Стадия 1: Отрицание

Глава 3

ГЛАВА 3

Тёплый, приятный летний воздух ударил в лицо. Ник вышел из автобуса, оставляя за собой набитый людьми транспорт. Даже установленные кондиционеры не спасали от ужасной какафонии различных ароматов, смешивающихся в таком людном месте. Такое ощущение, что некоторые граждане союза выливали на себя по целому флакону ароматной химии в попытках выделиться и запомниться. Чтож, их попытки явно увенчались успехом, но не сказать что в хорошем смысле. В кармане зажужжал телефон, и показалось сообщение, о списывании двух евро со счета юноши.

Ник еле сумел досидеть до последней пары, а затем, попрощавшись с Френки, который настаивал на вечернем походе в бар, отправился домой. Блокнот с цифрами на последней странице, не давал юноше покоя.

Во – первых стоило разобраться, что с ним происходило, так как слуховые галлюцинации, это не та вещь, которую можно легко забыть.

Во – вторых, ему удалось пережить первую активность, только вот активность чего? Ник давно ощущал, что периодически с ним происходили откровения, которые в узких кругах назвали бы «чудесными».

В любом случае, первым делом стоило добраться домой. В нескольких километрах от университета, Ник арендовал однокомнатную студию на последнем этаже пятиэтажного многоквартирного дома. Стипендии ему едва хватало на жизнь, поэтому юноше приходилось подторговывать своими умениями. Он брался за любую работу с техникой. Ремонт, конструирование, перебивка, и так далее. Заработок был не высоким, и крайне не стабильным, однако этого хватало для ежемесячной оплаты жилья.

Бывшая Европа, и нынешний АСН был прекрасен в это время года. Люди прогуливались по улицам, держась за руки, и купались в летних солнечных лучах. Придорожные музыканты, горланили последние хиты, пытаясь выделиться претенциозными шарфами, пышными причёсками и не стандартными формами исполнения. Уличные фургончики с легкими закусками, наполняли город целой палитрой кулинарного насыщения. Даже городские сумасшедшие и бездомные, которых еще не успела отловить полиция, не смели портить хороший день, добропорядочным гражданам.

Кто бы мог подумать, что где – то южнее, ядерной войной, был выжжен целый континент. Правда, стоило отдать должное службе ликвидации АСН. Они вовремя сумели среагировать и сконструировать систему «Защитник», состоящую из ветряков и дежурных эскадрилий обеззараживающих дронов, стоящих на защите от радиации, огораживающую целый континент от земель северной Африки.

Ник подошел к дому, находящемуся в обычном жилом районе панельных домов западного Берлина. Он прошмыгнул сквозь собравшихся у подъезда активистов, которые судя по всему, собирались на очередное шествие, и поднялся на пятый этаж.

Квартира фрау Шнайдер, домовладелицы Ника, находилась по соседству. Это была милая, и добрая женщина, отжившая на этой планете уже практически восемьдесят лет. Ник бросил короткий взгляд на дверь с цифрой 45 и приложил указательный палец, к электронному замку. Послышался механический звук, и знакомый запах дома уютно поприветствовал его.

Внутри его ждала обычная студия, в тридцать один квадратный метр, с миниатюрной кухней на балконе, туалетом, и единственной комнатой, которая служила одновременно как гостиная и спальня.

Ник бросил рюкзак на диван, и потянулся к блокноту в заднем кармане штанов, как внезапно раздался стук в дверь. Юноша крепко зажмурился, стискивая от недовольства губы, а затем, коротко выдохнув, открыл.

На пороге стояла фрау Шнайдер, от чего вызвала у парня неподдельный приступ удивления. Первым делом, Ник попытался вспомнить, когда последний раз платить за ренту. До следующего срока, оставалось еще восемнадцать дней.

— Здравствуй, Ник. — Поздоровалась она мягким голосом.

— Гражданин Шнайдер. — Инстинктивно ответил Ник.

