Тайны затерянных звезд. Том 3

Глава 2

Внезапно Жи, который всё это время стоял без движения и вообще усиленно делал вид, что его тут не существует, пошевелился. И не просто пошевелился, а как-то странно пошевелился, словно тело у него затекло и требовало разминки… Как бы комично это ни звучало в его случае.

— Фиксирую аномалию, — доложил робот.

— Что, опять⁈ — ужаснулся Кайто, перед глазами которого явно снова встали кучи человеческих костей и безумно хохочущий Семецкий. — Какую на этот раз⁈

— Гравитационную, — невозмутимо ответил Жи. — Сила тяжести уменьшилась на пять процентов. Сейчас уже на восемь.

— Серьёзно? — не поверив Жи на слово, Кайто схватил со своего пульта первый попавшийся предмет — какой-то стальной стержень, поднял его в воздух и отпустил.

Стержень упал на пол. Но действительно упал не так быстро, как ему следовало, а так, словно он тонул в жидкости. Правда, чтобы заметить это, нужно очень много проработать в невесомости. Не думаю, что среди присутствующих есть такие.

И действительно, Кайто показал себе под ноги обеими ладонями:

— Ну вот видишь! Всё нормально с гравитацией.

— Пятнадцать процентов, — невозмутимо заявил Жи.

А потом внезапно на главном пульте запищал тревожный зуммер, и кокпит осветился тревожно мигающим красным аварийным маячком!

— Внимание! — раздался из динамиков синтезированный голос корабельной системы. — Сбой генератора гравитации. Всему экипажу приготовиться к отключению гравитации.

Едва только корабельная система «договорила» предупреждение, гравитация действительно пропала. Все предметы на мостике, которым было придано хоть какое-то ускорение, воспарили в пространстве… И люди, конечно, тоже.

— Проклятье! — завозмущалась Пиявка, дрыгая ногами, чтобы занять хотя бы условно вертикальное положение. — Ненавижу невесомость!

Один только Жи остался на своём месте — его высота позволяла ему просто «расклиниться» между полом и потолком, и не менять своего положения. Впрочем, как раз он-то пострадал бы от этого меньше всех остальных. Он бы и вверх ногами функционировал так же успешно и результативно, как в обычном состоянии.

А вот все остальные от его полёта пострадали бы существенно. Да, веса в невесомости нет, но есть масса и инерция. Уж я-то про это хорошо знаю!

— Какого хрена⁈ — продолжала надрываться Пиявка. — Какого хрена это всё происходит⁈

— Да обычного! — раздражённо ответила ей Кори, не взлетевшая только лишь потому, что ухватилась за рычаги управления. — За всеми этими разговорами про Администрацию мы совершенно забыли, что наше и так не самое новое корыто вообще-то только что едва пережило целый ядерный взрыв!

— Ну, положим, разговоры — это не основная причина… — спокойно заметил я, оставаясь практически на месте, ведь для меня состояние невесомости было можно сказать привычным. — Основная причина это всё же поиски лекарства для одной импульсивной особы…

— Ой, всё! — приподнимаясь над креслом от неловкого движения, Кори скорчила рожу. — В любом случае, нам нужен ремонт, и, чем раньше, тем лучше!

— Мы и так на всех парах летим к ближайшей станции, — ответил ей капитан. — С того самого момента, как отстыковались от «Василиска». Быстрее просто невозможно лететь. Кайто, что там с гравигенератором?

— А кто ж его знает! — ответил Кайто, цепляющийся за пульт, но всё равно болтающийся вверх ногами. — Отключился, но вроде бы штатно, по предохранителям, а значит, есть шанс его реанимировать!

— Тогда займитесь этим с Каром, — велел капитан. — А как прибудем на станцию, сделаем нашей малышке полное обслуживание. Не зря же она нас столько раз вытаскивала из задниц различной глубины.

