Темная луна

Глава 10

Джесси достала свой «магнум» за миллисекунду до того, как Ли выхватила «глок». Обе наставили пистолеты на меня. По дулу на каждую ноздрю. Как поэтично.

Я хотела попятиться, но слишком хорошо знала бравых охотниц. Они сначала выстрелят, а потом скажут «ой». Не думаю, что Дэмьен умышленно выдал мою тайну. Просто он был потрясен.

Да и кто бы на его месте не был? Кто бы догадался, что самый опасный на планете охотник на сверхъестественных существ держит под боком собственного ручного оборотня? Точно не я, если бы сама не была тем самым оборотнем.

— А ну-ка, все успокойтесь, — тихо сказал Уилл.

Он всегда мне нравился.

— Погоди, Ли, — подал голос Дэмьен. — Она не…

— Что? — перебила Ли, сузив голубые глаза. — Человек? Это мы уже поняли.

— Нет. То есть, да. Черт. — Он виновато посмотрел на меня и попытался втиснуться между мной и пистолетами. Я оттолкнула его локтем.

— Так-так, — предупредила Ли. — Никаких резких движений.

Дэмьен перестал напирать, и я встала перед ним, оказавшись еще ближе к наставленным на меня дулам. Ли приподняла брови, и ее взгляд слегка потеплел.

— Она не такая, как другие, — продолжил Дэмьен. — Под словами «она такая же, как я» я подразумевал именно это. Элиза тоже отличается от остальных.

— А Манденауэр знает? — выпалила Джесси.

— Конечно, — кивнула я.

— Ага, так мы тебе и поверили.

— Ты же сама спросила. Позвони Эдварду, послушай, что он скажет.

Все замолчали. Они не хуже меня знали, что если бы Эдвард узнал о моей природе только сейчас, то вышиб бы мне мозги быстрее, чем я успела бы произнести: «Пощадите».

— Набери его, — приказала Джесси.

Удивительно, но Ли беспрекословно повиновалась. Две минуты спустя она завершила звонок.

— Ну? — поторопила Джесси, увидев, что Ли просто смотрит на меня.

— Он сказал оставить ее в покое.

— То есть он понимает, что в полнолуние она обрастает мехом?

— Эдвард согласился с Дэмьеном. Она не такая, как другие.

Еще несколько секунд поколебавшись, Джесси опустила пистолет.

Но от того, что я больше не стояла на прицеле, легче не стало: теперь на меня уставились четыре пары глаз.

— Мы можем где-нибудь поговорить? — спросила я.

На мне по-прежнему были только футболка и спортивные штаны, а ноябрьская ночь в Висконсине ничуть не теплее, чем в Монтане. Без меха я уже замерзла.

— Мы сняли коттедж рядом с полицейским участком, — сказала Ли. — Можем пойти туда.

— А куда Эдвард увез Ника?

— У Манденауэра комната над антикварным магазином, — пояснила Джесси. — Уверена, он там почти как дома.

Я присмотрелась к зданиям на улице и сразу же поняла, какое облюбовал шеф. Окна на фасаде, чтобы наблюдать за городом; готова поспорить, на задах тоже без окон не обошлось — так Манденауэр мог следить за лесом. Комната на втором этаже — лучший выбор как для нападения, так и для защиты.

Пока мы шли к арендованному жилью, меня поразила тишина. Ни лая собак. Ни детского плача. Ни в одном доме или офисе не горел свет.

— Как тут тихо, — пробормотала я.

Ли быстро оглянулась через плечо. При виде ее лица по спине поползли мурашки от недоброго предчувствия. Я представила себе безлюдный город и густонаселенный лес.

— Никого не укусили, — сказал Уилл. — Значит…

— Что мы тогда тут делаем? — перебила Джесси.

— Не торопи события.

Мы дошли до большого бревенчатого дома в конце улицы. Крыльцо слегка шаталось, но если не брать это во внимание, временное пристанище выглядело достаточно крепким. Вытащив из кармана джинсов ключ, Джесси открыла дверь и включила свет. От неожиданности мы все заморгали.

Джесси знаком пригласила меня внутрь. Когда я проходила мимо, она вжалась плечами в дверь, пытаясь избежать любого, даже случайного, прикосновения. Я пыталась не обращать внимания, но получалось плохо. Я всегда была одинокой, но так как никто, кроме Эдварда, не знал о моей странности, неловкость в моем присутствии обычно сводилась к минимуму.

Мы расселись в маленькой гостиной, и я снова оказалась под пристальным вниманием. Наконец никогда не отличавшаяся терпением Джесси не выдержала:

— Говорите же, док, или я вас заставлю.

Она действовала мне на нервы.

— Ну-ну, попробуй.

Джесси подскочила, и я тоже не осталась на месте. Хотя мы были примерно одинакового роста, в весе шериф превосходила меня килограммов на пять. Но я все равно понимала, кто победил бы в рукопашной схватке, не будь у Джесси заряженного серебром пистолета.

Уилл перехватил ее руку, прежде чем Джесси успела вытащить пушку. Ли встала между нами, а Дэмьен потянулся ко мне, чтобы сдержать мой безумный порыв. Но не успев коснуться меня, он резко отдернул руку.

