Становление Хранителя

Глава двадцать первая. Ничего не слышу

Вы никогда не задумывались над тем, кто вы есть? Я не о глубоких философских размышлениях на тему смысла жизни, нет. И даже не о психологическом анализе своей личности. Вообще. Жизнь вверяет нам самые разные роли, от продавца на рынке до отца семейства. Осознаём ли мы их? Следуем ли правильному(или хотя бы общепринятому) пути?

Приведу простой пример на своей собственной тушке.

Я человек. Человек со своими идеалами, со своими мыслями, характером и понятиями добра и зла. Я мужчина, хотя куда лучше здесь подойдёт «старикан в молодой шкуре». Я люблю, ненавижу, презираю, обожаю самых разных людей. Я высшее существо. Желаю процветания для ставшего родным мира. Защищаю и оберегаю его, пускай и не являясь Хранителем. Я солдат. Я убиваю, жгу и допрашиваю врага. Стою на страже одного-единственного королевства, в котором живут те, кто мне дорог. Мои друзья, моя семья.

Увеличим масштаб. Воины, режущие друг друга на войне. Кто-то, как истинный патриот, бьётся ради страны. Кто-то, как сумасшедший, сражается ради лицезрения смерти. Кто-то желает умереть героем. Действия те же самые, смысл разный. Вот о нём вы и должны задуматься. О смысле. Закованные в доспехи детины ничего не создают, но в их битве есть причина, эдакое сокровенное зерно. Разрушение, убийства — итог.

Спасённые жизни, сохранённые улыбки, выживший мир или его часть. Вот это — смысл.

Конечно, чем дальше скачет прогресс, тем сложней всё становится. Войны становятся всё более жуткими, а их значение утрачивается или переходит в отвратительную фазу бойни за ресурсы или золото. Взаимоотношения становятся всё более комплексными, а вместе с этим количество ролей, выдаваемых нам в жизни, растёт. Поэтому задумайтесь над тем, кто вы есть. Потому что когда придёт конец, времени на раздумья не будет. Не проживайте жизнь в пустую.

Найдите смысл, как это пытаюсь сделать я.

Орфан одолжил мне диванчик в своём кабинете на ночь, сам же пепельноголовый отправился во вторую дверь на втором этаже дома гильдии. Как я и предполагал, то были его личные покои. Сквозь закрытые веки я пару раз видел свет: кажется, моему странному знакомому что-то понадобилось в своём столе. В целом несколько часов прошли относительно спокойно, мне даже удалось подремать парочку из них. Всё остальное время я внимательно слушал, о чём разговаривают Паро и Орфан.

Не знаю, насколько хорошим актёром был я, но скажу точно, что пепельноголовый оказался идеальным. Даже зная весь план, было трудно поверить, что глава гильдии не взаправду оказался «случайным свидетелем» инцидента, им же самим подстроенным. Кстати говоря, наша затея удалась на все сто процентов — отряд наёмников под предводительством Лорда Юга напал на своих, и в ночной суматохе слишком поздно понял, с кем именно бьётся. Большая часть попавших под внезапную атаку оказалась убита, и лишь несколько воинов спаслись.

Разумеется, им показательно закрыли рот на глазах Паро, дабы тот не сомневался, что Орфан и его гильдия действительно помогают замять досадное недоразумение. На деле же ушлый торгаш ускорил распространение слухов о случившемся, начав с самых дальних краёв союза. Так канул в Лету один день, в течение которого я вынужден был бегать туда-сюда по всему городу то по поручениям Паро, то по просьбам моего знакомого. Времени на присесть не нашлось, а потому ответ Нем, если он конечно пришёл, я так и не написал. Зато имя Итана стало греметь, и греметь нехило.

Таким образом вторая часть плана постепенно начинала свою работу. На следующее утро пепельноголовый вызвал меня к себе, с места в карьер сунув в руки письмецо, скреплённое зелёной печатью.

— Нашёл в твоей комнате, которую ты якобы снимаешь у тётки Марты, — ухмыльнулся он на мой недоумевающий взгляд. — Мисс Эранда, узнав о способном помощнике, внезапно появившемся у её давнего врага, решила с ним поговорить. Это твоё второе задание, Джон.

— Опять шпионские игры… — вздохнул я, присаживаясь на ставший родным диван. — Ну, рассказывай, что там дальше.

— Всё просто, — пожал Орфан плечами, устраиваясь поудобнее в своём кресле и закуривая трубку. — Тройственный союз пошатнулся, и оставшиеся у кормушки стервятниками накинутся на ослабевшего партнёра. Эранда не дура — она знает, что никому не удастся закрыть пасть всем и каждому. Следовательно, империя Паро уже начала свой крах, но что-то можно спасти. Ближайшая ниточка — покровитель её дружка, то есть я. Но… У нас с ней слишком много разногласий, чтобы идти на прямой контакт.

— Не знал, что ты куришь, — заметил я. — Хорошо, получается, она попробует завлечь меня на свою сторону?

— Схватываешь на лету, Джон, — кивнул пепельноголовый. — Вот письмо. Вскрой-ка, давай узнаем, что в нём.

Аккуратно разорвав бумагу, я вынул чистый и приятно пахнущий лист, на котором красивым почерком было выведено всего шесть строк, не считая подписи слева внизу. Пробежав текст глазами, я скомкал бумажку и, подбросив её, сжёг.

— Что-то не так? — с какой-то странной усмешкой посмотрел на меня Орфан.

— Там написано — «сжечь после прочтения», — кхэкнул я. — В целом, всё как ты и рассчитывал. Меня приглашают на встречу. Сегодня, в четыре часа пополудни. Какой-то ресторан на окраине города, я вроде мимо него как-то проходил… Розалин, кажется?

— Да, есть такой, — покивал мой знакомый. — Там подают отличную баранину в фирменном соусе. Здание — сплошное решето, полно окон, у стены стойка для приёма заказов, соединённая с кухней. Удобно, если потребуется срочно сбежать…

— Неужели боится, что ты приставишь за мной слежку? — спросил я.

— Естественно, — ответил пепельноголовый, попыхивая своей трубкой. Дымные колечки вылетели и разлетелись на облачка у потолка. — Проведи светскую встречу, всё как полагается. Не отвечай «Да» сразу, поломайся для виду.

