Стать магом. Чужая мечта

Глава 32

Удерживать технику с каждым часом становилось всё сложнее и сложнее. Лес, изначально охотно помогавший своему Владыке, и играючи поддерживающий подавивший магию Корус Аватар даже на расстоянии от своих границ, сейчас вёл себя странно. Ярость и ненависть к жалким людишкам угасала, и на смену ей приходил, нет, не страх, но близкое к нему по звучанию опасение.

Аулендил пытался понять причину этого опасения, судорожно по десятому разу прогоняя через фильтры сознания всё недавно произошедшее и ещё происходящее. Ведь то, чего опасается Лес, от них, его детей, не оставит и мокрого места.

Начало атаки было сложным. План пришлось корректировать несколько раз. Первый раз — когда Лес помог оживить Древней намного быстрее, чем обычно и пообещал доставить их к своим границам Тёмной тропой. Это значило, что именно на Древней, големов, практически неуязвимых для физических атак, можно было сделать основную ставку. Обычно, на пробуждение одного голема у Говорящих–с–Лесом уходила неделя. Аулендил рассчитывал на подход одного Древня к концу осады. Как раз к тому моменту, как его противостояние с главой Корус завершится и обе стороны будут измотаны до полного бессилия. Тогда удар голема будет наиболее сокрушителен, так как остановить такого без сильнейшего Защитника Корус не смогут. Или смогут, но недостаточно быстро. А уж после голема их можно будет тонкими ветками забить.

Но, воля Леса и три оживших голема, способные достичь стен крепости Корус меньше чем за двое суток всё изменили. Лес слишком сильно хотел очистить свои границы и уничтожить Чистого и прикрывающих его Корус. Его гнев и ярость были слишком велики.

Второй раз план подвергся корректировке, когда над ветвями ожидающей армии пролетел торговый караван крыланов. Крылатые Псы совершенно не по расписанию покинули крепость, и было непонятно, заметили они собирающуюся армию или нет. Обычно крыланы не вмешивались в воины на поверхности, но риск был слишком велик и Аулендил ещё раз изменил план атаки, значительно ускорившись и обрекая молодую поросль альвов на бесславную смерть.

Во всех изменениях планов неизменным оставалось только одно — цель атаки. Удар направлялся на Корус. Чистого больше не видели за границами крепости, а значит, времени действительно оставалось всё меньше и меньше. Неизвестно, насколько быстро он может прогрессировать и во что может превратиться, если Лес будет медлить.

Дальнейшее происходило строго по плану. Собранная с окраин Леса мелкая живность, простой лобовой атакой заставила вступить в бой главу клана, вытянув его на первую линию обороны и на время, необходимое для подготовки магического удара привязав его к месту.

Одновременный удар вглубь крепости, по обычным людям, которых не успели укрыть в убежищах и усиление фронтального давления, оставил на короткое время главу без поддержки других боевых пар клана и полный круг Говорящих–с–Лесом, имитируя атаку Владыки, обрушил на Корус всю ярость стихий, многократно усиленную силой Леса.

Глупые и жалкие люди не смогли заметить подвоха в ярости стихии, стремящейся их уничтожить, и глава Корус выложился до полного осушения, отбивая эту атаку, рассеивая и перенаправляя ярость Леса, воздушную бурю и штормы молний. Человек справился. Закончить всё одним ударом Аулендил и не надеялся. Но, справившись с первой атакой, человек проиграл весь бой.

Несколько часов после этой атаки никакое магическое противостояние было невозможно, так сильно был перекручен Орт в округе, а у Корус не было достаточно опытного и полного сил мага, способного понять что происходит и остановить Аулендила до того, как станет поздно. «Аватар Леса» — техника мощная, изменяющая течение реальности, деформирующая законы мироздания, запрещающая применение любых техник, но слишком медленно применяющаяся и требующая выполнения огромного количества условий. Оставайся глава Корус в силах — он бы мог легко опознать применяемую технику и заблокировать её, лишив Аулендила сил и, скорее всего, жизни, выиграв тем самым бои. Но, обманувшись немного раньше, глава Корус проиграл.

Дальнейшее тоже было по плану. Сваренный ночью травяной алхимический настой позволил молодым Скрывающимся–в–Лесу за оставшееся до утра время вернуть себе большую часть сил, потерянных под давлением Аватара Леса, и с самого утра занять внимание защитников крепости, привязав их к проломам в стенах и заставив защищать их с полной отдачей, не отвлекаясь больше ни на что. Даже обнаруженный Чистый, вставший на защиту крепости вместе с воинами уничтожаемого клана, принципиально не мог изменить ситуацию.

