Странники Одиннадцати Пространств. Кажущееся величие

Глава 6. Охотник из Укрытого Рукава и другие благородные личности

Здесь нужно, чтоб душа была тверда;

Здесь страх не должен подавать совета.

Данте Алигьери

«Божественная комедия»

С того дня, как Тримперия избавилась от главного противника, прошло уже больше целого лигроротацена12. Но даже без терраформов захват всей Галактики оказался не таким простым мероприятием, как тримперцам казалось поначалу. Не все планеты были беззащитны перед грубой силой орхгов, не для всех паукрабские корабли были незаметными, не все виды покорялись мозговзлому и бредятине йорзе. Впрочем, тримперцы живо сориентировались, скорректировали свои планы и невероятно быстро завоевали почти весь Млечный Путь. С тех пор одна часть Галактики радостно трудилась на лживых йорзе, другую держали в постоянном страхе безжалостные орхги, а третью неумолимо застраивали под свои нужды наглые паукрабы. Бесчисленные восстания были жестоко подавлены. А всех тех, кто надеялся на помощь последнего терраформа Стива, подлый Витс хладнокровно отправлял на свою родную планету – Землю, где несчастных методично и беспощадно уничтожали военные.

Земля, что интересно, оказалась очень удачным местом для такого манёвра. Водный Рукав13, в котором находится Солнечная система – единственное место в Млечном Пути, которое тримперцы так и не смогли завоевать. И не могут до сих пор. Поэтому Странники Одиннадцати Пространств стали называть этот рукав не иначе как Укрытым. Дело в том, что с исчезновением терраформов некому стало следить за обстановкой вокруг магистралей и в случае необходимости перемещать трубы. Как раз в Укрытом Рукаве образовались сразу несколько новых чёрных дыр, из-за чего схлопнулось множество магистральных труб, что соединяли внутренние регионы с межрукавьями и другими рукавами. Остались только трубы по краям. Кроме того, именно на окраинах Укрытого Рукава поселились четыре вида гигантских существ, способных жить в открытом космосе за счёт кислорода, который вырабатывают симбиотические бактерии в крови. Любой другой пище эти странные животные предпочитают всевозможные металлы и сплавы, и в особенности те, из которых состоят звездолёты. Чудовища, с одной стороны, защищают Укрытый Рукав: они подстерегают прямо у выходов из магистральных труб тримперские флотилии и не дают им проникнуть во внутренние регионы. Но с другой стороны, чудовища никому не позволяют выбираться из рукава: на не-тримперские корабли они охотятся точно так же. Осталась лишь виртуальная связь с остальной Галактикой. И та не особенно надёжна – то и дело тримперцы перекрывают те или иные каналы связи, отчаянно пытаясь хоть как-то повлиять на неподвластный им рукав…

Ни лазеры, ни плазменные снаряды, ни уж тем более горметы не способны пробить шкуры всех четырёх видов чудовищ: шестируких хваталков, похожих на гигантских кольчужных сомов лепоракантигрызов, длиннозубых удержателей и покрытых голубым мехом космических мурчальников. Когда поблизости нет звездолётов, чудовища разгрызают мелкие астероиды. Держатся эти существа обычно небольшими смешанными группами. Они умеют быстро перемещаться в космосе и легко координировать совместные действия. Вот и всё, что известно об этих «защитниках» Укрытого Рукава, если верить непогрешимой Галактической Энциклопедии.

Впрочем, недостаток знаний о космических чудовищах и всеобщий страх перед ними не останавливают одного отважного сартонари, который всё ближе подбирается к краю Укрытого Рукава на небольшом маневренном звездолёте.

Сартонари – крупное существо с тёмно-серо-голубым мехом, коричневеющим на голове и на кончике длинного хвоста. Эти сильные и ловкие крылатые охотники издавна славятся во всём Млечном Пути. Они умеют ловить и укрощать любых существ – как неразумных, так и разумных. А именно этот охотник, который собирается выбраться из Укрытого Рукава, признан одним из лучших среди всех сартонари. На это указывают лёгкие, но весьма прочные чёрные доспехи с золочёной опушкой. Только самым выдающимся сартонари-охотникам дозволено носить такие доспехи.

Также на особый статус прозрачно намекают постоянные вызовы со всех концов Галактики. В этот раз сартонари призывают жители планеты Альдон из соседнего Многозвёздного Рукава14. В окрестностях крупнейшего города, Латфланда, от многолетнего сна очнулось кошмарное чудовище – мегажут. Вместо того, чтобы отправиться искать добычу в горы, зверь решил поохотиться на местных разумных, но очень уязвимых существ – мелльдов15, которые представляют из себя, по сути, разумное желе. Поэтому они обращаются к знаменитому охотнику на чудовищ, чтобы тот отвёл мегажута подальше от города. При этом мелльды просят сартонари не торопиться и остерегаться космических чудовищ, страх перед которыми силён и за пределами Укрытого Рукава. И заклинают избегать каких бы то ни было столкновений с вездесущими тримперцами, мимо которых в Многозвёздном Рукаве даже пылинке трудно пролететь незамеченной.