От этого я замерла, вспомнив, почему все эти годы хранила свою тайну. Если даже Дэмьен не способен смириться с моей природой, как я могу ожидать этого от кого-то еще? Особенно от человека вроде Ника.

Если я скажу ему правду, он сочтет меня сумасшедшей. Если покажу — подумает, что я ужасная мерзкая тварь. Лучше пусть ненавидит меня за то, что я эгоистичная холодная стерва.

В расстройстве я опустилась на стул.

— Что вы хотите узнать?

Остальные тоже сели. Поначалу все молчали, а затем заговорили одновременно.

— Кто? — спросила Джесси.

— Когда? — вторил ей Дэмьен.

— Как? — выдохнул Уилл.

— Почему? — одними губами прошептала Ли.

Я посмотрела на нее:

— Почему — что?

— Почему ты не смогла себя исцелить?

Так как мое противоядие подействовало на Ли, но потерпело неудачу с Дэмьеном, она постоянно меня этим донимала. Она часто вела себя грубо, невежливо и по-хамски. Я мирилась с этим, потому что понимала: все ёрничания и резкости коренились в подсознательном страхе. Ведь если Дэмьена не сумею вылечить я, то не сможет никто.

— Не то чтобы я не пыталась, — ответила я.

В комнате воцарилась тишина, пока Уилл не нарушил молчание.

— Кто тебя укусил? — суммировал вопросы он. — Где? И когда?

— Меня никто не кусал.

Все четверо переглянулись и вновь уставились на меня.

— Возможно, стоит начать с самого начала, — посоветовал Уилл.

Я глубоко вдохнула, обдумывая предложение. Мне еще не приходилось рассказывать свою историю.

— Когда оборотни соприкасаются, будучи в человеческом обличье, они чувствуют силу друг друга и демонов, что дремлют в них. — Я посмотрела на Дэмьена. — Но у меня демона нет, как и у тебя.

— У меня был, — пробормотал Дэмьен. — Поначалу.

Дэмьен был типичным оборотнем, пока на его пути не встретилась колдунья с горы Озарк. Для него стало благословением отринуть демона и проклятием — помнить все, что он натворил, пока зло повелевало его душой.

— Сейчас ты работаешь на хороших парней, — напомнила ему Ли. — И тем самым искупаешь все, что наделал.

— Это нельзя искупить. Никакого времени не хватит.

Ли посмотрела мне в глаза над его головой. Я отчетливо понимала, о чем она думает. «Вылечи его», — молил ее взгляд, как и сотню раз прежде.

— Так что же дальше, док? — поторопила меня Джесси. — Мы не можем сидеть всю ночь.

Столько времени мой рассказ не займет, поскольку суть его довольна проста.

— Меня не кусали, — ответила я. — А вот моей матери не повезло.

Дэмьен поднял голову:

— Ликантропия не передается по наследству. Оборотни не размножаются половым путем.

— Точно? — дрожащим голосом переспросила Ли.

Я понимала ее волнение. Мне бы тоже не хотелось ощениться.

— Конечно, — заверила ее я, и она выдохнула с явным облегчением. — Как утверждает Эдвард, маму укусили во время беременности. От этого потрясения роды начались преждевременно.

— Но… — нахмурилась Джесси. — Я думала, вирус передается через слюну.

— Так и есть.

Я не стала пускаться в объяснения. Через несколько секунд до них дошло.

Джесси и Ли побледнели. Черт, Уилл тоже. Только Дэмьен набрался сил, чтобы произнести это вслух.

— Ее укусили в живот?

Я кивнула.

— А тебя?

— Как я поняла, вирус попал в околоплодную жидкость и заразил меня, хотя подействовал не так, как на большинство людей.

— Ты превращаешься в волка, но не одержима демоном.

— Ну, вроде того.

— А что случилось с твоей матерью? — Ли смотрела на меня с бóльшей симпатией, чем мне вообще доводилось видеть в ее глазах, за исключением взглядов, бросаемых на Дэмьена.

— Превращение ее убило.

Это было правдой. Она превратилась, и Эдвард ее убил.

В комнате снова воцарилась тишина. По крайней мере, никто не выразил соболезнований. Начав хором сожалеть, они бы солгали. Едва укушенная, моя мать уже была обречена.

— А что насчет твоего отца? — спросила Ли.

— Всю мою семью истребили те оборотни, что напали на маму.

На секунду взгляд Ли смягчился.

— Прости, это было грубо.

Уж ей-то следовало знать.

— Когда ты поняла, что отличаешься от остальных? — спросил Дэмьен.

— В двадцать два года.

— А до тех пор была нормальной? — выпучил глаза он.

Уж не знаю насчет нормальности сироты, воспитанной человеком, убившим ее мать, но я все равно кивнула.

— И что спровоцировало обращение?

— Тогда я была без понятия.

Страх вернулся, сопровождаемый стучащей в висках паникой и давящей болью, как будто первое превращение случилось вчера, а не семь лет назад.