Женщина улыбнулась, махнув рукой. — Сколько раз я тебе говорила, оставить все эти глупости за дверьми, мне уже слишком поздно переучиваться.

— Фрау Шнайред. — Поправил себя парень.

— Я могу войти? — Спросила она для вида.

— Эм, да, конечно, проходите. — Ник отошел в сторону, впуская старушку в стареньком цветастом платье, и шерстяном платком на плечах. — Я могу вам чем – нибудь помочь?

С этими словами, юноша принялся панически осматривать студию. Сложно было создать беспорядок из того, чего не существовало. Небольшой диванчик, телевизор на деревянном столике. Полутораспальная кровать и платяной шкаф.

— Ах … — Вздохнула женщина, закрывая за собой дверь. — Ты так и не послушался моего совета.

— Какого из? — Усмехнувшись, решил уточнить тот.

— Пусто, как в твоем холодильнике. — Ответила она, протягивая парню тарелку, накрытую домотканой салфеткой. — Не вижу следов женской руки.

Ник не сразу заметил, что фрау Шнайдер пришла не с пустыми руками. Он свалил недостаток внимания, на незадавшийся с самого утра день. Пахло действительно вкусно, нет, намного больше чем вкусно. Ник, забывший пообедать, и к вечеру довольно заметно проголодавшись, выхватил тарелку, словно беглый узник.

Пахло выпечкой. Ник снял салфетку, и увидел перед собой классический сливочный пирог, с ярко жёлтой сердцевиной. Такого насыщенного цвета у выпечки, юноша никогда не видел. Сливочная корочка, казалось, переливаясь под светом лампы. Он не сдерживаясь, наклонился, и глубоко вдохнул опьяняющий запах.

— Фрау Шнайдер. — Слегка понизив голос, и с явным удивлением, вопросил Ник. — Это что такое?

Женщина улыбнулась, наблюдая за тем, как юноша, словно ребенок, возбужденно бегал глазами. — Да, это настоящее масло.

— Настоящее масло? — Повторил Ник. — Из настоящего молока, но … откуда? Как? Это же … у вас же могут возникнуть проблемы.

Фрау Шнайдер, села на маленький диванчик, и махнув рукой, безразлично бросила. — Я старая, думаешь, мне есть дело, что со мной смогут за это сделать?

Ник метнулся на кухню, и принялся греметь столовыми предметами. Пять лет назад, когда он впервые перебрался в Берлин, и смог позволить себе снять жильё, фрау Шнайдер, пожалуй, была единственной, кто тайно, даже от своей семьи, праздновала столетие великой даты. Ник тогда еще подумал, быть может, она, как и его родители, была иммигранткой с той стороны, однако пожилая женщина, оказалась коренной Берлинкой, в чёрт его знает каком поколении.

Ник выглянул на мгновение, и заметил, как она умиротворенно сидела на диванчике, поправляя, сползающий с плеч платок. Когда – то у неё была большая семья, но теперь пожилая немка, жила одна. Муж, по её словам, умер еще десять лет назад. Единственный сын, погиб на флоте, у берегов Австралии, всего за четыре дня, до того, как и этот континент, пал жертвой первой ядерной мировой войны.

Невестка, через некоторое время перестала общаться с ней, так как фрау Герда Шнайдер, до самого конца отказывалась вставать на чью – либо сторону. Внуки? А что внуки? Они, как и Ник, выросли уже в совершенно другое время, и в те редкие моменты общения через интернет, называли её прародитель номер два.

Ник вернулся и поставил на стол тарелку, с разрезанным на несколько кусочков пирогом. Он протянул женщине вилку, и нож, на что, та отмахнувшись, сказала.

— Ой, нет, нет. Ни в коем случае.

Ник отреагировал шуткой. — Вот вы, наконец и показали свою личину, фрау Шнайдер, хотите меня отравить? Знайте, я обычно ем такую дрянь, что мой желудок давно оброс металлическим корпусом. Не верите?

