Темная луна

Глава 21

— Давай перегруппируемся. — Ник вышел из полицейского участка и зашагал к нашему коттеджу. Дверь была не заперта. На кухонном столе лежали записка и ключ.

«Не забудь поговорить с Корой Копвей», — прочитала я слова, написанные, видимо, четким почерком Уилла. Кадотт также нарисовал, как добраться до ее жилища.

— Кто такая Кора Копвей? — спросил Ник.

— Знахарка оджибве.

— И зачем тебе с ней разговаривать?

— Помнишь тот амулет, который мы нашли в Монтане?

Что напомнило мне…

Я выбежала из кухни и понеслась в спальню, достала фигурку из спортивных штанов и вернулась, сжимая ее в кулаке.

Ник сидел за столом, делая записи в бог весть откуда взявшемся блокноте. Он даже не поднял взгляд, когда я вошла.

— И что там с ним?

Я быстро пересказала, что произошло с тех пор, как у меня появился тотем, а также мысли Уилла о необходимости пообщаться с Корой. По крайней мере Ник перестал писать.

— Ты стала сильнее?

— Да.

— И не знаешь, почему?

— Нет.

Он встал.

— Поехали, поговорим с ней.

Я посмотрела на часы. Почти четыре утра.

— Не рановато ли для посещений?

— Ты сказала, что она старая — значит уже встала.

Так как он уже пошел к двери, я поторопилась следом.

На востоке еще даже не забрезжили первые проблески рассвета, когда Ник припарковался перед небольшим коттеджем в нескольких километрах от Фэрхейвена. Однако окна светились, и когда мы вышли из машины, дверь открылась. На пороге стояла красивая молодая женщина, которая словно ждала нашего приезда.

Кожа у нее была оливковая, а не оттенка корицы, как у Уилла, но волосы, струившиеся черной рекой до талии, были такими же темными. Черные глаза с густыми ресницами смотрели на нас с любопытством, но она не произнесла ни слова, просто ждала. Вот тебе и элегантное старение: древняя знахарка Уилла выглядела ни днем старше двадцати пяти.

— Мы бы хотели поговорить с Корой Копвей, — сказала я.

— Моя бабушка на прошлой неделе отправилась к праотцам.

Черт. Если Кора мертва, мы в полной заднице.

— Примите соболезнования. Уилл Кадотт сказал, что она могла бы нам помочь.

— Профессор! — На лице незнакомки расцвело выражение чистого удовольствия. — Бабушка часто о нем рассказывала. Он с вами не приехал?

— Его вызвали по делу.

Мы постояли молча: она — на крыльце, мы с Ником — во дворе.

— Что ж… — начала я.

— Вы не возражаете, если мы взглянем на кое-какие книги вашей бабушки? — спросил Ник.

— Нет, конечно. Она была бы счастлива помочь друзьям профессора Кадотта.

Женщина шире распахнула дверь. Когда она пошевелилась, послышался звук, похожий на тихий перезвон колокольчиков. Ее руки обвивали золотые браслеты, в волосах запутались сережки из красного, синего и желтого бисера. Их цвета перекликались с юбкой по щиколотки и крестьянской блузкой в оборках. Я заметила блеск браслета на ее лодыжке и нескольких колец на пальцах босых ног.

— Я Лидия.

— Элиза Хановер, — ответила я. — А это Ник Франклин.

Она кивнула, приветствуя нас обоих.

Домик был красивый, полный индейской живописи и скульптур. В основном животные: медведь, лось, птицы, койоты и, конечно же, волки.

На одном столе лежали высушенные кости и нечто похожее на зубы. Комнату украшали свечи всех форм, размеров и цветов. На каждом столе стояли керамические чаши: в одних содержались порошки, в других — что-то непонятное.

Я учуяла свежескошенную траву, сандаловое дерево и свежевыпавший снег в морозную зимнюю ночь. Мне это напомнило Монтану в полнолуние, и впервые в жизни меня уколола тоска по тамошнему захолустью.

