ТОЧКА РОСЫ [версия 1.1]

Глава 12. Пенелопа

Я открыла глаза. Надо мной, мерно покачиваясь, плыло ночное небо, полное золота. Темно-синее, густое, оно сверкало яркими точками. У некоторых были длинные, искристые хвосты. На тонких нитях, проворачиваясь в том же ритме, висели разноцветные шары.

— Система нашей галактики. Восстанавливаю по памяти, — прозвучало суховато где-то рядом со мной. — Привет!

— У тебя поразительная способность, — сухо переглатывая, протирая глаза, прохрипела я. — Появляться в нужное время в нужном месте. Сначала Хэл, теперь вот я.

Ки только молча улыбнулся, кивая головой.

— Кстати, где он? — я оглянулась вокруг.

В плавном движении ходили туда-сюда нитки бус, фонарики цветного стекла, какие-то не то амулеты, не то просто хлам на веревочках. Проплыла влево и вернулась обратно желтая субмарина на невидимой ниточке. Я проследила за ней взглядом.

— Где Хэл? — встрепенулась я, упираясь ладонями во что-то шершавое, расшитое мелким бисером. Кольнуло неприятно.

— Он ушел, — все так же безмятежно улыбаясь, ответил Ки.

— Куда? — это все не укладывалось в голове.

Хэл еле дышал, когда я нашла его. Вспомнились вздутые вены у него на висках. Вспомнилось, как тяжело и надсадно он кашлял. Совсем недавно. Я слышала его сквозь неглубокий сон. И теперь Ки говорило мне, что он ушел.

— Куда? — как могла тверже повторила я вопрос.

— Искать, — мягко и спокойно проговорил Ки, глядя на меня пристально. — Отдыхай.

— Но Хэл… — начала было я.

— С ним все будет хорошо, — произнес Ки, делая ударение на слово «все». — Верь.

— И все-таки? — не унималась я. — Куда он ушел? Как он ушел? Ки!

Мне хотелось плакать. Мне ужасно хотелось увидеть Хэла самой. Не надеяться на чужие слова — а убедиться самой. Что он в порядке. Что он в безопасности и может спокойно дышать.

Ки выдохнул, ласково посмотрел на меня.

— Хэл ушел искать, — произнес он размеренно. — Он потерялся и решил найти себя. И своих родных. Дом с розовым садом и старинной стеной. Помнишь?

— Помню, — выдохнула я и подумала, что если бы в моем мире был вот такой дом и сад, я бы тоже пошла их искать. — И никогда не забуду.

— Мы движемся в кочующем убежище, — сменил тему Ки. — И ждем Хэла.

— А что потом? — я посмотрела в маленькое окошко, в попытке рассмотреть дорогу. — Что дальше?

— Ну, все зависит от вас с Хэлом, — Ки прищурился, потер подбородок. — Слышала о Точке Росы, девочка?

Эти слова ничего не значили для меня в тот момент. Я пожала плечами, села на лежаке, упираясь в мягкую обивку стены. Где-то внизу плавно двигались колеса.

— Нет, — ответила, рассеянно рассматривая фонарики. — А что за точка?

— Незарегистрированный Оазис, — просто ответил Ки. — Один из самых больших Оазисов.

— Незарегистрированный? — я глянула на цветные стекла и медную оправу. — Это что-то вроде легенды? Как Связанные?

— Ну, ты же сама знаешь, что вы с Хэлом не легенды, — усмехнулся Ки. — Очень сильно не легенды.

— Точка Росы, — зачем-то повторила я. — И кому он принадлежит? То есть понятно, что не Эолам. Если его нет в регистре.

Я задумалась на секунду. Большой Оазис. По моему мнению, он обязательно должен был быть чьим-то.

— Так кому он принадлежит? — обратилась я к Ки.

— Никому, — ответил тот, сосредоточенно глядя на меня. — В этом и состоит проблема. Он ничей.

— Расскажи подробнее, — я уставилась на Ки. — Пожалуйста.

— Мы всегда думали, что Точка Росы, как ты и сказала, просто легенда. И я бы верил в это до сих пор, если бы не нашел его. Если бы не стоял у входа в него. Точка Росы — самый большой Оазис. Запасов воды, видов растений в нем больше, чем в любом Оазисе Зеленых. Почва, чистый чернозем. Палку воткни — зацветет.

— И вы хотите, — перебила я Ки, — чтоб это стало вашим, кем бы вы ни были.

— Странники не присваивают ресурсов. Мы сами производим их. Помнишь еду в палатке у Мэмми?

