Студент: Назад в 90ые

Глава 11

1 октября 1986 года Станция «Крюково» Зеленоград

Никогда не понимал привычки некоторых женщин в возрасте, стоя в очереди, буквально прижиматься к впередистоящему человеку. Вокруг места на целую дивизию, но нет обязательно надо нарушать чужое пространство. В таких ситуациях иной раз хочется развернуться и нагрубить, но для подобного я был не достаточно вспыльчивым человеком в прошлой жизни. К тому же, я всегда старался перед поступком задаваться вопросом – а зачем? Ну что мне даст конфликт с этой бабой? Легче точно не станет. Сама она ничего не поймет, лишь обозлиться. А вот привлечь внимание проходящих мимо постовых можно запросто. Хотя с порывом я все равно справился с трудом, молодое тело порой само подталкивало к необдуманным и поспешным поступкам.

С этими мыслями я отоварился в Союзпечати свежей комсомолкой и советским спортом, и отправился в кафе в котором недавно уже побывал, выбросив из головы бабищу у телефонного аппарата. Возвращаться в комендатуру желания особого не было, насиделся в четырех стенах по горло, а гулять и правда становилось сильно прохладно. Потому, купив пару стаканов какао и взяв сдобы, я устроился за столиком у окна спиной к стене. Чтоб можно было одновременно видеть, что происходит и в зале, и на станции.

Комсомолка ничем особым не порадовала. Пробежался буквально по диагонали по решениям Пленума, прошедшего 30 сентября, отметил уход Громыко, а значит и назначение Горбачева главой страны и забыл. Политическая бюрократия в виде статей всегда навевала на меня скуку. А вот советский спорт напомнил о проходящей в Сеуле Олимпиаде. И как и в моей прошлой жизни – баскетболисты в финале обыграли югославов. А футболисты, если мне не изменяет память, сегодня первого октября обыграют бразильцев 2-1. По крайней мере, газета именно о таком составе финалистов и писала. А это значит, что об этом как минимум стоит задуматься, за спортом я по возможности следил и если результаты и правда совпадают с теми, что были в прошлой жизни, держать голове вариант со ставками на как минимум стоило. Чем не дополнительный способ сколотить стартовый капитал? Другое дело, что подобные игры пока нелегальны в Союзе, ну кроме СпортПрогноза. Но там надо сразу 14 или 15 событий угадать, с теми видами спорта которые мне были безынтересны. Так что не вариант. А вот букмекеры, это да. Но в ставках в эти дни главное даже не выигрыш, а возможность и силы этот выигрыш забрать.

Закончив с прессой и заметив, что на улице начало изрядно темнеть, я в один глоток допил остатки остывшего уже какао, свернул газеты и отправился «домой» в комендатуру. По дороге на кассе захватил несколько бутербродов на ночь и в быстром темпе добежал до места своего нового проживания. Холодно же! Закинув вещи на тумбочку и убедившись, что из соседей никто так и не появился. Я позанимался некоторое время на брусьях во дворе, принял душ и отправился спать. Сон был сладок и глубок, сон был вольным.

2 октября 1988 года Спец. комендатура, г. Зеленоград. Святослав Степанович Григорьев

Новый день начался почти сразу с того, что меня вызвали на КПП. У вьезда на спец стояла зеленая копейка, прародительница линейки классического семейства ВАЗа. Возле нее в черной куртке кожзам и армейских штанах, почесывая за ухом псариаз, стоял и курил друг и сослуживец моего старшего брата Антон Дорофеев. Ну или просто Дорофей.

- Здорово, Славка, – махнул он мне рукой в которой держал почти докуренную сигарету, – прыгай в машину! А то, что то сегодня утро холодное – простынем.

Я махнул парню в ответ и, обойдя машину сбоку, упал на переднее сиденье рядом с водительским. Из памяти Студента я знал, что Антона он не очень любил. Тот частенько по жизни тупил, а еще чаще жадничал по мелочи, от чего часто становился объектом для шуток своих товарищей. Только вот с самоиронией у него тоже было не очень, и когда над штуками смеялись все вокруг, парень злился, и крайним оказывался и получал подзатыльники именно Славка. Как самый молодой. Понятно, что такое не понравилось бы никому.

