Спасти обязан

Глава 19

Спать пришлось ложиться в скверном настроении. Я даже сходил в столовую и налил себе коньяку. Но и это положения не поправило.

Утром меня разбудил осторожный стук в дверь. Заглянул Леша. Был он мрачен и неразговорчив, сообщил, что завтрак через полчаса и положил на тумбочку заказанную вчера карту Чечни. Вышел не прощаясь. Я испытал что-то вроде раскаяния. Досталось, наверное, ребятам от шефа.

Настя же, напротив, была весела, как птичка. Шутила и пыталась растормошить всех нас. Но так как никто ее хорошего настроения не поддержал, быстро замолчала и надулась. Заканчивали завтрак в молчании. Потом убрали со стола посуду и разложили на нем карту. До границы с Чечней предстояло ехать около шести часов. Пересекать границу лучше всего было ночью, подальше от милицейских и военных постов. Несколько лет назад, после первой войны вдоль границы вырыли ров. Но и тогда он существенного препятствия не представлял, был только символическим. Через него шлялись кто хотел. Ездили машины, перегонялся украденный скот. А сил у милиции для патрулирования всего участка границы на территории края не было. Сейчас же, после как бы окончания второй войны везде стояли блокпосты и пытались держать границу. Но получалось это довольно плохо. Очень большие участки границы оставались без прикрытия. Так что попасть в Чечню представлялось несложным. Вот дальше… Куда дальше-то ехать? Я копался в памяти, пытаясь найти хоть малейший намек. Пусто. Разве что после границы всплывут какие-нибудь воспоминания клиента.

Машины, на которых предстояло ехать, нас поразили. Это были два обычных «УАЗа» песочного цвета с металлическими кузовами.

— И это называется — хорошие автомобили? — вслух возмутился Стас. — Да мы все задницы себе отобьем! Что, джипов не нашлось?

Местный бандит объяснил ситуацию просто. В свободолюбивой Ичкерии во множестве имеется свободолюбивых людей, которые без шикарной машины не чувствуют себя свободными. А так как купить ее сложно и дорого, то они предпочитают транспорт отнимать. Если же хозяин сопротивляется, то его просто пристреливают. Нужны нам эти сложности?

— А как же обещание вашего шефа, что там мы будем под его защитой? — язвительно поинтересовалась Настя.

Шеф шефом, спокойно продолжал бандит, но этот народ даже своего президента ни во что не ставит. Воруют, например, его личных друзей, из иноверцев, правда, и не возвращают, пока не получат выкуп. Ничего с ними поделать нельзя. Кое-какие гарантии безопасности у нас есть, но не на сто процентов. Чем богаты, как говорится…

Пришлось смириться. Впрочем, заслуженные советские вездеходы в данном случае были тоже достаточно наворочены, имелись и удобные кресла, и даже кондиционеры. Это понравилось. Долго прощаться не стали, сели и двинулись. Нам удалось настоять на том, чтобы ехать в одной машине. С нами был все еще мрачный Борис. Один из местных сел за руль. Еще один вел передний «УАЗ», в котором вольготно расположились Саша и Леша. Я подозревал, что после вчерашнего им не хотелось даже смотреть на Настю. Сами виноваты.

Дорога была обычной, разве что под самым Крестополем пришлось объезжать оползень. Холмы двигались, ломая асфальтовое покрытие, регулярно каждый год, и исправить положение никак не удавалось. Вот и в этот раз весь транспорт посылали в объезд, через маленькие села, где домишки сотрясались от проносящихся мимо большегрузных трейлеров.

Спутники мои безмятежно глазели по сторонам, обмениваясь впечатлениями, Борис дремал на переднем сидении, а я садил сигарету за сигаретой в форточку и продолжал ломать голову над поисками хранилища «ядерных чемоданчиков». Где эти гады-военные могли их укрыть? Не в жилом ведь доме. Надо не забывать, что тогда шла война, и поселки зачастую бомбила авиация, по ним велся артиллерийский огонь. В самом Грозном? В этих развалинах? Исключено. В какой-нибудь пещере? Но кто лучше местных мог знать все более-менее подходящие для укрытия пещеры? Отпадает. Разве что… В свое время на территории Чечни было несколько шахт со стратегическими ракетами. Потом ракеты вывезли, хотя ныне покойный Дудаев врал, что не все и, мол, он еще покажет миру зубы. Шахты взорвали, не до конца, конечно. В сохранившихся подземельях боевики устраивали свои базы и ходили оттуда устанавливать мины на дорогах и обстреливать колонны с горючим. Все ли шахты были им известны? И если нет, как найти ту, в которой хранятся проклятые мини-бомбы?

