п.2; г.10; ч.2

Пожалуй, если бы я уже хоть чуть-чуть не знал этого парня, то не на шутку бы перепугался. Внешне Ш’Икитари остался почти неизменным, неподвижным и задумчивым. Но по мелким, хорошо заметным мне признакам вроде дрогнувшей на носу шкуры или замедлившегося дыханию я понял, что он готов взорваться вспышкой натурального безумия.

Не успел я хоть как-то успокоить чу-ха в черном френче, как тот уточнил:

— Уверен, Лансик? — еще тише и с едва различимым рычанием спросил Перстни. — Ты уверен в своих словах? Использовал на слибу свое шаманство?

— Почти, — кивнул я, мгновенно пожалев о легкомысленности ответа. — Я попробовал! И попробовал бы еще раз, но мелкий говнюк испугался и решил самолично нашпиговать меня фанга.

Шрамы на морде Галло вздрогнули, он удивленно приподнял бровь.

— Этот борф? Слушай, он правда в тебя стрелял?

Теперь удивился я — в голосе нанимателя звучала неподдельная забота.

— Ну… в общем, да, утром. Все обошлось, благодарю за заботу. Но теперь я вряд ли смогу быстро найти Мокки для повторной беседы…

Впрочем, буду честным, я к этой беседе больше и не стремился — полученной во время нелепой перестрелки информации мне как раз хватило для полноценной сборки основной версии.

Просто нужно было смекнуть, о чем именно стоит поразмыслить, сисадда? Поверить, что в «Перпекто» я все же задал Скроту правильные вопросы, на которые он ответил предельно честно… да вот только препарировать эти ответы предстояло совсем под другим углом. А уж о том, что и каким способом на самом деле заставило Джадуга скорректировать этот угол и искать в допросе слибу скрытые смыслы, Перстням знать не полагалось…

— В общем, — я сочувственно вздохнул и глотнул еще, — я предполагаю, что это была рисковая и очень дерзкая афера. Которыми, кстати, наш приятель кормится уже не первый день.

Когти Ш’Икитари захрустели по кружке, едва не расколов. Глаза сузились, превратившись в две иссиня-черные щели.

— Как смело… — прошипел он почти беззвучно, но сидящие вокруг посетители «Стебля» уловили волну ярости и поспешили сменить столы.

— Или глупо, — добавил я, осторожным жестом призывая чу-ха не спешить с выводами. — Судя по утренней выходке, умным его назвать нельзя. Вертким и самоуверенным, возможно. Но никак не умным, сисадда?

Галло кивнул и заставил себя разжать пальцы. Допил остывшую чингу, в глубочайшей задумчивости сделав это совершенно по-детски — лакая тонким розовым языком.

Да уж, осмелюсь предположить, что слибу поставил не на тот номер… Бедняга, как он вообще вышел на Галло Ш’Икитари и избрал того в «жертвы»? Столкнуться не с тем клиентом, каково оно? Интересно, такое же сочувствие применимо ко мне в деле с джи-там? Или же к самонадеянной консольке, связавшейся с непокорным и непредсказуемым человеком?

— Что еще ты узнал? — потребовал Перстни, отставляя пустую чашку.

— Версий у меня несколько, но не богато, — охотно ответил я, наклоняясь к чу-ха и ощущая запах едкого косметического масла на его шкуре. — Вероятнее всего, Мокки все делает сам, пользуясь профилями-ячейками, которые предварительно весьма детально прорабатывает и заблаговременно раскидывает по «мицухе». Также не исключено, — я пожал плечами, — что за ним все же стоит артель глаберов. Возможно, именно они помогают делать профили достоверными. Как бы то ни было, слибу выкачивает из клиента деньги, а потом играет с ценными бумагами или спекулирует продукцией фабрик Колберга. Впрочем, не удивлюсь, если б о льшую часть мутных рупий он тупо просаживает в барах и тайчо-клубах.

— Вот, значит, как? — устало спросил Галло, и от этого почти вздоха мне стало еще неуютнее.