— Спасибо, и без тебя знаю, как это делается, — вновь вздохнул я. — Костюм выдашь?

— А… — осёкся Орфан. — Конечно. Я и забыл, что твой облик довольно… Странный для моей правой руки.

— От странного слышу, — устало огрызнулся я. — Что после встречи?

— Если вы договоритесь, то у дальнейших событий будет два варианта развития, — произнёс он, поднимая указательный палец. — Первый — в тот же вечер она попросит у тебя выудить у Паро несколько важных бумажек. Ничего серьёзного. Эранда параноик, и ей до боли в животе надо подтвердить твою лояльность. Дальше мы с тобой соберёмся вновь.

— А второй? — поинтересовался я.

Орфан улыбнулся.

— Мадам может рискнуть, — начал он. — И попробовать прихлопнуть и меня, и Паро. Коль тебе удастся убедить её в том, что ты — и именно ты, человек по имени Итан — наиболее приближен к её врагу, Орфану, то Эранда, возможно, захочет через тебя кое-что у меня выведать.

— Как всё сложно-о-о, — показательно зевнул я.

— Я понимаю, что это может быть скучным, — согласился пепельноголовый. — Но таков мой план. Эранда уже в городе, а покинуть его она должна со всей информацией на меня и полным компроматом на Лорда Юга.

— Зачем? — не понял я. — С Паро понятно, но ты… Ты хочешь подставиться… Специально?

— Именно, — хмыкнул мой странный знакомый. — Мы с Эрандой давно воюем, и шпионские сети довольно плотно переплетены. Настолько, что многие агенты знают друг друга, даже здороваются, когда встречаются на улице. Как ты знаешь, у меня уже есть имена ближайших её помощников, и именно через них я нанесу свой удар.

— В этот раз я совсем ничего не понял, — сознался я. — Объясни подробнее, прошу.

— Полученная от тебя информация станет катализатором, что заставит Эранду действовать, — слегка насмехающимся тоном проговорил Орфан. — Активировать своих людей, начать поглощать империю Лорда Юга и атаковать меня всеми силами. Перехватывать поставки, убивать верных моей гильдии торговцев… Смекаешь?

— Она откроется, — кивнул я. — Перестанет быть осторожной, выверяя каждый шаг. Начнёт рисковать.

— Как раз в это время я найду ближайших к Эранде людей и сделаю им предложение, от которого невозможно отказаться, — затушил трубку пепельноголовый. — Вовсе необязательно склонять на свою сторону саму женщину, чтобы захватить её владения. Достаточно всех тех, кто ими управляет.

— Будучи слишком занятой старательным уничтожением тебя и следом — Паро, она не заметит, как сама окажется в силках, — сказал я и нахмурился. — Но выгорит ли?

— Не сомневайся, — произнёс свою любимую фразу Орфан. — Твоя фигура здесь ключевая. Сможешь заполучить полное доверие — и план сработает, ставлю всю гильдию.

— Хорошо, хорошо, — сдался я. — Я принимаю вторую часть твоего плана, Орфан. Только не забывай, с кем говоришь. Ни один человек, живший и живущий, не способен помыкать высшим существом. Перейди черту — и не сомневайся, я буду рядом.

Ни единый мускул не дрогнул на лице пепельноголового, но по короткому кивку я понял, что он услышал моё предупреждение. До времени встречи оставалось не так много времени, а потому я поспешил за девчонкой с первого этажа в ближайшую мастерскую портного. Как сопровождающая вежливо пояснила, одеться мне надо самым скромным, но богатым образом. Потому с порога меня запихнули в примерочную, в которую то и дело запихивали новые брюки самых разных форм и размеров, рубашки, плащи, даже парики и чёртовы шаровары! Последние на удивление хорошо сели, но я всё равно сказал решительное нет.

В конце-концов меня одели как благородного отпрыска какого-нибудь монарха. Нежная белая рубашка в короткими рукавами, поверх неё — плащ, практически до пола. Внизу уютно пристроились просторные тёмные брюки вместе с длинноносыми туфлями. На мой немой вопрос мужик вместе с девчонкой Орфана дружно воскликнули: «Так сейчас модно!». Несуразный, явно скромный и не факт что богатый образ вышел. Впрочем, мне было откровенно плевать, главное, что не совсем чудовище.

В дополнение сопровождающая отыскала на ближайшем рынке парфюм и попыталась облить им меня с ног до головы. Подобное вопиющее безобразие было сразу же пресечено, и в итоге приятно пахнущая жидкость была осторожно пшикнута на шею. Вручив маленький бурдюк обратно девушке, я поторопился откланяться. Быстрым шагом прошёл городскую площадь, инстинктивно глянул на часы, закреплённые в центральной башне, — оставалось около тридцати минут. Самое время для мер предосторожности.

Пять лет назад мне пришлось наложить на себя многоуровневую печать. Сделать это удалось при помощи Богини и Армагеддона вместе. Эранда, как рассказал пепельноголовый, неплохой маг. Может, до архимага она и не дотягивает, но силу ощутить сумеет. И это плохо и хорошо одновременно. Если до женщины дойдёт, кто пришёл к ней на встречу, то на всём плане можно ставить крест. Если же она просто увидит, сколь силён новоиспечённый помощник Орфана, то это заставит её ещё больше хотеть переманить меня на свою сторону. Чем больше власть, тем больше у её обладателя желания иметь перед собой мощную опору.

Таким образом, пришлось на ходу накладывать максимум ограничивающих заклятий. У меня получилось только сбавить пышущую жаром ауру и убрать вечное ощущение угрозы у находящихся рядом людей. Вообще, если прикрытие окажется слабеньким, я имел в своей голове определённый план. Орфан всё больше казался мне угрозой, и угрозой куда более серьёзной, нежели тройственный союз из Эранды, Паро и Гавиала. Коль раскроет меня мадам, то вскрою ей черепушку ментальным ломом, превращу в послушную марионетку и заставлю действовать по плану пепельноголового. То есть всё то же самое, за исключением тотального контроля.

