Студент из прошлого тысячелетия

Глава 27 Удар в сердце

— Ваше императорское величество, вам письмо, — секретарь несёт к столу государя поднос, на котором покоится один-единственный конверт.

— Спасибо, — кивает властитель и берёт нож, вскрывая послание и добираясь до содержимого.

Через несколько секунд чтения, его лицо покрывается пятнами, выдавая гнев.

— Кто принёс это чёртово письмо? Он ещё здесь? Как, вы не знаете? Проходной дом, Марка ко мне, живо! Как, его нет? Он на задании? Значит, Аресова!

Когда в кабинет входит тяжело дышащий блондин, император лишь молча кивает в сторону письма. Глаза парня бегают по строчкам, а лицо становится светлее.

— Привести ко мне Митрофанова, — со сталью в голосе произносит император.

— Младшего? — с тщательно скрываемой радостью переспрашивает Аресов.

— По-твоему мне нужен младший? — прорычал император. — Старший, мне нужен старший!

Аресова вынесло из кабинета, а Морозов проворчал себе под нос.

— С кем приходится работать, и где запропастился Марк⁈

…

Она рефлекторно шагнула назад при виде спустившегося с неба паладина. Эта битва была битвой до того, как он прибыл. Сейчас это напоминало избиение младенцев. Демоны не могли ничего противопоставить мощи человека и попросту капитулировали, убегая назад, в ту бездну, что их породила.

Люди закричали, переполненные эмоциями, как дикие звери. Они мстили за страх и смерти, которые принесли на их земли враги. Кто-то падал, обессиленный после короткой схватки и переводил дух, кто-то гнался, убивая отступающих демонов, поддаваясь боевому куражу. Лишившиеся поддержки высших, инферны попятились, но уйти дали не всем.

Парень взлетел и превратился в молнию, очертания его фигуры размылись, настолько быстрыми были движения. Он падал с неба, будто коршун, сеял гибель для гостей из нижнего мира и убивал, убивал, убивал…

Адъютант тоже поддалась настроению и пошла в атаку, ловко уворачиваясь от ударов, отрубая конечности и принимая атаки на доспех духа. Очень скоро они оба оторвались от основной армии, предаваясь безумию, окружённые сотнями тварей, кои лавинообразно неслись в сторону разлома.

Щит духа ослаб, и удары стали достигать девичье тело. Она собиралась перевести дух, отступив назад, после того, как почувствовала отрезвляющую волну боли. Но этого ей сделать не дали отрезавшие со всех сторон демоны.

Один из кадавров, которого она пыталась догнать, развернулся и направился к ней. Зрелище не самое приятное, девушку чуть не вырвало. Огромная фигура, величиною в пять метров, с оскалом острых костяных зубов, которые могли перемолоть взрослого коня за считанные минуты. Монстр напоминал игрушку, огромную вязаную игрушку, вот только вместо толстой пряжи он состоял из белёсых человеческих тел, полностью обнажённых и сохраняющих разум. От него исходила такая волна миазмов, человеческих криков, страха и слёз, что адъютант пошатнулась.

Монстр шёл, сминая попадавшихся под ноги демонов, не успевших уйти с пути. Он приблизился настолько, что она стала различать голоса людей, наполняющих его, ставших плотью и кровью.

— Убей… Убей меня!.. — мужской.

— Мои дети! Девочка, скажи, что с ними⁈ ОТВЕТЬ! — женский, истеричный.

— Я боюсь, папа, мне страшно… — детский, испуганный.

Всё это ударило по голове, вышибая последние доводы разума, ноги подкосились и она упала назад.

Кадавр навис над ней, разевая пасть, чтобы поглотить целиком и полностью. Она смотрела в десятки распахнутых глаз монстра, наполненных тьмой, и видела в них своё отражение. Чумазой, коротко стриженой девчонки, залитой кровью с ног до головы, сидящей в окружении мёртвых людей и демонов.

А ещё, она увидела, что за её спиной распахиваются крылья, белые ангельские крылья. Но вот лицо, показавшееся за ними, не принадлежало ангелу. Демоница… Позади неё взлетела иллюзорная демоница, судя по облику, из высших. Она зависла над девушкой и подняла руку. В ней тут же образовалось копьё света. Сорвавшись, оружие, начинённое силой, пробило кадавра, оставляя огромную поджаренную дыру вместо головы.

