Соратник

Эпилог

Темнеющее и медленно затягиваемое облаками небо, отражалось в спокойном течении реки. Широкая, явно за сотню метров, водная гладь казалась застывшей. Если в центре течение еще угадывалось, то вдоль берега тянулись заросли тростника, и непотревоженной тины. Вода бросала в глаза редкие блики лучей заходящего солнца, но приближение ночи с каждой минутой чувствовалось все отчетливее.

Я осторожно вдохнул полной грудью, стараясь не потревожить сломанные ребра. Чистейший, свежий воздух был напоен вечерней прохладой и казался необычайно вкусным. Никакого сравнения с создаваемой артефактом воздушной смесью в системе жизнеобеспечения скафандра… Далекие и едва уловимые нотки гари вплелись в густой аромат близкой степи, донесенные ветром, разом сбив весь созерцательный настрой.

Эта зеленая пыльца, в которую Менгар превратил свое тело, оказалась той еще дрянью. Хрен знает как, но она умудрилась просочиться сквозь границу аномалии и, пока я болтался в Хаосе, успела намертво забить все фильтры шлема, чуть не отправив меня на тот свет. Каким образом эта хрень смогла преодолеть защиту моих артефактов не понял даже Амит, по кускам сдиравший с меня скафандр, на который она налипла толстым слоем. Причем, сброшенная на землю, пыльца немедленно убила всю траву рядом с собой, так что наставнику пришлось еще и выжигать все вокруг. Неплохой такой сюрприз для потенциального убийцы осколок приготовил, стоит признать.

Амиту, кстати, его артефакты тоже никак не помогли, пришлось собственной силой защищаться. И это в очередной раз доказывает, что не стоит слишком уж на них полагаться. Как бы хороши ни были артефакты, они все равно являются слишком жесткой системой, не способной самостоятельно подстраиваться под изменение ситуации. Ну, если не брать в расчет творения всяких небожителей, те вообще по другой категории идут.

Выплюнув изо рта изжеванную травинку, потянулся сорвать новую… и зашипел от боли, прострелившей висевшую на перевязи культю. Руку мне отчекрыжил Амит, почти по локоть, уже здесь, потому как меня, к тому моменту практически вырубило. А тянуть дальше было просто нельзя – силовое поле, сформированное медицинским артефактом, защитить рану от попадания этой зеленой дряни оказалось неспособно. Там мясо уже на глазах чернело и буквально отваливалось с костей. Не вмешайся Амит, я бы так здесь и скопытился… Хотя, нет, без наставника я бы еще в Хаосе подох, не сумей он все-таки меня выловить. И ведь не только меня – еще и Гира умудрился вытащить.

Когда в глазах перестало темнеть, я медленно выдохнул, оглядев упакованную в спец-гель, культю. Гребанный Менгар, чтоб его до конца вечности в персональном аду черти развлекали! С такой же изуверской фантазией, как у него самого! Скотина… Ладно, спокойно – о мертвых либо хорошо, либо вообще ничего. Тем более, что ненависти как таковой, я к Менгару не испытываю, чего-то такого с самого начала подспудно и ожидал. Не конкретно попытки прикончить меня, а вообще какой-нибудь пакости. И мотивы им двигавшие вполне понимаю. Хотя, тот факт, что этот урод с самого начала собирался пустить нас с Зоряной в расход, все равно изрядно бесит. И, будь такая возможность, с удовольствием прибил бы его собственными руками.

Единственно, не совсем догоняю, на что Менгар рассчитывал со своим побегом, если его осколок находится в закромах ГСБ. Учитывая, что с тем уже успели сотворить, как-то не возникает сомнений, в их способности зайти еще дальше, если это хоть как-то поможет в поисках. А ведь из-за аватара, тело которого осколок пытался прибрать к рукам, искать стали бы обязательно… Разве что этот изувеченный обрубок действительно никаким образом не смог бы им помочь? Хотя, даже так, оставлять свой осколок в чужих руках… Вот интересно, а Менгар смог бы его убить? Ну, как-то приказать сдохнуть, через их общую связь или еще что-нибудь. Возможность-то для этого у него была, когда осколок из Печати извлекали – заложил в мозги программу, и тот сам себя прикончит… М-да, что-то с воображением у меня нынче туго. Ладно, плевать на Менгара.

