Та, что превращает время в пыль

Глава тридцать девятая #1

Для исполнения плана нам нужна была Селин. Покинув — на этот раз, надеюсь, навсегда — отведенную мне лордом Рейном спальню, к ней я и направилась.

Селин стояла перед огромным зеркалом в надтреснутой бронзовой раме — скромной копией трельяжа, что стоял в моей комнате, и расчесывала волосы. Она повернулась на звук отворившейся двери и замерла с занесенной вверх рукой, когда увидела нас с Агнесс.

— Что вы здесь делаете? — хрипло спросила Селин.

— Я не буду спрашивать тебя, зачем ты это сделала, — не слушая ее, вполголоса сказала я. — Зачем рассказала обо мне Алвору Рейну, зачем похитила меня.

Лицо Селин перекосилось от злости.

— Поверить не могу, что я собственноручно вложила в твои руки дар подчинения времени. Он должен был быть моим!

— Не ты наградила меня этим даром, — спокойно отозвалась я. — Ты лишь позволила ему стать сильнее — но не для моих, а для своих собственных нужд. И я была бы тебе благодарна за все, но… Та Селин, которую я знала, нравилась мне куда больше. Ты сильно изменилась за прошедшие полтора века. Жаль, что такую тебя — мудрую, сильную женщину, никто никогда уже не узнает.

Селин зло усмехнулась.

— Пришла сюда, чтобы издеваться надо мной? Ну как же, такое чудесное преображение — из бесправной пленницы в Верховную ведьму!

— Хотела бы оказаться на моем месте? Что ж, попробуй. Потому что я здесь не собираюсь больше оставаться ни дня, ни даже часа.

Короткая вспышка изумления, сменившееся поздним пониманием. Селин вскинула руки, чтобы призвать магию, и я даже почувствовала прикосновение липкой нити к своим запястьям: осознав, наконец, что я здесь неспроста, Селин попыталась меня обездвижить. Но не успела — Кинжал Праха, который я прятала в рукаве, как свой главный туз, лезвием коснулся ее кожи.

Она дернулась и тут же затихла.

— Знаешь, что это такое? — раздался из-за моей спины торжествующий голос Агнесс. — Кинжал Праха. Стоит ему пронзить твое сердце, и ты умрешь, и никакие чары тебе не помогут.

Селин сглотнула. Стояла, переводя взгляд с Агнесс на меня, видимо, желая удостовериться, что мы не врем и не блефуем. Я выдержала взгляд ведьмы и увидела в нем толику страха.

— Что тебе нужно от меня? — хрипло спросила она.

— Расплети для начала чары на руке Агнесс, верни ей ее силу. — Я решила это уже давно, когда в моей голове только начал зреть план побега. Несправедливо, что ее лишили той силы, которой она была наделена с рожденья — и я хотела восстановить справедливость. К тому же, это давало нам шанс покинуть обитель ковена, не привлекая к этому других ведьм, как мы планировали вначале.

— Ты не понимаешь, что творишь, — бросила Селин. — Она опасна, ее сила опасна. Она уже убила одну из нас…

— Одну из вас? — не выдержала Агнесс. Шагнула вперед, оказавшись в моем поле зрения. Я видела только ее профиль, но стало очевидно: ярость проклятой ведьмами девушки взяла вверх над ее обычной сдержанностью и кротостью. — Ты и в ковене-то оказалась всего несколько дней назад, а уже мнишь себя великой ведьмой! И… я не хотела убивать ее… Я этого не желала.

— Не желала, но сделала, — вскинув подбородок, с вызовом проговорила Селин.

— Расплети ее чары, — чеканя каждое слово, сказала я. — Агнесс, ты же знаешь, как именно это должно происходить? Поймешь, если Селин попытается навредить тебе или еще больше запутать плетение?

Агнесс сказала, глядя в глаза Селин и улыбаясь странной, холодной улыбкой:

— Пойму.

С неохотой бывшая возлюбленная Кристиана начала расплетать чары на руке Агнесс. Прелюбопытнейшее зрелище: серебристые нити, формирующие символьный рисунок, исчезали, постепенно наматываясь Селин на палец — как будто кожа Агнесс была полотном, а Селин лишь осторожно распускала нитки.

В конце концов серебристый след полностью остался на пальце ведьмы, а затем и вовсе растворился.

— И… что? — осторожно спросила я у Агнесс. — Чувствуешь что-нибудь?

Она стояла с полуприкрытыми глазами и блаженно улыбалась.

— Чувствую, как сила вливается в меня.

