Сопровождающий

глава 16

Насчет того, что в деревне машины не хватятся, Максим не обольщался. Потому, как только появилась первая же возможность сменить транспорт, он это сделал. Процедура повторилась один в один, только провернул он все еще быстрее.

Женщину даже будить не стал. Подогнал машину дверь в дверь, быстро перебросил все из багажника, а ее спящую перенес на заднее сидение. Покрывало? Секунду смотрел на него зажав в кулаке, но забросил обратно. Закрыл ту машину, а сам быстро сел за руль и погнал дальше.

Она конечно же проснулась, поднялась на сидении и тут же завалилась назад, когда он резко выжал газ.

— Спи, — проговорил он, скосившись на нее в зеркало заднего вида.

Видно, что еще не пришла в себя, да и спала она всего полчаса, не больше.

— Вы… Вы… — залепетала она.

— Максим.

Надоело ему, что она все время так официально. Неуместно это было сейчас.

— Хорошо, — пробормотала, голос хрипловатый со сна. — А я Дана.

Вот и познакомились, подумал про себя Максим. Вслух буркнул:

— Очень приятно.

И сразу же переключился.

— Спи дальше, еще минут тридцать — сорок у тебя есть.

Сбоку у дороги мелькнул указатель, если они будут ехать с такой же скоростью, то примерно через полчаса будут в следующем населенном пункте. А там…

Он обернулся назад. Женщина сидела, обхватив плечи руками. Знобит? Зря он все-таки то покрывало не взял. Ничего такого, чем бы ее утеплить, в машине не наблюдалось. Максим умудрился, не сбавляя скорости, на ходу стянуть верх от формы и кинул ей.

— Возьми.

Сам он остался в черной нательной майке, холодно ему по-любому не будет, а ей в самый раз.

— Спасибо, — удивилась она.

Потом смотрел, как женщина неуверенно протянула руку, взяла плотную черную рубаху и укуталась в нее почти до носа. Было в этом что-то… из прошлого. Когда у них у всех была нормальная жизнь.

Кольнуло все-таки. Всколыхнуло воспоминания, застарелую боль. Но уже без злости.

— Муж умер? — спросил он, видя, что женщина вопреки его словам не спит, а смотрит в окно.

— Что? Нет. Я никогда не была замужем. А Сашенька… Я воспользовалась услугами Центра планирования семьи. Теперь ведь с этим все просто.

Она осеклась.

— Было просто. Все время забываю, хотя столько времени прошло.

Какое-то время они ехали молча, каждый в своих воспоминаниях. А эти последние слова как будто продолжали дрожать в воздухе. Потом это как-то само собой прошло.

По дороге стало попадаться больше встречных машин, движение оживилось.

— Скоро будет населенный пункт, еще один предпоследний. Мы почти у цели.

— А? Да, хорошо, — оживилась женщина.

А он снова оглянулся назад. Теперь она больше не куталась, видимо, согрелась.

— Есть во что переодеться? — спросил.

В такой грязной измятой одежде ей в интернат соваться нельзя.

— Ой, — замялась она. — Есть только чистая футболка и сменное белье.

Понятно. Значит, надо что-то думать. Населенный пункт впереди довольно большой, что-то вроде районного центра. Там наверняка найдется какой-нибудь тряпичный магазин. В голове мелькнуло забытое слово из прошлой жизни — шопинг. Максим мрачно усмехнулся про себя, вот уж не ожидал, что когда-нибудь окажется инициатором.

— Ничего, — проговорил он. — По дороге возьмем.

Женщина ничего не ответила и кажется смутилась. Но ему было уже все равно, он думал о своем. Эту тачку надо быстро скинуть и взять новую. Разжиться на первое время каким-нибуль гаджетом, а заодно купить ей что-то из тряпок.

В конце концов, все логично.

Не доезжая до населенного пункта была большая заправка. И рядом с ней торговый центр. В принципе, это было как раз то, им нужно.

Бензин ее сопровождающий заливать не стал, сказал, им хватит. Машину оставил на отшибе в самом краю парковки. И отправил ее в туалет. Прежде чем соваться в магазин, надо было хоть немного смыть с себя пыль и грязь.

Это только звучало так легко и просто.

