СПИРИТ III

Глава 5. От ворот поворот

В комнате находилось еще несколько капсул, только, в отличие от моей, открытых и по первым впечатлениям не подключенных к системам жизнеобеспечения. На них не горели световые индикаторы, и подушки, поддерживающие тело, не вздулись, когда мои коллеги по Спириту заняли их, словно обычные кресла. Капсулы располагались по кругу, и таким образом у каждого из нас получалось держать всех в поле зрения одновременно.

— У меня провалы в памяти. Я ничего не помню после высадки генезиса на Терру, — признался я. — Может, это будет полезно нашей общей войне: у меня не вложенных 17 единиц силы, а смерть потратила реинкарнацию. Мне нужен совет, как лучше распределить потоки Спирит-силы теперь, когда Тейкиая нет.

— За твою гибель надо сказать спасибо Тёмному Страннику. Благодаря ему ты сдался сам, а когда мы попытались тебя спасти, защитные системы тюрьмы поджарили тебя прямо в камере, — произнесла Эйни и первая сняла шлем. На ее лице я заметил явное облегчение, но так и не понял, чем оно было вызвано.

Вслед за ней открыл лицо Мяч, пробормотав:

— На меня не смотрите. У меня странным образом распределяется равномерно. Как-то само. — Для пущей убедительности он даже пожал плечами: мол, я тут вообще ни при чем…

— Ну, хорошо уже то, что нашли тебя. Предлагаю работать группой и дальше, чтобы эта тварь нас не достала, — произнес Чак, избавляясь от шлема последним.

За прошедшее время они сильно изменились. Чак отрастил волосы и бороду и стал крупнее и упитанней — возможно, «шаг» Странника расхолаживал землянина. Эйни подстриглась под косматый ёжик. Ее черты лица заострились и стали более сухими на грани болезненности, словно девушка постоянно находилась в стрессе и спала урывками. Не изменился лишь Мяч, всё такой же белошерстный раздолбай.

— Кидай всё в магию. Она нам больше всего пригодится, — после небольшой паузы решил Чак.

Я немного подумал и молча кивнул.

Хелл Клаус:

Спирит ранг ИнРейт (21)

Магия 1 +17,

Предвидение 1,

Эмпатия 1,

Телепатия 1,

Перерождение нашло меня тут, на заброшенной подземной свитатианской базе, где мы вчетвером были единственными живыми душами. Чак медленно и не спеша начал вводить меня в курс дела.

В основном я слушал и лишь изредка задавал вопросы. Из моей памяти начисто оказался стерт целый год боевых действий, будто бы не было ничего и кто-то великий и страшный просто перелистнул страницу бытия, сказав мне повелительным тоном: «Прошёл год! А ты не заметил? А ты что, не знал?»

— Ну в общем, что-то у нас получилось, что-то нет. Начну с того, что генезис не «озеленил» всех отрицательных адептов. Крупные цепи с сильными магами остались живы. Используя пси-купола на основе магии подобия, они расщепляли генезис на подходах к их базам. Мы перенесли популяцию крабов на Терру и Луну, отбили одинокие базы на спутниках Юпитера и Сатурна. Ты мотался в другие измерения, используя заклинание на основе черных зеркал, и добывал технику и оружие. Сейчас крабы собирают твою боевую систему автоматического сдерживания, а мы атакуем врага, каждый раз «прыгая» с Ганимеда.

— Это наша крупнейшая база, — пояснил Мяч, на секунду прервав Чака. Тот тут же продолжил повествование, едва заметно кивнув. Говорил маг шепотом, чтобы не разбудить уснувшую в соседней капсуле Эйни.

— Терра не выдержала продуктов распада генезиса, и сейчас там великий потоп 2.0, только без ковчегов и Ноя. Луну взять тоже пока не удалось, бои идут постоянно. А весь наш отремонтированный флот сейчас на орбите Свит-236, то есть тут.

— Я думал, Терра в приоритете. Почему не направить флот туда? — спросил я.

Чак покачал головой.

— Свит тоже не совсем наш. Тут обосновалось несколько крупных кораблей, которые мы держим взаперти, не давая взлететь с планеты, но и на расстояние фотонной дуги, чтобы испепелить, подойти не можем…

— А шагнуть внутрь и подорвать не получается, потому что их тоже прикрывает Странник своими полями. Такая вот головоломка: мы не достаем до них, они не достают до нас, но держим позиции пока что, — добавил Мяч.

— «Пока что» — что? — не понял я.

— Глубочайший из рода использует Свит-236 как инкубатор. Благодаря этому мы поддерживаем фронт на Терре и на Луне, перебрасывая туда соединения крабов через портальные отсеки «Обамы-первого».

— Звучит так, как будто мы не совсем готовы к вторжению флота Чёрных Звёзд, — заметил я.

— О, с ними всё совсем интересно! — воскликнул Мяч, и лицо спящей Эйни еле заметно дрогнуло. — Мы пригрозили им всем, что высадим в их звёздные системы генезиса, и четыре расы из шести повернули назад.

