто ходит под сводами здешнего неба. Стивен, с его привычкой подмечать детали и вести себя осторожно, за несколько дней путешествия стал видеть то, что Марк, обычно не слишком собранный, просто не мог заметить. Так и сейчас, когда они подошли к месту ночевки, Стивена пробрала дрожь. Он чувствовал опасность; это его пугало, но он ничего не мог поделать со своим страхом. Рискуя жизнью на 'магических играх' он знал, какие ловушки его ждут, и учитывал возможные осложнения. Но тут нечто тянуло из самого нутра, заставляя сомневаться в безопасности этого места.

Марк, увидев сосредоточенное лицо Стивена, замер, так как тоже подметил его интуицию в последние дни. И вот они стояли в метре от крыши из хвойных деревьев и края скалы, но никак не решались туда войти. Марк, занервничав, начал крутиться, высматривая разбойников, но не видел ничего кроме бесконечных теней в ночи леса.

- Стив, почему мы стоим? - не выдержав, спросил Марк. Его глаза все продолжали бегать, ища опасность и по-прежнему ничего не находя.

Стивен не ответил. Он вглядывался в полянку под скалой, после чего слез с лошади и поднял увесистую корягу. Сделав хороший замах, он кинул корягу на поляну. Земля обрушилась вниз. Медленно подойдя поближе, Стивен разглядел в образовавшийся яме нечто вроде капканов - только, рассчитанные явно на людей, а не дичь. Сомнений оставаться не могло, об этом месте все-таки узнали разбойники! Оставаться здесь и проверять, часто ли они проведывают свою яму, было бы глупо. Оседлав коня, Стивен повернул в сторону от злополучной полянки, но не успели они проехать и нескольких минут, как чувство тревоги вновь вернулось. В глазах помутилось, и реальность затмила картина: огненный камень, летящий на Стивена в одном из испытаний 'Магических игр'. Он по инерции поймал объятый огнем камень. Постепенно, видение рассеялось, и Стивен с удивлением осмотрел предмет, оказавшийся в руке.

* * *

Саним сидел на крыше своего дома. Маг очень любил это место. В привилегиях, данных членам Совета, было больше, чем он мог желать, но по-настоящему он ценил только то, чем наслаждался в данную минуту. Ни свободный доступ к магии, ни власть данная ему - ничто не могло сравниться с собственным уголком вдали от механических монстров мегаполиса и других детей техно-магической революции. Здесь на крыше, где он мог вдыхать чистый воздух, где не стоило беспокоиться о волнах, исходивших от летающих средств передвижения, он обретал покой. Но это случалось после суеты Совета, неудач в экспериментах, что конечно не шло ни в какое сравнение с тем, что снедало его сегодня. Он задавал себе вопросы: 'Как он мог поступить так?', 'В какие игры он взялся играть?' - но прекрасно понимал, что они лишены ответа. Чем он может успокоить свою совесть? Тем, что пошел на необходимый риск? Но ему ли об это судить?

Он изменил мир... или, во всяком случае, участвовал в его изменение. И пусть вполне возможно это и могло стать преувеличением, но эти мысли снедали его изнутри. Он, кто всегда боролся за сохранение мира в его, чуть ли не первозданном виде, вполне мог послужить и его падению. И неважно сколь мизерной была возможность подобного исхода. В таком случае и одного шанса на миллион хватило бы, чтобы ответственность свела с ума. Хотя, конечно ничего бы не было без Гонрода.

Гонрод. Тот, кого никто не ставил, как серьезную фигуру на шахматной доске Совета оказался не так прост. Кто знал, что в нем таиться такая сила? Да, его влияние было велико, ведь он был сыном одного из бывших глав Совета, в честь которого его и назвали, но Саним никак не ожидал от него действий за спиной вышестоящих магов. И, как оказалось, зря он судил о книге по обложке. Гонрод взялся за такое заклятие, которое не под силу большинству членов Совета, и кто знает, смог бы его завершить без подпитки Санима, но, как говорится: победителей не судят. Так что теперь оставалось надеяться на правильность принятых решений и следить за благополучным течением дел, так как, вмешавшись, он переложил эту задачу на себя. Конечно, Гонрод ни о чем не просил его - он был благодарен уже за то, что Саним помог ему в самый ответственный момент. Но Саниму этого и не требовалось, он и так понимал его положение. Сейчас Гонрод будет под прицелом, ведь подобные вещи не могут остаться незамеченными, и каждое его движение в сторону может стать началом конца, а они не имеют права на такую роскошь как огласка. Увы, любая политика чересчур сильно замешена на знании, и поэтому каждый в Совете всегда пытается узнать любую тайну своих коллег, чтобы в будущем можно было использовать ее в своих целях. Так в Совете становились друзьями и врагами, так занимали высокое положение, так обретали власть. Так правили миром.

По счастью Саним никогда не имел дел с Гонродом, и поэтому связать их было нечем. Именно это и давало Саниму возможность приглядывать за теми, кого они отправили в Третий мир. Поэтому он следил. День, ночь, все свободное время он посвящал погружению сознания в иной мир, пытаясь найти связь, и иногда ему это удавалось. Это было тем немногим, что он мог сделать для защиты миссии, та капля помощи, что могла стать необходим глотком для жаждущего.

* * *

Стивен шокировано смотрел на стрелу, зажатую в руке. Он не мог понять, как такое могло произойти. Ему даже не хотелось верить, что такое возможно, но пойманная стрела утверждала обратное. Стивен давно понял, что его дар никуда не пропал, а всего лишь не может приспособиться к источнику магии Птэрха. Но в этом-то и состояла главная проблема: его магия не могла синхронизироваться с магией Третьего мира, и поэтому давалась Стивену с трудом. А тут он вдруг поймал стрелу совершенно бессознательно! Это больше, чем он мог сделать у себя дома. Получается, его магия здесь возросла, но стала нестабильна и бесконтрольна?

Не менее удивленно смотрел и Марк, для которого произошедшее все же выглядело более просто. Казалось, они прибывали в недоумении достаточно, чтобы враги сделали еще одну попытку, но второго выстрела не последовало. А когда Стивен повернулся в предполагаемую сторону нападения, он успел заметить лишь быстро исчезающие тени, освещенные бледным светом луны.

- Да ты друг их напугал! - восторженный Марк готов был аплодировать.

- Что? Но почему? У них же было оружие, они могли выстрелить снова. Пока б я до них добрался, успел бы получить как минимум две дырки! - последнее Стивен говорил уже шепотом, так как боялся, что, услышав, разбойники могут и последовать его совету.

- Шутишь? Любой местный разбойник, не более чем вор или убийца! Куда им тягаться с магом? А маги, хвала Демиургу, до нас еще не добрались, - на лице Марка отразилось искреннее недоумение.

- Возможно. Я об этом не подумал. Но как они поняли кто я? Хотя глупый вопрос: видимо, потому что я поймал стрелу...

- Ну... поймать стрелу в принципе может и просто человек с очень хорошей реакцией, хотя и это маловероятно. - Марк многозначительно поднял руку, а затем и брови, и добавил с ученым видом: - Но стрелу, выпущенную из арбалета, фактически в спину, только маг! - гордо отрезал он, будто сам поймал стрелу.

Улыбнувшись, Стивен развернул коня, чтобы вновь встать на путь к городу. Кто знал насколько испугались разбойники? Ведь наравне с вариантом побега, могло статься, что они просто пошли за подкреплением или решили обогнуть, чтобы найти место для засады. Ведомый нежеланием проверять эти варианты на личном опыте Стивен сдвинулся с места, выбрав из двух зол наименьшее - лучшее было рискнуть на ночной дороге. Ехать осталось не больше полусуток, но пока не наступит утро, Стивен и Марк все равно не смогли бы нормально скакать в пусть не сплошной, но все же вполне ощутимой темноте подлунного тракта.

* * *

- Доброе утро.

- Доброе, дорогая. А вы...? - хозяйка немного оторопела, - О-о-о, вы та девушка, что сняла вчера комнату! - Она довольно улыбнулась и добавила, покачивая головой: - Вы выглядите прелестно.

Адэль безучастно поблагодарила хозяйку, а та почти восторженно поинтересовалась, желает ли Адэль позавтракать.

Адэль отказалась от еды и попросила только чашку чая.

- Ну конечно, какие вопросы! - Хозяйка приоткрыла дверь на кухню, и отрывисто прокричала: 'Рене! Чай! Немедля!'.

Пока Адэль ждала, сидя за столиком, неподалеку разговорились пятеро подвыпивших громил. Они возбужденно о чем-то перешептывались, пока расплачивались за выпивку. Адэль совсем не интересовала их беседа, но два слова, сказанные почти со страхом, не могли не привлечь внимания. Она обернулась в сторону мужчин, надеясь услышать ещё что-нибудь, но те уже собрались уходить.

- Местные завсегдатаи. Не самые приятные люди, но зато регулярно платят, - сказала подошедшая хозяйка, и поставила на стол чашку горячего чая.

Адэль не интересовали личности этих мужчин, которые к тому же были действительно малоприятны, её больше волновало, то, что она услышала из их разговора. Не имея возможности получить сведения из первых уст, она решила попробовать узнать хотя бы слухи, коими, несомненно, владела хозяйка трактира.

- Что полукровкам нужно в городе?

Женщину, похоже, этот вопрос напугал, она вздрогнула как загнанный волками ягненок, её губы сжались в тонкую струнку, что придало её и без того худощавому лицу пугающую бледность. Только после глубоко вздоха, она, наконец, ответила:

- Они ищут магов. Нападают они на людей беззащитных, вот уж как последние месяцы: грабят, убивают, похищают. Совсем эти маги распоясались без должного контроля. И наши валканские, тоже их не лучше. Маршал пытается их остановить, Боги святые да хранят его душу, - кратко помолилась женщина, двумя пальцами очертив вокруг лица и поперёк груди. Положив руку на сердце, она продолжила: - Вот и разослал повсюду полукровок, чтоб на эту магическую свору охотиться. Хотя эти полукровки, скажу я тебе, тоже страху на кого угодно нагнать могут, ну они хотя б просто видом уж больно грозным пугают.

'Нападения магов - правда? Мир точно сошел с ума...' - подумала Адэль, но вслух сказала другое:

- И что с они делают с магами?

- Клеймят.

- Клеймят? Всех магов? - удивилась Адэль.

Остатки тревоги испарились с лица хозяйки трактира.

- Клеймят, милая, клеймят, чтоб следить за ними да в узде держать. Маршал, чистая его душа, заботиться обо всех нас, - восторгалась женщина довольным голосом, будто она ловила магов в паре в самим Маршалом (кем бы он был), - Знаю ещё что те, кто приходят к ним добровольно, получают клеймо безболезненное вроде бы, а потом уходят, их вроде как всех в Сарлакас отправляют, к Маршалу на службу, под его руководство. А вот те, кто сам приходить не хочет, тех они отлавливают и клеймят, так что крики слышны по всей округе, - торжественно закончила женщина и театрально вздрогнула со снисходящей улыбкой.

Интерес Адэль все возрастал. Она не представляла, зачем все это нужно, и старалась оценивать информацию постепенно, чтоб мысли не превратились в кашу. Хоть она и знала мало, но и этого вполне достаточно, чтобы окончательно сбиться с толку. Раньше клеймо использовали для контроля только над теми магами, кто нарушал закон. Кровь мага смешивали с кровью того, кто будет его контролировать, и возвращали обратно в тело мага. Так, маг оказывался в полной зависимости от его 'следящего'. Клеймо сдерживало мага и позволяло использовать только не заклинания, которые утверждал 'следящий'. Но клеймить всех магов без разбора, отдав их под контроль неизвестно кого, пусть он и зовет себя Маршала?

Адэль спросила, что делают с магами, которых клеймят насильно.

- Не знаю, не знаю.

- И что, во всем городе ни одного мага не осталось? И много таких, кто идет на это по своей воле?

- Не имею понятия. А добровольцы - почти все. Как же ещё! Там и жалование говорят немалое, и Маршала повидать своими-то глазами можно, - женщина на секунду умолкла, с подозрением оглядела всех посетителей и проводила взглядом пятерых громил, - Больше ничего не знаю.

Адэль слегка приуныла от того, что не узнает других новостей, но потом подумала: вдруг Вэнсен - её единственный друг - может знать ещё что-нибудь. Вэнсен ведь не просто оружейник, он изготовляет ещё и магическое оружие. Он маг, а магам о себе подобных известно многое. 'Вэнс - маг, - Адэль похолодела - Боги-создатели помогите'. Адэль испугалась за участь друга и его семьи. Он конечно не преступник, но и Маршал этот неизвестно кто, раз клеймит всех подряд. История мира ещё не забыла шарлатанов, что прикидывались мессиями ради корысти. Не теряя времени на дальнейшие раздумья, Адэль вскочила из-за стола.