Однако сартонари не намерен прятаться. Этот опытный охотник на неразумных чудовищ и разумных преступников рассчитывает на собственную молниеносную реакцию и исключительную маневренность своего корабля, который похож на пикирующую птицу. Крылья этой «птицы» несут на себе пару лёгких лазерных орудий, а «голова» почти полностью прозрачна, что даёт охотнику широкий обзор. Благодаря этому сартонари успевает заметить космических чудовищ даже раньше, чем радар. А когда чудовища обращают внимание на корабль и бросаются в атаку, используя природные реактивные двигатели – подкожные мешки с самовоспламеняющейся смесью газов – сартонари сбивает их с толку особенно хитрыми манёврами, после чего мгновенно скрывается в ближайшей магистральной трубе.

Однако прямо у выхода охотник наталкивается на тримперский корабль.

– Корабль 47-Л-СЧТ-РФ-7016! Приказ: немедленно остановиться! Перелёт не санкционирован! Тримперское Транспортное Управление не давало разрешения! – противным голосом сообщает с экрана связи паукрабский робот.

– А не пойти ли вам далеко и надолго, – сквозь зубы процеживает сартонари, лишь слегка сбавив скорость и ничуть не изменив курс.

– Райтлет Фэнгкло! – отстранив робота, обращается к сартонари орхг. – Думаешь, что тебе по-прежнему можно летать где вздумается? Ошибаешься! Нечего было отказываться от тримперской службы! Отныне твой корабль должен летать только по разрешённым маршрутам, как и все прочие! Лететь тебе можно…

– Да грыз я вас всех поперёк! Курс не меняю.

– Ты никуда не полетишь без нашего разрешения! Или отправляйся туда, куда прикажем, или мы высылаем за тобой патруль!

Райтлет оскаливается всеми острыми зубами, а затем показывает тримперцам сартонарийский оскорбительный жест: выпустив коготь на указательном пальце правой руки, делает ею два зачёркивающих движения.

Тримперский патруль не заставляет себя долго ждать. Плотной сферой тримперские боевые корабли, в которых совмещаются черты одновременно и орхгских, и паукрабских, и йорзских, окружают звездолёт Райтлета.

– Летишь за нами, или стреляем! – объявляет с экрана орхг, глава патруля. – Ты обязан подчиняться требованиям Тримперии!

– Га-аррх! – рычит Райтлет. – Стреляйте, сколько влезет! Я подчиняюсь только внутреннему нравственному закону и Универсальному Кодексу Высшей Цивилизации! Пошли вы все…

Кратко и нецензурно уточнив, куда именно пойти тримперцам, Райтлет окружает корабль аргоновыми щитами и ускоряется. Тримперцы тут же открывают огонь из всех плазменных пушек, но охотник стремительно вырывается из окружения. Для погони за высокоскоростным сартонарийским кораблём тримперские звездолёты оказываются слишком медленными и неповоротливыми. Впрочем, тримперцам удаётся всё-таки пробить аргоновые щиты: сразу два плазменных снаряда попадают в двигатели корабля Райтлета, а третий задевает нижнюю часть кабины. Причём происходит всё это тогда, когда корабль оказывается в зоне притяжения холодной планеты Глациа. Туда часто отправляют всевозможных «врагов Тримперии», чтобы те замёрзли насмерть.

– Прекратить погоню, – объявляет глава патруля. – Там он не выживет, даже если не разобьётся.

Корабль Райтлета быстро оказывается в атмосфере Глации. Сартонари понимает, что выправить ход звездолёта ему не удастся, и потому выхватывает из шкафа в хвостовом отсеке плотную куртку и брюки: не столько для защиты от холода – не замёрзнуть Райтлету помогает собственный густой мех, а также тёплый воздух из имплантированного генератора – сколько для того, чтобы под доспехи и одежду не забивался снег. Одевшись, Райтлет берёт ящик с инструментами, вновь садится в кресло и, как следует пристегнувшись, катапультируется.

Встроенный в кресло парашют не подводит, и Райтлет благополучно опускается на поверхность холодного мира рядом со своим кораблём. К удивлению сартонари, оказывается, что его звездолёт пострадал не так сильно, как думалось, поскольку удачно врезался в толстый слой свежего снега. Райтлет отстёгивается от кресла и осматривает корабль.

– Что ж, это можно починить на месте, – думает Райтлет и открывает ящик с инструментами. – Гррр! Припой закончился! Интересно, можно ли его тут где-нибудь достать? Я здесь никогда не был…

Из кармана куртки Райтлет достаёт Галактическую Энциклопедию. К сожалению, книгоплат с этим ценным источником информации изрядно подплавился и побился: лежал он как раз у той стенки, по которой прошёлся плазменный снаряд.