Ехали пока по основной трассе. Несколько раз останавливались, чтобы размять ноги и попить чего-нибудь холодного. В каждом населенном пункте вдоль дороги тянулись бесчисленные частные киоски с пивом, водкой, колой, минеральной водой, шоколадом. Народ зарабатывал на жизнь, как умел.

Потом, проголодавшись, съехали с трассы и в каком-то совсем маленьком кафе попробовали замечательных шашлыков под пиво. Угощали местные. Как мы поняли, место это было не для всех желающих, только для избранных. Читай — бандитов. Уж тут ни в коем случае не подали бы собачатины под видом барашка. Конвоиры наши немного оттаяли, даже стали скупо улыбаться. И Настя тоже повеселела, опять закрутила хвостом.

После обеда ехать оставалось немного. В станице Полегаевской, довольно грязной и пустынной, мы загнали машины во двор полутороэтажного дома, крытого шифером. Вокруг дома тянулся высокий металлический забор, так что заглянуть за него было сложно. Хозяин, седой коренастый дядька в казачьих шароварах с лампасами и синей гимнастерке радушно встретил на пороге дома.

— Гостечки дорогие! Приехали! Заходьте, заходьте! Сейчас чихиря принесу!

Мне стало интересно. Что же это за чихирь, казацкий напиток? Я слышал о нем, но никогда не пробовал. Все поднялись на крыльцо. В доме было обилие ковриков и дорожек грубой вязки, старой мебели и герани. Горшки с ней стояли на каждом подоконнике и создавали ощущение покрывающей все пыли. У меня даже запершило в горле, хотя, конечно, это только казалось. В углу за лампадой из цветного стекла висели несколько темных икон. А на большом ковре красовались перекрещенные шашки в простых кожаных ножнах. Бандиты, оказалось, не раз бывали здесь. Они по-хозяйски расселись за столом. Я потянулся за сигаретой, но меня одернули — не положено в доме курить. Хочешь — выйди на улицу. Пришлось пачку спрятать.

Знаменитый чихирь на поверку оказался слабым сухим вином, к тому же подозрительно мутным. Опасаясь последующего расстройства желудка, я из вежливости только немного пригубил граненую стопку. А сопровождающие наши пили и нахваливали. У них было прекрасное пищеварение. После нескольких рюмок стали обсуждать, как пробраться в Чечню. По словам хозяина дома, которого все называли дедом Никишкой, ничего сложного в этом не было. Граница здесь существовала только номинально, «для близиру», как выразился дед. И чеченцы ходили сюда: когда купить баранов или коров, когда украсть, и казаки наведывались на сопредельную территорию — за оружием. Официально автомат или карабин иметь не разрешалось, тем более что многие из местных жителей успели побывать под судом. Но как жить «в деревне без нагана»? А в республике Ичкерии приличный АКМ или «макаров» можно было купить сравнительно задешево. Я разложил карту, чтобы прикинуть, где лучше проскочить, но дед Никишка презрительно махнул рукой.

— Да зачем вам тоя карта? За станицу выедете, сразу направо и трохи по проселку. А там смело вперед. Километров через пять уже и Чечня. Канаву давно не подновляють, запросто переберетесь. Ежели заметють — неситесь, как скаженные. Милиция стреляет дюже. Авось, не попадуть. Разговаривать с ними не надоть, не хотят они говорить, норовять наручники теи нацепить.