Лес заставил своих детей бросаться на него более яростно, платя большим количеством жизней молодой поросли за проверку предела сил одного единственного человека, хоть и пришедшего из другого мира. Чистый, с каждой жизнью, забранной у Леса, открывался всё сильнее и сильнее, демонстрируя все грани дара, характера и развития.

Но и Чистый уже ничего не мог изменить. И он и Корус проиграли.

Три голема незамеченными дошли до внешних стен крепости и уже шагнули внутрь, готовясь уничтожить беззащитных людей, не способных их остановить.

Это была победа.

Окончание двухсотлетнего противостояния с Корус, смерть Чистого. Торжество воли Леса, о котором какое–то время никто не узнает и они успеют оправиться после применения тяжёлой и опасной техники «Аватара Леса». Они даже успеют оправиться от бессмысленного количества погибших от рук Чистого молодых воинов Леса.

Так чего же опасается Лес?

— Ты видел ЭТО раньше? — с нервным смешком спросил я капитана, указывая на древесного монстра, перешагнувшего внешнюю стену крепости.

— Только слышал, — тоскливо ответил мне капитан.

— Что–то полезное скажешь? Как его убивать? Он горит?

— Примерно такого же, по рассказам, убил прошлый Глава, который был сильнее, чем его сын, наш Глава сегодня, который, к нашему сожалению, сейчас укрылся в центральной башне и не способен ни на какие техники.

Говорил капитан с горькой усмешкой, аккуратно, но быстро сбрасывая с себя тяжёлые доспехи. Его действия повторяли остальные солдаты.

— Он не горит. Он не рубится даже артефактным оружием. Говорят, что Древний ужас можно уничтожить только высшими техниками. Ещё ни разу это чудовище не было остановлено, если против него не выходили маги высших путей.

— Так что, на этом всё? Сдаёмся? — я кивнул на горку брони, которую сбросил капитан.

— Никогда! — упрямо мотнул тот головой, — броня сейчас будет только мешать! Обычные бойцы Леса сюда больше не вернутся, а от этой твари никакая броня не защитит, если он тебя поймает. Да и по деревьям карабкаться без брони намного удобнее! Говорят, что управляющий кристалл у него в районе затылка.

Капитан обратно закрепил за спиной щит, оскалился, пару раз взмахнул мечом и, взревев:

— Жизнь за Корус!

рванул в сторону неспешно, но при этом стремительно, приближающегося монстра. Вооо! Вот это настрой по мне!

Адреналин, плескающийся в моей крови не давал мне стоять без дела, заставляя кинуться в бессмысленную и самоубийственную атаку, совершенно отключив все инстинкты, которые, я точно помнил, должны были сейчас просто верещать от ужаса и заставлять меня найти укрытие и забиться в него в надежде пережить этот кошмар.

Не сегодня!

Верещать я буду в следующий раз. Нужно только до него дожить!

С усмешкой глядя, как остатки бойцов, выжившие за время всех предыдущих атак, обезумев, несутся на огромное чудовище, огибая замершего меня и догоняя своего командира, я, наплевав на всё, нарушил свой последний запрет.

Чудовищный коктейль энергий, бурлящий в моём источнике и изменившийся за последние часы боя очень сильно, разбавленный энергией смерти альвов и людей, мощным потоком рванул в моё тело, наполняя силой и смертью нервы, мышцы, кости, связки, кожу. Абсолютно весь организм. Полностью. Время полумер закончилось. Или умру, или убью!

Боль прохладой омыла тело, и мир вокруг меня на миг замер, покрылся сеткой трещин и провернулся, как цветные стёклышки в калейдоскопе, уничтожая старую картинку–мир, чтобы сложить новую.

В алых тонах, с прожилками чёрного и зелёного.

С болью пришла сила, безумием бьющая в затылок, и бросающая в бессмысленный бой.

В четыре гигантских прыжка я преодолел разделяющее меня с Древним ужасом расстояние, пятым уже отталкивался от земли, закручивая булаву, для мощного удара.

С проворотом корпуса, вложив в круговой взмах всю динамику движения, все силы, всю мощь астрального тела, я впечатал булаву в переднюю ногу–колонну дерева.

Сразу после удара, второй рукой, на обратном движении я добавил туда же и огненный серп, максимально накачанный энергией. Нормальный первый уровень «Пылающего горизонта», но с энергией как на десять шестых, которые у меня до сих пор не получались.