Книгоплат – устройство, рассчитанное на широкий спектр трудных условий… но всё же не на экстремальные. В самой распространённой своей форме, удобной для многих разумных существ, книгоплат представляет собой две прямоугольные пластиковые пластины, соединённые по одному краю наподобие книжного разворота. Между ними, когда устройство включено, располагаются тончайшие страницы из виртуальной бумаги, которые можно перелистывать и придерживать, как обычные бумажные. Также виртуальная бумага позволяет искать в тексте определённые слова и делать ссылки на другие источники информации, проигрывать звук, видео и голограммы. Словом, с точки зрения землянина, книгоплат – это удачный гибрид книги и Интернета. Книгоплаты с Галактической Энциклопедией обладают ещё одной очень полезной функцией – с помощью встроенной камеры они позволяют мгновенно находить информацию о любом объекте в определённом радиусе.

Поняв, что Галактическая Энциклопедия в этот раз не поможет, Райтлет вытягивается в полный рост и осматривается, надеясь увидеть где-нибудь жильё местных разумных существ. Но его отвлекает чьё-то шуршание у самых ног. У себя под ногами Райтлет обнаруживает капюшонника – забавного зверька, который длинным телом и густым мехом напоминает космического мурчальника. Правда, очень маленького и безобидного. Помимо размеров, от чудовища капюшонника отличают четыре короткие восьмипалые лапки. Из серого меха с чёрными, белыми и бежевыми вкраплениями торчат длинные тёмные вибриссы, а из пасти зверька то и дело высовывается длинный язык с роговой щёточкой на конце. Два зелёных глаза капюшонника выжидательно смотрят на Райтлета. Потеряв всякое терпение, зверёк поднимается на задние лапки и начинает громко верещать. Сартонари улыбается и гладит капюшонника.

Капюшонник – хорошо известное Райтлету существо, которое расселилось вместе с путешественниками по многим холодным планетам. Когда разумных существ поблизости нет, капюшонник питается всем, что найдёт – чаще всего это накипные лишайники и замёрзшая падаль. Но когда зверёк обнаруживает разумное существо в куртке, он забирается на капюшон и образует на нём живую меховую оторочку – если, конечно, владелец куртки не против. Однако мало кто отказывается от услуг такого пушистого друга – ведь капюшонник не только греет хозяина, но и чистит ему одежду и даже моет его самого. Прицепившись к капюшону, зверёк неимоверно длинным языком неистово облизывает и одежду, и её обладателя, благодаря чему получает разнообразные органические и минеральные вещества. Спустя некоторое время смышлёный зверёк совершенно самостоятельно покидает своего хозяина.

Райтлет великодушно позволяет капюшоннику занять своё любимое место. Зверёк с радостным хихиканьем забирается на капюшон куртки Райтлета и принимается за работу.

Тем временем новый хозяин капюшонника решает всё-таки приступить к ремонту корабля, начав с неметаллических частей. Первым делом Райтлет специальным стекловарителем сплавляет осколки лобового стекла и придаёт тому нужную форму, после чего закрепляет на прежнем месте. Когда Райтлет задумывается над тем, что чинить дальше, его чуткий слух улавливает чьи-то шаги, а затем и густой бас:

– Здорово! Тебя тоже тримперцы сюда замерзать отправили? Хочешь мохового чайку с китолушевым сальцем?

Обернувшись, Райтлет видит разумного аборигена Глации, который одет в традиционную бежевую меховую куртку. Этих тучных существ с густыми вибриссами в Галактике называют не слишком благозвучно – хрены моржовые. Дело в том, что их самоназвание звучит примерно как «хфрефнмрфжи», что очень и очень многие Странники Одиннадцати Пространств просто не могут выговорить. А ещё жители Глации, несмотря на двуногость, ужасно похожи на моржей с планеты Холодрыггер – которые, по забавному совпадению, ничем не отличаются от земных.

– Спасибо, было бы неплохо, – отзывается на предложение местного жителя Райтлет. – Особенно если у тебя, помимо чая и сальца, есть ещё и пластично-стальной припой.

– О, этого добра навалом. Ну, пошли ко мне.

Абориген приводит Райтлета к своему жилищу – похожему на иглу инуитов просторному дому, сделанному из снега. Стены помещения, куда хозяин и гость заходят в первую очередь, обвешаны шкурами глацианских зверей. Кое-где на полу лежат черепа и когти, а к стенам приставлены костяные копья и гарпуны. На специальной полочке лежит большой бубен, расписанный замысловатыми разноцветными узорами. На потолке висит чья-то шкура, на которой изображены сцены из местных мифов. На первый взгляд может показаться, что житель этого дома ничего не ведает о науке, космических кораблях и делах Галактики, хотя и владеет общегалактическим языком. (Однако хифссдангл мог запросто до него дойти вместе с какой-нибудь жертвой Тримперии вроде Райтлета…)

Но не тут-то было. По-старинному оформленное помещение – лишь одно такое в доме. Следующая же комната с парящим столом оборудована электрогенератором, сенсорными экранами, стационарным коннектаром и высокотехнологичным комплексом для хранения и приготовления пищи. Из одного отсека этого комплекса местный житель достаёт чайник с зелёным моховым чаем и тарелку с китолушевым сальцем.