Женщина рассмеялась. — Судя по тому, какой ты худой, и содержимому твоего холодильника, охотно верю. Только вот не из прихоти я. Боюсь от свежего масла, тебе придётся везти меня сразу в больницу. Ты не особо радуйся то, хлеб по – прежнему из этих паразитов.

Ник схватил кусок пирога, и затолкал его целиком в рот, чуть не подавившись. Женщина рассмеялась.

— Вот раздобыть бы настоящей, пшеничной муки, там бы и я попробовала.

Ник, медленно разжёвывая, кусок сливочного пирога, слегка привстал, и достал из заднего кармана, тот самый блокнотик. Женщина с интересом обернулась, но читать личные записки квартиросъемщика не стала. Сам же юноша, коротким очерком, вписал одно предложение – Найти пшеничную муку.

— Ты кушай. — Заговорила она. — А я пойду.

Ник, проглатывая остатки куска, запил стаканом воды, и спросил. — Вы точно не будете? Тут слишком много для меня одного.

— Вот и ешь. — Добродушно ответила женщина. — А ко мне на днях должна невестка приехать. Зачем – то звонила, говорила что надо дом подготовить. Ты мне лучше скажи, как твой немецкий?

— Ich bemühe mich. — Уверенно ответил Ник.

Стараешься? Вот и хорошо.

Спасибо за пирог, фрау Шнайдер. — Провожая пожилую женщину к двери, поблагодарил Ник.

Она коротко кивнула. — Найди себе уже, хорошую, немецкую девушку, и пускай она тебе пироги печёт, а не старуха.

Ник поправил, шерстяной платок на её плечах, и ответил. — Спутника жизни, фрау Шнайдер, так правильно говорить. Спутника жизни …

Женщина слегка поморщилась, и прежде чем вернулась к себе домой, открыто заявила. — В моей молодости, были девушки и парни. Парни искали девушек, девушки искали парней. Не вижу, чтобы что – то изменилось, да и думаю, никогда не изменится.

Ник закрыл дверь, и остался наедине со своими мыслями, и прекрасным запахом домашнего пирога, из свежего масла.

Он вырвал себя из размышлений, и потянулся за блокнотом. По пути, он схватил тарелку с нарезанным пирогом, и подойдя к шкафу, открыл двери. Внутри на полочках, покоилось несколько футболок, пар штанов, а с вешалок, свисали рубахи. Юноша поставил тарелку на пол, и освободившимися руками, сдвинул фанерную спинку шкафа.

За ним, находилось маленькое помещение, в которое едва влезал один человек. Из мебели, пожалуй, один округлый стул без спинки, одинокая лампа, что служила единственным источником освещения, и крепкий, дубовый стол.

Именно за ним работал Ник. Юноша не стал задвигать стенку обратно, однако двери шкафа всё же закрыл. Ему нравилась некая обстановка тесного подземелья, где был только он, и его работа. Конечно, помимо всего, это комната служила не только убежищем от реального мира, но и местом, где он бы мог проводить эксперименты над собой.

Ник бросил блокнот на стол, и усевшись, первым делом достал из дальнего угла набор для забора крови. Привычным движением, он перетянул жгутом предплечье, нащупал вену, вставил иглу, и тёплая алая субстанция потекла по стенкам пробирки. Когда контейнер заполнился на половину, он сорвал жгут, согнул руку в локте, а свободной, налепил наклейку и написал дату и время забора.

Настоящую, больничную центрифугу, ему конечно не удалось раздобыть, однако понимая принцип работы, Ник сумел соорудить нечто похожее. Стоило сказать, что крепления периодически срывались, и машина буквально выстреливала пробиркой с кровью в стену, однако другого выбора у парня не было.

Ему раз в три дня, приходилось брать кровь, и проводить полный анализ, так как, по неизвестной ему причине, Индомол Форто, гормональные добавки, предназначенные держать уровень гормонов в нейтральной зоне, на него не работали. В то время как проверки студентов, проводились по графику, так же, как и имели свойство быть внезапными.