Тут он прав — денег, выплаченных семьёй Винтерс, с лихвой хватало, чтобы серьёзно заняться кораблём. Вернуть его к тому виду, каким он был до инцидента с «Навуходоносором», конечно, не выйдет — слишком много сил и денег было вложено во все эти дополнительные системы, слишком долго корабль обрастал всем тем, что обломки научного судна сорвали с самодельных креплений и утащили вместе с собой в космос…

Но, как минимум, получится привести его к тому виду, который «Барракуде» положено иметь по спецификации.

В общем-то, если поднатужиться и продать старую посудину, можно было бы даже позволить себе другой корабль, моделью поновее и годом выпуска посвежее… Но очевидно, что на это капитан не пойдёт. Слишком сильно он прикипел к этой, прямо скажем, не новой посудине, слишком много она для него значит и слишком много в его жизни с нею связано. Да и Кори, дочь его, привязана к «Затерянным звёздам» не меньше.

Будь я на его месте, я бы тоже на это не пошёл. Но уже по другой причине. «Барракуда» это, конечно, устаревшая модель, но в этом и состоит её прелесть — в её времена до кораблей ещё не добрались руки оптимизаторов, вечно лезущих не в те места, и корабли получались громоздкими, страшненькими, но зато с тройным запасом прочности, что мы уже не раз проверяли на практике. Как специально, так и вынужденно.

Ну а возможность атмосферных полётов при сохранении такого внутреннего объёма — это вообще отдельный разговор, одного этого уже достаточно, чтобы ни на что другое «Звёзды» не менять.

По крайней мере не до тех пор, когда корабль уже начнёт разваливаться на ходу.

Как мы с Кайто добирались до генератора, отдельная песня. Точнее, как я доставлял Кайто к генератору. Хорошо хоть открытого космоса тут нет. Зато похоже у меня начинает входить в привычку транспортировать беспомощного азиата.

Но ничего, добрались потихоньку.

Замена предохранителей не помогла. Пришлось пошаманить немного, потанцевать с бубном, пока не докопались до причины.

Генератор гравитации мы с Кайто по итогу починили. Оказалось, что это была даже не поломка, а просто программный сбой, ведь корабль после инцидента с «Навуходоносором» прилично потерял в массе, и довольно-таки серьёзно изменил распределение веса. А генератор упорно пытался работать, исходя из старых данных, что вызывало появление ошибок и по итогу, когда их накопилось критическое количество, он просто отключился.

Кайто поменял параметры в прошивке генератора, и всё снова вернулось в норму, но на то, чтобы найти реальную причину проблемы мы убили добрых четыре часа, слушая при этом непрерывный бубнёж Пиявки по комлинку. В итоге даже Кайто не выдержал, и заглушил её передатчик.

Никогда бы не подумал, что Пиявка так не любит невесомость. Такая черта была бы более уместна для Кайто с его космофобией, но никак не для той, для кого невесомость, по идее, должна быть ничем иным, кроме как новым интересным, ещё не испытанным, способом потрахаться.

Кстати, подкидывать ей эту идею ни за что не буду. А то не дай звёзды, снова генератор гравитации засбоит…

Больше никаких проблем по пути не возникло и через три дня неспешного хода на маршевых двигателях мы наконец пристыковались к серой станции «Марево». Она была того же типа, что и «Двухвостка», где мы получили заказ на доставку беременной Кетрин Винтерс на её родину, но, в отличие от «Двухвостки», не была облеплена со всех сторон дополнительными модулями. Да и никакой холодной войны на её территории не шло, и даже нулевого куба в местном баре не было.

Оно и не удивительно — на «Мареве», может, и не знали, что довольно близко к ним располагается секретная база администратов, но никак не могли не заметить того, что эти самые администраты нет-нет, да и заявляются к ним в гости. Не для того, чтобы пошуметь и навести свои порядки, нет — для того, чтобы отметить увольнительные, ведь ближе «Марева» ничего нет.

Но то, что они сюда являются не для того, чтобы навести свои порядки, не значит, что они не придут их наводить, если прямо откровенно совать им под нос всякие вещи, которые совать им под нос не следует.