В ходе приятной беседы за чаем Райтлет узнаёт, что приютивший его абориген – одновременно и литературовед, и охотник на китолушей, а ещё, что особенно важно сейчас – мастер по ремонту космических кораблей. И ещё он немножечко шьёт. Зовут его Шаман Однако. В свою очередь, узнав имя гостя, Шаман признаётся, что всю жизнь мечтал встретиться с ним и обменяться охотничьим опытом.

Когда разговор о тонкостях охоты на всевозможных тварей завершается, наступает тишина. Но скоро её нарушает звук двигателей космического корабля.

– Гррр, наверное, опять тримперцы, – ворчит Райтлет.

– Ох, покою не дают эти изверги! – стонет Шаман. – В космосе прям пролёту не дают! Да и на планетах зверствуют. Нас-то ещё не так мордуют – нам повезло, у нас холодно… а у кого климат помягче, так тех вообще замучили. Эх, Стив, что ж ты в доме своём отшельничаешь, помог бы нам! Было ж время, когда ты их корабли направо и налево швырял!

– Подожди! Стив? Тот самый терраформ?

– Тот самый.

– Так он жив? Мне рассказывали, что его убили! И что же с ним такое?

– Да почём я знаю? Говорят, он в собственном доме заперся. К нему кто только не наведывался – но никто не вернулся. Ума не приложу, что с ним такое. А ведь такой весельчак был! Я с ним, помнится, как-то раз в снежки играл. Выхожу, значит, из дома – а он в снегу валяется. С горячей планеты, говорит, прилетел. Я ему и слова в ответ не успеваю сказать – а он вскакивает и давай в меня снежки кидать! И смеётся так звонко – как юнец, всеми льдами клянусь! Хотя ему полторы тыщи цеффанских лет – а это… сколько ж по-нашему-то… пятьсот сорок пять, во! А теперь, вот, засел дома и никому не помогает…

– Ха, а если я попробую его разговорить?

– Я ж тебе говорю – никто не вернулся! А ну как он вообще рассудком подвинулся? Может, он всех, кто к нему приходит, убивает!

– Я не боюсь. Ради спасения Млечного Пути стоит и рискнуть. Где он живёт? Возле Центра Галактики, я правильно помню?

– Да там, там. Не летай ты туда! Не по бивням тебе это!

– А я вот возьму и попробую! Знаешь, чёрные доспехи просто так не дают! Сейчас только маршрут уточню…

Сартонари автоматически лезет в кармашек на поясе за Галактической Энциклопедией и вспоминает, что книгоплат с ней сломан.

– А-ррр, совсем забыл. Галактическая Энциклопедия у меня тоже не в порядке, как и корабль, – вздыхает Райтлет.

– Корабль-то я тебе починю, а вот Энциклопедию… не, я по книгоплатам не спец. По этому поводу слетай лучше на Сабкостисс – там живут те, кто эту штучку изобрёл, с ними и поговори.

– О, спасибо, совсем забыл про фоксиллинда! А далеко Сабкостисс отсюда? Ну, или какая-нибудь другая планета, где они живут?

– Да тут труба поблизости. Сабкостисс же в твоём родном Укрытом Рукаве, да прямо у его края, везунчик.

С этими словами Шаман выводит на одном из сенсорных экранов карту Млечного Пути и показывает на ней местоположение планеты Сабкостисс.

– Я тебе в навигатор забью координаты, – предлагает Райтлету Шаман.

Ещё после нескольких кусочков сальца Шаман принимается за ремонт корабля. Хозяин звездолёта тоже не остаётся без дела – он паяет устройства на приборной доске. Всего через два дечаса корабль оказывается готов к новым полётам. Поблагодарив Шамана, Райтлет отправляется к Сабкостиссу. При этом он связывается с мелльдами, чтобы узнать, насколько срочно дело в окрестностях Латфланда. Райтлету сообщают, что мегажут сам ушёл из города в горы. Таким образом, у сартонари появляется много времени для того, чтобы починить книгоплат с Галактической Энциклопедией, а затем попытаться проведать Стива.

На своём пути Райтлет не встречает ни тримперцев, ни космических чудовищ. Вздохнув с облегчением, Райтлет не спеша входит в атмосферу планеты Сабкостисс.

Планета Сабкостисс, по мнению самых разных Странников Одиннадцати Пространств – одна из красивейших планет с очень приятным тёплым климатом. Под её синим небом раскинулись бескрайние леса из причудливых цветущих деревьев самых разных форм и размеров. В основном равнинный рельеф украшают редкие холмы и одиночные вулканы.

