Стольный град Ряжск

Фрагмент 9

15

Деев

«Лицо, приближённое к Его Величеству Государю Императору». Именно эта «должность» пришла мне на ум, когда Денисенко сообщил, что для переговоров рязанцы настаивают на том, чтобы нашу сторону представлял не один «вояка», а лицо знатное, хотя бы близкое по статусу к племяннику Князя Рязанского. На переговорах, которые на дипломатическом языке именуются предварительными консультациями, поскольку Фёдор Юрьевич пока даже не получил полномочий на то, чтобы представлять дядю в обсуждении предложенной нами сделки. Неизвестно даже, даст ли согласие старик Ингварь Игоревич на её заключение. Может ведь просто упереться рогами в землю: не для того рязанцы подчиняли себе эту землю, пусть и малонаселённую, чтобы делиться ею неизвестно с кем. Так что Фёдор, посоветовавшийся с воеводой и другом детства боярином Глебом, которому полковник устроил «экскурсию» вокруг нашей стройки, взял на себя смелость не сразу кидаться в совершенно безнадёжную битву, а узнать подробности наших предложений. И заодно дождаться инструкций от главы государства «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами». В общем, потянуть время, но с пользой для дела.

Глеб, конечно, своим рассказом об увиденном очень сильно подорвал решимость воеводы и княжича «проучить чужаков». Это мы сами слышали, прослушивая запись их совещания, сделанную с помощью радиомикрофона, который наши ребята прилепили к нему, когда помогали устроиться на броне БТР. Потому, составив отчёт правителю, рязанцы и отправили гонца в стольный град. А нам сделали предложение продолжить переговоры, но уже с конкретным обсуждением наших условий.

Смех смехом, а вот «титул» «лица приближённого» для местного сословного общества звучит примерно как «простолюдин, заключивший ряд (договор) о должности тиуна (управляющего)». В общем, не пойдёт. Боярин? Тоже почти простолюдин. Может, граф? С Европами Русь общается, должна слышать, что «писарь», как дословно переводится этот титул на русский язык, это нечто весьма значимое в дворянской иерархии. Ну, типа удельного князя, но на западный манер, поскольку для просто князя на Руси требуется быть Рюриковичем. А у меня с принадлежностью к русскому дворянскому сословию… Никак, в общем. В отличие от нашего президента, каким-то едва заметным краешком родственного дореволюционному баронскому клану Чичериных. Ну, не считая выдуманной нами байки о древнеримском происхождении его рода.

Ладно, пусть будет граф, если так нужно. Не приезжать же на эти переговоры самому Алексею Васильевичу, которому и «за дырой» забот хватает. Если только сам Ингварь Игоревич явится соглашение подписывать…

Теперь одежда. «По гражданке» ехать — не поймут, в чём тут суть: для этого времени знатный — значит, служивый. Вне зависимости от возраста и социального статуса. Но рядиться во все эти панцири и кольчуги — тоже как-то не комильфо. Просто за неимением у меня оных. Пожалуй, лучшим выходом будет парадный полковничий мундир: наверняка ведь рязанцы уже смекнули, что единообразная форма, погоны, головные уборы с кокардой — признак принадлежности воинскому сословию. А уж то, что погоны «золотые», кокарда огромная, да ещё и награды на мундире, ну однозначно толкуются, что я, даже в сравнении с одетым в полевую форму «тысяцким», имеющим на погонах такое же количество звёзд, не шухры-мухры, а «большая шишка».

Прибыл на луг к шатру, установленному на «нейтральной полосе», тоже с апломбом. Не на бронемашине в «штабном» исполнении, а на том самом автожире, ради которого моим помощникам пришлось «поставить на уши» несколько областей, чтобы срочно выполнить срочный «заказ» Денисенко. Теперь-то уже есть возможность в спокойной обстановке разжиться ещё парочкой — лишними они не будут — но вот тогда им пришлось попариться. Главное — не зря.

Да уж! Впечатление я действительно произвёл. Летящего «дракона», ясное дело, все услышали и увидели издалека. И тут этот «коркодил» спускается с небес на землю, и из него выходит «глава делегации», перед которым даже «тысяцкий» тянется во фрунт. А в глазах чёртики: понял, зараза, мою уловку с парадной формой.