Поэтому нет ничего удивительного, что на «Мареве» царил относительный порядок и я бы даже не удивился, если бы оказалось, что у них есть какие-то официальные документы, подтверждающие их нейтральный статус на основании чего-нибудь там… Примерно как у Даллаксии, только не в масштабах целой планеты, а только одной станции.

К счастью для нас, сейчас Администрации явно было не до «Марева», да и в увольнительных если кто и был, то их тут уже не было — моментально были вызваны обратно на базу, как только туда прибыла спасательная команда. Поэтому мы могли спокойно пристыковаться и даже в теории никто не стал бы задавать нам неудобных вопросов вроде «Почему ваш корабль в таком ужасном техническом состоянии и какие события к этому привели?»

Удалённость станции от обитаемых секторов сыграла нам на руку ещё и потому, что на ней нашлось всё, что необходимо для починки корабля. Ведь в космосе, на любой структуре, есть только две причины, которые могут помешать стрясти со случайных звёздных путешественников пару-тройку тысяч юнитов — это конкуренция, и отсутствие того, за что эти самые путешественники готовы заплатить. И, если конкуренции нет априори, потому что станция — единственная на многие сотни световых лет, — то причина остаётся только одна.

А если подсуетиться и заполнить склады вообще всем, что только может понадобиться космоплавателям, то причин не останется вовсе.

На этом «Марево» и выезжало, и неплохо себе существовало, даже несмотря на то, что находилось ну прямо далеко от обжитых секторов, и единственное, что представляло интерес для людей здесь это десяток астероидных полей, которые разрабатывались несколькими конкурирующими ресурсодобывающими компаниями.

В общем, спокойствие, порядок, всё в лучшем свете! Для подобных баз, конечно.

И в том, насколько хорошо база себя чувствует, мы сами убедились, как только сдали корабль в док на ремонт, и отправились в местный бар.

Он был не таким ярким и вычурным, как заведение Джонни Борова, но именно это и показывало, что он как минимум на один класс выше. Бармены здесь были опрятно и одинаково одеты, столики все чистые и без царапин, да и публика была под стать. Никаких мутных и сомнительных личностей, которые стреляют глазами, как отравленными иглами, и по котором прямо видно, что все мысли у них о том, как бы тебя обобрать до нитки.

С другой стороны, и фиолетововолосовые девчонки-зажигалки в таких местах вряд ли водятся…

Мы прилично раскошелились, заказав гору органической еды и бутылку меруанской текилы. Стопка за стопкой — и напряжение последних дней постепенно начало отпускать команду. Только сейчас до всех них начало доходить, что неделя действительно выдалась тяжёлой, причём настолько тяжёлой, что последние дни мы даже не говорили о произошедшем, даже не вспоминали, что что-то вообще происходило.

Зато вспомнили сейчас.

— Ну и что мы будем делать дальше? — спросила слегка захмелевшая Пиявка. Она, как истинная танталка, у которых высокая восприимчивость к алкоголю, начала косеть уже со второй рюмки.

— Чиниться, — ответил капитан. — Что ж ещё. У нас только внешнего ремонта как минимум на двое суток. А ведь ещё надо понять, что у нас могло поломаться внутри, и это тоже заменить.

— Нет, я про… — Пиявка пьяно стрельнула глазами по сторонам, нагнулась вперёд, так, что легла сиськами на стол, и прошептала: — Хардспейс.

Вернее, ей казалось, что прошептала. На самом же деле она уже настолько плохо себя контролировала, что её попытки прошептать были едва ли не громче, чем если бы она говорила в полный голос.

— Не знаю, — капитан пожал плечами. — Есть какие-то идеи?

— Идей нет, — ответил я, следя за движением на краю поля зрения. — Но есть подозрения.

— Какие? — живо заинтересовалась Пиявка.

— Подозрения, что за нами следят, — ответил я и быстро предупредил: — Только не глазейте в открытую. Два столика от нас, парень с синеволосой девушкой с кохлеарным имплантом.

Пиявка тут же вскочила, но Магнус перехватил её и силой усадил обратно. Пиявка пыталась сопротивляться и дрыгаться, так что вместо своего места плюхнулась к Магнусу на колени, и её это устроило — с такой позиции она могла видеть, о ком я говорю.