- Спасибо вам за всё, - заговорила она с сумасшедшей скоростью, - Мне нужно идти. Вещей у меня нет, комната свободна.

Хозяйка ничего не ответила. Она стояла как статуя и смотрела на Адэль. Такая внезапная перемена поведения, вызвала у неё небольшой шок. Адэль уже собралась уходить, как вдруг, вспомнила, о кое-чём важном:

- Вчера вы сказали, что знаете Карда. Где его дом?! Как быстрее дойти?!

Хозяйка трактира, не понятно почему, побледнела. Она дрожала всем телом, слегка всхлипывала, глаза покраснели.

- Где его дом? - повторила Адэль. Может быть, женщина приняла её за полукровку или за мага?

Женщина взвизгнула, и через слезы, комкая и кривя слова, отчего её акцент стал совершенно невыносим, заговорила:

- Ну л-л-лично я его не знаю. Но д-д-дом м-м-могу сказать г-г-где. Иди-д-дите п-переулк-ками рем-ремесленников. Через тор-торговые ряды, а по-по-том вдоль мастерских. В пятый пов-поврот свернет-т-те, между до-домами. И там недалеко, совсем недалеко. Выйдете на главную улицу. А там, там......

- Дальше я знаю.

Адэль вылетела из трактира и помчалась по указанному пути. Люди на улицах возмущенно смотрели ей вслед, но Адэль не было до них дела. Вскоре она устала и перешла на шаг. 'Пятый поворот, пятый' - думала она и искала взглядом нужную улочку. Она увидела конец улицы Мастерских. Прямо перед тупиком, влево уходил одинокий узкий переулок, пятый от начала улицы. Адэль спокойно дошла до переулка и свернула. Волнительное предвкушение встречи с Кардом сменилось ужасом. Адэль наткнулась на тех самых громил, которых видела в трактире. Двое из них держали девочку. В мыслях Адэль возникла Эмлит. Один громила, увидев Адэль, схватил её прежде, чем она успела сделать хотя бы шаг. Адэль выхватила нож - свое единственное оружие, и воткнула насильнику в плечо. Второй мужчина в мгновение ока подоспел на подмогу, и дернул левую руку так, что она вышла из сустава. Адэль вскрикнула от неожиданной боли, за которой сразу последовал удар коленом в живот, а потом в грудь. Она согнулась пополам и чуть не упала, но мужчина удержал её за покалеченную руку. Он занес кулак и со всей силой ударил.

Глава 6. Первая слуга.

Роналисса лежала в ванне и прислушивалась к разговорам в замке. Её слух не улавливал тишайших звуков, но различал многие беседы, что велись в восточном крыле.

- Срочное донесение для госпожи Дарвейн, - сообщил посыльный двум блюстителям её покоев.

Она представила себе, как охрана недовольно переглянулась - ведь она велела не беспокоить её и теперь ждала, что же ответят охранники.

- Госпожа Дарвейн сейчас занята. Приказ никого не впускать, - сообщил один из них.

Послышался звон. Это скрестились на пути гонца алебарды.

Гонец напыщенно прокашлялся. Последовали мгновения тишины.

Рона ослабила слух, уверенная, что стражники отправят гонца восвояси и дадут ей ещё немного отдохнуть от бесчисленных посетителей.

- Видите печать? - прикрикнул гонец. Его раздраженный голос мог услышать кто угодно и без магически усиленного слуха.

Рона начала переживать и злиться. Как же утомляли эти визитеры, вконец потерявшие всякие приличия! Она откинулась на спинку ванной, тяжело вздохнула и погрузилась в воду с головой.

Едва слышно было, как открылись массивные двери покоев. Конечно, она отчитает охранников за бесцеремонное вторжение, но позже. Сейчас она в примыкающей комнате, а основная часть покоев пуста. Наверняка, они решат, что её здесь нет и выставят гонца за дверь. Да и сами уберутся подальше.

Внезапно дверь ванной распахнулась настежь.

Охранник не успел сделать шаг вперед, как навстречу выскользнул бич Сартраса и полоснул его по лицу. Он взвыл и повалился на пол. Из глазниц хлынула кровь. Второй стоял как окаменелый и боялся сдвинуться с места. Рона выскочила из ванной, её глаза удивленно раскрылись. Из-за стены долетел запах страха: гонца бросило в холодный пот. Он явно сожалел, что позволил себе ворваться в покои.

- Да если бы сами боги благословили вас, это не дало бы вам права нарушать мои приказы. Я велела никого не пускать! а вы вломились ко мне в ванну? В ванну! Вы хоть понимаете это?! Исчезнете с глаз. Оба! И вы, - гораздо более мягко обратилась Рона к фрейлинам, - тоже идите. Можете отдыхать до полудня.

Совсем забыв о гонце, Роналисса подхватила со стула полотенце и вышла в спальню.

- Простите госпожа, - твердо проговорил гонец, и Рона подметила у него характерный сарлакаский выговор, - вы должны срочно прочесть послание.

Рона на миг замерла, а затем медленно повернулась. С минуту она молчала и рассматривала гонца, после чего с презрением ответила:

- Никому кроме Маршала, я ничего не должна. Кто твой господин, что смеет думать обратное?

- Простите госпожа. Конечно госпожа, я забыл сообщить, - гонец выпрямил спину и прижал кулак к сердцу, - Я прибыл с донесением от самого Маршала, госпожа.

Её глаза снова налились гневом. 'Идиоты. Все идиоты'. Рона занесла руку, но внезапно смягчилась.

- От Маршала? - на вдохе спросила она, взмахнув ресницами и не дожидаясь ответа, всё же дала гонцу пощечину, - Есть указ: отдавать послания Маршала капитану гвардии Клептону Свайру. Он один имеет право ворваться ко мне без стука, если дело того стоит. Тебе же, - она схватила гонца за ворот камзола, - сидеть до конца дней за решеткой... или прозябать в нищете, ибо ты нарушил мою волю, а моя воля есть закон, покорный лишь его святейшеству Маршалу. Отдай послание.

Она отпустила гонца, тот неуклюже принялся копаться в сумке и наконец, дрожащими руками, вытащил конверт и покорно протянул, склонив голову. Несмотря на его смертельный испуг, она видела, какими похотливо-алчущими глазами смотрел на неё гонец, и желание снести ему голову разрасталось с невиданной скоростью.

Гонец затрясся, когда Рона поймала его взгляд.

- Клянусь, я выколю тебе глаза, если ты сейчас же не перестанешь пожирать меня ими. Ты, по своему невежеству, застал меня в таком виде, но это не дает тебе права осматривать меня как базарную кобылу.

- П-простите госпожа, - взмолился гонец, покраснел и отвел взгляд.

Рона взглянула на конверт. Бумага была новой, но местами потрепалась. Прямо по центру, на ярко красном сургуче, стояла печать Маршала - золотой ворон - символ греха, под лапой гепарда - символа благородства. Некоторое время Роналисса внимательно изучала печать, и сорвала её лишь после того, как удостоверилась в подлинности. Внутри оказался клочок бумаги, а на нем, написанные красивым, но на скорую руку, почерком, всего два предложения:

К полудню второго дня ты должна быть во дворце. Дело не терпит отлагательств.

Маршал.

Рона прочла послание несколько раз, скомкала и швырнула в камин. Бумага вспыхнула белым пламенем и исчезла.

- Благодарение богам, - с мягкой улыбкой сказала Роналисса и указала гонцу на дверь, - Ты принес радостные вести, они спасли тебе жизнь.

Насухо вытерев тело и высушив волосы сгустком горячего воздуха, Рона надела темно-серые штаны, сапоги без каблука с высокими голенищами, легкую льняную рубаху и длиннополый серебряный плащ с широким кожаным поясом. На плечах Роналисса аккуратно расправила капюшон-воротник и повесила на пояс два бича Сартраса - кнута, что служили не только обычным магическим оружием, но и проводником, через который Рона могла направлять магию.

Из окна подул ветер, и Рону передернуло. Удостоверившись, что всё готово к отъезду, она в последний раз взглянула на себя в огромное зеркало. Собственные черты лица, хотя и были красивыми, всегда казались Роне недостаточно мягкими и даже дерзкими и надменными. Расправив плечи, Роналисса перекинула светлые волосы за спину и вышла в коридор.

На нижнем этаже замка, как всегда, было полно народа: бегали слуги, ходили гвардейцы и обычные стражники, какие-то посетители, гонцы, послы, маги, наемники, лорды!

Рона перешла через крытую галерею из замка в Храм, избегая всех, кто пытался пристать к ней с вопросами и прошениями, миновала помещение библиотеки, и попала в западный круглый зал.

Четыре мраморные колонны, выполненные в виде потоков чистой магии, поддерживали расписной свод двадцатиметровых потолков; мозаика на полу, выложенная из тарнуанского белого и лилового мрамора, показывала пребывание душ в Долине Горгота и Сартраса. На стенах не было ни одного рисунка, но сверху донизу, их покрывало бессчетное множество различных символов, которые вместе составляли мощные заклинания. В куполе находилось небольшое отверстие и свет из него, ровным лучом, падал в центр мозаичного пола. Рона встала под луч и уже приготовилась сделать то, зачем пришла, как двери вдруг распахнулись, и в зал вошел человек, облаченный в ослепительно белую одежду.

Рона гневно посмотрела на Взывателя.

- Сегодня что, все обезумели?! Ты четвертый за утро, Эзарус, - нахмурившись, крикнула Рона, - кто решил, будто может входить ко мне без стука!

Эзарус театрально поклонился и попросил прошения, заверив, будто пришел по своим делам и не знал, что Рона находится в зале.

- Мне противен ты и весь твой род, но не настолько, чтобы даже в гневе убить тебя, - отрезала Роналисса, и левое крыло её носа приподнялось как от плохого запаха, - Хотя кого-кого, а тебя я убила бы с удовольствием, будь у меня такая возможность. Но твой дар служит тебе верную службу, как и мне... и Маршалу. Однако, - Рона жестом подозвала Эзаруса и вплотную приблизилась к его лицу, - твоя непревзойденная память и дар разделять границу между живыми и мертвыми, не дает тебе права нарушать законы живых: мои законы и законы Маршала. Ты уже давно не тот могучий Эзарус Взыватель, что подчинил себе когда-то весь мир. Эти времена минули много столетий назад. Эпохи Взывателя больше не будет. Твоей тирании больше не будет. Запомни это. Ты лишь слуга. Раб. И если ты не научишься, вести себя, как подобает с теми, кто выше тебя по рождению и положению, я превращу твоё служение в вечную агонию и лишу всего, что было тебе даровано великодушным Маршалом. Не забывайся Эзарус, а то не будет тебе ни вина, ни шлюх, ни золота в твоих карманах. При Маршале ты получаешь больше благ, чем заслуживаешь. Цени это. - Рона отстранилась и окинула Эзаруса брезгливым взглядом. Она ненавидела его. - Но раз уж ты здесь... Иди и скажи, чтоб подготовили Люцирона. И запас воды... И охрану. Пятерых гончих хватит. Поторопись.

Эзарус поклонился и поспешил покинуть зал. Рона взмахом руки закрыла за ним массивные двери. Свет из коридорных окон перестал проникать в помещение и на зал снова опустился приятный полумрак.

Время тянулось слишком медленно, будто не хотело приближать миг возвращения. Рона села на пол и её захватили воспоминания.

Ей было шестнадцать, когда Маршал отправил её учиться и жить в храм Элементов. С тех пор прошло больше шести лет. За эти годы она видела Маршала так редко, что точно помнила каждую встречу. Дни в храме были серыми и пустыми, высокое чувство одухотворенности утекало как песок сквозь пальцы. Учения Маршала, и сам он, казались далекими и недостижимыми. Всё что Рона испытала, находясь подле него, грозило исчезнуть будто сон. За годы, проведенные в обители высшей магии и потраченные на обучение, Рона истосковалась по тем долгим дням, когда её учителем и наставником был сам Маршал. Никто кроме неё, ни ранее, ни позднее, не удостаивался подобной чести. Не было большего счастья, чем получать знания от творца нового мира. Ей не терпелось увидеть его вновь, и она всей душой надеялась, что обучение в храме закончилось и теперь она вернется во дворец Сарлакаса, к Маршалу, уже навсегда. Больше всего Рона боялась, что этого не произойдет, что Маршал скажет, будто она не готова стать Первой слугой.

Мысли от этого были беспокойны, и Рона чувствовала, как на виске пульсирует жилка. Одолеваемая страхами и сомнениями, Роналисса не выдержала и начала сбивчиво молиться Горготу и Богам-создателям. Жаль, рядом не было Бенджамина, он поддержал бы её.

Вскоре вернулся Эзарус и доложил, что все готово к отъезду. Все, но не она сама. Рона чувствовала, что ещё не достаточно овладела своим даром, а из-за этого Маршал мог приказать ей продолжить обучение. Роналисса не хотела этого и решила пойти другим, более опасным, но и более коротким путем.