Ки вроде как и не обратил внимания на обвинительный тон моего вопроса. Он просто продолжил излагать информацию ровным спокойным голосом. И глаза его все так же пристально следили за мной. Мне даже в какой-то момент стало неловко под этим взглядом. Как будто я уже не оправдала каких-то его ожиданий.

— Мы восстанавливаем отработанные Оазисы. Но запасы наших ресурсов, почвы, воды, растений, рассады и семян истощаются. И пополнить их нет возможности. Эолы нас не признают и не идут на контакт.

— Зэт, он вроде как главный у Падальщиков, говорил, что наладил с ними связь, — я передернула плечами, отгоняя воспоминания. — И с Эей лично.

— Эя, — задумчиво протянул Ки, — вот уж не думал, что она может так пасть.

— Объясни мне, — зачем-то перебила его я, мысленно отмахиваясь от всплывшего в памяти острого профиля Зэта. — Как такой псих смог стать у них главным?

— Для начала он убил своего предшественника, — Ки отвернулся, глянул в окно и ровным голосом продолжил: — Я хорошо знал его. Раньше. Очень давно. Он всегда был неспокоен и нестабилен. Думаю, такое лидерство немного уравновесило его.

— Уравновесило? — я помотала головой, прогоняя неприятные воспоминания. — То есть раньше он кривлялся еще больше? И еще чаще менял свои собственные решения?

— Точно так, — Ки пожал плечами. — И такой вот смог стать главой группировки, держащей всех, абсолютно всех, в постоянном напряжении.

— Даже Эолов? — нахмурилась я. Замечания Зэта о том, что он наладил сотрудничество с одной из Высших Эолов, казались просто бредом.

— Падальщики, — я сделала паузу, глядя на Ки исподлобья. — Они кто такие?

— Те, кто крадет и присваивает ресурсы, — он помолчал с секунду, будто подыскивая подходящие слова. — Те, кто считает, что мир перед ними в неоплатном долгу. Те, кто взимает с этого мира плату, наплевав на сопротивление. Зэт тоже хочет добраться до Точки. Чего бы это ему и всем остальным ни стоило. Думаю, своих сил ему не хватает. Наверное, именно поэтому он и начал сотрудничать с Эей.

Голос его не изменился, сохраняя ровный тон. Только мне на секунду почудилась в нем хорошо замаскированная под бесконечное терпение и выдержку сталь.

— Это вряд ли сработает, — произнесла я тихо, опустив взгляд на руки. — Я вырубила ее Оазис и испортила ее Диск. Оба, если быть точной.

— Как?

Я выпрямилась и демонстративно щёлкнула пальцами, выбивая слабую искру.

— Вот как, — Ки потер бороду и продолжил задумчиво: — В очередной раз убеждаюсь, что в этом мире все возможно.

— И все-таки, — продолжила я, не желая обсуждать свой дар и то, как я его обрела. — Зачем вам эта Точка Росы?

— Доступ к ресурсам. Для последующего использования в восстановлении Оазисов, — Ки сделал паузу, встал.

— Пойдем, — махнул приглашающим жестом куда-то. — Посмотришь.

В дальнем конце оказалась ниша. Ки отодвинул расписное полотно, что скрывало ее. Пластиковые полки ломились от растений. Я вдохнула острый аромат разноцветной листвы — и от восторга дыхание перехватило. В коричневых поддонах на влажных подложках из чего-то травянистого росла микроскопическая зелень. «У нас получилось усилить ее устойчивость к составу воздуха здесь», пояснил Ки. Я обернулась и уловила в его взгляде нестоящую гордость, не сдержалась и провела по бархатистым зеленым росткам ладонью. В горшочках, спрятанные от пустынного ветра под защитными стеклянными колпаками, росли более слабые растения. Их лиловые, красноватые и оранжевые листья колыхались от подачи воздуха внутрь защитных конструкций. Я прошлась взглядом по ярлыкам и насчитала больше двадцати названий, знакомых и нет — и застыла, почти в благоговейном шоке.

— Как? — только и смогла выдавить из себя. — Ки?

— Чудо, — тихо ответил Ки. — Серьезно. У меня нет объяснений этому. Они растут, приживаются на почве Оазисов, дают стабильный урожай.

— Мама всегда говорила, что дорогу осилит идущий, — задумчиво сказала я. — Может, это чудо вам в награду за то, что вы продолжаете свой путь? Каким бы трудным он ни был, вы упрямо продолжаете строить свою дорогу.

— Именно это я и хотел услышать от тебя, девочка, — Ки тепло усмехнулся. — Именно это.

— Что? — непонимающе передернула плечами я.

— Эти слова, — Ки улыбнулся, собирая вокруг глаз лучики-морщинки, — Ты будто просыпаешься, Тэсс. И я рад слышать веру в твоем голосе.