Есть среди моих наград и современный крестик, вручённый церковниками за благотворительность при постройке храма, так что и подозрения в «сатанинской» сущности автожира сразу у них исчезли. А на религии, блин, в это время все поведены не меньше современных нам кликуш. И из-за обвинения в безбожии или, что ещё хуже, в связях с Нечистым, можно таких неприятностей огрести, что мало не покажется.

За переводчика у нас Денисенко. Именно он лучше всего древнерусский язык освоил. Ну, а «местные» нашу речь, сильно изменившуюся в сравнении с их временами и пересыпанную заимствованиями из других языков, не понимают совершенно. Может, что-то и улавливают по знакомым словам, но полный смысл до них явно не доходит. В общем, обменивайся мнениями между членами делегации, сколько хочешь, всё равно это для второй стороны секрет. Тем не менее, всё равно на будущее следует озаботиться каким-нибудь лингвистом, который Спиридона Ивановича заменит. Опять моим помощникам срочная внеплановая работа. А ещё — парой батюшек. И церковь надо слепить в Ряжске в числе одного из первых зданий. Иначе нам в налаживании отношений с местными никак.

Начали с того, какие именно рязанские земли мы хотим «купить». Карта у нас уже заготовлена, на ней нанесены известные нам города и крепости. И линия прочерчена. Дабы не «плеваться в окно на другое государство», как это было в период раздробленности Германии на «великие микро-державы», граница отодвинута вёрст на двадцать к северу от Рановы. Севернее будущего села Петровское, где мы планируем начать разработку фосфоритов, она идёт на восток и юго-восток по водоразделу рек Хупта, Мостья, Ложва, Пара, Лесной и Польный Воронежи до впадения в Цну реки Челновая. Дальше на юг по Цне. Самый сложный вопрос — на западе. От верховий Рановы по волоку к Кочуровке и по ней до Дона. Ну, и сам Дон — наша западная граница с Курским удельным княжеством Великого Княжества Черниговского.

Карта особо поразила воеводу, никогда таких качественных географических чертежей не видевшего. Лесов, дорог и прочих болот на ней не обозначено, но реки нанесены, а это в тринадцатом веке — главные ориентиры.

То, что под нашу юрисдикцию попадает несколько крепостей, значит, судьба у их обитателей такая: уснуть в одном государстве, а проснуться уже в другом. По ним-то и заспорили. Данков, Воронеж, недостроенная Рясская крепость. Плюс оказавшиеся отрезанными не так давно вошедшие в состав Рязанского княжества Елец с Талицей. Ну, последний вопрос решаемый, поскольку никакой контрольно-следовой полосы с колючей проволокой нам просто не по силам организовать, и от Кир-Михайлова, стоящего на северном берегу реки Кочуровки, в этот эксклав можно будет шляться беспрепятственно. Кроме того, мы ведь предлагаем Рязани не просто территорию поделить, а заключить оборонительный союз. А значит, заинтересованы и в том, чтобы она оставалась достаточно сильной.

После того, как обозначили позиции сторон по территориальным вопросам, сделали перерыв на обед. Стол сервировали мы, еду доставили в армейских термосах, но посуду привезли неплохую, фаянсовую с росписью. Которой (вместе с прозрачными стаканами и бокалами под напитки) добавили охренения рязанцам. И посудой, и термосами, и газированными напитками в прозрачных пластиковых бутылках с цветными этикетками. Так что противоположная сторона больше налегала на них, а не на винцо. Тоже, кстати, неплохое и в это время очень ценимое, поскольку виноградные вина везутся аж из-за моря, из обломков разгромленной крестоносцами Византийской империи.

Уже после обеда перешли к вопросу, что мы можем предложить Ингварю Игоревичу в оплату за территорию. Про золото и серебро речи быть не могло априори, хоть и заикались об этом наши контрагенты. От слов «тысяча пудов оружейного железа» у Фёдора чуть челюсть не отпала, но у воеводы Бориса нервы оказались крепче, и он «зарядил» втрое больше. Понятно. Значит, сойдёмся где-то посерёдке.

Пугает цифра две тысячи пудов? Так это всего тридцать две тонны. Оружейная сталь по нынешним временам — это всего лишь высокоуглеродистая конструкционная. Если удастся уломать Ингваря Игоревич, то, можно сказать, «за стеклянные бусы» себе земли купим. Даже если учесть, что половину придётся отдавать в виде уже готовых наконечников, заготовок мечей и пластин ламеллярных доспехов.

— Осталось только дождаться, когда гонец отвезёт письмо в Рязань, а Ингварь Игоревич пришлёт ответ.