Широким взмахом руки Рона открыла магические точки, каждая из которых, соответствовала одному Элементу. Эти точки были местом сосредоточения огромной энергии. Любой маг, допущенный в храм, мог открыть столько точек, сколько Элементов содержал его природный дар. Идущая из точек магия, давала благословение, восстанавливала силы и помогала развить дар, познать свои возможности, но тому, кто недостоин она могла причинить невероятную боль, а порой и лишить части дара.

Рона владела всеми четырьмя Элементами и потому открыла все четыре точки. Из каждой заструился ровный свет. Чистая магия. Храм Элементов - одно из пяти мест на земле, где есть чистая магия, и единственное, сотворенное человеком. Остальные четыре - нерукотворные обители Элементов.

Рона стояла неподвижно.

Потоки магии были безупречны. Их цвет совпадал с цветами Элементов: прозрачно-белый, сине-голубой, зелено-коричневый и красно-рыжий. Заклинания на стенах начали испускать легкое золотистое мерцание, превратив зал в подобие сказочного замка. Рону заворожило эта красота. Она затаила дыхание, боясь слишком громким вздохом нарушить ту благодать, что снизошла на неё. За шесть лет жизни в Храме, она ни разу не заходила в этот зал. Она боялась.

Лучи магии продолжали тем временем переливаться подобно густой краске. Рона отбросила последние сомнения и сделала первый шаг вперед. Шаг на встречу манящему и опасному. Она вплотную подошла к тому месту, где четыре магических потока соединялись и образовывали крест. Почувствовав близость человека, лучи слабо подернулись и словно раздвинулись, приглашая занять место среди них.

- Я заслужила твоё благословение, - отогнав страх, произнесла Рона сильным голосом и вошла в центр креста.

Храм содрогнулся. Из коридора донеслись панические крики людей. С потолка посыпалась краска. Воздух завибрировал. Линии магии начали извиваться, дергаться и расти. Через мимолетное мгновение тонкие ниточки энергии превратились в огромный поток и стали шире мраморных колонн. Их цвета потемнели. Заклинания на стенах погасли. Магия медленно окутывала тело Роны полупрозрачным туманом. Когда она добралась до лица, то какой-то миг помедлила, а затем с быстротой молнии впилась в глаза. Роналисса не могла сопротивляться, её тело изогнулось дугой. Голова безжизненно опрокинулась назад, волосы рассыпались водопадом, глаза широко распахнулись.

Храм наполнился её криком.

Магия не захотела помогать Роне раскрывать силу без проверки. Все чувства обострились до предела. Роналисса ощущала свою силу как никогда прежде. Её тело само творило магию, не дожидаясь команды разума. Магия Храма изучала её дар, проверяла, на что он способен. Рона слышала, как люди бросили свои дела, стали испуганно перешептываться, пытаться выяснить друг у друга, что происходит.

Рона никак не могла перестать кричать. Её тело было в агонии, но разум оставался ясным. Будто тело и разум существовали в этот миг отдельно друг от друга. В ушах стояли крики десятка голосов:

- Госпожа!!! - орали все наперебой, - Госпожа, откройте!

Люди, наверняка охрана, со всей силой барабанили в двери, но закрытые изнутри на тяжелый засов, те не поддавались. 'Госпожа, госпожа' - не замолкали озабоченные голоса. Все бегали и суетились, били в двери, отдавали какие-то приказы. Зазвучал, неподвластный панике, голос капитана гвардии Свайра Клептона. Несколько пар солдатских сапог затопали по коврам. По команде Клептона, стражники приготовились, но дверь ответила на их усилия глухим звуком. Двери таранили больше четверти часа, но безуспешно. Храм был воистину неприступен, не только снаружи, но и внутри. А Магия Элементов, усиливала нерушимость Храма, чтобы её и Рону никто не мог прервать. Крик оборвался так же внезапно, как и начался. Рона сама не сразу поняла, что уже перестала кричать.

Засов сам собой ослаб. Двери распахнулись настежь. Стражники столпились у дверного проема, но войти никто не решался. Когда Эзарус прорвался через толпу напуганных, но любопытных людей, туман чистой магии начал рассеиваться. В тот же момент остатки магических сгустков подбросили Рону к самому потолку, а затем рассеялись окончательно. Обмякшее тело начало медленно опускаться. Когда до пола оставалось не больше метра, невидимые нити, что поддерживали тело, будто оборвались, и Рона упала на холодный мрамор. Эзарус бросился к ней. Он протянул руку к шее и попытался нащупать пульс. Зал наполнился глубоким ровным дыханием. Рона слегка пошевелилась. Эзарус подхватил её и, осторожно, словно у него на руках дитя, помог сесть.

Рона тяжело дышала и вся озябла. Кожа похолодела. Горло болело. Она откашлялась, и на пол вылетели капли крови. Призвав магию исцеления, Рона заживила больное горло и ладони, которые, сама не помня как, изодрала до крови. Она вдохнула полной грудью и почувствовала, как в её спину упираются десятки глаз.

- Прочь, - ей вторило долгое многократное эхо, - Все прочь!

Людей отбросила назад невидимая волна. Они разлетелись по всему коридору. Кто-то в страхе боялся подняться, кто-то вскакивал и бежал, куда глаза глядят. Даже Эзарус, и тот отпрянул. Когда эхо поутихло, Рона взглянула на двери и те, повинуясь её взгляду, плавно затворились. По венам, светясь через кожу, пробежали серые искры. В глазах Эзаруса мелькнуло понимание и тень благоговейного страха. Он упал на колени, припал лицом к самой земле.

-Благословенная, - прошептал Взывающий, голосом, полным покорности.

Рона попыталась самостоятельно встать, но вялые ноги плохо её слушались, и вовремя протянутая рука слуги была как нельзя кстати.

- Я готова к отъезду.

Её силы, прежде наполовину сокрытые от неё самой, приливали к каждой частичке тела. Она почти целиком познала свой дар и наслаждалась тем, как он теплится внутри. Она была готова вернуться в Сарлакас. Рона отпустила руку Эзаруса, открыла двери и вышла. Некоторое время в зале ещё витало эхо её шагов. Потом все стихло.

Во дворе храма Рону ждали пятеро гончих и мускулистый сивый жеребец. Его грива отливала золотом, как морская гладь в солнечный день, и струилась длинной волной почти до самых колен, в темных серых глазах мерцали огоньки. Каждый вдох коня был глубоким, благородным.

Ученые маги создали этого зверя. В его крови текла магия Роны. Он слушал лишь её. Его силы превосходили десяток скакунов, и ему не было равных. Он был быстрее гончих.

- Люцирон, - Рона остановилась около коня и погладила его по широкому крупу.

При звуке своего имени, жеребец негромко заржал и копнул передними копытами землю. Рона мигом оседлала животное, похлопала его по шее и прошептала на ухо несколько ласковых слов на арлуанском. Конь встал на дыбы. Плотная кожаная привязь лопнула и вырвала часть массивной изгороди. Рона с восторгом улыбнулась. Жеребец опустился, земля дрогнула у него под ногами. Люцирон развернулся в сторону леса и поскакал во весь опор. Гончие последовали за ним.

Облака выпустили из своего плена тонкий лунный серп. Слабым серебристым мерцанием он стал освещать узкую лесную дорогу. Лес стоял неподвижно. Деревья куполом раскинули свои кроны и укрывали землю. Тишину нарушал ритмичный топот копыт. Рона не делала привалов и постоянно подгоняла коня, заставляла нестись всё быстрее. Обычная лошадь не прошла бы и десятой части пути с такой скоростью, но Люцирон не был обычным. Он - творение магии Роны и умнейших магов. Он покрывал десятки километров без сна и отдыха, и сегодня скакал ещё быстрее, чем прежде.

К рассвету второго дня Рона увидела за сплетенными ветвями бледные солнечные лучи. Лес резко обрывался, за ним начиналось Инисово поле. Трава на нем словно выгорела. Сухая и пожелтевшая, она волнами колыхалась под порывами прохладного утреннего ветра. Рона выехала из леса и окинула взглядом пустое безжизненное пространство, в центре которого возвышался исполинский, серебряно-синий дворец.

Рона сняла с пояса Бич Сартраса и хлестнула им по обе стороны от коня. Гончие, жалобно взвыли. Сильный удар оставил на их шкурах кровавые раны. Рона велела им возвращаться и все пятеро тут же скрылись в лесной глуши. Легко ударив пятками, Рона направила коня в сторону дворца.

Она прибыла на день раньше. Однако ждать ей не пришлось. Часовой сообщил, что Маршал готов принять её незамедлительно. Рона сухо поблагодарила часового, но от предложения проводить её отказалась. В одиночку она отправилась по тихим, нескончаемым коридорам и залам, чьи обитатели ещё спокойно спали в своих роскошных постелях. Не зная дворца, можно было бы заблудиться в нем в считанные минуты - настолько он был огромен и витиеват. Несмотря на десятки дверей и коридоров, что разбегались в разные стороны, Рона уверенно шла вперед быстрым и легким шагом. Она поднялась по парадному лестничному маршу, прошла центральный коридор и крыло Лордов, свернула в западный коридор и миновала комнаты Наследников, затем галерею Пэров, собственные покои и, наконец, ещё две галереи: белую и королевскую. Она могла бы воспользоваться тайными дверьми и магическими коридорами, но в тот момент ей хотелось просто пройтись по дворцу и полюбоваться им в те редкие минуты, когда вокруг никого нет. Для неё не составляло никакого труда найти во дворце дорогу - она в нём выросла.

Скоро Рона увидела великолепные резные двери, которые уходили под самый потолок. Она постучала. Ответом ей послужило молчание, но двери едва приоткрылись. Рона взглядом открыла их шире и, пройдя через коридор, зашла в залитый солнечным светом бальный зал. У витражного окна стоял мужчина. Он был очень высок. Выше, чем запомнилось Роне; со статной, ровной осанкой. Квадратные ладони с длинными красивыми пальцами спокойно лежали на подоконнике. На указательном пальце левой руки искрилось массивное кольцо с драгоценным медин-даширским корундом. Полы длинного пурпурного гауна едва колыхались от сквозняка. На широких плечах лежал ворот из меха ирбиса. Прямые темные волосы, отпущенные ниже плеч, были перехвачены лентой.

Рона стояла, затаив дыхание. На глаза навернулись слезы. Ей хотелось плакать и смеяться. С трудом она переборола желание кинуться ему на грудь и начать молить Богов за то, что она снова рядом с ним. Он не поворачивался. В зале царило безмолвие. Его нарушали лишь звонкие утренние трели птиц.

- Я рад тебе, как никому из живущих, Лисса, - первым прервал он молчание своим безмятежным тихим голосом.

Рона вздрогнула и опустилась на одно колено. С улыбкой на губах она прошептала:

- Для меня это честь, что превыше жизни.

Владис повернулся. На его красивом лице, заиграла теплая радушная улыбка.

С того дня минуло больше года.

Глава 7. Перекресток.

После долгой и утомительной ночи, Стивен и Марк наконец-то добрались до города. Кроме неожиданного происшествия со стрелой, с ними ничего не приключилось, но и без этого путешествие дало о себе знать. Они были голодны и вымотаны. Одежда покрылась дорожной пылью, кони тоже устали, а у Стивена возникло жгучее желание вымыться. (К тому же, с непривычки, у него ужасно болели мышцы ног и спина - скакать на лошади впервые оказалось не так-то просто). Конечно, внешний вид Стивена и Марка, не особо отличался от вида большинства путешественников, вынужденных скакать сквозь пыль дорог. Но Стивену не так легко было привыкнуть к отсутствию ежедневного душа и других благ его мира, поэтому его не успокаивало то, что остальные выглядели не лучше.

И вот, показались деревянные и каменные здания, а значит, появилась возможность привести себя и лошадей в потребное состояние. Отведенных Хальстовом денег вполне хватало на дополнительное, незапланированное посещение гостиницы, но Стивен чувствовал, что уже вряд ли заснет. И как не был бы велик соблазн осесть на пару дней в спокойствие съемной комнаты, Стивен решил отправить Марка на первый же постоялый двор, а сам пойти искать место, в которое ему предстоит наведаться, сделав дела, порученные Хальстовом. Как оказалось, Марк достаточно часто бывал здесь с отцом, и знал, куда следует ехать. Не теряя времени, они двинулись в сторону постоялого двора 'у Синзкафта'. В этом месте, по заверению Марка, было собранно все лучшее, что может быть у хорошего хозяина. И ещё, ему там всегда были рады. А где рады Марку, должно быть, будут рады и ему, Стиву. Так, что выбор был очевиден, ведь лишнее внимание, как и трата времени на поиски другого места, сейчас были абсолютно ни к чему.

Проехав пару домов, Марк остановился и указал на достаточно крупную, отгороженную небольшим заборчиком, территорию, на которой свободно расположились три постройки.

- Приехали, - сказал он, слезая с коня.