Не хочется прибегать к подобным методам. Я мог бы сделать это с целой нацией, даже со всем человечеством, будь на то моя воля. Именно для подобных случаев есть такая вещь как принципы. И один из них, старый, прямо как я сам, это дар свободы воли. Люди сами вольны выбирать. Коль хочется что-то изменить — делай это как человек, а не как высшее существо.

До прибытия Судей в наш мир осталась неделя, плюс-минус. В идеале мы сможем объявить мир между Асцаин и торговым союзом как раз в этот промежуток, под его конец. Сдаётся мне, пора готовить гроб. Всегда хотел строгий, абсолютно чёрный, с бархатом и одной белой розочкой возле креста.

За всеми действиями и мыслями я не заметил, как дошёл до нужного места. Вход в ресторан был украшен дворецким в алом костюме, принимающем верхнюю одежду или сумки. И красным ковриком, постеленным прямо перед высоковатой двойной дверью. По обе стороны, примерно на уровне груди, находились широкие окна. Штучек десять, примерно. Чуть выше горела магическими огнями вывеска, где обе заглавные буквы «Р» были зеркально отражены.

Ресторан Розалин.

Ох и любят в наше время называть заведения в честь хозяина. То ли дело отличная гостиница в столице — «Пьяный Бык». Хотя кто знает, при каких обстоятельствах оно было так названо. Может, владелец в алкогольном угаре и был парнокопытным…

Отдав парнишке на входе плащ, я, коротко вздохнув, вошёл внутрь. Перенесло меня сразу в зал, чем-то похожий на тот, что был в трактире у тётки Марты. Отличий острый глаз нашёл много, но не сколько качественных, сколько количественных.

Потолки оказались чуть ниже, зато люстры на них выглядели куда богаче, сверкая серебром и золотом. Все круглые столики стояли у окон и достаточно далеко друг от друга, даря проводящим здесь своё время чувство уединения. Для особых пожеланий ресторан предлагал отдельные комнаты. За солидную плату, разумеется. В письме говорилось, что Эранда будет ждать меня в помещении под номером три.

Чуть правее от широкой стойки, у которой принимались заказы посетителей, находилась дверь, возле которой стоял ещё один разодетый в красное парень. Стоило упомянуть, что меня ждут в определённой комнате, как он мигом вытянулся, дрожащими руками отыскал ключ и пропустил меня.

— Третий номер по коридору, сэр, — уведомил он, а затем ретировался, заперевшись с другой стороны.

Пожав плечами, я направился к указанной табличке. Деликатно постучал и, не дождавшись ответа, нажал на ручку. Щёлкнуло. Осторожным движением распахнув створку, я заглянул внутрь. Двойная кровать, накрытый стол, один в один как те, что были в основном зале. Табуретка возле тумбочки с зеркалом, шкаф сразу слева от входа. Зашторенное окно, возле которого и стояла моя цель.

Средней длины русые волосы, аккуратная фигура и тёмно-алое платье в пол. Что-то в этой особе выдавало её истинную натуру — цепкого информатора, разбирающегося в людях и умеющего строить далеко идущие планы. Возможно, то разыгралась моя эмпатия, а может, просто предчувствие, но так или иначе я понял, что имею дело с серьёзным противником.

— Приветствую, — коротко произнёс я, проходя дальше. Женщина обернулась и впилась своим взглядом мне в глаза.

— Ты Итан? — спросила она, прищурившись.

— Он самый, — кивнул я.

— Молодец, что пришёл один, — улыбнулась она. — Присаживайся, не стесняйся. Я заказала лучшее вино в этом заведении.

На столике примостились две бутылки и два бокала. Видимо, той самой великолепной баранины в фирменном соусе мне не видать. Ну и ладно. Выполнив то, о чём Эранда попросила, я самостоятельно наполнил сосуды алкоголем.

— У тебя интересная внешность, Итан, — продолжила она смотреть мне в глаза, я же старался этого не делать. — Резкие скулы, короткие чёрные волосы, волевое лицо… Прямая противоположность Орфану.

— Ну да, — хмыкнул я. — С его-то благородным носом только торговлей и заниматься.

— Неплохо подмечено, — вновь улыбнулась женщина. — Думаю, ты догадался, зачем я тебя позвала.

Её взгляд наконец начал двигаться, проскользнул сначала по моей одежде, затем — по тому, что было под ней. Поверьте, я разбираюсь в таких вещах. Эранда самым наглым образом разглядывала тело сидевшего перед ней человека.

— Разумеется, — кивнул я. — И я даже приготовил условия, на которых готов перейти на твою сторону.

— Даже так, — сделала она удивлённый вид. — А я-то думала, что мы будем торговаться.

— Мне нужно пятьдесят тысяч золотых, — сразу выкинул я козырь. — А ещё — земля. Сто гектаров будет вполне достаточно.

— Ты предлагаешь высокую цену, — покачала Эранда головой, поднимая свой бокал и делая глоток. — Вопрос в том, стоишь ли ты того.

— Мой вердикт уже известен, — вновь хмыкнул я. — Ответить следует тебе.

— Хорошо, — как-то слишком быстро согласилась она. — Выпей со мной, Итан. За вечную торговлю!

— И за вечный спрос! — закончил я традиционный тост, принятый в торговом союзе. Мы чокнулись и осушили свои бокалы. Недурно. Уж точно лучше той сивухи, что я попробовал в лагере армии Асцаин.

— Может, тридцать тысяч, Итан? — спросила женщина. — Сейчас я не в лучшем финансовом положении.

— Хм… — сделал я вид, что задумался. — Тогда тридцать тысяч золотых, и ты будешь у меня в долгу. Так сказать, одно одолжение в оплату тех двадцати.

— Одолжение? — выгнула она бровь, стрельнув глубокими синими глазами в мои. — Ты удивляешь меня, Итан.

— Я не стану просить невозможного, — улыбнулся я. — Для начала расскажи-ка, что именно тебе нужно.

— Два пункта, — начала Эранда, и её тон сменился на строгий, деловой, с головой выдающий в ней искусного дельца. — Принеси мне свёрток, что хранит Орфан у себя на шее. И выкради у Паро свежие рапорты разведки, они должны быть у одного из его людей.

— Так просто? — развёл я руками. — Офран доверяет мне, как себе. Украсть вещицу у него будет довольно просто, а уж Лорд Юга вообще самая элементарная цель. Где подвох?

