СПИРИТ III

Глава 34. Смертельный выход

Богов окутало зелёной дымкой. Вязкое заклинание мешало им мгновенно перемещаться своими тропами. Я связал их позиционным боем, но моей вязкости хватило лишь на то время, пока тэварцы не почувствовали, что на алтарь ступила нога чужаков, и практически сразу же они ощутили гибель своего собрата, как и рождение двух новых божеств в стане врага.

Я удерживал ИХ изо всех сил, подаренных мне пятой стеной, пока зелёные боги не объединили усилия и не исчезли, покинув бесчисленное орочье войско. Тут же затрубили рога, при звуке которых зеленокожие в едином порыве отхлынули назад, но на этот раз не по извилистым захламленным городским улицам, а по идеально очищенной от построек местности, которую еще недавно занимали шестой и седьмой городские секторы. Заклинание Груумша и его факельный артефакт были страшным оружием, и я был безумно рад, что не оказался у него на пути без оборонительной магии пятого круга невидимого манового пня.

О превращении Эйни и Чака в богов я узнал со страниц всё того же наблюдателя за миром Жатв. «Ох зря вы так, Странниками у вас шансов было побольше…» — вздохнул я мысленно, замечая, как внизу сквозь толпу отступающих орков топает косолапой походкой к стене Мяч. Его шерсть была вздыблена, а мечи обнажены, однако зеленокожие, словно водный поток, обтекали его, не давая богу боя.

«Приближается сильный противник — сражайтесь», — предупредила меня стена.

— Это тот, который подарил Саду белый флаг и переговорные трусы. Он нам точно не враг, — мысленно ответил я и поманил к себе солдата с длинным ростовым луком. — Эй, лучник, да-да ты!

— Да, мессир архимаг? — подбежал немолодой уже человек в кольчужной рубахе и круглом шлеме типовой чеканки, какие носили многие защитники.

— Мне нужно, чтобы ты выстрелил, — проговорил я.

— Всенепременно, — склонил голову лучник, — но скажите, куда или в кого.— При этих словах он искоса глянул на отступающих орков.

— Сейчас всё увидишь… — улыбнулся я, ловя взгляд стоящей в мире маны суккубу.

Кенгу был доволен собой. Он неспешно ехал на лошади, а в доверху груженных седельных сумках побрякивали золотые монеты различной чеканки, среди которых были и золотые тирипсы, которые с радостью принимали на всех материках. Скуластое лицо улыбалось, задумчиво глядя на встречающую его новую жизнь тёмными пуговками глаз. Чёрные немытые волосы свисали вниз с круглой проплешины, на которой можно было при желании носить небольшую шапочку, не боясь, что её сдует ветром, до шипов клепаной кожаной походной куртки. Глубоко посаженные глаза были полузакрыты — маг предавался мечтам. Далеко позади осталась проклятая пятая стена, где ему довелось служить почти задаром, а на северо-востоке, куда он сейчас следовал, по достоинству оценят как деньги, так и его талант боевого волшебника.

Хотя дорога вела сквозь джунгли, ничего не предвещало беды, поскольку помимо золота в седельных сумках имелись специальные походные грамоты, дававшие право на беспрепятственный проезд через любой пост новых захватчиков Сада. Лихих же людей Кенгу не боялся.

Портал открылся как раз со стороны солнца, светившего предателю в спину, и пожелай маг его увидеть, всё равно бы не смог. Длинная, усиленная магией стрела, со свистом рассекая воздух, вынырнула из белого пятна заклинания. Кованый наконечник жадно впился в затылочную кость всадника и, пробив черепную коробку, увяз в мозговых тканях, не пройдя голову насквозь лишь потому, что повешенные вкруг щиты запоздало, но затормозили древко, отлично справившись со своей магической задачей. Стреляли с пятой стены, а отреагировать на столь мощную магию хотя бы так уже само по себе являлось удачей, и это еще раз доказывало, что предатель был более чем талантлив в своём ремесле.

Крепко держа в руках уздечку, маг повалился на спину лошади. Той было всё равно, жив или нет ее хозяин, и она неспешно продолжала идти по вытоптанной прямой дороге.

Мяч взошел на стену по воздуху и сразу же огорошил Хелла холодным недовольным вопросом:

— Что за дела, котан, почему я так и не подрался?

— Слушай, — примиряюще улыбнулся Клаус, — будь другом, забери по моим координатам золото у одного мертвеца и документы. Это будет наше доказательство предательства и планов орочьих богов.