- Ну чо ты? Как дела? – спросил он, развернув пакет с надкусанным им же ранее пирожком с картошкой, и принялся его доедать. Пакет был не маленьким, а губы военного сальными, так что пирожков Антон, очевидно, сточил целую партию.

- Нормально, – пожал я плечами – брат как? – не то чтобы мне было реально сильно интересно, раз Антон приехал на спокойнике, значит не поймали, и ладно. Но реальный Славка бы первым делом задал именно этот вопрос. Надо было соответствовать.

- А чо ф ним бувед? – с набитым ртом ответил Антон. Достал бутылочку колы, открыл ключами, запил сухомятку и удивленно посмотрел на меня, – нормально? И все? Я думал ты жаловаться будешь на жизнь. В тюрьме же побывал, не в санатории?

- Ну побывал и побывал. Ты вон в Афгане побывал, ничо, аппетит не пропал. Смысл жаловаться то, Антон? За это что, мне срок скостят?

- Ну да. Это верно, – кивнул парень и сальными руками полез во внутренний карман куртки, – вот! Тут брат тебе денег передал. 480 рублей. На одеться прилично, ну и вообще, – протянул он мне смятые сальные купюры.

- Что, у вас все так плохо, что до ровной суммы 20 рублей не хватило? - хмыкнул я, распрямляя и складывая деньги в карман олимпийки. Любил я, когда банкноты купюра к купюре.

- Ща как дам по башке, шутник! Бери, что дают! – насупился бывший военный, – я дома кошелек забыл. А жрать захотелось. Вот и взял 20 рублей. Ничо, потом твоему брату отдам, а от тебя не убудет, и вообще, не твоего ума дело! – подумав пару секунд Антон кивнул, – Там сзади пакет с курткой твоей лежит. Майки еще там, труханы, носки. Собрал чо нашел в квартире вашей, – я обернулся. Сзади и правда лежат пузатый пакет «Coca Cola» белого цвета.

- Брат велел передать, что как сможешь до Долгопы добраться, ищи нас в нашем подвале. Ну, ты в курсе, – я кивнул, – тебе на рынок не надо? Купить чего? Воскресенье же, брат просил отвезти, если надо.

- Да поехали, если время есть. Нормальных вещей и правда нет. А те что есть, тюрьмой провоняли, – денег у меня теперь на хорошие вещи стало достаточно. Встречают по одежке, а выглядеть как обсос я не привык еще в прошлой жизни. А видок то у меня сейчас был крайне непрезентабельный. До сих пор помню, как вчера девчонки косились, и чуть ли не носы морщили.

До рынка ехать было не далеко Побродив по прилавкам и поторговавшись со спекулянтами, взял себе темно синие Монтаны за 200 рублей. Польский свитер с надписью Boys за 300 и ботинки Саламандер темно-коричнего цвета за 80. Короче, в сумму, что передал брат не уложился. Пришлось дергать сотку из старой заначки. Назад к машине Антона отправился уже в новом, под громко играющую откуда-то песню Цоя «Звезда по имени солнце». Сил никаких моральных не было надевать на себя снова спортивный костюм пропахший Бутыркой.

- О! Модный какой! – улыбнулся мне Дорофей, который ждал меня снаружи, прижавшись задом к боку тачки и докуривая сигарету "Радопи", – гляди. Лохов как разводят, – указал он на парня, что крутил на коробке наперстки перед одетой в синею куртку женщиной с начесом лет 45.

- Это да. Тебе ли не знать, – хмыкнул я. Брат в свое время рассказывал Славке, что когда Антон вернулся с Афгана в наперстки проиграл полторы штуки. Все рвался отыграться, пока не объяснили что почем.

