Перед пробуждением я еще немного повисела в бархатной тьме. Казалось, будто я парила в безвоздушном пространстве космоса, только без звезд. Первым почувствовала жжение, исходящее от рисунка на спине. Ну да, мой лучший будильник. Потом ощутила прохладу и гладкость ткани под пальцами и открыла глаза.
В полумраке увидела люстру и край комода. Я в своей комнате. Перевела взгляд на окно и поняла, почему так темно: плотные шторы были задернуты, и сквозь узкую щель между тканью и полом просачивался солнечный свет.
Попыталась шевельнуться, но поняла, что сил у меня как после долгой болезни, с котенком не справлюсь. Тут меня кто-то тронул за плечо, и я увидела возле себя Саара. Он что-то говорил, губы его шевелились, но что именно, я не могла расслышать.
Только тогда я поняла, что звуков нет, совсем! Я что, оглохла? И прежде, чем я запаниковала, на меня наконец обрушились звуки: щебетание птиц за окном, шум ветра и обеспокоенный голос Саара:
— … меня слышишь?
— Слышу, слышу… Помолчи, пожалуйста, — прошептала, зажмурилась и прижала руки к ушам.
Все звуки почему-то казались очень громкими. Даже шуршание простыни во время движения грохотало так, будто возле уха кто-то комкал фольгу. Саар послушно замолчал, и я была ему благодарна. Только продолжал держать руку на моем плече, и теплое прикосновение успокаивало — я старалась концентрироваться на нем, а не на звуках.
Через несколько бесконечных минут слух начал притупляться, и я смогла убрать руки от ушей, а потом и вовсе расслабленно растеклась по подушке, поняв, что каждый шорох больше не отдается в ушах громом.
— Что это такое было вчера? Всплеск, но в другой форме? — спросила, посмотрев на Саара. Он сидел на стуле возле кровати и выглядел усталым даже при таком слабом освещении. Неужели провел всю ночь здесь?
— Лида, я не знаю. Надеялся услышать подробности сейчас. Вчера ты не смогла объяснить, что с тобой происходит.
Ого, мы уже на «ты»? Так просто и внезапно? Стало привычным, что Саар держит дистанцию. Ну я-то точно не стану инициатором того, что мы вернемся к прежнему обращению. Я рассказала, что со мной происходило, и спросила:
— Это какое-то опасное заклинание? Кто-то пытался навредить мне? Может, это Лаас?
— Вряд ли это он, — поморщился Саар. — Но я узнаю. К сожалению, мне неизвестно такое заклинание. Нам нужно в архив, только там мы сможем найти ответы.
Я кивнула, соглашаясь. Мне даже не было особо интересно, где находится этот архив. Только бы разобраться со всеми загадками вокруг себя.
— Какое-то время тебе придется находиться рядом со мной. Кто знает, когда еще этот неизвестный тебя позовет.
Снова кивнула. Да я и не против, это Саар постоянно куда-то отлучается. Кожу на спине опять защипало, и я поморщилась. Демон тут же спросил:
— Тебе снова плохо?
— Нет, спину очень жжет. Вчера утром тоже болело на месте рисунка.
— Дай посмотрю, — потянулся он ко мне, обхватил за плечи и усадил в кровати. Бережно убрал с моей спины волосы и замер.
— Что там? — не выдержала я его молчания. А еще того, что от близости демона у меня кожа сама собой мурашками покрылась.
— Вижу два новых листочка, — провел он пальцем рядом с лопаткой, — и бутон.
— Бутон? А что за цветок? — оживилась я и даже нашла силы развернуться к Саару.
— Пока сложно сказать, — ответил Саар хрипло. Его взгляд скользнул по моим плечам. Я проследила за ним и поняла, что на мне только сорочка на бретельках, которую надевала вчера под корсет. С таким вырезом, чтобы края не было видно из-под декольте.
Щеки потеплели, и я чисто машинально прикрыла вырез ладонью. Казалось бы, на пляже я и откровенней лиф носила, но под взглядом Саара кожа буквально горела. Будто ее уже касаются его пальцы. Я облизнула пересохшие губы, и Саар, будто только и ждал этого, перевел на них взгляд.
— Зато уже видно… — он подался вперед и оказался так близко, что следующие слова прошептал прямо в губы, — … что он красный.