— Но две цивилизации всё-таки летят к Терре. И ты прав: мы не совсем готовы. Как предвидела Эйни, в обозримых вероятностях нет вариантов нашей победы над мезанихами или тэварцами. Еще и Тёмный странник активизировался…

Чак не договорил.

— Тейкиай решил наказать Тэвар и погиб от рук черного фурри-пса в костюме египетского бога, — открыв глаза, бесстрастно произнесла Эйни.

— Психопат какой-то… — фыркнул Мяч. — На дворе тридцатый век, а он в богов наряжается. У нас на Земле таких лечат принудительно, иглоукалыванием.

— То есть он не успел высадить генезис на планету зеленокожих? — спросил Чак. — А к мезанихам он не собирался?

— Сложно сказать. — Эйни сняла с правой руки бронеперчатку и потёрла покрасневшие глаза. — Мезонихи не имеют планеты-дома, а просто мигрируют всей цивилизацией. Сейчас семь их крупных станций размером с небольшие планеты находятся на пути к Солнцу.

— А про флот тэварцев что-то известно? — спросил я.

— Восемь флагманских кораблей наподобие «Обамы-первого», несчетное число крейсеров, бомбардировщиков и истребителей.

Слушая землян, я копался в памяти и не мог вспомнить ничего из того, что мне говорили. Однако совсем унывать еще было рано. По крайней мере я примерно представлял, что делать с зеленокожими приматами, так что это даже могло сойти за начатки плана. Однако мысль о том, что сейчас в этот самый момент чёрный Странник где-то плетёт свои сети, не давала мне покоя.

— Слава Терре! Господин полковник! — воскликнул кают-компьютер.

Керчер поморщился от такого бесцеремонного вторжения в его релаксацию.

— Слава Терре… — произнес он, почти шепча заспанным голосом.

— Господин полковник, у нас тут чрезвычайное!

— Докладывай…

— Вокруг слизь. Она жрёт всё. Она атакует.

— Щиты пробиты?

— Нет, господин…

— А зачем ты тогда меня тревожишь? — рыкнул Анубис, прервав докладчика.

— Это, наверное, крабы, они впервые применили это…

— Это не крабы. Это последняя Жатва на Свит-236.

— Какие наши действия, господин полковник? — настаивал голос, доносившийся из рубки «Зубостая».

— Дайте поддержку магам. Пусть держат щиты. Через пару дней всё закончится, — коротко приказал Анубис, поднял человеческое тело в вертикальное положение и, сев в своей капсуле, свесил ноги на пол.

«Люди… Мелкие назойливые существа. Краткость их жизни делает их очень поспешными и неаккуратно решительными, и всё это почему-то там, где не надо. Кошмар, а не биологический вид», — мысленно заключил полковник, прекрасно зная, что его слушают и за ним наблюдают. Стоит ему только встать на пол, как в дверь посигналят, прося уделить минутку внимания их такой «важной» боевой обстановке.

— Пффф… — выдохнули воздух увеличивающиеся ноздри полковника, лицо вытянулось, а кожа покрылась чёрным пигментом. Зависающая капсула коснулась пола под тяжестью увеличивающегося веса фурри-пса.

— Так, всем Тирипс цепям. Я выпустил на Свит-236 генезис. Что это такое, информацию прилагаю. Через пару дней на планете не останется ничего живого, что не закрыто пси-полями по моим чертежам. Приказываю поднять все корабли на недосягаемую высоту в целях экономии Тирипс-силы и выдвинуться на сверхскоростях на Тэвар-1. По прибытию найти несогласных с действующей на планете властью и посвятить их в Тирипс-адепты. Далее действовать по обстоятельствам.

— Господин полковник, — поинтересовалась подполковник Лоренз, — вы так говорите, как будто снова уходите на год. Мы вас еще увидим?

— Приказываю колонизировать Тэвар-1! — напоследок произнес интрейтинговый Странник и исчез из каюты.

Он был не просто адепт-командир, а сверхнулевой отрицательный, легенда, почти как бог во плоти. Обменявшись координирующей информацией, капитаны кораблей приступили к выполнению плана.

Когда-то давно, еще до того как правительства Терры объединились под единой планетарной властью, Антарктида была покрыта огромными шапками льда, но сейчас, после индустриализации и генезис-катаклизма, материк не только оттаял, но и частично ушел под воду — собственно как и все остальное на планете.

Закованный в свой костюм фурри-пёс «шагнул» на каменистую поверхность того, что раньше называлось Трансантарктическими горами, разделяющими материк на две части — восточную и западную. Предвидение вело именно сюда и именно в этот момент, но не далее. Там, в глубине, скрывалось нечто, что не мог пробить даже предвидящий «взгляд» Странника. Гравитационные отводы костюма позволяли ему стоять и даже передвигаться не опасаясь быть сброшенным вниз накатывающими порывами ветра.