Результат был совсем не выдающимся. Огромная махина даже не покачнулась, поглотив импульс моего удара, а сияющий до рези в глазах огненный серп, вокруг которого горел даже воздух, оставил на прочнейшей коре лишь небольшой ожог, который стремительно регенерировал.

К тому моменту, как до меня добежал капитан, я успел нанести древесному монстру ещё четыре удара, вкладывая в каждый последующий всё больше сил, ярости и энергии.

Я даже «Жизнь за Корус» для пробы заорал, вбивая своё оружие в прочнейшую плоть чудовища.

Ощущения — бредовее не придумаешь! Не в том смысле, что мне жалко отдать за Корус жизнь, а в том, что как лбом в стену долбишься — эффекта никакого, кроме разбитого лба. И ощущения, что ты что–то делаешь явно не так.

Отпрыгивая от ответного удара твари, с чудовищным грохотом оставившего в земле яму глубиной метр и диаметром четыре, я вспомнил слова капитана об управляющем кристалле.

Уже тогда, снимая с себя всё лишнее и мешающееся двигаться, он сразу сказал, что придётся лезть по этому дереву на самый верх. Опыту капитана я доверял. Он об этой твари хотя бы слышал. В отличие от меня. Наверх, значит наверх.

Без капли сомнений, одним волевым импульсом я разорвал соединение своего астрального тела с рунами оружия и с уколом сомнения всё–таки отбросил в сторону булаву, полностью занимающую руку. С таким обременением на вершину этого монструозного «дерева» я не заберусь. Чем я там ломать кристалл буду — подумаю об этом, когда его найду, для начала нужно забраться наверх.

С каждым рывком выше, с каждым «шагом» наверх, я оставлял на деревянной плоти монстра шикарные ожоги, буквально проплавляя его древесную броню своими прикосновениями.

Моё астральное тело пережигало чудовищный поток энергии, выбрасывая в пространство вокруг меня саму смерть. Энергия уходила как в бездну, но при этом она оставляла просто радующие глаз ожоги и подпалины на броне древесного гиганта. И эти ожоги не спешили заживать, оставаясь сочащимися чёрным дымом язвами на теле неуязвимого монстра.

В этот момент Древний ужас резко дёрнулся, подламывая опорные конечности и опускаясь на колени. И капитан, не уберегся. Сначала он очень ловко и чётко уворачивался от ударов, дробящих огромные каменные булыжники, смог запрыгнуть на тушу монстра, вгрызся своим мечом в дубовую плоть, начал медленное, но верное движение наверх. И вот, совершенно неожиданно тварь припала на колени, припечатывая капитана, и всех кто карабкался следом за ним по этой ногам, к земле. Резко, мощно, неотвратимо. Капитана не спас даже щит, закреплённый на спине. Так по внутренней поверхности щита его и размазало.

Энергия смерти этих воинов Корус, рефлекторно мной впитанная, ещё немного добавила мне безумия и ярости.

Когда я поднялся на высоту примерно пятидесяти метров, преодолев, как минимум, две трети высоты монстра, он перестал обращать на меня внимание и бросил попытки сбить меня на землю или раздавить. Только стонал и скрипел, как огромный тысячелетний дуб, раскачивающийся под шквалистым ветром, когда я прожигал ему очередную язву. Стонал, скрипел и пёр вперёд, к центру крепости. Туда, где в центральной башне, пытались восстановиться совершенно беспомощные глава клана и его эНн. А также туда, где под землёй прятались от альвов все гражданские. И туда, где без сознания лежала моя Рия.

Никакого управляющего кристалла у монстра не оказалось. Ровный, такой же твёрдый, как и ноги, как и бока, как и всё остальное в этой твари, затылок, без единого намёка на наличие чего–либо постороннего. Только обычных размеров деревья, растущие из этого ходячего Древнего ужаса.

Сожженная плоть его никак не отвлекала и не останавливала. Всё, чего я смог добиться — это то, что стонать–скрипеть он начал непрерывно. Если бы не эта реакция, я бы мог решить что продолжаю биться головой в стену. Эффект был аналогичный.

Сжигая себя без остатка, я не мог добиться ничего!

Несколько минут я в предельной ярости пытался пробить голову монстра, применяя всё, что только знал и умел, с бессилием понимая, что этого совершенно недостаточно. Вся моя сила, вся мощь энергий, безобидным пламенем испарялась с поверхности астрального тела. Мне катастрофически не хватало сил, чтобы обуздать собственную мощь! Я был неспособен собрать всю эту энергию во что–то действительно убойное, способное навредить этому неуязвимому монстру.

