Тайны наследства Единой Империи

Глава 2

Покончив с почтарем, Генри вышел на задний двор почты, сел в машину почтаря, и направился к зданию шахтного управления. Оно находилась на окраине города, и занимало большую площадь. Подъехав на стоянку, он набрал с его телефона номер Конторщика, так он его решил называть. Тот сразу взял трубку.

— Что случилось? — спросил Конторщик.

— Новая посылка, — тихим голосом, подражая голосу почтаря, ответил Генри, — я на стоянке у управления.

— Идиот, я просил же тебя не приезжать ко мне на работу, хорошо я выхожу.

Через пять минут к машине подошел невысокий неприметный человек, открыл дверцу переднего пассажирского сидения, сел в машину, и недовольным голосом спросил:

— Что случилось? — а потом, когда увидел, что это не почтарь, а Генри, удивленно воскликнул, — А ты кто такой?

Вместо ответа, Генри ударил его ребром ладони по сонной артерии, и он сразу отключился. Генри быстро стянул ему руки скотчем, пристегнул ремнем безопасности, и тронулся с места.

Когда Конторщик пришел в себя, он увидел, что находится на дне пустого квадратного бассейна, на одной стене которого была железная лестница, а в других широкие отверстия труб. Над ним стоял юноша, державший в руках какие-то флаконы с жидкостью красного цвета.

— Очнулся, гаденыш? — юноша так ласково улыбнулся Конторщику, что тот сразу обмочился.

— Вот же вы твари, — огорчился Генри, — знаешь, когда я живьем сжег убийц своей сестры, один вот такой же засранец, тоже так со страху перед казнью обмочился. Все торжество момента обгадил. Слушай у меня к тебе один вопрос, и ты свободен.

— Какой? — с надеждой спросил Конторщик.

— Кому ты рассказал о насадке с почты, и кто тебе приказал подрезать тормозные шланги и ремень безопасности в красном внедорожнике на ферме? Куда ты проник через туннель канализации?

— А откуда ты все знаешь? — удивился Конторщик.

— Про насадку мне рассказала почтовая крыса. Сначала не хотел, но когда я ему стал резать одну фалангу на пальце за другой, но не по суставам, а по кости, то на второй фаланге он все рассказал.

— Господи! — только и сказал с ужасом Конторщик, — ты Каратель Тартара, Прим-Мастер Горной Гильдии Генри Валент!

— Да, вижу моя слава бежит впереди меня, — сказал Генри, — а с сегодняшнего утра я еще и безутешный вдовец, у которого, такая тварь как ты, отняла мою любимую жену, мою Дашу. Итак, кто тебе приказал испортить машину, и кому ты рассказал о посылке? Или мне начать резать фаланги и тебе тоже?

— Откуда ты знаешь про машину?

— У тебя на ладонях следы ржавчины от скоб лестницы в том туннеле, и еще ты пахнешь старым козлом, я тот запах из туннеля хорошо запомнил.

— Я все скажу, только не убивай меня, — взмолился Конторщик.

— Конечно скажешь, еще никто, кого я допрашивал мне не лгал, — поощрительно оскалился Генри, — вот скажи мне скотина, почему я вместо того, что бы со своей любимой молодой женой лежать в постели, и трахаться от души, должен стоять в этом грязном старом вонючем бассейне, и беседовать с таким говном как ты? Говори, падаль!

— А ты меня не убьешь?

— Да ты совсем охренел, ты, что со мною торгуешься? Наверное, надо тебе что-то отрезать, давай начнем с уха!

— Не надо! Это я сделал с машиной. А приказал мне директор шахты. Я ему и про насадку рассказал.

— Я тебе верю, — с благодарностью сказал ему Генри, — но отпустить тебя не могу. Ты убил мою жену. За то, что ты все рассказал сам, я тебе окажу великую милость!

— Какую?

— Я не буду убивать весь твой род до седьмого колена, включая домашних собак и кошек. Я всех оставлю в живых. Но не тебя. Для тебя у меня особая казнь.

— Ты удивительно добор, — саркастически сказал Конторщик.

— Сам себе удивляюсь, женитьба размягчает мужчину. Но не до конца, Слава Богу. Теперь как ты умрешь.

— Может ты меня просто убьешь, ножом в сердце, как того толстяка в последней гифтоновой гонке? — обреченно попросил Конторщик.