Посадочная площадка, на которую садится корабль Райтлета, расположена над кроной громадного раскидистого дерева с ярко-жёлтыми листьями, на которых пентахроматические глаза Райтлета видят ещё и инцилитовые узоры. Рядом с обширной посадочной площадкой находится здание космопорта «органической» формы без единого прямого угла. Снаружи оно украшено картинами жизни на разных планетах. Внутри здания размещаются автоматы для регистрации, сразу за которыми находится огромная интерактивная карта Сабкостисса. Путешественники вводят цель приезда, выбирают место назначения и тут же получают распечатку или голограмму с подробным описанием маршрута. Для особо искушённых есть и специальный пункт: «куда угодно», когда маршрут и место назначения генерируются случайным образом.

Для регистрации Райтлет привычным движением кладёт руку на биологический считыватель и смотрит в нужную точку на просвете. Эта общепринятая в Галактике опознавательная технология отличается скоростью и надёжностью, а также даёт массу полезной информации учёным – разумеется, если путешественник готов её предоставить. Порадовав учёных, Райтлет подходит к карте. Он интересуется у мощного компьютера с развитым искусственным интеллектом, где можно починить Галактическую Энциклопедию, и мигом получает ответ: буквально в одном угомирад отсюда живёт и работает большой специалист по общегалактическим технологиям и выдающийся биолог, автор множества статей в Галактической Энциклопедии – профессор Айзел Дори.

Райтлет решает воспользоваться не местным транспортом, а собственными ловкими конечностями. Леса на Сабкостиссе многоярусны и густы, но на удивление проходимы. Потому Райтлет уже очень скоро оказывается перед дверью, вырубленной в стволе колоссального дерева с тёмно-зелёными листьями и яркими фиолетовыми цветками. У двери висит табличка, на которой на общегалактическом и фоксиллиндском языке написано: «Профессор Айзел Дори, специалист по общегалактическим технологиям и биологии углеродных форм жизни. Работаю с 3 до 8 дечасов, заходите. В 5 дечасов обедаю, однако если у Вас крепкие нервы, тоже можете зайти». Отдёрнув рукав рубашки, Райтлет смотрит на часы-календарь на левой руке. На одной половине дисплея отображается время определённой точки на родной планете Райтлета, по которому сартонари живёт сам, а на другой – местное время. Как раз пять дечасов – то время, в которое к Айзелу могут заходить лишь обладатели крепких нервов.

Такие, как Райтлет.

Приятный мягкий голос отвечает на уверенный стук в дверь:

– Пожалуйста, заходите! Но только если у Вас17, хм, крепкая психика.

– Не беспокойтесь, профессор, – смеётся Райтлет в ответ, открывая дверь. – Я Ваш вид знаю. И видел я вещи пострашнее, уж поверьте охотнику. Привык.

Райтлет заходит внутрь. Его взору открывается комната, в которой все стены обвешаны картинами, фотографиями, чучелами и неисчислимыми полками. Полки эти забиты книгоплатами, бумажными книгами, приборами разнообразного назначения и всякими красивыми безделушками так, что негде поставить даже простую двумерную открытку. Деревянный стол, за которым сидит Айзел, тоже завален книгами, заставлен небольшими чучелами и статуэтками. Удивительным образом на этом столе помещается сенсорная клавиатура, а ещё глубокая миска, в которой копошатся артротопоки – некрупные существа, похожие на трилобитов, к которым будто бы приделали длинные скорпионьи «хвосты». Когда Райтлет, вытерев ноги об коврик в прихожей, заходит в комнату, Айзел как раз вылавливает одного артротопока из миски. Фоксиллинда захватывает существо длинным клювом и целиком проглатывает, после чего выходит из-за стола, чтобы поприветствовать Райтлета.

– У меня складывается такое ощущение, что я Вас… хм, где-то видел, – говорит Айзел Райтлету, поприветствовав того учтивым поклоном, двойным рукопожатием и торжественным притопыванием четырьмя тонкими ногами. – Вы же Райтлет Фэнгкло, если я не ошибаюсь?

– Да, профессор. Наверное, на моей странице в ГИС Вы меня и видели, – улыбается в ответ Райтлет. – Ну, и летаю я постоянно туда-сюда, так что… может быть, мы даже с Вами где-то встречались!

– Вполне вероятно! Всего не упомнить. Э-э-э… не желаете ли присоединиться к моей специфической трапезе?

– Спасибо, не откажусь.

В отличие от Айзела, который глотает артротопоков живьём, Райтлет быстро умерщвляет их когтями, прежде чем есть. Однако зубами сартонари орудует гораздо жёстче: его резцеклыки и клыки насквозь пробивают прочный панцирь, а режущие коренные зубы безжалостно разрывают мягкое тельце каждого артротопока.

Утолив таким образом за обедом не только голод, но и древние хищные инстинкты, Райтлет и Айзел переходят к починке пострадавшего от тримперцев книгоплата с Галактической Энциклопедией. Пока Айзел занимается ремонтом, Райтлет рассказывает ему о своих приключениях. Всякий раз, когда сартонари упоминает космических чудовищ, Айзел заметно оживляется.