В бешенстве осмотревшись по сторонам, с высоты холки гиганта обзор был отличным, я увидел центральную башню, к которой мы медленно приближались и шокировано замер, бессильно опустив руки.

С грохотом и скрежетом центральная башня, символ силы и непоколебимости клана Корус, медленно падала, поддаваясь усилиям ещё двух таких же тварей. Ещё двух неуязвимых монстров, остановить которых могут только маги высших путей. Монстров, способных пробивать каменные стены и ломать монолитные башни, возведённые этими самыми магами высших путей, чтобы стоять непоколебимо вечно. Ещё двух совершенно целых Древних ужасов, спокойно добравшихся до центра крепости с флангов, просто проломив себе проходы в стене, когда–то защищавшей центральный сектор. С моей высоты были хорошо видны эти проломы.

У Корус не было и шанса.

У меня не было и шанса.

Чудовищный грохот от падения башни на время заглушил даже стоны прижигаемого мною дерева, а потом над долиной воцарилась оглушающая тишина.

И только где–то вдалеке, на неслышимой уху частоте, что–то звенело. Как назойливый комар, как забытая мысль, как надежда.

Именно так звучит смерть? Или это что–то другое?

Похоже на удар по голове, после которого на мгновение ты попадаешь в чёрное ничто, и из которого мгновением позже возвращаешься, помня, что где–то был, что–то видел, с кем- то разговаривал и что–то делал, но, совершенно не помня деталей. Первые секунды сознание ещё силится ухватить несуществующие воспоминания, но потом всё забывается, и ты остаёшься с пустой звенящей головой.

Первой через неслышимый звон, сквозь контузию сознания прорвалась боль от сгорающего в собственной энергии тела.

Пока я чувствую боль, я живу!

Все меньше и меньше во внутреннем коктейле энергий оставалось ментолового компонента, запасённого наглым нахрапом в лавке старика–имперца, а ведь именно эта ментоловая энергия не давала мне окончательно сгореть и развеяться пеплом, борясь за меня по своему. Охлаждая ожоги, останавливая процессы разрушения тканей и энергетических каналов, цементируя, загоняя в стазис. Бальзамируя. Спасала, убивая меня. Помогала мне бороться за жизнь, давая мне шанс сохранить себя, даже умерев.

Пока я борюсь — я не сдох!

И лёгким флёром я ощутил запах ментола, рассеянный по всему окружающему меня пространству. Совершенно незаметный, невесомый, испуганно прячущийся. Запах ментола, очень похожий на тот, что я впервые ощутил в той самой лавке старика–имперца, но совершенно неуловимый и немного другой. Живой. Способный дать мне то, что нужно, наполнить мой источник и ещё раздать возможность ощутить рождение звезды.

Пока моя воля сильна — я могу диктовать её этому миру!

Ничем возможным Корус и мне было уже не помочь.

Значит, пришло время невозможного. Мысли разогнанные привычной накачкой, галопом собирались в стройные образы. Выход был, я чувствовал это.

Интуиция. Шестое чувство. То, что не могло работать без остальных пяти.

Как мне объяснял дед Василь, сознание никогда ничего не забывало, Всё, что я видел, слышал, осязал, обонял. Всё что я пробовал на вкус. Всё это, просто сбрасывалось в подсознание, где обрабатывалось и хранилось. Часто случалось так, что ответ на самый сложный вопрос известен, но человек не может это осознать. Не может вытащить это знание из подсознания в сознание. И вот тут на помощь приходит интуиция, которая и предназначена для передачи обработанной подсознанием информации обратно сознанию.

И сейчас моя интуиция говорила мне, что пришло время невозможного.

Осторожно, боясь спугнуть озарение, я повернулся и посмотрел туда, откуда пришёл Древний ужас. Что–то, что я там увидел, заставило мою интуицию завыть дурниной. Что–то там было важное, могущее даровать спасение. Хорошо видимое с такой высоты.

Огромный пролом в центральной стене, разрушенный восточный сектор, растоптанная огромными ногами монстра баррикада, на которой мы держали оборону, обломки скал, когда–то бывшие жилыми домами. Трупы альвов, стащенных в несколько огромных куч руками солдат, недавно прикрывавших мне спину и погибших под ударами Древнего ужаса. Уродливые горбы развалин внешней стены. Группы альвов, вытаскивающих своих раненых.