Вдоль стен тянулись книжные полки, до самого потолка заставленные томами с корешками всех цветов радуги. Стопки книг также громоздились на столах и полу, некоторые пристроились на мебели оттенков земли и закатного неба: коричневато-красного, песочного, лазурного, желтовато-красного.

— Красота какая, — выдохнула я.

— Спасибо. — Лидия вошла в комнату следом за мной. — Бабушка оставила дом мне, за что большое ей спасибо. Ее смерть — большая утрата для общины оджибве.

— Уилл сказал, что она была довольно знающей.

— Очень. Она обучала меня, но еще так много надо узнать.

А вот это хорошие новости. Может, у нас все не так уж плохо.

— Нас интересует информация о шаманских тотемах с мистической силой, — сказала я.

— Какого рода силой?

— Превращающей тело.

Её взгляд стал пронзительным.

— В кого?

— В волка.

— Вендиго, — прошептала она, и одна из свечей зашипела и погасла, оставив лишь струйку дыма.

— Ненавижу, когда это происходит, — пробормотала я.

Лидия чиркнула спичкой и снова подожгла фитилёк. Пламя загорелось ровно и уверенно.

— Что такое вендиго? — спросил Ник.

— Великий Каннибал, — ответила Лидия. — Оборотень оджибве.

Ник, кашлянув, отвернулся так, чтобы Лидия не могла его видеть, затем показал на свои зубы.

Я нахмурилась, размышляя. На единственной жертве, которую мы видели, был след укуса. Но от человеческих зубов, не волчьих. И мясо не съели.

А что насчет тех, кого так и не нашли? Кто знает, а вдруг на них обнаружились бы следы укусов или выхваченные куски плоти — трудно сказать, не имея тел. Есть над чем задуматься.

Я покачала головой, показывая, что пока нам лучше придержать эту информацию при себе. Мы здесь для того, чтобы обсудить талисман, а не исчезновения.

— Итак, тотем… — напомнила я.

— Чтобы напитать амулет силой, требуется жертва.

— Кролик, — пробормотал Ник.

— Необычный выбор, — сказала Лидия. — Но кровь есть кровь. Из чего сделан тотем?

— Пластмассовый, — выпалил Ник, прежде чем я успела показать вещицу.

Он был прав, осторожничая. Фигурка — это улика, правда, пока не слишком ясно, о чем именно она свидетельствует. Но показывать тотем всем, как новорожденного младенца, возможно, неправильно.

— Тоже необычно, — продолжила Лидия. — Но бабушка всегда говорила, что важен не сосуд, а магия. Заключенная в пластмассе сила — вот что имеет значение. Заклинание, правильно произнесенное шаманом, способно сделать проводником что угодно. Однако людей с такого рода силой осталось немного.

— А Кора могла бы это сделать? — спросил Ник.

Лидия бросила быстрый взгляд в его сторону.

— Не будь она мертва.

Ник согласно кивнул, прежде чем спросить:

— Полагаю, вы не знаете больше никого, равного Коре по способностям?

— Нет, но могу поспрашивать.

— Был бы вам признателен. — Ник вынул из кармана визитку и протянул Лидии. — Можете связаться с нами по этому номеру.

Я взглянула на книги.

— Здесь есть издания по шаманской трансформации?

— Я таких не видела, но это не значит, что их там нет. Поищите сами, не стесняйтесь.

— Я гляну. — Ник двинулся к ближайшей стопке.

В комнате воцарилось молчание. Мы с Лидией улыбнулись и отвели друг от друга взгляды. Что теперь?

У меня всегда плохо получалось заводить друзей. Превращение в оборотня и ссылка в уединенную лабораторию в Монтане этот навык не улучшили.

Подойдя к окну, я выглянула наружу. Лес подступал к самому коттеджу. Большинство людей испытали бы клаустрофобию, но меня деревья успокаивали: одновременно и убежище, и уединение.

— Прошу прощения. — Лидия подошла ко мне. — Мне сложно сходиться с людьми — слишком много времени провожу наедине только с собой и книгами.