На том и порешили. Дождались, когда стемнеет как следует, и запылили по улице. У ворот дедова дома вслед нам смотрели крестопольские мафиози. Их миссия закончилась. Теперь они должны были дожидаться нашего возвращения, хоть неделю будем ездить, хоть месяц. Оружия нам троим и вправду не дали, пистолеты по карманам рассовали только люди Мусы. Да в переднем «УАЗике» под сиденьем лежал автомат. Стас сел в машину вместе с Борисом и Лешей. А мы — Настя, Саша и я — ехали сзади.

Все прошло так, как и говорил дед Никишка. С потушенными фарами мы свернули с проселка и углубились в степь. Ехали медленно, чтобы не свалиться в какой-нибудь овраг. Бывший ров был почти незаметен, настолько осыпался по краям. Хорошо хоть не догадались заминировать подходы к границе!

Километров через десять передняя машина затормозила. Остановились, чтобы сменить номера на припасенные заранее. С такими ездила администрация приграничных районов. Посоветовавшись, мы решили подождать до утра, чтобы действительно куда-нибудь не влететь по ночному времени. Выставив Сашу на улицу караулить, мы устроились поудобнее и постарались заснуть. Мысли о «чемоданчиках» бродили в моей голове и не давали покоя. Спутники давно уже равномерно сопели, а я все не мог расслабиться. Но в конце концов сморило и меня.

И вновь я побрел по бетонному тоннелю, как когда-то. Все так же сочилась по стенам вода, попадались под ноги мелкие камешки, хруст их под подошвами отдавался эхом. Я должен был дойти до конца, где за стальной дверью откроется зеленая трава под ярким солнцем. В этот раз колени почти не подгибались, меня не так шатало из стороны в сторону, но тоннель все равно казался бесконечным. Теперь я уже не боялся, что не достигну конца, упорно шел и шел вперед. Левой, правой, левой, правой…

Проснулся словно от толчка. Начинало светать, трава вокруг машин блестела от росы, у переднего колеса нашего «УАЗа» прикорнул, спрятав руки под мышками кожаной куртки часовой Сашка. А я впервые за последнее время открыл глаза с легкой душой. Бомбы были там, в тоннеле! И мы непременно найдем их! Я вспомню то, что помнил Круталов! Обязательно вспомню!

— Подъем! Тататата-та-та! — в моем голосе звучали победные фанфары. Настя подскочила, едва не ударившись о крышу головой.

— Тьфу, напугал! Ты чего орешь?

— Хватит дрыхнуть, ехать пора! Давай, соня, открывай глазки! Проснись и пой!

Снаружи в стекло уткнулась ошарашенная физиономия Сашки. Открыв дверцу, я укоризненно сказал:

— Ты тоже хорош, часовой. А если бы к нам чеченец злой с наточенным кинжалом подобрался? Кто бы за тебя потом выкуп платил?

Бандит только недоуменно хлопал глазами.

— Эх ты, теленок, — резюмировал я.

В передней машине, услышав шум, тоже завозились. Наскоро умывшись холодной водой из канистры, мы позавтракали бутербродами и чаем, сохранившим тепло в термосе. Борис хотел что-то сказать, но я прервал его.

— Так, дурака больше не валяем! Слушаться теперь все будут меня.

— Это почему еще? — не понял Борис.

— По кочану. Опыт подобных походов есть только у меня. Ну, и у Стаса. Вы же здесь — пацаны. Встретимся с патрулями — будете разговаривать, у вас полномочия имеются. Во всем остальном слушаться беспрекословно.

— Может, тебе и «ствол» отдать? — скептически вопросил Леша.

— Нужен будет — сам отберу, — парировал я и, сделав короткое, практически неуловимое обычным глазом движение, достал из бокового кармана его куртки семнадцатизарядный австрийский «Глок» — оружие хорошее и надежное, с малой отдачей из-за пластмассовых деталей. Выщелкнул обойму, осмотрел ее, вставил назад. Леша только теперь лапнул себя по карману, остальные и двинуться не успели. — Понял, щенок? Еще раз хвост попытаешься поднять — совсем игрушку отберу, чтобы не баловался. Держи! — я бросил ему пистолет. — Чтобы было понятно, это ко всем относится. Спасы ерундой не занимаются. Будете гоношиться — шеи скрутим, как котятам.