— Нет, такой гуманизм нужно заслужить. Он был отцом моей девушки! А ты мне даже не сосед. Нет, тебя съедят крысы, живьем. Правда, оригинально?

— Очень.

— Я знал, что ты оценишь. Убийцы всегда понимают друг друга! Ты знаешь, что это за место?

— Нет, бассейн какой-то.

— Не бассейн какой-то, а сливной бассейн бывшего мясокомбината. Он был славен тем, что здесь водились крысы размером с кошку или даже собаку. Говорят, они и сейчас тут живут. Вот мы и проверим. Знаешь, что это за флаконы?

— Нет, и знать не хочу.

— Не хочешь, а узнаешь. Это человеческая кровь. Из больницы. Видишь крыс нету, потому что нет крови, как они почувствуют ее запах, тут и появятся, я так думаю.

— Ты вот так бросишь меня связанного на съедение крысам?

— Нет конечно, что я зверь что ли? Я дам тебе шанс, - сказал улыбаясь Генри, и вдруг его лицо стало каменным, — шанс, которого, вы твари не дали моей Даше! Я тебя развяжу, а дальше сам, - И он рассек скотч на руках и ногах Конторщика. Тот попытался встать но не смог, и с криком упал на бетонный пол.

— Да, забыл тебя предупредить, — сказал насмешливо Генри, — я подрезал твои ахилловы сухожилия но ногах, с обезболиванием. Они соединяют икроножную мышцу с пяткой стопы. Ты ходить не сможешь, но можешь ползти. И не благодари за предоставленный шанс. Пора заканчивать, у меня еще много визитов сегодня.

Генри взял флакон с кровью и облил ею Конторщика, потом сделал дорожку из крови до отверстия больших труб. После чего зашвырнул последний флакон далеко в трубу, и услышав, что он там разбился, бегом направился в лестнице, и выбрался из бассейна. Сев на край стены, помахал рукой Конторщику, который полз к лестнице. Ему оставалось еще метров десять, когда из трубы с визгом вырвалась серая волна огромных крыс. Они накрыли Конторщика, и стали рвать его на части. Он дико выл, но вскоре затих. Через несколько минут на том месте где он был, остались только тщательно обглоданные кости и череп.

— Второй пошел, — подумал Генри, — и опять нет никакого облегчения, одно только чувство омерзения. Но пора двигаться дальше.

Генри сел в машину почтаря, и поехал обратно к заданию шахтного управления. Он забрал ключи у Конторщика, чтобы поменять машину. Подъехав к зданию, стал изучать окна. Уже темнело, и окна, в кабинетах, где еще работали сотрудники, засветились от электрического света. Генри не раз бывал в этом здании и хорошо знал, где расположены окна кабинета директора шахты. Они была на последнем пятом этаже. И окна кабинета были открыты.

Взяв с собой пакет со шприцами, он подошел к пожарной лестнице и быстро поднялся по ней на крышу. Подойдя к окнам кабинета директора он лег на живот и опустил руку с включенной камерой телефона в проем окна. Ему открылась интересная картина. Он увидел голую задницу директора шахты, который со спущенными до колен штанами, ублажал какую-то девицу, вероятнее всего свою секретаршу, лежащую животом на его рабочем столе.

— "Вот безобразник, на рабочем месте, где важнейшие бумаги подписывает, занимается блудом и развратом!" — подумал про себя Генри, и тихо опустился с крыши на подоконник. Пыхтящие голубки его даже не заметили.

Он рывком посадил директора в кресло, а девицу оглушил ударом кулака по голове. Убивать ее он не хотел.

— Ты кто такой? — спросил его ошарашенный директор, не понимающий, что происходит.

— Я? Сотрудник службы общественной морали! Пролетая мимо этого окна обнаружил и зафиксировал факт непотребного и непристойного поведения сотрудников на рабочем месте в рабочее время! Не мог не вмешаться, — с серьезным видом ответил Генри — имею полномочия, в случае выявления подобных безобразий проводить кастрацию нарушителей на месте!

— Какой патруль! Какая кастрация! — вдруг директор изменился в лице, — я узнал Вас. Вы Прим-Мастер Генри Валент.

— Узнал, крыса? Значит не будем терять время, — оскалился Генри, — одни вопрос — один ответ, и все закончится.

— Какой вопрос? Я ничего не знаю, — директор попытался надеть штаны. Генри ему помешал.