— Что теперь? — неприязненно бросила Селин.

— А теперь ты снимешь с меня ошейник, — процедила я, — который сама же помогла на меня надеть.

Глаза Селин сверкнули.

— Чтобы ты тут же отправилась в свое проклятое будущее, оставив меня наедине с метающим гром и молнию лордом?

Что ж, я должна была предугадать, что гнев Верховного колдуна окажется для Селин страшнее моего собственного гнева.

— Сними ошейник, — с нажимом сказала я. Мой кинжал все еще находился в опасной близости от шеи Селин, но страх в ее глазах поутих.

— А знаешь, я ведь нужна тебе, — задумчиво проговорила ведьма. — Лорд Рейн, конечно же, мог бы освободить тебя и вернуть тебе твой дар, вот только сомневаюсь, чтобы его можно было так легко, как меня, застать врасплох. Прежде, чем ты приставишь кинжал к его горлу, он сотрет тебя в пыль.

Я с ужасом понимала, что она права. И понимала, что если в ближайшее время не найду решение и не сумею убедить Селин, то ситуация выйдет из-под контроля. Не могла же я, в самом деле, заявиться к лорду Рейну и потребовать разрушить путы, сковывающие мой дар! Я понимала, что против него у меня нет шансов.

— Ты забыла обо мне, Селин, — подала вдруг голос Агнесс. — Все постоянно обо мне забывают.

Селин резко развернулась к ней с пренебрежительной усмешкой на губах, которая спустя мгновение исчезла, будто ее стерли с губ ведьмы невидимым ластиком. И взгляд Селин стал пустым, бесстрастным, бессмысленным — взгляд лишенной души красивой фарфоровой куклы.

— Ты слышишь меня, Селин?

— Слышу, — странный, почти напевный голос, лишенный всяческих оттенков.

— Сними с Розали ошейник.

— Конечно. — И Селин повернулась ко мне, послушно протягивая к моей шее руки.

А Агнесс сказала мне с довольной улыбкой, хотя и выглядела сейчас бледнее обычного:

— Можешь убрать кинжал. Селин и не подумает причинить тебе вред. Она просто не может сейчас противиться моей воле.

— Ты и это умеешь? — пораженно воскликнула я.

— Да, но… Селин — посредственная ведьма, ее защита не так сильна. Я пыталась сделать то же самое с Мадлен, когда она вместе с другими плела мне чары, но ее я лишь разозлила. Потом Мадлен с лихвой отплатила мне за попытку контролировать ее сознание, унизив меня перед всеми.

Я поняла, что Агнесс говорит о том дне, когда ей обкорнали волосы, и сочувственно улыбнулась. А ведьмочка с новообретенной силой провела руками по волосам, медленно двигаясь от макушки к ушам, и я с изумлением увидела, как между ее пальцев заструились упругие локоны. Когда Агнесс отняла руку, по ее лифу рассыпалась тяжелая копна волос, доходящих почти до талии.

Я рассмеялась — полезный дар, ничего не скажешь, а Селин осталась совершенно безучастной к происходящему. Я чувствовала ее пальцы на своей шее, но верила словам Агнесс. И когда Селин отступила, на пол упал кожаный ошейник со странными вставками из неизвестного мне черного металла. Прикрывающее его колье все еще красовалось на моей шее, что было мне только на руку — не нужно, чтобы ковен раньше времени понял, что ошейник мне снять удалось.

Дар управления временем снова был со мной.

— Ты ведь теперь можешь вернуться к себе, — печально улыбнулась Агнесс.

— И вернусь, но только после того, как вытащу тебя отсюда, — твердо сказала я. И как бы мне ни хотелось вернуться в знакомую и такую восхитительно предсказуемую и безопасную реальность, я не могла сделать этого, не увидев Кристиана и все ему не рассказав. Но это потом, а сначала нам с Агнесс нужно выбраться из поместья. — Что будем делать с Селин?

Взяв Селин за руку, Агнесс подвела ее кровати и коснулась ее лба.

— А теперь спи.

И Селин, как тряпичная кукла, упала на постель. Итак, одна проблема была решена, но осталась главная: открыть дверь и выбраться на свободу.

По массивной каменной лестнице мы спустились вниз. Агнесс держалась чуть на расстоянии, шла, опустив глаза долу — как всегда делала прежде. Я же невинным взглядом встречала взгляды попадающихся навстречу ведьм — подобострастные, холодные или настороженные. Уверена — каждая из них знала, что сегодня вечером лорд Алвор Рейн провозгласит меня Верховной ведьмой. К счастью, они и не догадывались, что на этот вечер у меня совершенно другие планы.