- Тот самый постоялый двор? - Стивен осмотрел здания, которые, вероятно, были трактиром и чем-то ещё, - На вид, приветливое местечко.

- Ты даже не представляешь насколько прав Стив! Если не считать наш двор, это мое любимое место! И пусть я не могу похвастать таким уж большим количеством изведанных мною городов, но постоялые дворы и таверны в них я изведал достаточно неплохо, так что знаю, о чем говорю!

- Охотно верю твоему опыту, тем более что для меня это темный лес! В наших краях все абсолютно по-другому, - протянул Стивен и не соврал, хотя и говорил не о загадочном Медин-Дашире.

- Хотел бы я посмотреть на это, - На лице Марка появилось мечтательное выражение, - Так и вижу шатры под восточным небом, сэль-тэль аминский дворец, и конечно золотой город Арант.

- Ты так говоришь об этом... - Стивен пытался, но не смог подобрать подходящих слов, для чуждых ему чувств и мест, поэтому просто задал интересующий его вопрос: - Почему тебе не увидеть все лично?

- Потому Стив, что не у каждого в судьбе пересекать границы. А я может, иногда, и кажусь несмышленым, но прекрасно понимаю, где мое место, -

после этих слов Марк, взяв под уздцы коня, направился в постоялый двор.

- И где же? Рядом с отцом? - помимо своей воли скривился Стивен.

- Именно там. Пойми, для человека вроде тебя все пути открыты...ну или, во всяком случае, были до недавних пор. Хотя я думаю, ты из тех, для кого на магии свет клином не сошелся, так что и сейчас ты сможешь найти себе место. Но я другой, и судьба у меня другая, - с последними словами Марк уже передавал поводья конюху, - Так, что пусть мечты, остаются мечтами, меня это вполне устраивает.

Поев в трактире, Стивен привел себя и одежду в порядок, а затем, как и планировал, оставил Марка отдыхать с дороги, а сам направился на поиски дома человека, о котором сказал ему Хальстов. Стивен прекрасно понимал, что лишь отправив Марка домой сможет как следует поговорить со своим возможным помощником, не опасаясь за все вверенное ему Хальстовом. А для того, чтобы отправить Марка ему потребуется разделаться с делами, порученными все тем же Хальстовом. Хвала демиургу, что ему не придется волноваться хотя бы об обратном пути Марка, так как денег везти он не будет. Стивен не знал каким путем покупатели Хальстова будут платить ему за полученное, но он сам поручил отдать товар, не беря ничего взамен, и лезть в его дела не было никакого смысла. И поскольку у Стивена появилось лишнее время, которое они с Марком 'сократили' на ночевке, он решил, что будет не лишним найти сейчас место, в которое ему предстоит наведаться, чтобы не тратить драгоценное время после того, как он покончит с делами.

Прежде чем Стивен вышел с постоялого двора, он узнал где живет нужный человек: оказалось, что тот был фигурой заметной, и в городе его отлично знали, поэтому Стивену без лишних вопросов объяснили как к нему идти. Нужно было сделать поворот с улицы Проездной (где он и находился) на улицу Мастерских, пройти через переулок и оттуда прямиком до Главной улицы в последний дом. Стивен не интересовался у прохожих дорогой, так как был уверен, что он-то разберется в нехитром обустройстве местной городской планировки. После родной Утигулы, здешние города казались небольшими улочками, а Стивену было свойственно забывать, что иногда он мог заблудиться и в доме друзей. Так, что он уверенно шагал в указанном направлении.

Пройдя до предполагаемого поворота с улицы Проездной на улицу Мастерских, он огляделся по сторонам. И с ним случилась единственная неприятность, что могла его поджидать: он все-таки заплутал, а впереди не было видно ни одного человека способного показать нужное направление, и, не смотря на свою уверенность, Стив все же решил посмотреть, нет ли позади того, кто мог бы помочь. Убедившись, что ему придется выкручиваться самому, он зашагал по улице Мастерских. Нельзя сказать, что улица выглядела совсем уж мертвой. Кругом были разбросаны свидетельства человеческого пребывания: от мусора на дороге, до мелких потерянных монет, ещё не прибранных к рукам. Типичная картина для любого города. Было слышно, как в домах начинается жизнь: первые стуки молота, судя по всему из дома кузнеца, женские напевы, видимо от швей, стряпух или других мастеров прекрасной половины, и прочие звуки, говорящие о начале рабочего дня. Стивен отогнал посетившие было мысли о том, чтобы зайти и спросить дорогу у кого-то из местных аборигенов, напомнив себе о решении справится самостоятельно.

Пройдя еще около десяти минут, он услышал крики. Сначала показалось, что ему послышалась, так как первые звуки закончились, едва начавшись, но услышав их во второй раз, он понял, что ему не чудится - это был женский крик, разбавленный басистыми голосами и гортанным смехом. Прислушавшись, он понял, что в переулке мучают женщину, или скорей, даже девочку, так как взрослая женщина вряд ли могла бы так безотчетно кричать, не пытаясь позвать на помощь. Нет, это голос не взрослого человека, а запуганного ребенка, с которым происходят ужасные вещи, что могут сотворить только чужие люди. Не отдавая себе отчет в том, что его магия здесь не стабильна, а боец рукопашной он всегда был средненький, Стивен рванул на крик, не задумываясь о последствиях.

Если по дороге у Стивена и оставались хотя бы остатки здравого смысла, то после того, что он увидел перед собой, они и вовсе пропали. Стивен никогда не был излишне благороден и не обладал рыцарской храбростью, но у него были принципы, которыми он руководствовался, идя по жизни. В эти принципы не входили обязательства перед всеми его девушками, следование букве закона, жалость к неимущим и бездомным, и другие благородные и бесполезные чувства, но Стивен не мог представить себе обстоятельств, при которых он смог бы издеваться над женщиной! И речь шла даже не о способности поднять руку на девушку, а о зверском отношении подонков, что насилуют и избивают, ради удовлетворения своих низменных желаний!

Поэтому, когда Стивен увидел как компания грязных бугаев, рвет одежду на маленькой девчушке, и тащит за волосы девушку постарше, он, не помня себя от ярости, кинулся на обидчиков. Первым упал тот, что держал старшую. Стивен влетел ногой в его ребра, отчего тот отправился в небольшой полет, прихватив по дороге стоявшего сзади приятеля. Судя по характерному хрусту, он на время выбыл из драки. Вблизи остался один, и еще двое находились поодаль. Один из них, судя по всему, угрозы не представлял, так как еле сдерживал кровь, бегущую из раны в плече. Не теряя времени, Стивен выбросил кулак в лицо ближайшего соперника, но тот увернулся и сам нанес удар Стивену. Насильник оказался крепким, и от удара у Стивена перехватило дыхание. Он припал к земле, чем и воспользовался его соперник. Размахнувшись, он ударил Стивена ногой под дых, да так, что он, полетев назад, сделал кувырок. Пока Стивен поднимался, насильник подошел к нему в плотную, и лишь полная ладонь песка, отправленного прямо в глаза, дала Стивену возможность ударить коленом в пах врагу, а потом с размаху дать его головой об стенку. Но, увы, пока он разбирался с ним, не только успел подняться насильник, снесенный товарищем, но и подойти тот, что держал девочку. Стивен еле успел ударить первому в лицо, но это уже его не спасло. Второй ударил под колено, отчего ноги подогнулись, и он открылся ублюдку стоящему впереди. Буквально через секунду Стивен уже лежал неподвижно, пытаясь закрыться, пока по нему наносили удары ногами. Безысходность накрывала его сознание мутной пеленой, но раньше, чем ушло сознание, появилась ярость. Она будоражила рассудок на протяжении всего боя, но лишь сейчас захлестнула с навязчивостью равной безумию. Из последних сил он выплеснул энергию, в форме близкой к огню, и насильники с криками, отлетели. Пока Стивен вставал, они успели отряхнуть, загоревшуюся было, одежду, но на этом их активность и закончилась. За всем происходящем Стивен не заметил, как успела подняться старшая из девушек и взять под руки младшую. Всего через несколько секунд они были уже рядом, и Стивен, вклинившись между ними и поддерживая обеих, помчался от места схватки. Вскоре девушки пришли в себя и уверенно бежали сами. На следующем повороте младшая резко свернуло влево и скрылась.

- Куда?! - крикнул Стивен, но было уже поздно: девчонка его не услышала.

Он остановился, раздумывая бежать ли за ней, но в его размышления вклинилась вторая жертва насильников.

- Пусть бежит, так она будет в большей безопасности. Да и одета она не плохо, вряд ли нищенка, думаю недалеко её дом.

Посмотрев на нее, Стивен принял решение, и они вновь пустились в бегство. В таком ритме они провели еще минут пять и, забежав за очередной дом, вновь остановились.

- Постой. Нам нужен план, нельзя же просто бежать, не зная куда! Ты знаешь местные дороги? Как бы не наткнуться снова на тех подонков? - заговорил Стивен, сквозь отдышку.

- Я здесь тоже гость. Но, по-моему, мы на улице, параллельной Центральной, а там у меня есть друг. У него можно спрятаться. Раз ты здесь ничего не знаешь, я думаю нам нужно бежать к нему.

- Меня такой план устраивает, - Стивен улыбнулся собеседнице, и выглянул за стену дома, посмотреть, не идет ли погоня, - Пока я никого не вижу, но желания задерживаться у меня нет.

- Правильное желание, - сказала девушка, двинулась в проход между домами, и добавила уже на ходу: - Тут, похоже, есть выход на нужную улицу.

Стивен сразу пошел за незнакомкой, и вскоре они оказались на противоположенной стороне. Улица, на счастье, была безлюдна. Убедившись, что на них тот час не свалятся враги, девушка начала всматриваться в дома.

- Похоже, нам нужен вон тот дом. - Она показала на строение ближе к стороне, откуда они убегали, после недолгого изучения улицы.

Быстрым шагом они направились к дому, так как бежать обоим было уже достаточно сложно, после сумасшедшего кросса. И когда они уже подходили к дому, то впереди показалась пара людей. Не став проверять, были ли это те самые бандиты, они свернули, не дойдя до двери каких-то пару метров.

-Черт! - выругался Стивен, не задумываясь над тем, как на это отреагирует его неожиданная спутница. - И почему они не могли появиться хотя бы на минуту позже?!

- Ваша правда, нам уже не подойти к двери незамеченными, а если это они, то я не хочу ненароком навлечь беду на своего друга. Есть предложения?

- Это вы нас сюда привели, так что я выслушаю ваши мысли на этот счет... - Стивен так небрежно выделил это наигранно-вежливое 'вы', что ему стало немного стыдно. Все же не девушка была виновата в том, что произошло.

Так они и стояли, теряя драгоценное время, за которое разбойники, возможно, приближались и приближались. Но внезапно девушка сорвалась с места. Стивен наблюдал, как она подбежала к забору, после чего на лице ее появилась улыбка.

- Сюда! - прокричала она шепотом и повернула налево.

Стивен вновь последовал за девушкой и оттого, что он увидел, улыбка озарила и его лицо. Дом, в который они собирались попасть не примыкал к соседним, как большинство других, а был окружен забором с небольшой дверью во внутренний двор. Вход туда был открыт, и девушка уже вовсю стучала в дверь.

* * *

Адэль с замиранием сердца ждала, когда Вэнсен откроет дверь. Да, она была неимоверно рада, что ей и ее спасителю так повезло с запасным входом, но могло так случиться, что ни Вэнса, ни его семье не будет дома. Поэтому расслабится она смогла лишь тогда, когда услышала за дверью шаги. Впрочем, не изменяя своим привычкам, дверь открыл сам хозяин дома.

- Светлый лик демиурга! Адэль! - Вэнсен кинулся к ней с объятиями, но она вскрикнула из-за вывихнутой руки и легко отстранилась. - Сколько же времени тебя не было, подруга! Где же ты пропадала?

Адэль пообещала все объяснить, но только когда они окажутся в безопасности, и предупредила, что за ними, возможно, идет погоня.

Только после этих слов ее друг обратил внимание на состояние, в котором она была, и без вопросов жестом пригласил их войти.

Вэнс провел Адэль и её спасителя в прихожую и указал на длинную скамью.

- Прошу, присаживайтесь и расскажите, пожалуйста, что произошло.

Адэль удивило то, что Вэнс не пригласил ее дальше прихожей, но потом она поняла, что эта осторожность вызвана скорей ее спутником, которого Вэнс видит впервые. И его можно понять, ведь притащив его с собой, она абсолютно не подумала, что ничего о нем не знает, кроме того, что он ее спас. И теперь предстояло как-то убедить друга позволить переждать незнакомцу хотя бы погоню...

- Я пришла в город вчера ночью, вернее даже сказать меня почти привезли...впрочем, потом. Переночевала в трактире, а с утра я решила зайти к тебе, и по дороге увидела, как банда пьяных скотов напала на девочку, которой едва ли исполнилось шестнадцать!