— Не нужно торопиться, — сказал он, — Я уже побеседовал с почтарем и конторщиком, они мне все рассказали, поэтому давай не будем терять время. Кто и зачем дал тебе задание убить мою жену Дашу Вайс?

— Я ничего не знаю, они меня оболгали, — заюлил директор.

— Я тебе скажу, что тогда будет, — заскучал Генри, — ты трахал в рабочем кабинете, в рабочее время, на рабочем столе свою секретаршу. Ей что-то не понравилось. Может быть ты решил предаться содомского греху, а она истинно верующая, может даже в церковь ходит, и к причастию! Она схватила нож, и одним движением отрезала тебе член. Вот, кстати этот нож. Я хотел им зарезать Конторщика, имитируя его ограбление наркоманами, пока не понял, что это именно он испортил машину Даши. Поэтому, я живьем скормил его крысам. А ты, вырвав у нее нож, ударил ее им прямо сердце. Так я ее убью, потому что не люблю мучить женщин. И вы оба умерли. В стыде, блуде и позоре. Как тебе такой вариант?

— А другой вариант? — сразу все понял директор.

— А другой вариант, ты мне все расскажешь, и я посмотрю, что можно сделать для тебя, — ласково улыбнулся Генри. Девушка стала приходить в себя, Генри снова оглушил ее, — и поторопись с решением, не могу же я ее все время по голове бить, как она потом у тебя секретарствовать будет? Я конечно понимаю, что главное в ее работе не голова, но не совсем же отбитая она должна быть.

Директор ухватился за эту ниточку надежды в словах Генри, и стал говорить.

— Это было решение Совета Директоров. Они узнали, что Вы приехали на Тартар, и стали за Вами следить. Все знают, что Вы ничего не делаете просто так. А когда Вы купили ферму и начали там бурить, вниманием к Вам утроилось. Ну а после того, как к Вам пришла на почту насадка для бурения скорлупы гифтонового яйца, то все все сразу поняли. Они испугались, что Вы откроете сами месторождение, начнете его самостоятельную добычу карьерным способом, и составите им конкуренцию.

— Тогда почему они не решили убить меня, а убили мою жену? Ведь убить хотели именно ее, на той машине ездила только она, — спросил Генри.

— Убить Прим-Мастера Горной Гильдии? Вы шутите, кто на такое решиться? — искренне изумился директор, — Здесь же сразу появится Служба Безопасности Горной Гильдии, и эти ужасные черные гвардейцы. Они перероют планету до ее ядра, и всех найдут. А что они делают с теми, кого найдут, это все знают.

— Жалко, что вы не знали, что тоже самое я сделаю с теми, кто убивает членов семьи Мастеров Гильдии, — мрачно сказал Генри, — но мы отвлеклись. Зачем вы ее решили убить?

— Она официально не была членом Вашей семьи, — возразил директор, — мы испугались, что если она станет даже Вашей неофициальной женой, то мы не сможем оспорить Вашу аренду этого участка. Вы не имеете, как плебей, право владеть землей, а после смерти всех членов семьи Вайсов, эту землю могли передать другому , уже нашему, благородному человеку.

— То есть, вы решили, что следующим вы убьете уже отца? — уточнил Генри.

— Мы рассчитывали, что он сам умрет от горя, — опустив голову, ответил директор.

— А если бы сам не умер, то вы ему бы помогли! — утвердительно произнес Генри.

Директор только промолчал.

— Хорошо, — сказал Генри, — остался последний нерешенный вопрос. Кто это мы. Вы, а кто еще?

— Это еще Генеральный Директор и Директор по Производству.

— А Финансовый Директор? — спросил Генри, хорошо знавший структуру состава совета Директоров этой шахты.

— Он был против, сказал, что ему дорога жизнь, и что мы не знаем с кем связались.

— А ведь, он был прав! Вот чего вы его не послушали? Все были бы живы. Но и он тоже заплатит, за то, что не остановил вас. Но деньгами, а вы все жизнями. Ладно, хватит болтать, твоя секретутка сейчас снова очнется, — и Генри ударил директора шахты про сонной артерии. Тот потерял сознание.