Кот хотел что-то возразить, но тут же сник, махнул лапой и медленно пошёл в сторону, растворяясь в воздухе.

— Сначала таскают, как котёнка, потом не дают драться, а сейчас посылают за золотом какого-то мертвеца, — слышалось издалека его бурчание. — До чего докатился…

Тропа богов вывела его на дорогу среди джунглей, по которой медленно шла лошадь с бледным, лежащим на его спине всадником с окровавленными губами и торчащей из затылка, словно радиоантенна, стрелой.

— Жмур… — вздохнул кот и направился к лошади. Та казалась спокойной и словно не замечала Мяча, медленно топая куда глаза глядят.

Кот пытался не спугнуть животное и показывал ей свои руки, в которых не было оружия. Прежде ему приходилось видеть лошадей только на картинках и в видео, но в большинстве случаев они представляли собой фурри, как, например, герой фильмов и различных телешоу бесящий конь БоДжек.

Вдруг лошадь остановилась и резко задрала голову, словно что-то учуяв. Со всех сторон поднялся ветер.

— Что, божок, на золото повадился? — прогремело сверху и откуда-то справа.

Мяч настороженно повернул голову на голос. С неба сходил огромный зелёный орк в броне, с факелом и копьем. Кот дернулся было назад, но тут же заметил еще одного гиганта, поменьше, с длинным двуручным мечом.

— Все собрались… — фыркнул Мяч, глядя на появившихся вслед за первыми словно из ниоткуда богиню и бога-мертвеца.

— Теперь ты не уйдёшь! — воскликнула Лутик, и кота вместе с лошадью накрыла сияющая сеть.

Заржав, животное повалилась под весом с виду невесомых пут, истинную тяжесть которых чуть позже ощутил и Мяч. Сеть давила силой всех четверых. Он попытался дернуться в тропы богов, но умное заклинание въелось в него, не пуская к спасительным путям.

— Мы притащим тебя на наш алтарь и там пожрем, живьём, как ты пожрал Багтура! — злорадствовала Лутик.

Такой расклад совсем не радовал кошачьего бога. Его мечи полоснули по сети, но та оказалась прочной и, выдав снопы искр, сдавила Мяча сильнее прежнего.

— И не пытайся противится судьбе, недобог! — рассмеялся Груумш.

Края сети, которые находились на земле, зашипев, поползли, пытаясь снизу закрыть образовавшуюся авоську-мешок.

Мяч помнил, как они вместе бежали из алтаря и как Эйни кричала о неминуемой гибели. Кот мог бы позвать «волков», но это значило обречь их на верную смерть. Сеть стягивалась все сильнее, давя и прижимая его к земле. Казалось, из-под неё нельзя было сбежать или прорвать, по крайней мере, теми силами, что имелись у него, но и ждать, пока она затянется, тоже было нельзя. В том же, что орки сожрут его ритуально, Мяч не сомневался ни минуты.

— Тэварцы! Сосите ноги! — выкрикнул он и подпрыгнул изо всех сил.

Ему удалось лишь немного приподнять сеть, однако этого хватило, чтобы, развернув катаны, бросить их рукоятями в землю и с размаху упасть на них грудью.

Мяча поглотила темнота.

Сердце кололо так, будто в него и вправду вонзилось оба меча. Однако кроме своих стонов Мяч слышал чей-то низкий бас. Сделав усилие, он, преодолевая ноющую боль, открыл глаза и увидел заставленную всякой военной дребеденью комнату с уже знакомым огромным стальным троном возле одной из стен. У его подножия, что-то напевая, медленно раскачивался сидящий в медитативной позе голый, крепкого телосложения орк. По татуировкам Мяч понял, что перед ним — молодой вождь, первым пришедший в его алтарь.

«Значит, я на флагмане», — громко подумал кот.

Орк оборвал пение и, словно услышав его мысли, приподнял голову.

— Бог Меч, — произнес он, — нам нужен твой совет. Мы входим в Солнечную систему на сверхсветовых. Не встретят ли нас лучевым огнем, приняв за врагов?

— У вас что, на корабле культ Жизни Зелёных Важны? — едко поинтересовался Мяч. — Чё ты постоянно голый передо мной предстаешь? Оденься и передай клану, что я сейчас все решу.

— Я взываю к тебе уже неделю, но ты молчишь. Всё ли тебе нравится на твоем алтаре?