- И ты, конечно, решила помочь ей?! - возмущенно сказал Вэнс.

- А что я должна была пройти мимо?! То есть может и должна была, то есть не пройти, конечно, а позвать на помощь, но я буквально столкнулась с ними. Завернула в переулок, а они там. Я и сама-то убежать не успела, - в голосе Адэль появилось недовольство, - В конце концов, Вэнс, это же был ребенок!

- Я понимаю Адэль! И ты загорелась синдромом героизма и, безусловно, забыла, что и ты далеко не рыцарь! Что ты могла сделать для бедной девочки?

- Да нет никакого синдрома Вэнс! Я же говорю, я даже сообразить не успела, как меня схватили. По крайней мере, собой я задержала насильников, пока не пришел... - Адэль посмотрела в серые глаза своего спасителя. Она ведь не знала, как его зовут!

- Стивен. Стив! - закончил он за нее, и протянул руку, явно растерявшись.

Адэль представилась в ответ, но руку не пожала, придерживая ею вывихнутое плечо.

Появившаяся было улыбка, сразу стерлась с лица Адэль, когда она вновь посмотрела на Вэнса - тот явно был не так рад их знакомству, как она: он узнал, что его подруга привела к нему не только незнакомого для него человека, но и чужого ей самой. К тому же Стивен никак не хотел отрывать взгляд от незаконченных изделий Вэнса, что он хранил в прихожей, и это вызывало у того еще больше подозрительности.

Когда Вэнс собрался прервать молчание, Стивен вдруг задал неожиданный для всех вопрос:

- Скажите, а не тот ли вы оружейник Вэнсен Леонард Кард?

- Можно полюбопытствовать, откуда вы узнали мое полное имя? - в глазах Вэнса появился недобрый огонек.

- Вам привет от Хальстова, - сказав это, Стивен достал из кармана небольшой предмет, завернутый в ткань, и передал Вэнсу.

Адэль с удивлением наблюдала, как Вэнс ощупывает сверток, и как недоверия к незнакомцу уходит с его лица.

- Ладно, - махнул рукой Вэнсен, - проходите в гостиную, - он слегка помедлил и уже без сомнения добавил, - оба. Адэль, - Вэнс сделал в её сторону короткий кивок, смысл которого был только им двоим.

Адэль встала и пошла в сторону гостиной, подпихнув Стивена вперед себя. Когда он скрылся из виду, затворив за собой дверь, Вэнсен в полголоса прошептал:

- Пригляди за ним, мне нужно кое-что проверить. Я скоро.

Адэль было шагнула вперед, но Вэнс ее задержал.

- Постой, с рукой-то что? - Кард взглядом указал на неподвижную руку.

- Я думаю - вывих.

- А чего молчала? - на лице ее друга вновь появился упрек, - Давай-ка, прежде чем продолжить беседу, мы тебе ее вправим, договорись?

- Спасибо! - Адэль улыбнулась самой теплой улыбкой и стиснула зубы. Буквально за мгновение Вэнс ее вправил, причинив лишь немного боли. После, Адэль пошла вслед за Стивом, оставив Вэнса одного.

Оглядев гостиную, Адэль увидела Стивена, сидящего в самом углу. Он неотрывно смотрел в окно, и не обратил на Адэль ровно никакого внимания.

Что-то внутри у Адэль больно кольнуло, и она почувствовала себя до крайности неуютно.

- Я так и не поблагодарила тебя, - искренне сказала она, и сделала несколько шагов от порога в сторону Стивена, - Спасибо.

Стивен не ответил, он разглядывал Адэль и явно витал в своих мыслях. Напряженное молчание окутало комнату. От неловкости Адэль спас Вэнс, вошедший как раз тогда, когда она попыталась во второй раз привлечь внимание Стивена.

- Садитесь за стол, - бросил он гостям.

Вэнсен вышел ненадолго, а когда вернулся, держал в руках большой поднос, заваленный таким количеством разнообразной пищи, что у Стивена и Адэль невольно округлились глаза. Вместе они расставили еду на стол, отодвинули стулья и сели. Однако, несмотря на голод, кусок ни кому в горло не лез: слишком много было важных вопросов, оставшихся без ответов. Первой заговорила Адэль:

- Спасибо, что приютил нас. Мы...

- А, потом об этом! - огрызнулся Вэнс, - Рассказывай всё с начала. Каким ветром тебя в Энвит принесло? - поинтересовался он, обращаясь к Адэль.

Заметив, что интерес к столь неожиданному визиту, начал граничить с грубостью, Вэнс виновато добавил:

- Прости Адэль. Не подумай, что я не рад. Просто с твоего последнего приезда все переменилось ещё сильнее прежнего, и я уже не знаю... - Вэнс тяжело вздохнул, - Святые духи! Да я вообще перестал что-либо понимать: одни сомнения остались, только и всего. Оставим погоню, тут все, в общем-то, понятно. Расскажи, что все-таки заставило тебя вернуться в Энвит.

Понимая состояние друга, Адэль коротко, но не спеша, пересказала ему о том, как попала в руки к торговцам, намеренно умолчав о том, почему на самом деле она потеряла сознание на утесе: Адэль никогда не говорила с Вэнсеном о своём прошлом. Вэнс и Стивен слушали не перебивая. Когда рассказ подошёл к концу, Адэль запнулась. Её голос дрогнул, а в глазах помутилось от слез.

- Когда мы вышли из амбара, - подсобравшись, снова заговорила Адэль, - все было тихо. А потом... Да сказать по правде я и не поняла, что было потом. Помню, что Эмлит закричала, поднялся шум, остальных я не видела. Я схватила Эмлит и потащила её за собой, но кажется я... кажется я в панике вышла обратно к их стоянке. В общем, я наткнулась на тело Лоны. Мы как-то убежали, шли пару дней, немного заблудились. Я... я никак не могла понять, где запад. Там такие деревья - солнца почти не видно. На второй день заночевали в лесу, а когда я проснулась, Эмлит не было. Не знаю, куда она пропала. Я искала её, но... - Адэль подняла взгляд к потолку и сморгнула одинокую слезинку, после чего продолжила гораздо спокойнее, - А потом, к следующему вечеру, я вышла к Энвиту. Может Эмлит... может она знала ту местность и убежала домой... Я переночевала в трактире, и на утро пошла искать твой новый дом. В переулке попала в очередную неприятность и Стивен, - Адэль одарила его такой благодарной и нежной улыбкой, какой только могла, - спас меня. Ну, это ты уже знаешь.

Вэнс бросил на Стивена короткий одобрительный взгляд, в котором все же угадывалась некоторая подозрительность. От Стивена это не укрылось, но он предпочел не подавать вида. Адэль, читая по их лицам, поспешила прервать этот немой разговор:

- Вэнс, что происходит в Валкане?

- Валкана... - вздохнул Вэнс, и плюхнул ложку в суп, к которому так и не притронулся, отчего по столу разлетелись брызги и кусочки моркови, - Валканы, о которой ты говоришь, уже нет. Неужто ты и сама не знаешь? Хотя... до Локарта вести идут долго, может, и не знаешь. Изменилась наша страна, ох как изменилась. И не все эти изменения к лучшему.

Адэль понурила взгляд и упрекнула себя в безразличие, которым отличалась в последние годы своего пребывания на горе Йараев. Она была членом высшего Суда и Совета, но в какой-то момент совсем забыла о народе и позволила собственным проблемам занять все время. Даже после изгнания из рядов йараев, и возвращения к людям, Адэль не изменилась. И сейчас никак не могла понять, должна ли она испытывать угрызения совести или нет.

В полголоса Адэль попросила Вэнса все ей рассказать.

- Ну что ж, - Вэнс уселся поудобнее, из чего Стивен и Адэль решили, что рассказ будет долгим и не преминули последовать примеру хозяина, - расскажу, раз тебе так интересно. Только учти, оговорюсь сразу: я что знаю, то и расскажу, и вовсе не обещаю, что мой рассказ будет верен. Хотя конечно за некоторые вещи я все же могу поручиться, ибо видел собственными глазами. Ну, так вот, - вздохнул Вэнс и поведал обо всем, что знал.

Все началось три года назад, хотя, как утверждал Вэнс, истоки появились много раньше - не меньше десяти лет назад. Жизнь и тогда была не самой простой, но люди жили, и жили не плохо. Было лето, только чуть более раннее и теплое, чем в этом году. Тогда и началось самое главное: поползли слухи, что, эллитийские маги и маги-независимцы десятками стали стекаться в Валкану.

- А вы же знаете, - пожимая плечами, напомнил Вэнс, - у Валканы давно и с Эллитией и Независимыми землями не ладно. Всё никак они между собой не договорятся. То в Эллитии война, то в Независимых землях. Благо в самой Валкане эти войны не ведутся, но молодые-то всё одно гибнут, да и на чужой земле.

Адэль и Стивен одновременно кивнули, хотя у Стивена вид был потерянный, будто он не слушает или не знает о чем идет речь. Вэнс продолжил говорить неспешно, и многое из его рассказа давало ответы на те вопросы, которые волновали Адэль со вчерашнего вечера.

Иноземные маги подняли в Валкане настоящую панику. Люди решили, что они пришли воевать, и не сильно ошиблись. Войны как таковой не началось, но стали пропадать люди, начался мор, погиб урожай. Вину возложили на магов. Король Филипп рискнул всенародно объявить Эллитию и Независимые земли в том, что они решили погубить Валкану изнутри, как трусы, испугавшиеся настоящей битвы. Паника не просто усилилась, но стала ещё худшим бедствием, что нападения магов. Есть стало нечего, работать было некому - люди попрятались, разъехались в деревни к родственникам и даже в другие страны.

- У меня-то конечно дела только на лад пошли - немного виновато признался Вэнс, - враги на пороге, защищаться всем хочется и оружие даже на последние деньги покупали, а Его Величество оказался впервые не в силах спасти народ. Тут уж и на него гневаться начали, что, мол, он нас в дрязги с Эллитией и Независимыми землями втянул. Все, честно тебе скажу, уже просто молились. Молились о чуде. Мне и самому вскоре несладко пришлось. Крутился здесь, как мог, да и в соседних городах, а потом решил - была-ни-была, поеду в столицу, там спрос всегда есть. Собрался, поехал в Рэннес, продавать товар. Въезжаю уже в город, как меня городская стража останавливает, и говорит: 'Город сегодня закрыт для приезжих торговцев. Жди, либо езжай обратно'. Ну, я согласился ждать - не возвращаться же к семье без денег - и меня пустили чуть дальше, почти в центр города, но торговать запретили до следующего дня. А там! Духам неизвестно, что происходит: главная улица вся солдатами перекрыта, народ на неё не пускают, торговлю прекратили даже местные, даже из трактиров всех выгнали. В общем, улица была полностью от всех людей очищена. Я, да и все вокруг, стояли в неизвестности полдня. А потом увидели вдалеке процессию. Приближалась она быстро. Я насчитал в ней человек сорок, а особенно приметил того, что впереди всех ехал. Статный был мужчина, взрослый - лет сорока-сорока пяти на вид, и судя по всему до безобразия богатый. Помню коня его! Как все изумились! Я в магии не первый день и с первого взгляда понял, что это необычный конь: огромный как тяжеловоз, мощнее любой лошади, но идет легко, будто плывет, видно, что благородный, не иначе как медин-даширский скакун. Ну да шут с ним, с конем. В общем, всю эту процессию пустили на территорию замка, а что уж там за каменной стеной было, этого я не знаю. Да и никто наверно не знает, разумеется, кроме того, кто говорил с королем и самого короля. Хотя и неважно это, главное - после этого все изменилось.

У Адэль на языке завертелись десятки вопросов, но ей хватило такта не прерывать Вэнса. Ее спаситель к счастью также промолчал.

После визита к королю Филиппу все изменилось: появились новые законы и указы, увеличилось число рабочих мест, и оплата труда, налог понизили, урожай собрали втрое богаче, чем в предыдущем году.

- И конечно купцы! - воскликнул Вэнс, - Купцы из Независимых земель и соседних континентов! Они стали привозить более качественный и изысканный товар. При чем продавали его нам вдвое дешевле прежнего, а за наш давали вдвое больше. Все мигом позабыли, как маги-независимцы на нас мор напускали! Киле стал просто усыпан караванами! На улицах начали бесплатно раздавать хлеб, и только представьте себе, молоко, для бедных! Мо-ло-ко! Открыли новые дома для сирот, новые школы, куда могут пойти бесплатно даже крестьянские дети, несколько университетов! Святой демиург, да все стало лучше, все! Народ ликовал как никогда прежде, он был буквально покорен, почти безумен! Через несколько месяцев... да-да именно месяцев, - пояснил Вэнс, когда увидел изумление на лице Стивена и Адэль. Они абсолютно не понимали, как можно за несколько месяцев спасти от упадка целую страну, - по Валкане прошел голос короля. Тысячи людей съехались в Рэннес, когда узнали, что сам король произнесет речь. А кто не мог приехать слушали речь короля от своих суверенов. Дословно я, конечно, не перескажу, - покачал головой и рукой Вэнс, - но суть заключалась в следующем: на всю страну, король объявил, что в новых благах народа почти нет его заслуги, что он лишь любезно принял предложение о союзе, с тем самым человеком, который побывал при его дворе минувшим летом. А в заключение король сказал, что этот человек не кто иной, как Маршал. За этим, приехал сам Маршал, приехал с триумфом и сказал, что война с Эллитией и Независимыми Землями окончена и, что, не поверите - Гарон возродится из пепла и снова станет процветающей страной как полтысячелетия назад. Это стало просто-таки бурей на ясном небе. Хорошей бурей.