И чуть в стороне от общей суеты, расположенная в небольшом рукотворном укреплении, группа альвов, намного лучше вооружённая и экипированная, чем все, что сегодня рвались наделать во мне дырок.

До этого момента я не видел Владыку Леса. А если бы и видел, то не смог бы узнать его с такого расстояния. Но вот осознал, кого вижу, я сразу. От этого альва просто разило силой. Он изгибал пространство, заставляя Орт вокруг дрожать и успокаиваться, терять свою изначальную ярость. Он держал технику Аватара Леса. Сквозь чёрные и зелёные прожилки моего зрения это было видно очень хорошо.

Вспомнились слова капитана, сказанные сидя на стене. Если убить Владыку Леса во время поддержания этой техники, то все кто с ним пришёл, умрут. Все, кто нападает сейчас на Корус — пришли с ним. Все! И три этих Древних ужаса.

Я убью этого альва! Сдохну, но убью!

Короткий разбег по спине древесного гиганта, выброс первой половины всей оставшейся энергии в тело, усиливаясь и ускоряясь далеко за пределы возможного, замещая ткани, которые не выдерживали, чистой энергией. Это смертельно для меня, но предельно эффективно в данный момент. Вторая половина энергии ушла в напитку единственной техники, которую я освоил на хорошем уровне. «Пылающий горизонт». Я понял что нужно, чтобы открыть шестой уровень. Шаг, покорившийся мне перед смертью. Постоянно пылающий пламенный диск, не требующий усилий для поддержания, только энергии. Вот только с той энергией, которую я влил в технику, это был совершенно не диск. Вся моя аура пылала, пожирая Орт, ослабленный Аватарой Леса. Синергия техник. Удачное для меня стечение обстоятельств. И, надеюсь, неудачное для главного альва.

Расстояние до лагеря альвов я преодолел менее чем за минуту. Пылающий болид, оставляющий за собой чёрный, распадающийся в прах, дым.

Естественно меня увидели. Естественно меня встречали. Тройка рослых пеньков, вооружённых серебристыми клинками, источающими дымку, попыталась прикрыть своего Владыку, но вспыхнула и осыпалась пеплом даже не успев осознать произошедшее. Зона поражения моей техники была выше видимого пламенного шара, захватывая ещё около метра пространства, сжигая всё в нём бесцветным пламенем, не имеющим никакого эффекта в видимом диапазоне спектра.

Альвы не дрогнули, не побежали. Все как один встали между мной и моей целью, пытаясь помешать мне добиться своего.

Я же чувствовал, как истекают последние секунды перед тем, как моё тело откажется сопротивляться этому пламени, и тоже, как и мои противники, осыплется чёрным пеплом.

Когда между мной и Владыкой Леса не осталось никого, и нас разделяло пространство, ровно на шаг большее, чем моё пламя могло дотянуться, моих ноздрей коснулся ментоловый запах, чуть более плотный, чем за секунду до этого.

Попытавшись сделать этот, последний, шаг и всё завершить один раз и насовсем, я ощутил, что не могу двигаться.

Замер. Застыл. Парализован. И даже техника, сжигающая меня дотла, перестала воздействовать на меня, продолжая пытаться яростно дотянуться до замершего в шоке альва. Как будто моё физическое тело было заключено в стазис, при этом астральное продолжало жить в нормальном течении времени.

Ответом на немой вопрос, прямо передо мной материализовалась огромная мрачная фигура, закованная в средневековые латы и парящая белесым туманом, как испаряющийся на воздухе сухой лёд. В одной руке огромный рыцарь держал тонкую спицу, горящую в моём восприятии невыносимо ярким синим светом, которую он мгновенно вонзил в грудь главному альву, вторую руку раскрытой пустой ладонью он направил на меня.

Первая мысль, паразитом вцепившаяся в моё сознание, была о том, почему я решил, что альв выглядит шокированным? Сложно определять мимику по выражению деревянного лица, на котором отсутствуют брови, губы, нос, и которое вообще практически не обладает подвижностью. Но те микроизменения, которые я заметил на этой надменной деревянной морде, однозначно мне говорили, что этот пенёк шокирован.

Правда, я тоже не далеко от него ушёл. Я совершенно не понимал происходящее и не знал, что делать и как реагировать. По идее, я должен быть уже мёртв. Вместе с Владыкой Леса. Но огромная фигура с чёрных дымящихся доспехах сейчас сотворила какую–то лажу, угробив весь мой геройский порыв.