Речь моя имела успех. Настя поаплодировала, Стас открыто ухмылялся. Оружие Бориса и Саши тоже перекочевало к спасам. Мы не договаривались заранее об этом трюке, но действовать быстро умели. На бандитов больно было смотреть. Действительно, какие-то лохи, которым и в рыло дать западло, настолько хлипкими выглядят, в мгновение ока превращаются в настоящих волков. Есть от чего пригорюниться.

Долго горевать мы им не дали. Расселись по машинам в том же порядке, что и вчера, сверились с картой и направились к ближайшей дороге. В Грозный нам ехать было совершенно ни к чему. Мне казалось, что надо забирать к северу, минуя Наурскую. Сейчас настало время прислушиваться к своим ощущениям и доверять им. Снимать воспоминания клиента считалось некорректным, я уже говорил. И почти никогда я этого не делал. Теперь вот пришлось пожалеть. Чужое сознание в момент перехода практически беззащитно. Ты подминаешь его, заставляешь закрыться, и чем плотнее, тем лучше. Клиент не должен мешать спасать себя. Неполное замещение — очень опасная штука, практически смертельная. Как для клиента, так и для его спаса. В нашей практике такого не случалось, но из опыта западных сейверов мы знали, что в это случае получается один сумасшедший и один полутруп. Для того чтобы как-то исправить положение, нужно немедленно посылать еще одного спасателя, чтобы он вытащил из беды клиента и как можно скорее доставил его к специалистам, которые разделят сознания всех троих и вернут их в собственные тела. Но получиться это может, только если все сделано буквально молниеносно. Конечно, если бы я знал, как дальше развернутся события, наплевал на возможные последствия и как следует покопался в сознании Круталова. Но когда это человек предварительно соломки стелил туда, где упадет? Вот и приходилось теперь прислушиваться, ловить каждую тень в памяти.

Мы добрались до неширокой асфальтированной дороги и двинулись по ней, углубляясь в территорию Чечни. Дорога была основательно разбита. Похоже, после войн, во время которых здесь не однажды проходили танки и прочая техника, никто не брался ее ремонтировать. Чеченцам было не до того, они воровали скот и заложников, устраивали межтейповые разборки, в общем, жили полной жизнью. А российские строители, которых как раз и захватывали в заложники, ехать сюда отказывались. В народе бытовало мнение, что надо бы границу с Ичкерией закрыть наглухо, может быть, даже стену построить, на манер берлинской. И пусть себе варятся в собственном соку. После того, как нефтепровод прошел вокруг Чечни, надобность в этой республике отпала. Но это по общему мнению. Правители же так не считали. Видимо, все было завязано очень большими деньгами. Вот и оставалось это бельмо на российском глазу.

Размышляя так, я поглядывал по сторонам и, как могло показаться, больше ничем не был озабочен. Но это только казалось. Подсознание мое едва не кипело. Должно было остаться что-то: слабый намек, мимолетное упоминание. Тень памяти. Чтобы это уловить, нужно было не мешать, отвлечься на что-нибудь, сидеть бездумно, наслаждаясь окружающим пейзажем. Тогда в один прекрасный момент и явится, как озарение, нужное воспоминание. Все-таки не хотелось мне прибегать к шприцу.

Легко сказать — любоваться пейзажем! Нечем тут было любоваться. Если на российской территории были поля, наполовину убранные, почти бескрайние, то здесь народ не утруждал себя землепашеством. Не в его традициях это было. Налететь, пострелять, украсть — всегда пожалуйста. А работать? Что они, грузины какие-нибудь или абхазцы? Мало кто помнит, но при генерале Дудаеве, еще до первой войны, просто катастрофические размеры принял железнодорожный грабеж. Любимым способом добычи было растаскивание в стороны рельсов с помощью трактора. Поезд останавливался, и на него шакальей стаей накидывались окрестные жители. Не помогала даже вооруженная охрана. Участвовать в ограблении поезда считалось геройским поступком. Чествовали того, кто больше украл.