Ник поставил пробирку в машину, и указал временные параметры. Пока устройство начинало медленно раскручиваться, юноша открыл блокнот, и задумался. Свободной рукой, он запихивал в рот маленькие кусочки пирога, пытаясь понять, что могли означать эти цифры - 61.0137097

«Логично предположить, что если они образовались в моей голове, значит должны быть связанны с тем, что я знаю». Подумал про себя Ник. «Шестьдесят один, ноль тринадцать со сдачей. Страница книги? Номер строки, слова, буквы? Нет, слишком много цифр. Да и какой книги? У меня уйдет только несколько дней, чтобы вспомнить их все. Должно быть что – то другое».

Ник закинул в рот еще один кусок пирога, до сих пор поражаясь, насколько сильно меняется вкус, от свежего масла. Он попробовал заменить каждую цифру, на номер буквы в английском алфавите, а так же в немецком. Юноша поигрался с простыми числами, десятками, но как он не старался, в конце концов, выходила несвязанная чушь.

Еще пирога. Действительно, было бы интересно попробовать, какого это выпечка из настоящего, хорошего, пшена. Ведь под загадочным номером, он так и записал – Найти муку. Чем больше он размышлял над этим, тем отчетливей ощущался интересный, неизвестный привкус на кончике языка. Ник поймал себя на мысли, что полёт его фантазии ушел не в ту сторону.

Он надел наушники, включил любимый плейлист из южного кантри рока и ушел в размышления. Одной рукой, он активно закидывал в рот пирог, а второй водил ручкой, по чистому листу бумаги на столе.

Как бы он не старался, он даже близко не подошел разгадке. Ник краем глаза заметил, что центрифуга закончила своё вращение. Он взял пробирку, и поднеся к свету, потряс её из стороны в сторону. После чего извлёк каплю собственной крови, и добавил в портативный анализатор. Через пару мгновений, результат высветился на экране телефона. Как он и подозревал, тестостерон вырос еще больше. Ник достал из вшитого в рюкзак кармашка синюю пилюлю, и заметно выдохнув, закинул её в рот, заедая сверху пирогом.

Чтобы хоть как - то выровнять баланс, ему приходилось потреблять нейтрализаторы тестостерона. Причем настолько мощные, что инструкция твердила об обязательной консультации с врачом, и отсутствии возможности обратного эффекта.

Гормональные скачки вызывали у него дикий приступ слабости, и нарушение работы щитовидной железы. Это могло привести к множеству, в том числе и летальных последствий, но его организм, вот уже на протяжении нескольких лет, каким – то образом, умудрялся справляться.

Ник вернулся к цифрам, но через некоторое время ощутил, что ему становилось тяжело думать. Апатия и слабость, как и безразличность ко всему, захватывали его тело, реагируя на мощный нейтрализатор.

Ник снял наушники, и бросил их на стол, а затем обхватив собственное тело руками, скорчился в позе зародыша на стуле. Резкий озноб, охватил его, словно ледяная волна. Юноша почувствовал, как начинала кружиться голова, а ладони покрывались холодным потом.

Ник нацепил на кончик пальца портативное устройство, и взглянул на результаты анализов. Уровень мужского гормона в нём начал опускаться. Слишком быстро, подумал про себя Ник. Раньше такой реакции не было. Он попытался встать, как сердце отбило два резких удара, и нечто изнутри ударило в ответ.

Ощущение было такое, словно его шокировали дефибриллятором, от чего Ник едва не упал на пол. Что – то вновь происходило в его теле, а разум начинало накрывать опьяняющей беленой. Ник ударил себя по щекам, и продолжал бить до тех пор, пока сквозь завесу, не услышал звук дверного звонка.