Демоны отступали, а она всё смотрела на фигуру плывущего к ней паладина. Он стоял на клинке, безразлично взирая на мир, и плыл на уровне полуметра над землёй, среди тел тысяч и тысяч павших.

— Взять её! — послышались за спиной голоса и адъютант вздрогнула.

Она посмотрела вокруг, как загнанная лисица, затравленно и со звериным оскалом.

К ней направлялись пять человек, минуя строй из пехотинцев, они вошли на пустырь и растянулись цепочкой, выставляя ружья со штык-ножами. Посередине вышагивал сам Вяземский, не успевший уехать в Петрозаводск, и сейчас собравшийся устроить публичную казнь.

— За измену Империи и убийство своего союзника, ты приговариваешься к немедленному суду. Капитан! Привести приговор в исполнение! — брызжа слюной, прокричал воевода.

Девушка подняла клинок, отступая. Доспех духа уже развеялся, поэтому надеяться на хороший исход было нельзя. Эти ружья сделают из неё подобие решета меньше чем за секунду. Люди Вяземского опасливо смотрели на беловолосого, старательно зарабатывая себе косоглазие. Стрелки направили оружие на дезертировавшего адъютанта, ожидая отмашки. И будто бы по плану, в последний момент, раздался голос стоящего неподалёку паладина.

— Хорошо, что ты сам решил вынести себе приговор, — прошелестел холодный голос. — Воины, взять предателя Вяземского Артура Михайловича на прицел.

К удивлению адъютанта, вся стража воеводы неожиданно развернулась против руководства.

— Отребье! Кому вы служите? Ему? — зашёлся в крике воевода.

— Огонь! — с нескрываемым наслаждением приказал паладин.

Вяземский кричал, но какой в этом толк? Его грузная фигура была нашпигована свинцом, как утка яблоками.

— Как тебя зовут? — услышала она вопрос и обернулась, не сомневаясь, что обращались к ней.

— Виктория.

— Красивое имя, оно означает победу, — кивнул паладин. — Меня зовут Святослав, но ты можешь знать меня как Тёмного.

Девушка чуть не потеряла сознание. Тёмный? Тот самый паладин, собравший о себе сотни легенд, и сам ставший легендой ещё при жизни? Она слышала о нём, но в её представлении он был стариком.

— Ты не похож на древнего старика, Тёмный, воина, излучающего могущество, как солнце тепло!

— Могущество? Пф… — парень вдруг рассмеялся, глухим каркающим смехом.

Вика поняла, что сказала последние мысли вслух.

— Ты не думала, почему эти твари убежали? — вдруг спросил он, оказавшись рядом настолько близко, что ей хотелось сделать шаг назад, но ноги снова онемели. — Я покажу тебе силу.

Он выпустил ауру, и ей показалось, что она очутилась внутри печи. Такой жар и такая мощь, ноги сами по себе подогнулись и она упала на колени.

— Хочешь, я научу тебя? — внезапно давление упало, и его вопрос повис в воздухе.

На него все знали ответ, он сам, она, окружающие.

Вот только не будет ли цена могущества слишком высока?

Все тут жертвуют жизнью, но этому парню жизни будет мало, ей казалось, что он заберёт её душу. Он пошёл меж вставших в недоумении людей, которые кланялись и расступались, а она поплелась следом.

— И отрасти, пожалуйста, волосы, не люблю короткие причёски у женщин, считай это моей причудой, — произнёс он. — Теперь у тебя нет необходимости прятаться, уж точно не тебе.

…

Все эти мысли пролетели в моей голове за доли секунды, пока я смотрел на неизменившуюся Вику. Ту, которой так верил. Вторая женщина в моей жизни, но если первая подарила мне дочь, вторая забрала всё, что у меня было.

— Вы хотите что-то сказать, молодой человек? — спросила она, с ледяной усмешкой наблюдая за мной. — Моя помощница живёт с вами под одной крышей, так что в будущем мы будем часто встречаться.

— Да? — глупо переспросил я. — Не скажу, что я рад.

— Что ты себе позволяешь⁈ — вскипел стоящий неподалёку Лоренцо.