Ехали мы уже с полчаса, но навстречу не попалась ни одна машина. Едва ли только по причине раннего часа. Просто незачем им было днем ехать в ту сторону. Ближе к вечеру или ночью — другое дело. Любят местные ночь, самое подходящее время для их бизнеса. Хотя захватить какого-нибудь иностранного лопуха, чтобы получить за него потом как следует, могут и среди бела дня.

Блокпосты милиции и федеральных войск мы проезжали безо всяких затруднений. Видимо, документы, которые предъявляли наши охранники, обладали большой силой. В машины только заглядывали, пересчитывая пассажиров, но обыскивать не решались.

Через несколько километров после третьего или четвертого очередного поста мы остановились обсудить ситуацию. Похоже, мне предстояло раскрыть свои карты. Но в том-то и беда, что никаких карт у меня еще не было!

Разминая ноги, все выбрались из машин, сошлись в кружок.

— Ну, командир, — в голосе Бориса все-таки звучала ирония. (Не убедил их наш спектакль?) — Куда дальше ехать?

— А вперед, — сказал я как можно беззаботнее. — Вы ехайте, ехайте, скажу, когда сворачивать.

— Нет, так дело не пойдет! — завелся Леша. — Езжай туда, не знаю куда.

— Но что привезти мы знаем? — вмешался Стас из солидарности со мной.

— Это вы знаете, — уточнил Борис. — Нам ничего не известно.

— Значит, не вашего ума дело. Приказ был — нас сопровождать. Точка. Вот и сопровождайте.

— Куда сопровождать?!

Надо было гасить зарождавшийся бунт.

— Так, поговорили? Все, базар закрыт. По машинам и вперед. Через пять километров остановка, там и скажу куда дальше ехать. Вопросы?

Вопросов не имелось. Если за это время я не найду ответ, придется доставать шприц. Как бы плохо мне потом не было.

Все изменилось очень скоро, контрольный срок еще не успел закончиться. Нас остановил следующий пост.

— Да что за черт! — выругался я. — Они тут на каждом километре?

И сразу же заметил, как напряглась спина Саши.

— В чем дело?

— Это не федералы, — медленно сказал он, притормаживая.

— Значит, милиция.

— Ты не понимаешь…

— Да в чем дело-то?

— Если это не люди Халида… Мы к нему письмо везем от Мусы. Какие-нибудь другие чурки нас могут просто шлепнуть. Или в заложники взять. Войска все дороги контролировать не могут. Вот и появляются всякие отморозки…

Пост не был стационарным. Никаких строений. Два «жигуленка» перекрывали дорогу, а перед ним стояли трое с автоматами.

— Дай-ка сюда пушку, — приказал я. — Давай, давай. Попробую подстраховать ребят.

Мы остановились довольно далеко от поста и первой машины. Слева вдоль дороги тянулась предназначенная для защиты полей от ветра лесополоса, очень жиденькая. Но мне должно было этого хватить. Выбравшись через правую дверцу, я осторожно выглянул из-за «УАЗа». На посту шла разборка. Борис, размахивая руками, что-то втолковывал боевикам. Те слушали с равнодушными лицами, поводя стволами автоматов. Один, который держал нашу «подорожную», еще раз ее просмотрел, потом плюнул на бумаги и бросил их под ноги. Та-ак, действительно вляпались. Надо действовать. Дождавшись, когда внимание боевиков отвлекли наши спутники, выбиравшиеся с поднятыми руками из машины, я в два прыжка пересек довольно узкую здесь дорогу и упал в траву. На посту моего маневра не заметили и не всполошились. Я пополз вперед, царапаясь о шипастые ветки дикой акации. Местами, где кустарник рос погуще, можно было перебегать на четвереньках. Быстро добравшись до места, с которого я уже хорошо видел и слышал все, что происходило на посту, залег, еще раз проверил пистолет и приготовился к броску.

— Что нам твой Халид! — почти кричал тот, что плевал на бумаги. — Здесь мы хозяева! Вы, собаки неверные! Зачем к нам приехали? Шпионить? Я таким как вы, головы резал в Грозном! И всегда буду резать!

Борис что-то тихо ему отвечал. Леша стоял с побледневшим лицом, а Стас осторожно озирался, раздумывая, что можно сделать в этой ситуации. Не очень много, надо сказать. Потому что кроме этих троих боевиков в каждом «жигуленке» сидело еще по одному и тоже с автоматами. До них Стасу было не дотянуться. А я на что? Но следовало еще подождать, вдруг дело миром закончится?