А вот меча моего, доставшегося Хаосу, действительно жаль. И ножей метательных, которые Амит спалил вместе со скафом, и артефактами, рассованными по подсумкам. Конечно, лучше уж вещами пожертвовать, чем самому сдохнуть, они для того, собственно, и предназначены, вот только…

Не отпускает ощущение какой-то неправильности. Не касательно артефактов, а вообще, со всей моей жизнью, что ли. Ведь, по сути, с момента знакомства с Безымянным, я полностью утратил контроль над происходящими вокруг меня событиями. Словно попал в стремительное течение, потащившее куда-то к одной ему ведомой цели, и не позволяющее никак из него вырваться. Постоянно лишь отвечал на чужие действия, без малейшей возможности как-либо переломить ситуацию. Не удивительно, что в конечном итоге все закончилось вот так. Жуткая эта штука, Печать Изменения Судьбы… Хотя, на самом деле мне еще очень повезло. Вляпаться с головой в разборки таких масштабов и умудриться не сдохнуть в процессе, в отличие от того же Дармуна, это впечатляет. Пара-тройка лишних недель в компании целителей не слишком-то высокая цена за подобную удачу… Но, продолжать в таком темпе и дальше, что-то совсем не хочется. Пожалуй, я теперь начинаю понимать Амита, почти безвылазно сидящего в Храме и не особо-то рвущегося его покидать. В обыденной размеренности тоже, оказывается есть своя притягательность…

– Размышляешь о смысле жизни? – усмехнулся неслышно подошедший наставник.

– Что-то вроде того, – лениво отозвался я. Удивляться тому, как он каждый раз умудряется понимать, что творится у меня в голове, не пользуясь телепатией, уже надоело. – Как он там?

– Выживет, я думаю. Если не помрет, – усевшись рядом, произнес Амит.

Харад оказался на диво живучим индивидом – с отрубленной рукой, разорванной грудной клеткой и наполовину выжженными магией внутренностями, я уж молчу о кровопотере. То ли покровитель его постарался, то ли от природы такой, а может и все сразу, но шансы дождаться помощи у него действительно есть. Правда, насколько быстро оная сможет явиться, на самом деле тот еще вопрос. Протащить нас обоих сквозь Хаос до подконтрольных Ландорру миров, еще и не угробив по дороге, наставнику не хватило ни сил, ни времени. Добрался, куда сумел и активировал маяк, позаимствованный у Корвина как раз на такой случай. Теперь вот сидим, ждем.

– И как оно? – оставлять меня в покое Амит, похоже, не собирался.

– Так себе, – желания распространяться о том, до чего успел додуматься, не было, так что решил сменить тему. – Менгар точно мертв?

– Точно, – заверил наставник. – Для подобных сущностей материальное тело не является обязательным элементом существования. Если очень постараться, вполне можно убедить противника в том, что ты погиб. Со мной такое уже пытались провернуть, так что я знаю куда смотреть, и как бить. Этот осколок мертв.

Да? Ну, значит, туда ему и дорога. Не знаю, зачем ему понадобилось действовать так опрометчиво – может действительно рассчитывал успеть, а может соврал о ритуале, и просто другого выбора у него не оставалось. В любом случае, это все уже в прошлом, и одной проблемой теперь стало меньше… то есть больше. То есть… Я с шипением выпустил воздух сквозь стиснутые зубы – нужно успокоиться. Одна лишь только мысль о том, что я оставил ее там, сводит меня с ума!

– У Зоряны есть артефакт для работы с пространством.

Амит, прислонившись спиной к нагревшемуся за день валуну, возле которого сидел и я, кивнул.

– А, вот ты, о чем, – и усмехнулся, глядя на меня. – Ее артефакт не приспособлен взламывать сколько-нибудь серьезную защиту, я об этом специально позаботился. Так что, можешь не переживать, Менгар тебе не соврал тогда – Зоряны не было в домене. Она просто не смогла в него попасть.

Значит, Зоряна в безопасности… Я перевел взгляд на темнеющую гладь воды.

– Получается, ты действительно знал, что там будет. Но, ничего не сказал…

Амит вздохнул.

– Я не оракул и не пророк, чтобы знать все, – покачал он головой и, усмехнувшись, постучал костяшками пальцев себе по лбу. – Просто у меня есть мозг, и я не стесняюсь им пользоваться. Предположить, что аватар постарается защитить свое логово от вторжения, было вполне логично.

– Тогда зачем…

– Затем, что ты слишком много думаешь! – отрезал наставник.

…

– Не понял? – осторожно переспросил я, повернувшись к нему.