Дни в кочующем убежище шли по одному и тому же распорядку. Весь он жил по понятному и оправданному расписанию: каждый его размалеванный красками фургон, каждый человек в нем. Уход за растениями, пополнение запасов воды, отдых, изучение карт, работа в Оазисе, определение следующей цели — и бесконечное движение вперед.

Мы ехали по пустыне. Три фургона, десять Странников и несколько сотен горшков с рассадой — вот и весь наш караван. А где-то там в пустыне Оазисы, покинутые, отработанные. Оазисы, где мы раз за разом будем искать остатки влаги. Увлажнять и удобрять почву. Высаживать растения. Оставлять позади своих соратников, чтоб они продолжали возвращать найденный Оазис к жизни среди песков. И где-то там, среди этих же песков — Хэл. Тот, что устал чувствовать себя раз и навсегда потерянным.

— Кто он? — задала я вопрос Ки по пути от нашего первого Оазиса ко второму. — Хэл. Ты знаешь его, Ки. Расскажи мне о нем.

Наш караван уменьшился на один фургон. Три человека остались в Оазисе 115. Сколько времени ушло у нас, чтоб наладить процесс регенерации? Я не считала. Все мои мысли были о Хэле.

— Он рассказал, как искать источники в пустыне, — Ки указал на кувшин. — Полей мне на руки, пожалуйста.

— Откуда у него такие знания? — я полила воду тонкой струйкой. — В смысле он научился искать влагу там, откуда он пришел. Но зачем ему это?

Мне вспомнился большой дом, мягкая его атмосфера, которую, казалось, ничто не может потревожить.

— Он начал интересоваться правилами выживания в пустыне незадолго до того, как их с семьей увезли в криоцентр, — Ки вытер руки. — Хэл не очень много рассказывает о себе. Это болезненные воспоминания.

— Я видела кое-что, — я отставила кувшин в сторону и уселась на лежак, — на его Диске. Его семью, сестер, кажется. Весь тот мир. Он был прекрасен. Но что все это означает?

Ки медленно опустился рядом со мной.

— Он не отсюда, — произнес, он глядя на меня. — Точнее не из нашего времени. Он как странник, который потерял дорогу домой, — Ки сделал паузу и продолжил: — Я нашел его в пустыне, ты, вероятно, видела это на его Диске.

Он улыбнулся. Во взгляде плыла безмятежность. Ки будто смотрел на мир через какую-то неведомую людям призму.

— Предложил ему остаться с нами, но он отказался, уж не знаю почему. Я его не держал. У каждого из нас свой путь, и только мы сами знаем, как и с кем на его проходить, — Ки вздохнул, глядя на пески за окном. — Хэл решил идти сам.

— И связался с Падальщиками, — хмуро дополнила я.

— Не суди его, Тэсс, — Ки аккуратно нагнулся ко мне. — Никто не может сказать, как долго ты продержишься, прежде чем одиночество сломает тебя, — и добавил, с ударением на каждом слове: — Его вместе с семьей заморозили более двух сотен лет назад.

— Вот как? — едва сдерживая рвущую сердце тоску, произнесла я. — Мне не удавалось подсчитать точную дату. А тебе?

Сердце у меня забилось как бешеное. Хотелось столько сразу спросить. Как вообще он умудрился пережить потерю своего мира? Как получил то имя, которое было выжжено на его запястье? Его ли это настоящее имя? И если нет, то, как звали его в том теплом, солнечном мире, полном цветов, ароматов и красок? Но Ки остановил мой поток мыслей простым замечанием.

— Разве это важно? — Ки пожал плечами и продолжил: — Старый мир рушился. Не могу сказать точно, с чего все началось. Знаю только, что резко сократилось количество воды на планете. Начали гибнуть тропические леса. Количество кислорода в атмосфере снизилось.

Это звучало странно для меня. То, что Ки говорил. Явно не хватало знакомой с детства важной части вот таких рассказов. Я задумалась, вспоминая. Хотелось просто отвлечься от всех этих смущающих дат и чисел.

— Я слышала, что весь этот мир появился из-за гаснущего солнца, — вставила я осторожно.

— О, это старая теория. Всегда проще найти виноватого, — Ки хмуро посмотрел в окно на плывущую мимо пустыню. — У этой версии достаточно много приверженцев. Они считают, что солнце действительно гаснет, убивая нас напоследок. Есть ещё одна, более расширенная версия. Что кто-то сжигает его, используя энергию горения в своих личных целях. Но я не верю в это. Не может существовать настолько безумного и яростного существа во вселенной.

— А что может быть? — не удержалась я. — Все это просто само собой взялось неизвестно откуда? Эолы, Диски, сама система Фаза?