Адэль не знала, что и думать. Гарон - мертвый, заброшенный, павший, казалось, окончательно. Конечно, за пять столетий боль его земли поутихла, памяти об ужасах Великой войны поистерлась и успокоилась, и люди давно уже были готовы пересечь гряду Норгадор и вернуться на родину. Только вот не было никого, кто повел бы их за собой. Адэль не представляла, что почувствовал народ - внезапно появился человек, готовый, и что самое главное способный (по их мнению) возродить великую страну предков. Валкана преклонилась перед Маршалом, а вместе с ней и сам король.

- ...и, пожалуй, весь мир..., - Вэнс тяжело вздохнул, и его взгляд помрачнел, - Все ведь начиналось с Гарона, все были с первых дней зарождения земли его народом. Единым, великим.

- А потом? - подтолкнула его Адэль к продолжению. Она видела, что дальнейшее Вэнс расскажет с трудом, но не могла позволить ему уйти в тяжелые раздумья. Вэнс тряхнул головой, будто гоня из неё посторонние мрачные мысли.

- Да опять набежали эти маги, прости меня боги. Вот уж не думал, что придется когда-то сетовать на себе подобных. На меня из-за всего этого тоже косо стали посматривать, будто я могу вынуть один из своих магических мечей и зарубить им кого-нибудь! Уже не знаю как скоро и мне клеймо наляпают. Мирно же всегда жили! Маг ты иль не маг, главное чтобы человек был хороший. Так раньше было... А теперь?! Повсюду грабежи, и людей в том числе, пожары, нападения... Смертей среди этого всего этого, судя по всему, немного, но народ сильно испугался. И винит он нас - магов. Говорят 'черная магия'! Ну, какая черная магия, скажи вот ты мне? Отродясь никакой черной магии нет, и не было. Какая же она черная... Магия она, просто магия. Тут все от человека зависит! А теперь всё не так - теперь во всех магах злодеев видят, - Вэнс с грустью отпил изрядный глоток, вытер усы и невесело продолжил: - Ну так вот, про беззаконие...

Он рассказал, как Филипп спрятался в своем замке на юге и перестал что-либо делать, как впустую пытались поймать преступников и как вновь пожаловал тот, кто называет себя Маршалом, который, как он сам признался, тоже родился магом и рос среди них. Однако его никто не счел врагом, напротив. Филипп вернулся в Рэннес и объявил, что Маршал узнал о бедах народа, прибыл лично и привел с собой лучших солдат и ищеек, которые непременно отыщут преступников. Так и случилось.

- Не прошло и недели, недели, клянусь вам(!) как по всей стране поймали почти сотню человек и почти все маги. Над ними устроили народный суд. Людей собралось! И Маршал присутствовал! Ну, они сначала отмалчивались, а потом признались: и в поджогах, и в грабежах, и в похищениях, а некоторые и в убийствах. Говорили: 'Магия - мощь. Маги должны управлять простыми людьми'. А Маршал им отвечал: 'Магия - есть средство для достижения общего процветания. Она не путь к власти, но путь к согласию между всеми и каждым. Все маги, кто считает иначе - вероотступники и пособники Сартраса, ибо сказанное мною о магии, не мои слова - это истинна, изреченная демиургом. И если мы не можем достичь согласия через переговоры, тогда нам не остается иного выхода: отныне каждый маг будет находиться под контролем'. Потом эти слова распечатали, их теперь все наизусть знают. Когда преступников спросили, для чего они все это делали, те заявили: 'Прежние порядки менять нельзя. Гарон восстанавливать нельзя. Никакой Маршал нам не нужен'. Как же, не нужен, что бы мы без него сейчас делали? Я знал, конечно, да и не только я, что восстановить Гарон дело опасное. На его территорию кто только слюни не пускает. Земля-то гаронская - плодородная. Все на ней жить хотят, но восстанавливать, деньги и силы тратить никто не берется. - Вэнс вновь выпил, не забывая наполнять кубки Адэль и Стивена.

Адэль слушала, ловя каждое слово. То, что рассказывал Вэнс, было для неё толи сказкой, толи откровением, она ещё сама не знала и потому решила дослушать до конца и только после этого делать выводы.

Вэнс, осушив кубок, поведал о том, как взбунтовался народ после слов преступников. Всех, пойманных магов осудили на заточение, но до темницы их не довезли: толпа растолкала охрану и буквально порвала осужденных на куски.

'Самосуд - вот, оказывается, до чего опустились люди. Во времена процветания Гарона подобного никогда не было', - опечалилась Адэль.

После многие стали рассказывать, что маги собрали сопротивление и решили убить Маршала. Ходили слухи, будто на него напали, но покушение сорвалось. Случилось ещё несколько нападений магов на простых людей и тогда стороны разделились: одни решили, что быть сторонником Маршала опасно, другие наоборот верили, что он защитит их. Грабежи и поджоги переросли в зверские убийства, причем уже не простых людей, а все больше знати. Зарезали в собственной постели брата короля Филиппа: по слухам самого рьяного сторонника Маршала.

- Ну вот, пожалуй, и всё, - Вэнс неоднозначно пожал плечами, - Опасное предприятие Маршал затеял - Гарон восстанавливать. Страна давно мертвая, былая слава в историю ушла. Хотя многие валканцы хотят туда вернуться, все-таки родина предков, душа тянется. Не знаю Адэль, Маршал человек деятельный, реформатор, обещания и идеи его интересны, думаю, они найдут отклик в народе. К тому же он Маршал... мессия как ни как. Правда эти вспышки восстаний... Как бы не началась революция: маги против неодаренных... Что тогда будет! Тяжелое время. Сартрас меня забери, если я хотя бы догадываюсь, чем всё это кончится!

Адэль некоторое время смотрела на Вэнса, потом перевела взгляд на шумный город за окном. Вся эта история показалась ей необычной, странной. И дело было не в том, что она не верила словам друга, просто она сочла, что за всем происходящим кроется нечто большее, чем то, о чем знает Вэнс и все остальные. Какой человек, будь то Маршал или кто-либо другой, способен вернуть к жизни, заброшенный, превратившийся в руины, мертвый Гарон? На это уйдет не меньше сотни лет! Адэль сочла, что этот Маршал (а может он вовсе и не Маршал, а просто самозванец) играет на доверие простодушного народа. Адэль подметила одну особенную странность в рассказе друга и поспешила подтвердить (или опровергнуть) свои догадки:

- Вэнс, - Адэль выдержала небольшую паузу и продолжила, - почему, когда король заявил, что этот неизвестный спаситель - Маршал, все тут же поверили?

- Ну, - протянул он неуверенно, - поверили-то наверно не все, и не сразу. А как можно доказать, что ты мессия - избранник демиурга?

- И как? - спросил уже Стивен, заинтересованный рассказом.

Адэль окинула его удивленный взглядом, но потом решила, что этот вопрос скорее относится именно к этому Маршалу, а не ко всем Маршалам вообще - не может же человек не знать как Маршалы, коих было немало за историю, доказывали свою избранность?

- Он дал людям чудо, - коротко ответил Вэнс, похоже, не придавший значению тому, как глупо прозвучал вопрос Стивена.

- Чудо? - протянула Адэль. Ей с трудом верилось что человек, называющий себя Маршалом, и вправду может им быть, - Настоящее?

Вэнс снова пожал плечами.

- Он спас выжженные магами поля и остановил мор. Одним касанием к земле. Во всей стране.

Адэль подскочила со скамьи и задела стеклянный графин, которой с грохотом разбился об пол.

- Святой демиург! - Вэнс вылетел из-за стола вслед за ней - Адэль, ты чего?

- Немыслимо! - только и выдавила из себя девушка и, переведя дух, добавила: - Этот человек - шарлатан.

Вэнс смотрел на Адэль с полным непониманием, а она только встряхнула волосами и отошла к окну.

- Адэль, - Вэнсен подошел, положил обе руки ей на плечи, и тихо, так чтоб услышать могла только она, сказал: - Однажды я пообещал не спрашивать тебя о твоём прошлом, и я не спрашиваю, но, во имя всего святого, нельзя вот так просто взять и обвинить человека во лжи. Тем более такого человека как Маршал.

Адэль повернулась к другу, и, шепнув ему извинения, направилась к столу. У стола она наклонилась и начала подбирать осколки разбитого графина. Тем временем Вэнсен подошёл к Стивену, и негромко попросил его оставить их с Адэль наедине. Стивен лишь кивнул в знак понимания, и скрылся, плотно затворив за собой дверь. Не дожидаясь пока его шаги окончательно стихнут, Адэль заговорила:

- Тебе придется поверить мне на слово. Я не могу открыть откуда знаю то, что сейчас тебе скажу.

- Продолжай, - подбодрил её Вэнс, наливая стакан воды из второго графина.

- Никакой этот человек не Маршал. С древних времен Маршалы - это мессии, пророки воли демиурга и Элементов. Они предсказывали появление Императора и делали всё, чтобы это появление не понадобилось, дабы не тревожить высшие силы и не заставлять их искать того единственного достойного, кто мог бы спасти мир. Но у нас не будет Императора, поверь мне, а значит и Маршала быть не может. И второе: для чуда, о котором ты говоришь, нужна почти беспредельная магическая мощь, ты и сам это понимаешь. Ни у кого из живущих магов, такой силы нет и быть не может. Подобный дар, воистину дар и великая редкость. И этот человек, что называет себя Маршалом, не обладает такой силой. Не знаю, какие у него намерения. Я даже допускаю, что он действительно хочет возродить Гарон, (хотя это ему никогда не удастся), но какие бы цели он не преследовал, он начал их достижение со лжи. Я могу поручиться жизнью, за истинность этих слов, - Адэль вздохнула после беспрерывного монолога, выдержанного почти на одном дыхании. Она посмотрела в глаза Вэнса и прочла в них сомнение и желание верить ей. Смущенный оружейник поспешно отвел взгляд. Его глаза и уши, видели и слышали неоднократное подтверждение совсем иному, а слова Адэль могла подтвердить только она сама. Адэль не хотела заставлять друга выбирать между верой в неё и его собственными убеждениями, но и позволить ему верить в ложь, она так же не могла.

- Не спрашивай, откуда я знаю Вэнс. Просто верь, - тон Адэль стал мягче, да и сама она заметно расслабилась - виноватый вид доброго друга остудил её пыл. Её глаза, наконец, перестали метать искры недовольства, и атмосфера в помещение тут же разрядилась. Адэль почувствовала лёгкий укол совести за то, что беспричинно ополчилась на Вэнса: ведь его вины не было в том, что Адэль посвящена в более древнее знание, чем он. Она попыталась принести извинения, но пока мысли в голове превращались в слова, Вэнс сказал все сам:

- Я верю тебе, - ему было нелегко говорить. Он запутался, как и все остальные жители Валканы. - Я ведь и сам сомневался сперва кое в чем, но - вот ведь дурень - чуть не повёлся на свалившееся добро: купцы, караваны, снижение цен... Хотя знал же, что просто так благ не даётся. И что теперь? Быть революции? Без этого, что ли, никак нельзя начать жить лучше? Эх, времена...

- Не знаю, может да, а может и нет. Ты только не упрекай себя, - улыбнулась Адэль, - у тебя семья, дети - их надо кормить.

- Но это не повод верить всему, что рассказывают люди. Тут мне оправдания не сыщется, - на лице Вэнса уже играла широкая улыбка.

- В пылу гнева я сказала тебе сверх того, на что имела право, но надеюсь, не зря.

- Если ты о том, что никто не должен о разговоре знать, так это запросто. А если о том, что мне это должно пойти впрок, то и тут, будь уверенна, всё наладится.

- Я никогда не сомневалась в тебе, но расскажи лучше как дела в семье? Почему никого нет дома? - Адэль огляделась, будто надеясь, что в гостиную вот-вот вбегут дети Вэнса.

- Семья, - не прекращая улыбаться, протянул Вэнс, - здесь всё лучше некуда, - начал он и, как выяснилось, вскоре ему предстояло стать отцом в четвертый раз, отчего он был настолько счастлив, что это счастье сразу передалось и Адэль, заставляя забыть обо всем плохом.