— Его нет, Итан, — вздохнула Эранда. — И не будь так наивен. Этот свёрток хранит в себе кое-что важное для Орфана. Я расскажу, чтобы ты понял.

— Почему бы и нет, — пожал я плечами.

— Твой господин совсем не то, чем он тебе кажется, — с серьёзной миной на лице проговорила женщина. — Его выделяющиеся пепельные волосы — лишь следствие того, чем он занимается.

— Так, — кивнул я. — Пока что ничего, до чего я бы сам не дошёл, нет.

— Слушай и не перебивай, — обрезала Эранда, и я поспешил заткнуться. — Орфан заправлял своей гильдией, когда моя матушка только познакомилась с моим отцом. Орфан торговал по всему союзу, когда я только-только родилась. Он собирал у себя таланты со всей страны, когда родители начали обучать меня торговому ремеслу. Ему больше лет, чем тебе и мне вместе взятым, Итан. Он — чудовище в человеческом обличье.

— Магия может продлить жизнь и даже подарить молодую внешность, — сморщился я. — Пока что это слишком громкое заявление.

— А ты твердолобый, — вздохнула женщина. — Орфан живёт как минимум век, может, больше. Если бы хотел, он смог бы подмять под себя весь союз. Наплевав на власть, на другие гильдии. Он бессмертен, Итан. Знаешь, как это?

Ох, знаю, дорогая. Ещё как знаю. Хотел я ей сказать, но вместо этого ответил другое.

— Нет. И знать не хочу.

— Оно и правильно, — кивнула Эранда, разливая нам вино. — Ему откровенно плевать на людей… Всё, чем он руководствуется — свои собственные интересы. Он непредсказуем, а потому опасен. Кому, как не тебе, Итан, его ближайшему человеку, это понимать.

— Да… — согласился я. — Но это не делает его чудовищем, Эранда. У всех нас есть свои интересы, что у бессмертных, что у смертных.

— Я знала, что ты так скажешь, — опустила она в себя второй по счёту бокал. — Орфан, он… Он ублюдок, Итан. Я бьюсь с его огромной сетью не первый год, и за всё это время он даже не посмотрел на меня, как на равную. Я словно… Словно букашка, на которую смотрит Хранитель.

— Эранда, мы уже пришли к соглашению, — произнёс я. — То, что в свёртке, меня не волнует. И то, какой мой уже бывший господин — тоже.

— Он убил мою семью, — коротко выплюнула из себя фразу женщина, стреляя пронзительным голубыми глазами в мои. — Прикончил отца и дедушку, мать же утащил. Я не знаю, что с ней. Я не знаю, жива ли она… Понимаешь, Итан? Это личное. К чёрту все эти торговые интриги, Паро и Гавиала, да весь торговый союз! Я из принципа встала против прекращения войны с Асцаин, лишь бы не оказаться с Орфаном по одну сторону!

Она ударила по столу, заставив свой бокал и бутылки вина подпрыгнуть.

— Спокойно, — сказал я. — Что понадобилось бессмертному Орфану от твоей семьи?

— Я не знаю, — раздражённо произнесла Эранда, наливая себе третий бокал и тут же его осушая. — Он сделал это, когда меня не было дома. Двадцать пять лет назад… Ровно двадцать пять лет назад.

Вот оно как. Сурово, безусловно. По крайней мере, этот факт объясняет, почему поначалу строгий и официальный информатор пьёт и не собирается останавливаться. Почему так упрямо пытается доказать мне, что Орфан — ублюдок. Детская травма, помноженная на необделённость властью — и вот он, горящий идеей человек. Отчасти я даже понимал Эранду, ибо столь страшная вещь, как утрата родни, действительно жестока даже для пепельноголового засранца. У всего есть границы. Однако…

Однако его цели всё ещё совпадают с моими. Спасти мир или помочь отомстить одной обиженной девочке? Как по мне, выбор очевиден. В правдивости слов женщины можно было не сомневаться: ни эмпатия, ни заклятья не сигнализировали о лжи.

— Выпей со мной, Итан, — буквально взмолилась Эранда, когда я собрался подняться, дабы выйти вон. — Ты его правая рука, ты видел всю его систему изнутри… Неужели тебе всё равно?

— Конечно, нет, — сказал я. — Я выполню требования и буду дальше работать с тобой против этого пепельноголового. Можешь не сомневаться. Только не забудь — тридцать тысяч золотых, сто гектаров земли и одно одолжение.

— Спасибо… — произнесла она, дрожащими руками чокаясь со мной и опрокидывая в себя четвёртую порцию. — Знаешь, когда-то у нас в торговом союзе была поговорка. «Глаза — зеркало души». Глядя в твои, я вижу бесконечную усталость, Итан. Отчего? Почему? Как же так должна была тебя потрепать жизнь..?

— На некоторые вопросы не стоит отвечать, — улыбнулся я. — Жди меня через пять часов на этом же месте.

С этими словами я поднялся и покинул номер. Эранда сумела только кивнуть, вновь заполняя свой бокал бордовым напитком. Жаль, что она не успела рассказать мне больше о деятельности Орфана. Значит, он бессмертен, но не архимаг, это точно, выходит, что «волшебный» способ приобретения вечной жизни отпадает. Что ещё есть? Проклятье? Может, и оно. Но разве у него не должно быть негативных свойств? Пепельный цвет волос не считается, он скорей привлекает девушек. Пепельноголовый силён, и в его руках сосредоточена огромная власть. И всё же ему зачем-то нужна моя помощь. Бессмертный помогает бессмертному, как же иронично.

Забрав плащ у парнишки на входе, я отправился восвояси. Ресторан Розалин остался позади. Вечерело, и людей на улицах становилось чуть меньше, чем обычно. Большая часть сидела в родных гнёздах или же попивала пиво в ближайшем трактире. Магические фонари по обе стороны дороги придавали городу особый шарм, мягким синим светом перекрашивая унылую серую мостовую. Я брёл, не зная, куда хочу попасть. В голову заходили странные и никак не связанные между собой мысли.