— Ты что, выходил куда-то, когда я говорил, чтобы голым ко мне не заходить? Или ты от отчаяния разделся? Годы-то тикают, а ты всё жрец. Смотри, орчара, в нашей религии наверх через постель не ходят, тебе тогда к свитатианцам надо, у них там целый пророк с суккубом якшается.

— Я душевно рад, Меч, что ты явился со своим странным юмором, а то мы уже начали волноваться… — ответил орк, встал и, кивнув трону, вышел из алтаря. Корабельная дверь выпустила его и тут же закрылась.

— Тцык, — щелкнул языком кот. — Ну и кто скажет, как тут религию свою продвигать? Приходят к тебе домой такие два голых орка и предлагают поговорить о боге-коте, сидящем на горке белого порошка… Надо срочно менять концепцию. Может, книжки выпустить, что-то типа такого: «Что конкретно от тебя хочет Мяч»… Да, пожалуй, это мысль…

Мяч не задумывался о том, как ему удалось избежать поедания и почему он остался жив, хотя сам напоролся на свои же мечи. То, что он после этого оказался на орочьем флагмане, кот считал приятным бонусом. До этого пути с Сада были закрыты, теперь же даже частичная открытость открывала новые возможности в войне с орками. Мяч ощутил, что Эйни и Чак тоже стали богами. Это было безрассудно, конечно, но вполне по-божественному, и им следовало помочь на этом странном и сложном пути…

Сияющие тропы богов еще мерцали перед внутренним взором Чака и Эйни. В переговорной не было ни детей, ни персонала — на австралийском материке наступила ночь. Новые боги и Гель Тиир заняли кресла и кушетки, и архимаг заговорил:

— Если я не ошибаюсь, то можно адаптировать защиту пятой стены под ваши новые способности. Странникам Спирита она бы не открылась, а вам может… Мощь бога зависит от тех, кто в него верит, и от мест силы, которые он занимает. Орки уничтожили две стены, а это значит, что энергия древнего пня равномерно распределена по оставшимся пяти кольцам. Пятое кольцо — это как раз такое место силы. Займем его — сможем диктовать условия королям оставшихся четырёх колец…

— Королям? — переспросила Эйни. — Не королю?

— Вы шли на штурм седьмой стены и даже не изучили нашу историю и уклад? — удивился архимаг и, заметив выражение лиц бывших Странников, продолжал: — Ну тогда небольшой экскурс. Каждое кольцо — это отдельный город со своим королём, народом и даже монетой. Я обещал вам диалог со своим королём. Правители шестой и седьмой стены, скорее всего, бежали за пятую, если вообще выжили. Пятая стена находится под частичным контролем вашего пророка-полубога. Предлагаю захватить ее целиком, поставить за ней ваши храмы, распространить свитки с молитвами в вашу честь, а народу сказать, что за них сражаются реальные боги. К вам примкнут, потому что Тирипс уже никому не помогает. Правда, есть вероятность сопротивления тэ-паладинов, но вы же теперь Боги. Что вам сделают какие-то смертные?

— Нам бы к центру… — вздохнула Эйни. Судя по её уставшему лицу, все услышанное казалось ей очень долгим и сложным.

— Погоди-ка, — вмешался Чак. — Ты говоришь, все стены равны? Значит, если мы займем кору, то получим власть над всем стволом.

В головах Богов зашумело, словно кто-то пытался воззвать к ним оттуда, откуда его некому было блокировать.

— Волки! — прямо перед глазами Эйни и Чака появилась мерцающая фигура Мяча в полный рост. — Я нашёл выход с планеты. Все наши в курсе, что вы теперь боги. Первейший из рода готов сделать полёт в один конец с приземлением в Африке, его крабы уже отцепляют лазерное и плазменное оружие и прицепляют холодное с межатомной заточкой…

— Мяч, как тебе удалось? — удивленно спросила лисодевочка.

— Он тебя не слышит, — отозвался Чак. — Сад — это воронка, такая себе мини-черная дыра. Влететь можно, вылететь нельзя.

— Но у него же получилось, — не унималась Эйни.

— Вот мне и интересно как… — проговорил Чак.

— Мы летим в вашу аномалию. Я буду скоро, а крабы чуть позже. Ребята, как я рад, что вы теперь тоже боги! Всё, ждите, короче! — Кот моргнул обоими глазами и исчез.

— А что вообще происходит, можно узнать? — спросил Гель Тиир. — Я, конечно, не могу видеть вашу божественную связь, но ситуацию-то я знать должен. Ибо если я правильно всё понимаю, мы с вами планируем всепланетный переворот. Или как?