Однако оказалось, что Перстни вовсе не усомнился в целостности моего рассказа, а просто переплавлял злость. Оскалившись и глядя мне за плечо, он задумчиво помотал башкой и зачарованно произнес в пустоту:

— Слушай, это ж ведь каким нужно быть пустоголовым, чтобы попытаться присунуть под хвост мне

Наверное, сейчас он бы с удовольствием швырнул чашкой в окно. И перевернул пару столов. Может даже дал в зубы официанту. Но Перстни сам выбрал вполне благопристойный «Стебель», а не запанибратский «Хлум», так что обстоятельства вынуждали терпеть. Пальцы чу-ха медленно сжимались и разжимались, кольца тонко позвякивали, костяшки хрустели.

Я терпеливо ждал.

Ох, пунчи-пунчи… Если бы ты только знал границы настоящего идиотизма… Да, кидаться дерьмом в одного из старших «Котелков», это вполне отчаянный поступок. Но разве может он сравниться с недавним налетом на резиденцию одного из сильнейших казоку-хетто в гнезде⁈ Яри-яри, как же много в этом мире построено на отчаянных и самонадеянных поступках…

— Что-то еще? — отстраненно спросил Галло.

— Мой глабер покопал, кое-что уточнил.

Вспомнив последний сеанс работы с Зикро, я невольно замялся.

В попытках нащупать мицелиумные хвосты Скрота Мокки мы общались исключительно дистанционно, но я мог бы поклясться, что глабер стал куда более дерганным и странным.

А еще в процессе работы он совсем не жрал, отчего речь Кирчика стала внятной и (кто бы мог подумать) весьма пугающей. Потому что при обсуждении того или иного профиля он то и дело уходил в себя, через какое-то время невпопад разражаясь вопросами вроде «Кто может обладать достаточными ресурсами?», «Что еще они от нас скрывают?» или «За этим определенно стоят могущественные силы, сисадда?».

Я понимал, о чем он толкует. Во многом разделял его страхи. Но работа подстегивала, а потому я осторожно успокаивал «землекопа» и мягко возвращал в нужное русло.

Пожалуй, когда дело будет закрыто, мне нужно встретиться с глабером. Убедить в невсесильности нашего нового «друга», передать ему хоть частичку уверенности в себе и завтрашнем дне. И уже после этого, спокойно и взвешенно, обсудить все теории вокруг Данава фер Шири-Кегареты…

Тактичный пристук когтем по столу вернул меня в «Стебель». Галло терпеливо ждал продолжения, и я поспешил продолжить:

— Не скажу про прочих, но Фиррикру фер Приш — совершенно точно теневой профиль. Мицелиумный слепок, если хочешь. Качественный, с собственным свидетельством о рождении и обрывками «запротоколированной» биографии. Скрот (или кто там еще за ним стоит) действительно отрабатывает такие комбинации уже не первый год. Судя по всему, в разных точках гнезда, чтобы не попасться. Причем почти всегда по нашей братии, чтобы никто не сунулся к тетронам.

Если Перстни и покоробила демонстративная сопричастность Бледношкурого к благородному разбойничьему сообществу Юдайна-Сити, он этого не показал.

— Вероятнее всего, какое-то силовое прикрытие у слибу тоже есть, — я пожал плечами и в деталях вспомнил перепалку в «Перпекто», — но мне почему-то кажется, что лишь номинальное, речь вряд ли идет о целенаправленной войне, злом умысле или отмщении. Вероятнее всего, стоящие за Мокки богатенькие ублюдки просто кончают от одного удовольствия «кинуть» улицу.

— Байши… — тоскливо вздохнул «Котелок». — Слушай, терюнаши… ты уверен?

Я вздохнул. Посмотрел в черные глаза огромной крысы в шикарном черном френче. И сказал со всей честностью, на какую был способен:

— Увы, Галло, не совсем. Но моя интуиция и собранные данные позволяют такой вывод все же сделать. 87 % вероятности тебя устроят?

Меня вот в свое время устроили. Зря, кстати…

— Более чем, — ответил Перстни, первым отводя взгляд.

— Я верну тебе половину суммы, — с болью в сердце добавил я, с трудом удержавшись от горестного стона.

— За что? — Ш’Икитари снова удивился, и снова без дураков.

— Я не справился до конца, — невесело ухмыльнувшись, я глотнул выдыхающегося эля. — Кодекс, если понимаешь…

Чу-ха покосился на меня, разглядывая с откровенным интересом, словно впервые.