Она считает себя чудаковатой. Ее неуверенность в себе не уступала моей.

— У меня та же проблема, — призналась я.

Взгляд уловил какую-то тень. Что-то кралось по двору, низко прижавшись к земле. Что-то пушистое, с ушами и хвостом.

— Вы это видели? — спросила я.

— Что?

— Там. — Я указала направление. — Волк.

— Здесь волков нет. Наверное, койот.

Тень казалась чертовски большой для койота, но с тенями ведь всегда так.

— Вы никогда не видели здесь волков?

— С тех пор, как переехала, нет. Хотя койотов видела. Множество.

А там, где много одних, других не бывает. Волки еще стерпели бы на своей территории лис, но койотов — никогда. Очередная маленькая загадка природы.

— Слышала, здесь и ворон немало, — заметила я. — Они обычно держатся вблизи волков.

— Я что-то читала об этом в легендах чиппева.

Чиппева — это ошибочное написание оджибве, допущенное правительством в соглашениях и других официальных документах. Ошибка вошла в широкое употребление.

— Я имела в виду оджибве, — быстро исправилась Лидия. — Автор постоянно использовал термин «легенда чиппева». Не могу его из головы выбросить.

Она шлепнула себя по лбу.

Вторая тень прошмыгнула вдоль безмятежных границ леса, отвлекая меня.

Позади нас вырос Ник:

— Что там такого интересного?

— Элизе показалось, что она увидела волка.

Он несколько секунд всматривался в окно. Я задержала дыхание. Хотела ли я, чтобы он увидел волка или нет?

— Ничего, — пробормотал он.

— Наверное, койот, — повторила Лидия.

Я шарахалась от теней? Возможно. В моем мире тени часто обретали реальность.

— Нам пора, — сказал Ник.

— Нашли что-нибудь полезное в бабушкиных книгах?

— Нет. Однако благодарю, что позволили взглянуть.

— Рада была познакомиться. — Лидия проводила нас до двери. — Возвращайтесь в любое время.

Я вышла наружу и принюхалась, но ветер дул в сторону леса — так я ничего не могла учуять, кроме травы, деревьев да нескольких белок.

Солнце еще только выглядывало из-за горизонта. Оборотни, в основном, существуют от заката до рассвета. Тем не менее точное время восхода солнца трудно определить без календаря.

— Что случилось? — спросил Ник, когда мы сели в машину и уехали.

Я указала пальцем в небо.

— Рассвет слишком близок для кого-либо, кроме койотов. Или настоящих волков.

— Хорошо, — пожал плечами Ник.

— Но опять же, может быть, и нет.

— Потому что?..

— Вендиго перекидывается в любое время, когда захочет, в любую форму, которую сочтет подходящей. К счастью, он мертв.

Благодаря Дэмьену и Ли.

— А другого не может быть? — Веселенькая мысль, однако…

— Нет. Или по крайней мере не сейчас. Вендиго создают между урожайной луной и охотничьей.

— Не понимаю, — заметил Ник.

— Урожайная луна в сентябре, охотничья — в октябре. А так как сейчас ноябрь, мы приближаемся к бобровой или морозной луне.

— Где ты этого набралась?

— Из книг. У индейцев есть названия для каждого полнолуния. В ноябре замерзали болота, и бобры начинали везде бродить. Люди ставили капканы и шили зимние одеяла из невыделанных шкур.

— Вроде календаря — способ отмечать время по луне.

— Верно. Но я не помню, чтобы читала что-нибудь о бобровой луне и исчезновении тел.

— Надо поговорить с Уиллом. — Я протянула руку. — Мобильник?

— Это достоверная штука? Воздействие луны…

— На оборотней? — перебила я. — О да.

— Хорошо. — Он передал мне телефон. — Итак, никаких вендиго. Но след того укуса на трупе меня беспокоит.

— Меня тоже. Думаю, нам следует побеседовать с судмедэкспертом.

Ник крепче сжал руль.

— Согласен.