Что интересно, Магнуса это тоже устроило. Даже более чем.

Он обнял её, как бы изображая, что они с Пиявкой парочка, но я видел румянец на его щеках.

— И что делают? — с сомнением спросил капитан.

— Смотрят на нас. Перешёптываются. И опять смотрят, — ответил я. — Похоже, будто они не уверены, что мы это мы, боятся, что с кем-то спутали.

— Интересно, с кем они могли нас спутать? — риторически спросил капитан, и поднялся с места. — Пойду выясню.

— Не надо, — я остановил его движением ладони. — Лучше я.

— Почему?

— Потому что в основном мужик смотрит именно на меня, — я поднялся. — Пойду выясню, в чём дело.

— Будь осторожен, — неожиданно серьёзно попросила Кори.

— Не переживай, — я усмехнулся. — В этот раз тут есть Пиявка, она меня спасёт, если меня опять надумают похитить.

— Да она же в дрова!

Пиявка и правда была в дрова — сидела на коленях у Магнуса и глупо хихикала, прикусив костяшку пальца, а здоровяк тихо ей что-то нашёптывал.

Не скажу, что для меня это стало какой-то неожиданностью, но почему бы и нет?

— Ну, значит, вы спасёте, — я пожал плечами. — Да всё будет нормально. Это же не «Двухвостка», где царили анархия и беспорядок, пока братья не помирились. Тут все цивильно должно быть. Поговорим как джентльмены, да и дело с концом.

— Ну, надеюсь, что так и будет, — капитан вздохнул и сел обратно. — Тогда на обратном пути прихвати с бара ещё лимона к текиле.

— Да, капитан! — я усмехнулся, козырнул и выбрался из-за стола.

Взял бутылку, свою рюмку и направился к столику парочки.

Они при моём приближении явно занервничали. Девушка даже будто порывалась уйти, схватив при этом парня за руку, словно хотела увести его тоже, но он не пошёл. Он ещё и её удержал и заставил сесть обратно.

Я сел тоже — на единственный незанятый стул у их столика. Сел, поставил бутылку и свою рюмку, наполнил её. Потом плеснул в их бокалы, стоящие пустыми, причём, судя по всему, пустовали они давно. Поднял рюмку, изображая тост. Они, секунду помедлив, подняли свои бокалы.

Мы выпили. Молча.

Я поставил рюмку на стол, и взглянул в глаза парню:

— Ну а теперь рассказывай, какого хрена ты на меня пялишься, как на космического кита.

— Ты меня не помнишь, да? — с некоторым разочарованием в голосе спросил парень.

— Да как-то нет, — я пожал плечами. — В космосе много разных людей, знаешь ли…

Внешне я, может, и остался спокоен, но вот внутри слегка напрягся.

Если человек думает, что я должен его узнать, значит, он узнал меня сам.А я не тот человек, который много кому знаком.

По крайней мере, я последние годы положил на то, чтобы это было так.

А значит одно из двух — или это человек из моей новейшей жизни, которая длится буквально пару месяцев…

Или это человек из моей позапрошлой жизни, который знает меня как капитана «Мёртвого эха».

И я уже даже не уверен, какой из этих вариантов хуже.

— В общем-то, неудивительно, — хмыкнул парень, вертя в руках стакан. — Мы с тобой виделись-то всего лишь минуту, я тоже поначалу тебя не запомнил.

— Поначалу? — уточнил я. — А потом запомнил?

— Ну да, — парень откинулся на стуле и полез в карман. — Потом, когда ваши лица нас заставляли выучить так, чтобы мы помнили их лучше родных матерей… Когда пытались… А, впрочем, неважно.

Парень достал из кармана ингалятор с зелёной жижей, — явно, глэйпом, — и от души, с наслаждением, пыхнул.

И я вспомнил его. Его звали Гарм. И мы действительно с ним встречались. И это действительно была короткая мимолётная встреча.

И произошла она на астероидной базе подонка Ватроса.