Эранда ведёт войну против Орфана. Я, его союзник по воле случая, должен уничтожить её. Девочку, потерявшую семью из-за моего странного знакомого. Конечно, я увидел лишь её перспективу. Ситуация обязана быть осмотренной со всех сторон конфликта, коль таковой возник. А значит, у меня есть парочка вопросов к пепельноголову.

Нет, от своих слов отступаться тоже не вариант. Коль хочешь спасти мир, будь готов кем-то и чем-то пожертвовать. Таких, как эта женщина, много. Таких, как Орфан, ещё меньше. Других людей, перемолотых в жерновах интриг властителей, просто не сосчитать. Стоит ли беспокоиться за каждого? Всех не осчастливишь. Война, развязанная Эрандой во имя мести, справедлива.

Но это не моя война.

Примерно таким образом я добрался до дома гильдии. Свет внутри горел, что было несвойственно для такого времени суток. Приём посетителей обычно заканчивался с первыми фонарями, а сейчас там явно кто-то был. Может, Орфан приказал поработать сверхурочно? Выясним.

Проскользнув через дверь, я оказался внутри. Место за стойкой пустовало, зато у окна стоял Паро, что-то старательно выискивающий в документе у себя в руках. Лысый верзила сменил броню на кольчугу и кожаные штаны, а при моём появлении даже не дёрнулся. Пожав плечами, я отправился на второй этаж, но был остановлен прямо на лестнице.

— Эй, Итан.

— Да, господин Паро? — вежливо отозвался я.

— Спасибо, что вы с Орфаном помогли мне, — улыбнулся воин. — Моя благодарность не знает границ. Может, когда война закончится, я назначу тебя наместником земель Асцаин. Пепельный нарассказывал мне, сколь силён ты, как солдат. Такие всегда нужны!

Всё в том же спокойном тоне отблагодарив Лорда Юга, я проследовал в кабинет. Орфан оказался на месте: почитывая книгу, он делал пометки у себя в дневнике. Увидев меня, он отвлёкся, отложил литературу и поднялся, пожав протянутую руку, а затем вернулся обратно за стол. Я же остался там, где и стоял.

— От тебе несёт хорошим спиртным, — ухмыльнулся он. — Полагаю, всё прошло успешно. Чего потребовала мисс Эранда?

— Свёрток, что ты носишь на шее, — ровным голосом ответил я. — И свежий рапорт разведки, что Паро отдал кому-то из своих людей.

Улыбка стремительно сползла с лица пепельноголового. Поднявшись, он несколько секунд смотрел себе под ноги. Пауза затягивалась, и я ждал, что же мне скажут.

— Интересно, откуда она узнала, — вздохнул наконец Орфан. — Полагаю, дальше скрывать что-то было бы глупо.

— Ты, конечно, мог бы просто не отдавать мне нужную вещь без объяснений, — прищурился я. — Но сам понимаешь, так я не работаю.

— Хорошо, — кивнул он, проходя до двери и закрывая её на ключ. — Садись на моё место, а я тут, на диванчике.

— Как знаешь, — пожал я плечами, плюхаясь за стол. — Прежде чем ты мне начнёшь изливать душу, я задам тебе два вопроса.

Он вновь кивнул, откидываясь и прикрывая глаза. Сейчас Орфан выглядел как очень старый человек, которому насыпали соль на старую незаживающую рану.

— Первый, — не обратив внимания на состояние человека напротив, начал я. — Зачем ты вырезал практически всю семью Эранды, а её оставил в живых? И второй: где сейчас её мать?

— Ха! — воскликнул он. — Хорошо, Джон. Я расскажу тебе историю, а дальше ты сам решишь, как поступать.

— Надеюсь, это не сказка, — вздохнул я. — Потому что в них всегда счастливый конец.

— Как-то в одной богатой семье родился ребёнок, — проигнорировав мою просьбу не рассказывать сказку, завёл свою шарманку пепельноголовый. — Родители обожали своё дитя, заботились о нём, словно о бриллианте.

— Всё-таки сказка, — покачал я головой. — Ладно, уж аналогию я провести сумею. Дальше.

— Годы шли, ребёнок рос, и мать с отцом начали приучать его к торговле, — продолжил Орфан, не открывая глаз. — Все секреты, все хитрости, все уловки, что они выучили за долгие годы в своём деле, они передали чаду. Ребёнок словно пластилин, Джон. В детстве мы всё принимаем как должное, не задаваясь вопросами морали, чести и достоинства. Так и дитя не вопросило, откуда родители всё это знают. Почему отец то и дело возвращается с кровью на своём плаще, почему дедушка так редко встречается с внучкой.

— И кем же были члены её семьи? — заинтересовавшись, спросил я. — Это же девочка, как я понял.

— Убийцами, шпионами, служившими правящей верхушке, — хмыкнул пепельноголовый. — Они забирали жизни мужчин, женщин, детей, молодых и старых, богатых и бедных… Никто не знал их лиц, никто не знал, где и как они живут.

— И потом появился благородный герой, что очистил мир от мусора, — хохотнул я. — Но не смог поднять клинок на дитя.

— Это не сказка, — ответил мне Орфан, переходя на шёпот. — В один момент отец семейства получил приказ… или скорей заказ, если использовать профессиональный термин. Заказ требовал перерезать глотку одному воину, что сопротивлялся новой, недавно введённой политике. И отец девочки выполнил его…

Орфан вскочил, впиваясь в меня взглядом, а тон его резко подскочил, став едва ли не криком.

— ОНИ УБИЛИ МОЮ ЛЮБОВЬ, ДЖОН! ЗНАЕШЬ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ? КОГДА САМЫЙ ДОРОГОЙ В ТВОЕЙ ГРЁБАННОЙ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕК УМИРАЕТ У ТЕБЯ НА РУКАХ?! КОГДА ЕГО КРОВЬ ПРОПИТЫВАЕТ НЕ ТВОЮ ОДЕЖДУ, НО ДУШУ, ДЖОН! ДУШУ, КОТОРОЙ НЕ СУЖДЕНО УЖЕ СТАТЬ ПРЕЖНЕЙ!

Я вздрогнул поначалу, затем и сам прикрыл глаза.

— Значит, ты и тот воин… — начал я.