— Слушай, макаронник, ещё один такой вопль и будешь поглощать свою любимую пасту только через трубочку, — огрызнулся я, посмотрев на усатого.

— Сеньора, — сделал просительное выражение лица итальянец.

— Что, мамочке надо сменить тебе портки? — снова пошёл на обострение я.

Взгляд Вики неожиданно потеплел. Она больше не строила из себя ледяную королеву.

— Вы весьма бестактны, — заметила она, склонив голову к плечу. — Не подскажете, чем мы вас так сильно ранили?

Хотелось ответить, кинжалом, но я сдержался.

— Мне нужна форма, она прямо за вами, сейчас я её возьму и пойду на занятия, мечтая, чтобы этот день поскорее закончился и я уснул, — говоря это, обхожу Вику по дуге, едва не касаясь её груди, ибо отступать это не её конёк. — Чтобы наутро искренне полагать, что это всё дурной сон.

Говоря это, наконец-то протискиваюсь и поднимаюсь на второй этаж, оглашая помещение отборной руганью. Вика входит в гостиную, почему-то решив задержаться. Лиза что-то шепчет ей на ухо, а та провожает меня взглядом, пока я шагаю по лестнице.

— Нравятся задницы молоденьких парней? — хмыкаю я. — Боюсь мы даже не одного возраста.

— Нахал, — улыбается она. — А сколько лет вы мне дадите?

— Ну, примерно сотни четыре, — говорю и вижу, как девушка бледнеет, смотря на свою подопечную.

Лиз только разводит руками.

— Я ничего не говорила, правда!

— Так я угадал? Чёрт, женщина, вам не стыдно? — бормочу себе под нос, пока переодеваюсь.

Если бы её здесь не было, я бы мог попросить Мальгуса выпроводить кого угодно, вот только не её. Во-первых, эта женщина ест таких котят как Мальгус на завтрак. Оно и понятно, я сам научил. А во-вторых, она попросту узнает духа.

— К сожалению, мне пора, — слышу, как она прощается с Лизой и выходит. — Ещё увидимся, молодой человек.

— Господи упаси, — крещусь, замерев на лестнице.

Мелкое поведение с моей стороны, но это месть. Нет, не за то, что в спину мне когда-то сие чудо вогнало кусок проклятой стали. Нет, совсем нет. Это за сбитого лётчика и мой костюм, как говорится, только цветочки, ягодки потом.

Приятно позлить человека императора, тем более, я знаю, что она не способна причинить вреда. Черту я не перешёл, так, поогрызался себе всласть и полетел назад на занятия.

— Давно я не видела, чтобы она так много улыбалась, — растерянно произнесла Лиза, когда я уже уходил. — Но ты, Митрофанов, всё равно редкостная задница, только улыбка моей… руководительницы, спасает тебя сегодня. Но не смей больше говорить с ней в таком тоне.

На эту речь я даже не собирался отвечать. Поэтому стартовал, как только вышел за порог.

Занятия уже начались, пришлось извиниться перед Лебедевой, врываясь в аудиторию уже после звонка. Я был быстро помилован и усажен на своё место. Варя, кстати, сегодня выглядела куда лучше, чем вчера, видимо так должны выглядеть люди, сбросившие гнёт и тиранию. Разительные изменения.

В целом, урок прошёл довольно скучно. Если бы не одно «но». Всё время, пока я сидел за партой, внутри тикали часы. Сердце сжималось от какого-то дурного предчувствия, но я не мог выявить конкретное направление.

Лебедева, увидев, что я блуждаю в своих мыслях, не стала делать замечание. Она вещала о доспехе духа. Сегодня те, кто овладел этим чудесным навыком, помогали менее удачливым товарищам. В целом, преподавание строилось по схеме, усиливаем слабые стороны. Видимо, Оксана Фёдоровна решила вывести нашу группу на средний уровень и нивелировать различия в навыке. В таком случае назревает хороший вопрос, какого рожна тогда понадобилось испытание?

Тут ответ прост, у Лебедевой свой путь, как у тех самураев.

Остальные преподы, а на сегодня их было всего два, Потёмкин и Серебряков, не страдали человеколюбием. Нас после пробного прогона поделили на отстающую группу и продвинутую, обозначив места. Какое-то время у «бездарей», как ласково прозвал неопытных студентов Серебряков, будет возможность вернуться в обойму, нагнав, но затем пропасть станет больше.