Он сразу увидел белый, гладкий, отшлифованный камень, на котором, как на столе, лежал шлем. Такой носят пилоты истребителей и покупают для того, чтобы развлекаться, играя в виртуальные игры. Прибор смотрел на Анубиса матовым искривлённым стеклом. Над височными долями шлема зияли технологические отверстия. Не нужно было быть гением, чтобы понять: они специально созданы под острые уши одного-единственного гигантского фурри.

— Тирипс! — усмехнулся Странник, взывая к предвидению. Под пристальным взглядом предвидящего виртуальный шлем оказался приглашением куда-то внутрь и не только. Он мог в любой момент скопировать его сознание и даже ДНК, а возможно, даже заточить псового в виртуальности, заставив забыть о войне, об адептах Спирита, обо всем на свете.

— Эй! Что ты или кто ты? Давай без этого вот всего! Выходи, иначе я выпущу сюда столько генезиса, что ты, чем бы ты ни было, превратишься в кислотный слизень! — прокричал он наперебой шумящему горному ветру.

— Ты пугаешь меня тем, что не напугало меня уже дважды… — неожиданно раздался голос, а над шлемом вдруг возникла голограмма.

Это была девушка — как и Анубис, высокая, не имеющая на голове волос, с длинным вытянутым вверх черепом, одетая в лёгкую тунику, едва скрывающую её наготу. Вся картинка светилась голубым, но глаза девушки были насыщенно-синие, настолько, что казалось, будто в воздухе парят два синих пятнышка.

— Ты титан? — удивился фурри-пёс: очень уж давно он не видел их. Почти все титаны воевали за Спирит и погибли на Терре тогда, тринадцать тысяч лет назад. — А, неважно… Мне всё равно, кто ты такая, я тут для того, чтобы получить знания.

— Как стать Богом? — усмехнулась девушка.

— Да. Я не знаю, как ты выжила, но твоя жизнь сейчас висит на волоске. И если я не получу ответы, я предвижу, где ты, и телепортирую к тебе пробирку с этим! — Ладонь Анубиса раскрылась, демонстрируя голограмме зелёного слизня.

— Знаешь ли ты, адепт системы, почему на Терре и многих ее копий нет настоящих Богов? — Девушка шагнула в сторону. То, во что она была одета, словно зацепилось за некую точку над шлемом и начало растягиваться, искажая пространство.

Пелена пошла рябью, и в ней неспешно начало проявляться изображение. Вскоре в серой жиже застыла человекоподобная фигура невысокого черноволосого молодого мужчины. Анубис мог бы идентифицировать его как не достигшего и тридцати лет, однако в нем скрывалось что-то страшное, злое, беспощадное, древнее, как сам Странник, и беспокойное, как пылающее солнце.

— Что ты мне показываешь? И как мне тебя называть?

— Я Ноль Ноль Первая.

— Ты положительный адепт? — догадался Странник.

— Я — библиотека Терры и база биологической, крипто и кремниевой памяти. А это — тот, кто по договору с Единым Законом не пожелал покинуть Терру. И будь уверен, Анубис, сын Сета и Нефтиды, мамаяктли Ра не будет ждать, пока ты погубишь всё сущее. Да, в твоей реальности он не сыграл своей роли, но он всё еще ждёт своего пробуждения. Ты пришёл, чтобы узнать о Богах? Я же показываю тебе того, благодаря кому их больше не будет.

— Что ты несёшь? Какой мама-яткли? Какой Ра⁈ — Ничего не понимающий Анубис развел руками. С ним говорили на правильном американском английском языке, но в голове не укладывалось ничего из сказанного.

Девушка-титан пропала, так и оставив лежать шлем, служащий одновременно приглашением и ловушкой, на гладком, словно только что отполированном камне. Странник снова посмотрел предвидением вниз, где под толщей грунта и камня скрывалось что-то огромное, сопоставимое с самим материком. Оно излучало сильные электромагнитные поля, мешающие проникнуть глубже и «взгляду», и даже «шагу».

— Тирипс, предвидение! Чем опасен мамаяктли Ра? — произнес Странник, усаживаясь напротив шлема, и, тут же вскочив, отшатнулся. Перед ним возник всего лишь один кадр, как чья-то душа рассыпается на миллион осколков и как они, сохраняя часть разрушенной личности, начинают свою жизнь заново — в неведении, в боли, в бесцельном скитании.

«Ты всё ещё хочешь быть Богом?» — раздался голос у него в голове.

Фурри-пёс рухнул на колени, понимая, что Тирипс в любой момент может забрать у него всё что дал. Он начал клясться всем, что имеет и не имеет, что никогда больше не допустит мыслей об уходе из системы. Однако Странник всё же лукавил. Разговор с Ноль Ноль Первой был ему полезен хотя бы тем, что дал понять: разум может являться не только продуктом углеродных форм жизни, а значит, теоретически для своих замыслов можно использовать и иные методы воздействия на материю. Ну а там, где возникает теория…