— Да, — обессиленно произнёс Орфан, опускаясь обратно на диван. — Мы любили друг друга. Я хотел покончить с жизнью, когда он покинул этот мир. Но я не смог, Джон. Я не смог, потому что я бессмертен. Вот ты — ты, Джон, живёшь уже много тысяч лет. Неужели ты не понимаешь, какого это — терять нечто столь важное?

— У меня тоже есть тот, кого я люблю, — кивнул я. — И я отдал бы все свои годы, лишь бы не дать ему умереть.

— Тогда ты знаешь, что я не мог не отомстить, — процедил Орфан, и я заметил слёзы на его лице. — Да, я совершил ошибку. Возможно, не стоило оставлять Эранду в живых. Но тогда… Прямо тогда я спросил себя: а виновато ли дитя в деяниях своей семьи? Нет. Оно не знало, оно не могло знать и понимать. Поэтому я ушёл.

— Мне… Мне жаль, Орфан, — сказал я. — Вся эта история похожа на твои волосы — серая и словно бы бессмысленная.

— Вот уж спасибо, — ухмыльнулся он через слёзы. — Её мать… Она жива. Я запечатал её разум, но она в порядке. Я не чудовище, чёрт подери… Я тоже…

— Человек, — ответил я за него. — Да, Орфан.

Это… Не совсем то, что я ожидал.

Привет, Энди. Я, если честно, тоже.

Что будешь делать?

Времени всё меньше, а потому надо бы заканчивать. Вообще всё. Войну с торговым союзом, всю эту беготню с твоим миром. Насчёт Орфана и Эранды… Думаю, я знаю, как подвести их обоих к разрешению конфликта и, коль будет на то воля богов или судьбы, к примирению.

Смелый поступок. Я бы не вмешивался и позволил им жить, как живут.

Эранда — человек. Люди не должны умирать с сожалениями, а именно так и будет под конец её пути. Коль я тут весь из себя такой великий и ужасный, почему я не могу подарить облегчение хотя бы двоим?

Что ж, Джон. Коль таков твой выбор, я не стану настаивать на чём-то ином.

Спасибо, Энди.

— Орфан, — проговорил я, поднимаясь и подходя поближе к нему. — Соберись. Я не собираюсь осуждать тебя. Я здесь ради одной цели — не допустить кровопролития.

— Я понимаю, — согласился он со мной, вытирая слёзы о рукав. Благородное лицо разгладилось, а во взгляде постепенно угасал огонь, ещё недавно вспыхнувший со всей возможной силой. — В свёртке, если просто, источник моей вечной жизни. Документ у Паро я уже забрал, там информация о работе фабрик и размещении войск наёмников.

— И что теперь? — спросил я.

— Отнесёшь всё это к Эранде, — со вздохом сказал Орфан, оголяя шею. — Бессмертной она всё равно не станет, но чувство превосходства так или иначе получит. Её люди… В обработке. Через сутки можно ждать результат.

— Ты поглотишь и её империю… — произнёс я.

— Таков план, — кивнул пепельноголовый, снимая с шеи оберег. Мешочек оказался небольшим; Орфан отцепил его от верёвки и протянул мне вместе с откопанной откуда-то из-за пазухи бумагой. — Прости, что выложил тут что-то настолько личное, Джон.

— Всё в порядке, — легко улыбнулся я. — Кому, как не мне, бывшему Хранителю, понять тебя.

— Я поступил так, как хотел, — добавил Орфан перед моим уходом. — Сейчас не время для сожалений или раздумий. У нас с тобой есть цель, и мы достигнем её.

— Вместе, — ответил я ему, покидая кабинет. — Даже не сомневайся.

Паро уже ушёл, погасив огни, что не помешало мне быстренько спуститься и покинуть дом гильдии. До встречи с Эрандой оставалось около пары-тройки часов, а потому я решил найти уединённое местечко и поговорить с Нем. Ночь, хоть и близилась, не была препятствием. Думаю, сильнейший архимаг человечества поздно ложиться и рано встаёт. Зная её, только так и могло быть.

Где-то в западной части, в жилом районе города, был парк. Скромный, но достаточно просторный. Его облюбовали парочки, проводящие романтические вечера под кронами дубов. Не знаю, в чью голову пришла гениальная идея вырастить в центре людской деятельности именно эти деревья, но сейчас я был искренне благодарен тому человеку. Отыскав требуемое местечко, я в один прыжок забрался в ветви одного из самых старых представителей флоры парка. Запустил светлячок, подвесил его в полутора метрах над собой и вынул артефакт из пространственного кармана.

Свежий ответ уже был там.

— Доброго времени суток, где бы ты не находился, — строчила Нем слегка дрожащим почерком. — Армия постепенно приводится в боевую готовность, большая часть сил уже стянута на границу возле горной цепи. Лифа нервничает и волнуется, что мы можем не успеть, просит тебя поторопиться. Крис передаёт привет, говорит, что верит в твой успех. Я тоже к нему присоединяюсь. Арни и Сая вчера показали мне свою книжку с картинками. Ты там такой смешной! Как маленький дракон, такой же взъерошенный и изрыгаешь пламя. Заглядывал Ликан, передал кое-что от Армагеддона. Письмо запечатано, и предназначается явно тебе. Видел бы ты лицо Ю, когда его дедушка наконец-то вернулся. Та ещё картина. Ну да ладно. Тсу узнала об случившемся на площади, но на удивление не разозлилась. Герою досталось, конечно, но тебе она искренне благодарна. Розалия молчит, к сожалению. Как у вас там? Что с этим пепельноволосым человеком?

Хохотнув, я достал всё ту же ручку-артефакт от Орфана и принялся писать ответ.

— Привет, Нем, — начал я. — Не буду вдаваться в детали, но пол дела, можно сказать, уже сделано. Сегодня я стал свидетелем истории, которую не запомнят книги, но точно запомню я сам. Связана она с тем самым пепельноголовым, конечно. Как вернусь — расскажу. Передавай привет детям! Розалия, наверно, слишком занята, чтобы успевать заглядывать ещё и во дворец. Крису — удачи, она ему явно понадобиться. Ну и Лифе привет от меня. Скажи, чтобы не напрягалась, я точно должен успеть к сроку. Ты-то как? Не унываешь? Не смей, а то обижусь! Кажется, это всё, Нем. До следующего письма. Люблю тебя.