– То есть, прошу прощения, Вы уже не первый раз пролетаете мимо космических чудовищ? – наконец, осведомляется фоксиллинда.

– Всё вокруг да около. Надо как-нибудь попробовать подлететь к ним поближе. А то обычно всё так быстро происходит, что я их даже толком рассмотреть не успеваю.

– Ах, если бы хоть кто-то смог подобраться к ним вплотную, сколько всего можно было бы узнать! Статьи о них в Галактической Энциклопедии стали бы гораздо содержательнее…

– А что, я могу и за это взяться! Я и так уже решился на рискованное мероприятие – собираюсь укротить, ой, то есть, разговорить Стива.

– Того самого терраформа?

– Именно. Он, говорят, заперся в своём доме. А без него Галактику, видимо, не освободить. Вы знаете что-нибудь?

– Эммм… знаю не больше, чем Вы.

– Так вот, а по пути как раз познакомлюсь поближе с чудовищами. Может, даже какой-нибудь трофей раздобуду. Хоть бы зуб или клок шерсти… Вам образцы тканей нужны, профессор?

Айзел разводит рукрылья, из которых выпадает пара оливкового цвета перьев, и едва не выпускает из тонких пальцев только что отремонтированный книгоплат. Кустистые серые брови фоксиллинда медленно, но верно ползут на лоб, а серые же перья на голове словно чуточку белеют. Кажется, будто и сиреневые перья, которые покрывают всё тело Айзела, тоже приобретают менее насыщенный оттенок.

– Хм… Вы, конечно, отважны и опытны… но идти на такое – простите, безумие!

– Ну и пускай! А я возьму и надёргаю трофеев с чудищ! Это будет великая охота!

Айзел понимает, что отговорить Райтлета от этой авантюры ему не удастся, даже несмотря на свой общепризнанный дар убеждения. Сартонари отличаются целеустремлённостью и смелостью, которая нередко граничит с безрассудством. Фоксиллинда же в большинстве своём гораздо осторожнее. Они предпочитают сначала скрупулёзно прощупать почву и лишь потом уже за что-то приниматься.

Но подумав немного, Айзел решает поддержать рискового охотника:

– Что ж… я буду чрезвычайно признателен Вам, если Вы соберёте побольше информации о космических чудовищах. Кто-то же должен это сделать, в конце концов! А уж если Вы добудете… ммм… образцы их тканей, это будет просто грандиозно!

– Да мне и самому будет интересно прочитать о космических чудовищах больше, чем две строчки! Огромное Вам спасибо за Энциклопедию. Тогда я, пожалуй, полечу.

Райтлет прощается с Айзелом и направляется к космопорту. Айзел провожает Райтлета взглядом, в котором сочетаются и надежда, и горечь. Что, если сартонари не вернётся? Кто его подговорил? Он, Айзел! Конечно, фоксиллинда не первый раз пользуются услугами других видов в исследовательских целях, но это всё-таки особый случай…

Райтлет – не телепат, и потому не ведает о тяжёлых мыслях профессора. В наилучшем расположении духа сартонари садится в звездолёт и летит к ближайшей магистрали, чтобы, наконец, добраться до дома Стива у Центра Галактики.

Вылетев из первой трубы и направляясь ко второй, Райтлет замечает лиловый огонёк на приборной доске там, где его быть не должно. Райтлет обращается к бортовому компьютеру и обнаруживает, что двигатели неожиданно увеличивают тягу, а затем резко начинают её терять. Похоже, тримперцам удалось расшатать магнитные поля, которые удерживают в топливных отсеках антивещество. Удар корабля о поверхность Глации и старания Шамана вновь восстановили равновесие, но после того, как звездолёт пролетел через несколько магистральных труб, оно снова нарушилось. Райтлет включает аварийные двигатели, но те слишком быстро расходуют горючее, и таким образом корабль добирается только до самой близкой планеты с ярко-голубыми океанами, белыми шапками на полюсах и разноцветными континентами. Звездолёт Райтлета против его воли входит в зеленоватую атмосферу и неумолимо приближается к поверхности планеты. Райтлет, захватив с собой всё необходимое из шкафа в хвостовом отсеке и пристегнувшись к креслу, дёргает за знакомый рычаг… но не катапультируется. Не теряя надежды, сартонари дёргает ещё раз… и ещё… наконец, Райтлет, крепко выругавшись, пытается отстегнуться от кресла. И тут-то оно, конечно же, выбрасывается из корабля. Правда, с такой перегрузкой, что сартонари теряет сознание. Сильный порыв ветра подхватывает кресло с раскрытым парашютом, и оно мягко приземляется немного в стороне от горящих обломков корабля.