Многих покоробило такое прозвище, но оно было более чем справедливым.

Егор Бенедиктович пришёл в ярость от физической подготовки немногочисленных парней, а уж после теста девушек вовсе готов был взорваться. Он искренне считал, что студентам многое простительно, невежество в истории, низкие навыки управления миром, ибо у всех разные стартовые данные, особенно если принять в расчёт, что тридцать, а то и сорок процентов не аристократы. Но вот простить отсутствие приемлемых физических кондиций он уже не мог.

Потёмкин был тактичнее, но в целом его поддерживал. Одна Лебедева то ли в силу возраста, то ли пола, хотела, чтобы все жили дружно и счастливо.

После урока, Лебедева оставила меня в аудитории. Я сел за парту и стал ждать. Преподавательница подошла и поставила руки на стол.

— Антон, я, конечно, очень тебе благодарна, но пожалуйста, никогда больше так не делай! — строго не то попросила, не то приказала она. — Я выглядела настоящей дурой. Совсем не готовая к разговору. Отнюдь не так я его представляла…

— Идеальных условий не будет, — произнёс я, стараясь отрезать дурные предчувствия внутри и сконцентрироваться на разговоре.

— Откуда ты знаешь Хризалиду Яковлевну? — вдруг спросила она, понимая, что разговор о её потерянном лице ни к чему не приведёт.

— Мы старые знакомые, — уклончиво ответил я. — Мы закончили? Мне пора на обед.

— На сегодня, да, — многозначительно ответила она и махнула рукой на выход.

После обеда всем дали насладиться праздничными яствами в честь прибытия студентов по обмену, и мы проследовали к боевой арене, где на трибунах уже собралось навскидку полторы тысячи студентов.

Я посмотрел вниз, расположившись в пятом ряду. У арены была буферная зона, где лучшие представители своего курса готовились к поединку. Среди них, как ни странно, были Стас, Марго, а ещё Ваймер с Серебряковым. Ну, насчёт последних никто и не сомневался, а вот мои домочадцы…

Ведомый предчувствиями, спустился вниз, где ко мне тут же бросилась Марго, счастливо визжа.

— Ты пришёл⁈ Отлично! Сейчас увидишь всю мощь магии…

— За меня можно даже не болеть, там из нормальных противников только британцы, но в первом туре мы с китайцами, а это проходняк, — самодовольно заявил Стас.

— Всё равно, будь осторожен, — серьёзно прошу брата.

Серебряков подошёл и пожал руку в знак приветствия.

— Жаль, что первокурсникам не дают выступать, — рассмеялся он. — Я бы посмотрел на лица наших гостей.

— Согласен, жалко, — подтвердил я.

Серебряков пошёл готовиться, а меня обступили Стас и Марго.

— Ты знаешь Евстрата? — с круглыми глазами спросила сестра.

— Он лучший, думаю, во всей академии, — весомо вставил свои три копейки Стас. — Дружит он не со всеми, где вы познакомились?

— На практике мы ловили одного вредного духа, он обитал в подвале, где проводили подпольные бои, вот и познакомились, — не стал скрывать от близких я.

— И вот так сразу стали друзьями? — удивился Стас.

— А как тут не станешь, когда побили друг другу морды, — хмыкнул я.

— О-о-о, — закатил глаза Стас. — Ну, мне пора, вижу, распорядители уже начинают, ректор пришёл. Потом расскажешь, возражения не принимаются.

Марго и Стас выступали первыми. От второго и соответственно третьего курса, следом шёл Евстрат, а за ним Ваймер.

Мы остались с Екатериной наедине, Серебряков что-то выслушивал от отца. Ваймер не спешила лезть с разговорами, а мне было не до них. Внутренности сжались пружиной и вот-вот грозили выстрелить.

Приветственную речь в стиле «мир, дружба, жвачка», я пропустил. Внимание зацепилось только за тонкую фигурку Марго, которая вышла на арену под дружные вопли всей академии. Студенты не скупились на аплодисменты, ведь сегодня они болели не за человека, а за своё учебное заведение.

Что со мной? Может после откровения Листика, я стал беспокоиться за свою семью? Может она спустила курок и сделала меня параноиком?