— Система Фаза? Они все-таки ввели это название, — недобро усмехнулся Ки. — Эолы… Я слышал, что один человек, безусловно, очень оборотистый, начал производство масок-респираторов. Набрал команду, продавал воздух. Баллонами. Зарядные банки для масок. В какой-то момент этому оборотистому человеку и его команде стало наплевать на то, что миру приходит конец.

— Этот человек был Эолом? — настойчиво спросила я, желая как можно быстрее увести саму себя в сторону. От Хэла.

Я старалась не думать, что моему Связанному больше двух сотен лет. И что он сейчас далеко. Прожить еще хоть один день без самого обычного человеческого похлопывания по плечу или пожатия руки, например, казалось невозможным. Меня разъедала болезненная зависть. Все, кто жил и работал с нами, могли обменяться объятиями, желая друг другу спокойной ночи после трудного дня. Могли сесть рядом у костра в Оазисе, взяться за руки. Я была этого лишена. Снова.

— Точно никто уже и не знает, был ли тот человек Эолом, — Ки глянул на меня, как будто пытаясь мысленно проникнуть в мои невеселые мысли. — Да это и не важно. Кто был первым. Самое главное сейчас…

— Что? — не ожидая сама, сорвалась я на крик. — Что в этом мире может быть самым главным? Есть здесь что-то, ради чего стоит хотя бы открывать глаза по утрам?

— Что-то всегда есть. И будет. Это основное чудо мира, называй его «системой» или как-то иначе. Всегда будет то, чему суждено быть, — Ки примирительно улыбнулся, аккуратно дотронулся до моего капюшона, поворачивая меня лицом к окну. — Всегда будет место, куда ты должен идти. Например, сейчас это умирающие где-то там Оазисы.

Когда Ки не вел фургон, а я не вела учет высаженных и найденных растений, мы проводили время в дороге вместе. Как-то так произошло, что он стал единственным моим другом. Иногда Ки заваривал чай — и мы могли просидеть вот так бесконечно долго. Порою в полной тишине. Ничего в мире не было уютнее этого нашего одного на двоих молчания.

Иногда Ки рассказывал мне истории. Он читал по памяти целые поэмы. Чаще всего это были истории о войнах между теми, кто называл себя богами, и людьми. Все это расцвечивалось в моем воображении — и когда Ки говорил о силах природы, принимающих образ неких непонятных мне демонов, с синей, черной и алой кожей, выпуклыми глазами, белками глаз с огненными прожилками вен — я могла вполне явно представить их себе и, кроме того, соотнести их с людьми из Обороны, тех, что мучили когда-то Хэла, ломая его. Цари и боги, вступившие в конфликт, представлялись мне Эолами. Золото и роскошь, окружавшая героев Ки, расценивалась мной как обладание природными богатствами, тем, чего нам постоянно не хватало!

Были и другие истории — они били прямо в сердце: о похищенной жене, доказавшей свою чистоту добровольным самоубийством, о царе животных, помогающих принцу найти свою суженую, и снова о демоне — на этот раз живущем на райском острове. Их, этих легенд, было много, но они отпечатались, хоть и несколько смешались в моей памяти.

Один раз он принялся рассказывать мне историю о человеке, который по воле богов, а, возможно, и из-за своей непомерной гордости, потерял дорогу домой. И о женщине, что призвала всю свою мудрость и силу, чтобы продолжать ждать его несмотря ни на что. Почему-то в тот момент это снова напомнило мне о Хэле. «Мне надо продолжать ждать его», — постаралась убедить себя я.

— Кто ты? — неожиданно для самой себя выпалила я тогда. — Ты столько всего знаешь, столько помнишь. Кто ты такой, Ки?

И, кажется, я впервые увидела усталость в его глазах. Лучики-морщинки в их уголках смягчали миндалевидную форму. Он не выглядел хищником. И все-таки иногда смотрел или говорил так, что у меня кровь в жилах начинала стыть. Например, когда раздавал указания Странникам, почти приказывая, жестко и так, что спорить или обсуждать не хотелось. Или когда давеча говорил об Эолах и Эе.

— Я настолько стар, — вздохнул он в ответ, отпивая из чашки густо пахнущий розоватый чай, — что боюсь, не смогу дать тебе однозначного ответа.

— Эолы, — мягко продолжила я, складывая в голове все, что знала и слышала. — Ты, может быть, был когда-то одним из них?

— Да, — только и ответил Ки, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Он отодвинул чашку и резко встал.

— Ки! — крикнула я в его напряженную спину, вставая следом. — Она дождалась?

— Нет! — рыкнул он и направился в кабину. — Моя очередь вести.