Всё это происходит вблизи большого города, но местные жители – длиннохвостые, похожие на приматов с зелёным мехом тц-рики – не обращают на это никакого внимания. Многие из них заняты всякими чрезвычайно важными и полезными делами: моют мокрые отходы, испытывают бумажные мешки, демонстрируют пластические позы, регулируют хвостовое хозяйство… а те, кто кастой повыше, заняты ещё более важным и полезным делом – сидят в мягких креслах и управляют теми, кто ниже. Ещё одна каста тц-рики по указке всё тех же управленцев денно и нощно формирует у низших каст твёрдое представление о том, что такой порядок – единственный правильный, а ещё о том, что каждая страна (одна из сотен на планете) лучше любой другой. Почему? Просто потому что.

Всё это похоже на тримперские порядки в той части Галактики, которой управляют йорзе. Но планета Тытток расположена в Укрытом Рукаве, так что вся эта система – продукт исключительно местного производства. И – что занимательно – работает она ничуть не хуже тримперской. Сотни миллионов тц-рики твёрдо убеждены, что живут правильно, вкалывая на той работе, на которой должна вкалывать их каста, отдыхая в строго определённое время и в строго определённых местах, слепо повинуясь представителям высших каст и следуя за модой.

Однако среди многократно промытых, отжатых и проглаженных мозгов встречаются единицы, которые смекают, что что-то здесь не так. Эти уникумы то и дело появляются среди одинаковых правильных граждан многочисленных тыттокских стран. Одним удаётся вырваться из системы, других она всё же поглощает. Один такой самородок, девушка по имени Сэн Йок – близка к тому, чтобы от системы освободиться. Хотя она, как и многие поколения её предков, работает на заводе специалистом по технике консервации телевизионных программ18, она делает это лишь по инерции, с каждым днём всё небрежнее и небрежнее. Она выжидает подходящее время, чтобы сбежать с этой прогнившей насквозь планеты. И вот сегодня оно, похоже, наступает. В грязное окно Сэн видит падающий звездолёт и твёрдо решает, что отправится к нему и вытащит его экипаж. По её соображениям, если она спасёт пришельцев, с ними можно будет договориться и наконец-то улететь от Тыттока подальше.

Правда, уйти с рабочего места не так-то просто – цех, в котором Сэн консервирует телевизионные программы, полон сослуживиц19, от внимания которых не уходят даже такие мелочи, как новые ботинки или слегка изменённая причёска.

Впрочем, именно этим свойством бабской психики Сэн и пользуется.

– А вы знаете, – ни к кому конкретно не обращаясь, произносит она, – у Иды Ма носки новые…

Сослуживицу Сэн по имени Ида Ма тут же окружает весь цех. Конечно, никаких новых носков у неё и в помине нет – иначе на это обратили бы внимание ещё в самом начале рабочего дня – но ведь появился повод поговорить о шмотках! А это надолго…

Нейтрализовав таким образом «систему наблюдения», Сэн выскакивает на улицу и со всех ног бежит к упавшему кораблю. Потушив пламя заранее стыренным с рабочего места огнетушителем и порывшись в обломках чувствительными шестипалыми руками, Сэн никого не обнаруживает. Но затем её взгляд наконец падает на Райтлета.

– А ничего, симпатичный, – думает Сэн и достаёт из кармана серого жакета книгоплат с медицинским справочником.

Отыскав в нём основные сведения о существах вроде Райтлета, Сэн подскакивает к сартонари.

– Так… выглядит здоровым… но жив ли?

Сэн приближается к Райтлету вплотную и ощущает его горячее дыхание. Ощущает, но не слышит – сартонари, прирождённые охотники на чуткую дичь, наделены дыханием на редкость тихим. На всякий случай тц-рики берёт руку инопланетянина и прощупывает пульс.

– Молодчинка, живой! – вслух произносит Сэн, после чего листает книгоплат и добавляет про себя: – Так, теперь тебя надо где-нибудь усадить поудобнее и привести в чувство. Знаю подходящую лачужку.

Райтлет крупнее Сэн в полтора раза, но самоотверженную тц-рики это нисколько не смущает. На собственной спине она тащит сартонари к старому домику в дремучем лесу. Считая этот домишко заброшенным, Сэн регулярно отдыхает в нём от сородичей.

Однако в этот раз домик выглядит занятым. В нём горит свет.

– Вот поросягаство! – плюётся Сэн и аккуратно прислоняет Райтлета к ближайшему дереву. – Нельзя было как-нибудь в другой раз заявиться?

Сэн подходит к окну и всматривается в знакомый сумбурный интерьер, в котором совершенно непонятно, где кухня, где гостиная, а где другие комнаты. Никаких признаков других тц-рики она не находит.

– Прячется, – думает Сэн. – Ладно.

Сэн громко стучит в дверь. Никакой реакции не следует.

– Хватит спать! А ну вылезай! – рявкает Сэн.

Ничего.

– А, манайся оно всё!

Сэн со всей дури бьёт сапогом в дверь и мгновенно оказывается внутри… поскольку дверь не заперта.

– Ну! Где ты там? Канай отсюда, кто б ты ни был!