- Все шутишь? – буркнул недовольно Антон и сел за мной в машину. –ща дошутишься и «домой» пешком пойдешь. А тех гадов мы с пацанами не так давно поймали – Дорофей завел мотор и тронул копейку с места, – так что я не лох. Понял?

- Понял – не дурак, – фыркнул я, – был бы дурак, тогда бы не понял.

Вообще, давно обратил внимание, что веду я себя в новом теле зачастую далеко не так, как повел бы себя в прошлой жизни. Вот чего я прицепился к Дорофею? Мне то он что плохого сделал? Да и в целом, мне 50 летнему мужику такие подколки совсем были не свойственны. Но вот потянуло прямо Антона подцепить и задеть – и все тут. Причем сделал я это на автомате, не думая. Видимо эхо погибшего сознания Славки сказывается.

Распрощавшись у КПП с Антоном, я отправился назад в свою комнату. Повесив куртку и скинув спортивный костюм, отправился к Ольге Семеновне на ранний обед. Пюре с котлетами, рисовый суп и зеленый салат шлефанул парой пирожков с луком с яйцами, и задумался, что делать дальше? К вечеру должны появится новые соседи. Просто бродить по городу было не особо интересно, и тут я вспомнил, Медвежонок же говорил про кинотеатр. Сказано – сделано! Распрощавшись с поварихой, отправился на остановку общественного транспорта, пытаясь вспомнить, а что вообще сейчас крутили в кино? На ум кроме «Маленькой веры» и голых сисек актрисы Натальи Негоды ничего не приходило. А сиськи были и правда зачетные!

- А ну пропусти, молодежь! – прямо возле входа в автобус, толкнув меня в бок и обильно накрыв запахом спиртовых паров, какой то мужик ввалился в автобус. Была мысль схватить его за ворот куртки и скинуть обратно. Но порыву поддаваться я не стал. Не здесь и не сейчас, проблемы мне точно не нужны. Тем более на ровном месте. Забравшись внутрь и встав сбоку от грубияна, я принялся рассматривать улицы за окном.

- … а еще мать называется! Гражданка, немедленно успокойте ребенка и прекратите нарушать общественный порядок! – горбоносый подпитый грубиян в хорошей одежде и явно иностранном сером пальто на мне не успокоился. И сейчас громко отчитывал какую-то молодую женщину с крохой на руках не больше полутора лет от роду. Я было дело не выдержал, и уже хотел вмешаться, но заметил в оттопыренном левом кармане пальто бурый лапатник. Мужик одет был прилично, а значит можно убить двух зайцев одним выстрелом. И наказать гада и поправить свой изрядно поиздержавшийся на рынке бюджет.

Дорога в Зелеке была не ровной, от чего автобус частенько потряхивало. Чуть приблизившись к громко ругающемуся мужику и дождавшись, когда автобус подпрыгнет на очередной кочке, я двумя пальцами правой руки вытащил лапатник и засунул к себе в карман. Пол дела сделано. Почему половина? Ну, а если есть возможность, зачем гонять с чужим лапатником в кармане? Это ж палево. Вытащив из кошелька купюры, я дождался момента и вернул его в на время осиротевший карман горбоносого. Вот теперь порядок – деньги у меня в кармане, кошелек у него. А на купюрах не написано же чьи они? На ощупь примерно 150 рублей с мелочью добавились к моим 370 рублям после всех покупок. Итого больше пол тысячи – жить можно.

Успел я сделать дело вовремя, в перепалку с пьяным мужиком вступила только-только вошедшая в маршрутку контролерша, и ор поднялся на весь автобус. Поморщившись, я бочком-бочком протолкнулся в конец маршрутки. Ну а потом мне пора было на выход.

Остановка «Электрон» была крайне не типичной и примечательной. Длинная с «ломаной» крышей. Сперва я удивился такому архитектурному футуризму, но выйдя на площадь «Юность» понял в чем дело. Тут же целый архитектурный ансамбль! Потому как кинотеатр «Электрон» был сделан точно в такой же стиле, что и остановка, еще и с остекленным фасадом и с ассиметричным входом. Прикольно.