Они продолжили говорить, выходя в коридор. Позвав Стива, Вэнс повел обоих в мастерскую, по дороге рассказывая о последних проказах младших, и достижениях старших детей. Адэль переполняла радость за друга. Забыв недавнюю перепалку, она тоже не могла сдержать улыбку и иногда смех, вызванный веселой историей о младшей дочурке Вэнса.

У оружейной комнаты, Вэнс пригласил Адэль войти внутрь, а сам окликнул Стивена. Они отошли обсудить какие-то свои дела, связанные с человеком по имени Хальстов. Что ж, ее спаситель дал им поговорить наедине, так что самое малое, что она могла сделать - дать ему такую же возможность.

Стивен наблюдал, как Вэнсен Кард мечется из одного угла к другому, явно соображая с чего начать разговор. Стивен был бы рад помочь ему с этим, но сам пока не был уверен, что следует сказать. Удивительно, что судьба привела его к оружейнику таким неожиданным путем. Конечно, в этом были и свои плюсы: то, что он спас подругу Вэнса, дало Стивену дополнительные очки. Но не обошлось и без минусов: главный, что обратившись к Вэнсену сейчас, он не сдержит обещание, данное Хальстову, но и предлагать Вэнсу перенести разговор до того момента как Стивен разберется с делами и отправит домой Марка, было бы, как минимум, неприлично. Впрочем, Стивену все же не пришлось начинать разговор...

- Откуда ты знаешь Хальстова? - спросил Вэнс, не став тратить время на ненужные церемонии, и сел за стол.

Стивен последовал его примеру и рассказал, как мог, историю знакомства с Хальстовом. Во время повествования Вэнс иногда, кивал и улыбался, порой вставляя краткие замечания. Когда же Стивен закончил, Вэнс задумался, из-за чего возникла неловкая тишина. Так они и сидели, видимо дожидаясь момента, пока хозяин дома сделает выводы.

- Доброта Хальстова иногда переходит все границы, но надо отдать ему должное - еще ни разу не видел, чтобы он ошибался в людях, - Вэнс улыбнулся Стивену, - Я готов предложить тебе любую помощь, в пределах своих скромных возможностей!

- Спасибо Вэнсен! - Стивен был так рад выпавшему шансу, что выложил Карду все, что накипело в душе за последнее время. Стивен рассказал не только о том, в чем ему понадобилась помощь оружейника, но и о личных переживаниях, вызванных проблемами с даром, которые мог понять только другой маг. Стивена безмерно тронуло проявленное к нему доверие, и он даже не задумывался, что говорить стоит, а о чем лучше умолчать. Он признался, что не сказал всю правду Хальстову, и попытался, как мог, описать, что с ним случилось (избегая любых упоминаний о своем мире). Вэнс успел принести две кружки и бутылку с обжигающей жидкостью, которую они наполовину опустошили. Стивен закончил делиться своей историей. Вэнс пересел поближе, и стоило лишь обратить внимание на его сочувствующий взгляд, как стало ясно - при всем желании он не сможет помочь.

- Пойми, я прекрасно понимаю твои переживания, - сказал он, приобняв Стивена, - Прости, но я никогда даже не задумывался о подобном! Магия такого уровня требует огромных знаний, а мои же таланты всегда ограничивались магическим оружием.

- Хальстов предупреждал, что возможно так оно и будет, но еще он сказал, что ты сможешь указать мне нужного человека, - сказал Стивен с надеждой.

- Да, у нас есть один общий друг! - довольно воскликнул Вэнс, - Возможно он-то и сможет тебе помочь. Он вправду очень сильный маг, хотя не знаю насколько он сведущ в вопросах, не касающихся пророчеств. И еще он точно знает других... Я понимаю, это лишь ниточка, которая может вести к следующей, но увы, большего я дать не могу...

- Я очень надеюсь, что большего и не потребуется, - Стивен улыбнулся собеседнику, - но в любом случае я даже не знаю, как тебя отблагодарить! И если для Хальстова я смогу сделать хотя бы то дело, что он мне поручил, то насчет тебя я теряюсь в догадках.

- Насчет меня не волнуйся, вся моя помощь - это лишь слова. А, что за дело поручил тебе Хальстов? Конечно, если ты не можешь об этом говорить...

- Нет, нет! Тут никакого секрета. Я должен был помочь Марки довезти товар Хальстова, передать его и после отправить Марки домой.

- То есть сейчас сынишка Хальстова где-то ждет тебя?

- Я оставил его в постоялом дворе. А что у тебя к нему есть дело?

- Нет, что ты. Я просто раздумывал, как лучше поступить с твоей отправкой.

- И, что пришел к какому-то выводу?

- Вообще-то да! Давай поступим так: сейчас поезжай в город, закончи все дела и возвращайся ко мне завтра, сразу как отправишь Марки. Тогда я дам тебе карту, и объясню, что к чему. Договорились?! - сказал Вэнс и протянул Стивену руку.

- Конечно, - согласился он, отвечая на рукопожатие.

После этого Вэнс разъяснил ему, как добраться до постоялого двора, где он остановился, более коротким путем, а сам отправился к Адэль. Стивен, еще раз поблагодарив за помощь, отправился по своим делам.

В комнату Вэнс вернулся один, и Адэль не стала приставать с расспросами.

- Куда ты потом, домой? - по-дружески поинтересовался Вэнс.

У Адэль мелькнуло сомнение, но тут же исчезло. Её мысли вновь обратились к тому, что она увидела, побывав в прошлом. У неё осталось много вопросов, и она готова была пойти даже на риск, ради ответов.

- Мне нужно к пророку, - ответила она, поняв, что на данный момент, провидец - единственный, кто может хоть как-то помочь ей.

Вэнс предостерег её, как и от похода, так и от разговора с пророком, но готовностью указать дорогу все же ответил.

- Но не думай, что я отпущу тебя просто так! - закончил он свои наставления.

Адэль не без улыбки отметила про себя, что будь у них больше времени, Вэнс непременно бы растянул свой рассказ о напастях широких дорог ещё на целый час.

- Просто так это как?

- Без малейшей защиты, - заговорщицки намекнул Вэнс и кивнул в сторону стены у него за спиной: вся она, от пола до потолка, была увешана таким количеством разнообразного оружия, что глаза не знали на чем остановиться. Адэль обошла Вэнса, и начала бросать беспорядочные взгляды во все стороны. Приметив прекрасного вида меч, она, было, протянула к нему руку, но Вэнс резко одернул её.

- Не голыми руками, - лицо его приобрело поистине серьезное выражение, - Оружие запоминает хозяина. Коснешься однажды, и никому кроме тебя оно уже не подчинится. Я сейчас принесу тебе перчатки.

Вэнс вышел и вернулся обратно, неся в руке пару простых кожаных перчаток. Они были большого размера, но когда Адэль надела их, перчатки сжались, и обтянули руки так, точно были сшиты, прямо для нее. Вэнс, довольно улыбнувшись, поделился, что это - его недавнее изобретение, позволяющее свободно опробовать перед покупкой любое оружие, не боясь, что оно случайно привыкнет, к тому, кто не собирается им владеть.

- Теперь можешь примерить любое. Хотя, подожди, пойдем, - Вэнс взял Адэль за руку и провел почти в самый конец комнаты, где в уголке стоял небольшой, наскоро сколоченный шкаф. Открыв шаткие дверцы, Вэнсен вынул из прочего хлама шкатулку, размером с толстую книгу. Он стер с неё слой пыли, и протянул Адэль.

- Вот, открой, - в его голосе зазвучало неподдельное восхищение, - То, что по стенам висит - это не для тебя. Там выделка хоть и красивая, но грубая, под мужскую руку. А вот это, это... - не найдя слов, Вэнс просто фыркнул, - Открывай уже!

Адэль открыла замок-петлю, и подняла, украшенную резьбой, крышку. Внутри, на бархатной подушечке, лежали два, с виду коротких, кнута. Свернувшись на манер змеи под теплым солнцем, они испускали легкий свет. Сделаны они были не из кожи, а из некоего неизвестного Адэль материала похожего на металл.

- Из чего они? - задала Адэль первый же вопрос.

- Из металла - усмехнулся Вэнс, за что получил от Адэль укоризненный взгляд, - Если бы я знал, - признался он мечтательно, - их сделал мой дед, а вот что за металл он так заковать смог, не знаю.

- Здесь вырезаны слова на старогаронском, по всей длине.

- Да, - подтвердил Вэнс, - это заклинания. Дед всегда говорил, что если заклинание запечатлеть на оружие, то сила его будет гораздо больше. Эта вещь обладает удивительными свойствами. Я и половины-то из них изучить не смог, - Вэнс сказал это с грустью и, приободрившись, добавил, - Они твои.

- Вэнс! Это же твое наследство. Они перейдут твоим детям. Я не возьму.

- Возьмешь, - запротестовал друг, да таким настойчивым тоном, что Адэль показалось, будто она стала ниже, а Вэнс неожиданно вырос, - Возьмешь ещё как! Это подарок! Давай, снимай перчатки, пусть они сразу запомнят тебя.

Адэль замешкалась и неохотно, но с большой благодарностью, выполнила пожелание друга. Вытащив кнуты, она зажала по одному в каждой руке. Рукоять была мягкая, будто бархатная, и теплая. Стоило приподнять руки, как кнуты вдруг зашевелились и выпрямились, приняв форму шпаг, а потом укоротились и стали походить на тонкие, слегка изогнутые кинжалы.

- Вот, - подытожил Вэнс, - это их самое полезное качество - одна мысль владельца, и они выпрямляются, становятся крепче любой стали и служат лучше любого меча. Они могут и укорачиваться и удлиняться и быть просто кнутами.

Адэль улыбнулась и поблагодарила друга за бесценный подарок, пообещав брать на заметку любое его новое свойство, чтобы когда-нибудь Вэнс мог сам изготовить нечто подобное.

Семьи Вэнса дома не было, и он предложил Адэль комнату его дочери. Девушка охотно согласила и, пожелав другу спокойной ночи, пошла спать.

- Пусть до утра тебя ничто не беспокоит, - с улыбкой попрощался Вэнс.

Солнце очертило полукруг над горизонтом и стояло в самом зените. Люди то и дело мелькали за окном и вели себя суматошно: неимоверная жара, несвойственная Валкане, тем более поздним летом, вынуждала всех торопиться быстрее доделать дела и попасть домой, где можно было укрыться от зноя. Адэль сидела в гостиной и обмахивалась какими-то старыми листами, тщетно пытаясь отогнать от себя изнуряющую духоту. Даже окна нельзя было открыть - дом Карда находился на главной улице, где не было продуху от вечной пыли.

- Уже готова к своему небольшому путешествию? - В комнату вошёл весь мокрый от пота, но совершенно довольный Вэнс. На его лице расплылась, не по годам мальчишеская улыбка.

Адэль усмехнулась привычке Вэнса переводить все шутку.

- Если под "небольшим" ты имеешь в виду двухдневную прогулку под палящим солнцем, вот как сейчас, то да - готова.

- Не переживай, жара спадет, - бросил Вэнс, и поспешно направил разговор в другое русло, - вообще-то я пришел к тебе с просьбой.

- Я думала, мы все обсудили вчера, а что нет - сегодня утром, - Адэль вопрошающе выгнула бровь.

- По правде сказать, нет. Кое-что я оставил напоследок, - признался Вэнс.

Только сейчас Адэль заметила длинный сверток у него в руках. Вэнс поймал её взгляд и поспешно протянул Адэль неизвестный предмет.

- Это меч, - не дожидаясь вопроса, объяснил Вэнс, - магический, не очень сильный, но... - Адэль успела открыть рот, но Вэнс отрицательно покачал головой, и она восприняла это как просьбу не перебивать. - Это для Стивена.

- Для Стивена? - изумилась Адэль.

- Вчера ты просила меня, теперь я вынужден просить. Так случилось, что Стивену по одной с тобой дороге, и к одному человеку - к пророку. Он придет сюда, прежде чем отправиться в путь, но меня может к тому времени уже не оказаться дома. Отдай ему этот меч ты. Я не спросил, умеет ли он обращаться с оружием, поэтому меч даю особенный. Если Стивен мечом не владеет, клинок ему сам поможет. Конечно, он не даст гарантий мастерства, но кое-чему обучит. Но просить я хотел не только об этом, - Вэнс немного промедлил, хрустя суставами пальцев, - Я хотел бы, чтоб вы поехали к пророку вместе - так мне будет спокойнее за вас обоих.

Адэль в ответ тепло улыбнулась и пообещала другу выполнить обе его просьбы. В довершение оружейник дал Адэль удобную дорожную одежду: зеленые льняные штаны, простую белую рубаху с вышивкой по горловине, кожаную безрукавку его жены, сапоги и накидку. Кроме прочего, Вэнс до отказа набил заплечный мешок едой и гордо вручил все это Адэль. На этом он покинул дом и отправился в город. Адэль проводила его и осталась на заднем дворе, где был разбит чудесный сад с яблонями, вишнями и герберами. Перед долгой дорогой она хотела полюбоваться красотой этого маленького кусочка природы, посреди душного города, который невольно напомнил ей о прекрасных, и из-за того ещё более печальных, моментах прошлого.