Юноша смог подняться, утирая выступившую на лбу испарину, и пошатываясь, вышел из помещения. Он медленно подошел к входной двери. «Неужели фрау Шнайдер, вот уж точно не удачное время. Попробую как – нибудь отмазаться». Он открыл дверь, и к своему удивлению, широко раскрыл глаза.

— Здравствуй, Ник.

У дверей стоял мужчина в чёрном, стилизованном фраке, и натянутой улыбкой.

— Профессор Шварц? — Удивлённо произнёс парень.

Вот уж кого, он не ожидал увидеть. За все годы обучения, этот человек впервые показался на его пороге. Ник улыбнулся в ответ, и добавил. — Какой приятный сюрприз.

— Могу я войти?

— Д – да, конечно. — Ник едва сдерживал стук зубов.

Мужчина зашел. — А я всё думал, как же ты живёшь. Не каждый студент нашего университета может позволить себе съем студии, и уж тем более не ребенок с интерната.

Ник, под давлением незримой ауры человека, пятился назад, до тех пор, пока тот сам не остановился. Юноша инстинктивно осмотрелся, пытаясь понять, был ли это комплимент, или издёвка. Шкаф, чёрт! Ник и не заметил, как забыл закрыть двери шкафа за собой.

Мужчина медленно осматривал окружение, и парень постарался отвлечь его внимание. — Ваш приход, несомненно, приятен, но могу ли я поинтересоваться, с какой целью?

— Можешь. — Коротко бросил Шварц, выдерживая долгую паузу.

— Сука. — Мысленно подумал про себя Ник, переживая внутреннюю бурю.

— Я пришел извиниться. — Вдруг заговорил мужчина. — Сегодня, я позволил себе очень неловкую, и несправедливую ремарку в сторону твоих родителей. Я не должен был так говорить, мне даже пришлось отменить ужин, со спутником моей жизни, так как не мог позволить себе и маленького кусочка пирога. Настолько я чувствовал свою вину.

— Что вы, я …

Шварц не дал ему закончить, будто не замечая слова студента. — Твои родители были, настоящими героями! Они, в момент, когда токсичное притворство пало, и люди показали свой истинный облик, не смогли больше терпеть тиранию правящей элиты. Им хватило смелости сделать то, чего не хватило многим, и многим. Они настоящие герои, и мне не стоило очернять вес их поступка, за это, я хотел бы перед тобой извиниться.

Ник явно не ожидал подобных слов, и уже тем более не с уст Шварца. Он был настолько ошарашен, что не сразу понял, что ответить, и лишь смог выдавить жалкое. — Да … ничего страшного …

Мужчина явно был другого мнения. — Нет, наше общество всё еще идёт по пути совершенствования, но к сожалению, отголоски прошлого, всё еще наступают нам на пятки. Должно пройти определенное время, прежде чем мы полностью сможем избавиться от прошлых устоев, и выйти из тени собственного невежества. Ты понимаешь?

— Я пони …

— Ты полноценный гражданин, и должен пользоваться всеми благами нашего прекрасного альянса. — Шварц поднял указательный палец, и приложил его к груди юноши. — Не забывай, твои родители сделали правильный выбор, и ты должен быть за это им благодарен. Ведь именно из – за их поступка, ты родился в цивилизованной, свободной, части мира.

В тот раз Ник не спешил с ответом, и лишь когда Шварц, взглядом дал понять, что его речь окончена, юноша произнёс.

— Я благодарен.

— Я рад это слышать.

Мужчина протянул руку и Ник не колеблясь, пожал её в ответ. Шварц еще раз осмотрел студию, в которой жил юноша, ястребиным взглядом. Ник, подумав, что тот остановится на том самом месте, невольно обернулся, и Шварц заговорил.

— Собираешься куда – то?

— Что?

— Двери твоего шкафа. — Указал взглядом тот. — Собираешься куда – то, или просто забыл закрыть?

— Собираюсь переодеться, я только недавно зашел домой. — Ответил юноша, ощущая внезапную легкость в голове.

— Ты как себя чувствуешь? — Заметив это, спросил человек. — Ты бледноват.