Дана старалась не оглядываться, но все время казалось, что все на нее смотрят, и вот сейчас начнут пальцами показывать. При ее внутренней дисциплинированности и законопослушности, осознавать, что она уже сто раз нарушила тот проклятый регламент, было ужасно. Не говоря уже о том, что ее пытались изнасиловать и может быть даже убить, и что она уже дважды участвовала в угоне автомобиля. И это еще не предел. Но ее сопровождающий держался так уверенно, что она сама невольно прониклась.

После этого он повел ее в торговый центр, дал карту, а сам сказал, что отойдет ненадолго, ему надо отлучиться. Но прежде проинструктировал:

— Одежду выбирай такую, чтобы ты чувствовала себя в ней комфортно. Ну и чтобы выглядела нормально.

— Но это может быть дорого, — сказала она.

Он так на нее покосился. Дана вообще с самого начала поняла, что этому мужчине лучше не перечить. Просто это было непривычно. В прошлой жизни у нее не было никого, кто бы за нее что-то решал, она всегда сама себя обеспечивала.

Странное чувство. Не сказать, что неприятное.

Потом он кивнул ей и ушел по своим делам, а Дана, оставшись одна, совсем оробела. В первый момент было сложно собраться. Вся эта обстановка давила, вызывала панику. Однако она заставила себя успокоиться.

Ей всего лишь надо сделать покупки. Ничего сложного.

Все-таки необъяснимая магия для женщин в этом есть. В приобретении одежды. Дана сама не заметила, как увлеклась, и это давящее ощущение отпустило.

Здесь все было почти так, как она помнила. Такой… оазис. Только теперь, когда она уже видела изнанку этой жизни, подобное казалось ей верхом цинизма по отношению к ним, зараженным. Их буквально выбросили за черту — умирать. И все равно, ненадолго окунуться во все это оказалось приятно. Парадокс.

Между рядов висели медиаэкраны, на одних транслировали клипы, на других новости. Шум, музыка, мелькание кадров, все это шло фоном, не привлекая внимания.

И вдруг Дана замерла, глядя на экран.

По новостям транслировали репортаж с какого-то мероприятия в честь годовщины смерти одного великого человека. Во весь экран светился логотип и бежали титры.

Это был человек, о котором так или иначе слышал каждый. Но которого при жизни далеко не все видели в лицо. Создатель всемирной паутины, обладатель колоссального состояния. Благотворитель, тративший огромные деньги на развитие науки и фармакологической промышленности.

Это всегда преподносилось восторженно и было прикрыто густым налетом тайны. Что Дане было об этом известно? Ничего. На уровне странных слухов, бродивших еще до войны. Про золотой миллиард. На самом деле, как показала война, миллиард — это тоже слишком много.

Но с чего вообще все началось?

Наверное, с глобального потепления, коснувшегося огромных владений этого самого благотворителя. Впрочем, не только его, просто в один прекрасный день собрались несколько десятков семей, в руках которых был весь этот мир, и решили, что слишком много стало вырабатываться углекислоты, которая и вызывает глобальное потепление.

Но сократить промышленные выбросы оказалось невозможно, потому что ущемлялись чьи-то финансовые интересы. И без того финансовый мир потрясает один кризис за другим. Зато можно сократить количество выдыхаемой населением углекислоты.

Они ведь дышат, и их слишком много. Нельзя заставить дышать меньше, но можно сократить их количество. На фоне кризиса это был идеальный выход. Однако, прямое убийство с точки великого благотворителя было негуманно. Создать условия, чтобы оно сократилось.

Естественный отбор, это было гуманно и логично.

Если хорошенько вложиться в фармакологическую промышленность, построить по всему миру (подальше от личных владений) секретные лаборатории, ведущие биологические разработки, то результат может превзойти ожидания. А война потом все это закрепит и подкорректирует.

Естественный отбор.

По иронии судьбы этот человек, считавший себя богом на земле, умер год назад от рака мозга.

Но дело его живет. Фармаколокический концерн и другие его детища, все работает и дальше будет работать на благо человечества. Именно об этом говорил диктор.

Только их это не коснется, зараженных.

Дана невольно вздрогнула, зябко поведя плечами, а потом ушла в примерочную и стала разбирать покупки. Надо было переодеться во все чистое, а старую одежду выбросить. Надела джинсы и топик, и уже собиралась надеть легкий свободный пиджак, чтобы скрыть синяки и исколотые вены, как снаружи раздались крики и топот ног.

А совсем рядом прогремел выстрел.