— Слушай, понимаю. Но не нужно, — наконец кивнул он. — Оставь-ка себе, Лансик, заслужил…

Он щелкнул пальцами, подзывая официанта, и заказал две порции самой дорогой паймы. Когда заказ бросились исполнять:

— Мне и в голову не могло прийти, что кто-то рискнет на такое осмелиться… Ну надо же…

— Понимаю, — кивнул я, наблюдая, как за стойкой бережно наливают в шикарные пузатые бокалы. — Наверное, иногда наш авторитет не позволяет нам видеть самого очевидного. Профдеформация. Замыленность взгляда. Известный факт.

Галло Ш’Икитари очень медленно кивнул.

— Я благодарен тебе, Ланс фер Скичира.

Принесли пайму, и он бережно приподнял стакан в мою сторону.

— Конечно же, я проверю собранную тобой информацию. Но чутье шепчет мне, что в твоих словах нет лжи.

Он выпил, словно это был торжественный тост, и я решил не отставать. Пайма оказалась божественно мягкой, душистой и терпкой, окатив меня жидким блаженством и мгновенно спутав мысли.

— Обращайся, Лансик.

Перстни встал и одернул полы френча; бросил на стол несколько купюр, задумчиво потер украшенный шрамами подбородок и не без презрения оглянулся на притихших посетителей «Стебля».

— Ты знаешь, как меня найти…

— Ты тоже, — кивнул я, салютуя чу-ха пустым бокалом с масляными разводами на крутобоких стенках. И вдруг добавил, совершенно неожиданно для себя: — Кстати, еще один вопрос.

Ш’Икитари замер. Он уже направился к главной двери, но все же терпеливо обернулся и уставился на меня сверху вниз.

— Спрашивай.

— Да я про кулон хотел узнать, — я с жадностью втянул запахи из пустого бокала и с сожалением поставил его рядом с деньгами Перстней, — про фазокубитный юнму, если ты понимаешь, о чем я…

Шрамы на морде Галло снова пришли в движение. Но уже через секунду «Котелок» вник в суть вопроса, вернулся к столу и заставил себя избавиться от малейших признаков эмоций.

А я чуть не откусил себе язык. Перстни ничего не понял. При этом услышав многим больше, чем требовалось…

— Продолжай-ка? — мягко попросил Ш’Икитари, опираясь на спинку стула.

— Впрочем, ничего важного, — промямлил я. Постарался выглядеть как можно более безмятежным и расслабленным. Глотнул эля, с сожалением смывая с языка вкус предателя-паймы. Взгляд чу-ха испепелял, выпытывал, давил, и мне пришлось добавить: — Просто… я бы за ним приглядывал, сисадда?

Галло наклонился вперед, брови приподнялись.

— Лансик, слушай, ты угрожаешь, намекаешь или предостерегаешь?

Я сглотнул комок. Снова проклял себя за безалаберную глупость. Растянул губы в подобии улыбки.

— Не бери в голову… всего понемногу, если задуматься… просто вырвалось.

— Хмм… — промычал Перстни, невольно напомнив безносого вожака наемничьей стаи. Задумался, лениво потирая правую щеку и заставляя меня нервничать еще сильнее. Легко кивнул: — Благодарю.

И пока в голове Ланса Скичиры осторожный и вдумчивый Ланс Скичира яростно избивал другого Ланса Скичиру, не умевшего вовремя захлопнуть вонючую брехливую пасть, Галло вдруг добавил:

— Слушай, пунчи, ты выбрал правильную сторону.

Он многозначительно коснулся скрещенными пальцами правой брови, подмигнул и направился к выходу. Официант, забиравший деньги «Котелка», провожал того цепким напуганным взглядом. Затем покосился на меня, старательно скрывая презрение, предложил повторить.

Я отказался. Допил эль. Ненадолго прикрыл глаза. Потер виски, изгоняя порожденную паймой легкость. Встал и поднял рюкзак.

Правильную сторону, сисадда? Но я ничего не выбирал! Я всегда был только на своей собственной стороне, великодушно позволяя находиться на ней еще десятку-другому чу-ха, которых считал сравнительно близкими. Всегда? Вероятно, сейчас стало немного иначе…

Загрузка...