«Заметил же», подумал про себя Ник, и решил, что смысла лгать не было. — Вы, наверное слышали, сегодня мне на лекции стало не по себе, и пошла кровь носом. Надо, наверное, лучше высыпаться. Пройдет, спасибо за заботу.

— Нонсенс! — Заявил Шварц, доставая портативное устройство, очень похожее на то, которое смастерил Ник.

Конечно, у профессора была заводская модель, и обладала куда более расширенными функциями, он протянул раскрытую ладонь, и потребовал. — Давай сюда свой палец, измерим.

— Нет, что вы, не стоит даже беспокоиться. — Решил запротестовать Ник, как мужчина жестом указал, что отказ не принимается.

Ничего не оставалось. Ник протянул указательный палец и устройство, проткнув кожу, взяло капельку крови юноши. Шварц достал телефон, бросил на него короткий оценивающий взгляд, и вернул обратно в карман.

Ник не выдержав, поинтересовался. — Что там?

Мужчина слегка улыбнулся. — Мне откуда знать? Результат направлен на анализ. Ты всегда можешь воспользоваться сайтом нашего учреждения, и через личный кабинет посмотреть на свои результаты.

«Отлично». Беззвучно прошипел Ник.

— А вообще. — Продолжил Шварц. — Я бы посоветовал тебе обратиться в больницу кампуса, и пройти полное обследование.

Ник решил отшутиться, однако у Френки, это получилось бы куда ловчей. — За обследование деньги дерут. Боюсь, сейчас у меня нет свободных пару тысяч.

Лицо Шварца обрело холодные черты серьезности. — А стоило бы, стоило. Здоровье, как сам понимаешь, вещь такая. Ну, я думаю, отнял у тебя уже достаточно времени, Ник. Еще раз приношу свои извинения, за ранее сказанные мною слова, это было не осмотрительно.

— Спасибо, что зашли. Ваш визит, как и ваши слова, для меня очень важны, профессор Шварц.

Они пожали руки, и мужчина, выходя за дверь, добавил. — Очень вкусно пахнет, сливочный пирог?

— Да. — Солгал Ник. — Забежал в кондитерскую на обратном пути.

— А адрес не остался? — Серьёзным голосом, спросил мужчина. — Уж больно вкусно пахнет, я боюсь эта кондитерская, действительно особенное место.

— Я … Адрес? Я могу …

— Хотя, думаю не стоит, я найду. По запаху.

С этими словами Ник еще раз поблагодарил за визит и закрыл дверь, тяжело выдохнув. Юноша прислонил ухо к двери, и слушал до тех пор, пока шаги человека, не растворились на нижних этажах.

«Что это только что было? Какого чёрта он здесь забыл? Извиниться на слова? Бред!»

Ник забежал в маленькую комнатушку, и убрал самодельную центрифугу, как и остатки своей крови в угол. На столе его всё так же ждал наполовину съеденный пирог, и раскрытый блокнот. 61.0137097. Что могли значить эти цифры?

Ник решил, что в тот момент, ему не разгадать их истинное значение, да и существовало ли оно изначально? Прежде чем, он закрыл блокнот, и убрал в задний карман, его взгляд, вновь привлекла надпись.

Найти муку. Муку … найти … Где чёрт возьми, он сможет найти муку, из настоящих пшеничных колосьев? Ник достал телефон, и принялся листать меню контактов. Нет, нет, нет, нет, а это кто вообще? Нет, нет, Френки? Забавно, познания Френки о гастрономии, были такими же, как и познания Ника, о человеческой натуре. Нет, нет, и тут Ника поразило.

Он обучался в одном из самых продвинутых университетов Альянса, а значит, ему был нужен человек, понимающий в … Ник закрыл телефонную книгу, открыл интернет браузер, и зашел на сайт учреждения. Посмотрим … факультет … Биологические прикладные науки, курс … со второго по четвёртый … имя …

Мария …