Глава 8. К пророку.

Стивен, распрощавшись с Марки, дал ему обещание заглянуть, если предстанет такая возможность, (хотя и надеялся на то, что ее не появится). Встреча с товарищами Хальстова прошла без неожиданностей, и уже через пару часов Стивен был свободен. Хватило даже времени на устройство Марки в компанию знакомых Вэнса, что отправлялись в путешествие и проходили мимо постоялого двора Хальстова. Днем Стивен пошел к Вэнсену Карду выспавшийся, бодрый и довольный. Когда ему не открыли парадную дверь, он почему-то сразу догадался, что хозяина, перед отъездом, увидеть не удастся. Но прежде Стивен все же решил обойти дом и попытать счастье с входом, через который они попали в дом вчера. Когда на заднем дворе он увидел Адэль, которая явно ждала его, он лишь убедился в своих мыслях о встрече с Вэнсом. Адэль все объяснила, после чего вручила подарок Вэнса. Стивен с благодарностью принял меч из рук Адэль, сожалея лишь о том, что не сможет поблагодарить оружейника лично и надеясь, что этим подарком пользоваться не придется. Дальнейшие сборы заняли не более часа. Забрав лошадь, оставленную Вэнсом для Адэль, они были готовы двинуться в путь. Еще до захода солнца, двое путников выехали из Энвита.

Удушающая жара не спала и с наступлением вечера. С заходом солнца появился лишь редкий ветерок, от которого не было толка. Путники ехали медленно, молча: каждый был занят собственными проблемами. Когда Стивену стало невмоготу снова и снова задаваться одними и теми же вопросами, что мучали его с момента прибытия в этот мир, он поспешил обратиться к своей молчаливой спутнице. Адэль сидела на коне уверено, как подобает опытному наезднику и неотрывно смотрела вдаль. Стивен не знал о чем можно поговорить с ней, и потому решил начать с первого, что пришел на ум:

- Я слышал кое-что из вашего разговора с Вэнсеном и... - начал Стивен, но Адэль его сразу же перебила. Она осталась неподвижна, даже её глаза не обратились к Стивену, и если бы не ехидный ответ, он бы подумал, что она его вовсе не замечает.

- Подслушивал?

Стивену подобное заявление показалось оскорбительным.

- Трудно не услышать, даже заткнув уши, - парировал он, - и стоя за стеной, когда кое-кто, - Стивен подчеркнуто повысил голос на полтона, - выплескивает свои негативные эмоции так, что стекла дрожат.

- Значит, ты уже знаешь все, - ответила Адэль, - Что ещё ты хочешь услышать?

- Кто такой этот Маршал? - Стивен загорелся любопытством, но ни чем себя не выдал, боясь в случае отказа выглядеть глупо.

- "Этот Маршал?" - переспросила Адэль, и Стивен испугался не выдал ли он себя, - Ты интересный человек Стивен...

- Эээ... Спасибо, - сухо ответил он.

- Это не комплимент, - В невозмутимости Адэль скользнуло подозрение, - Ты не похож на валканца.

- Мне уже говорили. Мои родители отсюда, но родился я в Медин-Дашире.

Стивен почувствовал, что скажи он это ещё несколько раз, и сам того и гляди поверит в собственную ложь.

- На медин-даширца тем более не похож.

Адэль говорила не без толики укора, но Стивен так и не понял, шутит она или нет, и продолжать эту тему не захотел.

- Так что на счет Маршала? Ты, похоже, не в восторге от него.

- Мне все равно, - после недолгого молчания сказала Адэль, - Человек живет дольше, чем его власть. Правители, мессии. Они как времена года - приходят и уходят. Некоторые суровы как зимы, другие пусты как осень или добры как весна. Любить их или ненавидеть - это всё бессмысленные эмоции. Их не к чему растрачивать на то, что рано или поздно само уйдет. На то, что нам не подвластно. Народы существуют тысячелетиями, правители и мессии - ничтожными годами. И этот не исключение.

-То есть тебе все равно? - Стивен испытывал смешанные чувства после неоднозначного ответа собеседницы.

- Да.

- А если он тиран, если его цель угнетать людей? - предположил Стивен ради интереса, и сразу пожалел об этом: Адэль, наконец, посмотрела в его сторону, и взгляд её был более чем суровый. Голос же напротив смягчился.

- Никто не может угнетать людей, если они сами того не позволят. По крайней мере, так было раньше. Но за много веков стойкость и вера людей притупились, и сейчас они позволят кому угодно управлять собой, даже тирану. Силой и величием всех народов уже давно перестала быть свобода, ныне их религия - жалость к самим себе. Они готовы до смерти уповать на это, винить всех вокруг за свою немощность, но не сделают ничего, чтобы что-то исправить. Они не достойны ни сочувствия, ни спасения. Если этот новый Маршал окажется самозванцем и тираном, то это будет не более того, что заслуживает этот мир.

Закончив, Адэль вся обратилась в созерцание горизонта. Стивен не стал настаивать на продолжении беседы, тем более что его самого она не особо радовала.

Так, в молчание, они провели целый день. Пускали лошадей то шагом, то галопом, сменяя аллюр по велению настроения. По дороге никто не встречался, и путников это радовало. Пейзаж от часа к часу не менялся, и всегда оставался до омерзения одинаковым: чахлые опушки старого березового леса и ковер из пожухлых одуванчиков вдоль дороги. Лишь изредка в черно-белую окраску леса вклинивались зелёные пятна мха, поросшего на стволах деревьев. Дневное светило давно скатилось к горизонту, и землю накрыло тяжелым плащом синеватого полумрака. Ещё до того как стемнело окончательно, и звезды усеяли небо, путники наконец подъехали к тому месту, где Вэнс велел им сойти с дороги и углубиться в лес. Впервые после дневного разговора, Стивен и Адэль переглянулись. Её взгляд ничего не выражал, а Стивен не мог скрыть удивления - на опушке леса стояли деревья, которые, как он считал, произрастают в совершенно разных климатических зонах: баобабы, тисы, буки, сосны и березы и даже пальмы! Природа собрала в этом лесу десятки разновидностей не только деревьев, но и растений. И самое удивительное, что все они прекрасно гармонировали друг с другом, хотя и собрались с разных краев земли. Воздух около леса также был особенным, не таким как везде: он казался то приторным, горячим, то зябким и свежим. Путники снова обменялись удивленными взглядами и, не сговариваясь, направили коней под кроны деревьев. Со всех сторон их обступила приятная лесная тишина.

Они не знали куда едут. В лесу было бесчисленное множество тропинок и все звериные.

Адэль позволила Стивену ехать впереди. Сперва это напугало его, но потом он вспомнил, как отец водил его по выходным на пикники и учил ориентироваться на местности. Стивен определил стороны света и двинулся на юго-запад. Благо лес был не слишком густым, и сквозь кроны всегда были видны самые главные созвездия: Этида на юге и Литаврия на севере. Возможно, в Третьем мире они и назывались по-другому, но суть от этого не менялась - для всех трех миров Вселенной расположение звезд было одинаковым, и Стивен успешно вел в нужном направлении.

Путники двигались по лесу несколько часов, и время давно успело перевалить за полночь. Стивен потянул поводья и спрыгнул с лошади.

- Остановимся здесь, - произнес он, - слезай.

Адэль послушалась и привязала коня к ближайшему дереву. Стивен видел, что она чувствует себя неловко рядом с ним и даже знал почему: ей предстояло провести ночь в лесу, рядом с человеком, которого она знает всего два дня, и которому, возможно, не совсем доверяет, пусть он и спас её однажды.

- Знаешь, ты очень странный, - вдруг задумчиво заговорила Адэль, - Слишком простой, чтобы удивлять, и слишком удивительный, чтобы быть простым.

Стивен коротко засмеялся и предположил, что, как и в первый раз, Адэль вряд ли сказала комплимент. Она с улыбкой согласилась и объяснила, что именно кажется ей странным, за что Стивен был очень благодарен девушке - впредь он будет думать, прежде чем что-то говорить или делать.

- Я слышала от тебя несколько незнакомых слов, и даже затрудняюсь сказать из какого они языка, хотя языков знаю немало. - Стивен напрягся, моля богов, чтобы Адэль вдруг не начала говорить с ним на его якобы родном медин-даширском. - Ты случайно не горготианин? - посмотрела на него Адэль и Стивен, чтобы дать себе хоть один миг на раздумья, сделал вид, что сосредоточенно вслушивается в тишину леса. Выхода у него не было и пришлось согласно кивнуть, благо по тону Адэль нельзя было сказать, что это непроизносимое слово обозначает что-то плохое.

- Ясно. Тогда понятно, откуда берутся твои глупые вопросы о Маршале. Не думала, что горготианские семьи ещё остались; странное у них отношение к вере. - Казалось, Адэль уже говорила не со Стивеном, а с самой собой, но стоило ему расслабиться, как она задала очередной ненужный вопрос: - Не уж-то вам и правда, разрешают изучать лишь то, что связано с Горготом? Разве можно жить, не зная историю своего мира и народа? Я плохо разбираюсь в ваших догмах, никогда не занималась этим вопросом, но, по-моему, это просто глупая трактовка духовных источников. Не обижайся.

Стивен только кивнул и понадеялся, что на сегодня все разговоры окончены.

Адэль уселась на выступающий из земли корень и стала молча наблюдать, как Стивен собирает хворост. Когда его набралось достаточно для костра, Стивен вырвал кусок мха, вырыл палкой неглубокую ямку и положил на дно несколько прутиков. Из заплечного мешка он достал поджигающий камень, подаренный Хальстовом, и чиркнул об него прутиком, который мгновенно загорелся. Костер вскоре разыгрался; в небо полетели веселые искорки; запахло смолой и сладко-пряным ароматом горящего дерева.

Путники с удовольствием съели по нежнейшему куску копченого мяса, приготовленного женой Вэнса, выпили горячий мятный настой, умылись и приготовились ко сну. Адэль сидела, укутавшись в плащ, и вся дрожала.

Стивен потянулся снять с догорающего огня котелок, но тот оказался ещё горячим, больно прижег руку, и Стивен, не думая, громко выругался самым обычным словом 'Дьявол'.

Адэль мгновенно подскочила и сняла с пояса кнут, который сразу выпрямился на манер шпаги. Она сделала несколько шагов и приставила острие к горлу Стивена. Онемев от изумления, Стивен стоял не шелохнувшись. Он попытался заговорить, но Адэль не дала ему возможности.

- Я так и знала, что ты лжешь! Ты наврал Вэнсу, его другу Хальстову! Кому ещё?! Ты даже не из Медин-Дашира! - Оружие в её руках затряслось, как и она сама, крупной дрожью, - Зачем ты спас меня от тех ублюдков? Чтоб польстить Карду? - голос Адэль начинал срываться. Она еле дышала. - Я позволила тебе войти в его дом, позволила слушать наши разговоры. Для чего ты спрашивал о моем отношении к Маршалу? Зачем ищешь пророка? Кто ты? - Адэль остановила поток слов, а Стивен лихорадочно рылся в мыслях и думал, как разъяснить все так, чтоб не вышло ещё хуже. Пока он искал хоть сколь-нибудь логическое объяснение, оружие в руке Адэль опустилось и упало на землю. Её колени подкосились, глаза помутнели, и она стала медленно падать. Стивен подхватил её у самой земли. Девушку трясло, причем так сильно, что Стивен едва сдерживал её; она бормотала что-то невнятное. Среди бессвязной ерунды Стивен смог уловить два слова: Рэй и Стивен - своё полное имя. Пока до его ошеломленного сознания доходил весь смысл увиденного и услышанного, Адэль открыла глаза. Её перестало трясти, взгляд был ясным. Когда она посмотрела в глаза Стивену, ему почудилось, что вот сейчас, именно в этот момент, она знает о нём все, чего знать не должна: кто он, откуда и как попал в чужой мир. Ему не понравилось это ощущение, и он поспешно отвел взгляд. Адэль подняла руку, прислонила ладонь к щеке Стивена, и немного поведя кистью, вернула его внимание. Стивен неохотно окунулся во взгляд её глаз.

- Я знаю, что ты из Диптиха, - прошептала она из последних сил.

Когда Адэль потеряла сознание, Стивен само собой был вынужден остаться на страже, но вскоре заснул и сам.

Во сне к нему вновь пришли призраки прошлого. Сон, как и всегда, начался там, где оборвался прошлый, смешиваясь с образами, уже долгое время сводившими с ума: отец, его потухшие глаза, герой, потерявший славу и честь. Следом - бегущие люди, паника на городских улицах.