На афишах у входа висел фильм «Воры в законе». Картина про бандита из Сухуми. Немыслимая история еще лет пять назад, а теперь норма. Валя Гафт и Борис Щербаков в главных ролях. Я эту киноху не видел, потому, перекусив в кафе на первом этаже и обелетившись, отправился на второй этаж смотреть кино.

Через два часа я шел прогулочным шагом в сторону своей «школы» изрядно пришибленным от того, что увидел. Коррупция, бандитизм, сбитая коляска с ребенком, самоотпиливание руки в духе «Пилы» и подробные пытки утюгом, а единственный хороший персонаж – мент, в итоге посажен своими же коллегами-коррупционерами за решетку. И это советское кино? Нет! То что страна катится в пропасть, я и так понимал. Но чтобы ТАКОЕ уже в 88 крутили в советских кинотеатрах?

В своих размышлениях о столь удивительных метаморфозах в разрезе целой страны я и не заметил, как оказался у КПП. Отдал пропуск и, пройдя вертушку, поднялся в свою комнату. Между тем в общаге жизнь забила ключом, а внутри моей многоместной комнаты четверо мужиков смотрели телевизор. Время подходило к восьми и новые соседи подтягивались к вечерней поверке.

- Слава, – протянул я руку подошедшему ко мне опрятно-выбритому мужику с усами, от которого за километр несло ментом.

- Александр Григорьевич. Для своих Саша. Я старший комнаты. Ты новенький?

- Да. В субботу привезли из Бутырки. Хранение патронов, дедовские, наградные, – услышав мои пояснения, мужик поморщился и начал объяснять местные правила:

- Прости, парень. Не люблю сидельцев. Ничего личного, я бывший милиционер, тоже по глупости сюда попал, - неопределенно махнул рукой Саша, - короче, у нас комната образцовая, всегда порядок, зато и весь состав на выходные гуляет. Мы на хорошем счету у опер части. Потому сразу предупреждаю – будут залеты, тут же доложу администрации. Это понятно?

- Так точно, - хмыкнул я и кивнул. Правила бывший мент обрисовал мне те, которые я и так знал. Не пить, не опаздывать, не иметь залетов на работе и на воле. Его как старшего комнаты задача была информировать ментов в случае каких-либо происшествий и напрягов среди жильцов комнаты. Запах алкоголя, новые или дорогие вещи и т д. Все это сразу докладывалось в опер часть. Поэтому, сделав вид, что внимательно слушаю про порядки этого заведения, я рассматривал бывшего ментяру на предмет будут ли с ним у меня проблемы или нет. И на первый взгляд мужик казался адекватным.

- Я смотрю ты приодеться успел? – от внимания мента не укрылся мой новой небедный прикид.

- Да, утром родственник заезжал – свозил на рынок, - врать, что это мне мою одежду привезли было бы глупо, мент не дурак, видит, что шмотью новое и ни разу не ношенное.

- Ну-ну, ты с дорогими вещами поаккуратнее, если что – доложу обо всем и даже не поморщусь, - кивнул на мои вещи Александр, а я внутренне скривился. Нет, не потому что не любил стукачей, они обязаны тут быть, иначе старшим комнаты бы не назначили. Да и к ментам такие правила не относятся. А потому что сам затупил, я настолько дорвался до новой одежды и так хотел переодеться с тюремного шмотья во что-то свежее, что даже не подумал о последствия своего внешнего вида. Хорошо хоть я сделал это сейчас, а не по ходу отсидки. Тогда вопросов было бы больше – а так, я по сути для Александра в этой одежде в комнату и заехал:

- А что по выходным? Когда смогут отпустить по месту прописки? Я с Долгопрудного – тут не особо далеко.