— "А ты у нас толстый, вон какое пузо отъел, наверное потому и секретаршу на столе сзади имеешь, сверху ты бы ее просто раздавил", — усмехнулся про себя Генри, — "а чем страдают полные люди? Правильно! Гипертонией. А какое главное осложнение гипертонии, особенно при нагрузках и излишествах всяких? Конечно, инсульт! А тут такая нагрузка сексуальная, вот тебя инсульт и хватил, прямо на бабе. Сейчас мы тебе его организуем."

И он стал изучать поверхность тела директора шахты. На его обнаженной груди, которую было видно, из-за расстегнутой рубашки, он обнаружил след солидного свежего укуса, который, по видимому, оставила секретарша в порыве страсти.

— "Ввести сюда?" — подумал Генри, — "ну это на крайний случай" - Он продолжил изучать его тело дальше. На правой руке, обнаружил старую татуировку, которая накрывала и вену.

— "Отлично, вот в эту вену и введем" - решил он, и перехватил ремнем руку директора выше татуировки. Потом взял шприц с лошадиной дозой гепарина, и ввел его весь в вену. Игла попала хорошо, и место инъекции было практически не видно, на фоне татуировки.

Прошло несколько минут, и директор захрипел, и несколько раз дернулся. Генри поднял ему веки и увидел, как правый глаз налился кровью из за лопнувших сосудов склеры, и отъехал в сторону.

— "Прощай, сластолюбец, все скажут, что ты умер как настоящий мужик! Прямо на бабе!" — подумал Генри. Он заметил, что девица, лежащая на столе со спущенными до колен трусиками, и задранной юбкой, стала приходить в себя.

— "Пора", — решил мститель, и став на подоконник, подпрыгнул и ухватившись за край крыши, подтянулся и покинул кабинет. На середине спуска по пожарной лестнице он услышал дикий крик секретарши.

Спустившись, он нажал брелок сигнализации машины Конторщика. Увидев замигавшие стоп-сигналы, подошел к ней и сел. Заведя мотор Генри медленно поехал к дому Директора по Производству. Ему нужно было решить, что делать. Необходимо был казнить еще двух человек, и наказать одного, Директора по финансам. Его он решил навестить последним. С другой стороны, ему не нужно было больше получать от них никакую информацию, что существенно упрощало дело. Нужно было, чтобы перед смертью они знали, за что их казнят.

Подъехав к дому Директора по Производству он его внимательно осмотрел. Естественно везде были камеры наружного наблюдения. Они создавали проблемы с проникновением в дом. Генри развернул машину и поехал по одному адресу, который он знал уже очень давно.

Оставив машину за квартал от нужного дома, подошел к крыльцу, и остановился глядя прямо в дверь. Хозяин дома должен был внимательно изучить его лицо. Через пять минут дверь открылась, приглашая Генри войти внутрь. Он поднялся по ступенькам, и вошел, закрыв за собой дверь, оказавшись в небольшой комнате. Дверь напротив была закрыта а в левой стене открылось небольшое окошко. Генри повернулся лицом к нему. Он знал, что справа тоже открылось окошко и сейчас ему в спину смотрит мощный дробовик.

— Здравствуй, Генри, — раздался скрипучий голос Стрелка, — я слышал о Даше Вайс, мне очень жаль. Ты решил изменить своим ножам, и свершить правосудие огнестрелом?

— Даже не буду спрашивать откуда ты об этом знаешь, Стрелок, — удивился Генри.

— Идея с крысами была отличная, я ее запомню, — раздался смех Стрелка, — ты всегда был изобретателен. Уважаемые люди нашего города гордятся тобой, и просили передать, чтобы ты не волновался! За тобой в том бассейне прибрали. И я так понимаю, счет еще не закрыт? Что ты хочешь? Пулемет? Гранатомёт? У меня даже ракетница есть. Недорого!

— За мной следят, Стрелок? — встревоженно спросил Генри.

— Нет, мальчик мой, следят за участками города. Ответственный за тот участок, видел как ты приехал и что сделал, и сообщил наверх. Ну а там, сообщили другим важным людям, например мне. Это хороший поступок, Генри, на нем воспитывают мальчиков, как надо поступать с теми, кто поднимает руку на твоих женщин. Так, что ты хочешь?

— Мне нужно бесшумное оружие, чтобы вырубить камеры наружного наблюдения.

— Понимаю, старая любовь не ржавеет! Ты прав, настоящий профи работает только ножом, чтобы видеть глаза врага, когда из них уходит жизнь. Да, у меня есть пневматический пистолет. Бесшумный и с баллоном для ста выстрелов.