— Можно и ускорить дело, — пожал я плечами. — Если не испугаешься, Фёдор Юрьевич, по небу, аки птица, до Рязани добираться, уже завтра там будешь. Не в самом граде, чтобы людей не пугать, а у стен его.

Борис Омельянович от такой страсти даже перекрестился испуганно, а у Фёдора только глаза загорелись: молодёжь — она падка на всё новое, необычное.

16

Никитин

Даже до начала этого проекта Максим Андреевич Деев при приёме людей на ответственные должности отдавал предпочтение бывшим военным, спецслужбистам и уволившимся сотрудникам органов внутренних дел. Последним, разумеется, после доскональной проверки их прошлого, поскольку ни для кого не секрет, насколько часто те, кто призван бороться с преступностью, срастаются с криминалитетом. Впрочем, негласную проверку проходят все будущие руководители, претендующие на руководящие посты. Но «менты» — особо тщательную. В общем-то, его пристрастие к служившим понятно: сам он — из тех, которых «бывших» не бывает, офицерскую психологию хорошо знает, и этим подчинённым не нужно объяснять, что такое приказ командира.

Сейчас же, после того, как Деев получил подряд на «переоборудование ракетно-артиллерийской базы хранения в хранилище Госрезерва», его фирма «охотников за головами» при вербовке вообще одним из важнейших параметров называет армейскую службу. Даже срочную лет двадцать назад для тех, на чьи должности нет жёстких возрастных ограничений. Вон, даже батюшка, отец Исидор, и тот бывший десантник, после тяжёлого ранения поменявший капитанскую форму на сутану.

Да, существуют и такие, хотя для основной массы при заключении трёхлетнего контракта верхний порог поставлен очень невысокий — тридцать пять лет. Исключение — действующие военные спецподразделений и уникальные специалисты, вроде конструктора вооружений Геннадия Петровича Ладыжникова.

С самим Ладыжниковым при «вербовке» беседовал Максим Андреевич, и лишь когда тот, пылая взором, подписал контракт, «свалил» его на моё попечение. Его и тех молодых, но весьма толковых ребят, которых тот подберёт в своё оружейное конструкторское бюро.

Должность моя в холдинге Деева называется «руководитель инновационных проектов», а назначением на неё я обязан парой «закрытых» научных работ по военно-технической тематике. Хотя, конечно, о каких инновациях может идти речь, если обрисованные Максимом Андреевичем перспективы касаются вовсе не технического прогресса, а наоборот, регресса? Отказ от современных, технологически сложнейших решений, полное исключение из разработок полупроводниковой электроники, примитивизация всего и вся, касающегося оружия и военной техники, практически полный возврат к уровню середины и конца XIX века.

— Формально, если исходить из реалий XIII века, это, Иван Сергеевич, всё-таки инновации. Причём, колоссальные инновации, — посмеивался тот в ответ на мои реплики.

— Но я же ни хрена не смыслю ни в моторостроении, ни в металлургии, ни в химии, ни в металлообработке.

— А вы думаете, генерал Гровс, руководивший созданием атомной бомбы, что-то смыслил в ядерной физике, реакторах и разделении изотопов? — прозвучало в ответ. — По ходу дела, конечно, чего-то «нахватался». Вот и вы «нахватаетесь» с помощниками, которых мы вам подберём. Неужто российский танкист-инженер, которому поручено руководить созданием устаревшего оружия, не переплюнет американского военного строителя, который создал целую атомную отрасль?

В общем, взял меня «на слабО». Тем более, в танках сконцентрировано всё, чем мне придётся заниматься: и металл, обработанный особыми способами, и стрелковое вооружение, и артиллерийское оружие, и мотор, и элементы транспортного средства.

Совершенно верно! Оружейное КБ — только одно из подразделение конструкторско-технологического центра, который временно, до постройки соответствующей базы «по ту сторону дыры», будет размещаться на территории базы в Шелемишевских хуторах. Будут ещё химическое, металлургическое, транспортно-моторостроительное и… педагогическое. Их задача — подготовить нашему городу возможность существования на техническом уровне, на несколько порядков превышающих общий уровень «окружающего общества», когда «дыра» закроется навсегда. Ну, а педагоги будут разрабатывать и воплощать в жизнь программу ликвидации безграмотности местного населения и обучения его азам технических знаний.