- Теперь, что касается выходных, – продолжил свою лекцию бывший мент, - На работе, если у тебя все хорошо, то и я напишу в заявлении, что в жил помещении все у меня в порядке и в виде поощрения можно отпустить тебя по адресу проживания. В пятницу после работы пишем все заявления и сдаем мне, и я как старший комнаты отношу их в спец часть, где заявы подписывают. Потом в субботу с утра, а лучше в пятницу хоть ночью, заезжаешь в отдел по месту прописки, где тебе поставят штамп и пометят у себя в журнале, что поставили тебя на эти дни на учет. Имей ввиду, в случае каких-либо проблем на районе, тебя будут первым пробивать на причастность к этому преступлению. Также в воскресенье ты тоже ставишь отметку в увольнительной, что отбыл на место отбывания наказания. Короче, на работе норм и тут норм, то выехал, если начнешь чудить, то будешь сидеть тут или закроют на общий режим. В месяц пару тройку лоботрясов закрывают из-за этого. Но имей ввиду, в первую неделю можешь даже не пытаться – не отпустят.

- Понятно, – кивнул я, – я на эту койку устроился. На ней вещей не было.

- Да, она единственная свободная, - одобрил мой выбор Александр, - если какие вопросы – смело обращайся. Лучше лишний раз спросить, чем потом огрести. Прилететь то может сразу всей комнате. А нам такое не надо.

- Хорошо, понимаю, - кивнул я. – Тогда утром поеду в контору и разберусь куда меня отправят.

- Да, у тебя су 137 называется организация. Щас после проверки объясню, как доехать. Там в отделе кадров покажешь свою ксиву и тебя оформят. Не забудь робу взять у них. Стройка это пыль и грязь. Там в нормальных шмотках делать нечего, - от очередного упоминания моей обновы, я снова внутренне поморщился. Нет, наверняка, напишет о дорогой одежде в опер часть. Вряд ли будут проблемы на первый раз, но напишет точно. Но ничо, выводы я из ситуации сделал.

После проверки экс-мент расписал мне как добираться до строительного управления, мы посмотрели какое то время телевизор и, схомячив пару прикупленных бутеров, я как и все улегся спать.

Проснулся я утром бодрым и готовым к новым приключениям. Все собирались на работу. Сходив в туалет и умывшись холодной водой для бодрости. Оделся попроще и покандыбал на остановку. А уже через 20 минут вышел из транспорта и спросил первого похожего на работягу прохожего, где здесь су 137 и, получив нужное направление, зашел в контору, тут же найдя взглядом дверь с надписью «Отдел кадров». Зайдя внутрь, заметил женщину средних лет, которая смерила меня внимательным взглядом и сразу спросила:

- Химик что ли?

- Для вас, мадам, хоть физик ядерщик, – улыбнулся женщине я. Пусть она была не красавица, но улыбка и пара добрых слов мне ничего не стоили, зато вполне могли положительно сказаться на моем распределении

- Ох! Смотри, Ленка, – повернулась к соседке женщина, – а к нам, таки, гусар зашел. Сколько лет тебе, гусарушка? – хмыкнула она и взяла в руки мои документы.

- Пятьде….восемнадцать! – я чуть не оговорился и не назвал свой реальный возраст, - вы не подумайте, дамы. Не крал, не насильничал и не убивал. Нашли дедовские патроны от наградного оружия и вот, я пал жертвой несправедливости репрессивной машины.

- Ну ну, декабрист получается? – хмыкнула она, – а что умеешь делать? Кроме хохм и шутеек?

- Капать, таскать и все остальное, связанное с не слишком тяжелым физическим трудом, – улыбнулся я дамам.

- Ладно, гусар, - начала что то писать женщина, - определю тебя к Леонченко - Он мужик хороший и орденоносец. Спуску не даст. Так, а спецовку получишь на работе. Размер у тебя стандартный. Подберут чего-то, не проблема.