Осмотревшись, Сэн замечает старика, который сидит в кресле в какой-то ненормальной позе. Дотронувшись до него, Сэн понимает, что беспокоиться не о чем.

– Мёртвые не кусаются, – вслух решает она.

Сэн заносит Райтлета внутрь и сажает его на стул напротив небольшого деревянного стола.

– Так, посмотрим, что с тобой делать дальше, – думает тц-рики и вновь заглядывает в полезный книгоплат.

«…Кровоток в головном мозге восстанавливается через 2-3 дечаса. Ускорить его восстановление поможет массаж шеи, щёк и околоушных областей, а также надавливание на носовые хрящи. После того, как сартонари придёт в сознание, ему следует предложить чистую воду и пищу, богатую сложными углеводами и гемоглобиновой кровью…» – читает Сэн.

Что же такое можно приготовить со сложными углеводами и гемоглобиновой кровью? Кое-какая кухня в лачужке, конечно, имеется, но осталось ли там что-нибудь подходящее? Сэн находит зерновую муку, упаковку дрожжей, сухое молоко баранокоровы, яйца жир-птицы, пакетик сахара и капелюшку соли. Проблем со сложными углеводами не будет – из всего этого Сэн уже много раз пекла плюшки. А вот гемоглобиновая кровь… часы говорят о том, что идти на охоту за поросягасом – слишком поздно, эта крылатая свинья уже прячется в глубоких норах. Кровь других животных, которые водятся поблизости, как назло, не гемоглобиновая, а гемоцианиновая. Выход один – добавить в плюшки кровь собственную. Сэн берёт большой острый нож и, зажав в зубах хвост, чтобы отвлечься от неминуемой боли, делает надрезы на всех шести пальцах левой руки. Ярко-красная кровь окрашивает тесто, и почти сразу же после этого раны заживают. На ладонях и подушечках пальцев тц-рики, которые всегда жили в окружении колючих кустарников, в ходе эволюции развились особые железы. В ответ на боль или стресс они выделяют слизь с сильным дезинфицирующим и заживляющим действием.

Сэн ставит красное тесто в громоздкую духовку и решает привести Райтлета в сознание только что вычитанными методами. Она принимается поглаживать и почёсывать плоскими ногтями шею, щёки и околоушные области Райтлета. Наконец, она добирается до носовых хрящей, на которые с восхищением и некоторой завистью смотрела бы всякая летучая мышь-копьенос с Земли.

Не успевает тц-рики надавить на хрящи и пару раз, как сартонари резко открывает глаза и разевает пасть. Сэн отдёргивает руку, но при этом не издаёт ни единого звука – слишком сильно её занимают глаза Райтлета. У них меняется цвет: из сиреневого плавно переходит в золотистый.

Райтлет, проморгавшись, вглядывается в оранжевое лицо Сэн. Её же ярко-голубые глаза с широкими круглыми зрачками с нескрываемым интересом вглядываются в его лицо.

Райтлет приходит к выводу, что таких существ – одновременно чем-то напоминающих его собственный вид, но и не слишком на него похожих – он никогда и нигде не видел. Даже в Галактической Энциклопедии.

– Где я? – наконец спрашивает Райтлет у Сэн.

Сэн, усмехнувшись, отвечает:

– На помойке Вселенной, друг. Эту дыру на карте Галактике называют Тыттоком.

– Помойка? Интересно. Ты как-то не похожа на обитательницу – я правильно определил твой пол? – свалки. И доспехи всё ещё на мне – любой мусорщик сразу сдёрнул бы с меня этот замечательный материал!

– И правда! Насчёт пола – всё верно. А что до свалки… ну, знаешь, и в дерьме бывают ягоды. Ягоды… поросягаство! Плюшки!

Сэн бросается к духовке. К счастью, источники сложных углеводов и гемоглобина не подгорели.

– Это для тебя, – говорит Сэн Райтлету, поставив перед ним блюдо с плюшками и стакан воды.

– Надо же! Спасибо. О, вкусно! Чья же там кровь? Я такой раньше не пробовал. Гемоглобиновая она, конечно… но привкус интересный.

– Кровь моя.

Глаза Райтлета приобретают удивлённый светло-голубой оттенок, а кусок плюшки чуть не застревает у него в горле.

– Только не говори, что на второе – твоё мясо.

– Его готовить слишком долго.

– Ха-ха! Ну ты даёшь! Не жалко тебе крови-то?

– В отличие от моих сородичей – нет. Жалко, как известно, у шмёлки, шмёлка на берёлке, берёлка в лесу, лес за сверсту…

– Хорошее выражение. А что не так с твоими сородичами?

– Начнём с того, что только я одна на всей этой отсталой планете говорю на хифссдангле. Кстати, меня зовут Сэн Йок.

– А меня – Райтлет Фэнгкло. Как же так вышло, что только ты знаешь общегалактический?

– Повезло как-то. Было дело не так давно.

И пока Райтлет восстанавливает силы, поглощая нужные питательные вещества, Сэн начинает свой рассказ.