Когда мы оказались у двери, я торопливо шепнула Агнесс, кивая в сторону группки оживленно болтающих ведьм:

— Я их отвлеку, а ты попытайся понять, как открыть дверь. Если получится — дай мне знак.

Договорив, я направилась к ведьмам и завела с ними беседу. Интересовалась разными видами чар, о которых услышала от Агнесс, спрашивала, сколько времени уйдет на то, чтобы им научиться. Хотя этот разговор был лишь отвлечением внимания, я даже расстроилась, когда узнала, что стать настоящей ведьмой не так - то просто. Для начала нужно было тратить огромное количество времени на обряды, которые были призваны разжечь во мне искру силы. А затем — постоянно практиковаться в наложении простейших чар, и, только освоив их в совершенстве, постепенно усложнять задачу. А скорость зависит от силы искры, мастерства учителя и усидчивости ученицы.

Разговор о магии так увлек меня, что я на несколько минут позабыла о нашем плане. Вспомнила только тогда, когда за спиной раздался голос… Верховного колдуна.

— Что это ты там делаешь?

Похолодев, я стремительно обернулась. Так и есть — лорд Алвор Рейн спускался по лестнице, пылающими от гнева глазами глядя на застывшую у двери Агнесс. За несколько мгновений он преодолел разделяющее их расстояние и схватил ведьмочку за волосы.

— Как ты умудрилась сорвать печать?

Агнесс вскрикнула. В занесенной для удара тонкой руке я увидела знакомый кинжал с наложенными на него отравленными чарами. Окружающие меня ведьмы ахнули, а кинжал… полетел в стену, будто отброшенный невидимой рукой, а на деле — волей Верховного колдуна.

— Ах ты мерзавка! — вскричал он с побагровевшим от гнева лицом. Агнесс попыталась вывернуться, но добилась лишь того, что лорд Рейн взял ее за шею, впечатал в дверь и поднял вверх легко, как пушинку. Носки грубых ботинок Агнесс не доставали до пола.

Я бросилась вперед, понимая, что случится нечто страшное. Если верить тому, что я успела услышать за недолгое нахождение в ковене, лорд Алвор Рейн чужих ошибок не прощал. На этот раз запечатыванием силы Агнесс отделаться не сможет.

Я видела глаза Агнесс, в которых плескался и страх, и боль, и ненависть. Наверное, она пыталась повторить с колдуном тот же фокус, что с Селин, и подчинить себе его волю. Но лорд Рейн был слишком силен.

Из глаз Агнесс вдруг потекли кровавые слезы, а кожа побледнела как мел. Я понимала, что Верховный колдун убьет Агнесс, если я не вмешаюсь. У меня был только один-единственный шанс ее спасти.

И я его не упустила.

Я бросилась вперед и прежде, чем Алвор Рейн обернулся, вонзила в его руку Кинжал Праха, который все это время прятала в рукаве. Я хотела лишь выиграть время, чтобы Агнесс, пользуясь своей силой, сумела обездвижить или нейтрализовать его.

Но случилось то, чего я меньше всего ожидала.

Лезвие вошло в плоть Рейна словно в масло, и в то же мгновение по его телу начала распространяться чернота. Как проказа, она с сумасшедшей скоростью поражала кожу колдуна — сначала руки до кончиков ногтей, потом шею и голову — вплоть до снежно-белых волос, тут же будто покрывшихся сажей. И в тот момент, когда лорд Алвор Рейн с головы до ног покрылся чернотой и стал походить на обуглившийся труп, он вдруг… просто рассыпался на части, оставив после себя только оседающий на каменный пол прах.

Кинжал Праха, полностью оправдавший свое название, сжег душу Верховного колдуна и сгорел дотла сам.

Воцарилась тишина, а мне вдруг стало все безразлично — выберемся мы из поместья или же ведьмы поймают нас. Я убила человека. Я только что убила человека. И хотя лорда Алвора Рейна язык не поворачивался назвать невинной жертвой, это не отменяло того факта, что на моих руках отныне была чужая кровь.

Я не слышала, что исступленно кричит мне Агнесс. Я просто стояла и оторопело смотрела на хлопья пепла, как черный дождь падающие вниз. Кто-то схватил меня за руку, и поволок вперед. И только когда в мои легкие ворвался свежий воздух с ноткой вереска, я поняла, что мы с Агнесс наконец свободны.

Вот только свобода эта имела горький привкус чужой смерти.