Первое, что услышала когда проснулась, было собственное тихое дыхание и спокойное сердцебиение. Моя грудная клетка мерно поднималась, а воздух попадал в легкие через нос.
Стоило только вспомнить где же нахожусь, как сердце забилось в ускоренном, радостном ритме.
Разомкнула веки, желая поскорее увидеть этот новый, неизведанный для меня мир…
Я лежала на кровати, задрапированной тяжелыми серыми занавесками. Через щели внутрь проникал теплый дневной свет.
Глаза расширились в неверии. Я могла отчетливо видеть! И на мне даже не было очков! Это просто невероятно!
Один лишь этот факт сделал меня безумно счастливой. Хотелось получше все рассмотреть. Получить визуальное наслаждение.
Стоило мне только протянуть руку в сторону занавесок и зашуршать тканью… как раздался тихий, но необычайно взволнованный голос.
— Мастер секты Ли, вы пришли в себя? Мы можем войти?
Моя тонкая рука в белой шелковой пижаме с широким рукавом, замерла в воздухе.
Кто? Я мастер секты?
Инстинктивно проверила свой гладкий подбородок… Слава Небесам, у меня нет никакой длинной седой бороды.
— Мастер секты Ли? — Продолжил говорящий.
— Да тише ты! Не видишь, она еще спит. — Мрачно ответила ему женщина.
— Не шикай на Лаоцзы! — Отмахнулся разговаривающий.
И вот дилемма. Воспоминаний этого тела у меня совершенно никаких. Еще и говорят они странно, не на мандаринском* и не на диалектах, а на древнекитайском… Я конечно их понимаю, но… они ведь точно что-то заподозрят, если их мастер секты вдруг начнет разговаривать странно.
Впускать или не впускать?
Конечно же, не впускать. Нужно подождать пока не появятся воспоминания.
— Судя по учащенному сердцебиению и изменениям в дыхании, мастер секты Ли определенно не спит. — Прозвучал уверенный в своем знании, голос подростка.
— Тогда почему мастер секты Ли нам не отвечает…? Кажется, я скоро начну кашлять кровью* от всех этих нервов. — Продолжил все тот же взволнованный голос.
— Может наша Фэньцзинь-эр увидела весенний сон* и хотела бы уединиться, а ты ей мешаешь. — Пропел соблазнительный голос с ноткой хрипотцы.
— Да кто, кто тебе разрешил так обращаться к мастеру секты Ли! Что ты о себе возомнил! — Громкость разговора повысилась.
— А что, завидно? Мы с моей дорогой Фэньцзинь-эр очень близки. Настооолько близки, что даже спали в одной комнате. — В словах искусителя была откровенная провокация.
Лязг металла заставил меня вздрогнуть.
— … — Возникла возня.
— Понял, понял. Остынь, У Лэй. Я был не прав, был не прав! Пощади мою жалкую жизнь! — Были слышны звуки боя.
— Так этого несносного яо! Нечего к нашей Фэньцзинь-эр подбивать свои ядовитые когти! — Прозвучал красивый и глубокий женский голос.
— … — Опустилась тишина.
— Что? Я тоже близка с Фэньцзинь-эр. — Сказала хвастливо.
— … — Стали слышны шаги и странные звуки.
— Остановись, Чжан. Благородному господину не следует бить женщин. — Парень дал дружелюбный совет.
— Она не женщина, а заслуживающий уважения войн. — Непоколебимо отвергнул сдерживающий фактор и целеустремленно продолжил движение.
— … Ну тогда можно. — Сдался парень.
— Доставай свое духовное оружие, Чжао Жоули! Сразись со мной! — Воззвал сильный и волевой голос.
— Не хочу! Не буду! Отстань от меня, бешеный пес*! КЬЯЯ! — Раздался визг.
— Остановитесь, прошу вас. — Прозвучал тихий и мягкий голос юной девушки.
— Да чего ты нервничаешь. Успокойся, выпей теплой воды*. Ну умрет разок, в первый раз, что ли? — Ответил ей мрачный женский голос.
— Позови старейшину Чин. — Приказал чистый и возвышенный мужчина.
— Слушаюсь, старейшина У. — Ученица быстро убежала.
— Где носит Чэн Чина? — Прозвучал тревожный голос.
— Могу руку дать на отсечение, что он сейчас снова закрылся в своей лаборатории и рафинирует какую-то горькую пилюльку. — Проговорил бешеный пес.
— Его фанатизм достоин восхищения… Он единственный из нас может продолжать заниматься своими делами, когда мастер секты Ли в таком состоянии. Я когда садился читать научные трактаты, через две палочки благовоний* обнаружил, что держу книгу вверх тормашками. — Произнес умный подросток.
— Небеса, да как мастер секты Ли вообще могла вдруг ни с того, ни с сего упасть в обморок… — Чем больше говорил, тем более панически звучал голос. — Что, если бы она случайно свалилась на неосторожно валявшийся на улице меч, и отрубила себе голову?
— … Хаочи, может тебе спеть Песнь Успокаивающую Дух? — Проговорил мягкий и тихий голос юной девушки.
— Не поможет. Давай вместо успокаивающей, сразу Песнь Упокоения Духа. — Усмехнулся бешеный пес.
— … Улыбается, значит добрый. — Мрачно постановила взрослая женщина.
— Пхахаха! Да ты сегодня в ударе, Хуан Хэймэй! — Громко рассмеялся воинственный мужчина.
— Я пришел. Зачем звали? — Прозвучал спокойный голос молодого парня.
— Ты говорил, что Фэньцзинь к этому времени должна очнуться. У нее изменилось сердцебиение и дыхание, но она нам не отвечает. — Дружелюбно объяснил ситуацию мужчина.
— Я проверю. Ждите.
Открылась дверь и говоривший уверенно подошел к моей кровати. Сердце забилось с легком страхе и я спряталась под одеяло, пытаясь оттянуть момент, когда придется говорить.
Когда же ко мне придут воспоминания? Открой я рот как есть, меня могут классифицировать как одержимую злым духом…
— Я же вижу, что ты не спишь, А-Фэнь… Головой вроде бы не ударялась, сам проверял… Заходите.
И в комнату ворвалась галдящая толпа, в чьи вены будто вкололи куриную кровь*. Меня обступили всем скопом и начали допрашивать.
— Мастер секты Ли, как вы себя чувствуете?
— Сяо Фэнь, почему прячешься? В детство впала, что ли?
— Фэньцзинь…
— Мастер секты Ли…
Он всего этого шума… у меня очень сильно разболелась голова и я неожиданно потеряла сознание, обретая воспоминания этого тела.
(Мандаринский — современный китайский)
(Китайцы фигурально кашляют кровью практически по любому поводу)
(Весна считается эвфемизмом сексуальных отношений)
(Бешеный пес — агрессивный, необузданный)
(Пожелание выпить теплой воды является проявлением заботы)
(В Древнем Китае время исчислялось палочками благовоний. 1 ароматическая палочка горит 30 минут)
(Вколоть куриную кровь — быть пугающе энергичным)