Первая же задача, поставленная мне руководителем Проекта — сформировать перечень уже имеющихся вооружений для использования на начальном этапе существования «государства» и технических требований к оружию, производство которого можно будет начать, как только заработает промышленная база. С учётом того, что первые годы придётся повоевать «от души». И с русскими князьями, не желающими создавать единое государство, и, что станет для нас серьёзнейшим испытанием, с ордой Батыя.

А значит — максимальная унификация и ремонтопригодность «на коленке» всего, что только возможно. Особый упор — на проходимость (леса, болота, снега по пояс) и «всеядность» техники, поскольку нефти у нас нет и не предвидится, а придётся пользоваться искусственным топливом, получаемым перегонкой в него бурого угля.

Не следует увлекаться бронетехникой с мощной артиллерией и серьёзной толщиной брони. Ни к чему это, поскольку ей бороться просто не с кем, у вероятных противников не существует оружия, способного пробить даже десятимиллиметровые бронелисты, а неоправданно завышенная масса лишь снижает проходимость и ведёт к неумеренному потреблению горючки. Главное качество запасаемого оружия — эффективность в борьбе против противника, не защищённого или слабо защищённого средствами индивидуальной защиты. Плюс надёжность и простота в эксплуатации и обслуживании.

Со «стрелковкой» всё более или менее ясно. Пистолет Токарева модернизированный как индивидуальное оружие тех, кому не положены более серьёзные «стволы». Пистолет-пулемёт «Витязь» под такой же патрон — для разведчиков и спецгрупп. Массовый автомат Булкина-Калашникова под массовый патрон 6,5×39 мм и ротный пулемёт Калашникова с таким же боеприпасом. В дополнение к нему — самозарядный карабин Симонова, использующий тот же патрон. Его сняли с вооружения в «линейных» частях, но запасы на складах огромные, и практически не уменьшатся после выполнения нашей заявки. Ими предполагается вооружать «самооборону» и охрану объектов.

«Единый» пулемёт с ленточным питанием под патрон 7,62×54R, используемый и как станковый, и как ручной, и для установки на танки и бронетранспортёры. Это, без сомнения, снятый с производства, но очень широко используемый в мире модернизированный пулемёт Калашникова. Наше будущее главное оружие против масс конницы и пехоты. На бронетранспортёрах никакой замены крупнокалиберному, 14,5 мм, пулемёту Шпагина не планируется. Мощнейшее оружие не только против открыто расположенной живой силы, но и способное «прошить» забрала крепостей и даже их бревенчатые стены. «Прошить», но не разрушить.

Разрушать будем миномётами. В том числе — автоматическими. Калибра 82 миллиметра для этого более чем достаточно, если всадить очередь из автоматического «Василька» в сруб крепостной стены. А осколков мины, выпущенной на дальность почти четыре километра, хватит не только для того, чтобы шокировать врага взрывом, но и поразить всех, оказавшихся на расстоянии почти в два десятка метров от места её падения. Учитывая дальность стрельбы, это просто вундерваффе. К тому же, весит обычный миномёт очень немного, сорок два кило, а трёхкилограммовых мин к нему можно тащить с собой немало.

С автоматическим «Васильком», конечно, возни куда больше, поскольку весит он 632 килограмма, без тягача не увезти, плюс боеприпасы жрёт, как не в себя. Но их много и не нужно — три-четыре. Парочка на обороне города, один-два для походов на врага.

Если продолжать об артиллерии, то самая тяжёлая система, которую я предлагаю к использованию, это самоходный миномёт с женским именем «Нина-СК» (самоходный колёсный) на шасси БТР-6. 120 миллиметров, дальность стрельбы 8,8 километров, просто мощнейшее, гаубичное действие мины, возможность преодоления водных преград вплавь. Пары таких машин нам — за глаза. К тому же, они по шасси унифицированы с бронетранспортёрами, и даже в случае неисправности, можно будет каннибализировать БТР, чтобы вернуть «Нину» в строй.

Никаких танков! Даже лёгких плавающих. Их роль будут выполнять боевые машины пехоты второй модели, с автоматической 30-мм пушкой, снаряды которой имеют неплохие осколочно-фугасные характеристики. А боеприпасы и топливо для всего этого будет доставляться бронированными транспортёрами МТ-ЛБ. И всё! Ни к чему плодить разнообразие калибров и типов боевой техники. Правда, это лишь моё мнение, что решат сами военные, пока неизвестно.