Первый лист уже закончился и пришлось перейти на следующий, чтобы закончить послание. Улыбнувшись, я спрятал все принадлежности в пространственный карман, потянулся, насколько позволяло положение, и спрыгнул вниз. В мягкой тьме, окружившей парк, мою наглую оккупацию дуба никто и не заметил. Тем лучше.

На ходу вынув книгу, подаренную некогда Жанной, я, подсветив чтиво светлячком, погрузился в литературу. Ночной Дозор мало отличался от своего собрата с Земли, возможно, лишь парочкой незначительных деталей. В основном это была всё та же захватывающая, отчасти лиричная история, которую я так обожал. Так как память не подводила, большую часть времени я просто листал страницы, перечитывая любимые моменты. Случайные прохожие удивлялись, глядя на одиноко бредущего путника, увлечённого каким-то произведением. Обычно таким занимались у себя дома, в тишине и покое, но никак не на ходу.

Часы сменяли друг друга, листы книги то и дело переворачивались, заставляя меня дебильно улыбаться. Словно вновь попал в далёкую молодость, когда не было ни мира меча и магии, ни всех этих дел с Хранителями, балансом добра и зла, и прочего. Когда я был простым человеком, далёким от великих свершений. Прожигающим свою жизнь так, как хотелось. Как же, чёрт подери, давно это было. Сколько воды утекло, сколько самых разных людей на моих глазах рождались, становились зрелыми, старели, умирали. Как изменилось общество за все года, от древнего и абсолютного средневековья до чего-то, что кто-то в мире, где я был рождён, назвал бы утопией.

Здесь ведь, по сути, нет ограничителей, кроме мировых весов. Сейчас они уничтожены, и де-факто люди могут жить так, как хотят. Высшие существа поддерживают порядок, стараясь не вмешиваться в политику. У них вообще внезапно появилась своя личная жизнь со своими проблемами и весельем. Почему миру надо всё это разрушать? Какие-то Судьи, бездна, желающая нас спасти… И при всём при этом люди всё равно умудряются резать друг друга.

Сколько осталось от человечества после событий пятилетней давности? Сорок процентов? Пятьдесят? От того, что было. И торговый союз всё равно захотел отхапать себе всё. Я никому не виню и никого не осуждаю, лишь выражаю свою собственную точку зрения. Какого ж чёрта мы не можем жить в мире и согласии, пусть и в шатких? Ладно, то лирика, лишь мои личные риторические вопросы, идущие в никуда. Может, Немезида поступила правильно, издав книги, описывающие мою историю. Нет, не так. Нашу историю, историю Хранителей и Совета. Богини, Армагеддона, Ликана, Анны… Всех нас.

Ночь окончательно вступила в свои права, когда я закончил ностальгировать.

— Пусть никто и никогда не полюбит тебя, да? — хмыкнул я, закрывая книгу. — Суровое проклятье, даже для Тёмного.

Не обращайте внимания, если вы не читали оригинал. Для нашего повествования моя фраза не имеет никакого значения. Идём дальше.

Путь до ресторана Розалин занял примерно полчаса, за которые я дважды отбросил любое желание вскрыть мешочек, полученный от Орфана. Чужие секреты мне ни к чему. Коль Эранда захочет — пожалуйста. Я в их дела до поры до времени не полезу.

Вывеска горела как обычно, людей правда прибавилось. Все столики, что удалось разглядеть через окна, были заняты, а парень в красной униформе на входе выглядел слегка запыхавшемся, если не сказать грубее. Вновь сдав свой плащ, я сразу же отправился к его коллеге внутри. Меня узнали и без лишних вопросов пропустили. Знакомая дверь под табличкой с номером три была открыта, потому я без проблем вошёл, тяжело вздохнув при открывшейся картине.

Эранда на моих глазах добивала из горла вторую бутылку, а в её взгляде давно пропала осмысленность. И всё-таки она меня узнала, икнула, затем кивнула, странным жестом указав на стул напротив. Присев, я выложил на стол свёрток, а под него — документ.

— Бла… Ик!..годарю… — произнесла женщина, забирая документ и взяв в руки мешочек. — Золото будет доставлено наличными к тебе в комнату…

— Ты в порядке? — спросил я. — Выглядишь неважно.

— Мягко сказано, — хмыкнула и вновь икнула Эранда. — Хочешь узнать, что там внутри?

Намекала она явно на свёрток, в котором находился источник бессмертия Орфана.

— Нет, — ответил я. — Но тебя это явно не остановит.

— Молодец, что понимаешь, — кивнула она. — Не знаю, как у тебя получилось украсть эту вещь, но поверь мне, она стоит куда больше, чем все деньги торгового союза. Смотри…

Развернув мешочек, она вытянула оттуда маленький пузырёк, похожий на тот, в которых продают эликсиры. Небольшая пробка закрывала мутноватую жидкость, покоившуюся в стеклянном сосуде. Откупорив его, женщина осторожно поднесла зелье к носу, вдохнула, затем выдохнула. Зашлась кашлем, вставила пробку на место.

— Жуткое вещество, — наконец выдавила она из себя. — Орфан принимает по глотку раз в год, и это дарит ему вечность. Никакого старения, никаких болезней, забывчивости, морщин… Секрет кроется в том, из чего эта штука варится.

— Не думаю, что с помощью зелья ты станешь бессмертной, как пепельноголовый, — пожал я плечами. — Мне кажется, оно работает только на него.

— Ты прав, — удивлённо посмотрела Эранда на меня. — Эликсир просто убьёт меня, но суть не в его действии. Такой объём создаётся минимум пять, может шесть лет… За это время я достану Орфана. Я всажу свой нож в его сердце, оборву его чёртову жизнь!

— Остановись, — стальным голосом начал я. — Тебе не кажется, что ты не видишь глобальной картины?

— В каком смысле, Итан? — прищурилась женщина.

— Ты сама сказала, что пошла против решения Орфана о прекращении войны с Асцаин, — вздохнул я. — Ты буквально ставишь свою собственную месть выше жизней многих тысяч людей, живущих с тобой в одной стране.