Поединок начался. Ректор вознёс руки к небу и над круглой ареной поднялся мыльный пузырь защитного купола.

Пространство сузилось, я с тяжело бьющимся сердцем наблюдал за тем, как сестра встала напротив соперника и окуталась на миг засиявшим доспехом духа. У обоих были деревянные мечи. Они поклонились друг другу, и поединок начался сразу за вспышкой фейерверка.

Бой должен был быть чисто номинальным, что могут второкурсники? Но там и не пахло церемониями.

В стандартной программе академии, которую я видел, сказано, что студент второго года обучения должен овладеть астралом, уметь создавать доспех духа и держать его не менее десяти минут под атакой. Владеть знаниями о рангах и табелях тварей, их различии и методах борьбы с ними, а также овладеть второй звездой дара.

При всём желании и немаленькой фантазии, здесь много не сделаешь.

Но они ошибались.

Китаец начал с серпа ветра, сразу показывая уровень на год выше Марго. Мои кулаки сжались, девушка нырнула вниз, чудом избежав попадания, которое её щит не мог выдержать.

— Сокращай дистанцию, сокращай, — взмолился я.

В суете не стал подниматься на своё место, поэтому сейчас поймал заинтересованный взгляд Екатерины.

— Не переживай, если она проиграет, это будет не стыдно, парень явно развит гораздо сильнее, — попыталась успокоить меня она.

Я не обращаю на неё внимания, наблюдая за тем, как Марго пытается уйти от атак.

Она из атак всё-таки достигла цели, тело Марго отлетело, перекрутившись в воздухе. Китаец быстро сократил дистанцию и начал осыпать девчонку ударами меча.

Но щита там уже и в помине не было, доспех разлетелся при ударе серпом.

— Остановите поединок! — я кинулся к арене, с яростью ударив кулаком купол.

Неожиданно меня перехватила за торс Ваймер, оттаскивая назад.

— Это спарринг! — твёрдо произнесла она.

— Это избиение! — тут же ответил я и вывернулся, снова припадая к куполу, за которым сукин сын забивал Марго, а распорядитель лишь спустя десять секунд дал отмашку на окончание.

К Марго побежали медики, поднимая бесчувственную девушку с земли. Трибуны замерли. Многие были шокированы. А спустя минуту поднялся шум, все требовали объяснений, почему поединок не остановили.

Распорядитель что-то вякнул о том, что Марго не сдалась, но это было настолько же глупо, что ничуть не успокоило трибуны.

Тем не менее, он объявил победителя и пригласил следующую пару.

Марго как раз вынесли с арены, и я подбежал к сестре.

Она слабо улыбнулась, прежде чем потерять сознание. Взяв её за руку, я попытался успокоиться.

— Станислав Митрофанов, второй курс, противник Ли Куанг, второй курс, начали… — раздалось где-то далеко.

Провожая медиков, слышу, как арена снова взрывается от негодования.

Отпустив Марго, оборачиваюсь, смотря на лежащего на песке Стаса и стоящего над ним Куанга.

Эмоции захлёстывают, что очень непривычно. Даю им волю, бегу вниз в буферную зону. Меня перехватывает Катя.

— Не сейчас… — мягко шепчет она.

— Он не дышит, — всхлипывает какая-то девушка из первого ряда за спиной.

— Его убили… — поражённо ахает другая.

Внутри меня всё опускается. Приходит штиль. Распорядитель лично подходит ко мне, мимо проносится бригада медиков и целителей, но на этот раз мне даже не дают приблизиться. Медики работают споро и пытаются снова запустить сердце. Я запоминаю покрытое ссадинами и следами меча лицо Стаса с кровоточащим горлом и белой как мел кожей.

Подходит распорядитель, что-то говоря мне. Поединки приостанавливаются. Всё замирает. Я смотрю вокруг и ничего не понимаю. Кажется, что я один в этой толпе обладаю чувствами, и эти чувства сейчас оголены, как высоковольтные провода.

Ваймер почему-то не спешит уходить, удерживая меня.

— Антон Валерьевич, мои соболезнования, мы запустим расследование, но такое случается довольно часто, — сухо говорит распорядитель.

— Я прошу право на месть, поединок, здесь и сейчас…