Теперь видно было, что боевики были какие-то нервные, дергающиеся. Могли открыть стрельбу неожиданно, просто сорвавшись с нарезки.

Между тем бандиты обратили наконец внимание и на вторую нашу машину.

— Что он там стал? — вопросил старший. — Зови сюда, а то всех вас перестреляю.

Борис неуверенно махнул рукой. Но Сашка, оставшийся без оружия, под автоматы ехать не захотел. «УАЗ» остался на месте. Старший бандит что-то сказал по-чеченски и к нашей машине направился другой боевик, худой, с короткой рыжей бороденкой. На ходу он снял с плеча автомат и передернул затвор. Ничего, там Настя есть. Этого доходягу она вмиг уложит. А мне ждать, пока худой подойдет.

На посту события развивались стремительно. Стаса и людей Мусы стали оттеснять от машины в поле. Заклацали затворы, и я понял, что сейчас наступит кульминация. Ребят собирались вульгарно расстрелять. Ну, вот уж хрена!

Взгляд в сторону. Настя выходит навстречу рыжебородому. Порядок! Я прицелился, и громко свистнув, нажал на курок. Две пули по одному «жигулю», две — по другому. В том, что попал, сомнений не было. Теперь — на помощь Стасу и остальным.

Но здесь помогать не понадобилось. После моего сигнала Стас в мгновение ока уложил одного, другого достал Борис. Леша только растерянно улыбался. У второй машины дела обстояли не хуже. Рыжебородый доходяга лежал, уткнувшись носом в асфальт, а над ним с автоматом стояла Настя. Я в ней не ошибся.

Мы подвели итоги стычки. Тех, кто были в «жигулях», я застрелил. Еще одного отправил к его аллаху Борис, действовавший прямо и жестко. Остальные двое, хотя и помятые, были в порядке.

— Ну, что с ними делать будем? — спросил я.

— А что с ними делать? — пожал плечами Борис. — Отвести в лесополосу и грохнуть. Давайте, я.

— Может, и правда? — раздумчиво сказала Настя, косясь на рыжебородого. — А то я что-то добрая стала, мало этого козла приложила.

Боевик под ее взглядом задрожал.

— Охота вам мараться? — брезгливо заявил Стас. — У меня другое предложение. Боря, мы с людьми Халида должны встретиться?

— Придется, — кивнул тот. — У нас же письмо шефа к нему.

— А до села далеко?

— Десяток километров.

— Тогда свяжем этих и передадим дорогой подарок. Я думаю, Халид обрадуется.

— А у тебя башка варит! — обрадовался Борис. — Пусть он им яйца оторвет!

Тот боевик, которого свалил Стас, мрачно сказал:

— Лучше сами убейте. Там нас на кусочки порежут.

— Вот уж не наше дело. Вы в своей республике, сами и разбирайтесь, — хладнокровно заявил я. — Вяжи их, парни!

Трупы мы погрузили в одну из легковушек, которую откатили в кусты. А связанных боевиков с заткнутыми ртами закинули в другие «жигули», трофейное оружие погрузили в багажник. За руль посадили Лешу, и наша маленькая колонна двинулась дальше. На месте боя не осталось никаких следов.

Я получил маленькую отсрочку. Останавливаться там, где предполагалось ранее, не стали, и к обеду въехали в большое село. На блокпосту нас пропустили безоговорочно. Село хотя и было занято федеральными войсками, жило какой-то своей жизнью. И авторитет Халида, хотя и находящегося в розыске и скрывающегося неизвестно где, здесь был весьма высок. Нас встретили очень радушно. И подарку обрадовались, особенно когда мы объяснили, откуда взялись эти джигиты. Оказывается, за ними давно охотились, но все никак не удавалось застать «на деле». С веселыми воплями двух несчастных куда-то поволокли. Печальная их ожидала участь. Но вот уж кого жалеть не хотелось. Кто знает, сколько крови было на руках, которые едва не убили и нас.