– Слишком долго ты находился в тени ее силы. Позволял ей помогать тебе. Рисковать за тебя. Слабый, уступающий ей во всем… Ведь именно так ты думал о себе все это время, – Амит неожиданно наклонился вперед и ткнул меня указательным пальцем в лоб. – Все твои преграды, Рейн, находятся в твоей голове. Даже свою личность, себя самого – ты так и не смог принять до конца, предпочитая убегать от собственного прошлого. Ты сам не даешь себе развиваться. Сам, раз за разом ограничиваешь себя. И даже оракулом не нужно быть, чтобы предсказать, чем это в итоге окончится, с учетом твоей профессии… Тебе было необходимо справиться на этот раз самому, не оглядываясь и не рассчитывая на Зоряну. Можешь считать, что это было твое испытание.

Испытание, значит. Я вздохнул, отвернувшись. Злиться и, уж тем более обижаться на Амита было глупо, сам ведь знаю, каким гадом он может быть, когда дело касается обучения. Заставить ученика действовать на пределе собственных возможностей, чтобы максимально раскрыть его потенциал – не раз уже на своей шкуре ощущал всю эффективность его методов. И, раз уж не свалил куда подальше, то и жаловаться теперь бессмысленно. Сам согласился.

– Можно было и просто словами объяснить.

– А чем я, по-твоему, все это время занимался? – удивленно поднял бровь Амит. И покачал головой. – Ты слушал меня, но не слышал, зациклившись на собственных мыслях. Пришлось действовать по-другому. Как говорится – клин клином выбивают.

– Зоряна тебя убьет, – не без злорадства, констатировал я.

– Как минимум – попытается, – серьезно кивнул наставник.

М-да. И тоже нарвется на какой-нибудь урок или, там, испытание. Тот факт, что обучение у него Зоряна уже окончила, Амита никогда не останавливал.

– И как? – посмотрел я на него. – У меня получилось?

– Ну, ты умудрился выжить, – усмехнулся Амит. – Что же до остального… Что-то видел. Что-то понял. Что-то, возможно, осознаешь позднее. От тебя самого зависит, – он посмотрел мне в глаза. – Благословение Арканора помогло тебе взять хороший старт, но и без него ты достаточно талантлив, чтобы продолжать развиваться самостоятельно. Просто научись, наконец, доверять самому себе, Рейн.

Постараюсь, куда деваться-то. Иначе ты с меня до конца жизни не слезешь, а с такими вот методами обучения, она может оказаться слишком короткой.

– Ко мне приходят очень многие, – помолчав, не сводя с меня внимательного взгляда, произнес Амит. – Но, лишь единицы становятся моими учениками. И, даже из них, я далеко не каждого прочу себе на смену.

– Ты сейчас обо мне говоришь? – осторожно, уточнил я. На что наставник молча кивнул. Даже не знаю, что на такое ответить. – То есть, ты хочешь, чтобы я торчал вместо тебя в Храме и…

А в чем заключаются обязанности Хранителя кстати? Ну, кроме самого очевидного.

– Искать, обучать и наставлять, – подсказал Амит. – Храм Оружия, если уж на то пошло, отнимает не так много внимания и, в большинстве случаев, вполне способен позаботиться о себе самостоятельно.

– Ну, допустим, – протянул я. Как-то оно все не похоже на шутку, отчего начинает уже немного пугать – я наставника таким серьезным очень редко видел. – Лестно, конечно, что ты настолько в меня веришь, но как-то не чувствую я в себе призвания «искать и наставлять». - как и желания, в общем-то.

– Я всего лишь обозначил цель, к которой собираюсь тебя вести, – Амит поднялся на ноги, глядя на меня сверху вниз. – И не переживай – призвание свое ты почувствуешь, времени у нас впереди много. Даже у меня ушли годы на то, чтобы оказаться готовым, сомневаюсь, что у тебя получится справиться быстрее.

– Просто признайся – тебе самому уже осточертело сидеть в Храме, вот и ищешь, кого бы запрячь вместо себя, – хмыкнул я.

Усмехнувшись, наставник пожал плечами, и молча направился хараду, вновь оставив меня в одиночестве.

Я смотрел на постепенно растворявшуюся в надвигающейся темноте, спокойную гладь реки, и в голове было совершенно пусто. Словно бы свалившийся с души камень беспокойства о судьбе Зоряны, выдернул вместе с собой и тот стержень, что заставлял меня держать себя в руках все это время, не позволяя расслабиться. Никаких мыслей, эмоций – ничего. Только спокойствие и абсолютный пофигизм ко всему на свете. И даже размышлять над словами Амита сейчас мне совершенно не хотелось.

Потом. Все потом.