Пока я злобно рассматривал то альва, то рыцаря, с тихим звоном вокруг тёмной фигуры развернулась полупрозрачная голограмма старого деда, ссохшегося до состояния мумии. Правда без бинтов. И первое, с чего начал дед, это со старческого возмущения:

— Вестник. Моя воля была проста и понятна. Меня не интересует происходящее. Спектр энергий однозначен и не подразумевает прямого присутствия моего будущего образца. Что тебе оказалось непонятным, что ты продолжаешь отрывать меня от работы?

Мрачная фигура, закованная в броню, ни на мгновение не изменила своего положения, не издала ни одного звука, но дед продолжил свою речь так, как будто услышал ответ на заданный им вопрос:

— Невозможно! Твоё предположение смехотворно. Иллари нет на Морейне. Я собственными руками открыл портал последней группе выживших, и они ушли в неизведанные миры. Этот эксперимент полностью провалился. Что значит прими решение? Где?

Голограмма деда резко повернулась в мою сторону и меня как будто пронзили десятки ледяных игл.

— Дьявол! Как неожиданно, — дед вперил в меня свои глубоко запавшие глаза непонятного цвета, скрытые в тенях массивных бровей и долго и бесстрастно пялился, изучая и о чём- то думая.

Я же пытался вырваться из хватки рыцаря, чтобы закончить начатое дело, сжечь этого снова надменного пенька и остановить уничтожение Корус.

— Не рвись, иначе умрёшь прямо сейчас, не принеся мне своей смертью никакой пользы, — наконец дед принял какое–то решение и отвернулся от меня, переведя взгляд на Владыку Леса, — Аватар. Вульгарный Аватар с дистанционной накачкой энергией. И на том конце уже оборвали все провода. Помнит меня, мой будущий образец. А если его позвать?

И безумный старый ссохшийся дед снова повернулся в мою сторону. Выглядело бы это забавно, если бы происходило в другой обстановке. С другими действующими лицами. И ситуация была бы другой. Голограмма имела привязку где–то внутри рыцаря и дед крутился как придаток к закованной в чёрные латы фигуре.

— То, что ты пытался сделать, малыш Иллари, тебе удалось бы лишь отчасти. За секунду до смерти, этот представитель своего вида, отменил бы технику Аватара, спокойно бы погиб и тем самым спас бы свой народ. Но я помогу тебе, малыш Иллари. Давай вместе позовём Лес. Я не дам Аватару отменить технику, а ты его убьёшь именно так, как хотел и откат техники, усиленный твоей энергией и влиянием моего Вестника очень и очень сильно ударят по моему будущему образцу. Он знает, как этого избежать, но рискнёт ли? Ты готов, малыш Иллари?

Говорить я не мог. Полный стазис тела продолжался, как и продолжающее полыхать и сжигать уже давно закончившуюся энергию астральное тело. Полный сюр! Дед реально псих, творящий какие–то дикие вещи, при этом называющий меня именем вымершего клана и предлагающий доделать то, что я и так собирался сделать, при этом предлагая усилить мой удар. Готов ли я? На такое предложение ответ один. Я буду хоть Иллари, хоть Корус, но этого пенька я сожгу!

Говорить вслух ничего и не требовалось. Тонкие губы деда чуть изогнулись, имитируя улыбку, и стазис с меня спал.

Ровно один шаг разделял нас с Владыкой Леса. Огромный рыцарь исчез, появившись десятком шагов левее, я успел краем глаза увидеть как он телепортировался в сторону, оставив в груди альва свою ярко синюю спицу, но осознать его перемещение я не успел. Просто вдруг исчезла преграда, не дающая мне испепелить этого испуганного до икоты альва. Я сделал один шаг вперёд и тело Владыки Леса медленно сжалось в объёме и тут же с тихим шелестом разлетелось чёрным пеплом. Волна чудовищной деформации пространства, от возвращающегося в своё обычное состояние Орта, выстрелила во все стороны, калеча и убивая всех, кто был к этому причастен. Всех, чья энергия, так или иначе, имела сродство с деформировавшей Орт техникой, и частично обходя стороной всё остальное.

Надо же. Я. Это. Сделал!

Уже падая во тьму, я услышал сухой скрипучий голос сумасшедшего деда:

— Не спеши умирать, малыш Иллари. Сейчас твоя смерть не принесёт мне никакой пользы. Стань сильнее и когда ты встретишься с моими слугами в следующий раз, попробуй защитить своё право на жизнь.