Через пол часа я уже вышел наружу и готовился отправиться назад в комендатуру. Меня распределили ожидаемо, большинство в нашем «общежитии» трудились на стройке у аэровокзала на метро «Динамо». Туда определили и меня. Был там какой то долгострой здания тех. служб. По дороге, перехватив в соседнем кафе пару молочных коктейлей, которыми никак не мог напиться вдосталь, вкусно и ностальгия, я пошел неспешной походкой в сторону своего пмж. Гулять я с недавних пор снова начал любить. А что, после стольких месяцев в Бутырке любой полюбит.

- О! Медвежонок, а ты чего не на работе? – увидел я по дороге своего нового товарища, который активно размахивал мне своими лапищами и лучезарно улыбался.

- Да вот. Проспал. Я крепко вообще то сплю, – пояснил Медвежонок и шмыгнул носом, – пришлось идти в поликлинику. За справкой.

- А соседи чего не разбудили? – на этот вопрос Михалыч лишь трагично вздохнул. С соседями у него явно был не порядок, – Понятно! Ну пошли в столовку что ли. Как раз обед – покормлю тебя. Голоден?

- Ага! – глаза парня загорелись предвкушением. Впрочем, про еду Медвежонка я мог и не спрашивать. Пожрать он любил крепко. А с учетом его ситуации с деньгами – голодным молодой пацан был регулярно.

Сперва правда я отметился на КПП и потом в комендатуре. Все эти 20 минут Медвежонок преданно ждал меня у столовки, чтоб не дай Бог не попасться своей прогульной рожей на глаза кому то из руководства. Ну и меня, а точнее обед, не пропустить.

- Слушай. Я в бригаду к Леонченко попал. Что за мужик? – спросил я, заказывая еду сразу на двоих, сегодня народу в столовке было гораздо больше субботнего. Местные работяги не зря облюбовали столовую, кормили здесь знатно.

- Валентиныч то? – не отвлекаясь от созерцания еды на подносах начал отвечать Миша, – мировой мужик. Без дела не придирается, но если что поручил – надо обязательно того. Выполнить, вот! Говорят у него даже два ордена есть.

- Да ну? А что за ордена? - присвистнул я, направляясь к свободному столику.

- Один вроде Ленина. А второй даже и не знаю. Вот, - шмыгнул носом Медвежонок и приступил к трапезе, потому продолжил отвечать лишь минуту спустя, когда разделался с супом и парой пирожков – вкуснотища! А еще вроде один из орденов он получил, когда при комиссии из Москвы на объекте в Зеленограде нырнул зимой в воду и того, спас затопление подвала с материалами. Начальники посчитали, чай подвиг совершил то надо премировать орденом. А еше бают, его квартирой вне очереди выписали.

- Ну прямо герой, – поморщился я. Такой отчаянный бригадир не сулил для моей свободы передвижений ничего хорошего.

- Ага, – хохотнул он, – только бают, что он сам все это и устроил. По пьяне. Больно мужик любит заложить за воротник порой.

- Бают? – хмыкнул я, – чудно ты как то говоришь. То как деревенщина, то порой нормально.

- Учусь по городски балакать, – покраснел Медвежонок, застыв с ложкой у рта, – но порой проскакивает и эдак. Вот.

- Дали ему год, – настроение тут же поднялось. Есть значит слабость у Леонченко. Наш человек, заложить за воротник любит.

- Говорят, если бы он тогда не нырнул в минус 10. То всем бы хана бала и ему, и остальным. Коли звиздец складу с сантехникой и другой фурнитурой наступил бы.

Распрощавшись с Мишаней, которой побрел косить на своей койке «больничный», я простирнул спортивный костюм и погулял несколько часов по городу, любуясь красивыми девчатами, массово бредущими из местного толи ВУЗа, толи еще какой каблухи. Тут же в памяти всплыла Авриль и наш сладкий вечер вдвоем. Еще раз отметил, что первым делом как доберусь до Долгопы найду девчонку. Я ж ей мороженное обещал.

Вечером, после тренировки, отчитавшись у старшего по комнате и посмотрев со всеми телек, я дождался поверки и прыгнул спать. На завтра предстоял первый рабочий день.