— Он отнял у меня всё, — задрожала Эранда. — Даже если всему миру суждено быть уничтоженным, я всё равно хочу убить Орфана!

— Прекрати, — продолжил я. — Сколько невинных падёт жертвой твоего слепого желания? Их кровь будет на твоих руках, Эранда. Этого хотели твои родители? Чтобы ты стала убийцей?

— Не смей! — взревела женщина, вскакивая и вынимая из складок платья короткий клинок. — Не смей упоминать моих родных! Ты ничего не знаешь, Итан! Ни-че-го!

— Я вижу лишь одинокую, брошенную всеми женщину, что осталась в далёком прошлом, — произнёс я. — Она выросла, но не перестала быть маленькой девочкой, изо всех сил ищущей путь во тьме. Продолжающей плакать, не в силах хоть что-то изменить. Ты можешь. Прямо сейчас. Отказаться от мести и спасти людей, у которых тоже есть семьи, есть родители, есть дорогие им люди.

— Откуда ты знаешь, что моя история не повторится, Итан?! — закричала Эранда, направляя клинок мне в грудь. — Откуда тебе знать, что Орфан не поступит так с другими? Отвечай!

— Я не знаю всего, — улыбнулся я. — Только то, что знаю. Твой путь принадлежит только тебе, и Орфан занимает в нём слишком много места. Неужели ты не понимаешь, что отомстив, ты потеряешь причину жить…

Она осеклась на полуслове, отступая на шаг. Подхватила оружие в обе руки, вновь приближаясь ко мне. В глазах женщины вновь появились слёзы, а взгляд выражал бесконечное отчаянье. Она понимала. Прекрасно понимала, что я говорю правильные вещи. Что нужно отпустить и забыть, ибо есть вещи, что выше нас, простых людей. Но многолетняя ненависть, что скопилась внутри, просто так не исчезнет. Но кто, кроме самого человека, может её вычистить?

— Ты… Ты, чёрт возьми, прав, Итан, — обессиленно вздохнула Эранда, возвращаясь на своё место. — Забери это.

Пузырёк оказался запихнут обратно в мешочек, последний лёгким толчком отправили ко мне по столу. Кивнув, я спрятал его за пазуху. Эранда некоторое время упрямо смотрела мне в глаза, пытаясь пробурить яркой синевой в собеседнике дырку. Однако, результата это не принесло.

— Я вверяю твоим знаниям свою жизнь, — произнесла она, беря бутылку с вином за горлышко и опрокидывая в себя остатки. — Не разочаруй меня. Иди… И да осветит Богиня твой путь.

Вновь кивнул, я поднялся, направившись на выход, но у самой двери остановился.

— Человек — самый страшный зверь, но человек — самый прекрасный ангел. Кем быть, решает не судьба и не боги, а ты сам. Прощай, Эранда.

Не услышав ответ, я покинул коридор, а затем и ресторан, выйдя на совсем пустую улочку. Парень в красной униформе с благодарностью вручил мне плащ с вешалки за ним и пожелал доброго пути.

Боги, как же хочется закурить.

Сигара, конечно, до сих пор была при мне. Благополучно спионеренная из запасов Немезиды и припрятанная на самый крайний случай. Но… Не сейчас и не сегодня. Надо собраться и дойти до Орфана, а затем прилечь поспать, дабы следующий день наступил как можно быстрее.

Примерно так я и поступил, по пути прикупив булочку. К концу кондитерского изделия я вновь оказался возле дома гильдии, затем отряхнул крошки, попавшие на плащ, и направился в кабинет пепельноголового бессмертного. Он всё также сидел на диванчике, и моё появление явно спугнуло какую-то важную мысль, потому что Орфан поморщился, поднялся и вернулся на своё место за рабочим столом.

— Ты быстро, — произнёс он. — Десять минут назад пришла весточка от последнего в списке человека Эранды. Теперь можно официально праздновать вторую победу за несколько дней.

— Можешь начинать и третью, — хмыкнул я, отправляя мешочек на стол. Он плюхнулся, едва проехав пару сантиметров.

— Что это значит? — не понял мой странный знакомый, открывая содержимое свёртка. — Всё на месте… Джон?

— Эранда отказалась от мести, — проговорил я, занимая диванчик. — Думаю, своих взглядов относительно войны она тоже больше не придерживается. Сейчас у троицы наших врагов нет глаз и нет ушей.

— Получается, я зря отдал кучу денег и средств, — посетовал Орфан, но на его лице легко прочиталось облегчение. — Не рискну спрашивать, как тебе это удалось.

— Всего лишь простой разговор по душам, — улыбнулся я, закидывая ногу на ногу. — Тебе тоже не помешает.

— Откажусь, — помотал головой пепельноголовый. — Но всё равно — спасибо. Наверно, мне стоит отпустить её мать… Как-нибудь организую.

— Благородный поступок, — кивнул я. — Значит, теперь из всего тройственного союза остался лишь один человек.

— Гавиал, да. Его люди уже появились в моём городе, но от самого старика не слышно ничего.

— Каков план, командир? — кхэкнул я.

— Ну, Паро и Эранда скоро объявят о своих намерениях, и наш властитель быстренько заключит перемирие, — пожал плечами Орфан. — Но Гавиала давно пора приструнить. Из всех троих он самый мерзкий, если ты понимаешь, о чём я.

— Я чего-то не знаю?

— Он торгует детьми, — кашлянул пепельноголовый. — Точнее, покупает. Для ритуалов нужны свежие, невинные души.

— О боги, — вздрогнул я. — Так козырь торгового союза…

— Да, Воида призвали именно через жертвоприношение, — покивал он. — Как и часть артефактов, что принадлежат Гавиалу. Он может управлять тем существом, и при разногласии со всем парламентом вполне способен взбунтоваться.

— Развязать гражданскую войну, — поправил я его.

— В точку, Джон, — согласился со мной Орфан.

Я вздохнул, затем поднялся, подошёл к столу, упёрся обеими руками в твёрдую деревянную поверхность. Заглянул в глаза пепельноголовому.

— Я убью его, Орфан. Есть границы, за которые нельзя переступать.

Он улыбнулся, вытягивая очередной предмет из недр своего стола.

— Именно это — твоё третье задание, коль ты за него возьмёшься.