— Я училась в колледже в Стэнфорде…

— Мило, — буркнула Джесси.

— Эдвард денег не жалел.

Ли и Джесси нахмурились.

— Манденауэр платил за твое обучение?

— Эдвард оплачивал все.

В детстве я не знала, почему он обо мне заботился, а лишь радовалась тому, что это так. Кроме него у меня никого не было в целом мире.

Узнав правду, я предположила, что он чувствовал свою вину за то, что сделал меня сиротой. А недавно до меня дошло: его помощь основывалась на подозрении.

Он гадал, кем я стану и когда. И единственной причиной, почему он не убил меня после превращения, стало то, что я отличалась от остальных оборотней, и это ему пригодилось.

— Я всегда думала, что между вами что-то есть. — Джесси снова смерила меня взглядом.

Секунду я не понимала, что она подразумевает, но потом, когда до меня дошло, щеки покраснели, и я сжала кулаки.

— Он не платил мне, если ты на это намекаешь.

— Ну, если сгодится слово «шлюха»…

— Озабоченная, — проворчала я, отчего Ли фыркнула.

— Прекратите, — оборвал девушек Уилл. — Дайте Элизе закончить.

Джесси и Ли не выказали раскаяния, но замолчали.

— Первое обращение произошло под волчьей луной, — начала я.

— А это еще когда?

Следовало догадаться, что Джесси не сможет заткнуться надолго.

— В январе, — пояснил Уилл, бросая на нее успокаивающий взгляд. — Когда волки воют от голода в снежной зимней пустоши.

— Ну, в Стэнфорде никаких волков нет, — поправила я, — но это произошло в январе. Уверена, вы все в курсе, что полнолуние — весьма хлопотное время.

Просто спросите у любого врача скорой помощи, медсестры родильного отделения, санитара психбольницы или официантки ближайшей круглосуточной забегаловки.

Я училась в колледже последний семестр перед поступлением в медицинский университет — новые занятия, новые учебники, новые задачи — и была взволнована, встревожена и влюблена.

— Почему именно тогда? — поинтересовался Дэмьен. — Разве изменения тела в пубертатный период не спровоцировали… другие перемены?

Об этом я никогда не думала. Но сейчас, взвесив эту мысль, поняла, что Эдвард исходил из тех же соображений.

С двенадцати до четырнадцати лет я жила вместе с ним. Он был одержим желанием жить в замке на исторической родине. У черта на куличках, в богом забытой глуши, почти на вершине горы. На время моего пребывания там он нанял мне гувернера, человека огромного роста, настолько же грозного, насколько умного.

Когда через три дня после моего четырнадцатилетия Эдвард отправил меня домой, я думала, что сделала что-то не то. Единственное, что произошло не так — у меня начались менструации, но клыки не отросли. Как у хорошей девочки. Как забавно осмысливать прошлые события спустя столько лет.

— Я думала, что если тебе суждено было стать оборотнем, — пробормотала Джесси, — ты стала бы им незамедлительно. Этому у тебя есть объяснение, чудо-доктор?

Я давно привыкла к некому уважению, даже если не из-за приставки «доктор» к фамилии, то за достижения в изучении ликантропии. Но Джесси очевидно было плевать и на то, и на другое.

— Есть у меня одна теория.

— И ничего лучше в качестве ответа, похоже, не предвидится, — вздохнула Джесси. — Ну, выкладывай.

— Полагаю, частичка вируса, полученного в утробе, просто спала где-то внутри меня. А когда его клетки активировались, их хватило только на то, чтобы инициировать превращение, но оказалось недостаточно для…

Не была уверена, как именно сформулировать то, во что превращается человек, становясь чудовищем под воздействием вируса.

— Для того, чтобы поработить душу, — прошептал Дэмьен.

Все опять умолкли, пока я просто не сказала:

— Да.

— Значит, ты идеальный оборотень? — спросила Ли. — Все суперсилы без скверного демона?

— Я бы не сказала, что идеальный. Превращаться на самом деле не так уж весело.

По крайней мере, было до вчерашнего дня.

— Помню, — пробормотала Ли.

При укусе оборотня человек получает что-то вроде коллективного сознания. Когда вирус проникает в кровь, жертва начинает представлять грядущее превращение и вспоминать, что происходило с другими оборотнями. Она чувствует боль и силу, и одновременно ужас и соблазн.

— А как насчет жажды крови? — спросил Дэмьен. — Тяги к убийствам?

— Убийства мне отвратительны. Не то чтобы я не убивала — просто не могла остановиться.

При этих словах Джесси и Ли одновременно потянулись к пистолетам. Вряд ли они осознавали, что делают — реакция на угрозу у обеих была автоматической.

— Но сейчас научилась себя сдерживать.

Охотницы замерли и хмуро переглянулись.

— Я изобрела сыворотку. В полнолуние я по-прежнему превращаюсь, но больше не одержима жаждой.

Джесси и Ли убрали руки с оружия.

— Не отказался бы и я попробовать, — прошептал себе под нос Дэмьен.

— Была бы рада поделиться, — кивнула я. — Если бы все мои запасы не взлетели на воздух вместе с лабораторией.